Мелодии весны

Мелодии весны

© Издательство «Четыре», 2022

Ирина Авраменко

Родилась в Симферополе. Окончила Ленинградский топографический техникум по специальности «Картография». В 1995 году эмигрировала в Израиль, живёт в городе Нетания. Работает в телефонной компании. Стихи пишет с юности. Произведения публиковались в коллективных сборниках и литературных журналах разных стран. Лауреат и дипломант международных литературных конкурсов. Член Союза русскоязычных писателей Израиля. Член Международного Союза Русскоязычных Писателей. Автор четырёх поэтических книг: «Зелёный дождь», «Музыка воспоминаний», «Птица в поднебесье» и «Осенний аккорд».

Пью за весну

Я пью сегодня за весну,Что заново не повторится.Из рук её опять примуБессонниц чистые страницы.Она так тихо шепчет мне,Как будто в чём-то виновата.Зелёной веткою в окнеВсё машет и зовёт куда-то.Цветы белеют на столеИ запахи плывут неслышно.Весна приходит столько лет,Но никогда не будет лишней.Я за весну сегодня пью,Бокал со звоном разобьётся.И каждый раз весной люблю —А что ещё нам остаётся?..

Поцелуй весны

Мы так близки, но словно незнакомы,И мечется душа моя без сна.В своём великолепии зелёномКогда-нибудь вернётся вновь весна.Вся в облаке цветочных ароматов,Опустит мне в ладони клейкий листИ поведёт туда, где мы когда-тоКрасавицу-весну не дождались.И я пойду к её траве зелёной,В пронизанные ярким солнцем сны.Хочу остаться взбалмошно-влюблённой,Поймав губами поцелуй весны…

Мысли весенние…

Вечер устало плывёт многоточием,Месяц прибит неумело гвоздём.Голову эта весна заморочилаПервыми листьями, поздним дождём.Пыль одиночества на подоконникеСкоро сотрут мимолётные сны.Глупо смеются соседские школьники,Перечеркнув волшебство тишины.Вечер дыханьем наполнен ментоловым,Тает так медленно, не впопыхах.Мысли весенние все бестолковые,Все о любви и зелёных мечтах…

Ключи

Я подберу под настроение ключиИ спрячу их, чтоб знала лишь одна.В моё окно бессовестно стучитЗелёной веткой поздняя весна.Цветут деревья, водят хоровод,В садах и парках запахи любви.И тонут по весне из года в годНесбывшейся надежды корабли.Так приторен лиловый ароматИ вкус зелёных яблок так горчит.Но я смеюсь, легко и невпопад,Забыв, куда забросила ключи…

Мелодии души

Цветные лужи после ливня,Огней вечерних отраженье,Апреля одинокий голос,И плащ дождинками расшит.Всё это было так наивно,И я терпела пораженье,Я улетала в невесомостьМелодий сердца и души.Ключом скрипичным заперт город,Захлопнуты резные ставни,Под наклонившимся балкономЗвучит стаккато каблуков.Весна забудется не скоро,А для кого-то станет главной.И сердце выпустит со стоном,Как птицу певчую, любовь…

А в полях васильки…

Пролетела весна, пролетела,Облака ненароком задела,Помахала рукой и умчалась,Что хотела сказать – не призналась.Разбиваются мысли со звоном,Звуки прячутся в музыку, словноЗадержался апрель у порога,Всё не может собраться в дорогу.А в полях васильки расцветаютЦвета глаз, что теперь вспоминаю.И мурашками ноты по коже,Как любовь, что забыться не может…

Наталья Азовцева

Окончила с отличием факультет почвоведения МГУ им. М. В. Ломоносова, а также аспирантуру факультета. Кандидат биологических наук научный сотрудник Почвенного института им. В. В. Докучаева.

Совмещает мыслительную научную гармонию с высоким поэтическим полётом.

Автор четырёх книг стихов. Победитель и лауреат ряда поэтических конкурсов. Автор и ведущая программы «Вечерний пунш» на радио города Котово Волгоградской области. Возглавляла молодёжный отдел поэтической студии «Орфей» в МГУ им. М. В. Ломоносова. Член Клуба учёных МГУ, участница поэтических сборников клуба.

Наталья Азовцева публикуется в коллективных изданиях, регулярно выступает со своими стихами.

Живёт в Москве, замужем, воспитывает двух сыновей.

«И я была когда-то словом…»

И я была когда-то словом —Ответом матери моей на взгляд отца.Звездой в сиянии сверхновом,Пришедшей вдруг на небеса.Среди огняОктябрьской полногрудой ночиБыла в полушептанье ихЯ не длинней и не короче,Чем вздох двоих.

«Как выглядит музыка…»

Как выглядит музыка?Стройно и чинно.В гладком костюме солидный мужчина.С новым аккордом, загадкой предвещена,Милая женщина с локоном свешенным.Как выглядит музыка?Ветра движеньем,Листьев на дереве мягким скольженьем.И ожиданьем луны из-за облакаВ паузе взгляда. Мгновенье, ты коротко?

Костёр любви

Мы встретились с тобою, как две искрыВ костре любви под пылкою звездой.Давай сгорим не суетно, не быстроМне так легко, так радостно с тобой.Летим, смеясь, в пожаре негасимом.И нам ли в углях пламя потерять,Любовь прошла по нам горячим ливнем,Чтобы волною солнечною стать.Судьба рисует красным нашу трассу.В пересеченье огненных колецС тобой прожили мы сто жизней разомЗа осиянный всполох двух сердец.Легко любить в огне нет сил, и смыслаНет называть пожар в сердцах бедой.Мы встретились с тобою, как две искрыВ костре любви под яркою звездой.

«Лишь душа под звездой не скорбит, не вопит…»

Лишь душа под звездой не скорбит, не вопит:– Инвалид!И соседка лукаво о муже вдруг спросит:– Не бросил?А сознанье вздыхает, усердно скулит,Милосердия истово просит.Милосердия – панацеи, как молвил пиит,От унынья, что головы косит.Муж возьмёт меня за руку, руку любвиБлагодарной, изящней всех вёсен.Словно мы ритуально клялись на крови,Христианской и праведной очень,О любви, что нас к небу возносит.

«Любимый мужчина – вселенская тайна…»

Любимый мужчина – вселенская тайна,До йоты знаком и закрыт чрезвычайно.И с ним хорошо во всех мыслимых смыслах.С ним выигрышны лотерейные числа.Он словно хранитель удачных событий.Люблю мировых достигать с ним открытий.Любимый мужчина – скопленье фантазий…(Его бесподобность – фантазия разве?)И всё же я сплюну, чтоб счастье не сглазить.

Мечта

В пряном запахе трав в аметистовой тьмеСонный мир озаряет звезда.С бирюзовой волною явилась ко мнеДочь небес, голубая мечта.С ней исполнится всё. Я представлю твой лик,Тёмной чёлки волнистый разлёт.Образ твой из времён не пришедших достигСердца девы, которая ждёт.В миг, когда мы увидимся в яви земной,Осознаю, пойму – ты мой муж!Глажу волосы тёмные нежно рукой,Охраняя от ветра и стуж.

«Мой родной усатый мачо…»

Мой родной усатый мачоИграми в сети охвачен.И хоть смейся ты, хоть плач – онЧемпионом быть закачан.Роль супруги обозначу,Поцелую нежно мачо,В игровых поздравлю балах,В жизни трепетных началах…Уведу «поспать». КомпьютерОблачится в сонный ступорИ любви сердец потрафит —Жизнь на игры не потратит.

«Я люблю тебя ещё…»

Я люблю тебя ещё —Пустяки.Дни ведут свой душный счёт.Не с рукиМне считать века, годаБез тебя.Я пройду сквозь города,Не скорбя.По деревням я пройду,Словно дождь,Барабаня по дверям.Отопрёшь,Капля, капелька, я тут!«Как легка!» – скажут плечи твои, грудь.И щекаРазорвёт собой дождяПризрак-нить.Шла я, лужами следя,Навестить.Словно в радужных ветвяхБлагодать,Буду небоНад тобой озарять.Дверь захлопнешь,Красоту не поймёшь.Лишь промолвишь:– Это дождь, просто дождь!

Борис Алексеев

Борис Алексеев родился в Москве.

Является членом Союза писателей России.

Дипломант литературных премий Союза писателей России:

– «Серебряный крест» за 2018 год;

– «Лучшая книга года» за 2016–2018 годы.

В 2019 году награждён медалью И. А. Бунина «За верность отечественной литературе».

В 2020 году награждён званием «Заслуженный писатель МГО Союза писателей России» и медалью МГО СПР «За мастерство и подвижничество во благо русской литературы».

Дом с тарелкой для телевизора

Затемно, часов этак под пять утра, на двор деревенского дома, где проживал согласно прописке четырнадцатилетний российский гражданин Фёдор Петрович Ремизов, явилась… молоденькая барышня. Гостья поднялась на крыльцо, постучала в дверь и, не получив ответа, внимательно оглядела дворовые постройки. Может, перепутала что – дом не тот или страна? Да нет, вроде правильно: Россия, Рязанская область, Клепиковский район, деревня Колосово, изба с тарелкой для телевизора – всё сходится. Постояла барышня, помяла плечиком дверной косячок да пошла за задки скотину будить и с ней хороводиться – ну, вылитая кулёма!

Вечером прошлого дня крутили по телеку классный фильм. Мать дремала на диване, а Федя всё смотрел и смотрел. Уж очень хотелось ему знать, чем закончится история про дельфина Флиппера. Уснул за полночь. И теперь, проснувшись по привычке рано (до школы-то без малого двенадцать вёрст, в шесть не выйдешь – опоздаешь), юноша привстал, хотел было спрыгнуть с печи, но застыл с закрытыми глазами на самом краю лежанки, свесив с тепляка длинные, как вёсла, ноги. Одно слово – воскресенье!

В то утро снилось Фёдору вот что.

Звёздная ночь. Он мчится на быстроходной яхте за весёлым Флиппером. Море штормит! Волны поднимаются в небо и закрывают собой звёзды, а потом возвращаются и с грохотом выскребают морскую «требуху» до самого дна. Вид океана ужасен! Но что ему! Он хохочет, выдавливая из себя всё новые и новые тысячетонные гребни.

Фёдор потянул на себя штурвал, и яхта, как лёгкий моторный самолётик, устремилась к водной вершине. Над пенистым гребнем она поравнялась с дельфином. «Держи канат, я швартуюсь!» – крикнул Фёдор, но за грохотом волн весельчак Флиппер не услышал его. «Уйдёт, уйдёт же!» – подумал юноша, стараясь не потерять товарища в штормовой пляске волн…

«Матушка дала ведро…»

Странно! Океанические силы резвятся и грохочут только в сонном видении Фёдора и совершенно не слышны со стороны, в предрассветной тишине спящей горницы. Неужели внешний и внутренний миры человека так независимы друг от друга? Тут есть о чём подумать! Впрочем…

Световой меч солнечного Рыцаря Джедая пронзил оконную раму и, дробясь в узорах тюлевой занавески, рассыпался на сотни золотых нитей! Искрящиеся нити подхватила мартовская золотошвейка (наскучалась, поди, за зиму по канительному делу!) и тотчас оплела ими белёный потолок, печь-мазанку и зеркало с подзеркальником – каждую паутинку, каждую пыльцу пересчитала.

Какой уж тут сон – утро на дворе! Федя спрыгнул с печи и подсел к окошку, а там! Рыжая девица опрометью носилась по двору, дразнила присевшие на задки сугробы и, не переставая, щебетала по-птичьи: «Чик-чирик, чик-чирек, тай под вешним солнцем снег!»

– Во даёт! – зачарованно улыбнулся юноша. – Ма, весна на дворе! Глянь, чё творит суматоха!

Двор, возбуждённый присутствием молодой симпатичной барышни, блистал распутным мартовским великолепием. Куры поднимали фонтаны брызг и беспорядочно носились по лужам. Обычно спокойный пёс Обама обрывал цепь и жалобно скулил. А жирные гуси, откормленные за зиму отварным картофелем, как голуби, расселись на поредевшей за зиму поленнице и истошно крекали, заглушая скулёж Обамы.

Фёдор принялся пересчитывать кур. Четырнадцать, пят-надца… Досчитал уже до половины, вдруг из сарая выбежал телёнок Трамп, распугал птицу и сбил пересчёт. «Ах ты, рогатик!» – юноша погрозил ему пальцем и сладко зажмурился, напевая скороговоркой: «Трам-там-тамп-тар-рам-пам-тамт!..»

За долгую зиму его мальчуковая кожица отвыкла от солнечного тепла. «Светит, но не греет», – любил повторять Федя, вглядываясь в зимнее светило. Но сегодня… О! Сегодня он, как мамин кот Эрдоган, ластился к окошку, пропитанному лучистой теплотой весеннего утра.

– Сынок, вставай, пора уже! – мать заглянула в горницу. – Ну вот и молодец. Принеси воды.

Федя послушно громыхнул вёдрами и отправился на колодец, по пути сочиняя стишок на тему последнего урока химии:

Матушка дала ведро:– Федя, принеси воды.Десять литров аш-два-оНадо, только и всего!..

Через час, перекусив и выполнив ещё несколько материнских поручений, Фёдор вышел из дома и направился в сторону старого коровника. Идти было трудно. Февральские заносы, слипшиеся в ухабистое бездорожье, сбивали с пути и заставляли петлять стороной. Когда продвигаться стало и вовсе невозможно, Федя огляделся. Невдалеке, на щупленькой берёзке, он приметил привязанную сборщиком сока пластиковую бутылку.

– Что, больно? – спросил он молодое дерево.

– Очень! – колыхнулись в ответ поникшие ветви.

Юноша выпрямился, вдохнул полной грудью «озоновую распутицу» и закричал:

– Сволочи, ей же больно! Слышите, бо-ольно!

От пронзительного крика, похожего на встревоженный клёкот дельфина Флиппера, над березняком поднялась стая галок.

Проваливаясь по колено в ледяную кашицу мокрого снега, Фёдор подобрался к дереву и вытащил злосчастный прутик из расщелины ствола. Теперь предстояло вернуться домой, но промятые в сугробах следы уже заполнила зажора, а надеть резинки (высокие калоши) Фёдор, выбегая из дома, запамятовал. «Крепись, Флиппер, скоро берег!» – рассмеялся он, припомнив песенку Олега Митяева про лето. Морщась от уколов ледяной ряски, Федя пошёл напрямик, набирая воду в старые отцовские сапоги.

Вот и дом. Покуда мать возилась на кухне, путешественник прокрался за печку и наконец разулся. Бросив сапоги под лавку, он впорхнул на лежанку и закутался в тёплое стёганое одеяло.

– Ты где был-то? – спросила из кухни мать.

– Весну навещал! – ответил Фёдор и закрыл глаза.

Ступни ног оттаивали и возвращали тело к жизни. На лбу юноши сверкнули капли испарины. Он засыпал, вернее, уплывал, подобно отвязавшейся лодке, гонимой ветром.

* * *

В проседи тумана, клубящегося над водой, Федя разглядел спасённую им берёзку. Она скользила вровень с корпусом лодки и повторяла, улыбаясь Фёдору нежной розовой улыбкой: «Спаси Бог, Феденька, спаси тебя Бог!»[1]Её голос тоже походил на клёкот дельфина Флиппера, но не так, как крик Фёдора, скорее, как его дальнее гулкое эхо. Юноша вспомнил родную деревню, дом с тарелкой для телевизора, мать, гремящую на кухне новыми эмалированными кастрюлями, кота Эрдогана, слизывающего с половицы пролитую сметану… Он обернулся и увидел свой двор, сугробы, не тронутые распутицей, белые соседские посады, а за ними дальний, до самого леса околоток, над которым застыло холодное февральское солнце.

– Ах, Федечка, дружочек! – лепетала берёзка, вглядываясь в молоко наступающего дня.

Чем дальше они отплывали от берега, тем голос белоство-лицы становился мягче, яснее и всё более походил на беззаботное щебетанье утренней гостьи.

– Матушка Зима, поди, ищет нас всюду! – говорила берёзка, весело подмигивая Фёдору тёмными прожилками ствола. – А нам-то с тобой возвращаться никак нельзя. Ты греби, греби!..

Анатолий Анатольев

Пичугин Анатолий Петрович, доктор технических наук, профессор, главный научный сотрудник Новосибирского государственного аграрного университета.

В Новосибирске проживает и работает в НГАУ с 1978 года в должности заведующего кафедрой, проректора, декана.

Заслуженный работник Высшей школы РФ, член Интернационального Союза писателей, Член Союза журналистов РФ.

Литературной деятельностью занимается более тридцати лет.

Написал и издал более двадцати сборников стихов и поэм, пять сборников рассказов, повести и роман.

Пробуждение природы

Дни, недели… и солнце опятьУкорачивать ночи нам будет,Хоть под снегом земли наша гладьОстаётся холодной средь буден…Будет так же крепчать Дед Мороз,И над снежной равниной бураныБудут так же морозить нам носИ ветра завывать непрестанно…Но, природе земной вопреки,Солнце станет теплее и ярче,И согреет всех верб у рекиРазнородные почки пожарче…Забелеют в оврагах тогдаВерб хохлатых мохнатые почки —И прольётся от них желтизна,Словно птичек пушистых комочки…На проталинках первых с травойЗелень яркая сказкой найдётся…И подснежник – весны вестовой —Гордо встанет, сквозь лёд он пробьётся!Возвестит он для мира всего,Что весна непременно прибудет,И что снова всем станет тепло,И что реки, ручьи он разбудит!Что опять возродится земля,Что опять оживится природа,И что это, конечно, не зряПовторяется нам год от года!Ведь с весною мы планы своиИ желанья свои составляем:Что-то строить, а что-то – срубить,Написать иль в загашник оставить…День весны он нам как Новый Год!С ним связали свои мы надежды…Пусть он счастье всем людям несётИ пусть добрым он будет как прежде!

Поздравление с 8 марта

Вот опять Восьмое марта – Женский день!И мужчины посходили все с ума —В магазины им ходить теперь не лень,А с цветочками – так просто кутерьма:То не надо им желтеющий тюльпан;Роза быстро завядает… ну и пусть;Выбирают, как на голову тюрбан, —Будто, если что не так, то будет грусть…Кто-то выглядит разумней и мудрейИ в горшочке выбирает свой цветок,Чтобы он стоял и дольше, и полнейОтражал настрой, что вложен в сей росток!Разбирают бижутерию с лихвойИ пытаются примерить на свой взгляд;Шоколад берут коробками с собой,Не минуют также длинный винный ряд…Разношёрстная большущая толпаК парфюмерии вершит крутой заходИ внимает с ароматами словаО достоинстве и радости духов…Продавщицы, разрумянившись, спешатОбеспечить в Праздник выручку скорей.И в глаза глядят, красиво говорятО новинках всех духов из-за морей…Кто-то в прозе сувенир решил найти:Кружки, вазы или новенький сервиз;Ну а кто-то – в бриллиантовом путиХочет счастье обрести, на том завис…Разнороден всех подарков арсенал,Но не в этом суть, а в том резон, меж тем,Что мужчины – кто бывал, кто не бывал —Всяк поздравить Женщин милых захотел!И при этом отдаёт свою любовь,И стремится ублажить свою жену;И старается, показывая вновь,Что её он любит только лишь одну!Поздравляют мам и бабушек, сестёр;Сослуживцев и, на возраст не смотря,Поднимают тост в стихах, коль кто остёр,И желают счастья, мира и добра!Поздравляют одноклассниц пацаны,В детсадах идут концерты для девчат,И повсюду, в каждом краешке страны,Песни радости для мам весной звучат!А девчат постарше пробуют пойматьНа весёлый добродушный с лаской взгляд,Обещая все их прихоти унять,Горячо расцеловав весь женский ряд;Подарить им нежность чувств и добрых словИ надежду на счастливое житьё,Оптимизма, что прекрасней всех основ;Ну и юмора – он лечит бытиё!..Так спасибо, что весной глаза горятВ ожиданье этой радостной поры…А с Югов опять к нам птицы прилетят,И дождёмся мы от солнца теплоты!

Любимым женщинам

Что такое женские сердца?Что такое женская натура?Это бескорыстность без концаИ любовь, как вечная фактура!Это бесконечно нежный взглядИ желанье что-то сделать миру;Это светлых чувств высокий рядИ желанье насладиться лирой!Это тёплый шелест добрых рукИ прикосновение до дрожи;Ожиданье счастья, чтоб без мук,И любовь, что в мире всех дороже!Это чувства Родины своей —Ведь недаром Матерью зовётся!Это боль за павших сыновейИ тревога за детей под солнцем…Это чувство преданности тем,С кем связали жизнь свою любовью,И забота без излишних схем,Преданность, с кем повязались кровью…Обижать их никогда нельзя!Женщины ведь хрупкие созданья!Подарите им цветы, друзья,Ведь они – основа мирозданья!..Ведь они детишек в мир несут,Молоком своим вскормив упрямо…Первым звуком все произнесутНеизменно – это слово – МАМА!Но когда ты женщину предашьИли поменять её захочешь,То не жди тогда уже удач —В гневе она в грязь тебя затопчет!Нет тогда в душе её тепла,И слова, и чувства все померкли…Женщины – не ангелы тогда,А сплошные варварские черти…Чтоб светило солнце каждый день,В каждом доме чтоб любовь царила,Пусть измены не наступит тень,Чтоб печаль очей не омрачила!..Пусть ваш дом сияет от лучей,Что любимой женщине присущи!И домой спешите вы скорей —Ждут улыбки вас детей растущих!Помогайте женщине всегда,Ведь нелёгкой доля ей досталась;Ждёт она участья и добра,И тепла души хотя бы малость…И любуйтесь женской красотой,Восхищайтесь лаской и улыбкой,Называйте милой, дорогой,Мудрой и прекраснейшею рыбкой…Все мужчины! Я взываю к вам!К женщинам любовь вы сберегите!Мир весь бросьте смело к их ногамИ добро! Добро для них творите!

Наталия Белостоцкая

Инженер-авиастроитель, поэт, философ Наталия Фёдоровна Белостоцкая родилась на Севере – в Мурманске, на берегах студёного Баренцева моря, где она с отличием оканчивает школу, после чего учится в Ленинградском институте авиационного приборостроения. Защитив на «отлично» диплом авиационного инженера-механика в ЛИАПе, она трудится на Ленинградском авиационном заводе.

Писать стихи начала с 1999 года и за это время сумела подняться от уровня обычного бытового стиха до создания произведений философского содержания. Значительное место в творчестве Наталии Белостоцкой занимают мифы, легенды, притчи, сказки, басни. Является победителем многочисленных поэтических конкурсов.

Более подробно с творчеством автора можно познакомиться в интернете – https://stihi.ru/avtor/belost и др.

Зима-стерва

(преддверие весны)

С холодным рассудком и с женским чутьём,Зима словно стерва – ей всё нипочём!И осени старой бесхитростный скарбТа выбросит вон и закроет… ноябрь.И тотчас мороз, снегопад и метель,Как верные слуги, ей стелют постель,Сменив, будто простынь, осенний сезон.Ликует Зима: «Мир лоскутный смешон!»,Взбивая подушки из снежного пуха,Опять возомнив, что она – молодуха:«Я всех раздражаю: “Одна, да и в белом!”,Но землю, как дом, побелю снежным мелом.Вон, бабы твердят: “Белый цвет – молодит!”,Я снова – невеста! Весну это злит…О чём я?! Пусть снятся мне белые сны…Но всё же состарюсь по воле Весны.Умом понимаю – мне в марте не жить…Не знаю, за что можно зелень любить?!»И в марте бессильная, грязно-седая,В проталинах, как в лоскутах, и босаяЗима, огрызаясь, уйдёт, словно стерва…Но всё же увидит цветение вербы.23 февраля 2006 г.

Озорная непоседа

(весна)

По праву юности, весна,Едва очнувшись ото снаИ заявив: «Я жизнь люблю!»,Стучится в гости к февралю,И с непосредственностью пылкой,В глаза зимы глядя с ухмылкой,Беспечно обратясь на «ты»,Берёт правления бразды.С восторгом ласку излучая,Февраль сердитый удивляя,И землю радуя теплом,Она заспорит с февралём.Так, в феврале: то дождь, то слякотьСосульки учат звонко плакать,А снега голосистый храпУже не слышен – он ослаб.Весне немного дав разминку,Зима готова к поединку.Кому благоволит судьба,И чем закончится борьба?Судья им Время. А слова:«О, юность, ты всегда права!»Расставят точки все над споромС весенним, радостным задором.Но седовласая зима,Желая властвовать, самаС весною спорит целый март,Не признавая ранний старт.В ответ – весна звенит капельюИ дразнит новой, звонкой трелью.Вся жизнь меняется вокругОт ласковых весенних рукХозяйки, любящей трудиться, —Непревзойдённой мастерицы.В борьбе, истратив силы хлада,Зима смирится, а отрадаИ озорная непоседаВсем безраздельно станет ведать.14 февраля 2003 г.

Жених

(мелодии весны)

Басня по мотивам сказки Г. Х. Андерсена «Мотылёк»

В весенний солнечный денёк,Любуясь нежными цветами,Порхал беспечный мотылёк,Махая тонкими крыламиНад полем. Вот где благодать:И форм, и красок ликованьеЦветов, мечтающих сказатьО тайных мыслях и желаньях,Но все воздержаны, скромны,По-деревенски боязливы —Они ещё не влюблены,И все, как дéвицы, красивы.На поле не растёт бурьян,Как будто мастером известнымПошит цветочный сарафанДля милой молодой невесты,Что ждёт избранника давноИ молчаливо, и смущённо,Томясь, волнуясь – ей даноСтать в этой жизни защищённой.От бед, напастей лишь в семьеНаходят островок спасенья…«Пора жениться, что ли, мне», —Подумал вскользь и даже с леньюТот легкокрылый мотылёкИ загрустил от мысли вольной:«А я на свете одинок,Как это тяжко и как – больно!»В печаль, в унынье погружась,Он вдруг заметил пчёлку рядом,Она, давно над ним кружась,Смотрела умным, строгим взглядом:«Ах, милый, юный мотылёк,Поверь, тебя не грусть снедает —Безделье. Это не упрёк,А факт, который всякий знает.Начни, мой друг, трудиться сам,Чтоб не грустить от мыслей тяжких,И с радостью лети к цветам,Хотя бы к полевой ромашке».«Ромашку называть цветком?!Такую древнюю гадалку,Чьи речи только об одном!Не стану – времени мне жалко.Я без советов обойдусь,Лети себе, пчела, работай.Я обязательно женюсьИ без твоей пустой заботы…Вот если б в жёны взять цветокЖивой, красивый, нежный, стройный,Чтоб я сказать однажды мог:“Моя жена меня достойна!”».В день торжествующей весныВновь к мотыльку вернулись силы,Грусть прогоняя: «Не дурныЦветы на поле, даже милы».Но часть из них не обрелаСтепенной зрелости окраску,Их подростковость не моглаЕщё дарить любовь и ласку —Они незрелы и просты,На них не смотрят с обожаньем,Но проявленье красотыСравнимо только с заклинаньем,Преображающем весь мир…А мотылёк – знаток известный,Изящной лёгкости кумир,Под стать себе ища невесту,Вновь загрустил: «Здесь не найдуЖены такой, чтоб было лестноМне слышать от друзей в саду:“Твоя жена – всех интересней!”И здесь так скуден ароматЦветов, изнеженных лучами?»Теперь ему один лишь сад,Казался полон чудесами:«В саду – культурные цветы,Не то, что сельская поляна.В сад поспешу: до темнотыНайти б цветочек без изъяна».Вот сада мотылёк достигИ, красотою покорённый,Он на минутку иль на мигБыл не в себя, а в сад влюблённый.Но чувства улеглись. ПлацдармОн выбрал, подчинив всё цели,И обаянье, лёгкий шармОн применил – цветы зардели.Увидел мотылёк гераньИ так подумал: «Вот – милашка,Но прехорошенькая дрянь,Что любят только старикашки.Её столь душный ароматРождает в голове трезвоны,Переходящие в набат —Полезны только для Горгоны.А вон тюльпаны у межи:Пышны, нарядны, как купчихи.Они, бесспорно, хороши,Но мне не нужно щеголихи.Нарциссы – первенцы весны,Как слепок солнышка живого.Пусть не бессильны, но бледны —Я словно в спальне у больного.Вон, тайны юности храня,В саду растут и зреют розы.Их надо ждать, а для меняВозвышенность ценнее прозы.Хотя их нежность, даже статьДостойны только королевы.Но о шипах могу сказать:Они – доспехи старой девы.А нежный яблоневый цвет,Все как один недолговечны,Вот ветер дунет – только следОставят в жизни скоротечнойИз лепестков. И как тут быть?Не стану я пока жениться,Их с лёгкостью могу забыть.Тогда в кого же мне влюбиться?..»На этом празднике цветовОн разглядел горошек нежный,Достойный крыльев мотыльков,Такой изящный и безгрешный:«Девица эта хоть куда:Кровь с молоком – видна порода,И от домашнего трудаТакие крепнут год от года.Женюсь! – решился он с трудом. —Такая станет мне опорой…»Но цвет, увядший, со стручкомРос рядом с ней и стал раздором:«Скажи, а рядом кто с тобой?» —Подумав: «Стоит ли жениться?»В ответ услышал: «Ангел мой,Она мне кровная сестрица».И прогремел её ответ,Как выстрел из огромной пушкиПо самолюбию: «О, нет!Мне не нужна жена-кадушка!Цветок нежнейший отомрёт,На что надеяться мне вскоре?На толстый и зелёный плод,Что станет утешеньем в горе?!»И от цветка скорее прочьЛетит, шепча: «Оно мне надо?»И неприкаянным в ту ночьПокинул он пределы сада…А утро, обнимая всехЛучами тёплыми, – смеётсяНад прошлым днём, и этот смехВесёлой трелью раздаётся.Всё просыпается вокруг:Жужжит, летает и стрекочет,А беззаботный, юный другВсё о невестушке хлопочет:«У той – чуть резок аромат,У этой – лепестки шершавы.Я потому и не женат,Что у цветов – другие нравы».И мотылёк весь день порхалНад каждым миленьким цветочком,А ночью в травке засыпалБесцветным маленьким комочком.Так хоровод весенних днейСменился ярким танцем лета,И в ритмах жгучих, без дождей,Он, в зелень пышную одетый,Всем предоставил мастер-класс,Но вот уже неторопливыйЗвучит осенний, нежный вальсДо восхищения красивый.Неумолимо время-стражСчитает дни, затем недели.Жизнь пролетела как мираж,Не приближая к главной целиУже седого мотылька,И он, порхая одиноко,Всё идеал искал цветка,Как прежде, в юности далёкой:«Мой вкус изыскан, утончён, —Кряхтел цветам уже усталыйЖених, – и я не обручён!»Но что в нём толку? Он был старым.Теперь легко порхать не мог —Нет резвости в крылах прозрачных.Так утомлённый мотылёкИскал, как будто день вчерашний,Свою заветную мечту,Но возраст усмирил желанья:«Ценю, как прежде, красоту,Но мне важнее пониманье.В общении цветы скучны…»Но умиляет старость всё жеЗелёный цвет, как в дни весны,Который с возрастом дорожеОсенней зрелости цветов,Что так строги́ и грациозны,И в них расчётливость без словСквозит: «Ошибки невозможны».И мотылёк об этом знал.Но вдруг, заметив зелень мяты,Решился он, и ей сказал:«Своею зеленью Вы – святы.Пусть Ваши цветики скромны,Но Вы – само благоуханье,И первой зелени верны,А нам так важно пониманье».И он посватался. ОнаСказала просто: «Мы – не пара,Я огорчить тебя должна,Ты посмотри, мы оба стары?!»Отказа мотылёк не ждал,Волнуясь, чувствовал усталость.Никак не думал, не гадал —Жить в одиночестве под старость.И так остался без женыСедой искатель идеала.Но помнил дни своей весны,Когда поляны было мало,Когда он с лёгкостью порхалНад простодушными цветами,Куражась, он их отвергал,За что? Они не знали сами…Теперь он – старый холостяк,И, в ожиданьи зимней стужи,Порхая, размышлял вот так:«Я должен быть кому-то нужен».И он старался. Но вокругЖизнь замирала постепенно:Ещё недавно сочный лугТравою жухлой стал. Всё бренно.И даже солнцу не вернутьЛучам своим тепла былого,Лишь холод, продолжая путь,Готовил всё к зиме суровой.А мотылёк искал тепло — Уже давно промёрзло тело.И вот однажды повезло:В усадьбе форточка скрипела.И он влетел. Пылал каминВ уютном и старинном зале. Тепло.Как будто «блудный сын» Вернулся…Тут его поймали, Воскликнув:«Редкий экземпляр!»(Что, впрочем, мотыльку известно).И он воспрял: «К тому ж – не стар,А вдруг я здесь найду невесту?»Но ожиданья не сбылись —Он был посажен на булавку.Так в эту маленькую жизньСудьба внесла свою поправку.«Такого для себя не ждалИ не рассчитывал на это?!Ну что ж, – себя он утешал, —Зато тепло и много света.Теперь похож я на цветок,И с внешним видом всё в порядке:Есть лепестки, есть стебелёк,Но быть цветком совсем несладко.И жалко мне себя до слёз —Гулять свободно не придётся,Как будто я женат. Всерьёз —Женатым так же достаётся!»