Сломанная кукла

Амо Джонс

Сломанная кукла

Amo Jones

The Broken Puppet

© 2017. The Broken Puppet by Amo Jones

© Солдатова П., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

ПЛЕЙЛИСТ

Jason Derulo «Stupid Love»

The Weeknd «Or Nah»

Dead Prez «Hip Hop»

Avenged Sevenfold «Hail to the King»

Machine Gun Kelly «Bad Things»

The Game «It’s Okay»

David Guetta «Where the Girls At»

Cheat Codes «No Promises»

Redman «Cisco Kid»

Cypress Hill «Tequila Sunrise»

Kendrick Lamar «Humble»

Tash Sultana «Jungle»

Tsar B «Escalate»

Tsar B «Myth»

Девушкам, которые прошли через ад, но вышли из него с огнем, пылающим в их душах, с окровавленными сердцами и с дьяволом за спиной.

Это для вас.

Для нас.

Возродите эту корону.

Да будет так.

Пролог

Мамочка? Я проскользнула за закрытую дверь своей спальни.

Когда я выглянула из-за угла, моя мама начала повышать голос, указывая пальцем на стоящего перед ней мужчину:

– Нет, это не было частью плана!

Мужчина улыбнулся так, что я крепче прижала к груди свою плюшевую игрушку Паппи.

– Вы не можете указывать. Она Венари. Вам придется сбежать, и в самое ближайшее время, если вы не хотите быть пойманной.

Мама сжала в кулаке медальон на груди.

– Она… – шептала мама, слезы катились по ее щекам. – Она всего лишь ребенок, Лукан. Она… она…

– Серебряный лебедь, Элизабет. Вы должны бежать. Сейчас же, пока Гектор все не узнал.

Мама с трудом вдохнула, в то время как я отступила назад и тихо вернулась в свою кровать. Скользнув под теплое одеяло, я свернулась в клубок и прижалась к Паппи. Это был подарок на мой день рождения от близкого друга семьи, и с тех пор я спала только с ней. На ней были надеты балетки и пышное платье, а лапки поднимались, стоило потянуть за ниточки, пришитые к ним. Услышав звук открывающейся двери, я зажмурила глаза, царапая указательным пальцем глаз-пуговицу Паппи. Плюш давно износился, а веревочки, с помощью которых она поднимала лапки, порвались. Мне исполнилось семь, и я была слишком взрослой, чтобы спать с Паппи. Но я точно знала, почему этот человек здесь.

Он приходит каждую пятницу.

Я знаю, что он сделает дальше.

По комнате Мэдисон разливается едва уловимый запах крови. Рыдания сотрясают ее тело. Прижав колени к груди, она зажмуривает глаза, тщетно пытаясь отогнать воспоминания, преследовавшие ее каждую ночь. Так, словно она оказалась одна на темной, сырой, пустынной дороге, не имея возможности освободиться от того, что ее тяготило.

– Это часть тебя, Лебедь.

Голос, нарушивший тишину, заставил ее тело покрыться мурашками. Внезапно все вокруг изменилось, так, словно она смотрела на саму себя со стороны.

– Нет!

Мэдисон металась в его руках, пытаясь освободить запястья от крепкой хватки.

– Ш-ш-ш, Лебедь, ты себе не принадлежишь.

– Что? – Мэдисон ахнула, слезы потекли по ее щекам. – Что это значит?

Рука, сжимавшая запястья, переместилась к ее волосам и слегка потянула их вниз.

– Пожалуйста, не надо. Не сегодня, – умоляла Мэдисон, ее горло сдавливало от боли и унижения.

– Тебе лучше привыкнуть к этому, Лебедь. Это только начало.

– Но я маленькая.

– Это лучше, чем быть мертвой.

Затем он сорвал с нее штаны и швырнул их в угол комнаты. Она закрыла глаза и мечтала о другом дне, о том прекрасном дне, когда секреты их семьи не будут приходить в ее спальню вечером каждой пятницы. «Черная пятница» – так называла это Мэдисон. Она боялась его, презирала его и однажды надеялась пустить ему пулю между глаз. В первый раз он лишил ее девственности. И Мэдисон знала, что кровь, стекающая по ее невинным бедрам, не прольется без возмездия.

Глава 1

– Мэдисон? Ты уверена, что хочешь сбежать? – спрашивает Татум, глядя на меня с водительского кресла.

– Да, – отвечаю я, глядя в окно. – Я больше не могу находиться с ними рядом, Татум.

Она продолжает пристально посматривать на меня, выезжая на шоссе.

– Хочешь поговорить о том, что случилось?

Я включаю радио, надеясь заглушить ее вопросы. Начинает играть «Stupid Love» Джейсона Деруло.

– Поняла, не будем об этом, – бормочет Татум, переключая внимание на дорогу.

Я закрываю глаза и концентрируюсь на музыке. К черту любовь. К черту любые чувства, похожие на любовь. Единственный человек, который должен был безоговорочно меня любить, тоже оказался предателем. О чем это говорит? Я что, настолько непривлекательна? Или все они думают, что я не заслуживаю знать правду? Честно говоря, оба эти варианта – дерьмо.

Песня заканчивается, и я выключаю радио, понимая, что это Татум ни в чем не виновата.

– Ты не обязана сбегать со мной, Тат, но я не могу оставаться здесь, с ними, после всей этой лжи.

Она вздыхает.

– Мэди, я не оставлю тебя. Я знаю, что наша дружба развивалась очень быстро, но… У меня никогда раньше не было друзей, и мне немного… – ее лицо краснеет, прежде чем она поворачивается в мою сторону, – одиноко. Так что я тебя не брошу.

– Но ты понимаешь, что нам придется отказаться от всех кредитных карт? – напоминаю я, наблюдая за ее реакцией.

Пару секунд она обдумывает мои слова, но затем улыбка снова появляется на ее лице.

– Да, Мэди. Считай, что их уже нет.

– Серьезно? – спрашиваю я, изогнув бровь.

– Ага. – Она кивает, и я почти ей верю. Но затем она невзначай добавляет: – Сразу после того, как я сниму несколько тысяч наличкой.

Смеясь, я качаю головой и снова включаю музыку. Что, черт возьми, мы собираемся делать?

– Итак, – начинает Татум, поправляя волосы одной рукой и одновременно держась за руль другой. – Нам нужно быстро вернуться к тебе домой и собрать все нужные вещи.

– Ты шутишь? – спрашиваю я, в ужасе от перспективы оказаться дома. – Нет, Тат, я не хочу туда идти.

Она смотрит на меня.

– Разве у тебя есть варианты, Мэди? Нам нужны паспорта и все остальное!

– Хорошо, – шепчу я и откидываюсь на сиденье, обдумывая решение. – Слушай, это, конечно, выстрел вслепую, но я обещаю, что если ничего не получится, то мы поедем ко мне домой и заберем все нужные вещи.

Татум вздыхает.

– Так, и куда мы едем?

Я сглатываю.

– В Риверсайд. В библиотеку.

Подъехав к школе, Татум паркует машину перед входом и поворачивается ко мне.

– Ты уверена, что это хорошая идея?

– Эм… – ищу подходящее слово, но безуспешно. – Нет.

Толкнув дверь, я выхожу из машины одновременно с Татум.

– Как хорошо, что я надела спортивную обувь.

Обойдя машину, она встает рядом со мной.

Я опускаю взгляд на ее ноги.

– Это не кроссовки, Татум.

Направляясь к школе, мы прокрадываемся мимо классов для девочек, нагибаясь под окнами, и пробираемся мимо бассейна прямо к библиотеке, расположенной за спортзалом. Когда мы оказываемся у входа для студентов, я прикладываю свой ученический пропуск, и дверь открывается. Внутри довольно тихо, несколько студентов слоняются между стелажами, но никто не обращает на нас внимания. Грохот захлопнувшейся двери нарушает характерную для школьной библиотеки гробовую тишину.

Мисс Винтерс резко поднимает голову, отрываясь от чтения книги. При виде меня ее глаза расширяются, в то время как я умоляюще на нее смотрю. Сдвинув очки на нос, она подходит ко мне и Татум. Я чувствую, что она напряжена и напугана.

– Девочки, чем я могу вам помочь?

Она фальшиво улыбается.

– Я знаю – это все, что я могу ей сказать.

Все это время я задавалась вопросом, что, черт возьми, происходит, только ради того, чтобы сейчас произнести эти два простых слова.

Мисс Винтерс делает паузу, склонив голову набок. Ее взгляд бегло скользит по моему плечу, прежде чем снова вернуться к моему лицу.

– Ты знаешь?

Не отводя глаза, я расправляю плечи.

– Я. Знаю.

В ту же секунду она с силой хватает Татум и меня за руки и толкает нас обратно к входу, через который мы только что зашли. Выставляет нас обратно на улицу и с шумом захлопывает за собой двери.

Выдохнув, она прижимает руку ко лбу и делает круговые движения, пытаясь успокоиться.

– Дерьмо.

Она вытягивает шею, закрывает глаза и выдыхает:

– Ты знаешь, что ты Серебряный лебедь?

– Серебряный кто? – тут же встревает Татум, нахмурив брови.

– Да, – шиплю я. – Но я понятия не имею, что, черт возьми, это значит, откуда вам об этом известно и почему все вокруг мне лгали.

– Я не могу… – Мисс Винтерс качает головой. – Мне очень жаль, Мэдисон, но я не могу в это вмешиваться. Это слишком опасно.

– Тогда вы поможете мне сбежать?

Мисс Винтерс поворачивается ко мне лицом.

– Ты не сбежишь от Королей, Мэдисон. Они убьют тебя.

Она заканчивает свою фразу почти шепотом.

– Меня все равно убьют. Во всяком случае, если я правильно поняла Книгу.

– Где эта книга? – спрашивает мисс Винтерс, нервно оглядываясь по сторонам.

– Она в моей сумке. Так вы поможете мне или нет?

Она делает паузу, смотрит мне в глаза, а затем вытаскивает из кармана телефон.

– Слушай, я знаю одного парня. Скажи ему, что тебя прислала Тинкер.

– Тинкер? – спрашиваю я, пока она что-то ищет в своем мобильном.

Она поднимает голову.

– Да, Тинкер.

Внезапно она делает паузу и опускает руки.

– Что?

– Просто… Послушай, если хочешь спастись, тебе нужно сделать все так, как я скажу. Обязательно возьми с собой все документы, которые ему понадобятся, и сними со счета деньги. Это обойдется недешево. Ты не сможешь взять с собой больше десяти тысяч наличными, если полетишь международным рейсом, так что для начала сними десять тысяч, а после еще восемь, чтобы получить от Бенни все необходимое.

Она диктует мне номер, и я быстро добавляю его в свой телефон.

– Он возьмет по четыре тысячи с каждой.

Она останавливается и смотрит на меня.

– Беги, Мэди. Беги и никогда не возвращайся, потому что, независимо от того, что думает о тебе Бишоп… – она смотрит мне в глаза, – это ничего не значит. Так же, как это ничего не значило и с Хейл.

– Что вы имеете в виду? Что вам известно о Хейл?

Ее лицо становится жестким.

– Я знаю, что он пустил ей пулю между глаз.

Глава 2

Вернувшись к машине Татум, мы садимся внутрь и едем к банку.

– Что, черт возьми, она имела в виду? Бишоп кого-то убил?

Татум широко открывает глаза, попеременно глядя то на меня, то на дорогу.

– Не думаю, что это была его первая жертва, – бормочу я, уставившись в окно.

– Ты так и не сказала мне, что видела в той комнате, Мэди.

Я хотела бы все ей рассказать, но какое-то странное чувство внутри не позволяет мне выдать Бишопа. Глупая девчонка – ругаю я себя. Но в любом случае для самой Татум будет безопаснее оставаться в неведении.

– Я действительно не хочу об этом говорить, Тат.

Она улыбается и гладит меня по руке:

– Мы сваливаем отсюда.

Подъехав к обочине, мы вылезаем из машины. Закрыв за собой дверь, я обращаюсь к Татум:

– Ты иди в свой банк, а я пойду в свой. Каждая из нас может провезти по десять тысяч. Так мы точно сможем сбежать.

Татум кивает, но что-то странное мелькает в ее глазах.

Я делаю паузу.

– Ты в порядке?

– Мы действительно сделаем это? – быстро спрашивает она.

– Ты все еще можешь отказаться. Я не хочу втягивать тебя в свои неприятности.

– Нет. – Она качает головой. – Я еду с тобой. Здесь меня ничего не держит.

Я грустно улыбаюсь.

– Хорошо, тогда все решено. Встречаемся на этом же месте через десять минут.

Татум кивает, и мы расходимся, направляясь к нужным нам банкам. Оказавшись у входа, я толкаю дверь и неожиданно в кого-то врезаюсь.

– Извините, – бормочу я, отходя в сторону.

– Мэдисон?

Я поднимаю глаза и вижу, что на меня смотрит Ридж.

– Ой, привет, – говорю я, глядя через его плечо. Нельзя задерживаться. Нужно сделать все как можно быстрее и без лишних остановок.

– Эй, я как раз собирался тебя искать. Ты что-нибудь слышала о Тилли? – спрашивает он, наклонив голову.

Я смотрю на него, на этот раз внимательно, и замечаю темные круги под покрасневшими глазами и растрепанные волосы.

– Нет, с тех пор как мы вернулись из хижины. А что? Что-то не так?

И тут осознаю, что действительно ничего не слышала о Тилли с нашей последней встречи. Я была так занята своими проблемами, что совсем забыла о других.

Он качает головой.

– Да, ее уже давно никто не видел.

– Я позвоню ей. Уверена, что она в порядке.

Конечно, с ней могло случиться что угодно, но это не исключает того, что все действительно в порядке. Судя по рассказам о ее отце, нет ничего удивительного в том, что она не захотела ехать домой.

– Хорошо.

Он вытаскивает свой телефон.

– Если не против, я дам тебе свой номер, чтобы ты смогла позвонить, когда что-то о ней узнаешь. Я просто хочу знать, что с ней все в порядке.

Я киваю, посматривая в сторону банкомата. Мне действительно нужно спешить.

– Конечно.

Он диктует свой номер, и я вбиваю его в телефон… Мой телефон! Вот черт!

– Если не сложно, – начинаю я, стараясь звучать спокойно, – не мог бы ты его записать?

Он поднимает на меня взгляд, но затем кивает, достает ручку и записывает номер у меня на запястье.

– Спасибо, я позвоню.

Отхожу от него и тут же мчусь к банкомату. Там чертова очередь. Кто бы сомневался.

Пятнадцать минут спустя я выхожу из банка, бросаю банковскую карту в мусорное ведро и возвращаюсь к машине.

Открывая пассажирскую дверцу, Татум улыбается мне со своего места.

– Я просто чертовски взволнована!

– Еще бы, – бормочу я, доставая телефон. – Поехали.

Я открываю бардачок, достаю блокнот и переписываю туда номер Риджа.

– Я позвоню Бенни.

Татум кивает, продолжая вести машину.

Около минуты я слышу гудки, но наконец в трубке раздается низкий голос.

– От кого ты?

– Э-э… э-э… – Я оглядываюсь в замешательстве. Что за странный способ отвечать на звонки. – От Тинкер?

Боже, как смешно произносить это имя вслух.

Пауза.

Тишина.

– За поворотом, на последнем отрезке 4-го шоссе.

– Э-э… Хорошо?

Он вешает трубку. Я молча смотрю на свой телефон, а затем перевожу взгляд на Татум.

– Что он сказал? – спрашивает она, глядя на дорогу.

– Нам нужно доехать до поворота на последнем отрезке 4-го шоссе.

Тат кивает.

– Я знаю, где это.

– Дай мне свой телефон. – Я протягиваю руку. – Тебе нужно сохранить какие-то номера?

Она делает паузу, ее глаза слегка стекленеют, прежде чем она снова расправляет плечи.

– Нет. Никто даже не заметит, что я пропала.

Я грустно улыбаюсь ей, а затем открываю окно и выбрасываю мобильник. Затем листаю свои контакты и записываю пару нужных номеров. Во время прокрутки мой палец останавливается на имени Бишопа, и мое сердце слегка замирает.

Пошел он.

Он убил не только Элли, но, по всей видимости, еще и Хейл. Я пропускаю его имя и продолжаю листать, пока не добираюсь до своего отца. Мое сердце сжимается с новой силой, но я не останавливаюсь и продолжаю прокручивать список.

Нейт.

Закрываю глаза и сжимаю телефон, чувствуя… разочарование? Грусть? Оба чувства одновременно? Снова опустив окно, я с закрытыми глазами выбрасываю мобильник из машины.

– Мне тоже никто не нужен.

Мы подъезжаем к почти заброшенному перекрестку шоссе, и я замечаю, что он совсем пуст – уже вечер, послеполуденное солнце проскальзывает сквозь широкие ветви деревьев, растущих на окраине города.

– Здесь никого нет. Так тихо.

– Слишком тихо, – добавляю я.

Мы останавливаемся, и я выхожу из машины, хлопая дверью.

Татум опускает окно.

– Мэди! Черт возьми, ты можешь хотя бы сегодня не изображать из себя крутую? Я не хочу умирать прямо сейчас. Или еще когда-то.

Я закатываю глаза.

– Мисс Винтерс дала нам номер этого чувака. Она бы нас не обманула.

– Вы очень доверяете мисс Винтерс, – произносит чужой голос, и из тени ко мне направляется чья-то фигура.

Я оборачиваюсь и вижу, как к нам приближается мужчина. На нем надета толстовка с капюшоном и рваные темные джинсы, и, должно быть, ему чуть больше сорока лет.

– У нас нет другого выхода.

Он понимающе кивает. На первый взгляд ничего подозрительного.

– Я связался с Тинкер. У меня есть все документы для вашего отъезда.

– Так быстро!

– Я знаю нужных людей. Вот почему я так много беру.

Я пожимаю плечами, не нуждаясь в подробностях.

– Дайте посмотреть. – Он протягивает мне две папки с документами. На одной из них написано «Амира», а на другой «Аталия». Фамилии одинаковые. – Мы сестры? – Я вопросительно смотрю на Бенни. – Амира и Аталия Мэддокс? Вы не могли придумать что-то попроще?

Бенни смотрит на меня невозмутимым взглядом.

– Отдайте деньги.

Я вытаскиваю толстый конверт и передаю ему. Он достает наличные и быстро их пересчитывает.

– Я так понимаю, здесь вся сумма?

– Конечно. Можете быть уверены.

Он делает паузу, наблюдая за нами в течение секунды, а затем, кажется, удовлетворяется моим ответом.

– Этого не было. Счастливого пути, Амира.

Я Амира? Конечно, теперь это я. Глупое вычурное имя, которое мне вообще не подходит.

Возвращаюсь к машине, распахиваю дверцу и протягиваю Татум папку, на которой написано ее новое имя.

– Держи, Аталия.

Она усмехается, но затем ее улыбка исчезает.

– Серьезно?

– Еще как серьезно.

– Черт. Ладно, поехали.

Она включает первую передачу, и мы едем в ближайший аэропорт.

Уже через час мы паркуемся в гараже. Выйдя из машины, мы обе направляемся к зданию с сумками в руках – я со спортивной, а Татум со своей маленькой сумочкой.

– Куда мы едем? – спрашивает Татум, глядя на меня.

Я пробегаю глазами по рейсам. Улыбаясь, толкаю ее локтем.

– Сколько понадобится времени, чтобы получить визу?

Глава 3

Получить визу оказалось довольно просто. В аэропорте установлен киоск, и, поскольку страна, в которую мы летим, имеет прямое соглашение с Соединенными Штатами, все, что от нас потребовалось, – заполнить онлайн-анкету – и готово: наш запрос сразу же одобрили.

– Не могу в это поверить, – шепчет Татум. – Мы едем в Новую Зеландию? Ты не могла выбрать другую страну, например… Дубай?

Я поворачиваюсь к ней лицом.

– Думаешь, им понравились бы наши документы?

Она вздыхает.

– Да, ты права.

– И кроме того, – добавляю я, – я даже не слышала о Новой Зеландии. И Бишоп, скорее всего, тоже. И еще… – я смотрю в ее неблагодарные глаза, – или это, или какой-нибудь захудалый городишко в Индонезии или Таиланде.

– Мы могли бы сделать в Таиланде дешевые сиськи.

Я закатываю глаза, и в это же время голос над головой объявляет название нашего рейса.

Смотрю на Татум, и мое сердце выпрыгивает из груди.

– Ты готова?

Она поднимает на меня глаза и берет меня за руку.

– Да… да, я готова.

Два месяца спустя

– Ну, не знаю, Та… Аталия.

Татум улыбается мне, выходя из-за барной стойки в обтягивающих шортиках и кружевном лифчике, выглядывающем из-под короткого топа.

– Ты же знаешь, что можешь здесь работать.

Она кивает в сторону стриптизерши. Мы здесь уже два месяца и, надеюсь, останемся еще на пару, но мне нужно найти работу, чтобы чем-то себя занять.

Я оборачиваюсь и ухмыляюсь.

– Может, мне уже все равно, но даже в этом случае я не собираюсь крутиться на шесте.

Я делаю глоток из своего стакана и откидываюсь на спинку стула, изучая лежащий передо мной лист бумаги и прокручивая в руках карандаш. Сейчас здесь 12 часов дня, значит, дома уже 20:00.

С тех пор как мы сюда приехали, я и Татум живем в маленькой квартирке прямо на побережье. Приземлившись в Окленде через тринадцать часов после посадки в самолет, мы сразу же купили небольшой буклет о стране. Единогласно решив, что мы хотим жить рядом с пляжем, мы вознамерились найти уютное место, которое заменило бы нам дом. Так мы и нашли этот небольшой городок посреди острова под названием Маунт Маунгануи. Я до сих пор не научилась правильно произносить его название, поэтому, как и местные жители, называю его просто «Маунт».

Здесь очень красиво. Песчаные пляжи, высокие волны, небольшие магазинчики и ряд домиков прямо вдоль побережья. Чтобы проехать всю полосу береговой линии, нужно около десяти минут на машине, а сразу за ней вы найдете городок под названием Папамоа. Новозеландцы дружелюбны – иногда даже слишком дружелюбны, – еда свежая, а воздух такой, будто постоянно находишься в SPA. Это прекрасно. Но я не могу найти работу с тех пор, как мы приехали. Квартира, в которой мы живем, представляет собой небольшую простенькую студию, но стоит она целое состояние. Оказывается, жить в этом городе не так уж и дешево. Конечно, ведь мы с Татум додумались выбрать один из самых дорогих городов во всей Новой Зеландии. Она сразу нашла работу барменом-стриптизершей за наличку – я не шучу. Я люблю Татум, но не могу не видеть, как она медленно теряет себя.

Может, это происходит и со мной?

Всякий раз, когда я пытаюсь копнуть внутрь себя в поисках своих истинных чувств, я остаюсь ни с чем. У меня не осталось чувств. Пару раз я даже думала о том, чтобы принять предложение Татум и присоединиться к ней в качестве стриптизерши, но потом вспомнила, что ни хрена не умею танцевать и моя задница трясется чуть больше, чем следует.

– Хороший рисунок, – прерывает мои мысли сидящий рядом парень, указывая на мой лист бумаги.

– Спасибо, – бормочу я, протягивая руку к своему стакану.

– Сколько времени ты это рисовала?

– Хм. – Я делаю глоток и снова смотрю на него. – Около двадцати минут.

Он хмурится.

– Могу я взглянуть?

Я киваю.

– Да, конечно.

Протягиваю ему листок, наблюдая, как меняется выражение его лица. У него чуть лохматые, но хорошо уложенные светло-каштановые волосы, щетина, прямой заостренный нос, оливковая кожа, довольно широкие плечи и квадратная челюсть. Одет он в темную кожаную куртку, из-под которой виднеется простая белая футболка, темные джинсы, кожаные браслеты на запястьях и тяжелые байкерские ботинки. Боже, пожалуйста, только не будь байкером.

– Да это чума!

Он ухмыляется, изучая мой последний рисунок. Я не совсем понимаю, что означает «чума», кажется, это какой-то новозеландский жаргон. На рисунке я изобразила наполовину распустившийся розовый цветок лотоса. Посередине находится пуля, которую окружают лепестки. Я еще не доработала тени, но в целом вышло неплохо.

– Спасибо, – смущенно отвечаю я.

Он внимательно на меня смотрит.

– Я слышал, ты говорила своей… – он смотрит на Татум, крутящуюся на шесте, – …подруге, что ищешь работу?

– Ага. – Я киваю. – Мы из Америки.

– Путешествуете?

– Что-то в этом роде, – отвечаю я, натягивая улыбку.

– Джесси. – Он протягивает мне покрытую татуировками руку.

Жму ее, удивляясь мягкости его ладони, не соответствующей грозному внешнему виду.

– Амира.

– Амира? – Он усмехается. – Довольно сексуально.

– Ха! – Я нервно смеюсь. – Возможно.

Он флиртует? Не могу его понять.

Его ухмылка превращается в лукавую улыбку.

– Вот. – Он протягивает свою визитку через барную стойку. – Я хозяин Inked, тату-салона двумя магазинами дальше. – Он указывает на мой рисунок. – Возьму тебя на работу, если хочешь.

– Что? – недоверчиво бормочу я. – Я никогда не делала людям татуировки!

Он качает головой.

– Зато я делал и делаю, а ты чертовски хорошо рисуешь. Могу и тебя научить. Или ты просто будешь рисовать для меня эскизы. Я работаю только по индивидуальным заказам, так что ты будешь разрабатывать эскизы для каждого клиента по их собственным пожеланиям. Улавливаешь, о чем я?

Я сглатываю.

– Черт.

– Боишься? – Он снова улыбается мне, изогнув темную бровь.

– Что-то вроде того.

– Привет! – Татум подходит к нам, придерживая купюры, набитые в ее бюстгальтер. Господи, что за девчонка. Она улыбается и смотрит на Джесси, а глаза блестят, как фейерверки Четвертого июля[1]. Она тут же протягивает ему руку.

– Я Аталия!

Джесси смотрит на нас обеих.