Мир для меня

Наталья Цикоза

Мир для меня

Глава 1

Лина

– А теперь внимание, – немолодой худощавый мужчина обвёл всех присутствующих серьёзным взглядом, – большинство из вас в горах впервые, поэтому слушаем инструкторов и выполняем все их указания.

Мы, новоявленные туристы, нагруженные рюкзаками, стояли, выстроившись в линейку, и внимали Алексею Семёновичу. Лично у меня это был первый опыт похода горной тропой. Знаю, что надо было начинать раньше, а не в сорок пять, но работа, семья… Теперь, когда дети выросли и обзавелись семьями, я, наконец, решилась исполнить мечту юности. Когда поделилась идеей с мужем, он нехотя поддержал. Теперь мы стояли на краю обрыва. Впереди был подвесной мост через горную речку, а внизу бушевал поток.

– Двигаемся таким образом. Возглавляют и замыкают группу инструкторы, я иду впереди, Гурам позади. В нашей группе три женщины, между ними идут мужчины, все внимательно следим друг за другом.

Мы ступили на мост. Передо мной шёл муж, перед ним двигалась Оксана, уже немолодая брюнетка, а за мной – молодой парень по имени Гурам. Группа почти вся была уже на другом берегу. На мосту оставались лишь мы четверо, когда вдруг сильно тряхнуло. Остановились. Я в панике вцепилась обеими руками в канат, за который держалась при переходе по мосту.

– Странно, – Гурам тоже держался за канат, – обычно здесь не бывает землетрясений, но вы не переживайте. Думаю…

Договорить он не успел, следующий толчок сорвал крепления моста позади нас… Несколько секунд полёта, моё сердце сжалось, от страха. Я приготовилась встретиться с ледяной водой горной реки…

Ушла под воду, вынырнула, отплёвываясь, беспорядочно колотя руками. Кто-то схватил за плечи и вытолкнул на берег. Оказавшись на земле, я отёрла лицо и огляделась. От неожиданности открыла рот, закрыла… передо мной стоял здоровенный мужик с кожей красного цвета, чёрными волосами до плеч и абсолютно чёрными глазами, то есть совсем чёрными без белка. Кожаная жилетка, кожаные брюки. Медленно перевела взгляд дальше, там сидели… я не сразу поняла, что это мои спутники. Сейчас Оксана выглядела как медноволосая девушка, совсем юная, хотя в её внешности осталось что-то от той женщины, с которой я познакомилась несколько часов назад. Мой муж лишился пивного животика и выглядел как в тот день, когда мы познакомились. Гурам, вот он почти не изменился. Мои спутники сидели в окружении ещё четырёх краснокожих людей. Только в отличие от того, что стоял сейчас около меня, те были вооружены длинными изогнутыми мечами. Двое из этих красных сейчас прижимали своё оружие к шеям мужчин – моего мужа и Гурама. Оксана сжалась в комок и дико смотрела на странных существ. Меня подняли за плечи и толкнули к остальным. Откуда-то появились верёвки. Наши руки довольно быстро оказались связанными. Оксана пыталась отбиваться, кричала, чтобы её не трогали, но крики не вызвали никакой реакции у конвоиров. Видно было, что занятие это не из приятных, но уже ставшее для них привычным. Они переговаривались между собой на незнакомом языке, не обращая на вопли девушки никакого внимания. Я обвела глазами окружавший нас пейзаж, пока один из краснокожих, что связывал мои руки. Не видно было остатков моста, с которого мы упали, да и реки здесь не было, а было горное озеро.

– Где мы? – спросила у Гурама, когда нас подняли и толчками заставили идти по тропинке вверх.

– Не узнаю этого места, а я ведь вырос в этих местах, – он охнул, получив довольно грубый толчок от одного из конвоиров.

Несколько часов мы поднимались по узкой горной тропе. Заговаривать я больше не решалась, было жаль, что из-за меня досталось парню. Наконец нам позволили остановиться. Я вытерла плечом пот, который уже давно заливал глаза, и прислонилась к отвесной стене, закрыла глаза, переводя дыхание. Хотелось пить, Оксана сказала об этом остальным, но нас, похоже, не понимали. На моём поясе болталась фляга, вот только воспользоваться ей мне не дали. Несколько минут передышки, и мы вновь на тропе, поднимаемся всё выше и выше. Тропа стала совсем узкой, я едва не свалилась в пропасть, когда решилась посмотреть вниз, голова закружилась, и мне пришлось прижаться к скале, остановившись, тяжело дыша. Охранник, что шёл следом за мной, тоже остановился, но не стал ни кричать на меня, ни торопить, он только внимательно нпблюдал, как я перевожу дух. Наверное, я была ему даже благодарна за это. Спустя пару минут отправилась вслед за своими спутниками.

Но не пройдя и десятка метров почувствовала, как горы опять затрясло, в панике снова прижалась к скале и закрыла глаза, пытаясь хоть так спрятаться от своих страхов. Услышала, как рядом застучали камни, сыплющиеся в ущелье. Когда звуки обвала утихли, распахнула глаза – мой сопровождающий, потеряв опору, сейчас висел над пропастью, удерживая себя лишь одной рукой, держался, казалось, из последних сил. Я стояла на более широкой части тропинки, а потому, не задумываясь, протянула ему связанные руки, позволяя ухватиться за верёвку. Резко рванула на себя, когда он схватился. Краснокожий, оказавшись рядом, попытался что то прочесть в моих глазах, но в этот момент мне было не до него: верёвки содрали кожу на запястьях, и теперь я, морщась, старалась убрать их с повреждённого места. Вытащив из-за пояса нож, он перерезал путы. Я благодарно улыбнулась ему, оглянулась на своих спутников, они ушли довольно далеко. Находится наедине со странным конвоиром было страшновато, и я отправилась догонять остальных – это оказалось значительно легче со свободными руками.

Когда солнце начало клониться к горизонту, наша процессия остановилась на площадке. Не особенно большой, но достаточной, чтобы разместить всех с относительным комфортом. Приблизившись к Андрею, я собиралась развязать и его, но мне на руки лёг меч моего охранника.

– Не надо, – муж грустно улыбнулся, – не стоит их злить.

Согласно кивнула, косясь на краснокожего. Отстегнула фляжку и взглянула на Оксану, которая с жадностью протянула руки, не отрывая взгляда от вожделенной фляги. Мне тоже хотелось пить, да и наверняка остальным, но я пожалела подругу по несчастью.

– Сделай один глоток и подержи воду во рту. Только один, неизвестно, сколько ещё идти, – я протянула ей флягу.

Согласно закивав, девушка схватила фляжку и сделала несколько судорожных глотков, в один присест ополовинив сосуд. Виновато посмотрела на меня:

– Извини, – протянула, отдавая фляжку назад, – я так пить хотела.

Со вздохом потрясла флягу, убеждаясь, что там осталась половина, с укоризной посмотрела на девушку и протянула её мужу. Тот сделал глоток, отдал обратно, передала флягу Гураму.

– Попей вначале сама, – парень, всё это время наблюдавший за мной, вероятно, видел, что я ещё не притронулась к воде.

Я глотнула, с наслаждением перекатывая во рту глоток живительной влаги, и вновь протянула её парню.

– Почему тебя развязали? – он вернул мне значительно полегчавший сосуд, с подозрением глядя на меня.

– Пожалели, наверное. Я руки ободрала, – в доказательство подняла ободранные запястья. Почему-то не хотелось признаваться, что помогла одному из наших конвоиров.

Краснокожие мужчины развели костёр и о чём-то переговаривались, впрочем, не выпуская нас из поля зрения. Я подсела к Андрею, он поднял по-прежнему связанные руки, позволяя устроиться у него на груди. Дико хотелось спать, целый день напряжения и усталость от долгого перехода делали своё дело.

– Андрей, – я уже лежала на его груди с закрытыми глазами, – а я тоже изменилась?

– Да, – он поцеловал в лоб, – теперь ты выглядишь как двадцать лет назад, только волосы не русые, а почти белые.

– Блондинка, значит. Интересно, куда мы попали и что нас ждёт? – я вздохнула и уплыла в сон.

Глава 2

Проснулась с ощущением, что на меня кто-то смотрит. Распахнула глаза. Перед нами на корточках сидел мой вчерашний охранник и рассматривал моё лицо. Андрей ещё спал. Я аккуратно отстранилась от мужа и взглянула прямо в глаза мужчине. Опустила глаза на его руки, в которых он держал верёвку. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, для чего. Вздохнула и вытянула вперёд руки, давая понять, что не собираюсь сопротивляться. Меня одарили изумлённым взглядом. Он поднялся и махнул мне сделать то же самое, я встала. Вокруг моей талии обвился один конец верёвки, второй мужчина намотал себе на руку.

– Алина, – позади, неловко из-за связанных конечностей, поднимался Андрей.

– Всё нормально, – я обернулась, – хотя бы руки свободны.

– Алина, – произнёс красный мужчина со странным акцентом, заглядывая в мои глаза.

Он пошёл вперёд, резко увлекая меня за собой, от неожиданности я едва не упала. Теперь впереди шёл мой охранник, ведя меня за собой на верёвке, «как овцу на закланье» – промелькнуло в голове. За мной следовала Оксана, затем Гурам и мой муж, потом остальные краснокожие. Я то и дело оглядывалась, как-то за прошедшие сутки привыкла, что все мои спутники были на виду передо мной. Верёвка, обвивавшая мою талию, то и дело натягивалась, а тот, кто вёл, бросал на меня недовольные взгляды. В конце концов он рванул верёвку с такой силой, что я оказалась в его руках. Он что-то зло прошипел мне в лицо, я отвернулась. Было весьма неприятно, а ещё очень страшно, что сейчас он просто столкнёт меня в ущелье.

– Да поняла я, больше не буду тормозить, – сказала, упёршись руками в его грудь.

Он ещё пару секунд сверлил меня недовольным взглядом, потом разжал руки, давая свободу, и мы двинулись дальше. Следующий привал был на берегу речки, наконец нам всем было позволено вдоволь напиться. Охранники раздали по куску чего-то, напоминающего чёрствый хлеб, не очень вкусно, но лучше, чем ничего. Через несколько часов начался спуск, а тропинка снова стала узкой. На очередном привале Гурам тихо произнёс:

– Когда спустимся, будет лес, – в голосе чувствовался явный намёк на возможность побега.

– Гурам, их пятеро, и они, похоже, хорошо знают эти места, – я в задумчивости водила палочкой по песку, изо всех сил стараясь не глядеть на мужчин.

– Не нравится мне, как они с нами обращаются. Возможно, дальше будет только хуже.

Я согласно кивнула:

– Не помешало бы отделаться от этих типов, только каким образом? И куда потом?

– Надо вернуться к озеру, из которого мы выбрались, – рядом сел Андрей, – если мои предположения верны, мы в каком-то другом мире.

– Я согласен с тобой, – Гурам посмотрел на Андрея, – хоть я и не верю в фантастические теории, то, что случилось с нами, говорит само за себя. Изменение внешности, незнакомые растения и насекомые, да и охранники наши… кто-нибудь слышал о подобной расе? Красная кожа, чёрные глаза без зрачков…

– Ага, добавить рога, хвост и копыта – и вполне узнаваемый персонаж, – усмехнулась я.

– Надо просто поговорить с их главным, объяснить, что мы тут случайно, – Оксана подсела ближе.

– Ну да, и тебя тут же кинутся утешать. Прошло почти два дня, и, хотя мы не проявляем агрессии, руки у нас до сих пор связаны, пожалуй, за исключением Алины, – Гурам посмотрел на меня, – почему, не скажешь?

– Когда тряхнуло, часть тропинки обсыпалась, – со вздохом ответила, мне вдруг стало не по себе, я опустила голову, – тот охранник что шёл за мной, схватился за мои верёвки, чтобы не свалиться в ущелье.

– Тогда понятно, – Гурам перевёл взгляд мне за спину, – ты ему жизнь спасла.

Я обернулась и встретила осуждающий взгляд моего охранника. Другие краснокожие тоже смотрели на нас с подозрением.

– Почему у меня ощущение, что они нас в чём-то подозревают? – тихонько произнесла я.

– Хочется, чтобы ты оказалась не права, потому что в противном случае у нас не будет шанса сбежать.

Шанса сбежать нам не дали. Теперь за каждым из нас шёл красный мужчина, меня по-прежнему вели первой на привязи. Горы кончились, небольшой пролесок, и серая стена в четыре человеческих роста высотой, возникла на пути как-то неожиданно. Какое-то время мы шли вдоль неё, с другой стороны был уже настоящий лес. Гурам оказался прав, я тоже раньше не видела таких растений: высоченные деревья в несколько обхватов, увитые другими, похожими на лианы. Я залюбовалась этим великолепием, даже не заметив, как подошли к воротам. Они были распахнуты настежь. Навстречу вышли ещё двое той же расы, что и наши охранники, они мазнули по нам ничего незначащим взглядом и принялись что-то обсуждать с конвоирами. Мы опять оказались вместе, но поговорить нам больше не позволили. Андрей разочарованно вздохнул, встретившись со мной взглядом. У меня ещё сохранялась надежда, что нам удастся побыть вместе, когда нас оставят на ночь, но все надежды с треском рухнули. Я, как и прежде, шла на верёвке вслед за уже знакомым охранником, когда поняла, что мы с ним остались одни. Ухватилась за верёвку и резко дёрнула на себя, заставляя его обернуться. А когда он в недоумении оглянулся, принялась шарить взглядом по почти пустым улочкам, давая понять, что не вижу своих спутников. Двое таких же краснокожих, проходивших мимо, с любопытством посмотрели на нас. Мой сопровождающий потянул меня, но я упёрлась, не позволяя утянуть дальше. Он бросил безуспешные попытки и, подойдя ближе, начал гневно что-то говорить. Я сложила руки на груди глядя на него исподлобья. Поняв, что я всё равно ничего не понимаю, довольно жёстко схватил за руку и молча потянул вперёд. Мои попытки упереться ни к чему не привели, конечно, разные весовые категории, он победил.

Мы остановились возле одного из множества одинаковых строений. Мужчина толкнул меня в дверь первой и, войдя следом, закрыл её на засов. Я осмотрелась. Снаружи этот дом был похож на другие, построенные из нетёсаного камня высотой в два этажа. Внутри всё было довольно аскетично. Пара окон с мутными стёклами, камин, грубо сколоченная мебель, между комнатами дверей не было, висели плотные шторы. Из соседней комнаты показалась женщина, высокая, с безупречной фигурой, которую вовсе не скрывало то подобие платья, которое было на ней. Я удостоилась лишь поверхностного взгляда, а вот моего спутника встретили тёплой улыбкой и объятиями. Красные обменялись несколькими фразами, после чего женщина на меня посмотрела уже внимательней. Они продолжали разговаривать, а я так и мялась посреди комнаты. Мужчина спустя некоторое время указал мне на скамейку в углу комнаты, «как собачонке, место указал», пришлось послушно направиться туда. Едва расслабилась, опершись на стену, глаза сами закрылись. Сквозь дрёму слышала разговор, звуки переставляемой посуды. Открыла глаза, когда донёсся запах жареного мяса. Не то что бы я особо надеялась на то, что меня накормят мясом, но мой желудок был другого мнения, он призывно заурчал. Те двое, что разговаривали, сидя на шкуре у камина, обернулись ко мне. Я сделала усилие и отвела голодный взгляд от тушки какого-то животного, жарящегося на вертеле прямо над углями. Ещё несколько фраз, и мне дали-таки кусок жареного мяса, лежащего на внушительном куске хлеба. Кивнула, благодарно улыбнувшись моему охраннику, который с любопытством наблюдал, как я поглощаю предложенное. Было неловко, что за моей трапезой пристально наблюдают, но голод не тётка… После он протянул стакан воды. Дождался, когда выпью, забрал его и, поставив на стол, присел у камина, вертя в огне железную палку. Вначале я подумала, что это кочерга, однако, когда он вынул из огня другой конец, я вздрогнула, увидев раскалённый добела цветок. Нехорошее предчувствие заскребло внутри. Я подняла глаза на моего охранника и сглотнула, получив подтверждение своих мыслей. Он собирался поставить мне клеймо! Я вскочила со скамейки, потому что не собиралась позволять с собой делать это. Женщина приблизилась, намереваясь удерживать. Ну уж нет! Я не позволила схватить себя, а когда мужчина подошёл, изо всех сил пнула по железяке так, что она отлетела в сторону, упав, прожгла пол. Красный схватил меня за плечо и, зло засверкав глазами, принялся что-то говорить, пока женщина поднимала железку и направлялась ко мне. Я стояла спокойно, однако, когда она подошла достаточно близко, снова пнула, выбивая из рук орудие пыток. Мужчина в раздражении тряхнул меня, но, увидев упрямый взгляд, отпустил, прищурился. Несколько секунд мы сверлили друг друга взглядом. Потом он куда-то ушёл и вернулся с металлическим ошейником. Положил на стол ошейник и уже остывшую железку, сделал приглашающий жест. Стало понятно, он предлагал выбор. Подошла ближе к столу и невольно вздрогнула. На ошейнике с внутренней его стороны виднелись шипы. То есть я пожизненно буду носить или клеймо, к слову сказать, неизвестно что значащее, или ошейник с шипами, наверняка предназначенный для причинения постоянной боли.

– Хороший выбор, – процедила, осуждающе взглянув на мужчину.

Он продолжал испытующе смотреть на меня, его рука уже потянулась к железяке, но я ткнула пальцем в ошейник, упрямо глядя прямо в глаза мужчине. Его брови взметнулись вверх. Он неуверенно поднял его и шагнул ко мне. Тело почему-то начило колотить, но, сжав зубы, я позволила застегнуть на себе этот ошейник, с трудом сдержав стон, когда шипы впились в кожу, раня её. Из глаз покатились слёзы от боли и обиды, просто не смогла их сдержать. Шею нещадно жгло, я чувствовала, как по коже поползли горячие струйки. Справилась с собой и с вызовом взглянула на этих краснокожих. Странно, но мне показалось, что они смотрят на меня с сочувствием.

Взяв за руку, мужчина отвёл в соседнюю комнату. Точнее будет назвать её каморкой: здесь не было ни окна, никакой мебели, только матрас вдоль стены.

– Уза, баши, – он указал мне на матрас.

– Меня зовут Алина, – просипела в ответ, говорить было трудно.

– Алина, – он отрицательно покачал головой, – уза, – мужчина вышел, опустив за собой шторку.

Уза – наверное, рабыня. Конечно, на кого ещё можно ставить клеймо или одевать ошейник. Как же прав был Гурам, когда предположил, что нам не светит ничего хорошего. Как они там и вместе ли? Может, их тоже разделили. Я обхватила себя за плечи, пытаясь унять дрожь. Каждое движение болезненно отдавалось в шее. Я так и сидела на матрасе у стены, обдумывая, что делать дальше, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из соседнего помещения. Надо найти мужа и друзей и попытаться вместе выбраться из этой заварухи. Окна у меня в комнате не было, так что не было возможности определить положение солнца. Наверное, наступила ночь, потому что всё в доме стихло. Ладно, обо всём подумаю завтра. Попыталась лечь и поняла, что не смогу: в положении лёжа шипы ещё больше впивались в кожу. Закрыла глаза, безуспешно отгоняя все мысли. О судьбе друзей, и об Андрее, и о пульсирующей боли в шее. Несколько раз засыпала и тут же просыпалась от боли при неосторожном движении. Утром вошёл мужчина, посмотрел на меня, покачал головой. Протянул стакан воды. Хотелось сказать что-нибудь язвительное, но я с ужасом поняла, что горло опухло, и я могу только невнятно сипеть. Выпила воду, с трудом проталкивая её в изрядно опухшее горло. Только сейчас обратила внимание, что мужчина опять держал в руке вчерашнюю железку. Кивнул на неё, что-то спросил, я отрицательно покачала головой. Он присел на корточки, пытаясь что-то прочесть в моих глазах. Рядом появилась женщина, обвила его шею руками, промурлыкала что-то нежное ему на ухо. Он поднялся и пошёл следом, оглянулся перед тем как закрыть занавеску. Я горько усмехнулась и отвернулась, снова поморщившись от боли.

Глава 3

Спустя несколько часов мой… хм… хозяин принёс какую-то еду и воду, но есть я не могла, кое-как выпила воду и уставилась в стенку. Кажется, поднялась температура, ещё от боли постоянно мутило. Мужчина больше ничего не говорил. Я потеряла счёт времени, от жара и боли не могла ни о чём думать, но вот, «хозяин» он снова вошёл, на этот раз от него несло алкоголем. Это было мне вовсе ни к чему. Он потряс кулаком с зажатой в нём цепью и шагнул ко мне. Я вскочила на ноги, он удовлетворённо усмехнулся и, подойдя ближе, защёлкнул конец цепи у меня на ошейнике. Перекинув её через плечо, потянул к выходу и даже не обернулся, когда я вскрикнула от острой боли из-за его резкого движения. Пришлось следовать за ним. На улице царило оживление, все шли в одном направлении, и меня влекли туда же. Было всё равно, куда мы идём, я сосредоточилась только на том, чтобы не позволять ему дёргать цепь. Получалось плохо, от каждого толчка перед глазами расплывались красные пятна. Остановились мы на большой площади, где я смогла несколько расслабиться, когда мой хозяин опрокидывал в себя стакан с мутной жидкостью, который предложила женщина с азиатской внешностью и абсолютно пустыми глазами. Когда она проходила мимо, я увидела на её плече клеймо. «Рабыня, – мелькнуло в голове, – и она отличается от краснокожих, может, тоже попала сюда из другого мира». Я протянула руку пытаясь остановить её, но она лишь скользнула по мне безразличным взглядом и быстро затерялась в толпе.

Посреди площади возвышалась статуя – непонятно то ли мужчины, то ли женщины – с надменным выражением лица, распахнутыми крыльями за спиной и поднятыми вверх руками; у её ног прямо в камни площади была вмурована огромная медная чаша. Сейчас абсолютно пуста, наверное, туда складывают подношения вот этому странному божеству неизвестного пола.

Внезапно народ на площади затих. К статуе подошёл один из краснокожих, одетый в некое подобие белой рясы, и принялся что-то напевать, обращаясь к этому… божеству. В это время у чаши выстроили пятерых мужчин, вероятно, рабов, они были разного возраста. Трое из них были тоже красными, а от вида двух других у меня перехватило дыхание. Это были Андрей и Гурам. Я принялась хватать ртом воздух, глаза всех пятерых были пустыми как у той азиатки, что я встретила несколько минут назад. Крикнуть я не могла. Невольно подалась вперёд. Надо позвать их, как-то привести в чувства. В это время мужчина перестал петь. То, что произошло дальше, не могло привидеться даже в кошмарном сне. В руках красного возник меч. Пять стремительных взмахов – и пять голов скатились в чашу, тела упали тут же, наполняя жертвенный сосуд. Из моей груди вырвался сдавленный крик, цепь натянулась, впиваясь глубже в шею. Я застыла, шепча:

– Это сон, это не может быть правдой, не может… Андрей, это ведь только сон…

Я с ужасом смотрела на кровавое зрелище и не могла отвести глаз. Цепь уже несколько раз дёрнулась, заставляя струиться кровь из ран на шее, я не двигалась с места. «Ведь это же не может быть правдой», – стучало в голове. Особенно сильный рывок заставил упасть на колени. Судорожно хватаясь за ошейник, я захрипела то ли от пережитого ужаса, то ли от боли. Сильные руки обхватили плечи, поднимая на ноги. Я продолжала смотреть на чашу, уже наполненную кровью. Меня тряхнули, кто-то стоял напротив, а я не могла сфокусировать на нём взгляд, может, и не хотела. Хотелось проснуться, вокруг всё плыло. Меня схватили за локоть и куда-то потащили. Звуки ликующей толпы стихли. Ликующей? Чему радуются эти люди? Тому, что сейчас убили не их, а моего мужа? Меня усадили на скамейку в углу, отстегнули цепь, сунули в руки кусок хлеба. Мне было всё равно, мысли в голове исчезли. «Сон, страшный, отвратительный сон. Наступит утро, и я проснусь, и не будет этих красных людей». Рядом кто-то разговаривал на незнакомом языке. Но мне было всё равно, накатила апатия, я откинулась на стенку, не обращая внимания на впивающиеся шипы. Устало опустила веки, кажется отключилась.

Открыла глаза, когда в комнате было темно и тихо. Я находилась здесь одна, в руках по-прежнему был кусок хлеба. Поднялась на ноги, автоматически сунула хлеб в карман и побрела к двери. Вышла, закрыв за собой дверь и просто пошла по пустынной улице на заплетающихся ногах. На улице никого не было, праздник закончился… Вышла к распахнутым воротам. «Зачем ворота, если они не запираются на ночь», – пришла вялая мысль.

Лес встретил шелестом листьев и ночной свежестью. Шла, по-прежнему не разбирая дороги, остановилась перед речкой. Очень хотелось помыться, села на траву и стянула кроссовки. Как же хорошо-то! Опустила ноги в воду – холодная…

Сбоку послышалось рычание. Повернулась на звук. «Странная собака», – апатичная мысль. Собака и вправду была странная: большая, с лохматой гривой, сейчас в лунном свете почти красной, жёлтые глаза на вытянутой морде, острые белые клыки.

– Собачка, – тихо просипела, затем, вспомнив про хлеб в кармане, вытащила, протянула ей, – будешь?

Собака перестала рычать, посмотрела, мне показалось, как-то даже удивлённо. Подошла, аккуратно забрала хлеб, проглотила его в один присест. Облизнулась и, улёгшись рядом, положила голову мне на колени, я с удовольствием зарылась в её густую гриву. И вдруг меня прорвало, слёзы хлынули из глаз нескончаемым потоком, громко всхлипнув, я уткнулась лицом в собачью шерсть и принялась скулить, обнимая животное. Собака лежала неподвижно, позволяя мне выплеснуть всё накопившееся отчаянье. Я так и заснула, уткнувшись в тёплую шерсть.