Проверка. Книга вторая

– Значит, всё упирается в наш Центральный банк? Но ведь директоров туда назначаем мы.

– Дело не только в Центральном банке, хоть это одна из основных причин. Директора в нём сами мало что решают. Мы даже не можем распорядиться своими золотовалютными резервами без согласия Центрального банка и вместо инвестиций в свою экономику финансируем США, покупая их облигации. И придумали этому замечательное оправдание! Дескать, чем больше денег вольём в экономику, тем больше их разворуют, а поэтому лучше пусть хранятся в надёжных американских бумагах с доходностью один-два процента годовых!

– Нашей внешней политикой недовольны, президента называют диктатором, и при этом нам до сих пор не перекрыли кислород?

– Даже крысу нельзя загонять в угол. Нас выгодно душить понемногу, не провоцируя на серьёзные изменения.

– А почему президент заявил, что у нас в Конституции ничего не нужно менять? Я сама недавно читала.

– А кто ему это позволит? Были уже желающие её поменять, но дело не пошло дальше говорильни. В семьдесят пятой статье Конституции записано, что Центральный банк должен поддерживать стабильность рубля. На это наплевали, но все молчат, хотя можно было изменить статью, не меняя всей Конституции, одной поправкой. Президент не контролирует даже свою собственную партию, а ему нужны две трети голосов в Думе, а потом ещё ратифицировать это решение во всех субъектах Федерации! Либералы хорошо намутили, сейчас вряд ли получится отыграть назад.

– Вы же сами либерал! – сердито сказала Настя.

– Так сложилось, – пожав плечами, ответил он. – У нас часто главную роль играют не убеждения политика, а его связи и источники финансирования. Я получаю больше на своём месте, и смена команды не принесёт ничего, кроме потерь. К тому же я не верю в то, что нам позволят ещё раз подняться. Вы думаете, что президент такой уж патриот? Да если бы его допустили на равных в большую политику, не было бы этого противостояния с Западом! Там совершили ошибку, указав нашей верхушке, что их место не в партере, а на галёрке. Это работа американцев. У них нет гибкости, и все вопросы привыкли решать силой. Теперь и рады бы поменять, но не получится без потери лица.

– И что, по-вашему, будет?

– Я вам не Кассандра, – ответил клиент. – Предсказания – это занятие неблагодарное, особенно в России. Президент поднял свой рейтинг захватом Крыма, но санкции и те средства, которые придётся вбухать в это приобретение, понемногу отыграют всё назад. На китайцев сильно не надейтесь. У них очень сложное положение и хитрая политика, да и санкции они любят не больше других. Гадать трудно: слишком много игроков и факторов, которые на них влияют.

– Ладно, я вас выслушала, теперь слушайте меня, – сказала Настя, прочитала президентскую бумажку и закрепила слова магией.

После этого она стёрла у него память о себе, вызвала сферу и вылетела во двор, разбудив перед этим охранника и заставив его включить камеры. Машина Андрея стояла на улице, а он сам нервно прохаживался по тротуару, не приближаясь к охраняемому входу во двор.

– Я всё сделала, – сказала Настя, заставив его вздрогнуть. – Уезжайте, я сама верну президенту бумаги.

Прежде чем он успел отреагировать, она опять была в Ново-Огарёво. Президент остался в той же комнате. Он явно нервничал и дёрнулся при её появлении.

– Почему вы отключили телефон? – недовольно спросил Владимир Викторович. – В таких делах, как ваше, лучше действовать без самодеятельности!

– Не скажете, чего вы добиваетесь? – спросила Настя, без приглашения садясь на стул.

– Сначала скажи, сделала что-нибудь или нет, а потом будем говорить о жизни! И уточни, что ты имела в виду.

– С этим клиентом я сделала всё, что вы хотели, – сказала девочка, – а интересует меня только один вопрос: как вы собираетесь проводить реформы, не затрагивая Центральный банк.

– Допросила клиента? – понимающе спросил он. – Это больной вопрос, который быстро не решается. И таких вопросов у нас много.

– А если вынести его в Думу? – спросила она. – Скажете, кто может быть против, и я обработаю их прямо перед голосованием! Подумайте, только имейте в виду, что я не буду дальше работать по вашему списку. С ФСБ буду, а с вами нет. У вас достаточно своих сил для того, чтобы проводить теперешнюю политику, а я не собираюсь лезть людям в головы, чтобы облегчить вам жизнь.

Дома она ушла в комнату Татьяны и легла на её кровать.

«Стоит ли тебе вмешиваться в политику? – сказал Раш. – Ваша страна – это не твоё королевство. Здесь всё намного сложнее, а ты не знаешь ничего, кроме того, что вычитала в интернете. Тебя обманут и используют, преследуя свои цели. Тот же президент, если бы хотел проводить реальные реформы, действовал бы по-другому. Хотя я тоже многого не знаю, может, он просто боится, что грохнут. Кстати, очень жизненный вариант».

«Пусть думает! – сердито сказала Настя. – Если откажется, я выброшу его телефон».

«Так уж и выбросишь?» – усомнился он.

«Выключу или перестану отвечать на звонки, – поправилась она. – Ты считаешь, что я ничего не должна делать?»

«Если хочешь заняться политикой, занимайся, – ответил Раш, – только не наскоком, а основательно, иначе будешь у кого-нибудь на подхвате. И полумерами не обойдёшься, можешь сделать хуже. Я вижу, что желание сделать лучше у тебя есть, а копаться в дерьме не хочешь. Поэтому лучше лечи людей и понемногу помогай правительству в обмен на встречные услуги. А вот если тебя возьмут за жабры и уже нечего будет терять, спрячешь семью в надёжное место и повеселишься. Покажешь всем, что такое настоящий маг! Я подумаю, что для этого сделать».

«Подумай, – согласилась Настя. – Что ты имел в виду, когда говорил о надёжном месте?»

«Построй где-нибудь в глухом месте в Сибири хороший дом, запасись продовольствием и горючим и пробури скважину для воды. Поставишь генератор на дизеле, и будет электричество. Можно даже использовать спутниковое телевидение и интернет. Необязательно забираться в самую глухомань, можно построиться неподалёку от какого-нибудь города. Найди толкового мужика, сделай его своим помощником и дай деньги. Он всё сделает сам, а ты только перенесёшь туда семью. Экзотические острова приятней, и на них можно обойтись палаткой, но если с тобой что-нибудь случится…»

«Так и сделаю: дам денег, и пусть строит. И подкину туда на всякий случай оружие. Можно нанять и охранников. Денег навалом, а с магией меня никто не предаст. Интересно, когда Верона начнёт что-то решать?»

«Куда торопиться богине? – сказал Раш. – Я думаю, что она будет решать, когда ты на всё махнёшь рукой или вернёшься в её мир».

Глава 18

Пациентов набралось около тысячи, поэтому Насте пришлось обрабатывать их в два приёма. Затратив на это благое дело час, она вернулась домой, и только после этого с ней смог связаться полковник Зеленин.

– Плохо, что шар не пропускает сигнала телефонов, – сказал он. – Я не мог дозвониться, пока вы не закончили работу с нашими офицерами.

– А разве вас там не было? – удивилась девочка. – Мне кажется, что директор собрал на лечение всех офицеров старше капитана.

– Были там и капитаны, – сказал Дмитрий Павлович, – а я не смог приехать. Вылечите по блату?

– Конечно, вылечу. Но вы ведь звоните не из-за лечения?

– Вы правы, – ответил он, – только об этом не стоит говорить даже по защищенному телефону. Можете подскочить в мой кабинет?

Через несколько минут она уже сидела за одним столом с полковником.

– Ваш ученик освоил всё, что вы ему дали, – продолжил разговор Зеленин. – Сегодня он демонстрировал свои достижения руководству. В связи с этим к вам вопрос: он действительно достиг своего потолка или вы можете дать что-нибудь ещё?

– Возможно, найду два-три заклинания из тех, которые ему по силам, – подумав, ответила Настя, – но это всё. Извините, Дмитрий Павлович, но давать ему что-то ещё бессмысленно. У него меньше сил, чем их было у меня до усиления. Их не хватит ни на что серьёзное, да и не запоминает Валентин Сергеевич сложные заклинания.

– Но одного добровольца из трёх он всё-таки подчинил.

– Самого слабого. Люди по-разному поддаются не только гипнозу, но и магии. Для сильного мага нет разницы, а для таких, как он… Я больше ничего не могу для него сделать.

– Жаль, – вздохнул Зеленин. – Вам нужно поговорить с Блиновым. Он очень благодарен и сам рвётся отблагодарить. Говорит, что знает методику увеличения силы. Он опробовал её на всех в группе и получил неплохие результаты. Попробуйте, может, и для вас будет польза. Завтра вы начнёте работу по оптимизации…

– И что за развлечение подобрали? – спросила она.

– Завтра будете смотреть художественные фильмы в нашем просмотровом зале, – ответил полковник, – а послезавтра поедете в спорткомплекс нашей Академии и полдня проведёте в бассейне. Чтобы вы там не бросались в глаза, возьмём несколько девочек вашего возраста. Или хотите просидеть в шаре с учебниками?

– Что я дура? – засмеялась Настя. – Я буду плавать, а браслет пусть работает. Не скажете, что со строительством?

– Слышал краем уха, – сказал он. – Лечебницу закончат строить через месяц, и столько же времени уйдёт на её оборудование. Сейчас на одном жутко секретном заводе срочно изготавливают те приборы, которые по легенде будут всех лечить.

– А больничные корпуса? – спросила девочка.

– Первый закончат месяца через три, остальные – позже. Основное внимание уделили клинике, поэтому её так быстро построили. С месяц вам будут привозить больных из лечебных учреждений Москвы. Туда же их вернут после обработки, так что больничные корпуса пока не нужны. По мере их готовности будем завозить больных из других городов. Центр для изучения языков строить не будем, используем для него брошенный военный городок. Там сейчас приводят всё в порядок, но работы затянутся до зимы. Не скажете, как у вас живётся Джуне?

– Лопает фрукты и с удовольствием смотрит мультики, – с улыбкой ответила Настя. – Она делает это в компании с моей младшей сестрой, а с куклами играет сама.

– Вы её оптимизировали? – спросил Зеленин. – Или только меняете внешность?

– Я не только её оптимизировала, но и научила русскому языку! – ответила девочка, посмотрела на округлившиеся глаза полковника и засмеялась.

– Вы хоть предупреждайте, когда шутите, – недовольно сказал он. – О ваших опытах с мартышкой спрашивал директор. Он пошёл вам навстречу, а теперь жалеет.

– Я действительно запустила Джуне изучение языка, – призналась Настя. – После оптимизации она стала заметно умнее и стала понимать значение многих слов. Если говорим медленно простые фразы, понимает и их. Не бойтесь, это чудо не сбежит из квартиры, а посторонние к нам не ходят. Если кого-нибудь занесёт, я подправлю ему память.

Мероприятия девочке не понравились. Она не получила никакого удовольствия от шестичасового просмотра неплохих, но уже несколько раз виденных фильмов. В бассейне было неплохо, но девчонки не заинтересовали, а просто плавать шесть часов…

– Передайте Александру Васильевичу, что меня не нужно развлекать, – сказала она Зеленину. – Всё это только бесполезная трата времени. Выделите нам класс и дайте своим офицерам что-нибудь изучать, чтобы они не мешали мне заниматься. Если не найдёте, чем их занять, могу всех усыпить. В классе я буду работать в шаре, и меня никто не увидит.

Именно так она смотрела фильмы, а в бассейне были пятнадцать девчонок, которые не знали друг друга, поэтому пока обошлись без внушений и стирания памяти. Никто из сотни проходивших оптимизацию офицеров о ней не знал.

– Постоянно читаете учебники, а когда будете сдавать экстернат? – спросил полковник. – Мы вам в этом не сильно мешаем?

– Мешаете, конечно, – ответила Настя, – но мне некуда спешить. Дня через три-четыре должна подготовиться и пойду в школу договариваться о сдаче. Закончу восьмой класс и сразу же возьмусь за девятый.

Следующие три дня собранные в учебный класс офицеры без большого энтузиазма листали какие-то брошюры, а девочка лежала в сфере на прихваченной из дома подушке и читала учебники. Когда закончилась пятая обработка, Настя вернулась домой, надела плащ и побежала в школу. Она только видела её издали, но внутри не была и никого в ней не знала. Насчёт Оли ходила договариваться мать, а ей об оформлении экстерната сказал Зеленин. Директором оказался здоровый как лось мужчина, не старше пятидесяти лет. Прочитав табличку на двери, она узнала, что его зовут Вадимом Петровичем. В кабинете директора, кроме него самого, находился красивый юноша лет шестнадцати.

– Ты по какому вопросу? – спросил директор, когда Настя постучалась и вошла.

– Я, Вадим Петрович, хотела сдать экстернат за восьмой класс, – потупив глаза, ответила она. – Я Настя Никитина.

– Сейчас посмотрю, – сказал он, беря в руки какой-то журнал. – Садись на стул.

Искал он всего пару минут.

– Ты и седьмой класс сдала экстернатом, – прочитав запись, обратился он к девочке, – да ещё на одни пятёрки. И было это в конце учебного года. Неужели уже подготовилась?

– Зачем бы я к вам пришла, если бы не была готова? – вопросом ответила Настя и подтолкнула его магией.

– Да, действительно, – сказал директор. – Подожди, сейчас составлю расписание сдачи экзаменов. Сдавать будешь вместе с этим молодым человеком. У него десятый класс, но многие предметы будете сдавать одним и тем же учителям.

Он минут десять что-то смотрел по разным журналам и делал записи на двух листах, а Настя разговаривала с Рашем, игнорируя взгляды сидевшего рядом юноши.

– Так! – сказал закончивший работу директор. – Всё сдаёте вместе, кроме четырёх предметов, которых нет в восьмом классе. У тебя какой язык, Брагинский?

– Французский, – ответил юноша.

– А у тебя? – обратился директор к Насте.

– В седьмом сдавала английский, но, чтобы не отвлекать учителя, могу сдать и французский, – ответила она, вызвав два удивлённых взгляда.

– У нас три англичанки, так что сдашь английский, – решил Вадим Петрович. – Держи, Никитина, это твой график. Экзамены будете сдавать после двух. Надеюсь, что вы хорошо подготовились и не сильно задержите учителей. Возьми свой график, Брагинский. Вопросы есть? Ну если нет, можете идти.

– Подожди! – остановил Настю юноша, когда следом за ней вышел из директорского кабинета. – Если нам тереться спинами на экзаменах, может, назовёшь имя? Фамилию я уже слышал.

– Настя, – ответила девочка. – У тебя всё?

– Олег, – представился он и добавил: – Ты всегда такая некоммуникабельная? Или бегаешь только от парней?

– У меня мало времени, – объяснила она. – Парни мне пока не нужны, поэтому я их посылаю, а на имя Олег у меня аллергия из-за печального опыта старшей сестры.

– И многих послала? – засмеялся Олег.

– Парочку принцев и бывшего одноклассника. Ты красавчик, но это идёт минусом. Мужчина должен быть сильным, умным и верным, красота в самом конце списка. А ты наверняка избалован вниманием и превыше всего ценишь собственную личность. Всё, я побежала.

– Если ты не против, я тоже пробегусь, – сказал он догоняя быстро идущую девочку. – Знаешь, кое в чём ты права. Я говорю не об избалованности, которой у меня почти нет, а о любви к своей личности. По-моему, такая любовь есть у всех. Вот если человек полюбит кого-то ещё, он уже не так зацикливается на себе. Главное – это найти свою любовь!

– Ты побежал не в ту сторону, – засмеялась Настя. – Со мной любви не найдёшь, а если найдёшь, то сам будешь не рад!

– Красивая – это раз! – загнул он палец. – Умная – это два. На красавчиков не бросаешься, поэтому будешь верной женой. Что я ещё упустил?

– Ты упустил самое главное, – ответила девочка. – Нет у меня ни времени, ни желания с тобой возиться, а чьей-то женой я стану не раньше чем через три года.

– Я пока не начал ухаживать, – возразил он. – Ни одна женщина не устоит против правильной осады. Это сейчас у тебя нет желания, со временем появятся и желание, и любовь.

– Смотри, не влюбись сам, – предупредила Настя. – Ничего хорошего не будет, сплошные неприятности.

– Ты опоздала со своим предупреждением! – трагическим голосом сказал он.

– Слушай, отстань! – рассердилась она. – Иди своей дорогой.

– Я и так иду домой, – сказал Олег. – А ты тоже здесь живёшь? Это подарок судьбы и знамение!

– Ты меня достал, – рассердилась девочка и, чтобы от него избавиться, поспешила пройти охранников.

К её удивлению, Олега тоже пропустили, и он, помахав ей на прощание рукой, направился к соседнему дому.

«Не скажешь, почему ты так взбеленилась? – спросил Раш. – Нормальный парень, и ты ему понравилась. Так реагировать на обычный трёп… Мне кажется, что тебе не помешает подлечиться и отдохнуть. Магу трудно себя лечить, но ты попробуй. И не спеши с девятым классом, лучше сделай паузу и отдохни. Через три дня закончим оптимизацию, а потом останутся одни пенсионеры. На них у тебя уйдёт всего несколько часов. Предупреди Зеленина, чтобы неделю на тебя не рассчитывали, и смотайся куда-нибудь отдохнуть. Можешь совместить отдых со строительством убежища».

«Я совсем не устала, – нехотя ответила Настя. – Пришлось психовать, но я после этого отдохнула на полжизни вперёд. Дело в том, что он мне понравился, и сам стал липнуть, а я не хочу… Мне достаточно и родителей с сёстрами, не хватало ещё трястись из-за него! Да и рано всё это. А строительством поздно заниматься. Уже середина сентября, а в Новосибирске в конце октября уже отрицательные температуры. Я посмотрела по интернету, когда выбирала место. Начинать строить нужно к концу весны».

«Глупо, – выразил он отношение к её словам. – Никогда ничего не откладывай на потом. Я не о стройке, с ней ты права. Любовь в каждом возрасте своя, и она всегда дарит радость, даже детская, а ты уже через год будешь девушкой. Никто тебя не торопит, но отказываться от дружбы…»

Девочка открыла входную дверь и из прихожей увидела деда с мартышкой на руках. Сбросив туфли, она пошла обниматься.

– Что ты с ней сделала? – спросил он внучку. – Человеческий нос на обезьяньей мордочке – это уродство!

– Не шуми, дед, – сказала Настя, – будет ей к носу всё остальное. И меньше критикуй внешность: Джуна почти всё понимает и после твоих слов будет переживать. Надолго приехал?

– Поужинаю и уеду, – ответил он. – Ты забыла ко мне дорогу, поэтому приходится ездить самому. Слава богу, что теперь не разваливаюсь при ходьбе. Долго я буду таким огурчиком?

– От трёх до пяти лет, – подумав, ответила девочка, – ну и из-за лечения прибавишь себе года три жизни. Извини, но старость я убрать не могу.

– Восемь лет жизни, да ещё без болезней – это по-царски! – сказал он и поцеловал в щёку. – Спасибо тебе! Я ведь не рассчитывал пережить зиму. Пойдём, расскажешь мне о делах. Наверное, они жутко секретные?

– Жутко, – подтвердила она, – только не для тебя. Тебе расскажу и попрошу совета. А где остальные?

– Надя с Олей в магазине. Я позвонил перед приездом, поэтому они дождались меня, а потом ушли. А Марк, наверное, где-то здесь.

– Марк, ты где? – спросила Настя. – Это хорошо, что на диване, вот там и сиди! У нас будет такой разговор, при котором тебе не стоит присутствовать. Пойдём, дед, в мою комнату.

Они зашли в спальню и сели в кресла. Джуну, чтобы не мешала разговору, уложили в кровать. Настя подробно рассказала о работе в ФСБ и о делах с президентом.

– Я считал, что тебя оставят только для внутреннего употребления, – обдумав рассказ, сказал Сергей Алексеевич, – но они поступили умнее. Шум, конечно, будет, и о тебе в конечном итоге узнают, но, если не раскроются твои возможности с шаром, ничего страшного не случится. Ну есть у нас такой уникум, которым мы не собираемся ни с кем делиться! Лечим? Вот и скажите спасибо! Учитывая то, как многие к нам относятся, могли бы и не лечить. Возможно, даже допустят кого-нибудь из их учёных, чтобы убедить в том, что ты уникальная, и других таких не наштампуешь. Если ты вылечишь миллионы людей, будешь народной любимицей, а власть, и в первую очередь президент, сильно поднимет свой рейтинг. Они сумеют это обыграть. Если хотя бы четвёртая часть больных будет из-за границы, то даже при низких по их понятиям ценах ты заработаешь для государства за год миллиарды, естественно, не рублей, а долларов. А если править мозги… Представляешь, какие перспективы? А твоими услугами они и так всегда смогут воспользоваться. Если не наделаешь глупостей, то всё может сложиться самым благоприятным образом. Теперь о твоих делах с президентом. Я человек далёкий от политики, но и мне понятно, что у нас не будет подлинной независимости без изменения Конституции. И дело не только в независимости. Можно быть независимым, сидеть на богатствах и оставаться бедным. Это у нас сейчас и происходит. Кое в чём мы обогнали остальных, в чём-то находимся на мировом уровне, но во всём остальном безнадёжно отстали! Образование разваливают и допускают, чтобы наши самые способные ребята уезжали укреплять противников России! Мы во многом живём тем заделом, который остался с времен СССР. Всё это быстро устаревает, а старые специалисты умирают, и заменить их во многих случаях некем. Президент и те, кто его поддерживает, кое-что делают, но ограничиваются полумерами. Не знаю, то ли они не хотят что-то серьёзно менять, то ли им этого не позволяют. Лезть в эти разборки для тебя смертельно опасно! Одна ошибка – и все узнают, что ты не только лечишь людей, но и лазишь им в мозги и меняешь их по своему усмотрению. И самое страшное, что никто не может от тебя защититься! Простые люди могут даже обрадоваться, особенно если тебя уже будут любить. Скажут, что ты молодец, что давно пора навести порядок хоть так, если не получается по-другому… Но вот хозяева жизни не пожалеют ничего, лишь бы тебя поймать и выпотрошить! Ловить будут и те, кто заправляет властными кланами у нас, и вся так называемая западная элита. И нашему президенту придётся к ним присоединиться. Я рискну дать один совет. Твоё внушение держится крепко? Если кому-то внушить, что ты для него дороже родных дочерей…

– Если внушу, то и буду, – ответила Настя, – причём на всю жизнь. Есть только одно ограничение: человек не должен испытывать ко мне ненависть. А к чему этот вопрос?

– Обрабатывай всех работников ФСБ, до кого сможешь дотянуться, – посоветовал дед. – Они должны молчать о тебе, и, если понадобится, не ловить, а предупредить и оказать помощь! Естественно, это нужно делать так, чтобы не узнал никто из тех, кого ты не обработала. И лучше это делать не в помещениях, где твои слова могут записать, а на свежем воздухе. Хотя и там могут использовать направленный микрофон…

– Для этого есть заклинание, которое гасит звуки, – сказала девочка. – Я редко его использую, потому что оно тянет много силы, но если недолго…

– Вот и применяй! Вывези всех своих офицеров на шашлыки и по одному обработай. И пенсионеров можно использовать. Среди них должны быть очень авторитетные и влиятельные люди. И необязательно ограничиваться ФСБ, можно при случае делать своими людей из других властных структур. Не менять у них ничего, кроме отношения к тебе. Ты можешь летать по министерствам и обрабатывать их работников одного за другим. Если получится глушить звуки, то можно не морочить себе голову с подслушкой. Только, Настя, осторожной нужно быть в любом случае! Если всё раскроется, будет плохо! Ты обработаешь немногих, но пусть даже за тебя у нас грудью станут все, останется заграница. Если узнают, дело может дойти до войны! Как жить, если ты можешь украсть любые секреты, влезть в голову любому политику или финансисту и заставить делать всё что угодно? Ты можешь убить их, и не поможет никакая охрана! Конечно, можно прятаться в таких местах, для которых у тебя нет образов, но разве это жизнь!

– Дед, а насчёт Конституции…

– Сама во всё это не лезь! – предупредил он. – Дело ведь не только в бумаге! Ну перепишут всю Конституцию или отдельные статьи, и что дальше? Думаешь, что эти одиннадцать процентов не может установить принадлежащий государству банк? Ещё как сможет, и оправдания найдут. Сейчас объясняют большой инфляцией, хотя даже дураку понятно, что сами её этим и разгоняют. Ну и потом найдут что сказать. Конечно, президенту и правительству будет трудно оправдаться. Можешь попробовать найти кого-нибудь из тех депутатов, которые пытались пропихнуть через Думу закон о Конституционном собрании. Таких попыток было несколько, и все они провалились. Вспомнил! В одной из них инициатором был Бабурин. Его потом выгнали с поста ректора торгово-экономического университета. Была какая-то мутная история, там дошло до забастовки студентов. Если интересно, поищи в интернете. Необязательно его, были и другие. Они тебе обо всём расскажут лучше меня. А лучше брось это дело, и пусть всё идёт своим чередом. Пока не заменят то дерьмо, которое у нас называют элитой, не изменит жизнь никакая Конституция.

Джуне надоело лежать в кровати и ждать, пока они наговорятся. Мартышка забралась в одёжный шкаф, вытащила из него одну из кукол и подбежала к Насте. Дёрнув её за платье, она показала ладошкой сначала на лицо куклы, а потом на своё.