5683

Глава 1

Теплым майским вечером молодой мужчина торопился с работы домой. Дорогой этой он ходил всю сознательную жизнь и в обычный день ничем не отличался от других идущих по своим делам людей. Но сегодняшний день не был обычным. Сегодня он шел домой, неся в руках букет, а в голове мысли о приятном.

Помимо цветов он нес пакет с покупками из продуктового магазина. И тем и другим он периодически размахивал в разные стороны, пытаясь предотвратить падение с плеча лямки старого потрепанного портфеля, из-за чего выглядел и чувствовал себя максимально неловко. Шаркающие об асфальт подошвы запылившихся ботинок лишь дополняли образ.

Глядя не него, никто бы из случайных прохожих не поверил, что эти цветы он несет не маме на день рождения, а девушке. Тем более на свидание. Тем более о котором она осведомлена, и более того согласилась.

У него самого подобных сомнений не возникало. Он заранее позаботился, чтобы на его имя был забронирован столик на двоих в, как ему казалось, хорошем ресторане. За ним ему предстояло провести вечер с красивой девушкой, которая к тому же являлась его женой. В столь наиприятнейшем для молодого мужчины статусе красивая девушка пребывала ровно пять лет, что и послужило поводом для встречи. Без повода подобные встречи были не в его привычке.

Зайдя домой, мужчина первым делом скинул с себя куртку. Выбранная не по погоде она намертво прилипла к пропотевшему телу, чем только добавляла ему нервозности. Время поджимало. Наспех разобрав пакет с продуктами и приняв душ, он переоделся в костюм, висящий в шкафу со школьного выпускного, начистил ботинки, обулся, вышел из квартиры и запер дверь. Через две минуты открыл дверь, подобрал с пола букет цветов и на прощание показал зеркалу язык.

С женой они договорились встретиться уже на месте. Это должно было не только придать романтики, но и оставить в неизвестности их внешний облик. Для этого она собиралась потратить на приготовления весь день, и даже отпросилась с работы. На утро у нее был запланирован финальный визит в ателье за платьем, а затем какие-то процедуры в салоне красоты, в которых он мало что понимал. На свидание она должна была приехать прямиком оттуда и поразить его наповал новым образом. Он же со своей стороны обеспечивал минимальную интригу. Козырем должен был стать букет цветов – не самый частый гость в их доме.

В ресторан он приехал сильно заранее. На входе не оказалось хостес, которой он мог бы сообщить о том, что на его имя заказан столик. Такой должности в этом ресторане просто не было. Вместо этого к нему подошла официантка и предложила занять одно из множества свободных мест. Оглядев пустой зал, он не стал говорить ей, что на его имя оставлена бронь, и занял понравившийся стол у окна.

С назначенного времени прошло пятьдесят минут. С того момента, как он начал волноваться прошло тридцать. Второй бокал пива был осушен, как он его ни старался растянуть. Мужчина все сидел за столиком в одиночестве, догрызая последний ноготь на левой руке.

Прошло два часа. На звонки она не отвечала, да и не могла ответить – телефон был выключен. Мужчина дрожащим голосом позвал официанта, сразу расплатился и встал из-за стола, оставив букет цветов стоять в вазе, которую ему так любезно предоставили. Напоследок окинув взглядом пустой зал, он убедился, что ресторан ему лишь казался хорошим, и вышел на улицу.

Теплый майский вечер сменился сумерками. Ветер продувал тонкий пиджак. Черные тучи сигнализировали о скором приближении дождя.

Устроить такое в день годовщины! Платье не подошло, или прическу испортили, какая разница?! Одно дело не прийти, но ведь можно же было предупредить. Нужно было!

Он ждал объяснений. Всю обратную дорогу домой он пребывал в уверенности, что он их получит.

Но дома ее тоже не оказалось.

Глава 2

Внутри было темно. Шторы задернуты, а свет выключен, так что даже днем рассмотреть, что творилось в квартире не представлялось возможным. На полуторной кровати, стоящей в самом углу, что-то происходило. Понять это в полном мраке можно было лишь по шуршанию простыни и смешкам из-под одеяла. От входной двери в квартиру к месту действия вела тропинка из снятой впопыхах одежды, максимально упрощающая разгадку тайны происходящего.

Два разгоряченных тела нежно покрывали друг друга поцелуями. Начав с губ, страсть заставляла их спускаться ниже и ниже. Сначала шея, потом ключицы, грудь, бедра… Изнемогая от желания, она крепко вцепилась в его затылок пальцами, оставляя следы от ногтей, и резко прижала к себе… Она ощущала свой вкус у него на языке. Когда он вошел в нее, они синхронно вздохнули. Он двигался жестко и одновременно нежно, с каждой фрикцией взвинчивая темп. Она извивалась под ним и сладко стонала. Ее тело горело огнем. Одной рукой он крепко прижал ее к себе, а второй схватил сзади за волосы. От грубых поцелуев в шею она теряла остатки разума. Он сжимал ее грудь и кусал соски, а она стонала громче и громче. Кричала. Конец приближался быстрее скорого поезда. Царапая его спину, она почувствовала, как он после очередного толчка резко напрягся, задержался на долю секунды, сбившись с ритма, а потом продолжил, но уже более расслабленно и ласково. Его только что напряженная спина расслабилась, мышцы рук обмякли, и он в наслаждении провалился в нирвану ее объятий.

– Быстрее! Не останавливайся!

Он не ответил.

– Жестче!

– А? – выдавил из себя он, уткнувшись лицом в подушку.

– Не наваливайся! Дышать нечем.

– Малышка, ты была великолепна! – он слабо понимал, что от него хотят, но, поднявшись на локти, просьбу выполнил.

– В смысле была?! Ты закончил?

– Что ты имеешь ввиду? А ты нет? – он постепенно приходил в себя и чувство эйфории сменялось недоумением.

– Конечно нет!

– Конечно? Почему конечно?! Это было просто прекрасно! Я бы мог об этом в книге написать, во всех цветах и красках.

– Да там описания на один абзац, и то небольшой, – ее раздражение росло пропорционально падающему возбуждению. – Успеешь тут, как же!

– Я думал мы с тобой на одной волне, ты же извивалась как змея, а кожа буквально горела, – оправдывался он, – я думал ты еще до меня кончила.

– Так у тебя тут духотища такая! Додумался в такую жарень все окна закрыть и шторы задернуть. Троглодит! Дышать нечем, ничего не видно! Еще и одеялом нас накрыл, вот я и пыталась его ногами скинуть. Встань с меня, пусти!

Она вскочила с кровати, запустив в стену запутавшееся в ногах покрывало. И вышла из комнаты, нагибаясь за одеждой через каждый шаг. В этот момент он действительно пожалел, что задернул шторы.

– Мне пора, не провожай. Меня муж уже потерял, наверное.

Провожать ее он и не собирался. И даже хлопнувшую дверь оставил без внимания. Настроение было великолепное и повода для грусти не было ни малейшего. Ведь, как он заметил ранее, это действительно было прекрасно.

Уж для него точно.

Остальное не было его проблемой.

По телу приятно бегали мурашки и делать ничего не хотелось. Но планам его, а точнее их отсутствию, не суждено было сбыться. В них вмешалось одно обстоятельство. Чувство эйфории постепенно сменялось чувством голода. И когда баланс изменился в пользу последнего, ему пришлось встать с кровати и пойти на кухню что-нибудь перекусить.

Первым ему попался стоящий на столе холодный чай, оставшийся со вчерашнего вечера. Его он закусил последней печенькой и залез в холодильник. Там картина была еще печальнее: двухнедельный куриный бульон; плесень в целлофановом пакете, сожравшая ранее там лежавший помидор; плесень в пиале, пытающаяся поработить рис; бутылка пива без плесени; бутылка без пива, но с плесенью; половина котлеты со следами зубов и варенная картофелина. Последние были относительно свежими, но на фоне остальных своих соседей, скорее отбивали желание есть, чем наоборот.

На кухне больше делать было нечего.

В спальне он подобрал оставшиеся вещи с пола, заменил носки и трусы на новые, а остальное надел. Подойдя к зеркалу, он увидел в нем молодого брюнета незаурядной внешности: ростом выше среднего, спортивного телосложения, с роскошной шевелюрой и сексуальной небритостью, покрывающей крепкую челюсть. Одного этого описания было достаточно, чтобы расположить к себе любую красотку и вцелом преуспеть в жизни, где красота открывает многие двери, но природа на этом не остановилась. Наделив его еще и харизмой, она сыграла с ним злую шутку. Многое доставалось ему слишком легко, без должных усилий, отчего при формировании качеств, ненужное ему трудолюбие, он заменил ленью и ничего в жизни, пока, так и не достиг.

Поправить прическу у зеркала ему помешал раздавшийся из глубин организма рев живота. Громкий и недовольный. Всем, у кого квартира не была переведена в режим пещеры, было заметно, что длинный майский день давно сменился на вечер. А к этому времени во рту у него побывали лишь кусок котлеты, одна варенная картофелины и клитор любовницы. Это слабо тянуло на полноценный рацион даже для топ-модели. Поэтому он решил поскорее закончить приготовления и снова пойти поесть. На сей раз туда, где еда своим видом не вызывает грусть. Думать долго не пришлось – рядом с домом недавно открыли торгово-развлекательный центр, в котором весь верхний этаж занимал фудкорт. Еда, собственно, и была единственным развлечением в пятиэтажном нагромождении стекла и бетона. Сегодня его это вполне устраивало.

На улице он понял, что зря не выглянул в окно перед тем, как выйти из дома. Дождь, который шел последние два дня так и не прекратился, а ветер вовсю поддерживал товарища и пробирал до самых костей. Но все же идти было недалеко, а желание утолить голод многократно превосходило нежелание промокнуть, поэтому возвращаться за зонтом он не стал. Тем более половину пути можно было преодолеть под пышными кронами деревьев, а там и до ТРЦ рукой подать.

Подобные торговые центры всегда напоминали ему муравейники с одним лишь отличием, люди в них передвигались куда более медленно и бесцельно. К тому же, оказавшись внутри, он плохо ориентировался, и на первый взгляд простая задача найти путь наверх таковой не оказалась. Все вокруг было одинаковым, а постоянно плывущие туда-сюда люди очень мешали. Их было очень много. Слишком.

– Что вы все тут делаете?! Пришли, купили нужное и ушли. Вам что, больше заняться нечем?! – негодовал он, обращаясь к немой толпе.

В животе в это время киты исполняли свою песню, подгоняя его к заветной цели.

Лифт найти не удалось. Эскалаторы оказались за углом от входа, но узнал он об этом, только пройдя весь ТЦ по кругу. Раздраженный еще сильнее он наконец-то поднялся на фудкорт.

Наверху был стандартный проверенный набор ресторанов быстрого питания и парочка неизвестных, при этом своим видом доверия не внушавших. В одном подавали пиццу в виде гамбургера, в другом надо было самому собрать шаурму из предложенных компонентов, что ему делать совершенно не хотелось. Поэтому он не стал экспериментировать на голодный желудок и взял любимый куриный бургер, большую порцию картошки и колу. Но тут торговый центр подкинул ему новые трудности, которые он совершенно не предвидел. Хотя стоило бы.

На всем огромном фудкорте размером с этаж совершенно не было свободных мест! Плутая между рядами, попутно потягивая ртом картошку с подноса, даже спустя добрых пять минут свободного места найти не удалось. Как вдруг, уже свыкнувшись с перспективой есть стоя, в другом конце зала, за столом, он увидел знакомое лицо.

Глава 3

Жена пропала. Уходить без предупреждения в принципе не было у нее в привычке, а в день годовщины – это просто необъяснимо.

Первым делом он обзвонил всех знакомых. Безрезультатно. Тут же возникавшие вопросы он игнорировал, благодарил за помощь и бросал трубку. Закончив разговор с последним контактом из списка, он начал звонить по номерам, до которых, он надеялся, дело не дойдет. Но во всех больницах в городе не нашлось никого подходящего под описание, даже ее однофамилицы, из поступивших в ближайшие 24 часа.

В морги звонить он не стал.

Сидеть без дела было невыносимо. Что делать дальше? Пойти в милицию – там помогут. Должны помочь. Телефонные гудки уже вызывали тошноту. Он вскочил с кресла и сразу вышел из дома.

По дороге к отделению он вспомнил, как где-то слышал, что должно пройти минимум три дня, чтобы заявление о пропаже человека было принято к рассмотрению. Думая об этом на протяжении всего пути, он накрутил себя до предела. На месте же оказалось, что это не более, чем миф из кино. В нем, скорее всего, он об этом и слышал. Его заявление приняли сразу же, тем более, что в столь поздний час других посетителей, пришедших в отделение по собственной инициативе, попросту не было.

На улице его сразу встретил дождь, а вместе с ним и осознание того, что он снова не знает, что делать. До дома он плелся медленно, едва перебирая ногами. Возвращаться в пустую квартиру не хотелось от слова совсем. Открывая входную дверь, ему показалось, что он услышал шум с кухни.

Это она!

Вернулась!

За доли секунды он оказался там, включил свет и обнаружил себя в полном одиночестве. За спиной хлопнула входная дверь. Не задумываясь, с той же скоростью он вернулся обратно и только тогда понял.

Сквозняк.

Разувшись и повесив промокший пиджак на крючок, он пошел в ванную умыться, чтобы хоть немного прийти в себя. В отражении зеркала, висящего над раковиной, он увидел уставшее лицо. Капли воды стекали с щек, а зрачки были расширены от страха.

Тут делать нечего. Надо действовать. Искать ее. Найти самому. Сейчас же!

Он вытер лицо ее полотенцем, впитавшим в себя любимый запах и пошел на кухню, где уже горел свет. Там он выпил стакан воды и взял из шкафчика с собой все, что, как он впопыхах решил, могло пригодиться в ночных поисках. Подобрал валявшуюся на полу куртку, обулся, запер дверь, преодолел десять лестничных пролетов в двадцать прыжков и вышел в ночной май.

Май встретил его прохладно. Ветер усилился, да и дождь не думал прекращаться.

Оставшееся до рассвета время он патрулировал сначала свой район, а затем и ближайшие соседние, высматривая любые следы или знаки. Периодически названивая домой, он надеялся, что она возьмет трубку.

Но трубку никто не взял.

Следов или знаков он тоже не обнаружил.

Домой он зашел только для того, чтобы принять горячий душ и выпить кофе. Все тело пробирала дрожь. Силы давно его покинули, но лечь спать он себе позволить не мог. Да и вряд ли бы у него получилось заснуть.

Переодевшись, с полным хаосом в голове, он поехал к ней на работу. Все происходящее казалось сном. Такого просто не могло быть.

Как же так?!

Этот вопрос полностью занял его внимание. Других мыслей попросту не существовало. Весь путь до ее работы занимал тридцать пять минут. Он преодолел его ни разу не посмотрев по сторонам, не замечая происходящего, исключительно на внутренних инстинктах, позволяющих допившемуся до бессознательного состояния найти дорогу до своей кровати.

На работе его снова ждало разочарование. Ничего полезного узнать не удалось. Как и было запланировано, в тот день она взяла отгул и ее никто не видел. Накануне она вела себя как обычно, никаких подозрений не вызывая. Работала, шутила, общалась, нервничала, обедала, психовала, предвкушала уход с работы. Другими словами, вела себя как все.

Он снова проигнорировал расспросы о том, что случилось, тем самым породив тайну, на ближайшие дни парализовавшую работу офиса.

На обратном пути он еще раз решил обойти весь район и вернулся домой только к полудню. С тем же, с чем и уходил.

Оставленные на полу прихожей цветы быстро вяли.

Трудно описать словами с какой надеждой он открывал дверь. Он знал, что за ней никого нет, но именно поэтому ему казалось, что, пройдя внутрь, он обязательно увидит ее. Потому, что уже не надеялся. Именно это, парадоксальным образом, давало ему надежду.

Дома никого не оказалось.

Он сел на диван немного отдохнуть и проспал до вечера.

Мгновение после пробуждения он лежал с закрытыми глазами. Это были блаженные секунды. Они закончились сразу, как только он понял, что все пережитое за последние сутки не было сном. Полные боли глаза открылись.

Первым делом он обзвонил по кругу все те же больницы, что и вчера. Умылся и выпил воды из крана. Позвонил в морги. Новой информации не было. Вариантов для действия с прошлого раза не прибавилось, дома сидеть было невыносимо, поэтому он снова пошел ее искать.

Уровень стресса душил все навыки восприятия, от чего поиск превратился в бессмысленную прогулку в тумане. Не помня себя, он обнаружил, как толпа несет его в направлении к огромному уродливому зданию. С фасада на него смотрели знакомые логотипы брендов. Он же в свою очередь одновременно смотрел на них и в никуда. В этот момент контроль над телом перехватил голод, он полностью доверился потоку людей, заходящих внутрь. Глаза без особой надежды бегали по множеству лиц, сканируя их как штрих коды, но одного заветного среди них не было. Оказавшись внутри он сразу повернул за угол, по эскалатору поднялся на верхний этаж, сделал заказ и сел за свободный столик в углу.

Время существовало в отрыве от него. Когда он обратил внимание на происходящее вокруг поднос с едой уже унесли. На столе остался только стакан с торчащей из него трубочкой. Что было внутри он не смог бы сказать даже под пытками, как и то, что он ел, и ел ли вообще. Прийти в себя его заставил крик, доносящийся с дальнего конца зала, с удивительной отчетливостью выделяющийся среди какофонии других звуков. Крик приближался. Его вдруг охватило странное чувство.

Он огляделся по сторонам и в голове промелькнула первая за сутки мысль, не связанная с исчезновением жены.

Здесь и было столько народу? И кто это так истошно орет?!

Глава 4

– Валера! Валера-а-а!!! – молодой человек с подносом в руках энергично пересекал зал, не обращая внимания на удивленные взгляды, – Валера, братан, ты оглох что ли?!

Мужчина, к которому он обращался сидел и молча смотрел на него.

– Ну что ты вылупился? Не узнал?

– Я не мог узнать того, кого не знаю. Вы ошиблись, – слова эти ему дались с трудом и звучали недостаточно убедительно, чтобы остановить непрошенного гостя.

– Валера, хамишь! Подвинься, тут народу битком, сесть негде. Повезло, что я тебя оттуда увидел!

Он поставил поднос на стол, сел рядом на край скамейки и легким движением таза подвинул собеседника на другой край, усевшись поудобнее.

– Послушайте, меня зовут Алексей и я вижу вас впервые. Уверен, что и вы меня тоже, – голос его звучал отчуждённо, еле слышно. То, что его задвинули в угол ему очень не понравилось, но протестовать или спорить не было сил. – Оставьте меня в покое. Или сидите, я сам уйду.

Алексей встал и сделал движение в сторону собеседника, намекая, что хочет выйти, но намек понят не был. С другой стороны скамьи выход затрудняла стена, однако если постараться, можно было протиснуться.

– Слушай, а я походу и вправду ошибся. Валера на «вы» к людям последний раз еще в школе обращался. Причем в начальной. Да погоди, куда ты? – не менее легким движением, чем минутой ранее, он, взял Алексея за плечо и усадил обратно на скамью. – Все-таки мне твое лицо очень знакомо, а память на лица у меня хорошая. Давай, я пока вспоминаю, ты рассказывай, что случилось.

– Мне пора, выпустите меня! – Алексей и в обычный день не мог похвастаться командным голосом, а в силу недавних обстоятельств он звучал просто отчаянно.

– Дружище, ты же явно не в себе. На, держи, – он пододвинул к себе его стакан и снял пластиковую крышку. Хмыкнул, когда обнаружил, что тот заполнен колой до краев, отпил и заполнил освободившееся место содержимым фляжки, которую он достал из внутреннего кармана пиджака. – Выпей, тебя же трясет всего. На личном проблемы? Рассказывай, что случилось?

– Не хочу, – прошептал Алексей, сделав большой глоток.

– А ты еще выпей и захочешь, – сказал он, разворачивая обертку гамбургера, – я поем пока, ты не против?

Ответа не последовало.

– Молчание – знак согласия. Ну так что, с женой поругался? Изменила?

– С чего ты взял? – Алексей возмутился на столько, что сразу перешел на «ты»

– Ну тут дело явно не в работе, – заключил он, прожевав первый кусок.

Алексей снова не ответил. Ссутулившись, он сидел в углу и пустым взглядом смотрел на стакан с открытой крышкой. «Что ему от меня надо? И с чего он взял, что мы знакомы?!» Алексей перевел взгляд со стакана на незваного гостя и в первый раз хорошенько рассмотрел его лицо. В голове промелькнула странная мысль, что и ему оно кажется знакомым.

Тем временем незваный гость продолжил:

– Значит угадал. По тебе сразу видно, – сказал он и за раз откусил половину от оставшегося бургера. Голод не позволял остановиться жевать, а воспитание говорить с набитым ртом.

– Что видно? – спросил Алексей и взялся за стакан.

– Видно, что из-за твоей работы никто так расстраиваться не будет, – он закончил с гамбургером, сделал глоток из своего стакана и принялся за картошку, – Ты какой-то помятый весь, небритый. Волосы грязные, торчат в разные стороны. Куртка, как из жопы, в пятнах. Середина рабочей недели, а ты такой жуткий. Это, Валера, о многом говорит.

В ходе своего умозаключения он водил в воздухе картофелем фри по странной траектории, после финального слова она оборвалась во рту. При том, что его слова граничили с оскорблениями, он не был похож на того, кто пытался обидеть. Приятный голос и интонация скорее располагали к себе, чем отталкивали. Он выглядел дружелюбно, как старый товарищ, пытающийся от всего сердца дать полезный совет.

Алексей слушал.

– Внешний вид – это первый показатель статуса и амбиций клерка. Успешный работяга так не выглядит, – он показал в сторону Алексея надкусанной картошкой, – если он, конечно, не инженер какой-нибудь. И то уже после сорока. Тебе до такой возможности лет пять точно.

– Мне двадцать три.

– Братан, очень плохо выглядишь, – он сделал паузу и отпил из стакана без крышки. – Ну так, что с женой? – он сразу заметил реакцию и постарался ее опередить. – У тебя кольцо на пальце, и ты меня не поправил, когда я в первый раз ее упомянул.

– Потому что я не хочу это обсуждать, – не глядя на собеседника, ответил Алексей, – тем более с первым встречным.

– Меня зовут Макс, и мы с тобой точно виделись. Я к тебе не просто так подсел, помяни мое слово! – он поднял вверх картофелину, в попытке выдать ее за посох мудреца.

«Просто свободных мест не было, и ты нашел дебильный повод, чтобы подсесть», – подумал Леша, но вслух не произнес.

– Валера, не тяни, делись давай, – он снял крышку со своего стакана и вылил остатки из фляжки внутрь, восполнив содержимое до краев.

– Меня не так зовут, – пробормотал Леша себе под нос.

– Ну так не веди себя, как Валера. Выкладывай!

Желания о чем-то рассказывать первому встречному не было ни малейшего, но выговориться хотелось. Исчезновение жены стало серьезнейшим испытанием для нервной системы. Страх и паника пожирали его изнутри. Но хуже всего было неведение. Как быть? Что делать дальше? В голове не было ни малейшей идеи. Ждать помощи было не от кого. Заводить друзей не было его сильной стороной. Его лучшим другом почти всю жизнь была она. С каждым часом его домыслы становились только хуже. Он больше всего на свете желал еще раз увидеть ее, прижать к себе и больше никогда не отпускать. Никуда. Думать, что с ней могло что-то случиться было невыносимо. В голове крутились ужасные варианты.

Он хотел ему все рассказать. Выпитый алкоголь настаивал на том же. Он сделал еще один большой глоток, чтобы продлить паузу.

– Уйди пожалуйста, – сказал он сквозь зубы.

По щекам потекли слезы. Леша закрыл глаза пальцами и начал тереть. Макс заметил, как Леша растирает становящиеся красными глазницы и вспомнил. Вспомнил маленького мальчишку лет шести, жившего в его дворе. Вспомнил, как тот постоянно просился в их компанию, а когда ему говорили, что он слишком маленький, чтобы играть с ними, он плакал и тер глаза грязными руками, отчего те постоянно воспалялись. Они звали его «Красный глаз» и часто высмеивали за спиной. Он появился во дворе внезапно, когда их банда, состоящая из соседских мальчишек, уже сформировалась. К тому же был минимум года на четыре младше их всех. Попасть в их компанию у него не было шансов. А потом он пропал. Так же внезапно, как и появился. Но Макс запомнил его лицо, красные глаза и имя.

– Леха! – закричал Макс и хлопнул ладонью по столу, заработав пару косых взглядов с соседних столов а заодно и напугав Алексея, который перестал тереть глаза, но только для того, чтобы подпрыгнуть на месте, – Леха, это ты!

– Да, я же говорил, – ответил Леша. Он тут же вспомнил, как слышал, что буйным пациентам психбольницы лучше не перечить и по возможности соглашаться со всем, что они скажут.