Моралисты

Зарина Эдемовна размещала объявление в конце августа не просто так. Все учителя, которые имели достаточно опыта и уже к этому времени уже устраивались на работу, так как к первому сентября состав школы должен был быть укомплектован. Оставались одни плевела от зёрен, которые метались по городу в поисках педагогических вакансий. Как правило, за длительный отпуск (у учителей он длиться 56 дней) денежные запасы почти у всех истощались, а надежда найти достойную работу почти исчезала. Тут появлялась она – спаситель.

Молодые учителя надеялись на то, что через две недели им уже будет выплачен достойный аванс, такие как Виктория смогут заплатить по счетам, а такие, как Даниил сводить девушку в хороший ресторан. Но Зарина Эдемовна не была так глупа. В это время она проворачивала свой любимый трюк под названием «финансовая зависимость». По опыту она прекрасно понимала, кто из её подчинённых нуждался в деньгах и выставляла всё таким образом, чтобы поставить учителя в максимально неудобное финансовое положение вначале, но тут же в конце месяца выплатить чуть больше, чтобы создать иллюзию изобилия и укрепить связь между «правильными действиями» и финансовым поощрением. Когда человек зациклен на базовых потребностях, много работает, воодушевлён целомудренными идеями, высокопарными эпиграммами, и при этом расслабляется только в особые «заслуженные» дни выдачи заработной платы, он как ни странно начинает видеть окружающий мир весьма в искажённой проекции. Директор школы становиться для него властителем, справедливым начальником и меценатом образования. Он чувствует, что при правильной интенсивности работы получает не только уважение, одобрение, любовь учеников, но и то, в чём на самом деле, нуждается больше всего – деньги.

Конечно, подобный вариант работает не со всеми. Под эту модель попадают лица с тяжёлой финансовой ситуацией (такие, как Виктория), и неопытные внушаемые личности (такие, как Даниил). Зарина Эдемовна решила не упускать возможность и в этот раз, пропустив через привычную схему двух новых учителей.

Однако ни она, ни даже эти двое, не предполагали своего объединения. Обычно в подобных школах даже педагогический состав состоял из индивидуалистов и ревностных блюстителей элитарных порядков. Сюда приходили люди, чтобы чувствовать себя частью привилегированного объединения, работать в одной из лучших школ России, хвастаться заметкой в трудовой книжке и разглагольствовать о силе новаторского образования в неограниченном объёме. Они не стремились консолидироваться с другими единоличниками и не искали поддержки ближнего. Возможно, виной тому была «аристократическая гордость» или пролетарская гордыня. Виктория и Даниил не подходили ни под одно определение. К своему искреннему удивлению, они нашли общий язык и смогли очень успешно сосуществовать вместе.

В первый же вечер, Виктория принесла «домой» дешёвый рулет и, как потом оказалось, отвратительную бутылку красного полусладкого вина. Даниил, устав от постоянной работы и ссор со своей девушкой, даже сквозь омерзительный вкус напился, а Виктория прихлопнула несколько бокалов за десять минут. Через полчаса, они сидели на кухне, давились сухим бисквитом и разговаривали по душам.

Виктория рассказала юнцу о своём расставании. Он обозвал её бывшего мужчину «козлом». Даниил поведал женщине о своих родителях и планах на жизнь. На деле, он ещё понятия не имел, кем хочет быть, но мечтал о кругосветном путешествии. Ему нужны были деньги не просто для того, чтобы платить по счетам, но и для того, чтобы оплачивать паромы и эконом классы в самолётах. Виктория ненавидела путешествия, но поддержала парня. Она видела в нём большой потенциал, но замечала острую нехватку жизненного опыта.

Как раз после подобного высказывания, Даниил опустил глаза.

– Чем-то хочешь поделиться? – считывая эмоции, спросила женщина.

Парень стыдливо закивал. Через несколько минут он поведал Виктории историю про поцелуй с ученицей. Женщина сначала ударила себя по лбу, а потом отвесила лёгкий подзатыльник Даниилу.

– Чем же ты думал, дурак?

– Да, понял я, что дурак! – чуть ли не со слезами на глазах, воскликнул парень.

Женщина даже сквозь хмельной туман в голове, поняла, что дело тут не в обычной детской шалости учеников. Интуиция подсказала ей, что эта ситуация ещё ни раз напомнит о себе. И как бы не хотелось этого признавать, Виктория оказалась права.

Следующий день не задался. Бешеный ритм работы высасывал все силы. Элитная школа требовала сверх усилий, и все работники были так одухотворены еë величием, что не жалели ни себя, ни своих сил. А меж тем, организм требовал своë.

Так Даниил впервые за всю свою жизнь куда-то проспал. Виктория не стала заходить в комнату парня, потому как всё ещё чувствовала себя лишь гостем и подумала, что он выйдет из дома чуть позже. Она со спокойной душой направилась в школу. Парень же, несмотря на то, что был "ранней пташкой", и любил наблюдать рассветы, в один день будильник не смог его вырвать из жадных когтей Морфея. Даниил в сонном состоянии отключил будильник и продолжил спать.

Правда, внутренне чутьë заподозрило что-то неладное и всë же заставило Даниила приглядеться ко времени. Сквозь сонные очи он увидел цифру восемь и в ужасе вскочил.

Первый урок был уже под вопросом, а ещë надо было как-то успеть добраться до учебного заведения.

Парень натянул штаны, надел помятую рубашку, одной рукой почистил зубы, другой умылся, уложил волосы и вылетел из квартиры.

Автобус, на котором он часто ездил, ходил раз в полчаса. Оставалось 20 минут, что было не допустимо в стиснутых временных рамках, поэтому Даниил решил поехать на двух маршрутках с пересадкой.

Через 15 минут он доехал до "перевалочного пункта" и пока ждал второй общественный транспорт, решил позавтракать. Купил сомнительный хот-дог в одном сомнительном ларьке. Запил всë это дешëвым низкопробным кофе и уже не так ненавидел это утро.

Приехал он на 15 минут позже, чем обычно. Весь всклоченный и потный вбежал в кабинет, но на удивление увидел в нëм Викторию, что дала детям какое-то задание в учебнике и тихо дожидалась Даниила.

– А вот и ваш учитель подоспел с собрания, – обыденно произнесла она, встала и пошла в свой кабинет, вести урок у детей.

– Спасибо, – шепнул ей парень, когда женщина проходила мимо.

Она еле заметно кивнула, но внутренне порадовалась, что с парнем всë в порядке.

Виктория совершенно случайно заметила, что прозвенел звонок, а Даниила нет на рабочем месте. Чтобы не привлекать внимание, она дала спокойной классу задание, а сама решила посидеть с девятиклашками, которые при отсутствии учителя могли натворить бед.

Парень поблагодарил Викторию и отвëл пару уроков в обычном режиме, пока не почувствовал в желудке некие колебания. Сначала живот начал вздуваться и урчать, потом пошли покалывания и спазмы. В конце концов, через ещë один урок, Даниил на всех порах летел к санузлу.

Утро было окончательно испорчено, а настроение утеряно.

Подобная процедура повторялась множество раз, и вот, через несколько часов, когда у парня был получасовой перерыв, он примостился в "мужской комнате" не на пять минут. Так как испорченный хот-дог бил неожиданно и сильно, Даниилу не всегда удавалось добежать до учительского туалета, на первом этаже. В этот раз он оказался в общей комнате с тремя кабинками и одним умывальником.

Никто не знал, что теоретически в это место могут заходить учителя, а потому уже через минуту Даниил услышал от вошедших учеников нецензурную брать и странные реплики. Парень сразу поднял ноги, потому что не хотел создавать неловких ситуаций. С внешнего ракурса при такой позе в кабинке не было никого видно. Он знал, что дети свободно выражаются и не видел в этом ничего предосудительного, если это делалось вне школы. Технически сейчас Даниил тоже находился в школе, но фактически на "независимой территории".

– Сегодня две партии, пятнадцать тысяч, – сказал один парень и учитель навострил уши, – Завтра подходи на наше место.

Самое странное, что Даниил сунулся в щëлку и заметил, как парень в знакомой серой толстовке передаëт высоченному старшекласснику какой-то маленький бумажный пакет.

Картина была словно из подворотни нью-йоркского гетто, а потому Даниил сделал пару необдуманных действий. Он резко открыл кабинку со словами:

– Что это у вас?

Тем самым он спугнул двух подельников, словно воробушков с шаткой ветки. Парни рванули из туалета и сразу же разбежались в разные стороны, будто у них уже был заранее подготовлен план отступления для таких ситуаций.

Даниил побежал за низким парнем. Однако тот оказался более ловким. Он свернул к запасному выходу, про который учитель даже не знал. И побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Даниил был обескуражен, но не слишком взволнован, чтобы так рисковать, а потому пробегал всë аккуратно, теряя драгоценные секунды и отставая от цели преследования. Когда Даниил выбежал обратно в коридор, парня уже не было видно. Решение бежать прямо было самым разумным, хотя учитель уже не надеялся поймать беженца.

Через минуту преследователь он понял, что проиграл и остановился, чтобы отдышаться и проанализировать ситуацию. К сожалению, всë что увидел Даниил, это двух парней, один был высоким в серой рубашке, а второй низкий в серой толстовке. И всего лишь слышал голос одного из них.

Он пока не знал всех детей, ещë и работал только с пяти-семиклассниками, а потому без помощи не смог опознать ребят.

Он подумал доложить об этом инциденте директору, но потом вспомнил о способах манипуляции, и как совсем недавно его сфотографировали со старшеклассницей, и решил подождать. Может быть они передавали простые сигареты? Или издевались над ним? В любом случае нужно было кому-то рассказать и придумать, что с этой информацией делать.

В стрессовой ситуации Даниил опять вспомнил о Виктории. Их первое впечатление о друг друге не было идеальным, но эта женщина выглядела так, будто всë всегда держала под контролем. Даже сегодня утром она помогла ему без единой просьбы.

Парень дождался, когда у женщины будет перерыв и присел к ней за стол.

Виктория оглянулась, показывая всем видом, что не ждала гостей в виде Даниила.

– Я видел кое-что странное, – начал парень и женщина сразу же начала его внимательно слушать.

Он рассказал всю эту короткую историю и готов был услышать дельный совет.

– Возможно ты был свидетелем чего-то противозаконного, или обычного розыгрыша, – деловито заключила Виктория.

– Я и сам это понял!

– Думаю, директору пока знать не стоит. Я не удивлюсь, если она об этом и так знает.

– Что ты такое говоришь! Как она может знать и ничего не предпринимать? – искренне возмутился Даниил, вспоминая сколько положительных отзывов слышал о Зарине Эдемовне.

– Либо не предпринимает, либо покрывает.

Даниилу была непонятна такая раскладка мыслей. Если дети помышляли о чëм-то действительно нехорошем, то как это можно было прикрывать? Для чего? От кого? Зачем?

Парню недолго приходилось задаваться этими вопросами. К своему стыду или счастливому защитному механизму, Даниил начал думать о более приятных вещах. Сегодня был день зарплаты. Тот самый час, которого он ждал весь месяц, трудился до поздних вечеров, экономил на макаронах, поглощал дешëвые сосиски, успокаивал родителей, доказывал, что всего может "добиться сам". Наконец у него появятся карманные деньги, он сможет сводить девушку на свидание, оплатить счета, купить новые кроссовки и по-человечески поесть в столовой. Никогда ещë парень не был так финансово зависим от внешних обстоятельств и каких-то людей.

Даниил приближался к кабинету директора пружинистой походкой. Конечно, для него было странно то, что с ним до сих пор не заключили официальный трудовой договор (секретарь в отпуске, документы не подготовлены), и зарплату выдаëт не бухгалтер на банковскую карточку, а сам директор на руки, но это не имело значение после того, как он неделю питался одной лапшой быстрого приготовления. Он был уверен, что такое положение вещей временно, и оговорённая сума скоро будет покоиться в его плотных карманах.

Парень дождался своей очереди и улыбаясь зашëл в кабинет.

Зарина Эдемовна сидела словно грифон на висячем питерском мосту. Гордо поглядывая на своих подчинëнных и кидая свои скромные дары к их нищим ногам.

– Даниил Павлович, – задумчиво произнесла она и нашла среди кучки конвертов нужный.

Парень подошëл, взял конверт и с благодарностью отступил. Он не выдержал и решил вскрыть его возле двери.

Торжественной музыки в голове не прозвучало. Парень увидел какие-то жалкие четыре пятитысячные купюры. Это было несправедливо, учитывая сколько времени, нервов и сил он потратил за этот месяц. В договоре была указана зарплата втрое выше, а при сверхурочной работе и подавно!

Двадцать тысяч за шестьдесят часов в неделю – это смешно даже для бедного студента. Ему же ещë требовалось платить за счета и еду!

Даниил почувствовал, как его грудь наливается свинцом, а ноги подкашиваются. Обычно, он не спорил с людьми и не имел смелости даже заговорить с незнакомцами, но тут речь шла об его желудке и потерянном времени. Парень развернулся и влетел обратно в кабинет директора, просто выгнав учителя химии.

Зарина Эдемовна была готова к такому развитию событий.

– Что-то не так, Даниил Павлович? – спросила она преспокойным тоном.

Даниилу показалось, что над ним издеваются.

– Похоже, вы дали мне только аванс, – сдерживая поток желчи и сарказма, произносит парень.

– Нет, это ваша зарплата, аванса вы лишились.

– Почему? Я работал, как все! Иногда даже больше, чем все. Сидел допоздна, всë сдавал в срок. Заполнил все отсчёты и не пропустил ни одного дня!

– Понимаете, Даниил Павлович, сейчас секретарь в отпуске, бухгалтер заболела, мы не можем с вами заключить договор. Я не могу взять деньги из официального источника, вам придётся подождать ещë месяц. Сейчас я могу вам выплатить только из собственного кармана, а учитывая нынешние затраты, большего у меня нет.

– Что? – возмутился Даниил, – Так ведь не делается!

Его мир в момент рухнул. Как может директор элитной известнейшей школы говорить такое? Экономить на сотрудниках и нагло обманывать их, даже не прикрываясь правилами и моралью.

Даниил лишь тяжело дышал и не мог подобрать никаких приличных слов.

– Тогда я увольняюсь и напишу на вас жалобу в прокуратуру!

– Конечно, пожалуйста, – непоколебимо ответила Зарина Эдемовна, – Но не забудьте там указать, что у вас была связь с несовершеннолетней ученицей. Это тянет на срок от трëх лет лишения свободы.

Парень опешил. В его горле встал камень, который вскоре прокатился по груди. Он понял, почему зарплата была вдвое меньше положенной. Осознал, что в ловушке, из которой больше не сможет выбраться. Что ему теперь оставалось делать? Пойти в полицию и во всём признаться? Все факты говорят против него.

– Я не хотел этого! – промычал парень, хотя осознавал, что его слова ничего не значат.

Зарина Эдемовна ничего не отвечала. Она без морали и упрёка смотрела на Даниила, осознавая, что он теперь полностью в её власти. Парень не смог выдержать этого давления, и прикусив язык пулей вылетел из кабинета.

– Сколько? – крикнула ему вслед Виктория.

– Двадцать, – чуть ли не со слезами на глазах, ответил парень и побежал прочь, словно бы обиженный шестиклассник.

Виктория проводила взглядом своего совсем недавно ещё довольного коллегу и вошла в кабинет после учителя химии. Её напрягла реакция Даниила и женщина понимала, что ничего положительного ждать не стоит. Женщина была твёрдо уверена в том, что, если сейчас ей не заплатят нужную сумму, она уволится из этой школы навсегда.

Директор тоже понимала намерения Виктории и чувствовала в ней силу. В отличие от молодого парня, эта женщина знала себе цену и могла дать настоящий отпор. Она бы не повелась на дешёвый трюк от Себастьяна и Алисы. Они не смогли так быстро найти её слабое место. Однако Зарина Эдемовна не зря считалась покровителем и Альма-матер «царства знаний», в стенах школы у неё повсюду были и «глаза» и «уши». Она знала, кто, где и в какой момент находится. Такого ценного кадра, как Виктория она потерять не могла, но и привлечь на свою сторону её было тоже не под силу. Обе женщины были слишком упрямы и не терпели общества друг друга. И если Даниил Павлович был бы прекрасной бесплатной рабочей лошадкой, то Виктория хорошим специалистом.

Зарина Эдемовна попыталась привлечь женщину с помощью денег и протянула ей увесистый конверт. В нём действительно лежала оговорённая сумма и плюс половина положенного аванса. Виктория вскрыла конверт, поблагодарила начальницу и всё равно спросила:

– Почему Даниилу Павловичу не заплатили полную сумму?

– Это касается только меня и Даниила Павловича.

– Вы до сих пор не заключили со мной контракт, – снова с упрёком заявила Виктория.

Зарина Эдемовна понимала к чему клонит женщина.

– Вы не внушаете доверия. Спасибо за деньги, я увольняюсь, – твёрдо заявила Виктория, складывая в уме все факты против этого места.

Директор не ожидала такого поворота. Она очень редко выплачивала полные суммы кому бы то ни было, тем более в первые месяцы. Она сделала женщине «подарок», а та ещё хочет отказаться от дальнейшего сотрудничества. Но очень быстро опытная начальница осознала в чём дело. Она весь месяц искала у женщины слабые места. Та спала в школе и не имела денег. Зарина Эдемовна ошибочно подумала, что исправление финансового состояния будет единственной целью учительницы истории, однако она не учла такой элемент, как отношения.

Начальница сразу сообразила, какое настоящее самое слабое место у женщины. Даниил. Именно из-за него Виктория хочет уволиться, отношение Зарины Эдемонвы к молодому коллеге разочаровало её. Она хотела заступиться «за вчерашнего выпускника университета» и, похоже уже знала о шантаже. Тогда скрывать не было смысла и платить полную зарплату в дальнейшем тоже.

– Это из-за Даниила Павловича?

– Отчасти, – сухо ответила Виктория.

– В курсе ли вы, что он соблазнил нашу ученицу?

– Нет, он этого не делал.

Директор кинул перед женщиной фотографии, те самые что три минуты назад показывала самому Даниилу.

Виктория не понимала к чему этот спектакль.

– Меня это не касается, – резко произнесла учительница и откинула фотографии.

– Я знаю, у вас с ним особая связь, – произнесла Зарина Эдемовна, словно бы злодей-неудачник из детского триллера, – Думаю, вы бы не хотели, чтобы эти фотографии попали в прокуратуру.

– Чего вы от меня хотите?

– Чтобы вы продолжали делать свою работу и наставлять Даниила на путь истинный. Я тоже этого хочу. Конечно, можно передать дело в полицию и как можно скорее, но что-то подсказывает мне, что дети могли сыграть глупую шутку с нашим уважаемым молодым педагогом. Думаю, вы должны быть рядом и помочь разобраться нам в этой ситуации.

Зарина Эдемовна не двусмысленно дала понять женщине то, что если та сейчас уволится, то у её «друга» будут проблемы.

– Вы шантажируете меня? – возмущённо спросила женщина.

– Нет, я забочусь о вашем друге, – с полуулыбкой ответила начальница.

– Зачем вам это нужно? – воскликнула женщина, искренне не понимая, чего ценного в «почти бесплатной рабочей силе» для такой богатой школы.

Виктории стало ясно, почему Даниилу не доплатили. Более того, она осознала, что такие деньги видит в последний раз и теперь действительно не сможет по желанию покинуть это место. Нужен был план, но сходу что-то придумать она не смогла, а потому театрально улыбнулась и ответила.

– Знаете, тут хорошо платят, где я ещё найду такую замечательную работу?

– Верно, а коллектив какой хороший, – подыграла ей директор.

– Всем на зависть, – сквозь зубы договорила Виктория и вышла вон.

Глава четвёртая

Уроки драматургии

Виктория ужасно злилась на начальницу, всех своих коллег и в частности на бесхребетного Даниила. Она злилась, что когда-то прочитала то объявление на сайте и подала резюме. Злилась на то, что не "раскусила" эту систему сразу, а еë финансовое положение зависело от одной сумасбродной женщины. Злилась от того, что испытывает злость и чувствует беспомощность. "В тридцать лет женщина не может себя обеспечить. Даже в такой профессии, как учитель, не смогла обойти неприятности. Сплошное разочарование… " – звучал голос её матери в голове. На деле она всё ещё боялась родителя, и ругала себя за то, что не может противостоять ей даже в тридцать лет. В итоге вся эта ненависть была направлена внутрь себя от осознания своей ничтожности.

Хотя у неё сейчас были деньги, она понимала, что распределять их следует осторожно. Виктория не смогла признаться Даниилу в том, что ей выплатили всю зарплату, но при этом заставили работать в убогой элитной школе «Рост». Она понимала, что не может съехать от Даниила, так как один он не потянет двухкомнатную квартиру и расходы на еду. Поэтому под предлогом «вместе экономнее, у меня тоже немного денег» осталась. Парень был не против.

Последующие дни Даниил по вечерам молча пил пиво у себя в комнате, а женщина старалась уснуть.

Виктория обещала себе, что не забудет шантаж Зарины Эдемовны, но сама не заметила, как полностью погрузилась в мир, который каждый день преподносил ей новые испытания.

Например, в начале октября на уроке истории у "любимого" восьмого класса, уже привычный для женщины дерзкий хулиган Себастьян вышел из себя. Они поспорили из-за причин восстания декабристов, и вместо того, чтобы принять точки зрения друг друга, Виктория попросила парня перечитать учебник, а тот приказал ей отойти подальше.

Женщина не успела о чëм либо подумать, как пунцовый от злости Себастьян с неукротимой энергией запрыгнул на широкий подоконник и открыл окно. Виктория замерла в ужасе. Парень был явно не в себе. Казалось, он либо много выпил, либо употребил куда более серьёзные "синтетические канцерогены". Класс даже не стал ничего выкрикивать, а лишь радостно заулюлюкал. Анализируя эту ситуацию позже, Виктория пришла к выводу, что наблюдала лишь за "обрядом посвящения" еë в ненавистного учителя истории для одного очень экспрессивного и влиятельного парня. Ни один ученик в классе не удивился подобной выходке, а значит наблюдал еë уже ни один раз.

В окно начал задувать холодный осенний порывистый ветер. Себастьян расстегнул ширинку. Похоже он не боялся ни шантажа, ни откровенных фотосессий, ни своего многоуважаемого отца-полковника, занимающего столь высокий пост в очень немаловажных военных кругах. Парень начал удобрять цветочки на первом этаже.

Виктория не понимала, как акт испражнения и восстание декабристов связаны между собой, но очевидно в голове восьмиклассника, эти события имели глубокую родственную связь.

Женщина дождалась конца перфоманса. Ветер сделал его ещë более запоминающим, потому как затолкал продукты жизнедеятельности обратно на подоконник.

Виктория сдержанно вдохнула, дождалась, когда парень слезет, подошла к нему и схватила за ухо. Никто в стенах этой школы не смел прикасаться к детям. Даниил уже доказал это. Не говоря о насилии. Один звонок папе, и Виктория лишилась бы даже того, чего не имела. Однако этой женщине было всё равно.

Она потащила ошалевшего парня из класса вон. Тогда уже одноклассники активировались, достали телефоны, стали снимать триумфальное шествие своего "командира" и разъяренную женщину, что не имела понятия, на какой риск она шла.

Это было не похоже ни на какие другие чувства. Виктория была просто в ярости. Не от глупой демонстрации гениталий, а от впрыгивания на подоконник.

– Хочешь убиться? Не на моём уроке! – сквозь зубы, разбрызгивая слюной и ни капли, не ослабевая хватку, прорычала женщина.

Себастьян возмущался, отбивался, но чем больше брыкался, тем сильнее его хрупкое ухо сворачивалось в трубочку и посылало импульсы остановить сопротивление. Его крайне удивила реакция. Перфоманс был оценён по достоинству, но не по тем критериям, на которые рассчитывал участник.

– Вам типа есть дело? – взвыл Себастьян, окончательно теряя весь доминантный пыл.

Виктория остановился и с разочарованием посмотрела на парня.

– Если ты ради спектакля решил убиться, пожалуйста, но не в мою смену.

Далее женщина с повторной силой затащила подростка в кабинет директора.

Очи Зарины Эдемовны стали размером с Юпитер. Она сохранила спокойствие, но с большим трудом. Никогда и никому не позволялось физически доминировать над детьми, однако Себастьян был исключительный случай. Кому как не директору было знать, на что способен этот мальчишка и в каких ситуациях следует для начала выслушать оппонентов.

– Либо вы учите детей технике безопасности, либо вы меня здесь больше не увидите. И ни одна причина, – Виктория явно сделала выразительный акцент на последних словах, – Не заставят меня сесть в колонию по дурости безмозглых учеников.