Начало пути

Когда приехали и загнали УАЗ в гараж, то, несмотря на страшную усталость от дороги, часа два за крепким чаем обсуждали, как будут реализовывать первую партию марок. Основная надежда в этом была на связи Виктора в среде московских филателистов. Всё-таки он в их компании единственный москвич и с детства тусовался в среде фанатичных коллекционеров. Знает парень, как выйти на крупняка, и что немаловажно, в той среде не подумают, что он подстава. Закончив разрабатывать план действий, ребята ещё целый час разгружали УАЗ, аккуратно пристраивая ценности и оружие в подвале гаража. И только после этого Сергей с Иваном, как сомнамбулы, забрались спать в УАЗ, ну а счастливчики Виктор с Сашей устроились по-королевски. На диване-кровати, расположенном в передней части гаража. Эта лежанка как истинное королевское ложе закрыла ход, ведущий в сокровищницу, в которую превратился маленький подвальчик, который раньше кроме банок с солениями и не видел ничего.

На следующий день началась деятельность по претворению разработанных планов. При этом Саша постоянно находился в гараже – охранял сокровища. Это, конечно, было громко сказано, основная его задача состояла в переборке и смазке привезённого оружия. Сергей и Виктор непосредственно занимались выходом на людей, способных купить хотя бы часть привезённых марок и картин. Ну а Иван на шестёрке объезжал разных риелторов, подыскивая помещения для развёртывания будущей деятельности. Денег на это пока не было, но ребята не сомневались, что вскоре средства появятся. И они действительно начали появляться: на второй день после поездок Сергея и Виктора произошёл слом в среде монстров филателии. Сначала удалось продать шесть марок из одной серии за сто двадцать тысяч евро. Ещё через день небольшая, но весьма редкая серия ушла за двести девяносто тысяч долларов. Потом начались более мелкие операции, но зато они пошли потоком. Ну а через три недели после приезда в Москву была назначена крупная сделка, и разговор уже шёл о пятнадцати миллионах долларов. Но даже эта гигантская сумма была в два раза ниже, чем стоимость продаваемых марок (любой дурак мог это понять, сравнив с ценой подобной марки, зафиксированной в Лондонском каталоге). Именно из-за таких низких цен на эксклюзивный товар и пошла бойкая торговля. При этом покупатели знали, откуда у Виктора появились такие редкие марки. Филателистам было известно, что Виктор поисковик, а сам он в одном доверительном разговоре рассказал, что в последней экспедиции повезло откопать идеально сохранившийся альбом с коллекцией марок, и как бы невзначай оголил пояс, где за ремнём выглядывал пистолет ТТ. Похлопав по нему, Виктор, усмехаясь, произнёс:

– Пушка тоже оттуда – ствол покруче, чем макаров, на пятьдесят метров в бутылку попадает, проверял неоднократно!

Вся эта утечка была организована специально. Во-первых, чтобы коллекционеры знали, что товар не ворованный и не будет никаких проблем с его легализацией, как у нас, так и на Западе, а показ оружия как бы говорил, что нынешние владельцы коллекции марок далеко не младенцы и в случае чего могут и пулю в лоб пустить. Лучше с ними договариваться цивилизованно, а не брать на гоп-стоп. Про найденный всего лишь один альбом с марками тоже было сказано специально – зачем сообщать, что их гораздо больше, у народа голова пойдёт кругом от такого богатства, и тут уже ротой спецназа не отбиться от желающих поживиться.

Психология она психологией, но всё равно даже при выезде на проведение небольших сделок ребята тщательно разрабатывали маршруты отхода от места получения денег. При этом готовили и позицию отсечения погони, если она будет. Если денег получали много, то машину с выручкой всегда сопровождал Иван, двигающийся немного позади. Он контролировал обстановку и если замечал слежку, то должен был ехать на отсечную позицию, где из засады обстрелять преследователей из винтовки. Пробить пару колёс, а потом уезжать оттуда подальше. В Москве много таких мест, где можно пострелять хоть из танка, а потом незаметно свалить восвояси. Одно из таких мест было недалеко от гаражного кооператива, где располагалась база ребят. Дорога шла параллельно МКАДу на расстоянии метров двухсот от этой магистрали. На МКАДе спокойно на обочине можно было оставить машину, пройти двести метров через лесной массив, и ты оказывался на шикарной огневой позиции: с одной стороны дороги лес, с другой – железобетонный забор, прохожих нет, а ближайший жилой дом расположен чуть ли не в полукилометре. Отстрелялся, уложил оружие в специальный мешок, а потом неспешным шагом по лесной тропинке вышел к своей машине и затерялся на ней в потоке транспорта, непрерывно текущего по МКАДу. Эта отсечная позиция была не одна, она была резервной на всякий случай. И вот этот случай настал, получение большой суммы требовало напрячь все резервы, и на эту огневую позицию на постоянной основе был выдвинут Саша, вооруженный не абы чем, а пулемётом МГ.

После первой продажи марок наша команда весьма сильно прибарахлилась – не в смысле закупки никому не нужных вещей, а новыми автомобилями. Иван теперь ездил на «Форде», группа, осуществляющая непосредственно коммерческие операции, для солидности взяла «Тойоту-Лендкрузер», ну а для перевозки сокровищ был приобретён фургон «Мерседес-Вито». Да, вот именно, основную часть сокровищ собирались перевезти в место будущей дислокации. В Москве или вблизи столицы основывать инкубатор для выращивания будущей элиты было чревато – во-первых, всё дорого, во-вторых, слишком много любопытных, завистливых глаз. Можно к бабке не ходить, и так было ясно, что будет масса писем во всякие инспекции и разным начальникам о проверке этого странного учреждения. Никаких денег не хватит, чтобы всё легализовать и обеспечить хотя бы нейтральное отношение властей. На сто процентов можно быть уверенным, что будут ставить палки в колёса и при этом кричать, что это фашистская идея выращивания расы господ, о получении сверхчеловека из генов истинных арийцев. Будут говорить, что если этим ребятам некуда деньги девать и они хотят заниматься подрастающим поколением, то пускай берутся за какой-нибудь детский дом и воспитывают детей-сирот. Которые несчастные, брошенные судьбой и властями, и многим из них требуется забота и дорогостоящая медицинская помощь. Вот это будет настоящее человеколюбие и помощь государству. И так будут говорить и думать хорошие, в общем-то, люди, неравнодушные и желающие помочь ближнему – они-то и будут бомбардировать разные инстанции своими обращениями. На их призывы придут другие люди, знатоки инструкций и с горячим желанием повысить своё благосостояние. Вот эти чинуши загубят любое начинание, чтобы пробить их стену, не хватит никаких сокровищ, пусть даже будет открыт прямой ход в Эльдорадо. Поэтому ребята и хотели начинать это великое дело подальше от московского начальства. Где-нибудь в глубинке, далеко от загребущих лап больших боссов. Там всё проще, и несколько тысяч баксов хватит, чтобы стать большим другом какого-нибудь начальника районного масштаба. А когда детишки начнут подрастать и выйдут в большую жизнь, то само государство начнёт помогать. Тогда до руководства государства дойдёт – какие золотые кадры страна получает от этого начинания.

Ещё на речке ребята определились, в каком месте они будут открывать своё заведение – это в Челябинской области рядом с озером Чебаркуль. У Сергея один из родственников работал на Челябинском тракторном заводе, этот промышленный гигант сейчас испытывал большие финансовые трудности. Даже зарплата шла с задержкой, и вот администрация приняла решение избавиться от непрофильных активов. И один из этих активов был пансионат на озере. Большой был раньше этот пансионат – богатый. Но почему-то сейчас никому не нужный – комбинат уже больше года его пытался продать, но покупателей не было. Уже и цену опустил до минимума, в несколько раз ниже балансовой стоимости, но никто не хотел залезать в это глухое место. Затраты на содержание большие, а отбить их вряд ли получится. А ещё комбинат продавал пионерский лагерь, расположенный у озера Тургояк. В отличие от пансионата, который охранялся и корпуса готовы были хоть завтра принять отдыхающих, пионерский лагерь был полностью заброшен. Всё, что можно было унести, оттуда растащили, корпуса сгнили, трубы проржавели, даже на бывшем пионерском стадионе теперь рос лес. В общем, разруха полная – единственный положительный элемент в этом пионерском лагере заключался только в том, что он занимал большую территорию и имел свой пляж на озере.

Всё это ребята знали из-за того, что, как только была проведена первая операция по продаже марок, Сергей позвонил своему товарищу в Челябинск и попросил того заняться проверкой объектов соцкультбыта, выставленных на продажу ЧТЗ. Роман был не просто друг Сергея, он ещё был и соучредителем малого предприятия, которое год назад организовали ребята. Деятельности оно практически не вело – так, несколько раз организовало продажу редких сортов стали в Москве. И вообще это предприятие жило лишь потому, что у его президента (именно так высокопарно звучала должность Сергея, особенно это хорошо гляделось на визитке) имелись непомерные амбиции и страх оказаться вообще не у дел, когда закончит институт. А имея это предприятие, можно хотя бы по минимуму заработать на жизнь, продавая металл и другие изделия челябинской промышленности. У других тоже присутствовали опасения, что они не смогут устроиться в будущей жизни, а тут пускай копейки, но иногда капают, да и на визитках у каждого оттиснуто золотом, что он не абы кто, а директор по маркетингу или ещё какой-нибудь хрени. Например, жители родной деревни Ивана писали кипятком, когда он показывал им свою визитку. У них крыша съезжала, когда они читали, что Ванька директор по маркетингу столичной «корпорации Слава». Да, именно так называлось это чудо самонадеянности пятерых пацанов. Но так иронично об этом предприятии можно было говорить до поездки ребят в Смоленскую область, теперь это была глыба с неограниченными финансовыми возможностями.

Уезжать из Москвы ребята хотели ещё неделю назад, но всё никак не могли – держала в городе намечающаяся крупная сделка. Только используя получаемые в результате её деньги можно было скупить все намечаемые объекты недвижимости. И пансионат, и пионерский лагерь, и помещение в Москве, где намечалось открыть антикварный салон. Не дело было, имея такие сокровища, продавать их по подворотням, страхуясь только стволами за поясом. Это, конечно, не значит, что ребята сидели и ждали, когда сверкнёт звезда удачи и им удастся хапнуть сразу хороший куш, – они эти три недели действовали, а не только вечерами в гараже обсасывали будущие свои поступки. Да и ночевали они уже не в гараже, а в помещении, которое приобрели для московской штаб-квартиры. Это была квартира на юге Москвы, которую в дальнейшем предполагалось использовать как гостиницу, когда кто-нибудь будет по делам приезжать в столицу. Недалеко от неё стоял многоэтажный гаражный комплекс, где было приобретено два автомобильных бокса, в одном из них сейчас стоял фургон, набитый сокровищами. Конечно, в нём находились не все ценности – часть оставили в арендованном гараже, и в купленной квартире тоже замаскировали два альбома с марками, а на стены наглым образом повесили три картины известных голландских мастеров шестнадцатого века.

Основное время у друзей занимали не дела по получению денег, а организационная подготовка к будущей деятельности – тысячи звонков, многие сотни километров, намотанных по разным госучреждениям, целый дипломат, набитый купюрами большого достоинства, всё было брошено в топку продвижения мечты наших героев. Административная утроба была ненасытна, практически все деньги, которые остались после покупки транспорта и квартиры, ушли туда. Поэтому за день перед крупной сделкой ребята оказались полностью на мели, но это было даже и хорошо – появилось время основательно подготовиться к небывалой продаже.

Сделка должна была произойти в одном из особняков на Рублёвке. Клиент был фигура весьма крупная и денежная. Он вряд ли бы стал портить свою репутацию, силовым методом присвоив себе марки. Значит, это могут сделать люди из его окружения, а таких мутных личностей там хватает. Не зря же ходят слухи, что этот денежный мешок поддерживает мощная криминальная структура. Поэтому ребята очень тщательно изучили маршрут и ещё раз проработали методы отсечки преследования. Вблизи резиденции клиента на них нападут вряд ли, на Рублёвке тоже (всё-таки это режимная трасса и плотно прикрывается службами ФСБ), а вот дальше всё возможно. Тут уже может помочь только подготовка и нетривиальные действия. Вот исходя из этого и велась вся подготовка по благополучному вывозу денег.

Встали рано, нервы они не железные, и хотя ребята храбрились друг перед другом, но мандраж испытывали все, наверное, поэтому, даже не договариваясь и не ставя будильников, дружно встали в шесть утра. Потом несколько часов маялись, успокаивая свои страхи бессмысленным трёпом. Наконец закукарекал будильник Сергея – это означало, что операция начинается. Из квартиры вышли все, у каждого была чётко обозначенная задача. Сергей и Виктор, как обычно, встречаются с клиентом и продают ему марки, при этом Серый изображает охранника Витька. Иван, тоже как всегда, двигается позади «Тойоты» и отслеживает возможное преследование. Если заметит, то сообщает по сотовому и мчится на первую отсечную позицию, чтобы отрубить этот хвост. Саша первый раз принимал участие в операции, но тут на кону стояла большая сумма, поэтому пришлось задействовать и этого увальня. Он должен был занять позицию на оборудованной лёжке в лесопосадках вдоль улицы Генерала Тюленева, невдалеке от гаражей. Конечно, было маловероятно, что Сане с его любимым пулемётом придётся отсекать преследователей, но на кону стояло слишком много, чтобы надеяться на ювелирные действия Ивана. Если вдруг сбудется предположение, что у них захотят отобрать деньги, то могут действовать не на одной машине, а на нескольких. Один-то автомобиль Иван обездвижит, а вот остальные вряд ли. А мимо Саши они не проедут, покрошит всех в капусту. Шумно, конечно, будет, и крови много, но что тут сделаешь – парень не умеет действовать аккуратно, пока не отстреляет ленту, не успокоится. Остаётся надеяться, что всё обойдётся – что этот олигарх добродушный и честный коллекционер и окружают его люди не менее добропорядочные.

Торговая операция началась очень хорошо – по-доброму. Обмен культурных ценностей на деньги прошел как в кино – двое экспертов осмотрели товар, потом Виктор вместе с хозяином потреблял дорогущий коньяк, пока Сергей пересчитывал деньги в принесённом большом дипломате. Это у него заняло времени меньше, чем у «высоких» сторон опустошить бокалы – делов-то пересчитать пачки баксов, аккуратными стопками уложенных в дипломат. Это же не на базаре, где подсовывают «куклы» вместо пачек сотенных купюр. Затем продавец и покупатель тепло попрощались, договорившись не терять связи и если будет ещё что-то интересное, то в первую очередь обращаться по уже известному адресу. В машине Виктор продолжал себя чувствовать барином – разморённый коньячком, развалившись на переднем сиденье, покуривал захваченную в богатом доме сигару. Напряжённо ведущему машину Сергею так и хотелось сказать своему другу какую-нибудь гадость, но мешало дикое напряжение и то, что постоянно приходилось всматриваться в зеркала заднего вида, выискивая возможное преследование. Витёк так балдел до самого выезда на МКАД, но потом раздался звонок на его сотовый, и всё мгновенно изменилось. Телефон был включен на громкую связь, поэтому я сразу же услышал голос Ивана:

– За вами хвост, черная «бэха», пятёрка!

У Виктора лицо сразу же вытянулось, а глаза округлились. А у меня душа, можно сказать, провалилась в пятки. Не знаю, каким образом в голове промелькнул последний наш разговор с ребятами перед отъездом на операцию, и я, глядя на тупо сидевшего с сигарой во рту Витьку, заорал:

– Работаем по плану А, пускай Ван нас обгоняет и шурует на отсечную позицию!

Пока я снижал скорость и уходил со скоростной полосы, Виктор что-то бубнил в трубку. Этот полушепот перебил отлично слышимый голос Ивана:

– Понял, работаю по плану А!

После чего раздались гудки телефона. Виктор сложил сотовый и наконец-то затушил чадящую сигару. Только он это сделал, по крайней левой полосе пронёсся форд Ивана, а мы так и продолжали ползти за каким-то рефрижератором. Ехали молча, каждый про себя прорабатывал возможные сценарии дальнейших действий. Виктор, наверное, предполагал самую хреновую ситуацию, так как достал ТТ, снял его с предохранителя и положил пистолет к себе на колени. А я опять всматривался в зеркала заднего вида, но теперь уже не отслеживал все подряд машины, а выискивал чёрный БМВ пятой модели, который по всей логике должен был ползти за нами. Наконец я его увидел за три машины позади и только тогда обогнал еле ползущий рефрижератор. Чтобы у преследователей не возникло каких-нибудь подозрений, я не мог ехать так медленно. Езда пошла веселее, но всё равно в Очаково мы свернули только минут через двадцать пять. После моста через кольцевую начались лесопосадки и какие-то заборы, в конце самого длинного была позиция Ивана, и я хотел подъехать к этому месту медленно, чтобы парень смог хорошо прицелиться, но не тут-то было, наоборот, пришлось ускориться. БМВ, как только мы съехали с моста, резко рванул вперёд с намерением нас обогнать. Наверное, «братки», сидевшие в нём, посчитали, что это пустынное место идеально подходит для их чёрных дел. Они были не оригинальны, наш стратег Витёк тоже посчитал, что здесь спокойно можно пострелять, не привлекая внимания полиции, но в отличие от этих бандитов мы всё подготовили заранее. И преимущества тщательной подготовки проявили себя буквально через минуту. Скорость была уже высокая, и я полностью погрузился в управление машиной, чтобы не дать «бумеру» нас обогнать, поэтому и не услышал звуков выстрелов. Зато увидел последствия попадания пуль в колёса «бэхи». Жутко, когда на полном ходу лопаются два колеса и неуправляемая машина сначала переворачивается, а потом со всего размаха врезается в столб освещения. Дальнейших последствий я не видел, так как мы, не снижая скорости, выехали на Рябиновую, а затем двигались по этой улице снова на МКАД. За время этой гонки нервы слегка успокоились, и на кольцевую я выехал уже особо не газуя. Только пристроился в средний ряд, как сердце опять начало гнать гигантские дозы адреналина, а спусковым крючком этому послужил снова звонок на мобильник Виктора. Как и договаривались, он не выключал громкую связь, и я услышал крик Ивана, доносящийся из динамика телефона:

– За вами проскочили ещё две тачки – синий «Лексус» и сотая «Ауди»! Будьте начеку! Я не успеваю вам помочь! Сейчас звоню на мобилу Шурикана, только он сможет их тормознуть!

Как только я услышал эти слова, нога непроизвольно начала нажимать педаль газа, а руки вертеть руль, чтобы быстрее выскочить на скоростную полосу. Голова уже ничего не соображала, действовали одни инстинкты – быстрее оказаться под защитой пулемётного ствола. Кто их знал, этих бандитов, – может быть, они настолько разъярились, что у них съехала крыша, и «братки» нас начнут мочить прямо на МКАДе. Долбанут из всех стволов, а потом затеряются в транспортном потоке. Когда свернул в проулок, ведущий в Тёплый Стан, скорость пришлось сбавить, въезд в этот район со стороны Ленинского проспекта был забит машинами, а дорога была двух полосная. Хотя скорость снизилась до сорока километров в час, а дорога шла через лес, страх, что нас здесь обстреляют, пропал. Я, наконец, увидел в зеркало преследователей – они катили за пять машин от нас и никак не смогли бы прорваться ближе. Очень удачно получилось, что позади нас двигался громадный автобус. Выскочив в жилой район, где шла уже четырехполосная дорога, я опять прибавил скорость. На улицу Генерала Тюленева, где стояли гаражи, вывернул с заносом и визгом покрышек. А потом вдавил педаль газа в пол. Преследователи отставали метров на сто, а можно сказать, на всю жизнь. Эти сто метров разделили живых и мёртвых. Так как пошла лесополоса, в которой располагалась позиция Саши. В этот раз я расслышал звуки выстрелов – ещё бы, это были не одиночные хлопки, а долбёж от всей души. Саня отрывался по полной программе, оставалось только молить Бога, чтобы парень совсем не вошёл в раж и не стал использовать гранаты. Но вроде бы этого не происходило, по крайней мере, врыв мы бы услышали, даже от поворота на МКАД. На кольцевой, конечно, этого услышать было невозможно. Вклинившись в поток машин на МКАДе, я постарался затеряться среди громадных фур. Пускай среди них ехать было противно и небольшая скорость раздражала, но зато душа успокоилась, и уже не было того мандража, как после звонков Ивана.

В штаб-квартиру мы с Виктором прибыли первыми, затем там нарисовался Иван, а где-то через час, когда мы чуть ли на стенку от нервов не лезли, появился спокойный как удав Шурикан. Он молчал и, не обращая внимания на наши наскоки, снял обувь, прошел, не раздеваясь, в большую комнату (как мы её называли – кают-компанию), из внутреннего кармана куртки вытащил бутылку коньяка и водрузил её на стол. Только после этого, ни на кого не глядя, произнёс:

– Надо помянуть убиенных! Много сегодня упырей загнулось! Хоть и гады, но всё-таки матери их рожали, и для них они люди!

Остальные, поражённые этими словами, примолкли, хотя до этого стоял гул от вопросов, обращённых к Шурикану. Так же молча все выпили по пятьдесят граммов, и только после этого Саша начал рассказывать все перипетии его операции по нейтрализации преследователей:

– Ох, и намучился я с «шестёркой» – пока ехал в этой долбаной пробке на кольцевой дороге, два раза кипел. Хорошо, в этой груде металлолома всегда канистра с водой лежит, вот за счёт неё и дополз до точки, где машину запланировали оставить. К месту лёжки вышел на полчаса позже, но это и слава богу, всё равно пришлось ждать звонка Вана целых два часа. Замёрз там как цуцик, хоть и взял с собой куртку, вон и сейчас в ней щеголяю – всё ещё не оттаял. Народ в магазине, когда я покупал коньяк, смотрел на меня как на идиота – июль, а мужик в куртке ходит, но потом как глянут на мои испачканные землёй треники, сразу морды свои воротят. Сидел в этой норе как на необитаемом острове, народу никого, только птички поют, да и по дороге редко-редко кто пройдёт, и машин мало, пацанов, проезжающих на велосипедах, и то больше – классное место мы выбрали, чтобы пострелять. Вот я и пострелял, всю ленту выпустил по тачкам, о которых предупредил Ван. Кувыркались они знатно, а потом врезались в бетонный забор и загорелись. Я к этим чадящим кучам металлолома не подходил, как только отстрелялся, все подчистил и потопал к своей машине, стоявшей на обочине МКАДа. Развернулся на Ленинском и попилил к дому, вот только опять кипел, да ещё в магазин заехал бухалова взять. Только извиняйте – все деньги на бутылку потратил, закуски брать было уже не на что. Позвонить, что задерживаюсь, не мог – всё сделал, как мы договаривались: симку, да и сам телефон выбросил из окна машины, чтобы никто не мог засечь.

Иван на этот монолог Саши воскликнул:

– А откуда ты можешь знать, что в машинах, которые ты обстрелял, есть двухсотые? Сам говоришь, что к ним не подходил, – так что это неизвестно. Вон машина, которую я тормознул, тоже перевернулась и в столб врезалась, но вполне вероятно, что народ в ней живой остался – тачка крутая, и там подушек безопасности до хрена.

– Да твоя-то цель не горела, а эти полыхали как пионерский костёр. Точно говорю: там одни жмуры остались! Ладно, мужики, давайте бандюков ещё раз помянем, два раза положено – ехали-то они в двух тачках, и срочно нужно что-нибудь сообразить перекусить. Я как партизан, после выполнения задания – голодный и замёрзший.

Ну что тут скажешь – пришлось в срочном порядке вскрывать консервные банки, привезённые ещё из Смоленска и разогревать в микроволновке имеющиеся две упаковки блинчиков с мясом. Этот своеобразный обед затянулся до позднего вечера – съедено было всё, что имелось, под разговоры шёл на ура даже пустой чай. Споры шли жаркие и в основном о том, что нужно быстрей уезжать из Москвы – коль пошли такие дела, то мафия может на нас выйти. А что, те, кто затеял это дело, наверняка вхожи в окружение того богатого филателиста, который купил последнюю коллекцию, а ему известен телефон Виктора, а также круг людей, с которыми он имел бизнес-контакты. Конечно, сейчас этот телефон выброшен и заменён на другой, но контакты-то так не обрубишь, и по ним могут выйти на корпорацию. В ходе этих споров было решено не уподобляться страусу, прячущему голову в песке при первой опасности – мафия она достанет и в Челябинске, нужно, наоборот, показать, что корпорация любому голову отвинтит, если покусятся на добро фирмы. Этому решению поспособствовали две причины: во-первых, по телевизору в течение получаса рассказывали о начавшейся войне этнических преступных групп, при этом в доказательство показывали расстрелянную машину при въезде в Очаково и две в Тёплом Стане. В них кроме двенадцати трупов людей кавказкой национальности обнаружили целый арсенал оружия. А во-вторых, дела в Москве ещё были не закончены. Требовалось наполнить счёт корпорации рублями, на что должны были пойти полученные от последней сделки доллары, а также нужны были средства на оперативную деятельность, да и на жизнь, в конце концов. Один барыга уже стоял в очередь на обналичку по самому выгодному курсу, плюс три процента сверху. Его контора перечисляла рубли на счёт корпорации за мифическую работу, за это человеку вручался дипломат с баксами, полученными ребятами за последнюю сделку. Но эти деньги были запланированы на покупку основных средств и недвижимости, а на остальные цели требовались ещё деньги. Так что отсидеться в норе никак не получится, придется выползать в свет и совершить ещё несколько сделок.