Родная Кровь

– Вивьен, что случилось?

Я села перед ней на корточки и положила руки к ней на колени. Сестра не ответила, продолжая плакать.

– Поругалась с Гэвиусом, расскажи мне?

– Зачем, ты же все равно меня ненавидишь, – зарыдала Вивьен. Она убрала ладони от лица и взяла меня за руки. Крупные горошины слез стекали по ее щекам, глаза блестели, а нос покраснел.

– Я тебя не ненавижу, мы просто поругались, так у всех бывает. Ты -моя сестра, я тебя люблю и хочу знать, кто заставил тебя плакать.

Я села рядом и обняла ее. Я чувствовала, как дрожит ее тело от очередного приступа рыданий.

– Пообещай никому не говорить, – Вивьен взяла меня за плечи и посмотрела прямо в глаза.

– Клянусь, – серьезно ответила я.

– Я беременна, – выпалила Вивьен и прикусила губу.

– Что? Как это могло произойти? – Удивилась я. – Точнее я знаю, как. Но ты уверена?

– Конечно уверена! Я сделала несколько тестов и к тому же сходила к Амалии – она может прочесть организм по всем параметрам, она подтвердила, что у меня совершенно точно будет ребенок, – на последнем слове Вивьен улыбнулась и вновь зарыдала.

Я не знала, что сказать, понимая, что это не самая лучшая ситуация. Во-первых, Вивьен едва стукнуло восемнадцать, а во-вторых, я не уверена в ее отношениях с Гэвиусом. Нужно было как-то поддержать сестру, и я не нашла ничего лучше, как спросить: «Что ты думаешь с этим делать?».

– Как что? – Разозлилась Вивьен. – Во-первых обрадую папочку.

– Ты думаешь дядя Сальватор обрадуется? – Спросила я.

– Ку-ку? – Вивьен покрутила пальцем у виска. – Я про Гэвиуса.

– Точно. Когда думаешь ему сказать?

– Мы после обеда договорились прогуляться, тогда и скажу.

– В любом случае не переживай, все будет хорошо.

Эта фраза меньше всего подходит, чтобы успокоить человека. Она дежурная, такая же как – «Как дела?» и ответ на этот вопрос – «Нормально». Это принятые нормы этикета. Но кому на самом деле интересно как наши дела? Родителям, друзьям, да и то не всем. Но я больше знала, что сказать. Так или иначе, разговор про переезд к Агате откладывался, ведь я была нужна Вивьен, и я не собиралась оставлять ее одну.

– Да уж, все будет хорошо, – после некоторой паузы произнесла сестра. – Вот только отец сначала меня убьет, а потом все обязательно наладится.

Мы улыбнулись и обнялись.

– Надеюсь, теперь ты понимаешь почему мы с Гэвиусом не открываем дверь? – Вивьен улыбнулась и смущенно опустила глаза.

– Теперь я понимаю, почему ты такая нервная, – сказала я.

Вивьен скрылась за дверью ванной комнаты, а я тут же схватила телефон. Пришло сообщение от Агаты.

Агата: Надо было меня разбудить. Увидимся в столовой.

В выходной день захотелось одеться по-новому и мой выбор пал на широкие голубые джинсы и бежевую водолазку. На ноги я надела грубые ботинки на высокой платформе, а волосы собрала в высокий хвост и впервые за долгое время решила нанести макияж. Черные стрелки, ярко выраженные брови, легкие румяна и бледно-розовая помада сделали свое дело – я выглядела совершенно иначе. Черты моего лица никак не изменились, да и вряд ли я превратилась в бабочку, но все-таки мой взгляд стал куда увереннее. Медальон дополнял образ. В этот раз я не прятала его под одеждой, а повесила прямо поверх водолазки, чтобы все могли видеть – я тоже часть этого мира, этой школы.

Вивьен вышла из ванной – такая свежая, красивая и румяная. Ей не нужно было прилагать усилий чтобы одной внешностью сводить людей с ума. Парней – от влюбленности, а девушек – от зависти. Она вышла в одном полотенце, мокрые волосы ниспадали на плечи, а по лицу стекали крупные капли воды. Вивьен напоминала музу с картины. Впервые в жизни я не ощутила ни капли зависти. На самом деле мне было даже жаль сестру. Такая красивая и такая несчастная. Я не знала, что на самом деле у них происходит с Гэвиусом, но после прочитанной переписки была уверена – ничего хорошего.

– От беременности волосы выпадают, я так лысой останусь. Зачем мне неуязвимость, если она не спасает от собственного ребенка? – Причитала Вивьен. На темно-синем полотенце виднелись клоки блондинистых волос.

– Тебе нужны витамины и полезная еда, – сказала я, нахмурив брови. – И наблюдение врача.

– Врача? Но тогда придется рассказать отцу, – задумалась Вивьен. – Школьный врач обладает рентгеновским зрением, а для волос наверняка есть какое-нибудь заклинание.

Вивьен натянула на себя короткое белое платье и надела золотые серьги в виде лепестков.

– Я готова, – объявила она.

Агата уже была в столовой и сидела на нашем месте. Когда мы зашли, она улыбнулась во весь рот и радостно помахала нам рукой. Мы помахали в ответ и пошли на линию раздачи за едой. Вивьен теребила платье и оглядывалась по сторонам. Наверное, искала взглядом новоиспеченного папашу. Мы взяли еду и пошли за стол.

– Привет, – сказала я, обняв Агату за плечи. На этот раз я села рядом с ней, а не с сестрой.

Мы ели молча. Вивьен периодически поворачивалась и смотрела на дверь. И тут в столовую вошел Гэвиус. Он кинул взгляд на наш стол и пошел за едой.

– Вивьен, там Гэвиус, – встревоженно сказала я.

Вивьен тут же обернулась и увидев своего парня затряслась так, будто провела пару часов на холоде. Она не сводила взгляд с тарелки, а ее движения стали неестественно резкими. Гэвиус подошел, сел рядом с Вивьен и поцеловав ее в губы сказал «Привет». Затем он поздоровался с нами и пожелал приятного аппетита. Мы ответили ему взаимностью и продолжили есть молча. С появлением Гэвиуса атмосфера накалилась. Мы с Агатой то и дело переглядывались. Я понимала – она думает о вчерашнем разговоре про его переписку с сестрой. Агата доела и отложила ложку.

– Тебе помочь собрать вещи? – Спросила она.

– Ты уезжаешь? – Тут же отреагировала Вивьен.

Я легонько пнула Агату под столом.

– Сейчас не время, – начала я.

– Я жду объяснений, – Вивьен отложила приборы и уставилась на меня, нахмурив брови.

– Мы с Агатой подумали, что раз у тебя серьезные отношения с Гэвиусом, я могла бы переехать к ней, чтобы вы больше времени проводили вместе, – замялась я.

Вивьен смотрела то на меня, то на Агату.

– Совершенно не против, – процедила она сквозь зубы и продолжила есть. Агата сжала мою ногу под столом и посмотрела на меня виноватым взглядом.

– Ты не обижаешься? – Спросила я сестру.

– О, нет, ни капельки, – в голосе Вивьен звучало раздражение. – Моя сестра всего лишь бросает меня ради девчонки со странностями с которой знакома всего неделю. Ничего страшного.

– Я тебя не бросаю! Я хотела обсудить это с тобой, – успокаивала я сестру.

Внезапно она вскочила и закричала так, что ее могли услышать на другом континенте.

– Но не обсудила! Ты мне больше не сестра. Собирай вещи и проваливай, знать тебя не хочу!

Гэвиус неуместно улыбнулся и пожал плечами. Вивьен бросила ложку в суп так, что он расплескался, и кинулась к выходу. Я встала и пошла за ней. Мы вышли из столовой, я схватила сестру за руку.

– Подожди, давай поговорим.

Вивьен грубо вырвалась.

– Нам не о чем говорить, – закричала она.

Вивьен побежала вверх по лестнице, я все так же бежала за ней. Я взяла ее за плечо намереваясь остановить. Внезапно Вивьен обернулась. Глаза ее стали черными как у Агаты на уроке мистера Молоуни, ее рот исказился в ужасной гримасе.       – Отойди!

Изо рта Вивьен донесся утробный рык. В этот же момент из ее ладони вырвалось зеленое пламя и ударило меня в грудь. Я отлетела назад и покатилась вниз по лестнице. У меня под ребрами будто появился огромный моток колючей проволоки, там все резало и жгло, к тому же при падении я ударилась головой. Сознание помутилось. Я кашляла и задыхалась. Во рту почувствовала привкус железа, в глазах потемнело. Последним, что я увидела сквозь темную пелену, было лицо Драго Хеллсона.

Секреты

1

Мне вновь приснился страшный сон, а может это было видение? Я в самом эпицентре автомобильной катастрофы, вокруг властвуют дым и пламя. Тяжело дышать. С каждым вдохом силы покидают меня. Но я не могу остановиться, я должна кого-то найти. В ушах звон, в глазах двоится и вдруг вдалеке я вижу силуэт, лежащий на почерневшем от копоти снегу. Из последних сил я иду к нему, но тело становится все слабее, я падаю на колени и кашляю. На снегу остаются несколько капель крови. На коленях я ползу к этому человеку и вот сквозь дым вижу черные как уголь волосы. Я разворачиваю девушку к себе. Взгляд Агаты направлен прямо, зрачки не двигаются. Из ее рта течет тонкая красная струйка.

– Агата, нет, – прошептала я, – Только не ты…

Тут же из моих глаз потекли слезы. Они падали на щеки мертвой девушки. Я упала на грудь к Агате и зарыдала. Я не сразу заметила крупные капли, падающие с неба, лишь почувствовала, что дышать стало легче. Я обернулась. С неба лил ярко-алого цвета дождь.

Я осторожно открыла глаза. Голова раскалывалась так, что я неосознанно надавила на виски. Первое, что я увидела, была черная комната.

– Воды? – Раздался рядом знакомый голос.

– Господи, Агата. Ты в порядке? – Спросила я.

– Серьезно? Это вопрос должны задавать мы! – Возмутился еще один знакомый голос. Драго Хеллсон в своем репертуаре.

И тут я вспомнила что произошло. Живот предательски забурлил, а к горлу подступила тошнота. Все тело болело как после тяжелой тренировки. Больше всего болела грудь. Я провела по ней пальцами и почувствовала шершавую ткань бинта.

– Что она со мной сделала?

Губы пересохли. Говорить было тяжело. Агата принесла мне стакан воды. Я немного приподнялась на кровати и села. Натянула одеяло и зажала его подмышками.

– Ничего особенного. Всего лишь применила магию, запрещенную в школе, – ответил Драго.

– Не только в школе, – добавила Агата.

– К слову, ты могла умереть, тебе повезло. Правда шрам останется…

Драго будто насмехался надо мной.

Я ощутила жжение в глазах и приказала себе зажмуриться. Это не помогло, по щекам потекли слезы.

– Только не слезы. Рад, что ты в норме. Позову врача, – Драго встал и направился к двери.

– Придурок, – еле слышно прошептала я, когда Драго вышел из комнаты.

– Этот придурок поднял тебя и отнес во врачебный покой. А еще он ошивался тут все время, пока ты была без сознания, – сказала Агата и ее тон показался мне раздраженным.

– Боишься, что я вляпаюсь в новую историю с сыном Одена? – Спросила я и выдавила из себя подобие улыбки.

– Нет, верю в твое благоразумие.

В эту самую минуту дверь в палату распахнулась.

В комнату ворвалась полная женщина средних лет в белом переднике и голубой шапочке, из-под которой неряшливо выглядывали каштановые завитки. Она катила впереди себя металлическую тумбу. У нее были синие глаза и добродушное лицо, внушающее доверие. Все ее движения напоминали стремительный ветер, даже скорее ураган или смерч.

– Деточка, солнышко, Оливия, мы так рады, – запричитала она, сложив обе руки на своей пышной груди. – Когда Драго сказал мне… Ох… надо же тебя осмотреть… Я аж подпрыгнула… Да куда подевался этот… И сразу же бросилась сюда.

Ее сбивчивая речь идеально подходила к движениям. Она одновременно делала несколько дел: искала что-то в ящике металлической тумбы и подвязывала передник, оборачиваясь ко мне, чтобы выдать новую порцию радости.

– Ох, ты же меня не знаешь, какая я невежливая, кошмар! Зови меня Тетушка Рут. Все эти дни я заботилась о тебе и пела тебе песенки, надеюсь ты слышала их во сне, – на последних словах Тетушка Рут радостно взвизгнула.

Мне снилось все что угодно, но точно не песни. Тетушка Рут подошла, нет, скорее подлетела ко мне и сунула массивный градусник мне подмышку. Внезапно градусник закашлял.

– Упс, не той стороной, – тетушка захихикала и перевернула градусник.

Затем она немного отогнула мое одеяло и осмотрела бинты.

– Сегодня будет перевязочка, – нараспев произнесла Тетушка Рут. Она поставила две склянки рядом с моей кроватью. Одна из них была желтого цвета, другая лавандового, на обеих красовались ленточки.

– Запоминай, деточка. Я, конечно, напишу тебе рецептик, но ты все равно запоминай. Тебе сейчас нужно головушку напрягать, чтобы прийти в норму, – затараторила тетушка Рут. – Лекарство из желтой скляночки будешь принимать утром, днем и вечером после еды по пятнадцать капель. Добавь их в чай или капни прямо в ротик. Неважно, главное, чтобы они добрались до твоего желудка. А лавандовую водичку будешь пить только на ночь, строго три капли на стакан. Она поможет тебе сладко спать, а твоим ранкам поскорее заживать. Ой, в рифму сказала, – засмеялась Рут.

Возможно, многих Тетушка Рут уже утомила бы своим напором, огромным количеством слов, которые она произносила в считаные секунды, употребляя уменьшительно-ласкательные суффиксы. Но меня это успокаивало, я невольно начала улыбаться. Мне была приятна такая забота.

– Сейчас, золотце, принесу тебе вкусненький обедик. Ты пока оденься. Агата, хорошая моя, ты ей поможешь? – Рут порхала по комнате, не в силах стоять на одном месте.

– Конечно, – ответила Агата, и Тетушка Рут чересчур проворно для ее телосложения упорхнула за дверь.

– Она милая, – прохрипела я и потянулась к стакану с водой.

– Она создана для этого.

– Да, у нее талант располагать к себе больных людей.

– Нет, ты не поняла, – сказала Агата. – Она буквально создана для этого. Тетушка Рут – голем.

– Пора перестать удивляться, – я на миг поджала губы. – Феи, оборотни, големы, вампиры – обычная школа, почти как моя предыдущая.

– Ничего, скоро ты привыкнешь и станешь своей, – Агата ласково накрыла мою руку.

– В этой школе мне не стать своей, ты и сама это знаешь. Иногда я думаю, что мне нигде нет места.

– Для тебя всегда есть место рядом со мной.

Я не смогла сдержать улыбку. В этот момент в комнату ворвалась Рут. Она поставила поднос с едой рядом с кроватью.

– Кушай, милая, приятного аппетита, – ворковала Тетушка. – Как говорил мой покойный дедуля – хороший обед избавляет от бед.

Она сложила руки на груди и застыла в позе умиления. Видимо собиралась наблюдать как я ем. Так люди иногда смотрят на щенков или котят… ну или на маленьких детей. Видимо для Тетушки Рут я и была ребенком.

– Спасибо вам, Тетушка Рут, – сказала я и выжидающе посмотрела на нее, надеясь, что она ослабит хватку своего взгляда.

– Не за что, милая, если тебе что-то будет нужно – нажми на желтенькую кнопочку рядом с кроватью, и я прилечу, – сказала Рут и вышла за дверь, напевая под нос веселую мелодию.

– Я думала, она собирается заглядывать мне в рот, – сказала я и приподнялась. Тело отозвалось резкой болью. Болело буквально все. Тогда Агата подскочила ко мне, помогла сесть на кровати и подложила подушку под спину. Затем она подала мне поднос на котором стояла тарелка с макаронами по-флотски и легким овощным салатом. Еда не лезла в горло, но я все-таки взяла вилку и поковырялась в овощах.

– Если хочешь, чтобы Тетушка Рут ушла – можешь сказать ей об этом. У големов есть только те чувства, которые в них вложил создатель. Поверь, наша медсестра не умеет обижаться. Она здесь чтобы выполнять просьбы больных.

– А что насчет ее дедушки? Он тоже голем?

– Конечно нет. Его никогда не существовало. Память о родственниках и событиях также лишь часть программы.

Я продолжила есть думая о том, что сказала Агата. Значит любой человек из моего окружения может быть не настоящим. Я даже не узнаю об этом, ведь не обладаю магическими способностями. Это может быть даже Вивьен или дядя Сальватор. Брр. Какая жуть. Не хочу однажды проснуться и увидеть Вивьен с прямым немигающим взглядом, которая стоит и умиляется над тем, как я сплю. Еще одна история для ночного кошмара.

– А почему я в твоей комнате?

После еды я окончательно пришла в себя. Казалось, даже головная боль отступила.

– Я настояла на этом чтобы приглядывать за тобой ночью. Твои вещи тоже здесь.

– Вот и переехала, – я отложила поднос. – Что на это сказала Вивьен?

– Кого это волнует? Лично мне плевать на ее мнение.

– Расскажи мне все.

– Боюсь, что тебе не понравится.

2

Когда Оливия выбежала из столовой вслед за сестрой, Агата с укором посмотрела на Гэвиуса.

– Что я могу сделать? Если Вивьен злится ее лучше не трогать, – сказал он и продолжил есть как ни в чем не бывало. – Оставь их, они – сестры, сами разберутся.

Агату не устраивал такой расклад. Она все еще чувствовала себя виноватой за то, что раньше времени сболтнула о переезде. Но, черт возьми, ей хотелось это сказать! По правде говоря, Агате казалось, что добродушная и уступчивая Оливия никогда не решится поговорить с сестрой. Поэтому она взяла дело в свои руки. Кто мог подумать, что Вивьен вспылит?

Агата встала и пошла вслед за сестрами. Внезапно в коридоре раздался громкий хлопок. Затем крик. И удар. Агата вылетела за дверь и увидела следующую картину: Драго держит Оливию на руках, а вокруг них столпились ученики. Было в этом что-то неправильное. Агата заметила, как странно опрокинута голова девушки и как безвольно болтаются ее руки. Оливия была без сознания, а на лице Драго застыло выражение ужаса. Он испугался, что не свойственно сыну Одена, который не боится ни смерти, ни боли. Агата в два прыжка оказалась рядом с Драго.

– Что случилось? – Агата нащупала пульс Оливии. Слабый, но чувствуется.

– Случилась Вивьен. Я отнесу ее к врачу, – ответил Драго.

– Давай я.

– Я быстрее, – сказал Драго и растворился в пространстве вместе с Оливией. Еще одно преимущество демонов – врожденная телепортация, которой могут похвастаться лишь немногие колдуны.

Я убью ее! – Агата твердо намеревалась пойти к Вивьен. Она уже сделала шаг наверх, как вдруг кто-то схватил ее за рукав. Она обернулась и увидела спокойное лицо Гэвиуса.

– Подожди, – сказал он. – Дай мне с ней поговорить.

– О, так теперь ты захотел поговорить. А как же «Вивьен лучше не трогать в такие моменты»?

– Послушай, я не знал, что она способна на такое. Если ты пойдешь к ней, это плохо кончится. Лучше будь рядом с Оливией мало ли… – он осекся, – мало ли что.

Агата глубоко вдохнула и прикрыла глаза. Постыдные слезы пробивались сквозь ресницы. Нет, она не должна плакать. Агата никогда не плачет на людях. Лишь на секунду на ее лице промелькнула грусть, а затем отчаянная ярость стерла ее навсегда. Агата нахмурила брови и сжала кулаки.

–Хорошо. Иди к Вивьен. Но если с Оливией что-то случится, клянусь…

– Знаю, – сказал Гэвиус. За его спиной мгновенно появились крылья, и он с легкостью взлетел на балкон второго этажа.

Агата не умела ни летать, ни телепортироваться. Поэтому она пошла в приемный пункт на своих двоих. Туда Драго должен был отнести Оливию. Он находится на первом этаже в самом дальнем конце коридора, который начинается прямо за столовой. И кто придумал разместить его так далеко? Ведь если с одним из учеников что-то случится, идти туда придется целую вечность. А в этой школе постоянно что-то происходит. То оборотни с вампирами закусятся, то шутник – Альф что-нибудь учудит.

Однажды он украл зелье исчезновения и капал на юбки девчонок, мирно разгуливающих по коридорам. Его это очень забавляло. Вот только он не знал, что зелье токсично для оборотней и действует на них как кислота. И когда он вылил его на юбку Долорес – молодой волчицы, которой только-только исполнилось шестнадцать и ее проклятие вошло в силу, она взвыла так, что услышала вся школа Блэквеллс. А затем все ее кости разом сломались. Нестерпимая боль от ожога привела к превращению. Уже через минуту на месте очаровательной блондинки с кудряшками стояла разъяренная волчица ростом не меньше двух метров.

Оказалось, Долорес инстинктивно прикрылась руками и капли прожгли их до самых костей. От такой боли любой бы пришел в бешенство. В итоге четыре ученика попали в мед пункт с серьезные укусами. Долорес же выбежала из школы и бросилась в горы, где ее потом искала целая команда, состоящая из учителей, самых одаренных учеников и нескольких ангелов – добровольцев. Ее нашли и успокоили, но теперь на ее прекрасных тоненьких ручках навсегда останутся уродливые бугры шрамов.

Ох и досталось же тогда Альфу. Его собирались исключить из школы. Родители Долорес подавали прошение, чтобы Альф понес более серьезное наказание. Они настаивали его заключении в Ории. И это не людские тюрьмы, а самая настоящая магическая темница, где один день пребывания ощущается как десять лет. Она находится в подводной пещере под толщей Тихого Океана. Пребывающим там смертным заключенным не требуется ни еды, ни воды. Благодаря магии заключенные не могут умереть. Они заперты в клетках под толщей воды и вынуждены тонуть раз за разом. Что может быть хуже? Десятки, сотни лет наедине с невыносимой болью в полном одиночестве. Некоторые боятся провести хоть один день без общения, интернета или телевизора. А все потому, что порой нас пугают собственные мысли. Заглянув внутрь себя можно найти что-то жуткое или понять, что там пусто, что не менее страшно.

Задумавшись, Агата не заметила, что в коридоре горит лишь дежурный свет. «Очень странно», – подумала она, но все же решила дойти до мед пункта, остался всего лишь один поворот.

Внезапно Агата услышала голоса. Судя по тону разговор был достаточно напряженный. Чутье подсказало спрятаться в один из пролетов. Голоса звучали все ближе и казались смутно знакомыми.

– Ты уверен, что сделал все правильно? – Спросил первый. В нем отчетливо читалась ненависть.

– Конечно, – ответил второй. Агата знала этот голос. Он принадлежал Одену. – Они ни за что не выйдут на наш след.

– Нам нужен этот ключ. Если мы его не достанем… Ты сам знаешь.

– Да, милорд.

Агата задержала дыхание, когда двое проходили мимо нее. Она со всей силы вжалась в стену, ей даже пришлось встать на носочки. Столкнуться с Оденом в темном коридоре? Звучит как начало фильма ужасов.

Когда они ушли на достаточное расстояние, чтобы не заметить начинающую шпионку, Агата вышла из своего убежища. Она пошла дальше – до конца коридора и за последним поворотом наткнулась на огромную старинную деревянную дверь. По бокам ее украшали колонны, уходившие в самый потолок. Ее конструкция показалась Агате странной. Дверной замок находился прямо посередине, но ни одной ручки не было. Зато наверху был овал, внутри которого Агата увидела символ – Трилистник.

– Мать вашу, – в пустоту выругалась Агата. – Неужели я свернула не туда?

3

– Погоди, – я остановила рассказ Агаты, – а кто был тот второй человек в коридоре?

– Не знаю, – призналась Агата. – Когда они проходили мимо, с моей стороны шел Оден. К тому же было темно, а они были в плащах.

– Звучит жутко…

– Ага, я тоже так подумала.

В этот момент в дверь постучали. Я натянула одеяло повыше.

– Входите, – громко крикнула Агата.

Дверь отворилась, из-за нее показалось лицо дяди Сальватора. Он вошел как обычно прикоснувшись к ручке через салфетку. Как только он переступил порог, тут же огляделся в поисках мусорного ведра.

– Положите на стол, я уберу, – сказала Агата, и директор неуверенно опустил салфетку на стол.

– Как ты себя чувствуешь? – Спросил дядя. Казалось, он держался поодаль. На его лице смешались чувства вины и стыда.

– Все болит, ничего не помогает, – ответила я.

– Оливия, прости меня, дорогая моя девочка, – неожиданно расчувствовался директор.

– За что вы извиняетесь?

– Я не смог обеспечить твою безопасность. Не научил пользоваться амулетом. Ты изъявила желание остаться в школе, доверилась мне… Я подвел тебя.

– Не вините себя, – сказала я.

«Вините Вивьен», – пронеслось в моих мыслях.

– Вивьен не хотела этого делать, поверь мне. Она … она раскаивается и уже несет заслуженное наказание.

– Спасибо… дядя Сальватор, – я на секунду замешкалась, как мне стоит его называть после всего произошедшего. Но после этих слов дядя подошел и поцеловал меня в лоб.

– Рад что ты в порядке. Отдыхай. Если тебе что-нибудь понадобится, обязательно зови меня.

Он вновь достал салфетку, повернул ручку и вышел из комнаты.

– Как думаешь, какое наказание у Вивьен? – Спросила я.

– Я не думаю, я знаю, – ответила Агата.

4

Агата вышла из коридора и столкнулась с ведьмами – близняшками Сарой и Дорой. Эта парочка славилась своими оценками и умением подлизываться к преподавателям. Они участвовали во всех школьных активностях, будь то концерт, посвященный празднованию Освобождения Рая от войск Люцифера или простой субботник. Эти сестры обладают очень полезным для учебы умением – что узнавала одна, узнавала и другая. То есть, если Сара читала книгу, все ее содержание оставалось в головах их обеих.