Параллельный мир

Парень подошёл к Чистохвалову. Показал знаками, что хочет с ним пообщаться и увидел ответный кивок. Роман прислонился забралом к стеклу его маски и, интересом спросил: – Мышь захотела прогрызть защитную ткань?

– Мне кажется, что все животные рядом ведут себя достаточно странно. – подтвердил слова парня начальник: – У меня создалось впечатление, что они все вокруг поражены вирусом бешенства. Может быть, от этой напасти и погибли казахи? Но не могли же, они одновременно все заболеть? Хоть один человек должен был сообщить об этом полиции.

Завлаб на секунду запнулся и с ощутимым трудом завершил ужасную мысль: – Хотя, как посмотреть. Возможно, мы встретили новую разновидность ужасной болезни. Казахских учёных было пять человек. Если они всей командой снимали шкуру с убитого волка, то могли заразиться все сразу. Моментально слегли и больше не вышли на связь.

– Нужно быть осторожней. – ответил охранник: – Вдруг, из них кто-то не умер? Ещё, чего доброго, на нас нападёт. Сорвёт защитную маску или прокусит костюм? Тогда и у нас начнутся большие проблемы.

– Хорошо. – легко согласился Олег: – Иди впереди и смотри в оба глаза. Я всё объясню Бочарову.

Роман кивнул. Взял оружие наизготовку и, поводя стволом в разные стороны, пошёл к колее, проложенной автомобилем казахов. За ним двигались двое учёных. Крича на ходу во всё горло под масками, они обсуждали всё то, что успели увидеть.

Минут через двадцать, три россиянина приблизились к лагерю казахских учёных. Отсюда Роман хорошо рассмотрел все детали. Бивак оказался совсем небольшим. Он состоял из стандартной «шишиги» с двухосным прицепом.

Небольшой грузовик был близнецом вездехода, на котором приехала малочисленная московская группа. Только он был модифицирован в медицинский автоперевязочный пункт.

Если проще сказать, то к боковым поверхностям «кунга» были приделаны два длинных флигеля. Они представляли собой брезентовые палатки, каждая для восьми человек. В передней стенке жилища имелись квадратные окна, закрытые плёнкой из прозрачного пластика.

Скорее всего, одна часть служила для приготовления пищи, а так же, являлась столовой. Во второй половине, со всеми удобствами, жил персонал экспедиции. Чуть вдалеке стоял третий восьмиместный шатёр армейского вида. Похоже, что в нём изучали те с образцы, что собирались вокруг.

Но всё это было две недели назад. После обустройства казахов в «проклятой долине». Сейчас же, Роман отчётливо видел иную картину. Стоянка учёных смотрелась довольно печально.

Все три палатки изорваны в клочья. Лоскуты из брезента еле держались на тонких каркасах из металлических трубок. Вещи в большом беспорядке были разбросаны возле машины. Местами виднелись какие-то тёмные кучи. Над ними вились жирные мухи.

Предупреждая о возможной опасности, охранник поднял левую руку с раскрытой ладонью, повернутой назад от себя. Десантный сигнал говорил всем – «замри». Парень взял «Сайгу», как можно удобнее и, немного пригнувшись, вновь устремился вперёд.

Двигаясь семенящим коротеньким шагом, он преодолел последние метры до лагеря. Роман оказался перед казахской «шишигой». Поводя стволом карабина в разные стороны, парень остановился, как вкопанный.

Какое-то время, всё было тихо. Шаря глазами вокруг, парень увидел именно то, чего так опасался по дороге сюда. Бесформенные груды тряпья оказались телами погибших людей. Они все лежали в самых удивительных позах, словно бы смерть их настигла на полном бегу.

Роман посчитал раздувшиеся и почерневшие от разложения трупы и с удивлением понял, их всего лишь четыре: – «Куда делся пятый учёный?» – спросил он себя.

Охранник почувствовал, что-то неладное у себя за спиной. Он резко крутнулся на месте. Сделал пол-оборота и увидел такую картину. К нему мчался мужик с топором, зажатым в поднятой руке.

Всё остальное, парень проделал на автомате и действовал настолько стремительно, что не успел осознать свои действии. Он вскинул «Сайгу» чуть выше плеча бегущего к нему человека. Навёл мушку на топорище и надавил на крючок спускового устройства.

Грянул оглушительный выстрел. Девять тяжёлых картечин мгновенно покинули ствол. За долю секунды они преодолели те метры, что разделяли оружие с намеченной целью.

Часть кусочков свинца проскочила мимо плотного дерева. Остальные попали в прочную ручку, и разнесли её в мелкие щепки. Ржавое лезвие слетело с короткого древка. Кувыркаясь в утреннем воздухе, оно полетело в густую траву.

Время в восприятии парня шло так же, как прежде, очень неспешно. Роман отчётливо видел, к нему, большими скачками бежал очень грязный небритый мужчина. В поднятой руке нападавшего торчал обломанный кусок топорища.

Грохочущий выстрел, направленный почти что, в лицо, не оказал на казаха большого воздействия. Он рвался вперёд, словно ничего не случилось. К тому же, человек не заметил, что потерял «боевую секиру». Он хотел одного, нанести смертельный удар незваному гостю. Желательно в череп.

Роман хорошо владел рукопашкой с армейских времён. Борьба с безоружным мужчиной его ничуть не пугала. Парень не начал снова стрелять, хотя мог спокойно это проделать: – «Главное, чтобы безумный казах не повредил мой костюм». – сказал охранник себе и приготовился к отраженью атаки.

Он даже успел рассмотреть большое лицо, искаженное ужасом и сильной агрессией. Ещё парень заметил, что челюсть мужчины немного отвисла. Из приоткрытого рта тонким шнурком стекала струйка слюны.

– «Бешенство». – сразу же понял охранник и стал уходить от удара противника. В последний момент, парень сместился чуть в правую сторону. Цевьё карабина завёл себе за плечо, прямо к левому уху. Приклад рванулся вперёд. Он оказался у лица нападавшего и легонько ударил в висок.

Не поняв, что случилось, казах пробежал по инерции ещё несколько метров. Только потом, ноги у человека вдруг подломились. Безвольное тело потеряло точку опоры. Завалилось вперёд, и плашмя обрушилось наземь.

Роман вскинул «Сайгу» снова к плечу, посмотрел сквозь прицел и быстро крутнулся вокруг вертикальной оси. Он увидел учёных, бегущих к нему. Кроме них, рядом не было ни единой души.

Парень не стал расслабляться, а продолжил внимательно осматривать лагерь. Ведь кто его знает? Вдруг, здесь окажется кто-то ещё? Беспечный охотник, забрёдший на огонек экспедиции или несчастный турист, случайно болтавшийся где-то поблизости?

Разрушенный лагерь

Москвичи подбежали вплотную к казаху. Осмотрели мужчину и убедились, что он ещё жив, но, на какое-то время, лишился сознания. Не мешкая не единой секунды, люди взялись за дело. Завлаб порылся в своём рюкзаке. Вынул аптечку и сделал больному несколько каких-то уколов.

Ботаник бегом помчался к палаткам. Он выхватил охотничий нож из чехла, висевшего слева на поясе. Срезал две длинных растяжки из прочной верёвки и тут же вернулся обратно.

Двое учёных перевернули человека на спину. Ловко связали толстые руки и прикрепили их спереди к поясу, чтобы больной не надумал размахивать своими «граблями». Затем, взялись за ноги и тоже опутали их, как только могли.

Совершенно обездвижив мужчину, учёные подняли казаха с земли и отнесли поближе к машине. Положили его в короткую тень, падающую от запылённого «кунга», и стали усиленно думать: – Что делать дальше?

Солнце поднималось всё выше. Температура очень быстро росла. Находиться в прорезиненных защитных костюмах становилось всё трудней и трудней. Так и тепловой удар может хватить человека.

Члены небольшой экспедиции обсудили сложившееся положение дел и быстро решили – Чистохвалов, как врач, остаётся с больным. Он следит за его состоянием, поит водой и, если надо, ставит уколы.

Шофёр с Бочаровым осмотрят «шишигу» погибших учёных. Если она в полном порядке, сядут в неё и поедут на холм, где осталась машина российской команды. Возьмут там мешки и баллоны с инертными газами, и тут же вернуться в лагерь казахов.

Роман забрался в, распахнутую настежь, кабину. Огляделся на месте, но к своему огорченью, не нашёл ключи зажигания. Лазать в карманах полуразложившихся трупов, ему не хотелось. К тому же это удивительно трудно в толстых трёхпалых перчатках.

Рыться в различных вещах, разбросанных между палаток, не имело особого смысла. Неизвестно, сколько на это уйдёт драгоценного времени? Да и вряд ли отыщешь кусочки металла в высокой траве.

Подумав об этом, парень поднял округлый капот, находившийся справа от места водителя. Немного повозился с движком. Кое-что в нём перемкнул и завёл японский мотор старым дедовским способом, при помощи «кривого стартёра».

Тем временем, двое учёных отцепили двухосный прицеп и оттащили в сторонку остатки обеих восьмиместных палаток. Избавившись от лишнего груза, «шишига» легко тронулась с места и откатилась метров на пять.

Роман остановил грузовик. Дождался, когда ботаник забрался в кабину. Повернул на восток и, набрав максимальную скорость, помчался назад. Колея была отлично видна. Земля оказалась ровной, как стол. Ничто не мешало движению.

Во время поездки, тень от крыши кабины закрывала костюмы людей. Небольшой ветерок хорошо овевал широкую маску. Парень с облегченьем почувствовал, что его разгорячённому телу стало немного прохладней.

Через пять-шесть минут, москвичи добрались до подошвы холма, на котором темнел их «газон». Они вылезли из тесной кабины и, чуть задыхаясь от скорого шага, поднялись на вершину холма.

Охранник с ботаником по очереди встали на камень, лежавший недалеко машины. Опрыскали себя едкой жидкостью с головы и до ног и, лишь после этого, двинулись дальше.

Подняли с земли мешки для покойников и бросили вниз. Те покатились по пологому склону и своим ходом добрались до подошвы холма. Затем, ботаник с водителем взяли тяжёлые стальные баллоны с инертными газами.

Держа их на плече, друзья по несчастью пустились с вершины, и сложили всё причиндалы в пустую «шишигу» казахов. Затем, уселись в кабину. Развернулись и поехали в лагерь погибших учёных.

Всё остальное было весьма неприятно, но достаточно просто. Усопших бедняг, одного за другим, паковали в чехлы из прочного пластика, предназначенные для переноски разложившихся трупов.

К радости трёх москвичей с герметизацией тары не возникло каких-либо проблем. Широкие горловины имели особого вида «липучки». Подобного типа «застёжки» обычно используют в мягких скафандрах для лётчиков, летающих высоко в стратосферу.

Затем, к специальным разъёмам, подключали шланги баллонов, открывали задвижки и заполняли мешки инертными газами. Завлаб и ботаник работали с трупами.

Охранник всё время оглядывался по сторонам и зорко следил, нет ли поблизости крупных существ, заражённых неизвестной болезнью? Ведь, как оказалось, там водились и лисы и волки с большими зубами

Иногда, Роман отрывался от несения службы. Правой рукой он держал карабин, левой снимал видеокамерой процесс «упаковки» погибших коллег. Потом, прерывался на короткое время и через спутниковый телефон пересылал неприятные кадры на адрес, полученный в участке полиции. Хорошо, что капитан догадался забить всю информацию в память прибора.

Через час, россияне завершили работу со всеми «двухсотыми» и занялись их погрузкой в прицеп. Они вынули всё, что там находилось. На свободное место сложили покойных учёных.

Среди прочих вещей, отыскался баллон с дезинфицирующей жидкостью. Не жалея раствора, москвичи опрыскали «кунг» и кабину изнутри и снаружи, а затем и свои костюмы защиты с оружием.

Роман направил «шишигу» задом к прицепу и взял его на буксир. После чего, дошла очередь до всего остального. Живого казаха подняли в «будку». Уложили на свободную полку и хорошо привязали, чтобы он не упал в ходе движения. Не то, себе что-то сломает при ударе о металлический пол.

Рядом с ним расположился завлаб. Всё это время Чистохвалов наблюдал за больным. Менял ему «капельницы» и делал укол за уколом. Как он умудрялся всё это проделать в перчатках, Роман догадаться не мог.

Когда учёные бродили по лагерю, они нашли два телефона, имевшие выход на спутник. Больше недели те аппараты валялись в траве. К счастью российской команды, в эти жаркие дни, не выпадало ни капли, ни дождя, ни росы.

Устройства были отключены от питания и аккумуляторы сохранили заряд. Чистохвалов связался с капитаном полиции. Прижал микрофон к стеклу своей прочной маски и сообщил обо всём, что они обнаружили в кратере.

Магжан Каримов внимательно выслушал короткий доклад. Тут же ответил, что уже посмотрел часть присланных фото и немедля отправил их в своё министерство. Оттуда позвонили в Москву и договорились о вылете двух самолётов.

Как только борты поднимутся в воздух, он скажет Нуржану координаты места посадки. Тот выйдет из стойбища навстречу российским учёным и отведёт их на небольшую площадку, где приземлятся машины.

На этом разговор с полицейским подошёл к завершению. Капитан пожелал всем благополучно вернуться домой и отключил телефон.

Пока завлаб вёл беседу с полицейским начальником, он так громко кричал, что совершенно сорвал себе горло. Теперь он не мог сказать ни единого слова и молча кивнул.

Затем, повернулся к товарищам и показал им руками, что пора выезжать. Мужчина устало поднялся в «кунг» казахской «шишиги». Устроился рядом с больным и постучал кулаком в переднюю стенку.

Роман и ботаник уже находились в кабине. Мотор громко взревел. Машина слегка задрожала и вместе прицепом покатилась вперёд.

Ближе к полудню, россияне вернулись к увалу, на котором виднелся их грузовик. Бочаров покинул Романа, спустился на землю и пешком поплёлся на холм. Поднявшись наверх, он очистил, как мог свой костюм.

Бросил баллон с распылителем в стоявшую рядом машину. Уселся за руль, повернул ключ зажигания и осторожно спустился в «газоне» к подножью. Здесь он встал позади казахской «шишиги» и поехал следом за ней.

Спустя полчаса, небольшая колонна почти подошла к той незримой границе, где их оставил Нуржан. В этот момент телефоны, лежавшие в обеих кабинах, одновременно ожили. Молодой проводник включил в своём аппарате «режим конференции» и сообщил всем россиянам, куда им следует двигаться.

Оказалось, что место посадки находится в десяти километрах на север. Причём, ехать пришлось по той самой местности, что находилась между «долиной шайтана» и незримой границей, которую уже тысячу лет не пересекали казахи. То есть, по так называемой, «отчуждаемой зоне», расположенной у огромного кратера.

Роман глянул на спутниковую карту, забытую в тесной кабине казахским водителем. Парень решил посмотреть, что же находится в том самом месте, куда их направляли? Там обнаружилась большая проплешина грязно-серого цвета.

– «Всё правильно». – сказал себе парень: – «Наверняка, это такыр, где не растёт ни единой былинки. К тому же, он далеко в стороне от кочевья Кадыра. Жвачным животным там делать нечего. Пастухи туда никогда не заходят. Так что, они не подцепят дурную болезнь».

Минут через двадцать езды, степь вокруг изменилась. Она стала ровной, как скатерть, лежащая на гладкой столешнице. Трава совершенно пропала. Под колёса пошла голая глина, покрытая небольшими кристаллами соли.

– «Так я и думал» – хмыкнул водитель: – «Сразу понятно, что здесь по весне собирается влага от таянья снега. Она не стекается в озеро, как возле кочевья Кадыра, а стоит тонким слоем на всей территории. Летом наступает жара. Вода испаряется, а соль остаётся. Земля постепенно приходит в негодность. На ней ничего не растёт».

Вдруг Чистохвалов начал стучать в переднюю стенку кабины. Роман затормозил и посмотрел в зеркало заднего вида. Боковая дверь у длинного «кунга» открылась. Из неё медленно вылез завлаб. Он встретился взглядом с водителем и показал ему скрещенные руки.

– «Понятно. Приехали». – кивнул устало водитель. Роман заглушил работавший дизель и, никуда не спеша, вылез из тесной кабины. Встал в тень от высокого кузова. Опустился на землю и привалился спиной к колесу. Оно оказалось хорошо разогретым. Вот что значит езда по горячей степи.

Солнце висело в своей высшей точке и светило на полную силу. Температура в костюме поднялась удивительно сильно. Как показалось Роману, в нём можно было варить куриные яйца вкрутую.

Завлаб вошёл в плотную тень, падающую от прицепа, и сел на глину вытянув усталые ноги. Рядом остановилась «шишига», которую вёл Бочаров. Ботаник спрыгнул на плотный такыр и удобно устроился у колеса своей пыльной машины. Всё, что могли три москвича, они уже сделали. Теперь оставалось лишь ждать самолёта.

Возвращенье домой

Они просидели почти два часа. Наконец, в небесах появились две блестящие точки. Аэропланы один за другим, зашли на посадку. К этому времени, Роман так перегрелся, что пребывал в каком-то бреду. Ему постоянно мерещились разливы огненной лавы. Бушующие лесные пожары, а так же, мартеновский цех, во время плавки металла.

Услышав грохот моторов, он с огромным трудом поднял тяжёлые веки. Посмотрел на две серебристые птицы, садящиеся на плотный такыр. Закрыл глаза, и вяло подумал: – «Наверное, прибыли из Оренбурга. До него здесь всего ничего».

Всё остальное происходило для парня, словно во сне. Из самолетов стремительно вышли пять или шесть человек в таких же костюмах «ОЗК», как у него. Только у прилетевших людей они оказались салатного цвета.

Молодые ребята подбежали к Роману и российским учёным. Опрыскали их всех из распылителя. Поняли на ноги и снова облили каким-то раствором. Сняли с них пояса с пистолетами и большими ножами и без всякой почтительности бросили наземь. Поддерживая под локотки, подвели бедолаг к самолетам. Каждый из них оказался размером в три раза больше, чем древний «АН-2».

Парень прошёл по небольшому поддону с налитым в него химикатом и, лишь после этого, поднялся по трапу. В салоне Романа встретил другой человек, одетый в защитный костюм.

Он отвёл москвичей в тесный кубрик. Там, как в казарме, в два яруса, стояли четыре кровати. Знаками глухонемых санитар объяснил, что через минуту можно будет снять с себя робу. Тотчас шагнул в коридор и закрыл дверь за собой на замок.

Поняв, что они в карантине, Роман стащил с лица респиратор и с наслажденьем втянул в себя воздух. Он ощутил, как прохладный поток коснулся лица и его пылающих лёгких.

Стянув с рук перчатки, он вытер ладонью глаза, залитые потом. Глянул вокруг и с удивленьем увидел небольшой холодильник. На нём стояли бутылки из прозрачного пластика. Они были полными до самого верха.

Качаясь, как пьяный, Роман устремился вперёд. Взял литровую ёмкость, покрытую каплями влаги. С треском свернул колпачок и захлебываясь от неслыханной жадности, принялся пить чистую пресную воду.

Проглотив целый литр, парень решил, что нужно сначала раздеться, а потом повторить процедуру. Он стащил с себя плотную ткань и бросил её прямо на пол. Роман ощутил себя так, словно выскочил из горячей парной русской бани и прыгнул в холодное озеро.

Он оглянулся и с удивленьем увидел, что два москвича лежат на полу без сознания. Парень бросился к ним. Стащил с них респираторы и вылил на лица учёных почти по бутылке живительной влаги.

Лишь после этого, они постепенно очнулись. Слегка шевельнулись и, еле слышным шептанием, попросили воды. Напоив друзей по несчастью, Роман помог им раздеться и лечь на узкие койки, стоявшие в кубрике.

Ему не хватило места внизу. Пришлось подниматься по лесенке на верхнюю полку. Парень забрался туда, лёг поудобнее и обнаружил, что, может смотреть в небольшое окно, имевшееся в борту самолёта. Роман с интересом глянул наружу.

Ребята в салатных костюмах вытащили из «кунга» казаха. Его привязали ремнями к медицинским носилкам и отнесли ко второму спец.самолёту. Затем взялись за покойников.

Мешки с телами учёных стащили с прицепа «шишиги» и уложили в стальные гробы, привезённые из далёкой России. Закрыли все ящики на много замков, хорошенько опрыскали дезинфицирующей жидкостью, и весьма аккуратно, погрузили на борт.

Затем, санитары принялись суетиться возле машин и прицепа. Они облили всю технику жидкостью из принесённых канистр, а опустевшие ёмкости бросили рядом с колёсами.

Отошли метра на три и вынули из карманов костюмов несколько сигнальных ракет. Одновременно сдёрнули с них колпачки. Подождали, пока разгорится огонь, и бросили внутрь каждой «шишиги».

Армейские грузовики вспыхнули ярким костром. Клубы чёрного дыма устремился к ярко-синему, без единого облачка, небу. Они так и остался торчать огромным вертикальным столбом. Люди, прилетевшие сюда из России, бросились назад к самолёту, и тут же пропали из поля зрения парня.

Поняв, что остался без сил, парень откинулся на узкую полку. Прежде чем крепко уснуть, он вяло подумал: – «Жаль, что дорогое оружие сгорело в машинах. «Сайга» и кинжал пригодились бы мне на охоте, а «ПМ» в детективном агентстве…»

Ближе к позднему вечеру, Роман внезапно проснулся. Он поднял тяжёлые веки, повертел головой и увидел, что очутился в просторной медицинской палате. На соседних кроватях лежали Олег Чистохвалов и Клим Бочаров. Возле каждого из россиян стояла тренога. С них свисали мешочки из пластика с остатками жидкости.

От маленьких ёмкостей отходили прозрачные трубки. Они спускались к больным и через иглу соединялись с кровеносной системой людей. Как оказалось, точно такая же штука стояла рядом с постелью Романа: – «Поэтому я ощущаю себя почти хорошо». – с благодарностью сказал себе парень: – «Интересно, куда нас привели?»

Через какое-то время, дверь отворилась. В палату вошёл человек, одетый в защитный костюм, весьма надоевший Роману. За прозрачным стеклом респиратора виднелось лицо русской внешности лет двадцати. Санитар подошёл к москвичам и ловко сменил почти опустевшие «капельницы».

Очередь дошла до Романа. Парень широко улыбнулся и тихо спросил: – Скажите, пожалуйста, где мы находимся?

Ответ медика с ощутимым трудом пробился сквозь большое стекло прочной маски и едва долетел до слуха больного. И всего сказанного он разобрал: – Ростов-на-Дону. Научно-исследовательский противочумный институт.

Судя по состоянию, Роман был в полном порядке. Он ощущал обезвоженность своего организма и тяжесть в руках и ногах от сильной усталости, но это всё мелочи. Главное, что он не заразился неизвестной чрезвычайно опасной болезнью. Минут через сорок, пришёл в себя Чистохвалов, а затем, Бочаров. Потом, принесли вкусный ужин и все поели с большим аппетитом.

Так начался карантин, который длился полмесяца. Всё эти дни, за ними внимательно следили врачи. Они брали кровь и другие анализы. Расспрашивали о самочувствии и о том, что учёные видели в кратере.

Всё это было не так, чтобы сложно и занимало всего ничего, лишь пару-тройку часов каждые сутки. Всё прочее время, москвичи развлекали сами себя и жили, как в санатории.

Спали, сколько хотели, смотрели телепрограммы, читали книги с журналами и «шарились» по интернету. Благо, что их всех немедленно снабдили неплохими лэптопами.

Единственным неудобством, было одно обстоятельство, они не могли выйти наружу из лечебной палаты. Дозволялось, ходить лишь в санузел, да в ванную комнату, размёщённую в этом же блоке.

В эти длинные дни, Чистохвалов многое поведал Роману. Он рассказал, как о возбудителе бешенства, так и о прочих болезнях. Он даже выложил теорию парню, объяснявшую всё, что случилось в «долине шайтана».

– После падения метеорита, возник внушительный кратер. Земные пласты немного сместились. Водоносные горизонты степи поднялись чуть ближе к поверхности. С годами, там появилась растительность, а затем и степные животные: мыши, суслики, сурки, барсуки. Следом за ними пришли и различные местные хищники: лисы и волки.

Как всегда, звери принесли на себе паразитов, уйму бактерий и вирусов. Под воздействием большой радиации, оставшейся от гостя из космоса, все они понемногу мутировали. Меж тем, климат вокруг изменился. Возникла полупустыня, которая не давала животным, оказавшимся в кратере, вернуться обратно в широкую степь.

Возник замкнутый биоценоз. Животные приспособились к тем необычным инфекциям, что появились в «долине шайтана» и не очень страдали от них. Зато, любой человек, оказавшийся там, заражался почти что, мгновенно. Какое-то время, он сильно болел и умирал в страшных муках.

Кому-то, из тех многих людей, повезло. Они не подхватили заразу. Вернулись домой, и рассказали знакомым о том, как погибали их несчастные спутники. Постепенно слухи об ужасных недугах разошлись по близь лежавшим районам. Так и возникло табу на посещение данного места.

Проходили века. Цивилизация продвигалась вперёд. Народ оторвался от привычных корней и стал больше верить науке, чем древним преданиям. Учёные казахской республики почему-то решили, что рассказы о «проклятой долине» не больше, чем сказки шопанов и, ничтоже сумняшися, пошли изучать таинственный кратер.