Необычные истории. Сборник рассказов

Сначала он сделал массаж, который тысячу лет назад перенял у йогов, а потом несколько их же упражнений. Теперь нужно было подкрепиться. Еду в таких случаях брали на Земле. Если нельзя создать, можно забрать уже кем-то приготовленное.

– Елисей! – позвал архангел. – Ты мне нужен в материальном виде!

– Чего изволите, святейший? – спросил возникший в келье юноша.

Все тела выращивали по одному образцу, поэтому отличались только возрастом и размером крыльев.

– Организуй еду моему телу, – отозвался Уриил. – Пока оно будет есть, расскажешь, что у вас нового.

Такая «организация» не украшала ангелов, поэтому старшие обычно перекладывали её на младших. Можно было узнать все новости самому, но только в духовном теле. К тому же в неспешном разговоре было своё удовольствие.

В келье, кроме кровати, были ещё стол и стул. Через несколько минут заботами младшего ангела на столе появился чей-то обед.

– Неплохо! – принюхался Уриил. – Запечённая осетрина, жареный картофель и овощной салат – то, что нужно! А что в бутылке? Надеюсь, не спиртное?

– Бог с вами, святейший! – обиделся Елисей. – Это «Боржоми».

Ангелы не пользовались столовыми приборами, не было их и рядом с тарелками. Уриил сел на стул и принялся за еду, запивая её из бутылки.

– Рассказывай, – утолив первый голод, сказал он. – Построили в СССР коммунизм?

– Ничего не вышло! – печально ответил младший. – СССР развалили на отдельные республики, и теперь во всех пытаются построить капитализм. Повсюду воровство, а больше всего воруют сами правители. Зря вы на них надеялись.

– Плохо! – нахмурился архангел. – Опять переделка?

– Да, ещё два райских сектора отдали бесам, – кивнул Елисей. – Они перенесли стену, а сейчас разрушают дворцы и возводят адские пристанища. Святейший Рафаил сделал выборку…

– И какое отношение? – заинтересовался Уриил. – Что замолчал?

– Все плохо! – всхлипнул ангел. – На одного праведника приходится больше сотни тех, кого точно осудят! Так что этот перенос стены не последний.

– А ведь когда-то рай и ад занимали одинаковую площадь! – горько сказал архангел. – Когда перестала работать религия, столько надежд возлагали на коммунистов! В чём причина развала?

– Я слышал, что их много, но не интересовался подробностями, – смутился Елисей. – Вы уже поели, светлейший? Тогда можем избавиться от тел и слетать к миклату марксистов. Сами у них и узнаете.

Миклатами называли разбросанные по чистилищу убежища, в которых души умерших обретали видимость жизни. Обычно в них не стремились, предпочитая забвение до страшного суда, но были и исключения. В одном из миклатов уже больше ста тридцати лет собирались идеологи и вожди тех, кого потом назвали коммунистами. Первым в нём обосновался Карл Маркс, через двенадцать лет к нему присоединился Фридрих Энгельс, а потом желающих пообщаться с единомышленниками набежало столько, что убежище переполнилось и пришлось решать общим голосованием, кто в нем лишний. Кто-то подчинился решению товарищей и ушёл, несогласных выперли, применив силу.

– Может, слетаем в этих телах? – задумался Уриил. – У них будет меньше страха.

– У меня слабые крылья… – растерялся младший. – И потом мы с вами нагие! Страха не вызовем, но можем вызвать смущение.

– Ладно, – согласился архангел, – освобождаемся от тел.

Их тела исчезли, отправленные в хранилище, а в келье остались духовные сущности. Выглядели они похожими на людей, одетых в белоснежные туники, только изображения были полупрозрачные и слегка размытые. Взмахнув крыльями, оба пролетели сквозь стену кельи и очутились в раю. За спиной осталось единственное здесь здание, сделанное из камня. Это прибежище для сна напоминало средневековый монастырь и выглядело уродливым рядом с прекрасными дворцами, аллеями парков и зеркалами озер – всем, что было создано Творцом из тонкой материи. Далеко вдали виднелась высокая стена, за которой в небо поднимались клубы дыма, подсвеченные адским пламенем.

Полёт был стремительным, поэтому рай пролетели за минуты. Когда за спиной осталась сверкающая синими огнями стена, их глазам предстала серая равнина без конца и без края. Кое-где виднелись черные пятна миклатов, а всё остальное пространство заполняли души, которые медленно и бесцельно куда-то брели или стояли на месте.

– Нам туда! – показал рукой Елисей. – Вон в тот миклат!

В теле из плотной материи можно было пройти сквозь стену из тонкой, а для душ и ангелов в их истинном виде такая стена была непреодолимой. Пришлось лететь ко входу. Там путь преградили два костолома из бывших работников НКВД.

– Прочь! – прорычал Уриил и, видя, что амбалы не спешат освободить проход, добавил: – Хотите оказаться в аду? Могу это устроить, не дожидаясь страшного суда!

Души охранников сбежали в миклат, куда вошли и ангелы. Убежище представляло собой полусферу диаметром около пятидесяти метров. Попавшие сюда души могли сотворить для своих нужд мебель, еду или любой другой предмет, в котором не было жизни. Всё это, включая их собственные тела, было из тонкой материи, но сами души не чувствовали никакой разницы с тем, что было при жизни. Они даже выделяли отходы такой «жизнедеятельности» в одной из трёх туалетных кабинок. Когда архангел залетал сюда пятьдесят лет назад, обитателей миклата было намного меньше и они обходились одним туалетом. Столы и стулья тоже прибавились в числе, хотя мебель для собравшихся здесь была только данью привычки. Зачем стул тому, кто не чувствует усталости?

При появлении ангелов сферический потолок засветился ярче. Все разговоры смолкли, и на святейших с тревогой уставились около сотни душ. Уриил сразу заметил, что они сбились в небольшие группы, члены которых с неприязнью относятся ко всем остальным.

– Кто мне скажет, по какой причине вы просрали свой коммунизм? – громко спросил он. – Может, вы, основатель?

– А зачем вам это? – удивился Карл Маркс. – Коммунизм – это общество атеистов, а у вас всё построено на вере.

Он сидел в компании таких же бородачей, отгородившейся от всех остальных столами. Единственной среди них душой с небольшой бородкой был Ленин. Перед приходом ангелов они пили чай.

– Создателю всё равно, верят в него или нет, – снизошёл до объяснения архангел. – Вы можете креститься или возносить хвалу Аллаху, или объявить себя атеистом – всё это никак не повлияет на ваше посмертие. Важна не вера, а вы сами, ваши дела и мысли. Вера – только инструмент улучшения вашей природы! Ваш «Моральный кодекс строителя коммунизма» кое в чём лучше божественных заповедей, которые давались в древности совсем для другого человечества!

– А почему в человеке столько изъянов? – спросил Ленин. – И это венец творения!

– Хотите халявы? – усмехнулся Уриил. – Если бы люди были подобны ангелам, у них не было бы стимулов к развитию. Развитие – это борьба, а какая может быть борьба у во всём благих существ? Зло так же важно для выживание, как и добро, а в прежние времена оно было ещё важнее!

– Так вам был нужен наш коммунизм? – дошло до кого-то из марксистов. – А чем плоха вера?

– Все религии зародились очень давно и были рассчитаны на совсем другой мир, – ответил архангел. – Человечество изменилось, а религии остались в неизменном виде. Много ли умных и знающих людей поверит в написанные тысячу лет назад сказки? А трогать их основы ещё хуже: можно вообще потерять паству. Число верующих сокращается, и многие из них уже не во всём следуют заповедям или соблюдают их только в отношении единоверцев. Среди священнослужителей всегда была сильна тяга к богатству и власти. Не все такие, но многие. Для них вера – это тоже инструмент, только не улучшения людей, а собственного обогащения. И такое не всегда удаётся скрыть. На ваш коммунизм надеялись, а вы не оправдали этих надежд! У каждого из вас больше грехов, чем перьев в моих крыльях, но был шанс, что их могут простить. Вы его упустили, и теперь я хочу знать, в чём причина и кто виноват!

– Разбирайтесь с ним, – сказал Ленин, показав рукой на Сталина. – Когда я умер, всё шло как надо. Это он уничтожил творцов революции!

– Меня вообще убили ледорубом! – крикнул Троцкий.

– Социализм от этого только выиграл, – негромко сказал Сталин. – Лаврентий, если Лейба ещё раз откроет пасть…

– Заткну, Иосиф Виссарионович, – пообещал сверкнувший очками Берия.

– Хорошо, поговорим с вами, – согласился Уриил. – Я заснул пятьдесят лет назад, поэтому не нужно рассказывать, какой нищей и безграмотной страной была Россия. Я знаю о ваших пятилетках, о жертвах в войне и об этапе восстановления…

– Не хотите говорить с Никитой, – перебил его Сталин. – Вообще-то, правильно. Этот мерзавец во многом виноват в развале СССР и реставрации капитализма. Я так говорю не из-за того, что он отравил меня минералкой, одна его денежная реформа…

– Сам тоже провёл реформу! – крикнул Хрущёв, вскочив со стула. – Тиран! Я не расстреливал людей!

– Проводил, – согласился Иосиф Виссарионович. – Нужно было навести порядок с денежным обращением. А твоя реформа принесла стране две беды – зависимость от нефтяного экспорта и дефицит продовольствия! Коррупция в торговле появилась не на пустом месте! Ты больше чем в два раза уменьшил золотое содержание рубля и его покупательную способность! В магазинах цены уменьшили в десять раз, а на рынке только в четыре! Вот и потекли товары из магазинов к спекулянтам! Мы с товарищами во всём разобрались. А если ещё учесть реформы в сельском хозяйстве… Для чего убрали прекрасно показавшие себя МТС? Чтобы раскрутить производство ненужной сельскохозяйственной техники? А потом тратили сумасшедшие деньги на её содержание и ремонт.

– Я сюда прилетел не для того, чтобы выслушивать вашу ругань, – напомнил о себе архангел. – О его художествах я знаю не меньше вас, но ведь при Брежневе многое исправили!

– Леонид Ильич хороший хозяйственник, но этого мало для руководителя государства! – Сталин раскурил трубку и продолжил: – Верхушку партии нужно было держать в кулаке или вообще убрать от власти. Я собирался передать её советам, но не успел. Большинство секретарей обкомов и крайкомов своими инициативами вредили народному хозяйству, а я был вынужден с ними считаться. Никита обозвал меня тираном. Да, приходилось проявлять жестокость, но такое было время и такие были люди. Он сам был членом тройки и подписывал расстрельные списки, а потом послал своих людей чистить партийные архивы. К тому же многие были репрессированы за дело или пострадали от инициативы на местах.

– Я не мог руководить твоими методами, – отозвался Брежнев. – Не то время и не те люди, а у меня не было всенародной любви. Хотел уйти раньше, но не отпустили. Нужно было тебе действовать решительней, мне это уже не позволили бы.

– Значит, виновата партийная верхушка? – спросил Уриил.

– Можно сказать? – подал голос Горбачёв.

– Вы можете убрать его в ад? – спросил архангела Сталин. – У нашей неудачи много причин, а он – одна из основных! Я когда-то верил в бога, даже учился в семинарии…

– Не слушайте его, святейший! – закричал Горбачёв. – Моя перестройка…

– Может, на этом закончим? – предложил Андропов. – Какая разница, святейший, кто виноват, если не будет второго шанса? Китайцы построят свой коммунизм, пусть даже не по Марксу, а в России этого не позволят. Вот если вмешаетесь вы…

– Ваша цивилизация уже несколько раз погибала, а потом возрождалась от уцелевшей горстки людей, – ответил ему Уриил. – И ни разу Создатель не вмешался, а сейчас он вообще спит. Нам запрещено вмешиваться даже в судьбы отдельных людей, хотя на Земле думают иначе. – Он повернулся и, сопровождаемый Елисеем, вышел из миклата.

– Что же теперь будет с раем, святейший? – убито спросил младший. – Если его всё время так сокращать… И зачем тогда мы? Я слышал, что в аду уже не хватает бесов. Не отправят ли и нас возиться с огнём?

– Не знаю, – тяжело вздохнув, ответил архангел. – На всё Его воля! Будем надеяться на разум людей. Может, хоть где-нибудь построят справедливое общество, в котором будут отсутствовать зависть и злоба. Все люди разные, и полное равенство – это утопия, я имею в виду нынешнюю запредельную разницу в доходах, патологическую жажду власти и стремление жить лучше за счёт других.

Ужасы на ночь

Не очень далёкое будущее

– Не надоело пялиться в экран? – сварливо спросила жена. – Учти, что скоро по первому каналу «Танцы с московскими геями».

– Посмотришь в записи, – отмахнулся Иван Иванович. – Лучше садись смотреть ужасный триллер «Новый президент». В нём покажут, что случится с Россией, если мы не переизберём нынешнего.

– Как его переизбирать? – проворчала жена. – И так уже разваливается на ходу! Не могли показать раньше. Вот нужно тебе смотреть ужастики на ночь глядя?

– Не мешай! Уже начался.

На экране стереовизора летающий лимузин президента сел перед главным корпусом Ново-Огарёво. Вслед за ним с неба посыпались мотолёты охраны. Новый президент был моложе и бодрей уже покинувшего резиденцию. Выбравшись с помощью водителя из машины, он, постукивая тростью, направился к пристроенному к зданию лифту. После этого показали комнату второго этажа, где возле красивого камина в мягком кресле устроился избранник народа.

– А выглядит неплохо, – оценил Иван Иванович.

– Помолчи! – шикнула на него севшая рядом жена.

В комнату с камином вбежал одетый в чёрный костюм парень и застыл перед хозяином по стойке смирно.

– Садись, Валентин, – разрешил президент. – Я победил с небольшим отрывом, поэтому нужно придумать что-нибудь приятное для народа, чтобы поднять рейтинг. Напряги мозги, мне это уже тяжело.

– Можно понизить коммунальные платежи, – с готовностью предложил молодой.

– Хочешь, чтобы меня грохнула коммунальная мафия? Кажется, я ошибся, оставив тебя в своей администрации!

– Может, взять под контроль цены на лекарства? – неуверенно сказал молодой. – Пусть не все, а только жизненно важные…

– Там своя мафия, – начал сердиться президент.

– Можно легализовать проституцию, – в панике предложил молодой. – Народ оценит…

– Молодец, – одобрил хозяин. – Так и сделаем!

Следующий эпизод снимали в этой же комнате и с теми же персонажами, но уже после первых десяти дней президентства.

– Извольте прочитать, – сказал молодой, протягивая президенту кипу бумаг.

– Что это у тебя? – недовольно поморщился тот. – И почему опять бумаги? Разве нельзя было сбросить документы на мой комм?

– Я уже объяснял… – неуверенно напомнил Валентин. – Бумаги обеспечивают секретность. С любого электронного носителя…

– Я вспомнил, – перебил президент. – Говори, что в них, только коротко.

– Олигархи просят компенсировать потери… Из-за кризиса их доходы упали на десять процентов.

– И много просят?

– Не очень, только два триллиона.

– Один, – решил президент. – Бюджет и так дефицитный, а у меня есть друзья, которым тоже нужно помочь. Дружба – это святое! Что ещё?

– Нужно утвердить очередной эксперимент Министерства образования. Они хотят убрать из программы географию, историю и ещё пять ненужных предметов. Можно сократить много учителей, а у детей появится время на отдых.

– Полезная инициатива, – одобрил президент. – Оставь, возможно, я сокращу ещё что-нибудь.

– В бюджете не хватает денег на медицину…

– И что предлагают? Опять сокращения?

– А что они могут предложить? – пожал плечами Валентин.

– Мне это не нравится! – нахмурился президент. – И так почти не осталось врачей. Наверное, это происки моих врагов! Точно хотят обрушить рейтинг!

– Но бюджет…

– Мы пойдём другим путём, – решил президент. – Проведём ещё одну пенсионную реформу. Напомни, какой у нас пенсионный возраст.

– Восемьдесят лет для обоих полов.

– Мало! По данным нашей Федеральной службы статистики, средний срок жизни мужчин около ста лет, а женщин – ещё больше. Фёдор Фёдорович не станет врать – не тот человек! Вот пусть и работают до девяноста.

– Многие в таком возрасте прикованы к кровати… – осмелился возразить Валентин, – или передвигаются с трудом.

– Будут работать удалённо, – отмёл его возражения президент. – Для этого вообще не нужно ходить.

– Это может сказаться на рейтинге, он и так падает…

– Болеют все россияне! – рассердился президент. – Вы хотите, чтобы я прижал их с медициной и не тронул пенсионеров, которых и так почти не осталось? Постой, что ты сказал о рейтинге?

– Падает. Был тридцать процентов, а сейчас уже двадцать семь…

– Ты ничего не перепутал? Может, семьдесят два?

– Прочитайте сами. – Валентин протянул бумагу.

– Значит, неправильно посчитал Фёдор Фёдорович. Верни и скажи, чтобы пересчитал. И напомни, что у нас нет незаменимых и на его место найдётся много желающих!

– Есть ещё инициатива Государственной Думы. Все фракции единогласно поддержали, нужно только ваше одобрение.

– Что за инициатива?

– Они хотят, чтобы зарплаты государственных чиновников и депутатов были привязаны к доллару. Он падает, но рубль обесценивается ещё быстрее.

– Негодная инициатива, – задумался президент. – От доллара все избавляются, скоро он ничего не будет стоить. От слуг народа зависит его благосостояние, поэтому их труд нужно достойно оплачивать! Привяжем зарплату не к баксу, а к золотому рублю.

– Я только за, – обрадовался Валентин, – только хватит ли золота?

– Чиновники – золотой фонд народа! – провозгласил президент. – Вот и будем платить им золотом! Всё равно его не хватит на всех.

Экран мигнул и потух.

– Почему выключила? – возмутился Иван Иванович.

Жена не только мысленно отключила стереовизор, но и заблокировала его включение.

– Осточертело на них смотреть! Иди хоть чем-нибудь займись, а я посмотрю геев. Они, по крайней мере, красиво танцуют.

Контакт

Четвертого июля, когда в США праздновали День независимости, прервались передачи по всем телевизионным каналам, включая кабельные. Вместо их программ на экранах появился огромный петух с лишёнными перьев шеей и головой и начал громко кукарекать, глядя на удивлённых американцев с нескрываемой неприязнью. Одновременно на экране появился перевод его обращения к нации, считавшей себя элитой человеческой цивилизации. Сказано было следующее:

«Люди планеты Земля! Сегодня в Солнечную систему прибыл звездолёт со сборным экипажем трёх разумных цивилизаций. Мы сразу же получили всю необходимую информацию о вашем виде и выяснили, что вы держите в неволе миллиарды наших не полностью разумных родственников! Мало того, вы ими питаетесь и едите даже яйца! Наше возмущение было так велико, что вас тут же приговорили к уничтожению и создали для этого смертельный вирус! Ковид по сравнению с ним – это не стоящая упоминания неприятность! Если распылить нашу заразу на разных континентах, вы не успеете разработать вакцину и погибните! Я решил дать вам шанс на жизнь. Если вы в десятидневный срок освободите всех томящихся в неволе курообразных и прекратите есть их мясо и яйца, сохраните свои жизни! Человечество разобщено и его особи трудно контролировать, поэтому, если будут отдельные нарушители, мы накажем их сами. Мы не собираемся задерживаться в вашей системе, но оставим над Землёй свои спутники. Они и обрушат наш гнев на нарушителей, а если их станет много, то и на весь ваш вид! Выполнение нашей воли возлагается на правительство США! Моё выступление могут счесть чьей-то шуткой. Чтобы этого не произошло, мы опустим свой звездолёт над вашей столицей».

Петух прекратил кукарекать и погрозил зрителям крылом. Перед тем, как он исчез с экранов и возобновились прерванные передачи, смогли увидеть, что оно заканчивается длинными пальцами. А дальше произошло следующее. Система контроля неба над Белым домом не зарегистрировала каких-либо летающих объектов, пока над Вашингтоном не возникла летающая тарелка. Диск диаметром не меньше трёхсот метров висел над центром столицы США на высоте двух километров. Дальнейшие действия американцев не сильно отличались от того, что снимали в их фильмах. Они срочно эвакуировали президента и правительство, после чего занялись остальными жителями. Когда очистили от них центр города, на космический корабль чужих бросили боевую авиацию. При первых же стартах ракет, все самолёты просто исчезли. А потом пришельцы ответили. На большую часть американской столицы обрушился мощный гравитационный удар! Он длился секунды, и многие из тех, кто не покинул город и был на улицах, даже сохранили жизнь, отделавшись переломами. Вот находившимся под крышами не повезло, потому что в центре Вашингтона не осталось ни одного целого здания. После этого летающая тарелка исчезла так же внезапно, как и появилась.

Пять дней спустя. США, штат Джорджия, бройлерная ферма в окрестностях Гейнсвилла

– Смотрите! – кричал в микрофон один из ведущих CNN Стив Кабера. – Вы видите на своих экранах, как из ворот фермы сплошным потоком выбегают бройлеры! Куры ещё не почувствовали свободы и не разобрались в происходящем, поэтому работникам приходится их выгонять. Это уже двадцатая птицеферма, в которой освобождены все курообразные. После неё мы с вами посмотрим на освобождение индеек! Птиц больше не кормят, поэтому они бросились в окрестные поля, и фермерам приходится срочно их огораживать…

Ещё два дня спустя. США, штат Арканзас, город Мансфилд

– Как я их выпущу? – плакала пожилая женщина, прижимая к себе вырывающихся кур. – Они же погибнут! Я согласна не есть яйца…

– Миссис Брукс, вы должны это сделать! – настаивал шериф. – Мы приняли закон! Пусть они хоть все сдохнут от бескормицы или птичьего гриппа, зато мы будем жить! Или для вас эти птицы дороже собственной жизни? Большинство стран подчинилось пришельцам, а меньшинству пригрозили атомным оружием. Не стоит препятствовать…

В то же время. Россия, Ростовская область, Азовский район, село Кулешовка

– Это не куры! – перегородил дорогу в курятник крепкий мужчина лет сорока. – Я развожу перепелов!

– Они тоже курообразные, – возразил один из двух полицейских. – Не заставляйте нас применять силу!

– Я сам её к вам применю! – заорал хозяин. – Плевать я хотел на американцев и их указы! Пусть оплачивают мои убытки!

– Ну его к чёрту, – сказал полицейский напарнику. – Это один отказник на всё село. Вот и посмотрим, что с ним сделают.

Сделали через четыре дня. Андрей подъезжал к своему дому, когда с неба упали во двор сгустки фиолетового огня. Он зажмурился от яркого света и изо-всех сил нажал на педаль тормоза. Старая «девятка» остановилась возле ворот, а в открытые окна ударила волна жара. По крыше машины застучали обломки кирпичей и досок, которые засыпали дворы соседей и огороды. К счастью, дети ушли в школу, а жена с утра уехала в Ростов, поэтому потери были чисто материальными. Во дворе не осталось вообще ничего, кроме ямы колодца и остатка фундаментов.

Месяц спустя. Москва, российское телевидение

– Как вы, Борис Николаевич, оцениваете последствия первого контакта человечества с внеземным разумом? – спросил ведущий у приглашённого в студию профессора Новикова.

– Я очень надеюсь, что к нам больше никто не прилетит, – ответил тот. – Представляете последствия, если это будут говорящие бык или свинья? Цены на рыбу и утятину и так подскочили, а если придётся отказаться и от говядины со свининой… Я уже не молод, чтобы менять пищевые привычки и становиться вегетарианцем.

– А в других аспектах? – не унялся ведущий.

– Вы имеете в виду нашествие птиц? – спросил профессор. – Или вас интересует взрывной рост популяции крыс и бродячих собак? При таком обилии корма…

– Я имею в виду самих пришельцев.

– Я разочарован, – признался Новиков. – Мы считали, что полёты к звёздам не совместимы с глупостью, а действия пришельцев трудно назвать умными. С другой стороны, люди обо всех судят по себе, а другие разумные виды могут и рассуждать по-другому. Хотя возможно, что они просто так пошутили.

– Убийство тысяч людей – это шутка? – не поверил ведущий.

– А что вас так удивляет? – усмехнулся профессор. – Мы постоянно истребляем друг друга. Если нет уважения к жизни особей своего вида, почему к нам должны относиться иначе чужие?

Школьная фея

До звонка было ещё пять минут, поэтому в десятом «Б» не обратили внимания на вошедшую девушку. Перемена была короткой и почему-то никто из учеников не вышел из класса.

– Прекратили базар! – громко сказала вошедшая – и наступила тишина.

Все с удивлением таращились на красавицу, которая была на голову ниже самой низкорослой из их девчонок. Она села на место учителя и обвела взглядом класс.

– А ты кто? – спросил Донцов. – И почему мы должны молчать, если не было звонка?

– Я классная фея, – ответила коротышка. – До звонка ещё три минуты, но я растяну их на полчаса. Думаю, что этого мне хватит. И обращайся ко мне на вы, иначе накажу.