До Бога – высоко. До царя – далеко

Александр Александров

До Бога – высоко. До царя – далеко

Глава 1

Жизнь свою Сергей Иванович не считал интересной.

По крайней мере – до событий этого невероятного дня… ночи… скорее – суток.

Работа завхоза в городском лицее давно стала для него привычной рутиной. Дома, после развода, его не ждала прекрасная жена. Богатств не скопил. И друзья почему-то оказались так далеко, что и заехать или забежать в гости никто из них, как правило, не мог. Даже проезжая через его городок, не находили минутки, чтобы повидать старину Саблина. Иногда звонил Славка – философ и прагматик до мозга костей и кричал в трубку: «Серега! А я только что вернулся из Мексики! Представляешь?!» Славку грех было не послушать, он объездил уже половину белого света, и завидовать ему смысла не было давно – не догнать.

Коллеги по лицею педагоги, считали несколько ниже своего достоинства близко сходиться с завхозом, хоть и бывшим учителем истории. А техперсонал – подчиненные Сергея Ивановича – считали его слишком умным для себя. Да и понять не могли, как это из педагогов человек смог пойти в завхозы?

А ушел просто.

Однажды не выдержали нервы и в ответ на издевательство зарвавшегося юнца – сынка влиятельных родителей – он отвесил наглецу оплеуху. При всем классе. И не подумал извиняться.

А такое – в государстве, где царствует ювенальная юстиция и несовершеннолетние хамы имеют все преимущества перед взрослыми по закону, – для педагога равносильно самоубийству.

Прекрасно понимая, что будет дальше, не долго думая, Сергей Иванович отправился писать заявление на увольнение и директор, мужик иногда вполне адекватный, бумагу быстро подписал.

Так что, когда жалобы разгневанных родственников маленького гаденыша дошли до начальства, Сергей Иванович уже не работал в лицее. А по судам и полициям, слава Богу, родители тогда бегать поленились.

Через год, когда шум утих, Никита Сергеевич – директор лицея предложил ему вернуться. Но, учителем, Сергей Иванович работать зарекся. Благо открылась вакансия завхоза. Так вот и случилось.

Жизнь потянулась серой липкой лентой. Дни сменялись ночами и наоборот. Случались авралы, и тогда крутиться приходилось как белке в колесе. Бывали аварии.

На системе водоснабжения или отопления. Тогда завхоз просто жил на работе.

И днем и ночью.

Но, чаще все было тихо и мирно. С начальством Сергей Иванович ладил. Заместители, которых у директора было аж шесть, на завхоза вообще внимание редко обращали. Так, если где что сломалось…

Одна, правда, толстая бабенка – Зоя Юрьевна, такого о себе мнения высокого придерживалась, что разговаривать с ней было трудно.

«Вы понимаете?! – Истерично закатывала глазки она, – у меня двадцать шесть классов-комплектов! И вы считаете, что я еще должна помнить как зовут у нас завхоза?!»

На таких, Сергей Иванович давно плюнул, и все их потуги по самовозвеличиванию присекал быстро и беспощадно.

«Зоя Юрьевна! Воспользуйтесь бритвой Оккама и скажите мне суть своих претензий?» – Брал быка за рога он. Озадаченная дамочка начинала медленно соображать, а кто же собственно такой Оккам, и, причем тут его бритва? И на короткое время забывала о собственной гениальности. Говорила просто и ясно. И, иногда даже чувствовала себя неловко.

Директор вызывал куда больше вопросов.

Не всегда можно было назвать его человеком уравновешенным, мог и рявкнуть в сердцах. Но, в целом, дело у него превыше всего. И вкалывать может с утра до ночи. Без перекуров. Да не пьет! И кругом порядка добивается. «Просто не русский какой-то директор! Инопланетянин будто.» – Проскальзывала иногда мыслишка. Но, народными пословицами и поговорками так и сыпет. Какой же – не русский?

«Сергей Иванович! Ты завхоз, ерш твою меть, или погулять просто вышел?! Тут же не просто семь раз отмерь, и один хрен промажешь! Тут ухо в остро, хвост пистолетом! А коли не вышло, так и волки сыты, и баба с возу! Ох, дождешься, женю я тебя!» – говаривал он.

Жена, кстати, у Сергея Ивановича была, как у всех. Почти десять лет прожили.

Она именно тогда и ушла, когда муж без работы и почти без денег оказался.

Да и ладно бы к другому убежала. Нет. Что в двое обиднее Сергею Ивановичу показалось – ушла просто: «… потому что ты неудачник!» И все.

Так и жил Сергей Иванович, чудес не ждал, тянул свою лямку завхозовскую честно, но, как говорится: «Улица полна неожиданностей».

Вот и сегодня, двадцать пятого октября, день никаких сюрпризов не обещал.

* * *

Здание сразу показалось Сергею Ивановичу огромным невероятно.

В Правобережном районе ему бывать приходилось редко – жил и работал на другой окраине – в старом, деревянном городе.

А коли бывал в здешних каменных джунглях, этого монстра как-то не замечал. Может – слишком серый и безликий? Мимо пройдешь, и в памяти не останется.

Он долго дивился на чудо архитектурного безобразия, восхищаясь размерами: «Чтобы у нас, да такое чудище! А ведь не помню его, хоть убей. Поразительно».

Вывески, правда – никакой.

Но… еще раз сверился с адресом на бумажке: «Суворова четыре. Пятый этаж. Кабинет пятьсот двадцать три» – Все верно. Сюда.

Сергей Иванович решительно шагнул ко входу: «Делов-то – пятнадцать минут. Заберу контракт, и все», – Задорно подумал он.

И, вот, десять лестничных пролетов позади.

Еще шаг, и он вывалился из тамбура в пятый этаж мокрым, усталым и растрепанным пингвином.

«Фу-у! – Снова стянул шапку и огляделся. – Ишь, ты!»

Потянул замок куртки, расстегивая, и задумчиво помахал на разгоряченное лицо головным убором.

Длинный, широкий и белый коридор двумя ровными рядами дверей устремился вдаль.

И конца ему нет – вообще…

Бесконечность.

Мужчина повертел головой, оглядываясь, оценил, и вдруг удивленно присвистнул: «Двери – то, не нумерованы!»

И который тут пятьсот двадцать третий?

Он почесал переносицу, растерянно всматриваясь в пустой коридор. Тяжело прислонился к стене. Старательно отдышался.

Подошел к одной двери. Замер, прислушиваясь.

Ничего.

Приложил ухо ко второй – тишина.

– Да, ладно. Язык до Киева доведет. – стукнул он в первый кабинет, и решительно толкнул дверь.

Открылось легко.

– Здрассте! – Он шагнул в полутемную комнату. – Это не номер пятьсот двадцать три, случайно? Потряс головой, зажмурился – нет, не чудится.

Комнатка – странноватая: полумрак, кровати в два яруса и… пустота. Кажется – никого.

Легкий шелест метнулся от стены к стене.

Словно сюрприз для именинника готовят, ждут, прячутся до времени, чтобы потом с радостными криками и кривляньями, выскочить к ошарашенному виновнику торжества.

Что за офис такой? – испугался Сергей Иванович и попятился.

За спиной громко хлопнуло.

– Ой! – Испуганно присел он.

– Проходи сюда! – Донеслось из полумрака.

Мужчина робко оглянулся. К двери прислонился, скрестив мощные руки на груди, жилистый парнишка в майке. Он ласково улыбнулся. Блеснули крепкие зубы.

Что же это?

– Иди сюда! – Снова окликнули из комнаты.

Пленник засеменил к кроватям, протиснулся в проход и оказался перед грубым деревянным столом, за которым трое.

– Как звать? – Спросил ничем не примечательный мужчина средних лет, что сидел посередине.

– Сергей… Иванович…

– Присядь, Сергей Иванович. – Непримечательный кивнул на лавку, пытливо оглядывая пришельца.

– Да я, собственно…

– Сядь. – Жестко потребовал молодой здоровяк с горбатым носом и пригвоздил своей тяжелой лапой мужчину к лавке, сам – рядом.

– Я пятьсот двадцать третий искал… – Сергей Иванович осекся. Непримечательный не ласково глянул, во взгляде блеснула сталь.

У нас к тебе дело. – Начал он.

«Бог мой! Какое у него может ко мне быть дело? Я ж тут случайно. Он меня и знать не знает…», – Забеспокоился Сергей Иванович.

– Ерунда. Тебе не трудно будет. – Непримечательный не отводит взгляд. Слева от Сергея Ивановича пристроился другой – смуглый, как цыган, глазки бегают, плотно придвинулся.

– Сегодня ночью…, – Продолжил тем временем Непримечательный.

– Ночью? – Округлил глаза Сергей Иванович.

– …да, к полуночи. И, я думаю, ты отлично справишься. Возьми. – Он резко воткнул в стол длинный узкий нож. – Войдет посетитель. В двенадцать часов. Будет уже темно. Ты дождешься его у двери и, когда я начну с ним говорить – приставишь к горлу.

И все. – Холодно улыбнулся Непримечательный. – Ты, я вижу, мужик аккуратный, – подмигнул он, – и дело не хитрое.

Попытается вырваться – режь.

Справишься?

Горбоносый придвинулся к Сергею Ивановичу близко.

«Справишься?» – легонько ткнул он соседа в печень.

Резкая боль перехватила дыхание.

Знает куда бить, собака!

– Я… – пробормотал Сергей Иванович, и растерянно отвел глаза.

Цыганенок уже вертит в руках его шапку, паспорт, вынул деньги, телефон. Вопросительно посмотрел на Непримечательного, и оставил все себе.

– Ну, так что? – Устало прищурился главарь, – договорились?

Горбоносый сжал плечо мужчины: «Ты ж неприятностей не хошь?» – шепнул жарко в ухо.

– Д… да… – Выдавил из себя несчастный. – Но… почему я?

– Чего? – Равнодушно переспросил главный. – Ах да… моих головорезов – он кивнул на дружков, – он к себе не подпустит! Нужен незнакомый.

Иди, посиди там – на шконке. Стой! – Непримечательный подвинул гостю кружку – Пей.

Сергей Иванович недоверчиво заглянул внутрь. Жидкость прозрачная.

– Пей, сказал! – Хозяин прикрикнул. Невольник залпом выпил. Водка неприятно обожгла горло. Он выдохнул.

Главный кивнул цыганенку. Тот подхватил пленника под руку и сильно потащил к выходу.

Троица за столом тут же занялась картами, громко и весело посмеиваясь.

– Да ты не бойся. – С легким презрением сказал Цыганенок, – Игорь Валерьевич – человек хороший. Настоящий бизнесмен. Он просто романтик по жизни, блатной мир любит. Сам-то он и не сидел, но живет строго по понятиям.

А мы – его помощники, сотрудники то есть. – Он указал несчастному место на кровати, отдал паспорт, протянул нож, и лукавая заговорщицкая улыбочка на секунду тронула его губы. Но, быстро исчезла. – Тут жди. – Резко сказал он.

«Причудливы дела твои, Господи! – с трепетом подумал Сергей Иванович, откладывая проклятую финку в сторону, – и всяк по-своему с ума сходит».

Присел.

Даже если это просто игра, то все равно – виданное ли дело – нож человеку приставлять? А ну как задергается?

А этот: «Режь», – говорит.

Вот так шутки у бизнесмена Игоря Валерьевича!

А какой номер у этой халупы так и не сказали… Страшно.

Сергей Иванович ощутил бездну отчаяния там, где, он считал, душа – в груди. Отчего-то захотелось по-бабьи завыть.

Ну, за что мне все это?

Что за напасть?

Он сел на койке, подтянул ноги, не снимая ботинок, и крепко обхватил их руками. Так посидел минутку.

«Быстро же меня запугали. – Вдруг зло удивился он. – Минуту назад шел по коридору официального здания, и не боялся ничего… и не думал ни о чем таком… Вот. Много ли человеку надо – обстановка незнакомая и несколько угроз. Даже не подтвержденных… И все? Труса празднуем?»

Обида вдруг сильно сдавила горло.

Он опустил ноги и огляделся.

«Дурдом какой-то!

Не верю я, что такое возможно.

Как это так? Дверь закрыл – и другой мир?

Ни фига! Рано вы меня военнопленным объявили, блатыри хреновы!

Да и вообще, у меня дела.

Я на работе. Некогда мне…».

Сергей Иванович еще раз воровато оглянулся.

Люди занялись своими делами. Главные – в карты играют. На соседних койках: кто в телефоне, кто ноутбуком занят.

«Уходить надо. – Решил он. – Пока не поздно».

У двери – вроде – никого.

Пленник тихонько поднялся с койки, и на полусогнутых двинулся к выходу.

Вдруг, краем глаза ухватил движение рядом. Ускорился.

– Сторожат. – Догадался. – А хрен вам!

Резким броском рванул вперед.

Справа нары. Близко. Здесь будут хватать!»

«Ух!» – беглец прыгнул что было духу. Мелькнула темная рука с татуировкой.

«Мимо! – радость удвоила силы, – Вот и все. К черту вас!»

Остальное преодолел в два прыжка, ухватился за дверь и дернул, что было сил, опасаясь, что заперто.

Дверь легко поддалась.

«Держи! – Раздалось за спиной, – Уходит!»

«А-а-а-а!» – Закричал Сергей Иванович, выскакивая в коридор, и бросился вдоль ряда дверей, не оглядываясь, и петляя зайцем.

«Догонят! Поймают! – молотом билось в голове. – Убьют!» Дружный хохот ударил в спину.

Он запнулся.

Кой черт бросил здесь этот маленький цветастый коврик?

Беглец со всего маху грохнулся на пол, запутавшись в этом несчастном половичке.

Оцепенел в ужасе, как под взглядом Горгоны.

Сердце замерло: «Все!»…

Глава 2

Время остановилось.

Его тягучее молчание превратилось в звенящее вечное безмолвие. Оно неумолимо втянуло в себя человека. Распылило его на атомы, бросило по вселенной и заставило так застыть в состоянии небытия, дремучего холода и колдовского оцепенения.

Но, минула вечность и сила взаимного притяжения медленно и нерешительно вначале, еле заметно, двинули частички единой сущности друг к другу и они, сначала, едва двигаясь, но затем все быстрее, нехотя, потянулись в целое и, в конце концов, робко объединились в растерзанную душу Сергея Ивановича.

Он вновь стал человеком.

Спустя три секунды несчастный сделал первый осторожный вдох.

Ничего не случилось.

Минуло два мгновения…

Затем еще два.

Они сцепились в секунду, следующую, и время потекло обычным порядком.

Тишина ласково пощекотала ухо. Сергей Иванович открыл глаза и увидел кусочки грязи на белом полу: мелкие, много. «Не подметают, что ли?» – Подумал он.

Пошевелился.

Пусто. Двери закрыты. Погони нет.

И лишь лампа над головой мигает, жужжит и щелкает.

– Повезло? – Робко спросил он себя.

– Еще как. – Облегченно вздохнул.

Вдруг мягко хлопнула дверь, и звонкие каблучки зацокали по коридору. Сергей Иванович напрягся.

– Вы не ушиблись? – Над беглецом склонилась женщина.

Он испуганно вздрогнул, настороженно оглядывая ее.

«Ишь ты!» – Прям – из рекламного ролика.

Такого идеального создания он еще не встречал вживую.

Опешил.

Белоснежная блузка, смело расстегнута на груди. Короткая юбка, чулки, туфли! Рыжие волосы туго стянуты в строгую, деловую прическу. От близости красивой, ухоженной женщины слегка закружилась голова.

– Я…, – он приподнялся на локтях. – Я…, это…

– Вставайте, я вам помогу. – Красотка взяла его под руку, очень внимательно вглядываясь в лицо мужчины.

– Мы знакомы? – Смущенно спросил Сергей Иванович.

– Куда же вы так спешите? – Заулыбалась, не ответив, она. Блеснули ослепительно белые зубки за ярко алыми губами.

Сергей Иванович поднялся, отряхнулся для порядка и улыбнулся прелестнице.

Украдкой глянул назад.

От злополучной двери убежал не далеко.

По спине волной прошел неприятный холодок: «Шапку украли! – С досадой подумал он. Но, возвратиться уже стало невозможно. – Капюшоном обойдемся. Чертовщина. Расскажи кому, и не поверят. Вот так офис!»

– Вы не знаете, где номер пятьсот двадцать три? – Выпалил он первое, что пришло в голову.

– Зачем вам? – Дежурно поинтересовалась женщина, продолжая пристально разглядывать собеседника.

– Да… там контракт… Начальник оставил, а мне – забрать. А тут номеров нет! – Снова смутился Сергей Иванович.

Красавица открыла дверь.

– Входите. Вам нужно себя в порядок привести. – Еще улыбнулась она.

Сергей Иванович охотно послушался.

– Садитесь. – Хозяйка указала на стул перед красивым полированным столом. Сама обошла его и села в рабочее кресло.

– Я Наталья Сергеевна. – Протянула она руку.

– Сергей Иванович. – Осторожно пожал пальчики гость.

Наталья Сергеевна с самым деловым видом, глядя в монитор, застучала клавишами.

– Так Вы говорите – договор забрать? – Не отрываясь, спросила она.

– Да. – Мужчина восхищенно и плотоядно осмотрел женщину.

– Я сейчас добью документ один, и подумаю, чем вам помочь? – Хозяйка весело подмигнула гостю.

Сергей Иванович пустил взгляд по кабинету, то и дело косясь на прекрасное создание за компьютером.

«Да, уж… – Скорбно вздохнул он про себя, – никогда не устанешь удивляться творениям Божьим…

Мода еще эта! – Он искоса глянул на смелое декольте женщины. Каждый сезон – очередной фокус. И фантазиям этим, похоже, нет предела!

Никогда не знаешь, чего ждать.

Действительно. Выйдешь однажды, теплым майским утром на улицу, совершенно не помышляя об эротике, и вдруг с ужасом обнаруживаешь, что женщины в городе одеты (или – раздеты) в абсолютно прозрачные блузки!

Шок!

Правила приличия диктуют отвернуться, коли рядом раздетая женщина. А здесь отворачиваться некуда. Они повсюду! И ведут себя, как ни в чем не бывало. Делов-то, что фактически в нижнем белье.

В следующем сезоне, будьте спокойны, ваше ханжество будет вновь атаковано. Как? Одним богам известно.

Тонким звериным чутьем обладают они, эти законодатели мод, предугадывая вечное стремление привлекать самцов, не давать им привыкнуть к одному, вечно держать в напряжении, играть инстинктами и… властвовать!

– Вы очень красивы. – Вновь вернул внимание хозяйке Сергей Иванович.

– В самом деле? – Женщина с интересом перевела взгляд на собеседника.

– Очень. – Тихо повторил он.

Наталья Сергеевна недоверчиво оглядела его от макушки до пят, внимательно посмотрела в глаза и, отчаянно счастливо заулыбалась, словно решилась на что-то.

– Ах, – махнула она точеной ладошкой, – что толку-то? Не зря же в России говорят – не родись красивой.

– Странно. – Сергей Иванович удивился. – А что не так?

Очевидно – живи и наслаждайся всеобщим восхищением?

– Да что Вы! – Женщина изобразила усталость. – У нас, – она несколько заикнулась, на словах «у нас», но решительно продолжила, – люди такие невоспитанные. Каждый мужик под юбку заглядывает. Ни какой жизни. У всех только одно на уме. Вот, не отпирайтесь, ведь и Вы такой же? – Она хитро и очаровательно блеснула зубками.

– И? – Не понял Сергей Иванович.

– Что, «и»?

– Вас это огорчает?

– Да.

– Лжете. – Подвел итог он.

– Почему это? – Возмутилась хозяйка, явно разыгрывая недовольство и внимательно отслеживая поведение собеседника. Она просто впилась в него глазами…

– А Вам, не того ли нужно? – Хитро поинтересовался мужчина.

– Мне?! – Наталья Сергеевна приняла оскорбленный вид.

– Ну да… если откровенно? Да вы не сердитесь, мы же просто философствуем. – Заметил он готовые надуться губки. – Просто я иногда думаю, что женщины только и хотят, чтобы мужики теряли от их красоты голову.

Мечта такая… И, кажется у всех…

– Да с чего Вы взяли? – Хозяйка строго и почти возмущенно зашептала. – Это у мужиков, как раз, только секс на уме! Они в женщине ничего иного не видят.

И это, между прочим – старая как мир истина. Чуть ли не в каждом вашем пошлом анекдоте – подтверждение.

Она снова приобрела деловой вид и устремила блистающие гневом глазки на монитор. Застучали клавиши.

Сергей Иванович почувствовал злость.

Ну, ты посмотри!

Эта фифа расфуфыренная, вся от краски и парфюма лоснящаяся, нагло лжет, выставляя себя чуть ли не мученицей святой!

Жертва сексуальных домогательств, ёпэрэсэтэ.

– А мне кажется, что вы – женщины – сами во всем виноваты. – Твердо начал он.

– Как это? – Резко, с готовностью прекратила работу Наталья Сергеевна.

– А так. Сами всегда позиционируете себя как товар. А потом обиженку строите, что вас торгуют. Столько сил и средств на упаковку тратите, страшно становится. И не мудрено, что находятся покупатели.

Разные.

Есть и такие, что подешевле хотят.

А иные и вовсе – даром!

Глядите. – Начал загибать пальцы Сергей Иванович. – Уважающая себя дама, ведь, имеет нарядов не менее десятка. И это среди бедноты. А богатая – и того больше.

А что это за наряды?

Женская мода на месте не стоит.

И только в направлении секса.

Вы на себя гляньте – юбка короткая, чулочки черные. Блуза – мало, что прозрачная – еще и расстегнута, пардон, больше, чем мораль дозволяет.

Это для чего все?

– Это красиво. – Парировала женщина. Щеки ее раскраснелись, глаза заблестели – она приняла вызов.

– Красиво, спорить не буду. Но смысл тут не в эстетике. А простой расчет на встречу с самцом! Всегда готовой быть надо. А ну как – достойный встретится.

– Да вы что тут говорите?! – Взвилась хозяйка кабинета. – Это я – то самцов жду?!

Да я замужем, к вашему сведению…

Сергей Иванович улыбнулся примирительно.

– В таком случае, охота Ваша кончилась? Муж есть, а значит, и смысла нету хорохориться? Так смойте краску, наденьте балахон удобный, обувь без каблука и наслаждайтесь жизнью.

Нет?

То-то!

Парфюм – дорогущий, одежда – на грани приличий, прическа и гаджеты. Все, чтобы привлекать внимание, так?

– Нет не так! – Взвизгнула обиженно женщина. – Мне самой все это нравится. Я хочу выглядеть красиво.

– Для кого?

– Для себя!

– Глупость.

– Нет.

– Лукавите. И вы это знаете не хуже меня.

Сергей Иванович опустил локти на стол и придвинулся к собеседнице.

– Ну, а если для мужа? – С вызовом откатила кресло от стола спорщица. – Я его люблю и хочу ему нравиться. А?

А еще хочу очаровывать других, чтоб ему завидовали, а он ценил.

– Чтобы не вздумал на другой товар зариться? – Ткнул пальцем в стол Сергей Иванович. – Конкуренция. Значит я прав.

– Нет не прав.

– Да и не для мужа вы стараетесь. Нет. – Он поднялся на ноги. – Гнетет вас обычная зависть. Гонка вооружений красоты.

«Если я прекращу за собой следить, а другие – не перестанут», – думаете вы. И страшит вас, что мужчины (и муж ваш в том числе) потянутся к другим. А вас забудут.

Ну, с этим-то согласитесь?

Сергей Иванович укоризненно покачал головой и снова присел на стул.

– Инстинкт. Захватить самого лучшего! Даже если вы замужем.

Инстинкт диктует: самый сильный, приспособленный к выживанию. И нет конца поиску, потому что нет предела совершенству.

Признайте это! Хотя… допускаю, что вы этого и не осознаете…

Он на секунду замолчал, смутившись, потому что Наталья Сергеевна с явным интересом исследователя, склонив голову набок, слушала его мнение, улыбаясь и слегка постукивая пальцем по столу.

– Но, самые страшные хищницы, – продолжил он, – те, что используют инстинкт для борьбы и победы. И тут, вся внешняя упаковка становится и оружием массового поражения в начале, и избирательного действия, когда с жертвой определилась.

А мужчины…? Виноваты ли они?

Смойте краску, смените одежду, уберите запахи чарующие, и вы увидите, что большинство из них пройдут мимо.

Так что – именно вы провоцируете…

А единственное, что стоит на пути этого безобразия – мораль и религия, которые пытаются обуздать инстинкты.

Наталья Сергеевна весело расхохоталась и хлопнула в ладоши.

– Всё! Всё! Сдаюсь. Хоть и не признаю правоты Вашей, но спорить такими умными категориями – это выше моих способностей. Этак вы вспомните еще, что женщина – исчадие ада? – Она залилась звонким заразительным смехом. – И все же мне кажется, вы слишком демонизируете нас, простых бабенок.

Все, что вы нам в вину ставите, имеет цель праведную, между прочим – продление рода. – Она испытующе прищурила глазки. – И, найдя своего избранника, большинство женщин охоту прекращают: детей воспитывают, дом содержат…

– Не правда! – Сергей Иванович замотал головой. – Еще один миф. Ни фига не прекращают. Прячут цели и желания от всего мира, но гнут свое.

– Да? – Наталья Сергеевна недоверчиво покачала головой. – А как быть с теми, кого сексапильностью природа обидела? Это ведь не такая уж и редкость?

По-вашему выходит, они остались безоружными и без цели в жизни?

Что ж – удавиться теперь им?

– Эти вообще – дьяволицы. – Сморщился Сергей Иванович. – Инстинкт – то силы невиданной, с ним не поспоришь. И вот такие дамы соображалку свою на полную используют: кто в науку подается, кто в искусство. А иные в политику или просто в работу с головой. Так доказывают свое превосходство.

А кое-кто – мужские интересы приобретают: курят, выпивают, на рыбалку и за руль согласны, лишь бы к самцам поближе. Слыхал, некоторые спортом отнюдь не женским занимаются…

– Ну, это мы проходили. Сублимация – все по Фрейду. А феминистки как же? – Выбросила последний козырь Наталья Сергеевна, – Их-то в симпатии к мужскому полу не заподозришь?