Однажды в Прибалтике. Запутанная история

Уложив его на бок, Тамара внимательно осмотрела рану.

– Зачем ты опять расцарапал ее? Ах ты, вредина! ― попеняла она коту. Тот недовольно заворчал.

– Спокойно! Все будет хорошо!

Тамара быстро обработала рану перекисью водорода. Затем наложила мазь.

– Лучше не стало? ― поинтересовалась, приближаясь к ней, старшая продавщица Татьяна Пэн. ― Что ты с ним возишься? Все равно сдохнет.

– Не каркайте.

– Тьфу, -Таня брезгливо осмотрела кота. ― Думаешь вылечишь его? Не надейся!

– Если б он не вылизывал рану…

– Никогда бы не стала возиться с таким. Как тебе не противно?

Таня с жалостью посмотрела на Тамару.

– Дурью маешься, ― ясно говорил ее взгляд.

– Делать тебе больше нечего, ― не выдержав, сообщила она. ― Побегала бы с мое, а так… Таня на мгновение замерла собираясь, выдать очередную галиматью, но, взглянув на Тамару, внезапно понизила голос.

– Поняла, ― приложив палец к губам, прошептала она.

– Что вы поняли?

Тамара сделала вид, что не соображает о чем идет речь.

– Не корчь из себя дуру-то. Катерина все это придумала?

– Как же вы догадались?

– Ну не злись. Слышь, хочу спросить ― как считаешь: у меня есть шанс пойти в отпуск, а?

– Сейчас что ли? ― поразилась Тамара, с удивлением уставившись на стоявшую перед ней женщину. ― Открытие нового магазина на носу а вы в отпуск.

Таня Пэн отвела глаза.

– Ишь какая вы, ― процедила Тамара поймав ее ускользающий взгляд. ― Набиваете цену, правильно?

– Перестань.

– Это вы перестаньте. Зачем врать? Вы ведь знаете ― я на вашей стороне.

– А что делать? ― горячо зашептала Таня, придвигаясь к Тамаре. ― Сейчас они набирают работников, у меня обязанности удвоятся, а зарплата останется та же, правильно?

– Вроде бы. Нам пока про зарплату никто ничего не сообщил.

Таня быстро огляделась по сторонам.

– Что я дура, по-твоему, задарма на них вкалывать. Вот пойду к Катерине. Пусть подергается.

– Советую выждать.

Было очевидно, что ничего путного из этой затеи не выйдет. Кроме скандала, естественно.

– Хотите я поговорю с мужем? ― предложила Тамара, ― он работает в офисе и…

– Буду очень обязана!

Глава 3. Первые неприятности.

– Какой кошмар! Просто тихий ужас! ― кусая губы, бормотала уборщица, пробегая мимо кондитерского отдела.

Оказавшаяся на ее пути покупательница отскочила в сторону, понимая, что женщина в синем халате с худым, напряженным лицом явно куда-то спешит.

Астральное тело Раи в этот момент ликовало, предвкушая сильные переживания. Еще бы ― оно наконец ― то получит желаемую подпитку! Привыкнув к подобного рода переживаниям, ее тело все чаще понуждало своего носителя поступать как ему было выгодно.

Когда человек постоянно настраивает себя на негативный лад, его астральное тело (иначе оно называется телом желаний) живет полной жизнью. Чем острее переживание ― тем больше энергии получает астральное тело. Захватив то, что ему крайне необходимо, оно расцветает, подобно растению, за которым усердно ухаживает садовник и, высасывая из окружающего пространства разлитые там в изобилии отрицательные эмоции, побуждает своего носителя и дальше потакать ему.

Вот почему, иной раз, впавшему в гнев бывает трудно остановиться. У него возникает такое чувство, словно кто-то специально провоцирует его.

Но если начать приучать тело получать удовлетворение от противоположных эмоций, оно после короткого сопротивления, будет вынуждено подчиниться. Однако на это необходимо время, а также потребуется много терпения…

Уборщица Рая никогда не задумывалась о подобных вещах. Ей даже в голову не могло прийти, что нужно ломать себя. Да и зачем? Она ведь очень ранимая, впечатлительная особа! Считая, что именно так обстоят дела, большинство работников магазина инстинктивно старались не задевать ее.

Вот и сейчас, увидев как Рая целенаправленно несется вперед по торговому залу, плотно сжав губы и нацепив на лицо неприступную маску, люди поняли ― ее лучше не беспокоить. Даже старший продавец не решилась подойти к ней. Она сознавала ― произошло нечто из ряда вон, что привело женщину в состояние крайнего возбуждения. Тем не менее Таня Пэн напряглась, опасаясь ― вдруг это как-то касается и ее? Ведь все может быть!

Сегодня особенный день ― завтра старый магазин закрывается, так что работы невпроворот. Таня с утра бегала как угорелая, стараясь успеть подготовиться к грядущей инвентаризации. Нынешней ночью начнут пересчитывать имеющийся в наличии товар, сверяя полученные данные с компьютером. Для того-то и пригласили на подмогу новых работниц. Тане не все из них нравились, она подозревала, что парочка женщин основательно поддает, что было заметно по их припухшим физиономиям. Будь ее воля, она бы их на порог не пустила, однако приемом занимается Вия, а ей, как говорится, виднее.

Но и то сказать, за такую зарплату не каждая согласится пахать по двенадцать часов. Народ нынче разборчивый. Чуть что не так, сразу подает заявление об уходе.

Что касается Тани, она дорожит своей должностью, хорошо понимая, что вряд ли где еще сможет найти такое «сладкое, тепленькое» местечко, как в «Дионисе».

Не переставая следить за Раей, она машинально опустила руку в карман и, отщипнув кусочек копченой сосиски, отправила себе в рот.

– Замечательно! ― удовлетворенно кивнула она, ― можно есть сколько хочется! Это разве не счастье?

Вот оно ― преимущество ее должности ― иметь возможность беспрепятственно заходить в большой холодильник, размером со среднюю комнату, и потихоньку лакомиться милыми сердцу деликатесами. К мясу госпожа Пэн была очень даже неравнодушна. В то время, как другие дамы ее возраста наслаждались на кухне списанными пирожными, булками и тортами, Таня предпочитала мясные изделия. Благо их сейчас в изобилии на прилавках. Не то, что раньше ― когда часами приходилось выстаивать в огромной очереди, что б отхватить палку вареной колбасы. А уж про копченую нечего было мечтать. Их доставали по блату, дарили в виде презента врачам. В то время это очень даже приветствовалось и не считалось зазорным.

Старшая продавщица усмехнулась, представив, что было бы, если б она вдруг приперлась в поликлинику с колбасой или с баночкой растворимого кофе. Ее бы не поняли и возможно обиделись бы, посчитав идиоткой, а ведь когда-то и растворимый кофе был в большом дефиците.

– Что хорошего мы в нем находили? Гадость гадостью! Но все-таки не мешало бы проследить куда Райка намылилась, ― пробурчала себе под нос Таня, отправляя в рот остаток сосиски.

– Жирноваты немного, ― прожевав, попеняла она. ― Да и химии там, наверно, напичкано будь здоров.

Пригнув голову, скользящим шагом последовала за уборщицей. Обежав торговый зал по периметру, та помчалась на рампу. Некоторые из сотрудниц, проводили ее заинтересованными взглядами. Аннушка, худощавая женщина средних лет с выпирающими как у скелета скулами, находившаяся в этот момент в колбасном отделе, вытянув шею так же следила за Раей. Она была весьма любопытна и не могла упустить такой необычный случай. Без колебаний покинув свое рабочее место, любопытная продавщица крадучись последовала за уборщицей, но на свое несчастье столкнулась в дверях с Таней Пэн. Обе женщины подозрительно уставились друг на друга. Таня первая пришла в себя.

– Ты куда-то собралась? ― зловеще поинтересовалась она.

– Я? Водички попить, ― прохрипела Аннушка, неожиданно ощутив, что у нее в самом деле пересохло в горле.

– Ах, попить! ― не помня себя от злости, взревела старшая продавщица. ― Я тебя полчаса назад отпускала позавтракать. Не забыла? Что ж тогда ― то не напилась?

– А тогда не хотелось.

Аннушка покаянно склонила голову. Она по опыту знала, что спорить с начальством бессмысленно, можно только себе навредить. Это тысячу раз уже было проверено.

– Я сейчас тебе литр воды принесу! ― забыв, зачем шла, продолжила разоряться Татьяна. ― При мне выпьешь все до последней капли. Уяснила?

– Как скажете.

– Небось за Райкой следила? Увидала, как она шпарит куда-то и… Признавайся.

– Даже думать не думала.

– Не ври мне. Отправляйся на место!

Втянув голову в плечи, Аннушка засеменила обратно в торговый зал. Таня продолжила путь. Краем глаза она заметила, как споткнувшись о выставленные на дороге банки с апельсиновым соком, уборщица чуть было не растянулась во весь рост, но вовремя сумев погасить скорость, отлетела в сторону стукнувшись плечом о дверной косяк.

– Вот невезуха! ― приседая от боли, заверещала она тонким голосом. ― Я такая несчастная!

– Приложилась? ― поинтересовался мясник Афанасий, высунув голову из своей каморки.

– А тебе что до этого? ― огрызнулась Рая, потирая ушибленное место.

– Слышу кто-то заголосил, ― продолжал удивляться Афанасий, вытирая о фартук испачканные кровью руки, ― гляжу, а ты тут…

– Ну а дальше что?

– Ничего. Но зачем же грубить, Афанасий обиженно повел носом. ― Я к тебе по-хорошему.

– Извини, ― опомнилась Рая.

Она с запозданием сообразила, что сморозила глупость. С мясником, работающие в магазине женщины предпочитали поддерживать дружеские отношение. Он всегда оставлял им приличный фарш и говяжьи косточки, обильно покрытые мякотью. Им не нужно было давиться за этим «деликатесом» в длинных очередях.

– Облила меня, как говорится, помоями… ― продолжал обижаться Афанасий, ― я такого не заслужил!

– Я тебя обожаю, ― принялась улещивать его Рая.

– Обожаешь? Это, мать, что-то новое. У меня, между прочим, семья.

– Уважаю, ― покраснев от злости, по слогам повторила уборщица, ― я случайно оговорилась.

Она знала ― мясник все воспринимает буквально. В свое время он окончил вспомогательную школу и был несколько туповат, что однако не мешало ему пользоваться бешенным успехом у женского пола. Но уборщица никогда не входила в круг его ярых поклонниц.

– Уважаешь, ― удовлетворенно протянул он и громко, основательно высморкался.

– Это радует. «Я сегодня в печали, ― после короткой паузы сообщил он, – не могу Николашу забыть». Прямо так и стоит его рожа перед глазами. Прикинь, как такое возможно? Не болел никогда. А другие-то постоянно хворают и живут себе припеваючи. Ну и где справедливость, я спрашиваю?

Он строго взглянул на уборщицу.

– Ну так… ― задумчиво протянула та, ― не имею понятия. Ой, ты это что ― на меня намекаешь, да? Дескать, мол зажилась!

– Вовсе нет.

– На меня! Я сразу это почувствовала. Хочешь что бы и я померла!

– Окстись, дурочка, ― смущенно забормотал Афанасий.

Он уже не рад был, что пооткровенничал с Раей. Но внезапная потеря верного друга не давала ему покоя ни днем, ни ночью. Как же так ― жил себе человек не тужил и вдруг сообщают, что его больше нет. За свою сорокапятилетнюю жизнь Афанасий никогда не задумывался о подобных вещах. Ему почему-то казалось, что он будет жить вечно.

– Тогда ведь и я.… это самое … ― удрученно сообщил он однажды жене.

– Ты о чем?

Супруга мясника была крупная, бестолковая женщина. Афанасию нравилось, что его Марианна дородная дама и выше его на две головы. Но они не всегда понимали друг друга.

– О чем беспокоишься-то? ― повторила Марианна, с аппетитом обгладывая свиное ребрышко.

– Я ведь тоже могу… окочуриться, ― запинаясь сказал Афанасий и внутренне содрогнулся. Постигшая его мысль была просто невыносима. Вот он здесь, разговаривает и вдруг… его уже нет!

– Ну что с того? -удивилась жена.

Афанасий был поражен ― супруга выказала полное безразличие к его возможной трагической судьбе. Он такого не ожидал.

– Я могу умереть, ― задыхаясь от обиды прошептал он, ― а тебе все равно?

Та пожала плечами.

– Почему все равно?

Плотоядно облизав губы, бросила объеденную кость собаке.

– А ты что, собрался уже на тот свет?

– Толстокожая стерва!

– Жирный боров! ― не осталась в долгу Мариана.

Разразился скандал. За ним последовало полное примирение. Положив свою массивную голову на плечо мяснику, жена нежно уверила его в том, что не переживет, если с ним случится нечто ужасное.

Однако с тех пор Афанасий начал прислушиваться к себе и даже легкое покалывание в любой части тела, или же несварение желудка, например, а он любил на ночь плотно и основательно подзакусить, принимал за неизлечимую болезнь, немедленно впадая в панику.

– Николаша загнулся, и я могу так же, ― печально повторял он, трагически поджимая губы.

Поднимаясь утром с постели, первым делом внимательно наблюдал за собой ― не болит ли где, не тошнит ли, нет ли задержки стула, какой консистенции выделения…

Все это страшно раздражало Мариану, но зная взрывной нрав своей второй половины, она вынуждена была делать вид, что ничего особенного не замечает.

В данный момент, повстречав уборщицу, Афанасий неожиданно ощутил во рту горечь.

– Что-то новенькое, ― встревожился он и, не в силах вынести неизвестности, осторожно спросил: ― Слышь, подруга, что означает когда во рту горько, а? Просвети!

– Это печень, ― авторитетно заявила Рая.

– Точно?

– Абсолютно. Много пьешь и ешь жирное.

Женщина злорадно усмехнулась, но, спохватившись, приняла удрученный вид.

– Так и знал, ― нараспев протянул Афанасий, осознав, что его начинает подташнивать.

– И к тому же мутит, ― неохотно признался он, ― совсем плохо, да?

– На диету садись. Исключи все мясное и жирное. И, естественно, алкоголь. Кушай кашки, да творожок с простоквашкой.

– Пиво можно?

– Ты что! Это яд.

Афанасий с мольбой уставился на стоявшую перед ним уборщицу. Она казалась ему сейчас единственным близким человеком на свете. Рая это быстренько просекла. Забыв куда собралась, она с энтузиазмом принялась утешать впавшего в отчаяние мужчину.

– В твоих силах все изменить, ― успокаивающе заявила она ему.

– Точно знаешь? А не сходить ли мне на обследование? Пусть лекарства какие-то выпишут.

– Неплохая идея. Хотя и не обязательно. В твоем случае ― главное диета, ― Рая подняла вверх указательный палец. ― Усек?

– Подскажи чего еще можно есть, кроме каш. Понимаешь, я их не очень ― то уважаю.

– Если хочешь жить, привыкай. Каши ― первое дело, ну и овощи разумеется, никаких колбас.

– А сыры?

– Сыры тоже нельзя, они жирные. Налегай на крупы и выздоровеешь. Еще соки пей натуральные.

– Ну спасибо, утешила, ― Афанасий, еле передвигая ноги, потащился к себе. На полпути обернулся, ― если надо чего, заходи.

У себя в каморке он тяжело опустился на стул.

– Вот и все, ― констатировал он, не представляя, как станет существовать в дальнейшем. В этот момент он вдруг явственно ощутил, что никогда больше не сможет так сладко кушать « от пуза» и пить сколько влезет свое любимое пиво «Алдарис».

Затем, решительно тряхнув головой, позвонил жене. Та тотчас откликнулась. Ее голос звучал возбужденно.

– Опять шастает по магазинам, ― с неудовольствием догадался Афанасий.

– Чем сейчас занимаешься?

– Так по рынку мотаюсь. Тут копченые карпы, просто слюнки текут.

– Оставь это, возьми больше зелени, ― голосом тяжелобольного человека приказал Афанасий, ― и крупы не забудь…

– А крупа-то зачем? ― поразилась жена.

– Я теперь на диете.

– Сдурел?

– Не бурчи! ― разозлился мясник. ― Захворал я.

– Чем именно?

– Дома все расскажу. Но теперь у меня на столе должно быть всегда много зелени, уяснила?

– Да, ― не стала перечить супруга.

… ― Что с тобой? ― заметив мечущуюся по торговому залу Раю, поинтересовалась заведующая.

– А я вас ищу! Там ЧП!

– Где? ― встревожилась Вия, ― с кем ЧП?

– В новом здании! Вода с потолка хлещет. Прямо над грилем! Вот!

Заведующая поспешила в строящийся магазин. Вбежав туда, с удивлением обнаружила в углу притулившуюся фигуру в форменном синем халате.

– Так и есть ― опять эта сплетница тут, ― с досадой заключила Вия. Неслышно подойдя к затаившейся продавщице, остановилась за ее спиной.

– Вам что-то нужно?

При звуке знакомого голоса Аннушка, а это конечно была она, вздрогнула и поспешно оборотилась.

– Вас позвали сюда? Можете чем-то помочь?

Продавщица потупилась.

– Еще раз увижу вас не на своем месте, ― зловеще пообещала Вия резко меняя тон, -пожалеете.

– Поняла, ― прошептала Аннушка. Она развернулась, желая быстрее скрыться с глаз.

– Не болтайте там, ― бросила ей вслед Вия.

– Как можно? ― обрадовано воскликнула женщина, радуясь, что легко отделалась. И на всех парах поспешила к себе.

Вздохнув, Вия достала из кармана мобильный телефон. Дело явно серьезное. Без хозяина не обойтись.

– Скоро буду, -выслушав, что ему сообщили, заявил Анатолий. ― Оставайтесь на месте и ждите меня.

Вия уныло оглядела огромное помещение нового магазина. Здесь работы невпроворот, а до открытия всего несколько дней. Последний срок ― пятница.

– Не успеем, ― раздраженно подумала она и, приблизившись к окну, выглянула на улицу.

Через десять минут к магазину подъехала машина. Хозяин, прикрывшись от ветра, прошел во внутрь. Взглянул наверх, прикидывая в уме убыток. Прораб объяснил, что на этом участке работала вспомогательная бригада рекомендованная директором мясокомбината Куклиным. По согласованию с руководством…

– Так—а ― ак, ― раздраженно пробормотал Анатолий и кивком головы отпустил Вию. Та двинулась было к себе и неожиданно ощутила как у нее резко испортилось настроение.

В последние дни перед открытием она постоянно ждала, что сейчас ее вызовут и объявят… мол повышают зарплату. Это было бы справедливо. Но время шло и ничего не происходило. Подобная неизвестность всерьез тяготила ее.

– У него опять новая иномарка! ― внезапно подумалось ей и против воли заведующая почувствовала, как ее охватила зависть. В самом деле красавец мерседес привлекал внимание проходивших мимо людей.

– Я работаю от темна до темна, разрываюсь на части, стараясь везде успеть… и никакого сочувствия, никакой благодарности. Почему так? -с горечью продолжила растравлять себя Вия.

Она вспомнила, что в этом месяце пришел значительно возросший счет за квартиру да и машину для сына взяла в кредит. К тому же продукты подорожали…

– И про зарплату молчат, а ведь должны бы поднять. Это так очевидно. А если нет?

Зайдя в кабинет, на минуту задумалась, затем решительно набрала номер бухгалтерии.

– Вот возьму и спрошу у Светланы. Хватит маяться. Будь что будет!

Но когда в трубке раздался знакомый, слегка насмешливый голос старшего бухгалтера, Вия вновь растерялась.

– Привет, ― поздоровалась она, не зная, как начать разговор.

– И тебе привет. А что звонишь? Хочешь о чем-то узнать?

– Нет, ну что ты… ― малодушно соврала Вия, ― я с шофером передала накладные, может есть замечания?

– Все отлично. Больше ничего не желаешь выяснить? ― в трубке послышался сдавленный смешок. В это время Светлана весело подмигнула Винете.

– Хорошего дня, ― уныло попрощалась Вия и отключилась.

Откинувшись на спинку кресла, она прикрыла глаза, ощущая себя глубоко несчастной в этот момент.

… Осмотрев место аварии, молодой прораб быстрым шагом проследовал в бытовку, намереваясь посоветоваться с бригадиром. Тот в одиночестве сидел за столом, просматривая газету. Перед ним стояла дымящаяся кружка кофе. Время от времени, оторвавшись от чтения, бригадир делал большой глоток. Затем, удовлетворенно вздохнув, вытирал губы салфеткой. Был он тучный с седыми кустистыми бровями и круглыми серыми глазами, которые не мигая, в упор изучали собеседника. Прораб с трудом выдерживал этот взгляд.

– Что, Петя, началось? ― лениво поинтересовался бригадир, переворачивая газетную страницу.

– Облажались мы, ― через силу, выдавил из себя прораб.

– Мы с тобой облажались? ― насмешливо уточнил бригадир.

– Нет. Только я.

– Вот теперь хорошо.

Бригадир снова сделал большой глоток.

– Люблю кофе и обязательно со сгущенкой, -блаженно прищурившись, сообщил он. -Что думаешь делать?

– Надо бы это самое… вызвать их. У меня где-то должен был телефончик записан, -встрепенулся прораб.

– Правильно мыслишь, валяй, вызывай.

Петя был недоволен услышанным. Он рассчитывал попросить бригадира самому объясниться с Куклиным.

– Ну и ладно! Как-нибудь обойдусь.

Вздохнув, обвел глазами убогое помещение. Разве к такой жизни он стремился? Воображение живо воссоздало идеал, которому необходимо следовать. Когда-нибудь он добьется своего. Богатство предоставляет его обладателю массу возможностей, так почему оно должно доставаться другим? Нужно очень хотеть получить его и тогда все изменится.

– Поможете, Илмар Генрихович? ― после продолжительного молчания, все же рискнул попросить он, ― я его сюда вызову, а потом…

– Помогу. Но ты тоже не очень ― то расслабляйся.

Перспектива еще раз тащиться в зал совершенно не вдохновляла. Не желая признаться в этом, Петя страшился встречи с хозяином. Что было странно ― ведь тот никогда не повышал голос, не ругался матом, как это частенько позволял себе бригадир. Напротив, Анатолий говорил всегда вежливо, тщательно подбирая слова, смотрел при этом куда-то в сторону и было совершенно непонятно, как он относится к собеседнику. Его худое птичье лицо не выражало эмоций ― ни гнева, ни радости, ни удивления. У Пети создавалось впечатление, что с ним говорит робот, и именно это нагоняло на него беспричинный страх. Тем не менее, он мечтал походить на хозяина. Быть таким же бесстрастным как он, ни краснеть по любому поводу, ни заикаться, ни запинаться при разговоре. Ему казалось, что настоящий мужчина должен скрывать свои истинные чувства. Но почему-то ему не приходило в голову, что у хозяина может быть этих самых чувств ― то и нет, и он совершенно не притворяется ни перед кем.

– Буду тверд, как скала, ― пообещал себе Петя. ― Докажу всем, что это не наша вина. Не стоило доверять работу кому попало.

Он инстинктивно выпрямил спину. Не нужно сутулиться. Это явный признак неуверенности в себе, хотя…

Он снова вспомнил хозяина ― тот постоянно сутулится.

Тем временем бригадир отложил газету.

– О чем размечтался, родной? ― поинтересовался он, ― все что-то бормочешь себе под нос.

– Я? Думаю о работе.

– Не ври. Я неплохо тебя изучил, ты совсем не такой, каким хочешь казаться.

– Не такой? ― Петя ощутил себя неуютно под пристальным взглядом уверенного в себе мужчины.

– Скажи честно, зачем ты на стройку пошел? Это ведь не твое.

– Хочу быть похожим на вас.

– В таком случае почему ты до сих пор еще здесь? Вали в зал и постарайся, как ты красочно выразился, не облажаться.

Выругавшись про себя, прораб положил на стол чистый лист.

– Считаю ― вначале необходимо составить план разговора.

– Что? ― бригадир поразился услышанному. ― Ты артист, брат, тебе бы в цирке выступать, а не на стройке горбатиться.

Генрих скупо хохотнул в кулак. Ему не нравился Петя. Он был какой-то уж очень скользкий. Таким не место в здоровом рабочем коллективе.

А молодой человек почувствовал нарастающую злость и в который раз пожалел о том, что после окончания школы поступил в технический колледж. Но тогда, несколько лет назад, Латвию охватил настоящий строительный бум. Специалистов катастрофически не хватало, а тем, что имелись платили огромные деньги. За несколько лет можно было заработать приличную сумму.

Вот он и решился, хотя всегда мечтал о другом. Романтик в душе, он с самого детства грезил дальними странами. Ему бы хотелось бродить с рюкзаком за спиной где-то в джунглях Центральной Африки, сплавляться на плоту по непредсказуемой Амазонке… Мечталось о встречах с дикими племенами, но он направил свою судьбу в иное русло. Потому что, когда подрос, понял, ― самое главное в жизни быть независимым. А это возможно если у человека имеется солидный счет в банке.

Закончив колледж, Петя с удивлением обнаружил, что наступил кризис. Зарплаты резко уменьшились и, к тому времени когда он стал дипломированным специалистом, ни на какие кругосветные путешествия в ближайшее время не стоило и рассчитывать.

Он постарался сосредоточиться. Его сознание диктовало ему привычные нормы поведения. Плохо быть виноватым. Нельзя молчать, выступая в роли невинной жертвы. Это расценивается как слабость, что недостойно настоящего мужчины. Всегда лучше самому напасть. Тогда тебя станут уважать. А иначе…

Решившись, он прошел в строящийся магазин, соединенный со старым зданием узким коридором. Бригадир стоял рядом с Алексеем рассматривая потолок.

– Что так долго? ― недовольным голосом заметил он прорабу, ― роман писал что ли?

– Необходимо было сделать несколько важных звонков, ― на ходу соврал Петя, которого неприятно поразил тон Генриха.

– Так что вы мне скажете? ― продолжил разговор Алексей. Ему пришлось срочно примчаться сюда, бросив свои дела.