Ужасы и кошмары

Альбина Нури

Ужасы и кошмары. Сборник рассказов

© Альбина Нури, 2022

Часть первая

За приоткрытой дверью

Соседка

На жилье, которое снял Костя, как говорится, без слез не взглянешь. Находилось оно в двухэтажном деревянном бараке, где на каждом этаже – по четыре квартиры с частичными удобствами (так выразилась женщина, которая сдала Косте эти хоромы). «Частичность» заключалась в отсутствии ванной, но хотя бы раковина и туалет имелись, и на том спасибо.

Квартиру подороже Косте не потянуть: зарплата у молодого специалиста, вчерашнего студента ровно такая, чтобы с голоду не помереть. Так что для оплаты квартиры Костя еще и подрабатывал. Но не унывал: и планы строил грандиозные, и работы никакой не боялся.

Квартирка на втором этаже была темная, неухоженная, со старой разномастной мебелью. Хозяйка давно жила с мужем в другом месте, всё надеялась, что дом снесут и ей дадут новую квартиру. Но городские власти, кажется, забыли про барак.

– Если воду отключат, во дворе колонка есть, – извиняющимся тоном сказала хозяйка, которая не могла поверить в то, что нашелся человек, готовый снять это жилище.

Костя, как мог, навел уют: полы вымыл, пыль вытер, допотопные светильники и посуду перемыл, проветрил, занавески постирал, расставил по углам кое-какие мелочи, ноутбук на тумбочку водрузил – вроде бы посимпатичнее стало.

– Буду обживаться, – сказал сам себе Костя, глядя в мутное, как его ни отмывай, зеркало с трещиной в углу.

Потекли дни. Уходил Костя рано, приходил поздно, ужинал и спать ложился. Соседей не видел, однако иногда слышал то шаги за дверью, то негромкие разговоры.

В квартире под ним кто-то ходил и иногда покашливал, слышалось что-то вроде скрипа. Один раз ночью в дверь постучали, но пока Костя вставал и шел открывать, посетитель уже успел уйти.

Однажды, тоже среди ночи, заскрипело, застонало… Костя вскочил и увидел, что дверца платяного шкафа приоткрылась. Сердце забилось, Костя вскочил, свет зажег – страшновато, конечно! Никого в шкафу не было и быть не могло, просто мебель такая же ветхая, как и дом, дерево рассохлось, вот и стонало, а просевшие двери скрипели и сами собой открывались.

Одну из соседок Костя увидел на пятый день после заселения. Это была круглая, уютная старушка в очках, похожая на бабушку из детской книжки с картинками.

– Добрый вечер, – улыбнулся Костя. – Я ваш новый сосед.

– Очень приятно, – заулыбалась она в ответ. – Как же вас сюда занесло-то? Вам, молодым, разве место в таких развалинах?

– Это дом с историей, мне тут очень даже нравится! – Косте хотелось сказать старушке что-то хорошее. Небось всю жизнь прожила тут, детей вырастила.

– Ну, раз нравится… – Старушка похлопала его по плечу. – Вы на втором этаже? А я на первом. Меня Ириной Владимировной зовут.

Они расстались, довольные друг другом.

Минуло еще два дня, а потом Костя пригласил в новое обиталище свою девушку Катю. Она училась на пятом курсе педагогического, жила в общежитии. «Частичными удобствами» ее было не напугать.

Катя подарила Косте на новоселье плюшевый плед и уверила Костю, что в квартирке «вполне себе миленько». Они включили негромкую музыку, вместе приготовили ужин, болтая о том о сем, обсуждая новости и чувствуя себя семейной парой. Катя осталась ночевать, и среди ночи Костя проснулся от того, что она трясла его за плечо:

– Что такое?

– Слышишь? В соседней комнате ходит кто-то!

Костя прислушался и в самом деле услышал шаркающие, немного неуверенные шаги, а еще постукивание. Кажется, шедший опирался на клюку.

– Это не у нас, а в коридоре! Видимо, соседи. Идет кто-то с палочкой, – попытался он успокоить Катю. – Спи.

Но она так и проворочалась до самого утра, а потом сказала Косте, что больше тут ночевать не станет.

– Мне кажется, в твоей квартире обитает привидение. Всю ночь то скрипы, то вздохи, то шаги.

– Перестань, – отмахнулся Костя, запирая хлипкую дверь. – Дом старый, скрипит, вздыхает. А шаги… Просто кому-то из жильцов не спалось.

Они вышли на улицу и увидели Ирину Владимировну. Ребята поздоровались с соседкой, однако она не ответила, вместо этого метнула на Костю злой взгляд и спросила, указывая пальцем на девушку:

– Это что же такое?

– Не что, а кто, – миролюбиво ответил Костя. – Катя, моя невеста.

– Невеста без места! – выплюнула соседка. – У нас приличный дом, порядочные люди живут. Нечего сюда кого попало таскать!

– Послушайте, вы что говорите-то! – возмутился Костя, а Катя вспыхнула:

– Почему вы меня оскорбляете?

Ирина Владимировна не дрогнула, смерила ее презрительным взглядом и выдала:

– Порядочная девушка ночевать с мужчиной до брака не станет! – Потом повернулась к Косте и процедила: – А я-то думала, что вы хороший парень!

После чего развернулась и зашагала прочь, оставив Катю с Костей стоять посреди двора.

– Прости, – выдавил Костя. – У нее старомодные взгляды.

Настроение было окончательно испорчено, до остановки они дошли молча, попрощались скомкано.

«Что за муха укусила старуху?» – размышлял Костя.

Прежде соседка казалась ему совершенно адекватной, даже милой.

Работы было много, происшествие постепенно забылось. Костя позвонил Кате, еще раз попросил прощения, и они помирились, правда, девушка твердо заявила, что больше к нему ни за что не пойдет.

Возвращаясь домой, заходя в подъезд, Костя внутренне подобрался: не хотелось встречаться с соседкой. Но пообщаться им все же пришлось. Не успел он переступить порог квартиры, как в дверь деликатно постучали.

– Вечер добрый, – проговорила старушка. – А барышня ваша с вами? Нет-нет, постойте! – торопливо сказала она, видя, что Костя нахмурился. – Я хотела извиниться. Не понимаю, что на меня нашло? Это было так невежливо, так дико с моей стороны. Мне стыдно, я не должна была грубить вам обоим, не имела права так говорить. Простите меня, прошу вас.

Она выглядела виноватой и несчастной. Костя невольно улыбнулся.

– Давайте забудем, все в порядке.

– Правда? – обрадовалась соседка. – Вы не сердитесь на старуху?

Костя заверил, что ни капельки не сердится, и тут Ирина Владимировна попросила его подождать, а через пару минут вернулась с большой тарелкой, накрытой белоснежным полотенцем.

– Вот вам к ужину! Только что испекла, еще горячий! Кушайте на здоровье, не побрезгуйте! Любите пироги с капустой? Люди говорят, у меня вкусно получается.

В тарелке и впрямь золотился пирог – аппетитный, ароматный, с хрустящей корочкой. Костя от души поблагодарил соседку, заверил, что недоразумение забыто, и пообещал завтра вернуть тарелку.

Он запер дверь, пристроил пирог на тумбочку, которая стояла возле старинного зеркала, и стал разуваться. Не успел поставить кроссовки в угол, как услышал звон.

Костя вскрикнул, не удержавшись, и обернулся. Разбитая тарелка валялась на полу, ее содержимое лежало неприглядной кучкой. Костя аж зубами заскрипел с досады: о том, чтобы подбирать с пола и есть, речи быть не могло. Такой ужин пропал! Видно, он поставил тарелку слишком близко к краю… Тарелку! Еще и ее разбил, что же теперь соседке возвращать? Она наверняка какая-нибудь особая, из любимого сервиза, пожилые люди придают огромное значение подобным вещам.

Проходя мимо зеркала в кухню, чтобы взять совок и веник, Костя боковым зрением заметил какую-то тень. На долю секунды ему показалось, что в зеркале стоит человек (длинная темная фигура), и он резко обернулся.

Показалось, разумеется. Нет там никого, что за глупости.

Утром Костя увидел во дворе Ирину Владимировну, которая развешивала на веревках ослепительно-белые простыни и махровые полотенца. Хотел пройти мимо, чтобы не нарваться на вопросы про пирог и тарелку, но женщина оглянулась и заметила его.

Увидела – и на лицо словно бы тень набежала. Она посмотрела на Костю как-то странно, точно не узнавая, а он, воспользовавшись ее замешательством, наспех поздоровался, прибавил шагу и почти выбежал со двора,

Днем ему было не по себе, мысли то и дело возвращались к тому, где он возьмет похожую тарелку, чтобы отдать Ирине Владимировне: не хотелось портить отношения.

На работе пришлось задержаться подольше, но Костя все равно успел на почту: хотел отправить матери в деревню небольшую посылку. Улыбнулся, представляя, как она обрадуется. До закрытия оставалось буквально несколько минут, но сотрудница сжалилась, согласилась принять.

– Обратный адрес укажите, – велела она.

Костя, чуть помедлив, написал название улицы, номер дома и увидел, что почтальонша округлила глаза:

– Вы серьезно? В самом деле там живете?

– Ага. Снимаю квартиру. А что такого?

– Но это же… Этот дом… Как вы можете там жить?!

– Не дворец, конечно, – усмехнулся Костя, решив, что ее шокирует жизнь в ветхом доме без нормальных удобств.

Но выяснилось, что дело вовсе не в этом.

– Неужели вам не страшно? – тихо спросила женщина. – Совсем одному, еще и с этой ведьмой по соседству?

– Одному? – не понял Костя. – О чем вы? В доме полно народу… – начал было он, но осекся.

Конечно, встречался Костя только с Ириной Владимировной. Но ведь постоянно слышал шаги, голоса, стук.

«Ночами», – напомнил он себе, но тут же отбросил тревожную мысль. Конечно, ночами, а когда еще, если он и домой-то приходит практически только переночевать? Но дом в порядке, не похож на заброшку: двери квартир закрыты, в подъезде чисто, на окнах занавески. Ни выбитых стекол, ни других следов запустения.

– Вы что-то путаете, – твердо сказал Костя. – Люди живут в доме. Я их слышу время от времени. Просто, наверное, они немолодые уже, редко выходят, вот вы и решили…

– Нет! – перебила женщина. – Я знаю! Да тут, на районе, все это знают. Нехороший дом, жильцы помирали, как мухи, изо всех квартир, кроме ведьминой, людей вперед ногами выносили, одного за другим! У вашей-то хозяйки тоже небось помер кто-то, вот она и сбежала, не стала там жить! И как совести хватило сдать квартиру в проклятом доме!

– Погодите, как вы сказали? Ведьма? Это вы про Ирину Владимировну?

Женщина поджала губы.

– Не верите? Конечно, вы же все сейчас образованные, умные. Я не знаю, что она делала, но все, кто ей дорогу переходили, помирали. И никаких следов! Кто от сердца помер, кто от инсульта. Сидит теперь одна, сычиха… Гляди, как бы за тебя не взялась.

«Вот тебе и отправил посылку», – думал Костя, медленно шагая в сторону своего дома.

Он не знал, что и думать, как реагировать на странные слова. В ведьм он, разумеется, не верил. Но при мысли о том, что в доме вправду нет людей, ему стало дурно. Кто же тогда ходил, вздыхал, стучал?

Нет, та женщина ошибается, иначе и быть не может!

Однако, когда Костя подошел к дому, решимости у него поубавилось. Впервые он вернулся настолько поздно: уже стемнело, на улице зажглись фонари. Неподалеку стояли пятиэтажки и желтые каменные двухэтажные дома, более новые и комфортные, чем Костин барак, – и во многих окнах горел свет.

Костин дом – единственный во всей округе! – стоял темный, мрачный. Впрочем, одно окно горело желтым светом – окно в квартире Ирины Владимировны. Лампочка в подъезде тоже светилась. Костя почувствовал, что напуган. Стыдно признаться, но идти домой не хотелось.

«Перестань! Что ты как ребенок! – одернул себя парень. – Может, люди ложатся рано или свет экономят. Но даже если в самом деле нет никого, что тут такого? Чего бояться?»

Костя подошел к подъезду. Но вместо того чтобы войти, решил кое-что проверить. Он еще на днях заметил, что одно из окон первого этажа постоянно приоткрыто. Это его не слишком удивило: возможно, людям душно, проветривают. Он обошел дом и, подойдя к нужному окну, осторожно постучал по стеклу, не слишком надеясь услышать: «Кто там?»

Его и впрямь никто ни о чем не спросил. Тогда Костя, чувствуя себя немного глупо, отодвинул занавеску и заглянул внутрь. Там было темно, ничего не видно, и Костя включил на телефоне фонарик. Глазам его предстала картина полного запустения. Судя по толщине слоя пыли, лежавшего на полу и мебели, в квартире никто не жил уже много лет.

Костя отошел от окна, прижался спиной к стене дома. Хорошо, в этой квартире не живут. Но имеются же еще пять квартир, кроме его и Ирины Владимировны. В квартире под ним есть жильцы: Костя почти каждую ночь слышал шаги, кашель, поскрипывание. Надо сходить туда и убедиться, что все в порядке. Всегда лучше знать наверняка!

Костя вошел в подъезд на цыпочках (хотя сам не понимал, от кого таится), подошел к нужной двери. Поднял руку, чтобы позвонить или постучать, но тут увидел то, на что не обращал внимания прежде. Дверная ручка была грязная, пыльная. Никто не трогал ее уже давно! Точно в таком же состоянии были и другие ручки, кроме ручки на двери, которая вела в квартиру Ирины Владимировны, и этот контраст бросался в глаза.

Не успев сообразить, что делает, Костя толкнул дверь. Та оказалась не заперта. Он шагнул в прихожую. Света зажигать не стал, снова воспользовался телефонным фонариком.

В квартире пахло запустением и сыростью. В тесной прихожей на вешалке висело тяжелое пальто с рыжим воротником. Маленькая тесная кухня, комната побольше, почти лишенная мебели, за исключением шкафа и круглого стола со стульями.

Костя заглянул в спальню и увидел кровать. Вернее, железную сетку. Ни белья, ни матраца. Если ему еще требовалось доказательство, что квартира пуста, то вот оно.

Но кто тут ходил? Кто кашлял и…

И тут за спиной Кости раздалось то самое поскрипывание, которое он иногда слышал ночами. Он как-то сразу, вмиг сообразил, что могло издавать такой звук, а сообразив, покрылся холодным потом.

«Это бывает только в фильмах ужасов!» – подумал Костя.

Обернуться было страшно, но стоять, когда за спиной творится что-то ужасное, еще хуже. Костя медленно повернул голову на звук. Так и есть: в углу стояло старое кресло-качалка.

«Скрип-скрип», – кряхтело оно, раскачиваясь.

На долю секунды Косте показалось, что он видит сидящего в кресле человека – седого мужчину в очках и толстом свитере. Потом силуэт пропал, осталось лишь кресло, которое качалось само по себе…

Костя прижал ладони ко рту, чтобы сдержать рвущийся наружу вопль, и бросился прочь из жуткого места.

«Мне кажется, в твоей квартире обитает привидение. Всю ночь то скрипы, то вздохи, то шаги», – сказала Катя, и теперь Костя сам так думал. Но призраки, видно, обитали не только в его жилище, но и во всем доме, в каждой из брошенных квартир!

Парень выскочил на лестничную клетку и нос к носу столкнулся с Ириной Владимировной.

– В доме никто, кроме нас, не живет? – от неожиданности выпалил Костя.

Соседка поджала губы и ответила:

– Конечно, нет. И хорошо! Жили мерзкие, грубые люди, а теперь умерли!

Лампочка в подъезде была тусклая, свет еле пробивался сквозь грязное стекло. В неверном, слабом освещении лицо старухи показалось Косте неприятным, зловещим. Восковая кожа, глубоко запавшие глаза; крючковатый нос выпятился, а губы словно бы стали тоньше. Теперь перед ним была не милая бабушка, а настоящая злая колдунья.

«Проклятый дом… Ведьма!» – пришли на ум слова почтальонши.

Снова не сумев как следует все обдумать, Костя произнес:

– Это вы всех извели? Всех своих соседей? Они вам мешали чем-то, и тогда вы…

Тут ему вспомнились давешний пирог и то выражение, с которым старуха утром поглядела на Костю. Он понял, что было в том взгляде! Удивление, вот что!

Костя воскликнул:

– Вы и меня хотели убить! Что было в том пироге?

– Так я и знала, что ты его не ел! – прокаркала старуха.

– Я тарелку уронил. А вы удивились, что я жив!

– Туда вам всем и дорога! – Соседка затряслась от ярости. – Мужланы невоспитанные да хабалки – вот кто тут жил! Все меня ненавидели, смеялись в спину, хамили, и ты таким оказался, хотя сначала я подумала: приличный юноша! А ты не успел въехать, как девок начал водить! – Взгляд Ирины Владимировны сделался лукавым. – Помер бы – никто и не понял бы, отчего! Никто ничего не докажет, ни разу не удалось! Я химик, и дело свое всегда хорошо знала!

Это было равносильно признанию, и Костя буквально оторопел, не зная, как поступить, что делать с этой информацией. Старуха захихикала, видя его смущение, и тут произошло невероятное.

Старая ведьма посмотрела куда-то за спину Кости. Глаза ее округлились, и она завопила:

– Ты?! Тебя нет! Убирайся вон!

Следом раздался страшный грохот. Костя в первый миг решил, что бомба рванула, но сообразил: дело в другом. Все двери в доме (и на втором этаже, наверное, тоже) разом открылись, ударившись о стены, выпуская кого-то.

Старый дом наполнился звуками: голоса, постукивания, скрипы, шаги, а ведьма завертелась на месте, в панике визжа, чтобы ее оставили в покое:

– Вы мертвы! Подохли! Прочь! Убирайтесь отсюда! Оставьте меня!

Она явно видела что-то или кого-то, кого Костя видеть не мог, и видения эти пугали ее до смерти. Костя отчетливо понял: тарелка с пирогом упала не просто так. Те, у кого отняла жизнь злобная ведьма, спасли его, а теперь пришли за убийцей. Возможно, появление Кости каким-то образом подтолкнуло их, придало сил, и больше они не желали оставаться взаперти в проклятом доме, вместе с той, что погубила их.

Тем временем старуха застыла на месте и схватилась обеими руками за горло. Она открывала и закрывала рот, ей явно не хватало воздуха. Лицо побагровело, потом приняло синюшный оттенок, глаза вывалились из орбит, пальцы царапали кожу на горле. Старуха захрипела и повалилась на пол.

«Умерла», – с ужасом подумал Костя.

В тот же миг все снова загрохотало: двери захлопнулись. А после воцарилась тишина. На полу у ног Кости лежала мертвая соседка. Вероятно, когда приедет скорая, врачи констатируют инфаркт.

Больше никого в старом доме не было – теперь уже точно.

Костя надеялся, что призраки, обитавшие тут, жаждавшие отмщения, ушли навсегда.

Бесы сна

Звонок на городской телефон раздался, когда Лиза собиралась выключить компьютер и пойти домой. Статья, которую завтра нужно сдать редактору, все равно не пишется, сколько можно сидеть и пялиться на пустой экран.

Лиза подождала, не возьмет ли трубку кто-то другой (на этом номере «сидели» и рекламщики, и отдел распространения), но, видимо, все уже ушли.

– «Отражение мира», здравствуйте, – привычно проговорила Лиза, в который раз поморщившись. Неужели никто из отцов-основателей не мог придумать журналу менее претенциозное название?

В трубке помолчали, затем раздалось покашливание и робкий голос зачем-то уточнил:

– Это редакция?

– Да.

Вздох и новая порция покашливаний. Лиза начала раздражаться.

– С кем вы хотели бы поговорить?

– Вы же пишете про всякие аномалии, ужасы разные, так?

– Наше издание специализируется на изучении паранормальных явлений, – заученно проговорила Лиза, хотя слово «изучение» вообще не подходило под то, чем они занимались.

Писали обо всякой псевдонаучной чепухе, ставили на первые полосы бредовые статьи вроде «В Альпах обнаружены горные тролли», публиковали сделанные при помощи фотошопа снимки призраков и восставших мертвецов, брали интервью у шизофреников, которые утверждали, что видели русалок.

Как раз сейчас Лиза пыталась «родить» текст про зеленых человечков, которых якобы заметили в спальном районе города. Когда она устроилась в журнал, то искренне верила, что будет писать о загадочных явлениях, проводить расследования в духе «Секретных материалов». Но вместо этого уже пятый год выдумывала откровенную чушь. Одно радовало: платили неплохо.

– Это как раз по вашей части, я потому и звоню, – обрадовалась девушка.

– Можно конкретнее?

– Извините. Понимаете, никто не верит. Говорят, в дурдоме вам место.

«Так, скорее всего, и есть», – подумала Лиза, а вслух спросила:

– Кому это – «вам»?

Сбиваясь, вздыхая и покашливая, девушка рассказала свою историю. Выяснилось, что живет она в соседнем небольшом городке N-ске. Не так давно там орудовал нелюдь, который жестко убивал девушек и вырезал им глаза. На его счету было десять жертв.

Как это часто и происходит, поймали зверя случайно, им оказался уважаемый человек, профессор Кронин, главврач местной больницы. Заподозрил маньяка сосед, у которого пропала дочь. Он обратился к двоюродному брату, служившему в полиции, стали копать…

Дальше события развивались стремительно. Кронин задергался, почуял, что земля под ногами горит, и покончил с собой, приняв лошадиную дозу какого-то препарата. Легко отделался, в общем. Случилось это около двух месяцев назад.

Девушка, назвавшаяся Анной, умолкла. Лиза ждала продолжения. История была, конечно, трагичная, но «Отражение мира» тут с какого боку? Анна по-прежнему ничего не говорила, и Лиза задала этот вопрос вслух.

– Стало только хуже. Он продолжает убивать, – шепотом проговорила девушка. – Соседа своего убил, его жену и брата, того полицейского… Двух врачей-коллег, которые показания давали. А после, как всем отомстил, не успокоился, за старое взялся.

– В каком смысле? – автоматически спросила Лиза, которая еще не решила, сумасшедшая эта Анна или нет.

– В том самом. Девушки стали умирать.

– Погодите, то есть убийства возобновились?

«Скорее всего, Кронин не был виноват!» – промелькнуло в голове.

– Вроде как сами умирают. А на самом деле он ночью приходит и… – В трубке послышался какой-то шум, кажется, дверь хлопнула, и Анна понизила голос. – Не могу говорить. Так вы приедете?

– Что? Куда?

– Вы же расследования проводите, ну, так проведите! – торопливо и горячо заговорила Анна. – Разберитесь! В полиции же с этим не помогут!

– Да я не…

– Так я и знала, – горько проговорила девушка. – Везде вранье одно.

– Погодите, просто я не совсем понимаю, что вы хотите!

– Чего хочу? Жить хочу, вот чего! – Теперь Анна почти кричала, перейдя на «ты». – Он ко мне подбирается! Знаешь, каково это – понимать, что скоро умрешь? Я четвертые сутки не сплю и…

Связь прервалась.

Огорошенная Лиза сидела, сжимая трубку в руке. Может, розыгрыш? Нет, Анна явно была в отчаянии, такое не сыграешь. Лиза зашла в Интернет и ввела в поисковую строку фамилию профессора-убийцы.

…Главный редактор всегда приходил на работу первым, даже раньше секретарши, но в этот раз его опередили.

– Доброе утро, Аркадий Иванович! – Лиза встала со стула, едва увидев в дверях приемной грузную фигуру. – У меня срочное дело.

Аркадий Иванович удивленно приподнял брежневские брови и жестом пригласил Лизу войти.

– Кофе будешь?

– Потом, потом, – отмахнулась она. – У меня сенсация! Есть случай, который может доказать существование жизни после смерти!

Главред втиснулся в кресло и устало поглядел на журналистку.

– Все никак не угомонишься, а? Не поняла за столько лет, что…

– Да погодите вы! Послушайте!

– Ты мне статью в номер сдаешь?

Лиза слегка покраснела: про зеленых человечков она совершенно забыла, до поздней ночи сидела за компьютером, собирая информацию, а утром, едва проснувшись, помчалась в редакцию.

– Нет, – честно ответила Лиза. – Аркадий Иваныч, поручите Калугиной, она все сделает. Я вам сейчас такое расскажу! Мне вчера девушка позвонила…

Лиза принялась сбивчиво рассказывать о звонке Анны, а после – о своих изысканиях.

– Кронина она не выдумала…

– Знаю, – перебил Аркадий Иванович, – громкое дело было.

– Я проверила по газетам, по объявлениям на сайте больницы, где Кронин работал: все, про кого говорила Анна, действительно умерли после самоубийства профессора. Скончались ночью, во сне. Это совпадение? Как говорится, не думаю!

– Но умерли-то от естественных причин, – уточнил главред.

– Сердце, – коротко ответила журналистка. – Я попыталась узнать про смерти девушек, о которых говорила Анна, но в открытом доступе нет информации. Вы же можете по своим каналам узнать! У вас везде связи! – Лиза молитвенно сложила руки. – Если все правда, то про череду смертей во сне от рук мертвого маньяка можно такой материал сделать!

Аркадий Иванович колебался.

– Я могу съездить в N-ск, тут всего-то пара часов езды. Поговорю с людьми, получится настоящее расследование, для журнала только плюс!

Главный редактор подумал, что, в принципе, ничего не теряет. Дело Кронина и правда резонансное, а Лиза – девочка толковая, писать умеет.

Минут через сорок Аркадий Иванович позвал Лизу, которая ждала в приемной, и сказал, постукивая пальцами по столешнице:

– Четыре девушки за последние три недели действительно скончались во сне. Официальная причина смерти – остановка сердца.