Спасти Брэда

И давайте не будем забывать, что мы два раза целовались, прежде чем их отношения с моим лучшим другом окрепли. Я до сих пор помню, какими мягкими оказались ее губы. Как приятно было держать ее в объятиях.

Воспоминания вновь и вновь убивают меня, но мне, должно быть, нравится мучить себя, раз я не могу перестать думать о ней. Она единственная девушка, которую я хочу, хотя знаю, что она никогда не будет моей.

Бесит постоянная напряженность в отношениях с Каем. Мы знаем друг друга с двух лет, и она вбивает клин между нами.

Мы могли разговаривать о чем угодно, и я скучаю по тем временам. Он брат, о котором я всегда мечтал, не хочу принижать своих двух сестер, по которым я чертовски сильно скучаю, но, пока я рос, Кай фактически был мне братом. Никогда не думал, что придет время, когда между нами встанет девчонка.

И ведь это не единичный случай.

Эддисон была первой девушкой, вбившей клин в самое сердце нашей дружбы, и нашим отношениям не хватило времени, чтобы оправиться от предыдущего раздрая до того, как начался нынешний.

Девушки останавливаются перед нами.

– Глянь, кто пришел с нами, – говорит Фэй Рэйчел, двигая бровями и указывая на меня.

Я вздергиваю подбородок и засовываю руки в карманы.

Рэйчел поджимает губы, прежде чем сказать…

– Придурок.

И придурок – это я. Я знаю, Рэйчел не нравится, когда я ее обзываю, к тому же это ей больше не подходит. Ее волосы уже не того ярко-рыжего цвета, как при первой встрече, но я знаю, что это бесит ее, и хочу, чтобы она злилась на меня. У Рэйчел в голове есть глупая идея, что мы можем стать друзьями, и я полон решимости опровергнуть ее, пока она не укоренилась.

Дружба с такой сексуальной девушкой, как Рэйчел, может привести только к сексу, и я не удержусь ни секунды.

Глава 2

Рэйчел

Какой же засранец этот парень. Он – единственная потенциальная заковырка в моем идеальном плане. Честно говоря, я не могу понять, как Кайлер дружил с Брэдом с детства. По словам Фэй, они практически как братья. Брэд – далеко не ангел, и, кажется, ему наплевать, что кто-то об этом знает. Что ж, я приехала сюда, чтобы сбежать от такого же дерьма, и ничто не затащит меня снова в эту сточную канаву. Даже такой красавчик, как Брэд.

Парни идут впереди нас, предоставив мне прекрасную возможность пялиться на засранца без его ведома. Мой взгляд переходит с его широких плеч и накачанной спины, мышцы которой мощно перекатываются под обтягивающей рубашкой при каждом движении, на его задницу, и мне приходится подавить желание напрыгнуть на него сзади. Сложно отрицать, что Брэд Макконахи бесподобен. С коротко стриженными светлыми волосами и потрясающими голубыми глазами, обрамленными такими ресницами, которые должны быть признаны незаконно прекрасными для парня. А эти точеные линии загорелого лица… Брэд – соблазн в чистом виде.

Он обладает всеми теми типично американскими чертами золотого мальчика, от которых я падала в обморок, когда была младше. Он похож на американский эквивалент Найла Хорана[1], впрочем, в более мрачном и эксцентричном варианте. Не скажу, что я знаю Найла Хорана лично или что-то в таком духе, но он всегда производил впечатление абсолютного милашки. Внешность, талант, юмор, ум и доброе сердце. Выигрышная комбинация, если так вообще бывает. Впрочем, я вроде как защищаю наш доморощенный талант, так что могу судить предвзято.

Фэй толкает меня локтем под ребра, врываясь в мой внутренний восторженный монолог в честь Найла.

– Ты вообще меня слышала?

– Не-а, – я улыбаюсь ей, крепче сжав руку, – я грезила наяву о Найле Хоране.

– Случайный ответ точка ком.

Я фыркаю.

– Я думала, что Брэд мог бы быть похож на американского Найла Хорана, если бы не был таким засранцем.

Брэд оборачивается с быстротой молнии, глядя на меня с ухмылкой.

– Думаешь, я похож на Найла Хорана? Все девушки любят Найла, по крайней мере, так говорят.

– И что ты хочешь этим сказать?

Мы останавливаемся перед машиной Кайлера.

– Меня тоже любят девушки, Рыженькая. И, я думаю, ты догадываешься, почему.

Он подмигивает, и это так неестественно.

Все это.

Нелепый комментарий, лукавое напоминание о том, что он побывал внутри меня, и мрачное подмигивание. Мне часто кажется, что Брэд играет некую роль. И она ему не совсем подходит, поэтому большую часть времени он не может с ней справиться.

Я округляю глаза.

– Особенно неприхотливые, придурок?

Он смеется.

– Если у тебя есть член – демонстрируй! – Он прислоняется к машине, пока Кайлер сгружает мой чемодан в багажник. Краем глаза я замечаю, как Фэй печально качает головой.

– Это колледж. А твердый член – это твердый член. Многие девушки не слишком разборчивы.

Уголки рта Кайлера приподнимаются, когда он захлопывает крышку багажника. Фэй обменивается с ним многозначительным взглядом, а затем он берет ее за руку и помогает сесть на пассажирское сиденье. Когда он наклоняется и целует ее, я мысленно падаю в обморок. Я так рада за свою лучшую подругу. Она нашла себе хорошего парня, и они безумно любят друг друга. Хотя я не верю в подобное в моем случае, я рада, что она неплохо устроилась в жизни. Фэй пришлось сражаться с собственными демонами, и она вселяет в меня надежду. Если подруга справилась с этим, то и я смогу.

– Многие девушки или только ты? – дразнится Брэд, оттолкнувшись от машины и открывая мне заднюю дверцу.

Я касаюсь грудью его груди, пока забираюсь на сиденье, и по моей коже пробегает шквал волшебных покалываний. Положив руку на крышу, он наклоняется, выгнув бровь, в ожидании моего ответа. Я намеренно не отвожу взгляд от его лица, не обращаю внимания на его бицепсы, достойные облизывания. Несмотря на то, что желанию обхватить железобетонный рельеф его предплечий практически невозможно сопротивляться, я не доставлю ему такого удовольствия. Его эго и так зашкаливает, и даже мой комментарий про Найла не помог.

В последний раз, когда мы разговаривали три недели назад в Нантакете, он высказался открыто. Он так меня ненавидит, что даже не хочет дружить. Я старалась не позволить сокрушительному отказу причинить мне боль, но я бы только обманывала себя, если бы сказала, что он не разворошил мои чувства. Я пытаюсь открыть новую страницу, начать новую главу в своей жизни, и его обидные слова подорвали мою хрупкую уверенность в себе. Но я полна решимости быть выше этого.

К черту его. В любом случае он не нужен мне в жизни.

– Не хочу разочаровывать тебя, красавчик, но я не в меньшинстве, когда речь идет о сексе. Многие девушки наслаждаются случайным сексом без привязанности. Как я уже говорила, когда нужно потрахаться, член – это всего лишь член.

Фэй фыркает с переднего сиденья.

– Боже, Рэйч. Когда ты стала такой циничной?

– Ты называешь это цинизмом. Я – реализмом.

Брэд впрыгивает на заднее сиденье рядом со мной, пока я пристегиваюсь.

– Ты забываешь о самом главном, Рыженькая, – ухмыляется он. – Не все члены одинаковы, и важно то, насколько ты искусен в обращении со своим инструментом.

Кай хохочет на переднем сиденье, выводя внедорожник с парковки.

– Хорошо, я допускаю значимость размера члена. Сочный большой член – это прелестно. – Фэй при этой моей реплике издает сдавленный смешок. – Скакать на крошечном члене неинтересно, но, если не принимать размер во внимание, парней можно научить правильно ими пользоваться. Это не ракетостроение.

Он смотрит на меня пристально, внимательно.

– Похоже, у тебя богатый личный опыт.

И вот таким образом он превращает шутливую болтовню в серьезный разговор. Кровь отливает от моего лица. Мне приходилось мириться с этим дерьмом дома, но я не собираюсь терпеть аналогичное дерьмо тут.

И уж точно не от него.

– Хочешь сказать, что я шлюха?

Он выдерживает мой взгляд.

– Заметь, не я это сказал.

Фэй ахает.

– Итак, давай убедимся, что я правильно тебя поняла. Для тебя нормально вести себя как потаскун в кампусе, все должны похлопывать тебя по спине, приговаривая «ну, ты мужик», но в то же время девушку, занимающуюся сексом свободно, нужно заклеймить шлюхой и побить камнями за ненормальное поведение? – Я смотрю на него, вложив в свой взгляд всю тяжесть многолетней боли. – Я правильно понимаю?

– Не я устанавливаю правила, Рыженькая. Все есть как есть, и мне кажется, ты делаешь из мухи слона.

– Кто бы говорил. Ты первоклассный придурок.

– Ты всегда прибегаешь к оскорблениям, чтобы выиграть в споре? Не хочу тебя расстраивать, но доказано, что это признак низкого интеллекта.

Я сжимаю кулаки.

– А любой парень, бросающий подобные оскорбления в адрес девушки, которая явно далеко не глупа, – высокомерный ублюдок.

Я собиралась в конце добавить «с маленьким членом», но вовремя остановила себя. Я знаю, что это неправда, и никоим образом не хочу втягивать в разговор этот предмет.

Не знаю точно, почему я скрыла от Фэй, что переспала с Брэдом, но не хочу заострять на этом внимание или обсуждать в настоящий момент. Я дала себе торжественное обещание оставить прошлое позади, когда покидала Ирландию, и не собираюсь нарушать его.

От этого зависит моя вменяемость.

От этого зависит мое будущее.

– Вы двое можете просто прекратить? Пожалуйста, – умоляет Фэй. – Из-за вас у меня раскалывается голова.

Я в последний раз бросаю взгляд на Брэда и сжимаюсь на сиденье, прижавшись к дверце, увеличивая расстояние между нами настолько, насколько это физически возможно.

* * *

– Бог ты мой, Фэй! – вскрикиваю я, когда мы входим в квартиру, и роняю свою сумочку на пол у камина, оказавшись в гостиной. Место практически невозможно узнать. Когда я подписывала договор, тут были голые стены, а теперь помещение полностью обставлено. Фэй, очевидно, очень серьезно подошла к оформлению интерьера, и я не могла бы любить свою подругу больше, чем сейчас. Она понятия не имеет, что это для меня значит.

В гостиной мягкие диваны в приглушенных серых и сиреневых тонах с коврами в тон, картинами и другими аксессуарами. Широкое окно в дальнем конце комнаты обрамляют воздушные тканевые занавески.

– Ты прекрасно потрудилась, подружка! Тут потрясающе. Я в восторге!

Я провожу кончиками пальцев по дорогому на вид ореховому столу, прохожу обеденную зону и вхожу в кухню. Белые глянцевые шкафчики блестят чистотой и новизной, несмотря на чрезмерную эксплуатацию, которой они, без сомнения, подверглись. Фэй и Кай жили здесь последнюю неделю, координируя работы по внутренней отделке. Фэй любит готовить, и, я уверена, к настоящему времени она тщательно проверила кухню. Я улыбаюсь, когда замечаю дальнюю стену, посвященную Хьюсону. На пробковую доску наклеено, должно быть, не менее двадцати фотографий малыша. Я внимательно разглядываю их, умиляясь его очаровательному личику.

– Он так мил, что заставляет меня задуматься о детях.

– Понимаю. Меня тоже. Я его просто обожаю. – Голос Фэй звучит мечтательно, как и всегда, стоит ей заговорить о племяннике Кайлера.

Парочка без ума от него.

Кайлер подавился водой из своей бутылки, и Брэд хлопает его по спине.

Я открываю боковую дверь на нашу личную террасу, любуясь плетеным столиком и двумя стульями. С другой стороны расположены два узких шезлонга, а массивная цветочная кадка кремового цвета до отказа забита яркими цветами.

– Давай покажу твою комнату. – Фэй за локоть втягивает меня обратно в квартиру, пока парни падают на шезлонги, вытянув длинные ноги.

– Ну, что скажешь? – спрашивает она, нервно покусывая кончик большого пальца. Мой взгляд скользит по кремовой кожаной кровати размера king size, гладкой глянцевой мебели, красивому покрывалу кремового, золотого и зелено-синего цветов и шторам, подобранным к нему. Под ногами мягкий бежевый ковер.

Я разворачиваюсь и обнимаю лучшую подругу.

– Мне нравится! Идеально. Элегантно и сдержанно.

Она расслабляется, но тут же слегка хмурится, вглядываясь в мое лицо.

– Откуда тревожные морщинки? – спрашивает Фэй.

– Кажется, я сказала, чтобы большую спальню забрала ты? В этом было бы больше смысла. В конце концов, это у тебя есть парень.

– Рэйч, ты же хозяйка квартиры. Мне неловко забирать себе главную спальню.

Фэй в этом вся.

– Дурочка. – Я тихонько шлепаю ее по руке. – Мы же это обсуждали. Какая разница, кто купил квартиру. Это всего лишь деньги.

Теперь я могу позволить себе быть легкомысленной. Мои взаимоотношения с деньгами сильно изменились с тех пор, как мои родители выиграли в лотерею более восьмидесяти миллионов евро. Раньше я бы разделяла мнение Фэй, но теперь денег у меня больше, чем мне требовалось, и я не позволю финансовым вопросам помешать чему бы то ни было. Фэй получает щедрое пособие от своего недавно появившегося настоящего отца, а семья Кеннеди крайне состоятельна, так что деньги для нее тоже не проблема, но я чувствую, что она все еще не может привыкнуть к этому.

Как по сигналу, она закатывает глаза.

– Поверить не могу, что ты так изменилась! В школе ты была такой скупердяйкой. – Она поднимает руку, когда я собираюсь что-то ответить. – Знаю-знаю. Все оттого, что тогда у тебя не было лишних денег, а теперь у тебя их много, но я не понимаю, как твое отношение к ним могло поменяться так быстро.

– У меня навалом более острых потребностей, чем деньги, Фэй. Вот почему. Одним поводом для беспокойства меньше, и я не собираюсь чувствовать себя виноватой. Мама и папа дали нам по десять миллионов, и я более чем обеспечена до конца жизни.

Она кивает.

– Тебе все равно следовало позволить мне оплатить половину. Папа и Джеймс были бы счастливы вложиться в мою долю.

Джеймс – папа Кайлера и дядя Фэй. Впрочем, пару лет назад выяснилось, что Джеймс не биологический отец Кая. Но это совсем другая история.

– Мне необходимо место, которое я могла бы назвать своим. Впрочем, – спешу я заверить ее, – оно также и твое.

Сложно выразить свои чувства словами, но они значат именно то, что я говорю. Эта квартира принадлежит ей в той же степени, что и мне, но для меня важно, чтобы мое имя было единственным в документе о собственности. Мне нужно пустить корни. Начать жизненный путь с нуля. Забыть прошлое, жить настоящим и смотреть в будущее. Трудно объяснить это кому-то, кто не знает секрета, который я скрывала последние шесть лет.

Фэй шумно сглатывает, и мы пристально смотрим друг на друга. Я знаю, что вопрос уже готов сорваться с кончика ее языка. Вопрос, который она задает время от времени: готова ли я поговорить об этом. Она знает, что со мной что-то случилось, но у нее нет никакой конкретики, и я планирую продолжать в том же духе.

Я не могу рассказать ей.

Никому не могу.

Мне слишком стыдно.

Я переключаюсь в режим маневрирования.

– Мои родители разводятся.

Ее глаза широко распахиваются.

– Что?

Я присаживаюсь на край мягкой кровати.

– Об этом-то они и хотели со мной поговорить. Анекдот, – качаю я головой, а мой рот заполняется кислым привкусом. – Папа живет с охотницей за деньгами, которая едва старше меня, а мама воплощает все свои фантазии с инструктором из спортзала. Видимо, любовь прошла, а они хотят жить дальше и бла-бла-бла.

– Мне очень жаль, Рэйч. Твой брат знает? – Я киваю, не желая начинать разговор об Алеке. – Как ты себя чувствуешь? – Она садится рядом со мной, обнимая за плечи.

– Я пока не вполне уверена, – честно признаюсь я.

После многих лет притворства у меня не осталось никаких чувств. Это был мой главный механизм выживания, и теперь я боюсь открыть эту дверь. Боюсь, что все сдерживаемые эмоции из прошлого вырвутся и затопят меня, погрузив в море вещей, о которых я не хочу думать, не говоря уже о том, чтобы чувствовать.

Переезд в Америку – это моя большая попытка взять свою жизнь под контроль.

Мне уже легче дышать здесь. Я реже оглядываюсь через плечо.

Чувство облегчения от того, что я сделала это, что дошла до конца, – велико.

Я просто надеюсь, что этого достаточно.

Этого расстояния достаточно.

Что я наконец могу жить без страха.

Потому что я перестала быть жертвой.

Я выжившая.

И, наконец, пора начать жить своей жизнью.

Глава 3

Брэд

Следующим утром я стою в очереди в местной кофейне и жду, когда явится Кай. Кто-то хлопает меня по плечу. Я оборачиваюсь, недоумевая, и замечаю вчерашнюю блондинку.

Черт, как же ее зовут?

– Привет.

– Привет, засранец, – огрызается она, скривив губы.

Что не так с этими телками, обзывающими меня? Вчера Рэйч выдала целую специальную коллекцию уничижительных прозвищ, впрочем, некоторые из них я все-таки заслужил. Я определенно перегнул палку со своими нападками, но она не знает, что сделал я это намеренно. Мне необходимо, чтобы она продолжала меня ненавидеть, потому что иначе… Ну слишком она соблазнительна. Я уже дважды дрочил, думая о ней, и это вызывает некоторую путаницу в моем помутненном сознании.

– Мне неинтересно болтать с тобой, если ты собираешься хамить.

Я пытаюсь отвернуться, но она слегка сдавливает мою руку, останавливая.

– Я знаю, кто она.

Я приподнимаю бровь, не имея понятия, о чем речь.

– Фэй.

От этого имени у меня по спине бегут мурашки. Я отталкиваю ее руку.

– Что за черт?

Она небрежно пожимает плечами.

– Я просто сообщаю тебе, что знаю, кто такая Фэй.

Очередь продвигается, когда Кай входит внутрь. Я мысленно ругаюсь. Понятия не имею, что у нее на уме, но сейчас мне меньше всего нужно, чтобы Кай узнал, что я произношу имя Фэй, трахая случайную цыпочку. Вздернув подбородок, я указываю на свободный стол.

– Займи его! – кричу я. – Я возьму твой заказ.

Девушка поворачивается, проследив взглядом, как Кай прокладывает себе дорогу через переполненное кафе. Медленно разворачивается обратно.

– Любопытно. Очень любопытно.

– Не знаю, что ты думаешь, что знаешь, но ты ошибаешься. Фэй – девушка моего лучшего друга, и между нами ничего нет. Она все время проводит у нас дома, а на днях утром я был просто пьян. То была всего лишь оговорка, которая ничего не значила.

– Как скажешь, засранец. – Она скрещивает руки на груди, упрямо глядя на меня.

Я прищуриваюсь.

– Если ты выкинешь что-нибудь, что посеет между ними раздор, я без колебаний прикончу тебя. Считай это предупреждением.

Она показывает мне средний палец, вся такая дерзкая. А затем начинает пятиться к двери, украдкой поглядывая на Кая.

– Как скажешь, засранец! – кричит она, прежде чем выйти.

Я бурчу ругательства себе под нос, наблюдая, как на лице Кая возникает замешательство. Очередь подходит, я упираюсь локтями в прилавок, делая заказ.

Протянув Каю его кофе, усаживаюсь напротив него.

– Какие у нее к тебе претензии? – сразу же без обиняков спрашивает он.

– Я же говорил тебе, что не знаю, – вру я, – но, надеюсь, она не станет проблемой.

– Это нормально для ситуации, когда ты мутишь со всеми подряд. Обязательно встретишь пару психопаток. – Он дует на кофе, прежде чем сделать глоток. – К понедельнику все готово?

Первый семестр официально начинается в понедельник, и, вопреки распространенному мнению, я действительно с нетерпением жду возможности продолжить учебу, особенно сейчас, когда выбрал бизнес-администрирование и менеджмент в качестве специализации. Хорошо прикладывать усилия целенаправленно. Несмотря на то что у меня очень плотное расписание между занятиями и футболом, я рад. Меньше времени на раздумья.

Гарвард мне очень подходит во многих отношениях. Это не один из тех колледжей, где футбол правит бал, а к игрокам относятся как к бессмертным. И мне это нравится. У нас есть приличная поддержка на играх, и команда пользуется определенной известностью, но не каждый человек в кампусе знает, кто я, и я могу заниматься своими делами в значительной степени незаметно. К тому же профессора отличные, и никто не выражает неодобрение, если ты относишься к учебе серьезно.

Мне важно выпуститься с хорошими оценками. Я знаю, что неплохой игрок, но в команде много других парней. Более тридцати пяти бывших футболистов из Harvard Crimson находятся в стадии подписания или уже подписали профессиональные контракты в НФЛ, но конкуренция жесткая, а шансы невелики.

На карьеру профессионального футболиста я рассчитывать не могу. Такая судьба была бы исполнением мечты, но за последние несколько лет я снял розовые очки, ничто не давало гарантий.

Благодаря своему квазисиротскому статусу я получаю стипендию, и мне нужны высокие баллы. Обычно тем, кто получает стипендию, требуется еще и подработка, но я освобожден от нее, потому что имею обязательства, связанные с футболом.

У меня минимум свободного времени, так что пришлось взять несколько студенческих ссуд на покрытие остальных расходов. Я предпочитаю такое решение, даже если закончу учебу с огромными долгами, не хочется иметь еще и работу вдобавок ко всем прочим обязанностям. Работа не оставляла бы мне времени на вечеринки, а они – мой единственный способ удержать рассудок в обстоятельствах сценария неразделенной любви.

Я откидываюсь на спинку стула, вытянув ноги и скрестив их в щиколотках.

– Ага. К понедельнику готов. Во время летних каникул я ходил на дополнительные занятия, так что я на шаг впереди.

– Круто. Есть новости о твоей семье?

Пронизывающая, будто укол кинжала, боль распространяется по всему телу.

– Нет, чувак. Все то же, все так же.

Я преуменьшаю значимость этих слов, но Кай слишком хорошо меня знает.

– Вот черт, братишка. Меня это бесит. Уверен, что не хочешь, чтобы я привлек к делу родителей? Они могут кое-что сделать.

Он предлагает это уже в миллионный раз, и я очень благодарен за желание помочь. Но никто не может ничего сделать. Ситуация безвыходная.

– Спасибо, чувак. Я знаю, ты хочешь помочь, но это слишком рискованно. Я не знаю, следят ли за мной до сих пор федералы, и не могу рисковать.

Я обнаружил слежку, когда Фэй похитили, пока мы учились в старших классах средней школы. Мы с Каем устремились вслед за ней, предприняв неудачную попытку спасения. Если бы не появились федералы, не знаю, что бы произошло. Оказывается, уже какое-то время за мной следили в надежде, что мои мятежные родители свяжутся со мной и выдадут свое местонахождение. Но мои родители не связывались со мной с тех пор, как бежали за границу более двух с половиной лет назад.

– Я думал, Кев подтвердил, что точно нет? – отвечает Кай, делая большой глоток своего напитка.

Кевин Кеннеди обладает невероятными хакерскими навыками и опытом, к которому его семья в целом и я в частности в последние пару лет множество раз обращались.

У меня регулярно появлялось искушение позвонить и попросить разыскать мою семью, но я всегда останавливал себя. Пусть Кев и может похвастаться незаурядными способностями, я все еще не готов рисковать. Жизнь моей семьи зависит от того, останутся ли они в тени. И все-таки то, что я не знаю, где они и чем занимаются последние пару лет, – полный отстой.

– Так и было, и хотя я не сомневаюсь в твоем брате, но все еще осторожничаю. Никогда не угадаешь с такими вещами. Правительство очень сильно хочет поймать моего отца. В этом году выборы, его поимка – отличный шанс произвести хорошее впечатление.

– Отстой, чувак.

– А то я не знаю.

Мы оба немного помолчали. Мысли о семье всегда вызывают у меня тоску. Я так давно их не видел и очень скучаю. Ненавижу это чувство. Бесцельность, потерянность, одиночество.

– О, кстати о Кевине. На следующей неделе ему исполняется двадцать один, а в субботу мама устраивает вечеринку в отеле «Бостон Меррион». Ты же придешь, правда?

– Конечно. Такое нельзя пропустить. Спасибо за приглашение.

Он задумчиво потирает колючую челюсть, и я понимаю: он что-то задумал.

– Выкладывай.

– Что происходит между тобой и Рэйчел?

Я допиваю оставшийся кофе, прежде чем ответить.

– Это она сказала, что между нами что-то происходит?

Он качает головой.

– Нет. Назовем это интуицией.

Ну ладно, можно и правду рассказать. Я пожимаю плечами.

– Мы переспали однажды. В первую нашу встречу. Ничего особенного.

На его губах играет лукавая улыбка.

– Ты похотливый кобель, Макконахи. И ты промолчал об этом.

– Это случилось в разгар всего происходившего тогда дерьма. Поэтому не показалось важным.

Но это лишь половина правды. Я не хотел, чтобы Фэй вспоминала, что у меня был секс с одной из ее лучших подруг. Тогда я все еще питал надежду, что она выберет меня, и не хотел, чтобы это повлияло на ее решение. Но этот поезд давно ушел, и теперь вопрос, когда Рэйчел ей все выложит, был делом времени.

– У тебя есть к ней чувства?

– Не-а. – Я протягиваю «а», потирая большим пальцем нижнюю губу.

Он проницательно смотрит на меня.