Ты богиня, детка! или На Олимп по обмену

Я заглянула в свой табель: на моем «счету» сейчас числилось сто восемьдесят семь баллов. Почти половину из них я «заработала» у Диониса, а вот остальные по мелочи наскребла на других занятиях. Мне бы еще соточку, и можно было бы прикупить новые джинсы, скромные, но зато по размеру. Где бы я их могла получить? На «Медитацию» и «Иллюзии» надеяться не стоит. В этих взаимозависимых предметах я продвинулась слабо, правда, божественную искру мне все-таки удалось открыть в себе. Случилось это буквально на прошлой неделе, и я сама сразу не поверила, когда почувствовала ее теплую пульсацию в районе солнечного сплетения. Даже не смогла скрыть радости, и это, конечно, сразу заметил профессор Тахо.

– Наконец-то…– в его голосе чувствовалось явное облегчение, а на его одухотворенно-невозмутимом лице проскочило подобие улыбки.

В тот момент я напрочь забыла, что хотела сохранить свое «открытие» втайне, и счастливо ерзала на месте, прислушиваясь к новым ощущениям. Правда, потом остудила пыл, напомнив себе, что не стоит выделяться своими успехами, если все-таки желаю побыстрее распрощаться с Академией. Да-да, от этой мечты я еще не отказалась, хотя она с каждым днем и становилась все призрачней: Дионис нещадно душил мои порывы десятками, Гера с Фемидой тоже не жадничали на положительные оценки, а с недавних пор, наверное, как я существенно уменьшилась в размерах, и профессор Пан также начал одаривать высокими баллами. Да что там Пан! На последнем занятии физкультуры я получила «восемь» от Геракла! Вот это был сюрприз! В общем, как бы ни старалась, но в отстающие мне пока попасть не удается… А теперь еще и надо подзаработать на одежду.

Итак, где бы получить дополнительные баллы? Если рассчитывать только на Диониса, то новые джинсы я увижу лишь к началу ноября. Можно, конечно, напроситься на очередной реферат к Гере. Но нет. К ней не хочу по известной причине. Самое смешное, и одновременно грустное, что ко мне ректор относится на удивление хорошо и даже не подозревает, какую неприязнь, в свою очередь, к ней испытываю я. А любая ее похвала, обращенная в мою сторону, провоцирует у меня яростное отторжение. Понимаю, что это глупо и несправедливо, но ничего не могу с собой поделать.

Кто еще?.. У Фемиды в ближайшие недели не ожидается практических занятий, лишь начитка лекций. Может, Артемида? Та всегда рада, если кто-то желает углубиться в материал. Правда, сейчас мы изучаем стимфалийских птиц – неприятных и очень опасных созданий с медными клювами, крыльями и когтями. А перья у них похожи на стрелы, и они с легкостью ими убивают как животных, так и людей. В общем, тоже не лучший вариант. То ли дело пегасы! Но мы их, к сожалению, прошли еще две недели назад…

Остается Афродита и Пан… У Пана можно ответить на любом занятии, а если еще и нацепить кокетливую улыбочку, то минимум восьмерка гарантирована. Афродита. Эта дама у нас заносчивая, но попытаться стоит. Сделаю доклад на ее любимую тему «Самые красивые мужчины такого-то столетия (век подставить на свое усмотрение)». Надеюсь, наши вкусы с ней совпадут…

– Вы же с Николя сегодня идете на танцы? – спросила Аямэ, забрасывая в сумку нужные учебники.

– Идем, чего ж нет? – вздохнула я.

Занятия танцами тоже как-то незаметно вошли в мою жизнь, став незаменимым пунктом в расписании. Да и с Николя мы «станцевались» отлично. Если бы только он не был столь настойчивым в попытках заманить меня на свидание… Не знаю, как мне до сих пор удавалось отбиваться от этого, но вчера все-таки пришлось сдаться. Да, вы правильно поняли. У меня в ближайшую субботу свидание с Николя. Просто наступил тот случай, когда проще было согласиться, чем объяснять, почему ты не можешь или не хочешь. Не представляю, как все пройдет, но уже заранее напрягаюсь.

Я вслед за Аямэ быстро собрала вещи и поспешила на занятия. На выходе из общежития чуть затормозила, ибо через стеклянную дверь заметила на крыльце того, с кем встречаться хотела меньше всего.

Кей.

Не поверите, но с той самой перепалки месячной давности, мы с ним даже словом не обмолвились. Если наталкивались друг на друга где-нибудь на улице или в коридорах Академии, то расходились, делая вид, что незнакомы. А на еженедельных кураторских часах, по традиции просматривая наш табель, мое имя он умышленно не называл и успехи не комментировал, будто меня и вовсе нет в списках. Но такой расклад меня вполне устраивал. Не существую я для него? Пф… Превосходно! Он тоже для меня пустое место, как на Олимпе, так и во всей остальной Вселенной. Моя нервная система от этого только выиграет.

Нет, ну что он там застрял? С кем-то разговаривает? Я подошла ближе к стеклу и пренебрежительно фыркнула: Ханна. Кто б сомневался? Она так и не отказалась от мысли завоевать этого типа и медленно, но верно шла к своей цели: караулила его повсюду и придумывала всякие поводы для разговора и прочего привлечения внимания к собственной персоне. Например, как сейчас…

– Что там интересного? – Пашка легонько ущипнул меня за локоть и тоже выглянул на крыльцо.

Надо отдать ему должное, воспринял он представшую перед ним картину спокойно, хотя в душе, я знала, у него все переворачивалось от ревности и обиды. Даже восхищаюсь его самообладанием!

– Нечего тут стоять. Идем! – Он по-дружески приобнял меня за талию и потащил на улицу.

Я, как всегда, демонстративно не смотрела в сторону Кея, Паша делал то же самое, только в отношении Ханны.

– Ну и худющая ты стала! – с улыбкой произнес он, когда мы отошли от общежития на приличное расстояние. – Даже подержаться не за что! Скоро ребра торчать будут.

– А ты и не держись. – Я сбросила его руку со своей талии.

– Так я ж для дела. Общего, – резонно заявил он.

– Какого такого общего? – не поняла я. – Ханна – твое личное дело, и ко мне никакого отношения не имеет.

– Так я и не только о Ханне, – Пашка подмигнул мне и ускорил шаг.

– А о ком? – Я тоже пошла быстрее, стараясь не отставать.

– О том, – многозначительно ухмыльнулся приятель. – О ком ты специально не хочешь говорить и думать… И смотреть на него тоже не хочешь.

– Ничего подобного! – вспыхнула я, наконец понимая, кого он имеет в виду. – Это совсем не так!.. Мне просто он неприятен… А с неприятными людьми я стараюсь общаться как можно меньше.

Но Паша меня уже не слушал, остановившись около стенда с объявлениями, что находился как раз около ступенек Академии. Так вот, сегодня на нем висел большой красочный плакат: «8-го ноября состоится ежегодный бал, посвященный Дню рождения основательницы Божественной Академии Верховной Богине Олимпа Гере Золототронной. Явка для всех студентов и преподавателей обязательна. Форма одежды: торжественная».

Приплыли… Только бала в честь Геры не хватало…

– Не знала, что Гера справляет свой день рождения на виду у всей Академии, – завела я разговор как бы невзначай, когда в очередной раз заглянула к Дионису в его лабораторию.

С богом виноделия мы встречались регулярно, чаще всего после одного из его занятий, которое у нас шло в четверг последним. Я ненадолго задерживалась у него в лаборатории, и мы болтали о том, о сем. Дионис, как водится, интересовался моей учебой и студенческой жизнью, сам же иногда рассказывал последние сплетни с Олимпа. Поначалу он все пытался снова зазвать меня к себе в гости, но я была категорична в своем отказе. Сослалась на то, что больше не хочу невзначай встретиться с кем-то из верховных богов на их территории. Либо с их гостями. Мне хватило уже столкновения с Кеем, а после – знакомства с Гермесом. Все-таки мое нахождение в Олимпийском дворце – не комильфо, тем более в качестве гостьи одного из богов-мужчин. Нет, не желаю, чтобы обо мне говорили то же самое, что и обо всем известном любовничке Геры. Впрочем, многие уже и так шушукаются за моей спиной, строя всякие домыслы насчет Диониса и меня. Только вот пока наши встречи не выходили за стены Академии, можно было сослаться на те самые «дополнительные занятия», да и дружба между преподавателем и студенткой не попадала ни под какие табу. А ту самую «дружескую» дистанцию я уж очень постараюсь сохранить… Опять же пока.

– Да, Гера любит отмечать свой праздник с размахом…– отозвался Дионис, расставляя емкости с ингредиентами на полки шкафа. – Ей нужно слышать как можно больше комплиментов и чествований в свой адрес… А на балу этого будет предостаточно. Первокурсников еще не обязали готовить для нее поздравление?

– Нет, – я покачала головой и, взяв со столика какую-то бутылочку, принялась задумчиво крутить ее в руках.

– Отдай! – Дионис так резко выхватил ее у меня, что я даже испугалась. – И, пожалуйста, не трогай здесь ничего!

Резкость, с которой он это сказал, удивила меня. Я с интересом смотрела, как бог поспешно прячет эту бутылочку в единственный шкаф, который закрывался на ключ.

– Там какие-то особые настои? – спросила потом.

– Да, – короткий ответ.

– Может еще и смертельно опасные? – я попыталась пошутить, но взглянув на непривычно серьезное лицо Диониса, сразу растеряла весь запас иронии.

– Лучше тебе о них не знать, – отозвался он.

– Кстати, – я попыталась уйти от возникшей было неловкости, переключившись на другую тему, – могу тебе вернуть твой «похудин». Там еще половина пузырька…

– Оставь себе, – губы Диониса наконец расплылись в прежней усмешке. – Вдруг еще пригодится когда…

– Надеюсь, что не пригодится, – я тоже широко улыбнулась. – Сегодня иду форму новую просить… Жаль, что на Олимпе ателье нет, чтоб ушить остальные вещи. Придется копить на новые.

– Ты лучше накопи на наряд к балу, – посоветовал бог виноделия. – Студентки обычно на него и тратят все свои заработанные за первые месяцы бонусы… А старую одежду отнеси Мелии, она тебе кроме формы еще и ее уменьшит.

Наряд к балу? А вот об этом я совсем не подумала. С собой у меня точно ничего подобного не было: отправляясь проведать папочку, рассчитывала лишь на тихий пляжный отдых и не собиралась ходить по клубам вместе с мачехой. В джинсах же на день рождения Геры не заявишься. Ну вот, еще одна головная боль!

– Как ты охарактеризуешь своего одногруппника Ларуша? – вдруг спросил Дионис.

– Николя? – уточнила я.

– Он самый…

– А с чего такой интерес?

– Да вот напрашивается тоже на дополнительные занятия, – усмехнулся бог виноделия. – Переживает, что ты его опережаешь по баллам… По-видимому, хочет догнать.

– Ну, это на него похоже…– пробормотала я, испытывая при этом легкий стыд: хоть я и неплохо справлялась с изготовлением настоев, но не на те оценки, которые бог виноделия мне бессовестно натягивал.

– Так что ты о нем скажешь?

– Он перфекционист. Желает во всем быть первым, – высказала свое мнение. – Но в целом, парень хороший и порядочный…

«Хоть и временами навязчивый», – добавила уже про себя.

В ректорате в этот час было безлюдно. Я спокойно получила новую форму и договорилась с Мелией о перешиве своей остальной одежды. Собралась было уже покинуть здание, как вдруг услышала женские голоса из кабинета секретаря. Первый точно принадлежал Ириде, а вот второй… Второй тоже был знаком, но чей именно – я не могла понять. Разговаривали на повышенных тонах, грозящих вот-вот перейти в серьезную ругань.

Я вовсе не собиралась подсушивать, но реплика, произнесенная той, кого я не могла узнать, заставила меня притормозить:

– Прошу тебя, не рассказывай об этом Гере!

– Нет, – Ирида, кажется, была весьма категорична. – Или же ты сама во всем признаешься! Я не могу обманывать верховную…

– Но как я могу в этом признаться? Посуди сама! Ирида, умоляю…

– О, Ника! – сзади меня процокали копыта, и я была вынуждена отвлечься и обернуться.

– Хирон, добрый день, – улыбнулась я местному доктору.

– Вижу, ты ответственно подошла к выполнению моих предписаний…– он довольно развел руками.

Еще бы не ответственно… При всем желании я бы не смогла нарушить те самые «предписания». Про настой же Диониса деликатно умолчу.

– А ну-ка идем со мной. – Хирон похлопал меня по плечу. – Я тебя взвешу, а потом посмотрю… Может, стоит тебе уже и дать кое-какие послабления в диете.

– У тебя есть время до бала…– удалось мне ухватить еще одну фразу из секретариата, прежде чем кентавр увел меня в свой кабинет.

Хирон результатами моей диеты остался доволен и пообещал, что после праздника отменит все запреты. Ох уж этот бал! Все на нем будто помешались! Словно он какая-то отправная точка или наиважнейший день, который делит весь год на «до» и «после».

Вот и Ирида той незнакомке дала время «до бала»…

Интересно, из-за чего был весь спор? Кто и в чем провинился перед Герой, что так боится ее гнева?.. Голос… Чей же это был голос? Если мне он кажется таким знакомым, то явно принадлежит кому-то из наших преподавательниц… Осталось понять кому?

Когда же я проходила обратно мимо кабинета Ириды, там уже было тихо.

Глава 12

– Вы неверно описали место событий, молодой человек! – Гера была явно вне себя.

– Я полностью уверен в своем ответе, верховная! – Николя не постеснялся повысить голос на ректора.

Мы же, притихнув, с любопытством следили за разгорающимся спором. А поводом тому послужила заниженная, по мнению Ларуша, оценка за промежуточный зачет по Истории.

– Вы будете перечить мне? – глаза Геры потемнели от гнева. – Той, кто присутствовал там лично?..

– Вы были тогда малы, верховная, и могли кое-что забыть! – похоже, Николя сам забылся, где и с кем разговаривает. Признаться, мне даже стало страшно за него. – А вот в «Энциклопедии Титанов» информация…

– Отправьте в Тартар вашу энциклопедию!

Мне кажется, или верховная увеличилась в росте? В глазах же ее полыхнул самый настоящий огонь. Беги, Николя, беги… А то поздно будет. Я даже голову вжала в плечи, ожидая чего-то ужасного.

Но, кажется, Гере все же удалось взять себя в руки, и она лишь процедила ледяным тоном:

– Сядьте на место, молодой человек. Ваша семерка заслужена, и оспаривать ее не имеет смысла.

Николя сжал зубы, но на этот раз промолчал. Только зыркнул в сторону преподавательницы ненавистным взглядом. Всю оставшуюся лекцию он просидел молча, уткнувшись глазами в конспект. Но красные пятна на лице и ходящие туда-сюда желваки говорили о том, что обида и злость все еще гложут его.

В таком же взвинченном настроении Николя находился до конца всех занятий, я даже подумала, что наше свидание завтра отменяется, и, грешным делом, порадовалась этому. Но нет. Вечером мой кавалер заявился к нам с Аямэ в комнату, чтобы напомнить о предстоящей встрече.

– Ты уверен, что не хочешь перенести ее? – уточнила я, отмечая по-прежнему понурый вид парня.

– Да, – отозвался тот без тени улыбки. – Я уже все приготовил, поэтому отменять ничего не буду…

Приготовил? Это замечание меня несколько насторожило. Чем уже он собирается поразить меня на этот раз?

– Ладно…– я неуверенно пожала плечами. – Тогда завтра в семь…

В субботу на своем занятии Аполлон «осчастливил» нас новостью: ко дню рождения Геры мы готовим поздравительные плакаты и прочую художественно-оформительскую лабуду. Как будто боги сами не могут создать украшения для праздника!

Поскольку портреты – не мой конек, о чем Аполлон давно понял, мне досталось рисовать плакат с изображением самого Олимпа и здания Академии на одном из его склонов. Остальные же получили задания воплотить именинницу в той или иной ипостаси. При этом кто-то также изображал ее на бумаге, другие лепили из белой глины, а один парень и вовсе взялся ваять ректора из куска мрамора.

Результатами наших трудов Аполлон остался доволен, хотелось надеяться, что Гера будет того же мнения.

«Интересно, Кей что-нибудь подарит Гере?» – очередная непрошеная мысль об этом типе заставила меня разозлиться на саму себя, и на картине вместо последнего мазка расплылась противная черная клякса. Прямо как наш куратор…

Спохватившись, я спешно смыла ее водой, благо что это была акварель, а бледные остатки, закрасив темно-зеленым, превратила в крону незапланированного дерева.

Геракл сегодня долго меня не мучил и даже отпустил раньше времени, поэтому до встречи с Николя я могла спокойно помокнуть в купальнях, а потом еще и поваляться на кроватке.

С нарядом дело обстояло хуже. Часть одежды я уже унесла к Мелии на перешив, а то, что осталось… Может, юбку наконец надеть? Купила когда-то, да так и не осмелилась влезть в нее: уж слишком была коротка для моих объемных ляжек. Сейчас же она сидела на мне куда лучше, вот только не чересчур ли вызывающе? Не хотелось бы, чтобы Николя надумал себе чего лишнего…

– Отлично выглядишь, – прицокнула языком Аямэ. – Юбочка такая симпатичная… Только надень к ней вот этот лиловый топик с воланчиками, он и по цвету лучше подходит, и романтичней смотрится… Николя понравится.

Конечно, последнее меня мало заботило, но в остальном с соседкой я согласилась. Да и нарядиться, наконец, во что-нибудь женственное тоже хотелось, ведь последние полгода я кроме удобных джинсов и свободных свитеров-маек ничего и не носила.

Николя сегодня тоже остался верен своей любимой классике, оделся почти по дресс-коду: светлый верх, темный низ. Даже галстук не забыл. Галстук меня почему-то особенно смутил: повеяло неким официозом и торжественностью момента, чего я, на самом деле, отчаянно избегала.

– Идем? – Николя хотел было подставить мне локоть, но я сделала вид, что не поняла этого посыла и просто пошла рядом.

Увидев на лестнице поднимающегося навстречу нам Кея, я трусливо шмыгнула за спину своего кавалера. Но от пристального взгляда куратора спрятаться не удалось. А проходя мимо, он задел Николя плечом так, что тот чуть не развернулся на девяносто градусов. Правда, потом излишне любезно произнес:

– Простите, – но мне-то понятно, что сделал он это специально.

Нет, ну что за мерзкая натура? Только и умеет, что гадить…

Теперь уже я демонстративно взяла Николя под руку и не без злорадства заметила, что Кей, перед тем, как скрыться в коридоре своего этажа, все-таки обернулся.

Николя привел меня на излюбленное место Аямэ и ее жениха: водопад. Впрочем, как я недавно узнала, это было популярное место для романтических свиданий у многих парочек. Только вот я не думала, что здесь можно устраивать такое…

– Как тебе разрешили это сделать? – изумленно спросила я, оглядывая беседку, украшенную цветочными гирляндами.

В центре нее стоял маленький столик, а на нем – ваза с букетом бордовых роз, блюдо, доверху заполненное фруктами, два бокала и… Неужели в графине действительно вино?

– Оно слабоалкогольное, – успокоил меня Николя. – В каталоге это вино было единственное.

О, а я даже не знала, что там был раздел с едой и спиртным…

– Так как тебе удалось все это организовать? – повторила свой вопрос.

– Купил услугу в студсовете…

– И как она называется? «Романтическое свидание»? – попробовала пошутить я, чувствуя себя при этом ужасно неловко.

– Почти, – усмехнулся Николя, предлагая мне присесть.

Все-таки мои подозрения насчет оригинальности платных услуг частично подтвердились. Боюсь предположить, что еще помимо организаций «свиданий» имеется в прайсе студсовета.

Николя разлил напиток по бокалам и один протянул мне.

– Спасибо, – я пригубила чуть вина: действительно, слабоалкогольное, почти сок. Значит, трезвость рассудка сохраню.

– Тебе нравится? – вкрадчиво спросил Николя, пытаясь заглянуть мне в глаза.

– Конечно, – я улыбнулась. – Даже не ожидала подобного…

– Я бы хотел сделать для тебя больше, – он накрыл мою ладонь своей и принялся поглаживать пальцы.

Я едва подавила в себе желание вырвать свою руку тотчас и вновь натянула улыбку. Странное дело, при всей моей симпатии к Николя, его прикосновения, особенно такие интимные, мне почему-то были неприятны. Разве что в танце спокойно сносила его близость. Но там я полностью погружалась в музыку и движения, забывая о том, кто мой партнер. Сейчас же мы не танцевали, и разговор Николя вел явно не туда, куда бы мне хотелось.

– Ты, наверное, потратил все свои бонусы. – Я все-таки осторожно высвободила ладонь и спрятала ее под стол. – Не стоило этого делать… Особенно после твоего конфликта с Герой…

Ну, вот кто меня тянул за язык? Зачем напомнила ему о вчерашнем инциденте?

Я смотрела, как меняется в лице Николя, как его щеки покрываются знакомыми красными пятнами, и проклинала свою болтливость. С другой стороны, кто ж знал, что он до сих пор так остро воспринимает эту ситуацию?

– Извини, я не то хотела сказать… – попыталась оправдаться, но было поздно.

– Ненавижу! – рявкнул Николя, заставив меня подпрыгнуть на месте от неожиданности, и ударил кулаком по столу, так что его бокал жалобно тренькнул и соскочил на пол, разбившись вдребезги.

Не думала, что в этом спокойном на вид парне скрывается столько агрессии.

– Ненавижу! – повторил Ларуш, сузив глаза. – Придушил бы ее собственными руками!

Я, вжавшись в спинку скамейки, даже побоялась уточнить, кого он имеет в виду. Впрочем, вариант тут один: Гера.

– Но это ведь всего оценка…– пролепетала я. – И не такая уж плохая…

Однако Николя меня совершенно не слушал, проговаривая дальше сквозь зубы:

– У меня все было верно, а она прицепилась ко мне, не пойми почему… За что она меня невзлюбила, скажи, а? За что?

– Мне кажется, ты преувеличиваешь…– получилось как-то жалобно и неубедительно, а колючий взгляд, полученный в ответ, заставил меня сжаться еще больше.

– Тебе, конечно, не понять меня, – вдруг процедил он, и теперь уже его ненависть была направлена в мой адрес. – К тебе, наоборот, все преподаватели почему-то благосклонны… А Дионис так вообще чуть ли не облизывает. Почему так? Ты ведь ни черта не смыслишь в настоях. Я видел, я наблюдал… А в табеле у тебя одни десятки… И в других предметах не блещешь.

– Николя…– я настолько опешила от его слов, что сама растеряла все подходящие для достойного ответа.

– Что? – он же, похоже, вошел в полный раж и уже не контролировал свою речь. – Хочешь сказать, что ты умная? Да ты вообще…

– Хватит! – теперь уже не выдержала я и резко поднялась. Внутри все клокотало от обиды и разочарования в человеке, о котором была совсем иного мнения. – Если я такая дура, зачем ты за мной ходишь по пятам? Зачем устраиваешь вот это все…– я обвела рукой беседку. – Что тебе надо от меня? – последнюю фразу почти выкрикнула и отвернулась, ощутив, как глаза против воли все-таки наливаются слезами.

Я отодвинула бедром стол и выскочила из беседки.

– Спасибо за свидание! – бросила Николя через плечо и стремительно двинулась прочь.

Слезы высохли быстро, осталось лишь горькое недоумение и чувство опустошения…

– Ты уже? – встретила меня Аямэ. – А где Николя?

– Больше ничего не хочу о нем слышать, – отозвалась я и принялась переодеваться.

Все воскресенье я усиленно занималась медитацией. После неудавшегося свидания с Николя злость и обида, которые обуревали меня, похоже, стали неким толчком, открывшим во мне новые резервы. С теми заданиями и упражнениями, что дал нам профессор Тахо на выходные, справилась неожиданно с легкостью, за пару часов. Потом же полезла в учебник, чтобы попробовать сделать что-нибудь наперед. Но изъяснения на бумаге были местами скупы, местами расплывчаты. Много теории и почти совсем нет практических заданий. Тогда я вернулась к закреплению прошлых навыков, посвятив этому почти все часы до ужина.

От Николя со вчерашнего дня не было ни слуху, ни духу. Не могу сказать, что это меня расстраивало, но все же в глубине души я ждала от него каких-то маломальских извинений. Но он так и не появился.

В понедельник за завтраком я сама отсела от него за другой столик, а на лекциях так же занимала места как можно дальше. Сам Николя хоть и поглядывал затравлено в мою сторону, но подходить тоже не спешил.

Я уже потихоньку стала забывать и о злополучном свидании, и о том, что вообще когда-то близко общалась с Николя, как он вдруг решил напомнить о себе и выкинуть очередной финт.

Во вторник во время обеда я села уже по традиции с Пашей, Ханной и Гиласом. Этот столик хоть и стоял в центре зала, но рассчитан был на четыре человека, поэтому вероятность, что к нам кто-то подсядет, была ничтожна мала. Николя тоже пока в периметре столовой не наблюдался, и я спокойно приступила к еде.

На несколько поменявшийся звуковой фон сразу не обратила внимания. Когда же к привычному тихому шуму голосов добавились удивленные возгласы, смешки, а также улюлюканья, я медленно повернула голову в сторону дверей…

О, нет, только не это! В ушах сразу загудело, а щеки запылали от возмущения и стыда. По направлению ко мне шагал Николя с целой корзиной своих излюбленных роз, на этот раз кроваво-алых. И где он их только берет?!

– Ника. – Он поставил корзину у моих ног, а сам… плюхнулся на колени рядом. – Я пришел помириться…