Вечная мечта

– Это центральная площадь нашего городка, – пояснил дядя, – Слева кафе, а справа от нас игровой клуб.

Сначала они посетили кафе, но задерживаться там не стали. Зашли просто поздоровавшись с посетителями и хозяином кафе, все они оказались знакомыми Бильбо. Либер удивился здешней обстановке, ничего общего с заведениями Мегаполиса не было и в помине. Люди сидели расслабленные и никуда не спеша вели размеренные дружеские беседы. Все тут друг друга знали и вели себя свободно и расковано, но очень прилично. Обменявшись рукопожатием и парой фраз практически с каждым из них Бильбо довольный вышел из кафе, а следом за ним и Либер. Они пошли через площадь в игровой клуб.

– В нашем городке все друг друга знают, – улыбнулся Бильбо племяннику, вальяжно шагая по дороге, – Не поздороваться с кем-то и не поинтересоваться его делами и здоровьем здесь считается неприличным и даже грубостью. Уважение к друг другу здесь на первом месте. Менталитет здешних людей довольно сильно отличается от граждан Мегаполиса, где каждый с удовольствием лижет зад начальству и готов загрызть себе подобных работяг. Но ты быстро привыкнешь к местным порядкам и тебе понравится, уверяю.

Игровой клуб тоже оказался совсем не таким, каким представлял себе Либер. Это был небольшой зал со столиками. На столах стояли игры в которые вечерами дома играли дядя с доктором: нарды, шахматы, шашки, карты… Тут тоже оказалось несколько посетителей, с которыми они поздоровались, немного побеседовали и пошли гулять дальше. Беседовал, конечно же, только Бильбо, Либер же просто здоровался и молча стоял рядом с дядей. Он отметил про себя, что дядя пользуется в деревне большим уважением и почётом, хотя судя по его же словам тут все к друг другу так относятся. И всё же Либеру было приятно думать, что отношение к его дяде исключительное. Одного из посетителей клуба Либер узнал. Лысого коренастого мужчину. Дядя сказал, что это и есть тот самый Анархист, с которым встречался доктор. Всем встречным Бильбо представлял Либера как сына своего давнего друга. Теперь для городка Либер стал гостем инженера Бонума.

После игрового клуба, друзья обойдя здание кафе подошли к третьему и самому большому зданию в городке.

– Это наша главная достопримечательность, – с гордостью заявил Бильбо, застыв на пороге этого здания.

– А что здесь? – поинтересовался Либер, так как дядя не спешил заходить внутрь.

– Театр! – глаза Бильбо засверкали от восторга и только после этого он решительно проследовал внутрь.

– Так, Бонум, иди отсюда, – грубо встретила посетителей какая-то старушка, – У нас тут репетиция. Приходите в воскресенье на концерт.

– Ко мне гость приехал, не мог же я провести его мимо нашего театра, – вежливо улыбнулся ей Бильбо, и в этот самый момент зазвучало фортепиано.

– Приходите в воскресенье, – перешла на шепот старушка, пытаясь прогнать непрошеных гостей.

Мужчины уже направились к выходу, когда под аккомпанемент фортепиано зазвучал женский вокал. Услышав его, Либер мгновенно остолбенел. На несколько секунд он лишился дара речи и способности двигаться, словно в этот момент он вспомнил все свои прошлые жизни и услышал призраков из них. От того что он резко остановился дядя налетел на его спину.

– Ты чего? – недовольно проворчал он.

Но Либер не слышал ничего вокруг, он словно впал в транс, нежный голос будто загипнотизировал его. Не замечая вокруг никого и ничего, он развернулся и пошел в сторону откуда доносилось божественное пение. Словно моряк, завороженный пением сирен, молодой человек прошел в зал, не обращая внимания на недовольное ворчание старушки и её вялые попытки остановить его. Тут на сцене он увидел громоздкий музыкальный инструмент, за которым сидела женщина и играла. Странный неизвестный Либеру инструмент мог бы заинтересовать его, но только не сейчас. Сейчас всё его внимание приковала к себе девушка, что стояла рядом с этим инструментом и пела. Либер не мог разглядеть её лица, но он прекрасно знал этот голос. Он никогда не слышал ничего более прекрасного и спутать было невозможно ни с чем.

– Нам пора идти, – прошептал на ухо племяннику Бильбо и, грубо схватив его под руку, потащил из театра.

Тело Либера словно тряпичная кукла повиновалось сильной воле Бильбо, но его внимание оставалось прикованным к девушке и её пению. Даже оказавшись на улице Либер продолжал зачарованно смотреть на закрывшуюся перед ним дверь волшебного театра.

– Да что с тобой случилось? – недоумевал Бильбо, глядя на своего племянника, который никак не может прийти в себя.

– Ты слышал это? – рассеянно произнёс Либер, который до сих пор не мог отойти от чар.

– Конечно, слышал, – недовольно ответил дядя, не понимая что твориться с его молодым спутником, – Это Франц Шуберт «Третья песня Эллен», она же «Ave Maria»

– Я не про песню, я про голос, – так же рассеянно и отрешённо продолжал говорить Либер.

– Красивый голос, согласен, – немного смягчился Бильбо.

– Я уже слышал его, – Либер потихоньку приходил в себя.

– Где ты мог его слышать? – Бильбо недоверчиво посмотрел на племянника.

– Во сне! Я часто слышу его во сне!

– Во сне? – Бильбо явно не ожидал такого ответа, – Пойдём домой, там поговорим.

На этом было решено закончить прогулку и мужчины молча побрели в сторону дома. Либер, уже немного отошедший от чар таинственного голоса из сна, заметил, что всю дорогу дядя как-то нервничал. Бильбо то складывал руки сзади и шёл покачивая головой, то громко выдыхал и почёсывал в затылке, то скрещивал руки на груди и надувал щёки. Но на протяжении всего обратного пути Бильбо не проронил ни слова. Либер так же молча шёл чуть сзади, погружённый в свои мысли, которые целиком и полностью были связаны с этой девушкой. Дома Бильбо продолжал вести себя немного странновато, пока это ему самому не надоело.

– Лоран! – позвал он друга, – Давай приведём мысли в порядок и послушаем ещё одну историю.

Бильбо достал трубку и начал её забивать. Из-за нервозности часть травы он просыпал, что, конечно же, заметили его друзья, но решили оставить это без внимания. Все трое вышли во дворик и раскурили трубку. Бильбо уже успокоился и забил трубку ещё раз. На этот раз он сделал это очень аккуратно, как обычно это делает. Выкурив вторую трубку, курильщики прошли в дом.

– Давайте сядем поудобнее, – предложил Бильбо, – И наш юный друг поведает нам о своих снах.

– Что именно рассказывать? – растерялся Либер, он никому раньше не рассказывал о своих снах, даже Фрату.

– Ну, где ты слышал этот голос.

– Какой голос? – Лоран пока не понимал о чём идёт речь.

– Ах, да! – Бильбо только сейчас понял, что не ввёл в курс дела своего соратника, – Мы были в театре, там пел кто-то. Новенькая девушка, раньше я её не видел, а вот Либер утверждает, что слышал её голос во сне!

– А вот это уже интересно, – вдруг оживился доктор, – И что ты видишь? – обратился он к Либеру и оба старых друга уставились на юного гостя, словно надеялись услышать из его уст вселенскую истину.

– По-разному, – неохотно начал Либер, он не ожидал такого интереса к своим снам, – Иногда я вижу себя в крепости, в каких-то железных одеяниях, иногда в каком-то клубе на концерте… – Он замолчал на секунду, вспоминая сновидения свои, – Но чаще всего я вижу очень красочные пейзажи…

– Какие именно пейзажи? – перебил его доктор.

– Леса, поля, горы, реку…

– Ты когда-нибудь видел лес или реку? – не унимался доктор.

– Только во сне. Но я всегда там хорошо ориентируюсь, словно всю жизнь там прожил!

– Не ты один, – задумчиво произнёс Бильбо.

– А что ты там делаешь? Кого-нибудь ещё видишь? – продолжал осыпать вопросами Лоран.

– Я всегда слышу пение. Оно настолько прекрасно, что я, насладившись им во сне, даже проснувшись, чувствую себя счастливым! – Либер заулыбался, но доктор с дядей продолжали пытливо на него смотреть, и он поторопился продолжить свой рассказ, – Этот голос я никогда не спутаю. Я слышу его с детства! – уверенно заявил он.

– И сегодня ты слышал именно его? – доктор словно пытался докопаться до какой-то истины.

– Абсолютно в этом уверен! – без тени сомнений подтвердил Либер.

– Никогда ни в чём нельзя быть абсолютно уверенным, мой юный друг, – нравоучительно влез в разговор дядя, – Мы совсем ничего не знаем об этом мире, чтобы что-то утверждать наверняка. А девушку эту можешь вспомнить? Или ещё кого?

– Девушку? – Либер задумался, пытаясь вспомнить её лицо, – Лица не помню, оно какое-то расплывчатое, только голос. Иногда в этих снах я беседую ещё с каким-то существом.

– Каким существом? – в один голос отреагировали слушатели и поближе пододвинулись к рассказчику.

– Я не знаю даже как его описать… – замялся Либер, – Оно не похоже на человека… – он замолчал, не находя слов для его описания.

– Он похож на рептилию? – с надеждой в голосе спросил доктор.

– Я не знаю что это такое, – Либер виновато улыбнулся.

Доктор вскочил с места и побежал в свою лабораторию.

– Что с ним? – спросил Либер дядю, но тот как будто его и не слышал.

Через некоторое время Лоран вбежал обратно. В руках у него был планшет, а там картинка с изображением ящерицы.

– Рептилия. Ящерица, – пояснил доктор.

Либер внимательно рассмотрел картинку.

– Похож, только…

– Только стоит на двух ногах, – перебил его доктор, – лицо немного приплющено.

– Откуда… – от изумления у Либера отвисла челюсть.

– А ещё одет в странный комбинезон, – добавил дядя.

– Откуда вы знаете?! – вскочил на ноги Либер и недоумевающе смотрел то на дядю, то на доктора.

– Мы тоже его видим, – с серьёзным видом заявил дядя, – Значит, ты один из нас.

– Один из кого? – совершенно запутался Либер.

– Мы и сами не знаем, – попытался объяснить доктор, – Но между нами, несомненно, существует какая-то связь. Может мы особенные, избранные, а может просто сумасшедшие.

Наступило долгое молчание, каждый погрузился в свои мысли.

– А мы можем встретиться с этой девушкой? – нарушил тишину доктор, – Или хотя бы услышать её?

– Конечно, – Бильбо встал и потянулся, – В воскресенье вечером будет концерт в театре, там и послушаем.

– А что означают эти сны? – Либер пытался разобраться в происходящем, он давно задавался этим вопросом и сейчас надеялся получить на него ответ.

– Никто не знает, но Лоран потратил на это много времени… – устало выдохнул дядя и направился к двери.

Бильбо вышел во двор, оставив доктора и племянника наедине. Либер вопросительно посмотрел на доктора, он всё ещё надеялся услышать ответ на свой вопрос.

– Возможно, мы видим свои прошлые жизни, а может будущие. А скорее всего и прошлые, и будущие, – начал рассуждать доктор, – Я думаю, что наши сны – это наши мечты, их отражение. Хотя не исключено что эта наша реальность тоже является сном. Мне кажется, что мы существуем во множестве миров одновременно. В другом мире мы видим во сне эту нашу реальность, здесь мы видим во сне нашу жизнь в других мирах.

– То есть мы всего лишь сон?

– Не совсем. В своих снах и фантазиях мы порождаем новые миры, в которых продолжаем жить и иногда эти миры пересекаются.

– Мы сами создаём миры? Тогда какой из них реальный?

– Реален тот мир, который ты воспринимаешь как реальный.

– Постойте, доктор. Если в разных мирах мы порождаем новые миры, как бы вселенная порождает вселенную… Но должен же быть тогда первоисточник, вот он и есть истинная реальность.

– Сомневаюсь, что есть первоисточник. И если даже он был, то сейчас стал одним из бесконечного множества миров. К тому же, почему ты считаешь, что реален только один из миров? Каждый из них вполне реален.

– Но сон это же нереальность, – робко возразил Либер.

– Откуда ты знаешь? Представь, что эта наша беседа всего лишь сон. Я сплю и вижу этот сон, всё, что ты видишь вокруг это плод моего воображения. Представил?

– Допустим, что так, – недоверчиво улыбнулся Либер, но доктор продолжал говорить довольно серьёзно.

– Поскольку это мой сон, то я могу знать, что это сон. Но зачастую происходящее во сне мы воспринимаем как реальность, не понимаем, что это всего лишь сон. Я не могу узнать наверняка, что это сон пока не проснусь. А вот для тебя, мой друг, как для человека из моего сна это и есть реальность. Созданные воображением персонажи проживают вполне реальную жизнь, для них в этом сне всё по-настоящему и другой реальности нет, она единственно возможная.

– Всё как-то сложно…Получается, что каждый из нас может сотворить свой мир. И даже персонажи, созданные нашим воображением, если они в том мире такие же реальные, как и мы в этом, могут создавать свои собственные миры.

– Невероятно, правда? В какой-то степени каждый из нас творец, Бог. И создаём мы персонажи по своему подобию, а значит и они творцы.

– А то, что мы видим одно и то же существо в своих снах?

– Не факт, что одно и то же. Возможно это разные существа, просто принадлежат одной расе. А то, что мы все их видим… – тут доктор немного помолчал и продолжил, – Возможно, мы пришли сюда из одной Вселенной, а может мы втроём представители одной расы. Может даже неземной…

– А может мы и есть земная раса?

– Не исключено, – улыбнулся доктор и направился в свою лабораторию.

Либер последовал за ним, но остановился на пороге лаборатории. Доктор уже переключился на свои дела и как будто бы даже и позабыл о Либере. Пару минут Либер понаблюдал за работой доктора и, чтобы не мешать ему, вышел во двор. Дядя Бильбо занимался какими-то своими делами в сарайчике. Либер решил ознакомиться и с этим небольшим сооружением, ведь до сих пор ещё он там не побывал. Сарайчик оказался лабораторией Бильбо. Инженер углубился в свою работу и даже не заметил, как вошёл племянник. «Странный народ эти учёные» – с улыбкой подумал Либер и пошёл бродить по городку.

Глава 18

Наконец настало долгожданное воскресенье. День концерта классической музыки в местном театре. Либер никогда не был на подобных мероприятиях и даже понятия не имел, что такое классическая музыка. Он несколько раз просил дядю дать ему послушать что-нибудь из классики, но упрямый старик специально не давал. Бильбо хотел, чтоб знакомство племянника с Моцартом, Вивальди и другими великими композиторами в истории человечества произошло там на концерте, так сказать, вживую.

За эти несколько дней Либер освоился в городке. Он помогал дяде в лаборатории и в огороде, а благодаря своим инженерным навыкам, даже местному населению пару раз оказался полезным. Чаще всего местные испытывали проблемы из-за перебоев энергии. Основным источником энергии в городке были ветряные и солнечные батареи, которые иногда выходили из строя. В таких случаях люди обращались к главному энергетику городка, гению инженерной мысли дяде Бонуму. Однажды инженер Бонум взял с собой молодого напарника Либера, а во второй раз доверил разобраться ему самостоятельно. Надо отметить, что племянник оправдал доверие любимого дяди. Также местный народ приносил дяде на ремонт различную аппаратуру, в таких случаях Либер и учился и помогал. Ему очень нравилась такая работа. Он придумывал как решить ту или иную техническую проблему и пару раз находил даже более изящные решения чем сам гениальный Бильбо.

– Раньше мне не приходилось применять творческий подход к решению технических задач, – признался как-то Либер дяде, – На заводе ты просто следуешь инструкции, руки выполняют одни и те же действия абсолютно машинально, мозг даже не напрягается при этом. Честно говоря, я даже не думал, когда работал на заводе, ведь там всё уже продумано за тебя, остаётся только работать.

– Вот видишь, как только ты перестал работать у тебя начала работать голова, – полушутливо полусерьёзно ответил Бильбо, – Когда человеку с рождения внушают, что он тупица, то он и не хочет задействовать свой мозг, превращаясь таким образом просто в бездумную исполнительную рабочую силу.

Но в сегодняшний воскресный день никто даже не помышлял о какой-либо работе. Все с нетерпением ждали концерта. Лоран и Бильбо обожали классическую музыку, а Либер просто сгорал от любопытства. Ну и, безусловно, все трое хотели услышать эту таинственную девушку, голос которой заворожил юного члена замечательного гениального трио. А ещё в это утро Лоран отправился к Индейцу, попросить его устроить встречу с Цыганом.

Вечером Либер и Бильбо стояли возле дверей театра и ждали возвращения доктора, чтобы уже вместе посетить долгожданное мероприятие.

– Ну, где же он, – нервничал Либер, – Скоро уже начнётся концерт.

– Успокойся, мой юный друг, – улыбнулся Бильбо, – От того, что ты торопишься, планета быстрее вертеться не станет. И запомни, опаздывают как правило те, кто торопится. Знай ты Лорана так же хорошо, как и я, то был бы так же спокоен.

Но в отличии от Бильбо, невозмутимо стоявшего и отвешивающего любезные приветствия всем проходящим, Либер не мог побороть свою нервозность и продолжал мерить шагами пространство возле театра. Наконец-то из-за угла появился силуэт доктора.

– Мы уже заждались тебя, – всё продолжал улыбаться Бильбо, – Наш юный друг весь извёлся.

– Прошу прощения за задержку, – улыбнулся Лоран в ответ.

– Ну как съездил? – поинтересовался дядя.

– Весьма успешно. Повидался с Индейцем, не стал ему говорить про вас, просто попросил о встрече с Баро. Цыган прибудет в субботу и неделю пробудет за стенами Мегаполиса.

– А что Индеец? Он согласился организовать встречу? – Бильбо уже не терпелось повидаться со старыми друзьями.

– Ну, ты же знаешь Индейца. И не отказал, и не согласился. Сказал, чтоб я ступал с миром.

– Значит, поможет, – улыбнулся Бильбо.

– Ну что пойдём уже? – Либеру не терпелось попасть поскорее на концерт, он не хотел пропустить ни секунды этого представления.

– Да, уже пора, пойдёмте, – согласился дядя и трое друзей зашли в театр.

У дверей их встретила та самая ворчливая старуха, которая прогнала их в тот раз. Но сегодня она была любезна и дружелюбна. Для многоуважаемых в городке достопочтенных доктора Лорана и инженера Бонума, а также их гостя старушка предусмотрительно оставила три места в самом первом ряду. Поблагодарив старушку за заботу, все трое заняли свои места в зале. Либер сел посередине, справа от него расположился доктор Лоран, а слева любимый дядюшка. Невысокая сцена возвышалась над полом примерно на полметра и находилась в двух-трёх шагах от первого ряда. В углу сцены стояло фортепиано. Теперь уже Либер знал, что это за инструмент, дядя с доктором немного просветили его в этом плане. Зрителей оказалось очень много, здесь собралось практически всё население городка, пусть и не большой зал местного театра был забит до отказа. Вскоре свет в зале потух, и театр на несколько секунду погрузился в темноту и полную тишину. Либер замер словно ребёнок в ожидании чуда, он даже слышал, как колотится его собственное сердце. Он не знал, что будет происходить на сцене, и даже не пытался этого угадать, а просто сидел в предвкушении чего-то грандиозного. Наконец загорелся свет на сцене и появился конферансье. Мужчина с тоненькими усами, длинными бакенбардами и зализанными назад волосами был одет в чёрный смокинг. Либеру образ конферансье показался нелепым и смешным.

– Дамы и господа! – обратился конферансье к залу, – Сегодня в нашем театре состоится концерт классической музыки! – произнёс он торжественно и весь зал зааплодировал, – В этот замечательный вечер здесь на этой сцене будут выступать музыканты из нашего городка, а также близлежащих деревень, расположенных вокруг Мегаполиса. Мы услышим композиции Моцарта, Бетховена, Чайковского, Вивальди, Штрауса и многих других музыкальных гениев! Не хочу томить вас долгими речами. С вашего позволения мы начинаем наш концерт!

Снова раздались бурные аплодисменты, конферансье раскланялся и ушёл. На сцене появились несколько человек, и у каждого в руках был какой-то инструмент. Они поклонились залу и начали играть. С первых же нот молодой неискушенный зритель был поглощён музыкой. Это была композиция «Времена года. Лето» Вивальди. Затем звучало множество других шедевров мировой музыки. Либер всем своим телом и душой чувствовал музыку, каждую вибрацию. Он и не представлял, что музыка способна вызывать столько чувств и эмоций. Уже потом дядя объяснил ему, что в руках у музыкантов были скрипка, виолончель, контрабас, флейта, саксофон и множество других музыкальных инструментов. Либер видел и слышал их впервые. Скудный набор звуков, который выдавали за современную музыку в Мегаполисе, не шла ни в какое сравнение с тем, что он слышал сейчас. Он сидел поглощённый сценой и не просто слушал, в эти мгновения он жил в этих звуках. Либер даже забыл о девушке, ради которой, собственно, и пришёл сюда. Прошло около двух часов с начала концерта, когда конферансье объявил:

– Франц Шуберт «Третья песня Эллен». Исполняет гостья нашего городка Мария! – в этот момент на сцену вышла девушка в ослепительно белом вечернем платье и поклонилась залу, – Аккомпанирует многоуважаемая артистка нашего театра – Ирина!

Женщина, сидевшая за фортепиано, встала и кивнула головой. Зал зааплодировал, но как только Ирина заняла своё место за фортепиано все тут же стихли. Конферансье покинул сцену, и снова зазвучала музыка.

– Мария… – тихо повторил Либер узнав девушку на сцене.

Он как завороженный слушал пение девушки. Да! Это она! Это её голос он слышал в своих снах. Теперь уже точно не оставалось никаких сомнений. Либер погрузился в эйфорическую медитацию. Он словно оказался в своих снах, перед глазами возникали картины могучего леса, бурлящей реки, невероятного многообразия растительного мира. Даже под кайфом ему никогда не приходилось испытывать ничего подобного. Когда песня закончилась, женщина за фортепиано встала, подошла к певице и взяла её за руку. Уже вместе они сделали шаг в сторону зрителей и поклонились. Зал взорвался аплодисментами, но Либер никого не слышал и не видел. Он ещё долго не мог прийти в себя. Всё его внимание приковала девушка на сцене. Она обворожительно улыбалась и в своём белоснежном наряде была больше похожа на ангела. Длинные чёрные волосы спускались на её платье как ночь, а её небесные глаза виделись Либеру как путеводные звёзды в его наполненной мраком жизни.

– Не узнаешь лица? – прошептал на ухо дядя, который в отличие от племянника не терял ясности мышления.

– Лица не узнаю, но голос явно тот самый, – так же тихо отвечал ему Либер, зачарованно не отводя глаз от девушки, – Она прекрасна! – не мог он скрыть своего восхищения.

– Да, – согласился Бильбо, – Она похожа на скандинавскую богиню.

– Ты прав, она действительно напоминает кого-то из скандинавской мифологии, – услышав их разговор, добавил доктор Лоран.

Под бурные аплодисменты Мария и Ирина покинули сцену. Концерт длился ещё почти час после этого. Либер наслаждался музыкой, но его мысли не покидал образ Марии. После концерта друзья вышли на улицу, было уже совсем темно.

– Ну как тебе? – поинтересовался Бильбо у племянника.

– Это… – Либер не мог подобрать слов, чтобы выразить своё восхищение, и только восторженно махал руками что-то пытаясь изобразить в воздухе, – Это бесподобно! – выпалил он, наконец.

– Живой концерт всегда оставляет неизгладимое впечатление, – с восторгом произнёс доктор.

– Действительно красиво, – согласился Бильбо.

– Ну, так как? Пойдём домой или же заглянем к Ирине? – поинтересовался Лоран.

– Нанести визит сейчас будет наверно не совсем уместно, – предположил дядя.

– Ну да, у артистов сейчас ещё банкет будет, – согласился доктор, – я её завтра навещу.

– Отличная идея! – поддержал друга Бильбо и все трое пошли домой спать.

Пережитое в этот вечер не отпускало Либера до самого утра. Он то засыпал, то просыпался. Всю ночь в его ушах играла эта бесподобная музыка, а в кромешной тьме ночи он не переставал видеть образ поющей девушки. Даже во сне ангельское создание не покидало его рассудок. На следующее утро доктор Лоран решил прогуляться по городку, а заодно навестить Ирину и разузнать у неё о загадочной Марии. Несмотря на то, что Либеру сегодня толком даже не удалось поспать, он чувствовал себя даже слишком бодро и поспешил изъявить желание составить доктору компанию. Лоран возражать не стал. Они прошли до центральной площади, где доктор решил посетить для начала игровой клуб. Либеру не терпелось поскорее дойти до Ирины, и там он надеялся встретиться со «скандинавской богиней», но возражать доктору не стал. Они зашли в клуб, где доктор Лоран сыграл с каким-то мужчиной партию в шахматы. Играли они больше часа, но доктор в итоге выиграл. Лоран был очень искусным шахматистом и вообще почти никогда не проигрывал. Поставив мат своему оппоненту, доктор вместе со своим спутником покинули клуб. Дом Ирины оказался совсем не далеко от театра. Она копошилась на грядке в своём огороде, который был ограждён невысоким, примерно по пояс, забором. Доктор подошёл к заборчику.