Стечение обстоятельств

– Да, мне неудобно, как-то. Вы полгода не виделись. А тут, я. – слабо стал сопротивляться Кравцов.

– Еще насмотримся друг на друга. У нас впереди целая жизнь. Пошли-пошли. – больше не слушая возражений, Серега потянул Виталия за руку.

Тот поднялся и нерешительно двинулся к дому. На своем этаже мельком глянул на свою дверь, снизу доверху по стыку, заклеенную бумажными полосками с печатями. Его передернуло. Серега повернул его лицом к своей двери и буквально впихнул в квартиру.

Пока Виталий мыл руки и приводил себя в порядок, Светлана быстренько накрыла на стол для мужиков. Налила полную тарелку борща и поставила ее перед Кравцовым.

– Поешь, Виталя, ты ведь с самого утра ничего не ел. – участливо проговорила она, и собралась удалиться из кухни, оставив мужчин одних.

– Спасибо. Но есть что-то совсем не хочется. – проговорил Кравцов, но ложку взял.

– Свет, притащи нам коньячку, а? Надо обмыть наше возвращение. – Серега подмигнул жене.

– Поняла. Сейчас. – Светка направилась за коньяком.

– Лучше водки, если есть. – попросил Виталий. – На душе так погано. Хочется теплой водки.

– Свет, и водку захвати, ладно?

Света вернулась с двумя большими бутылками, достала три рюмки, соленые огурцы, сыр, сало и маринованный чеснок.

–Ты ешь, пока борщ горячий. – уговаривала она Кравцова.

Виталий зачерпнул, поднес ложку ко рту и долго держал ее так, глубоко задумавшись о своем. Потом сунул в рот. Достал пустую. Уронил ложку в тарелку. Посидел, начал медленно и методично пережевывать. Следующая ложка ушла за предыдущей уже быстрее. Голод сделал свое дело. Виталий даже не заметил, как, не останавливаясь, съел весь борщ. Светлана быстренько поставила перед ним другую тарелку с котлетами и гарниром из гречки. Пока он боролся с котлетой, Серега разлил по рюмкам коньяк.

– Ну, вздрогнули. Давай, Виталя, за наше выздоровление и возвращение с того света. Ура.

Когда первый хмель отпустил, Кравцов, наконец, поднял глаза на друга:

– Серега, я хочу тебе рассказать. Может, ты сможешь мне объяснить…

Светлана извинившись, сказала, что Гришаня никак не может заснуть, ушла из кухни. Мужчины остались одни. Серега разлил по рюмкам водку:

– Поехали, друг. Так будет легче.

Кравцов благодарно глянул на Носова, опрокинул рюмку в рот, подышал. Съел огурчик. Посидел пару минут, собираясь с мыслями и начал свой рассказ.

Серега слушал очень эмоционально. Он ругался матом, вскакивал, ходил из угла в угол, угрожал кому-то, садился, вновь вскакивал.

Виталий рассказывал просто потому, что была острая потребность выговориться. Сначала он рассказал все, что пережил сам, потом то, что узнал в полиции. Потом пришел черед сомнениям и страхам.

– Скажи, Серега, как дальше жить? Что делать? У меня на душе творится такое…. Врагу не пожелаешь.

– Давай, накатим. Голова не работает. Можно вообще рехнуться. Не зря я эту с*** так ненавидел.

Серега протянул Виталию рюмку.

–Не, я больше не могу. Извини, Серега. Не лезет.

– Ну, не лезет и не надо. – Серега хлопнул сам, крякнул, сунул в рот маринованную чесночинку, и смачно захрустев ею, продолжил.– Я тебе скажу так: подобное надо лечить подобным.

– Но это же не водка. Это жизнь. Как можно теперь, после всего, что со мной случилось, поверить в женскую честность?

– Слушай, вот нас с тобой собаки погрызли, хорошо так погрызли, почти до смерти. Скажи, ты теперь всех собак ненавидишь?

– При чем здесь это? В том, что на нас собаки напали, люди сами виноваты. Собаки – не волки. Самостоятельно пропитание в лесу поймать не могут. В них обида говорила и беспомощность. Я на собак зла не держу. Просто стечение обстоятельств. Они были голодные, еды поблизости не было. Наверное, от нас вкусно пахло тушенкой. Вот они и сорвались.

– Вот видишь, ты про собак все правильно понимаешь. Эта Марта, она просто блудливая кошка, была. А ты добрый и доверчивый. Она тобой вертела, как хотела. Но таких, как она совсем немного. Иначе откуда бы крепким семьям взяться. Моя Светка с ней пару раз поцапалась и перестала ее замечать, как пустое место. Я думаю так, тебе надо ремонт в квартире сделать. Все выбросить, до последней тряпки. Денег у тебя достаточно. Завтра пойдем к нашему соседу на третий этаж. Он даст бригаду строителей. Они все сделают высший сорт. Светка сказала, на третьем этаже такая красота, глаз не оторвать. Это первое. А самое главное, позвони Инге. Я тебе говорю, классная баба. Спокойная, серьезная. Она все поймет.

– Слушай, Серега, а ведь квартира эта, она же не моя. Ее Ираида Генриховна покупала для Марты, еще до нашей свадьбы. Она, наверное, теперь ее отнимет и продаст.

– Черт его знает. Это мы завтра с Леонидом Борисовичем потолкуем. Он, говорят, знаменитый адвокат. Вот пусть нам все и разжует. Усек?

Уже давно наступило утро, а мужики все так же сидели за столом на кухне. После всего пережитого, спать не хотелось вовсе.

Сонная и всклокоченная, на кухню зашла Светлана. Быстренько убрала со стола грязную посуду. Сделала глазунью, согрела котлеты, нарезала хлеба и налила три больших бокала кофе. Поставила все это перед мужчинами. Потом соорудила себе бутерброд с маслом и сыром. Быстро позавтракала и пошла будить пацанов. Одному пора было собираться в школу, другому в детский сад.

Пока она занималась детьми, мужики позавтракали и пошли осматривать страшную квартиру. Там был полный бардак. Все вещи были разбросаны, цветочные горшки разбиты, засохшие лианы напоминали высохших змей, такое ощущение, что кто-то специально разгромил все, что только можно. Кравцов смотрел, узнавал и не узнавал свое жилище. Везде: на мебели, на оборванных шторах, на разбросанных вещах, на посуде, на полу лежал толстый слой белой строительной пыли.

– Ни фига себе. – только и произнес Серега. – Зато можно все без разбора погрузить в мусорный контейнер. И не париться. Что мы так и сделаем.

– Что вы так и сделаете? -за спиной раздался едкий голос.

Мужчины разом повернулись. В дверях стояла Ираида Генриховна. Судя по внешнему виду, она совсем не изменилась. Виталий подумал про себя, что потеря горячо любимой дочери никак не отразилась на безутешной матери.

– Как вовремя я успела. В полиции мне сказали, что тебя уже выпустили. Непостижимо. Убийцу своей жены без суда и следствия отпустили домой. Такое может быть только в нашей стране. Что ты здесь делаешь?

– Собираюсь привести квартиру в порядок. Нельзя же жить в таком болоте вечно. – Виталий не поздоровался и никак не отреагировал на гневную тираду бывшей тещи.

– Забирай свои манатки и выметайся немедленно. К этой квартире ты не имеешь никакого отношения. Это моя квартира и я намерена ее продать.

– Сейчас вы этого сделать не сможете. Еще не прошло полгода со смерти вашей дочери.

– Это неважно. Я договорилась, что деньги я получу сейчас, а оформление произойдет через два месяца. Так что, убирайся.

– Виталя, а ты здесь прописан? – спросил, молчавший до этого, Серега.

– Прописан. Марта говорила, что ей не дают субсидий из-за излишков жилплощади.

– Каких излишков? Какой субсидии? – не понял Носов. – Она, что, была инвалидом? Или героем России? Что-то я не слышал, чтобы бездельникам или бездельницам давали еще и субсидию.

– Ираида Генриховна каким-то образом оформила ей субсидию на оплату ЖКХ. Что-то там намудрила, кому-то дала взятку или еще что-то и Мартуся получала каждый месяц две тысячи рублей субсидии.

– Ну не х**** себе. Во дают! – поразился Носов. – Какие пробивные бабы.

– Это не ваше дело! – огрызнулась Ираида Генриховна. – Даю тебе сутки, чтобы ты убрался из этого дома.

– Погодите, Ираида Генриховна. Не спешите. На наше и ваше счастье, над нами живет грамотный человек, адвокат, у которого мы сейчас и спросим, надо ли Виталию выметаться из этого дома. – Серега остановил Виталия, который уже начал поднимать с пола свою одежду.

Носов быстро направился на третий этаж. За истекшее время подъезд преобразился до неузнаваемости. Лестницу выложили гранитными плитами, а перила вовсе заменили на кованные, чугунные, узорчатые. Металлическая дверь на лестничную клетку поражала своей монументальностью и дороговизной. Словно это был вход в банковский сейф, не иначе. Серега позвонил в единственный звонок. Где-то в глубине жилища отозвалась мелодичная трель. Через минуту дверь открыла миловидная девушка в темном платье с белым воротником.

– Здравствуйте, могу я увидеть Леонида Борисовича?

– Здравствуйте. Как о вас доложить?

– Я его сосед снизу, Носов Сергей Михайлович.

– Подождите минутку. Я спрошу у хозяина.

– Ни фига себе…– пробормотал Серега.

Через пять минут к нему вышел сам хозяин. Здороваясь, протянул Сереге руку:

– Здравствуйте, Сергей. Что случилось?

– Да я думал, спросить у вас, по-соседски.… Но вижу, тут такое. Извините. Я пойду.

– Подождите. Не обращайте внимания. Это все издержки профессии. С соседями я предпочитаю жить в дружбе и мире. Что случилось?

Сергей вкратце рассказал историю Кравцова.

– Интересный случай. А где сейчас Кравцов?

– Он у себя в квартире, собирает свои вещички. Его теща торопит с выселением.

– Почему? Это ее квартира?

– Как я понял, она покупала ее для дочери. Толи к окончанию ВУЗа, толи к свадьбе, точно не скажу. Но Кравцов там прописан. И идти ему, кажется, некуда. Такие вот дела.

– Давайте спустимся к нему и уточним нюансы на месте.

Серега уважительно кивнул, пропуская Леонида Борисовича вперед.

Между тем, Виталий спокойно собирал свои вещи в одну кучу. Он намеревался все перестирать прежде, чем уйти навсегда из ненавистной квартиры. Ираида Генриховна ушла в большую комнату и чем-то там громыхала.

– Здравствуйте. – с порога поздоровался Леонид Борисович.– К вам можно войти?

– Добрый день. – ответил Виталий, удивленно глядя на незнакомого мужчину. – Проходите. А вам кого?

– Позвольте представиться, Леонид Борисович Граббе, ваш сосед с третьего этажа. А вы, наверное, Виталий Кравцов?

– Верно. Это я. – Кравцов вытер руки о полотенце и, улыбаясь, пожал протянутую руку.

– Ты, это чего здесь делаешь? – удивленно спросил Серега.

– Да вот, хочу постирать пыльные вещи, пока еще здесь. Ираида Генриховна разрешила мне пару дней пожить в этой квартире.

– А потом, куда?

– Не знаю. Что-нибудь придумаю. Родители у меня живут под Чеховым. Но у них однокомнатная квартира. Найду, что-нибудь. Лишь бы здесь не оставаться.

– А где сушеная вобла?

– Кто? – на пороге возникла всклокоченная мать Марты. – Как ты меня назвал? Ах, ты, с*****.

– Фи, как вы грязно выражаетесь, мадам. Почему вы решили, что речь идет именно о вас? – Носов явно потешался.

– Вы, Сергей, где бы мне ни встретились, постоянно нарываетесь на скандал. Вас явно не учили быть вежливым с дамами.

– Так то, с дамами. А с такими, как вы, церемониться не надо. Приличные женщины таких слов не знают.

Ираида Генриховна побагровела, задохнулась от возмущения и провела рукой по лицу, словно подбирая подходящее слово. На щеке и носу осталась черная грязная полоса.

– Вы, никак собираетесь делать здесь уборку? – продолжал ехидничать Носов. – Похвально-похвально.

– Что? Ах ты,… Убирайся немедленно из моей квартиры. Сейчас же, слышишь? А то я в полицию позвоню. Грабитель.

– Звоните. Во-первых, эта квартира вам не принадлежит. Во-вторых, я скажу, что вы пришли, чтобы ограбить Виталия. И распоряжаетесь, как у себя дома. А с какой стати?

– Это моя квартира. Убирайтесь!

– Извините, уважаемая Ираида Генриховна. Вас, кажется, так зовут? Вы можете подтвердить, что эта квартира принадлежит именно вам?

– Кто вы такой? – с вызовом спросила разъяренная женщина.

Граббе представился и протянул ей свою визитную карточку. В следующее мгновение, едва только осознав, с кем имеет дело, она преобразилась до неузнаваемости.

– Какая честь. Очень приятно. Господин адвокат, объясните моему бывшему зятю и его собутыльнику, что им здесь не место. Видите ли, эту квартиру я покупала для своей дочери, шесть лет тому назад, к окончанию университета. И к тому же, она собиралась замуж за этого, с позволения сказать, нищеброда.

– Понятно. Надеюсь, что у вас имеются все подтверждающие эту сделку документы? Выписка из банка, дарственная, расписка, договор купли-продажи?

– Видите ли, все было не совсем так. Я просто дала Марте оговоренную сумму. Она внесла залог, а после получения документов, передала оставшуюся сумму наличными в руки хозяина квартиры. Вы понимаете? Мы хотели избежать уплаты ненужных налогов. Оформление прошло по минимуму. На самом деле цена этой квартиры была значительно выше. Но вы же понимаете меня? – Ираида Генриховна жеманно подкатила глаза.

– Иными словами, квартиру покупала ваша дочь? Тогда, каким же образом вы предъявляете на нее свои права? Согласно действующего законодательства, вы с господином Кравцовым одновременно являетесь наследниками первого порядка. Если не будет обнаружено других наследников первого порядка, то наследство должно быть поделено между вами поровну. Иными словами, либо вы Кравцову, либо он вам должен будет передать вторую часть. Или же, продав квартиру, поделить вырученные средства поровну.

– Что? Ни за что! Убийце собственной жены, моей дочери, еще и половину денег отдать? Никогда!

– В таком случае, он вправе подать на вас в суд. Поверьте моему опыту, он выиграет это дело. Вам придется оплатить еще и все судебные издержки. Подумайте над моими словами.

– Вы не единственный адвокат в этом городе. Есть и получше вас. Я никому не отдам своих денег! Слышите?

– Это ваше право. Только хочу вас заранее предупредить, я буду настаивать на проверке чистоты сделки. Как в случае приобретения этой квартиры, так и в случае ее продажи.

– Это еще зачем? – опешила Ираида Генриховна.

– Так положено. – туманно заявил Граббе.– Впрочем, у вас еще есть время, чтобы подумать. Полгода с момента смерти гражданки Кравцовой, как я знаю, еще не прошло.

– Ну и что? Я уже получила задаток. Процесс оформления уже запущен, к вашему сведению.

– Это нарушение действующего законодательства. Если в оставшиеся два месяца будут обнаружены и другие претенденты на наследство, то это нарушение может быть переквалифицировано в другую статью УК РФ.

– Какие еще претенденты? Я единственная наследница собственной квартиры. Вам понятно?

– У вашей дочери должен быть еще и отец. Разве не так? Что с ним произошло?

– Не ваше дело. У Марты никогда не было отца. Это было только мое решение, и больше ничье.

– Вам виднее. Значит, теперь вас двое, наследников первого порядка. Насколько я знаю, детей в Кравцовых нет?

– Какие дети от этого нищеброда? Слава богу, что Мартуся не была дурой. И не стала заводить себе спиногрызов от этого ….

– Послушайте, вы, дама! – не выдержал Серега. – Прекратите оскорблять хорошего человека. Не то я вам такое скажу, язык к ж*** сразу прилипнет, отрезать придется.

– Встретимся в суде! – взвизгнула Ираида Генриховна и, схватив сумочку, выскочила за дверь.

Мужчины прошли в большую комнату. Их взору открылся полный разгром: все ящики из шкафов были брошены на пол, вещи разбросаны, мягкая мебель перевернута, диванные подушки выдернуты из чехлов.

– Здесь что, Мамай прошел? – ужаснулся Серега. – Мне кажется, что два часа тому назад, здесь было не так.

– Ираида Генриховна искала деньги. – спокойно произнес Виталий. – Она точно знала, что деньги есть. Но где? Видите, на что способна эта женщина? Даже диван с места сдвинула в одиночку.

– Невероятно… – Серега почесал нос и пожал плечами. – Вот это женщина. Не о дочери горюет, а бабло ищет. Офонареть…

– Ну, что? Пожалуй, мое присутствие здесь больше не требуется. – Леонид Борисович кивнул Виталию. – Если возникнут вопросы или осложнения по поводу наследства, обращайтесь. Я помогу вам. До скорой встречи. – Граббе попрощался с соседями.

Когда они остались одни, Виталий продолжил перебирать разбросанные по комнате вещи. Небольшую кучку из своей одежды, он отнес к стиральной машинке, остальное запихивал в большие мусорные мешки.

– Что ты собираешься с этим всем делать? – спросил Носов, с интересом наблюдая за действиями Кравцова.

– Хочу вынести все из спальни в большую комнату. Когда свое перестираю, соберу чемоданы и свалю прочь из этой берлоги. Пусть сушеная вобла сама здесь управляется. Пусть что хочет, то и делает со своей квартирой. Мне бы только найти себе жилье поскорее.

– Ты, что, собираешься отдать ей все за просто так? – опешил Серега. – Ни хрена себе. Они над тобой пять лет издевались, а ты им просто так все отдаешь? Не… так не годится. Я этого так просто не оставлю. А как же справедливость?

– Успокойся, Серега. Это не моя квартира. Ираида Генриховна сама ее покупала для Мартуси. Она и в правду мне не принадлежит. Лучше я уйду. Лишь бы все забыть.

– Послушай меня, Виталя. Ты же сам сказал, что эта с*** Марта занималась проституцией еще до вашей свадьбы. Разве нет?

– Ну, и что? Я сам виноват, что попался на эту удочку. Я же сам посватался к Мартусе. Меня никто не обманывал. Мне просто ничего не говорили. Не надо быть дураком. Я сам во всем виноват. Ладно…, хватит об этом. – Виталий методично запихивал очередную шубку Марты в мешок.

Вдруг, из кармана вывалилась небольшая картонная коробочка. Упав на пол, она раскрылась. На полу образовалась небольшая кучка золотых побрякушек: цепочки, серьги, браслетики, три золотые монеты и два увесистых кольца с крупными топазами.

– Вот это, да! – воскликнул Виталий. – Теперь понятно, что здесь искала Ираида Генриховна. – А я и не знал, что у Марты есть золото. Она вечно ныла, что не может себе позволить даже бижутерию. Интересно, она, вообще-то хоть раз, говорила мне правду? А я ее так жалел. Недочеловеком себя считал. Так-то, Серега. Что мне теперь с этим делать? Сунуть теще в рожу?

– Я бы не стал. Эти-то цацки, она не покупала доченьке. Или покупала?

– Не знаю. Пусть подавится. Противно.

– Ты как хочешь, но я опять поговорю с соседом. Пусть он мне растолкует, как в таких случаях поступают.

– А я и без него знаю. На суде я все выложу на стол перед судьей, пусть делит.

– Тоже правильно. Знаешь, давай все шмотки перетрясем. Что-то мне подсказывает, что Марта делала разные заначки. Может, еще что найдем.

– Серега, а как мне быть с деньгами, что в полиции вернули?

– Не понял… Ты же сказал, что на них твои пальчики нашли.

– Ну да. Мне следователь так сказал.

– В принципе, эта сумма получается из твоей зарплаты?

– Конечно. Если бы я складывал всю зарплату в ящик, то получилось бы больше трех миллионов за пять лет, а здесь только один с небольшим.

– Тогда и не парься. У твоей тещи з****** склеится от такого подарочка. Ей вполне злата-серебра хватит на память о любимой дочурке.

– Думаешь? Я плохо соображаю. Совесть не позволяет оставить все себе. Но как подумаю, что они обе со мной сделали…. Сколько времени должно пройти, чтобы я смог нормально все понять?

– Не знаю. На мой характер, я бы их обеих замочил еще пять лет назад. Я бы столько не терпел. – Серега вывернул карманы очередного пальто Марты, в руках у него оказалась пачка свернутых в трубочку и перетянутых резиночкой долларов. – Глянь, тут и баксы есть. Ну, добытчица… Не хило, две штуки баксов. Ай, да, Марта. Она, что, круглосуточно пахала? И почем, интересно?

– Кошмар. Когда закончится этот кошмар? – Виталий поглядел издалека, не пытаясь взять в руки находку.

– Слушай, Виталя. Если собрать все это бабло, тебе вполне хватит на новую квартиру. Давай еще потрясем барахло. Тогда и тебе будет нормально. Считай это возмещением морального ущерба.

– Ты так просто обо всем говоришь. Интересно, что скажет Ираида?

– Если бы она успела здесь все до тебя перешерстить, ты бы вовек не узнал о находках. Она бы не парилась моральными заморочками.

– Серега, я не смогу так жить. Меня совесть замучает.

– Пусть мучает, лишь бы ты казниться перестал. В чем ты виноват? Что наивный, как теленок. Что не пил. По бабам не шлялся. Что зарплату всю до копейки в дом нес. А чего ты заслужил? Старье и рванье? Это все, что у тебя есть? Ты еще, от всей широты своей души, все, что обнаружил, своей бывшей теще подари. Знаешь, кем она тебя назовет?

– Я не хочу быть таким, как они.

– Понятно. Гордый и нищий. Потрясающе. А если бы ты клад нашел? Ты бы его кому отдал?

– Государству, конечно. Как положено по закону.

– Даа, хорошо тебя воспитали, правильно. Но глупо. Завтра ты захочешь жениться. Куда жену поведешь?

– Никогда не захочу. Ни за что.

– А если, Ингу? Она ведь тебе нравится. Или уже, нет?

– Не знаю. Не могу хорошо думать о бабах. Инга, конечно другая. Но, все равно, не могу думать.

– Правильно. Сейчас закончим здесь со шмотками. Пойдем ко мне, пообедаем. Водочки тяпнем. А то завтра на работу уже.

Серега стал вытряхивать из пакетов вещи, быстро и деловито ощупывая их, бросал после беглого осмотра на раскуроченный диван.

– Думаю твоя бывшая теща их еще раз прошманает. Вот упертая баба.

– После твоего обследования, ее ждет полное разочарование. – Виталий продолжал держать в руках коробочку с золотыми побрякушками.

Так ничего и не решив, положил ее на подоконник. Достал из шкафа свою старую куртку, посмотрел на потертый воротник из искусственного меха, пожал плечами и, уже было собрался сунуть ее в мусорный пакет, но просто, на всякий случай, обшарил карманы. Какого же было его удивление, когда он вытащил из-за подкладки приличную пачку евро.

– Слушай, Серега, я просто обалдеваю от этого. Она даже в мою куртку свои заначки распихивала. Сколько же здесь у нее всего спрятано?

– Я тоже офигеваю от этого всего. Ты ведь сказал, что менты делали опись имущества. Как же они все это пропустили? Или все же что-то нашли?

– Все было в пыли. Они особо не заморачивались. То, что валялось на полу, описали. Остальное даже трогать не стали. Передвинули плечики, написали как есть: шуба – две, пальто женское – четыре, куртка мужская зимняя – одна. Все в таком же духе. Если бы они знали, что где-то есть еще деньги, наверное, бы все нашли. А так коробку из-под пола достали и все.

– Значит, тебе повезло. Сразу станешь состоятельным кротом.

– Не факт. Я уже тебе говорил, что все это мне не принадлежит. За исключением рублей из коробки. Они – остаток от моей зарплаты. А к этой валюте я никакого отношения не имею.

– Это ты прокурору будешь доказывать. Сдается мне, что суд будет делить все, что обнаружит в банках, ну и плюс квартиру. А наличка, она принадлежит тебе, так как ты здесь живешь. И появилась она тогда, когда ты жил в браке с этой гражданкой. Не веришь мне, спроси у адвоката. Он тебе то же самое скажет. Это имущество нажито совместным трудом.

От этих слов Кравцова передернуло. Он сел на кровать, опустил голову, полностью уйдя в себя. Носов продолжал ощупывать вещи, нисколько не переживая за душевное состояние друга. Им овладел спортивный азарт. Сколько еще заначек запрятала добычливая и бережливая Марта.

Перебрав вещи, Серега сложил все найденные купюры в черный полиэтиленовый мешок.

– Все, хорош на сегодня. Пойдем обедать. Вечером еще покопаешься, если будет желание. Я пока твое бабло у себя схороню. Твоя квартира как проходной двор, шастают там все, кому не лень. Да и спокойнее мне будет. Вдруг у тебя появится дикая идея все теще отдать. А я категорически против такого развития событий, усек?

– Делай, как знаешь. Мне совсем хреново. Правда, жить не хочется.

– Это все пройдет. Сейчас ты болен. Завтра начнешь выздоравливать. Пройдет время, начнешь мыслить. Надо думать не о прошлом, а о будущем. Все, хорош философствовать. Я жрать хочу. Пошли.

Вернувшись вечером домой, Виталий решил проверить, чем можно будет позавтракать поутру перед работой. Как ни странно, но в кухне царила относительная чистота. Только основательный слой пыли на столах, плите и шкафах говорил о том, что никому пока в голову не приходило воспользоваться кухней по назначению. Первым делом Виталий взял пылесос и хорошенько пропылесосил все, что только можно. Потом выдраил все поверхности моющими средствами, напоследок перемыл всю посуду. Вскипятив чайник, решил попить кофе с обнаруженным в шкафу печеньем в герметичной упаковке. Срок хранения его еще не истек. Растворимого кофе не оказалось, но на полке стояла непочатая пачка молотого кофе "Paulig". Виталий поставил турку на огонь, взял в руки ножницы и стал вскрывать упаковку. Ему показалось, что с ней что-то не так, под рукой ощущалось что-то плотное, словно коробка. Это была далеко не первая пачка такого кофе, но раньше он не замечал ничего необычного, теперь же стал вскрывать очень осторожно. Когда верх был аккуратно срезан, Виталий в изнеможении опустился на стул – внутри пачки находилась очередная заначка. Он даже не стал доставать ее оттуда, а просто отправился к Сереге. Позвонил в звонок и стал бездумно ждать. Через несколько минут перед ним возник сонный сосед.