Правда Родиона Метлицкого или катастрофа на SIP1

Зайдя в свою лабораторию, Соломон первым делом взглянул в иллюминатор. Необъятный простор космоса всегда успокаивал его. Все кричащие мысли, все переживания в один миг становились чем-то далёким, мелким и неважным. И на астероиде этот эффект стал многократно сильнее. Но в сей раз свет звёзд никак не помогал ему. Соломон видел лишь кучу маленьких огоньков, будто от фонариков, таких же неестественных, неживых.

Кейт тем временем помогла надеть гостям скафандры, хранившиеся на складе, для поездки на место добычи и одновременно рассказывала об их устройстве.

– На астероиде сила притяжения необычайно слабая, поэтому при выходе введите на сенсорной панели вашей левой руки ваш вес. Скафандр наполнит полые детали производимой им жидкостью нужной плотности, чтобы вы не улетали в космос при малейшем движении.

– А этот столбец что показывает? – спросила Регина, указывая на зелёную полосу на сенсорной панели.

– Это остаток кислорода в ваших баллонах. Ради гуманности автонастройка показывает их наполненность в процентах, однако если хотите, можете поменять на количество вдохов, – сказала Кейт. – Ну, что? Выходим.

На выходе со станции их уже ждал Алехо в гусеничном транспорте, взятом из ангара. Это была тяжёлая неказистая машина, которая ни за что бы не сдвинулась на Земле с места. Зато здесь на SIP1 находились люди, которые души в ней не чаяли и иногда брали на простые прогулки по поверхности астероида.

Свет звёзд не ощущался столь ярким при взгляде на них из-под оболочки скафандра, однако мутное стекло в сочетании со звуком своего дыхания и лёгкой невесомостью создавали какую-то свою пленяющую атмосферу. Пейзаж на астероиде не был каким-то сверхъестественным, лишь множество булыжников и космический простор, открывающийся прямо за горизонтом, который был необычайно близок.

– Посмотрите туда, – сказала Кейт, указывая рукой вверх. – Видите голубой огонёк, который выделяется своими крупными размерами? Это комета пролетает впервые в пределах нашей Солнечной системы. По моим расчётам она не должна нанести урон людским колониям, хоть и пройдёт очень близко.

Рассказ о комете сыграл возложенную на него роль развлечения для туристов. Все тут же начали обсуждать эту летящую глыбу с её голубым хвостом и отвлеклись от самой Кейт.

Вся дорога до месторождения занимала по времени не дольше тридцати минут, поэтому вскоре группа оказалась рядом с большими роботами. Они как и транспорт, на котором приехали гости, были неказистыми, их бы уж точно не стали представлять общественности как чудо техники, хотя их работоспособность и была куда лучше чем у любой дорогостоящей модели. Однако обёртка однозначно бы оттолкнула большинство покупателей. Эти махины собирали заполненные первичные контейнеры с газом на своих платформах, а после дожидались команды об отъезде.

Это была группа Мортимера, старшего ответственного за роботов. Большая часть из его колонны уже закончила погрузку газа и замерла будто памятник. Сам же он без лишнего напряжения руководил действующими машинами, периодически нежно поглаживая их.

Зная, что Мортимер вообще сторониться людей, подпуская к себе лишь Салаха, с которым у него была одна страсть, Кейт, только завидев его, переключила рацию на рабочую частоту.

– Морт, это внеплановые гости. Жозеф не мог связаться с тобой из-за возникших помех от приближающейся кометы, поэтому у нас не было возможности предупредить тебя о них. Не волнуйся, они не доставят проблем, ими занимаюсь исключительно я.

Мортимер ничего не ответил, лишь показал Кейт жестом своё одобрение.

Мортимер Крепитус был вторым человеком кому Соломон предложил данный пост, и то он сделал лишь по совету Кейт, когда первого задержали за неуплату кислородоперевозных пошлин. Соул знала Мортимера где-то с года 2183, когда пыталась отвлечься, после очередного разговора Кейнгом. Она ценила его и выучила все его привычки со странностями за тот недолгий период, пока были вместе, однако долго прожить под одной крышей им не удалось. Кейт никогда не могла до конца объяснить, что именно её томило. То ли схожесть характеров Соломона и Мортимера, выраженная в неутолимой страсти к роботе, горевшая равной силой в обоих мужчинах. То ли, быть может, наоборот её гнело их основное различие, любовь Мортимера к ней, ведь тот был готов отказаться от каких-то своих идей ради неё. Эту загадку мне так и не удалось раскрыть.

Кейт старалась, не особо грузя сознания молодых богачей, рассказать о процессе добычи. Она говорила о контейнерах, их материале и почему небезопасно транспортировать в них газ на другие космические объекты; о роботах и их устройстве, а также о важности скрепляющих магнитах, которые иногда приходилось для стабильности метеора устанавливать Старцеву. Гости её не особо слушали, их больше привлекали огромные машины, которых они решили использовать для своей фотосессии. Марк несколько раз просил о возможности поуправлять роботом, однако Кейт отказывала, ссылаясь на вероятность взрыва по неопытности гостей.

Позже, возвращаясь на станцию, Кейт поняла, что у неё не осталось сил для разговоров, и оставив гостей разговаривать о роботах, она села не переднее сидение и просто любовалась звёздами. Они не были для неё такими прекрасными, какими их видел Соломон, но она была готова их полюбить. Каждый раз, смотря вверх, она старалась видеть не мерцающие точки, а чудо. Но до полёта на станцию, ей так этого сделать и не удалось. Лишь здесь, где открывался вид на всю систему, она смогла по-настоящему оценить всю красоту звёзд и планет, ведь только здесь даже Солнце казалось, маленьким и незначительным. И смотря вверх на «Соломоновом переделе», она обретала внутренний покой.

Соломон за время отсутствия группы так и не смог заняться делами. Его мысли были заняты беспощадным самоанализом, что случалось с ним периодически, когда он был не доволен собой. Особенно безжалостен был самоанализ в вопросах касающихся злости, которой за то утро было предостаточно. Думаю, он осуждал себя даже за внутренний гнев, выброшенный на ни в чём неповинных окружающих. Он ведь понимал, что никто конкретно не виноват в нарушении его течения жизни и что конец света произойти не может из-за проведения небольшой экскурсии для горстки самовлюблённых наследников. Однако смягчить свой настрой у него не получалось, ведь всякий раз, когда он представлял у себя в голове молодое лицо блондина Алексия, в нём опять поднималась откуда-то из груди резкая волна мерзости, после которой хотелось принять горячий душ.

Когда туристы вернулись на базу и поставили скафандры на подзарядку, Соломон всё-таки к ним спустился, преодолевая свою неприязнь, но не для того, чтобы показать им оставшиеся комнаты.

– Кейт, для тебя тут нашлась кое-какая работа, – сказал капитан. – Простите, то…рогие гости, боюсь посещение газоочистительной камеры пройдёт без мисс Соул.

– Как же так? – возмутился Марк. – Кто же сможет провести экскурсию также захватывающе?

– Думаю, Алехо, это по плечу.

С этими словами Соломон увёл Кейт в свою обсерваторию, оставив гостей с опешившим медиком.

Кейт прекрасно знала повадки своего друга и могла заметить любое даже незначительное отклонение от нормы, что уж говорить о случаях, когда на его лице явно проступала печаль. Она послушно проследовала за ним, подготовившись подсознательно к выслушиванию огромной порции душевных переживаний. Кейт слушала внимательно каждого члена команды, когда тем надо было выговориться, и даже отвечала им, хотя и не запоминала большую часть их слов. А если запоминала, то не обдумывала. Свои же чувства она старалась держать при себе, терзая себя ими.

Зайдя в кабинет, Кейт села на синий подлокотник кресла, в котором обычно Соломон думал над вопросами бытия. Кейнг запер отсек.

– Скажи, Кейт, как ты умудряешься оставаться всегда спокойной? Неужели тебя ничего не бесит? – спросил Соломон, усаживаясь рядом.

– Ты знаешь, что это неправда. Меня многое злит, и ты присутствовал в эти моменты, – с привычной улыбкой произнесла она, поглаживая его плечо. – Просто я адаптируюсь к ситуациям, которые складываются. Нахожу к ним правильный подход. Чтобы они воспринимались приятнее, чтобы я получала от них удовольствие.

– Но как? – возмущёно взмахнул он руками. – Разве возможно адаптироваться под вечно меняющие обстоятельства? Разве ты не теряешь в этом потоке себя?

– Нет, нельзя изменить свою суть. Я в любой ситуацию остаюсь собой. Если ты меняешь своё восприятие, это не значит, что ты меняешь все черты, которые делают тебя тобой, – она печально вздохнула. – Но ты, конечно, не можешь этого понять. Ты как гора, стоишь на своих камнях из века в век и только время способно тебя изменить. И то не во всём… Хотя должна отметить, что ты стал куда сдержаннее.

Соломон рассмеялся и прижался к её прохладной рубашке.

Алехо тем временем привёл гостей в газоперерабатывающий отсек, в котором Салах оставил первичные контейнеры с газом. Медик рассказывал об устройстве невнятно и быстро, отчего слушать его было совсем неинтересно и гости попросили его принести им кофе. Когда же он вернулся с тремя чашками, Марк стоял рядом с ангарным роботом, пытаясь его включить. Тогда-то желание впечатлить гостей окончательно пересилило разум в голове Алехо.

– А не хотите сами запустить газ в перерабатывающую машину? – спросил медик, передавая поднос с кофе Регине.

– Конечно, хотим, – оживились Марк с Алексием.

Алехо встал у панели рядом с одной из чёрных труб с закрытым сверху люком и недолго постоял в раздумьях над кнопками. Аппарат запустился. Люки стали медленно открываться, а у каждой и трубы загорелся ряд лампочек зелёным светом. Затем Алехо взял пульт от робота и запустил его.

– Роботы у нас не автоматизированы, так как ни одна из ныне существующих моделей не приспособлена к работе на астероиде, – сказал Алехо, протягивая пульт Марку. – Необходимо самому управлять действиями этой машины. Возьмите один из первичных контейнеров и опустите на любую из чёрных труб самой узкой стороной. Дальше аппаратура сама перекачает газ и начнёт его обработку.

Сначала у Марка не получалось совладать с роботом, слишком медленным он казался юноше, а потом ещё и контейнер никак не удавалось схватить. Ручной механизм не слушался, слишком сильно сужал расстояния между захватами. Но потом дело пошло и Марк смог поставить даже два контейнера обрабатываться.

У Алексия же при работе с роботом возникла проблема с установкой контейнера. Сначала он не справился с управлением и врезался в трубу, а затем робот всё отказывался опускать свои клешни. Алексий даже со злости ударил по пульту, после чего робот с грохотом установил контейнер. Алехо в тот момент жутко перепугался за оборудование, которое, как ему показалось, вышло из строя, но поглядев на трубу, он увидел лишь небольшую длинную трещину.

– Мальчики, а можно я тоже поиграю с роботом, – спросила Регина, поставив поднос с уже ненужным никому кофеем на пол.

Парни поднялись к ней на второй ярус, чтобы не мешаться управлять роботом, и спросили про белый агрегат с отсеками, расположенный в противоположном углу гигантского помещения. Алехо рассказал, что там наполняются баллоны, подходящие для перевозки, которыми загружают прилетающий корабль. Пока Калларго объяснял работу системы, у Регины заглючил робот, беря последний контейнер, который находился под верхним ярусом. От недовольства она дёрнула ногой и сбила чайник с кофе так, что из горловины напиток полился прямо на робота. Регина ойкнула и поставила остывший чайник в изначальное положение и, словно нашкодивший ребёнок, желающий скрыть свою пакость, предложила двинуться дальше.

На выходе из отсека гостей встретили Соломон с Кейт, предложившие гостям отдохнуть часок в столовой, прежде чем выдвигаться в обратный путь.

– Не заскучали без меня, господин Эль? – спросила с игривой улыбкой Кейт, но, не дожидаясь ответа юноши, повела всех за собой.

Старцев за всё время экскурсии ни разу не отходил от Артура Грина, который рассказывал ему историю своей жизни, на что в ответ получал рассказы слушателя. Пилот описывал как служил в космических войсках, где и обучился управлять звездолётами, как получил ранение в колено, после чего был списан. А Дмитрий в ответ давал ему историю человека, выросшего в военной среде, но нашедшего себя в освоении новых территорий. И такой обмен историями продолжался до возвращения гостей. Тогда Старцева вернули к исполнению его прямых обязанностей.

Где-то через полчаса на станцию с новой порцией газа прибыл Мортимер. Он по привычке входил в отсек переработки через хранилище роботов, где он поставил на зарядку все свои машины и временно приземлил первичные контейнеры. В прежние дни он оставлял временно одного робота не подключённым, видя на месте сломанного ангарного робота, заняться которым обещал Салах, но тогда ангарного на месте не было, и Мортимер решил, что его коллега наконец покончил с ремонтом. И потому он двинулся, не снимая скафандра в газоперерабатывающий отсек.

Беспорядок там был знатный. Опустошённые контейнеры не лежали на месте. Робот стоял выключенный, но не на подзарядке, а пульт от него вообще валялся на полу. Мортимер недовольно покачал головой.

– Что за беспорядок ты устроил, Салах. Обязательно обсудим с тобой это на ужине, – сказал Мортимер, беря в руки пульт.

Робот включился, но приказом подчиняться не стал, лишь только зашипел. Но Мортимер в скафандре этого даже не заметил, как и дыма, который лёгкой струйкой пошёл от включённого агрегата. И вдруг сверкнула искра.

Я знаю, вам сложно принять эту версию событий, ведь поверить в небрежность одного человека намного проще, чем в комплекс случайностей, из-за которых случился взрыв. Но именно так всё и было. Более того, именно так всё всегда и случается. Только вот случайностей не бывает. Труба треснула не просто так. Она треснула из-за того, что один богатый хотел поиграться с роботом, а один юноша выслужиться. Но и это нельзя назвать причиной взрыва, ведь робот бы был исправен, если бы Салах занялся ремонтом вовремя. А если бы Соломон не приказал Микаэлю прибраться в ангаре, используя сломанного робота, Алехо бы не подумал, что тот исправен. Однако и пролитое Региной кофе тоже сыграло свою роль. Также взрыва можно было бы избежать, если бы Мортимер зашёл внутрь через ангар, сняв скафандр, ведь тогда бы он учуял запах газа. И кого же надо считать виновным? Из-за кого случилась самая большая катастрофа за всю историю человечества с самым малым числом жертв? Повинен человек, случай или сама история, которой было нужно это событие?

Это был мощнейший взрыв, уничтоживший все запасы собранного газа и породивший массовые землетрясения по всей поверхности астероида и сбившего его с орбиты. Однако так всё выглядело извне, внутри же это ощущалось иначе. При первом же толчке система загермемитизировала все помещения, закрыв каждого вертеться в своём отсеке. В столовой тут же полетела посуда, разбивавшаяся прямо об потолок, а людей раскидало по стенам. Следом отключилось центральное электричество, оставив лишь тусклые красные огоньки от аварийного генератора. И тут прилетел второй удар, снизу. Чувствовалось всё это так, будто земля уходила из-под ног, оставляя на своём месте лишь тонкую ничем не подкреплённую дощечку. Пол покрылся трещинами, а дверь в отсек с огородом приняла выпуклую форму. Стены искривились. Генератор трещал откуда-то из-под обломков мебели.

Когда всё замерло и все опустились на испорченный пол, первым отошёл от случившегося Соломон.

– Все живы?

Испуганные звенящие голоса посыпались со всех сторон. В одних чувствовалась боль, в других пустота и беспамятство.

Соломон попытался подняться, но ноги его подкосились. Голова пошла кругом, как в предобморочном состоянии. Он опустился на пол и медленно подполз к закрытой квадратной крышке, располагавшейся на месте обеденного стола. Нащупав с третей попытки у себе на шее верёвку с ключом, он открыл небольшой тайник и вытащил оттуда коробочку с медикаментами, которую тут же швырнул валявшемуся на обломках стола Алехо.

– Пришло время проявить себя. Займись всеми в порядке важности.

Алехо сперва пытался всмотреться в темноту, стараясь увидеть всех людей в комнате, а затем открыл коробку и закинулся подходящими таблетками от головокружения. Ему удалось подняться и сделать первый шаг, как его траекторию поправил капитан.

– Я про Кейт говорил, – произнёс Соломон. – Первостепенная необходимость у тех, кто сможет помочь нам выжить, а не у внеэкипажных товарищей.

Соломон разочарованно помотал головой и достал из тайника странный прямоугольный предмет из металла и небольшого стеклянного окошка. Дёрнув несколько переключателей, Соломон заставил загореться несколько зелёных и красных огоньков.

– Информация, – измученно сказал капитан.

– Информация, – повторил громко голос из коробки, напугав всех окружающих. – Нарушение целостности станции. Ангар не найден. Газоперерабатывающий отсек не найден. Аранжерейный отсек не найден. Кислородный отсек заблокирован. Все двери заблокированы.

– Связь, – произнёс Соломон, принимая протянутые Алехо таблетки.

– Связь. Соединение с подключёнными отсеками.

Кейт присела рядом с Соломоном.

– Что произошло?

Но Соломон не ответил, лишь щёлкал переключатели.

Алексием завладели паника и страх. Как только ему помог Алехо, он тут же начал возмущаться и грозить всем расправой его отца за подвергание его жизни опасности. Он забыл о Регине, что вся съёжилась от ужаса, и Марке. Он требовал немедленно нормализовать работу станции. Однако его никто не слушал, за исключением Алехо, который не понимал чего бояться больше расправы Кэвая или неизвестной разрушительной силы.

Вдруг из коробки раздался голос Жозефа.

– Меня кто-нибудь слышит? Кто-нибудь цел? Соломон? Кейт? Дмитрий?

– Да, Жозеф, мы здесь, – произнёс капитан. – С нами ещё Алехо и гости.

– Я тоже жив, – раздался болезненный голос Старцева.

– Дмитрий, отлично что ты на связи, – радостно произнёс Соломон. – Посмотри по мониторам, что твориться на поверхности. Какие там вообще данные о состоянии астероида.

– Сейчас. Постараюсь включить эту разбитую технику.

Начались помехи. Алексий, что замолчал в момент разговора вдруг снова начал выдвигать притензии с требованиями.

– Я сказал ведите меня сейчас же в ангар.

Лицо Соломона заполонила кровавая улыбка.

– Не могу. Ангара видимо нет. Как и корабля.

Тут через помехи снова зазвучал голос Старцева.

– Астероид раскалывается. Вся поверхность трещит по швам. Несколько осколков отвалились безвозвратно.

– Нас ещё затронут сильные удары?

– Минутку, – кашляя, произнёс Дмитрий. – В ближайшее время не должны.

– Тогда двигаемся к нижней платформе. Захватите с собой всё оборудование и тащите вниз. Двери разблокируем в ручную, никакой автоматики через ящики управления, иначе откроются люки в отсеки, которых с нами больше нет и нас всех выдует. Конец связи.

Коробка погасла. Соломон взглянул на то место, где сидела Кейт, но её там уже не было. Она, схватив из тайника декодер, побежала к двери, у которой повозилась минуты две.

Ящиком управления, упомянутый Соломоном, было устройство, по которому он связался с остальными на базе. Это компактная версия системного компьютера станции была помещена в сейф по правилам безопасности ещё при подсоединении отсеков, дабы при экстренной ситуации можно было иметь хоть какие-то представления о случившимся.

Всю дорогу на нижнюю платформу Соломон молчал. Он вёл всех по освещённым красным светом коридорам. Они были обезображены. Трубы пробиты. Провода разорваны. И никто не объяснял, как это произошло.

Центральный вход на нижнюю платформу, через который и вёл всех Соломон, оказался сломан. Дверь заклинило, она отказывалась открываться даже после вписания через декодер нужного пароля. Но вдруг раздался голос Старцева из-за двери, приказывающий всем отступить на три шага назад. Вскоре небольшой взрыв снёс дверь в отсек.

Увидев в дыму силуэты Дмитрия и Жозефа, Кейт тут же бросилась к ним. Во время объятий по её щекам даже прокатилась пара слезинок.

– Мне удалось связаться с Салахом, он с тремя уцелевшими роботами возвращается, едет сюда, – сказал Жозеф.

– А Микаэль и Мортимер? – на этот вопрос Соломона Жозеф лишь покачал головой. – Ладно, тогда нам следует заняться изучением проблемы.

– Да что случилось? – спросил ещё раз Алексий.

– Газ взорвался, – ответил Старцев. – Взрыв затронул строение астероида, и тот начал разваливаться.

– Но всполыхнулся же только наш газ? – уточнила Кейт.

– Естественно, иначе бы мы все взлетели на воздух.

После этих слов состояние Алексия окончательно перешло в панику. Он никогда не подбирался к смерти так близко. В прошлый раз, когда он считал, что умрёт совсем скоро, произошёл далеко в детстве, тогда охрана не уследила за ним, и он врезался в куст на велосипеде. В тот день он поднял такой шум, что отец уволил всех в радиусе двух километров, но сейчас рядом не было господина Кэвая, способного уладить его проблемы, потому он просто сел рядом с Региной.

– Но вы же можете нас увезти отсюда? – спросил Марк.

Соломон посмотрел на гостей, как на отсталых и принялся за ра… Нет сигнала.

Трансляция окончена. Нежелательный источник. Запрещён требованием Центром Космических Связей.

Часть 2

*Запись начата.

– Что ж, как я и говорил, меня прервали. Значит, у нас осталось совсем мало времени, чтобы услышать правду во всей красе. Я надеюсь, всех устраивает смена платформы, потому что оставаться на прошлой было бы глупо, её бы прервали в тот же момент. А так у нас есть шанс продержаться подольше.

Напоминаю, что запись трансляции рекомендуется, потому что иначе правда будет утеряна окончательно и бесповоротно, ведь её слышать никто не хочет. Наверное, я и сам не хочу до конца быть честен, потому часто отступаю от темы со своими художественными описаниями. А возможно, что всё дело в генах. Знаете, у меня дед по матери вечно пытался что-то написать. Он даже как-то раз пытался опубликовать свой рассказ о полёте на Марс… Ну, вот опять. Хах!

Ладно, на чём мы там остановились…

Собрав все данные ровно к приезду Салаха, Соломон решил объявить о происходящем гостям, так как Кейт убедила его в том, что это будет гуманнее. Сев перед всеми на стул, капитан сказал:

– Ситуация наша, друзья, не завидная. Я бы даже сказал опаснейшая. Как вы знаете, взрыв газа спровоцировал мощнейшие землетрясения, раскол поверхности, а также схождение астероида с орбиты. Также из-за удара кислородный отсек ЭйрКомпани прекратил выработку необходимого нам газа, из-за чего наши запасы воздуха ограничены тем, что ещё пока есть вокруг нас, зарядом скафандров и парой баллонов для включения спасательного корабля.

– И насколько нам этого хватит? – спросил Алексий.

– Ну, если никто не будет паниковать, то местного кислорода хватит на час, может чуть больше, – произнесла Кейт. – В скафандре у каждого будет ещё часов пять. Но всё, конечно, зависит от количества вдохов.

– И ещё в нас может врезаться та комета, которую недавно засекла Кейт, – добавил Соломон.

– Да, видимо взрыв сместил нас с орбиты так, что подставил под удар.

– Тогда запускайте свой спасательный корабль и увозите нас, – сказал Алексий. – Спасайте нас!

На нижней платформе на самом деле стоял спасательный звездолёт, который как и ящики управления положено было иметь по установленным правилам безопасности в ЦКС с 2136 года. Собственно, сама нижняя платформа предназначалась для пользования исключительно в экстренных случаях. Для этого она снабжалась автономной системой шлюзов, дополнительным центром управления станцией и точкой связи. Правда, техника здесь всегда стояла устаревшая на пару десятилетий.

– Мы не можем, – ответил Соломон. – Звездолёт сломан и улететь прямо сейчас у нас нет возможности… К тому же ещё не всё потеряно, ведь мы можем попытаться обратно собрать наш астероид и сдвинуть его с траектории кометы. Для этого у нас есть скрепы и контролируемая взрывчатка, расположив которую в правильных местах, мы сможем всё исправить.

– А кислород? – спросил Марк. – Как мы его вернём.

– Ну, мы не первые у кого из-за внешних повреждений выключается кислородный отсек. Можно связаться с ЭйрКомпани и объяснить ситуацию, тогда нам вернут кислород. Этим займётся Жозеф. Старцев будет руководить действиями Салаха по установке скреп. А мы с Кейт займёмся планом отхода, починим этот корабль.

– А у нас топливо для него есть? – задумчиво спросил Алехо.

– Конечно, ровно столько, сколько нужно для полёта до Плутона, – сказал Соломон, указав на две огромные бочки у левого шлюза через который вошёл Салах.

Алехо, прикусив губы, одобрительно покачал головой.

Работа у всех пошла не сразу. Все двигались уныло и неохотно, и каждый переживал горе в себе. Соломон пытался подобраться к починке корабля с разных сторон, но как только работа начинала идти, он её оканчивал, говоря Кейт, что так починить не получится. Дмитрий же слишком много отвлекался на фотографию своей семьи, которую он в первую очередь прихватил из системного отсека. На неё же отвлекался и Тишинский, который выполнял сразу несколько дел: налаживал связь с Беном и записывал на ящик управления послание о последних днях станции SIP1. Он посматривал на фотографию Дмитрия большими печальными глазами, наполненными не то завистью, не то сожалением.