Мир под рукой

– Пара недель, значит, ― сказал он.

– Не советую идти по той дороге. Она короче, но не скажу, что лучше. Поменьше слушай незнакомцев, Хельги.

– Она в три раза короче. Или даже в четыре, ― проигнорировав последнюю фразу, уточнил Олег.

Время было его главной проблемой, счет жизни жены шел на дни, а этот упрямец скрывал от него короткую дорогу в Эрленвальд. Неизвестно, когда сработает таймер игры.

– Мы пойдем по ней.

– Как хочешь, ― Аларих фыркнул в стакан, забрызгав бороду. ― Но я тебя предупредил.

Ближе к полуночи в Гастхаузе стихли все голоса, и разбрелись последние посетители. За мутными окошками слышался гул усиливающегося ветра, и мелькали маленькие снежинки. Сутулый хозяин перед зажженной свечой затачивал ножи, когда входная дверь отворилась, и в зал ступил поздний гость. В правой руке он держал замерзшую белую розу.

– Меня ждут наверху, ― хрипло сказал он и закашлялся.

Хозяин смерил его взглядом, заулыбался и, вскочив со стула, подобострастно поклонился.

– Как же, как же… Проходите, милостивый государь. Я затопил камин, вам будет уютно. А что это у вас…

– Волки распоясались, ― человек небрежно встряхнул окровавленный край плаща, вытащил шпагу из перевязи и бросил на ближайший стол. ― А, может, и не волки. В окрестностях полно разной пакости.

– Не изволите ли вина горячего?

Но гость уже поднимался по шаткой деревянной лестнице.

Король Теней сидел на стуле и блаженно жмурился на огонь. Он был в одной фиолетовой рубахе, распахнутой на груди. На кровати небрежно лежали камзол и теплый плащ, из-под которых виднелись серебряные ножны шпаги.

Пройдоха трактирщик расстарался, пасть камина напоминала преддверие ада и жарила, наверное, так же. Не то что во дворце его сестры, где несмотря на огромные очаги, все равно было прохладно. Губы короля тронула легкая улыбка, когда он вспомнил последний их мирный семейный ужин. Им редко случалось общаться спокойно и душевно, как и полагается близким родственникам. А после неприятного происшествия с ее советником следующий ужин будет нескоро. Даже на прием в честь начала Дикой Охоты и преддверия Рождества не приходилось рассчитывать. Сестра уже несколько лет не выезжала с ним.

Король пошевелился в кресле, положил ногу на ногу и устало закрыл глаза. Сквозь прикрытые веки было видно, как трепещут в топке языки пламени. Ему вдруг привиделся другой маленький очажок в небольшом домике на окраине леса, далеко-далеко отсюда. Сестра всегда вешала рядом шерстяной чулок в канун рождества, чтобы с утра найти в нем маленький подарок. Брат, который был старше ее едва ли на четверть часа, считал себя солиднее, знал, что подарки в чулки детям кладут их родители, и предпочитал получать свои от отца. Матери они не помнили. Сестра же любила поучать брата в других вещах, например, по хозяйству. Он помнил, как она сердито надувала губы, когда он забывал разуться на пороге или рвал ветхую одежонку. Еще она любила гулять в лесу, кормить белок и птиц, и играть зимой в снежки. Впрочем, последнее она любит до сих пор.

Скрипнула дверь, раздались шаги, и на колено короля упала белая роза, рядом с уже лежащей там красной. Этот условный знак сообщал, что ожидающий и прибывший те, за кого себя выдают. Когда доступна магия, позволяющая изменять внешность, такая предосторожность необходима.

– Вечер добрый, ― поздоровался гость с порога. ― Хотя погода настаивает на обратном. Меня трижды пытались съесть по дороге.

– Вы сами выбрали место, ― сказал король и потянулся, расправляя затекшие плечи.

– У вас хорошие новости?

– Снимите плащ, Кей, и выпейте этого прекрасного вина, ― ответил король. Взмах руки, и розы оказались на стоящей в углу кровати, а ладонь сжала большой кубок.

– Бытовая магия, ― вздохнул Кей. ― Королева редко ей пользуется.

– Это существенно ниже ее достоинства. Как вы объяснили ее величеству свое отсутствие? ― улыбнулся король.

Генерал ослабил застежку, скинул плащ прямо на пол и отряхнул рукав темно-синего мундира.

– Она не знает.

– У меня действительно хорошие новости. ― Его величество отказал себе в удовольствии поддеть собеседника. ― В Андерланде появился игрок.

Ответом был изумленный взгляд серых глаз, в котором тут же возникло нескрываемое облегчение.

– Это же замечательно! Где он?

– Не все так просто, мой любезный генерал, ― глубоко вздохнул король. ― Сами знаете, каково в Андерланде тем, кто пришел из внешнего мира.

– Вы уговорите его без труда, ваше величество, ― отмахнулся Кей. ― Не вижу проблемы.

– Он муж Хильд.

– Что? ― Кей немного помолчал, осмысливая сказанное, а потом рассмеялся.

– В его мире она смертельно больна. Он хочет убить ее здесь, чтобы использовать для выздоровления матрицу личности, ― продолжал король.

Смех резко смолк.

– Доступ в игру. Он мог получить его только одним способом.

– Уверен, что если даже вас разбить еще на пару кусочков, то все личности будут многогранны и неповторимы, Кей. ― Король глотнул из кубка и поставил его на пол. Он коснулся кулона с камнем между ключицами, а потом пригладил волосы.

– Где он? ― повторил генерал и в упор посмотрел на Короля Теней. ― Я должен увидеть его.

– Вы найдете его на восточной дороге. По моему приказу, Аларих поведет игрока именно по ней.

– Капитан Аларих? ― чуть скривился Кей. ― Хорошо.

– Я послал игрока за Хильд в Эрленвальд.

– Но он же убьет ее. Если, конечно, пройдет лес с первого раза.

Теперь рассмеялся его величество.

– Не убьет. Он приведет ее ко мне. Мы заключили… сделку.

– Неужели? – приподнял бровь Кей. ― Если так, то вас можно поздравить.

– Нас, генерал, ― поправил король.

После уютного Гастхауза ночевка в лесу под свист метели и вой волков очень впечатлила Олега, хотя ничего страшного с ними не произошло. Под засыпанным снегом пологом у костра было достаточно тепло и сухо, а подпевающие ветру звери не пытались пообедать путешественниками. Но ничего подобного Олег в жизни не испытывал.

К утру метель стихла, и теперь в чистом голубом небе сияло яркое солнце. За ночь прибавилось снега, но не много, однако Аларих велел Олегу идти след в след, прокладывая узкую тропинку на сверкающем белом ковре.

Послушно шагая позади цверга, Олег размышлял о пустяках, наслаждаясь покоем. Впервые со дня аварии. Ночью он почти не спал, однако то ли из-за бурлящего в крови адреналина, то ли от облегчения, что кошмар остался позади, чувствовал бодрость и какое-то пьянящее веселье. Ему хотелось поговорить о чем-нибудь со своим спутником, но тот с утра был более угрюм, чем обычно. Может, тоже не выспался? Когда Олег закутался в плащ и приготовился заснуть, карлик сидел у костра, и что-то тихо бормотал или напевал себе под нос. Интересно, а нужен ли сон цвергам? Есть они едят, но спят ли? Надо будет поинтересоваться все-таки, чем они отличаются от людей, когда они подойдут к Эрленвальду, и Аларих перестанет злиться.

Дорога по снегу утомляла, и сегодня они останавливались на отдых чаще. Олег окончательно уверился, что не зря послушал незнакомца по имени Джек. Неизвестно, что ждало бы их на дороге, которую выбрал Аларих, а в такую погоду лучше быстрее добраться до реки, чем пешком пробираться по заснеженным тропам. Когда вечером вдали показались огоньки, означающие жилье, Олег обрадовано посмотрел на карлика.

– Будем надеяться, что это трактир.

– Это мельница, ― слишком ровным тоном ответил Аларих.

Мельницы Олег видел в фильмах, на картинах и в одном из музеев и точно знал, что они бывают водяные и ветряные, и на них мелят муку.

– Пусть будет мельница. Ночевать там лучше, чем на улице.

– Это мельница Шварцгольма, ― терпеливо сказал Аларих, словно объясняя что-то неразумному ребенку.

– И что? ― раздраженно поинтересовался Олег.

– Ничего. Ты сам выбрал эту дорогу, ― пожал плечами цверг. ― Но если тебе интересно ― там живут двенадцать учеников-колдунов, и о них не говорят ничего хорошего. В ближайшем городке держатся в стороне от этого места.

– А есть в Андерланде место, которого не боятся люди? ― вспоминая Эрленвальд, иронично поинтересовался Олег.

– Собственный дом, я полагаю, ― покосился на него карлик.

Мельница. Двенадцать учеников колдуна. Воспоминание о прочитанной в детстве книге мелькнуло у Олега.

– Кажется, я знаю эту сказку, ― сказал он. ― Они ведь превращались в воронов? Ничего, сегодня праздник, ваш святой Николас, и мельник не откажется пустить гостей, каким бы колдуном он ни был.

Вредный цверг не ответил, и Олег зашагал впереди к сказочной мельнице.

Крепкую деревянную дверь открыл тощий долговязый паренек лет тринадцати с оттопыренными ушами, когда Олег был готов уже стучать в крошечные окна. Изо всех сил стараясь не растерять постепенно пропадающие навыки вежливости, он попросил мальчишку приютить их на ночь. Тот неуверенно оглянулся через плечо.

– Проходите, конечно, ― он посторонился, пропуская гостей. ― У нас праздничная трапеза. Но, думаю, госпожа будет не против, если вы к нам присоединитесь. Я доложу.

Госпожа? Олег кинул взгляд на Алариха, но тот хранил невозмутимое молчание и спокойствие. Шагнув через порог, они оказались в просторной комнатке, где на вбитых в стену гвоздях висела дюжина разномастных курток и плащей, а под ними аккуратно стаяли стоптанные, но чистые башмаки. Олег собирался разуться, шаря взглядом в поисках тапочек, но Аларих протопал мимо, обильно осыпав деревянный пол снегом, и толкнул дверь, за которой скрылся мальчишка.

Комната, в которую они попали, была просторной, но с низким дощатым потолком. Большую часть ее занимал длинный стол, уставленный явно праздничными блюдами. Вокруг стола сидели мальчишки, самому старшему из которых едва ли было больше шестнадцати, и настороженно разглядывали Олега и Алариха.

Лестница, ведущая куда-то далеко наверх, заскрипела, раздался стук шагов, и Олег узрел высокую женщину, спускающуюся к ним.

– Вот гости, госпожа, ― вынырнул из-за ее спины знакомый паренек.

– Чудесно. У нас редко бывают гости, ― сказала дама красивым мягким грудным голосом и улыбнулась.

Олег от неожиданности забыл, что хотел сказать, и уставился на прекрасную хозяйку. У него мелькнула мысль, что внешне она чем-то неуловимо напоминает Марину, оставшуюся в далеком реальном мире. Но у Марины не было таких роскошных иссиня-черных волос, забранных в высокий хвост и струящихся по спине, ярких зеленых глаз, затененных длинными ресницами, и полных красивых губ. Высокий лоб, четкий овал лица, узкая прямая переносица были на профессиональный взгляд Олега почти безупречны. Тонкую талию дважды охватывал длинный пояс, расшитый на концах жемчугом и изумрудами. Бронзовый атлас платья, шнуровка которого была чуть распущена на пышной груди, струился длинным шлейфом по ступеням лестницы. Эта сногсшибательная женщина уместно смотрелась бы в замке, но никак не на пыльной мельнице среди дюжины лохматых прыщавых подростков.

– Добрый вечер, ― пробормотал Олег, стараясь не смотреть в глубокое декольте.

– Вечер святого Николаса всегда добрый, ― приветливо улыбнулась женщина. И это про нее не говорят ничего хорошего?

– Меня зовут Хельги, а это Аларих. ― Олег кивнул в сторону молчащего цверга, который тут же согнулся в глубоком церемониальном поклоне.

– Очень приятно, ― ответила дама и указала рукой с тяжелым золотым браслетом на хрупком запястье в сторону приоткрытой двери. ― Раз уж вы пришли, то можете разделить с нами трапезу. Все собрались, Франц? ― обратилась она к ушастому мальчишке.

– Да, госпожа.

Хозяйка проплыла к месту во главе стола и снова дружелюбно улыбнулась гостям

– Мальчики, принесите еще два стула.

Пара ребят покрепче выполнила приказание, и Олег с Аларихом присоединились к собравшимся за столом.

Пребывая в растрепанных чувствах, Олег постарался взять себя в руки, но вместо этого почувствовал, как его настигает ничем не объяснимый страх. Если на мельнице вместо мельника хозяйничает мельничиха, то очевидно это она и есть колдунья, а сидящие за столом ― ее ученики. Внезапно вспомнилось, что прочитанная сказка была довольно жуткой. Зря они решили здесь ночевать. Впрочем, сидящий рядом Аларих не казался встревоженным.

– Вот и прошел еще один год вашего обучения. Для кого-то он станет последним. ― Колдунья улыбнулась старшим подросткам, сидящим ближе всего к ней. ― Пришло время опериться и вылететь из гнезда. Я буду очень скучать. Но, пока не наступило Рождество, мы еще можем побыть вместе, одной семьей.

Улыбающиеся мальчишки смотрели на хозяйку с обожанием, и Олег поймал себя на том, что тоже улыбается. Не похоже, чтобы им плохо жилось. И с чего он взял, что происходящее тут имеет отношение к старой сказке? Тем более что главное отличие налицо с самого начала.

– Все вы были послушными мальчиками, ― лукаво усмехнулась хозяйка. ― И святой Николас, несомненно, одарит каждого из вас по достоинству. А сейчас давайте праздновать и веселиться!

Мальчишки дружно подняли кружки и радостно загалдели, поздравляя друг друга и госпожу. Олег с удовольствием присоединился, обнаружив, что в оловянной кружке налит сладкий ароматный сидр. За столом воцарилась атмосфера праздника, и беспричинный страх растаял, не оставив и следа. С аппетитом, пришедшим неожиданно, Олег поглощал какую-то кашу и рыбу, невольно прислушиваясь к разговорам за столом.

– Позвольте за вами поухаживать, госпожа. ― Чернявый мальчишка с едва пробившимися усиками услужливо наполнил кубок улыбнувшейся ему хозяйки.

Олег хмыкнул, заметив, как зажглись огоньки ревности в глазах белобрысого подростка, сидящего по другую руку от колдуньи.

– Вы сегодня так прекрасны, госпожа, ― произнес светловолосый ревнивец, стараясь завладеть вниманием. Наверняка он хотел, чтобы это прозвучало проникновенно, но ломающийся голос испортил все впечатление.

– Только сегодня? ― склонила на бок голову колдунья, в глазах которой плясали смешинки.

– Нет, вы прекрасны всегда! ― Мальчишка отчаянно покраснел. ― Но сегодня вы сияете, как звезда!

Черноволосый полоснул соперника злобным взглядом, нарвавшись на ответный. Олег сделал глоток, чтобы скрыть усмешку. Похоже, чуть позже где-нибудь за амбаром состоится серьезный мужской разговор.

– Какая банальность, ― подал голос бледный тощий подросток, лениво ковырявшийся в своей тарелке рядом с черноволосым бойцовым петушком.

– Курт! Какие умные слова. ― Светловолосый нашел, на ком сорвать злость. ― Нам тебя не понять.

– Это точно, ― скривил бледные губы Курт, так и не удостоив собеседника взглядом.

– Ну, не всем же быть такими гениальными. – Похоже, против Курта чернявый готов был объединиться даже с белобрысым. ― Лучшим учеником может стать только один!

– Мальчики, не будем ссориться, ― мягко произнесла хозяйка. ― Не в этот день.

– Согласен, ― эхом отозвался бледный Курт, и на лице его возникло странное выражение. ― А что мы делать будем?

Он с нажимом произнес эту фразу, вложив в нее какой-то свой смысл, и прямо посмотрел на колдунью. Его темно-серые глаза яростно горели на бледном лице. Олег заметил, что не только он сам, но и остальные ученики, заинтересовано прислушиваются к разговору.

Колдунья молчала, опустив ресницы. На ее губах блуждала легкая усмешка. Потом длинные ресницы вспорхнули вверх, и глаза цвета лесного папоротника встретили взгляд ученика.

– Ты будешь делать то, то хочешь. И я надеюсь, это окажется тем, что должно. Иначе я плохо выучила вас.

Колдунья снова безмятежно улыбалась, чахоточный умник смотрел в тарелку, но Олег был уверен, что он не спасовал, а получил нужный ему ответ. Белобрысый с чернявым задумчиво хмурились, очевидно, тоже сделав для себя какие-то выводы. Олег покосился на Алариха. Цверг откровенно любовался хозяйкой, поглаживая свою роскошную бороду.

Вскоре трапеза закончилась, ученики чинно поблагодарили госпожу и отправились куда-то вглубь дома. Ушастый Франц и еще один мальчишка быстро убирали со стола, а гостей хозяйка пригласила устроиться у очага.

– А вы, Хельги, чем занимаетесь? ― вежливо начала она, разливая по кружкам сидр из запотевшего кувшина.

– Я врач, ― отозвался Олег и с досадой подумал, что прибавить привычное «пластический хирург» не удастся, если он не хочет вызвать хохот хозяйки. Хотя послушать, как она смеется, было бы приятно.

– Как интересно. ― Зеленые глаза смотрели прямо на него. ― В нашем захолустье не часто встретишь образованного человека.

– Вам, должно быть, скучно здесь? ― Олег постарался, чтобы вопрос не прозвучал бестактно.

– Ну, признаться, порой хочется общения с человеком … постарше. ― Хозяйка мило опустила глаза. ― Но мальчики скучать не дают. С ними интересно, и я действительно люблю то, чем занимаюсь.

– Воспитываете юное поколение, ― подал голос Аларих.

– В том числе. Хотя воспитали их, в основном, до меня. Я лишь обучаю обращению с магией в меру моих и их способностей.

– Наверное, тяжело управляться с такой оравой, ― поддержал тему Олег.

– Им отец нужен, ― неожиданно ляпнул цверг.

– Чтобы порол? ― колдунья звонко и очень заразительно рассмеялась, откинув голову.

– В том числе, ― повторил ее слова ухмыляющийся карлик.

– Дикость какая, ― начал Олег, но хозяйка прервала его взмахом изящной руки.

– Не стоит, Хельги, тем более что Аларих, по сути, прав.

Отчего-то Олег испытал укол ревности, глядя на довольного цверга, кокетливо поклонившегося хозяйке.

– Отец, разумеется, нужен, ― продолжала хозяйка. ― Прежде всего, как человек, которого мальчик боится. Преодолев этот страх или научившись с ним жить, он сам станет отцом. А помимо этого, каким бы ни был отец, он станет тем примером, на основе которого мальчик будет строить уже свои отношения с миром.

Олег был удивлен рассуждением, особенно в устах красавицы, заправляющей на мельнице в придуманном мире.

– Но в том случае, если мальчику суждено овладеть магией, все это только помешает. ― Колдунья задумчиво глядела в огонь. ― Ему предстоит стать свободным от обыденных правил и создать собственные, потому что его возможности выходят далеко за рамки, порождающие обычную мораль. И если он не обретет самоконтроль, то способен натворить много бед. Вот этому я их и обучаю. ― Зеленые глаза колдуньи блеснули. ― Не всем имеющим крылья стоит подниматься в небо. Я вас совсем заговорила, а вы слишком вежливы, чтобы зевать.

Аларих с Олегом дружно запротестовали, но милая хозяйка лишь покачала головой и лично проводила их по скрипучей лестнице в маленькую комнатку под крышей, где им уже были приготовлены постели.

Олег долго ворочался на неудобном ложе, оказавшимся обычным сундуком, застеленным тюфяком. Ему чудилось, что он вот-вот свалится, и он вскакивал, но оказывалось, что это ему приснилось. А потом он снова просыпался и понимал, что все предыдущее было сном, и так раз за разом.

За сундуком кто-то шуршал, наверное, мышь. Аларих тихо и ровно дышал, наверняка видя десятый сон. Где-то рядом в стене тикал древоточец. Олег не мог вспомнить, откуда знает этот звук. Смутные образы увлекали куда-то в раннее детство, за грань воспоминаний. Далеко-далеко тоскливо выла собака, а может быть волк. Потом закричал петух, Олег снова проснулся и с облегчением понял, что наступило утро.

На мельнице было очень тихо, хотя предполагалось, что здесь должна кипеть работа. Или в честь праздника всем разрешили отдохнуть? Вредного цверга нигде не было видно, и Олег нашел на заднем дворе бочку с водой и умылся, с любопытством поглядывая по сторонам. На порожке у входа в какое-то строение, похожее на сарай, сидел один из учеников и затачивал ножом толстую палку. Вид у него был сосредоточенный, губы сурово сжаты.

– Доброе утро, ― как можно приветливее сказал Олег, присаживаясь рядом. ― У вас завтракают?

– Сейчас почти полдень, ― отозвался парень, не глядя на собеседника.

Он проспал завтрак? Олег вздохнул и запустил пятерню в волосы. Оставалось надеяться, что любезная хозяйка не откажется покормить его отдельно.

– Госпожа занята сегодня, ― сказал мальчишка, словно прочитав его мысли. Не исключено, что так оно и было. Кто их знает, этих колдунов? ― Ночью на меня пал жребий.

– Какой жребий? ― удивленно спросил Олег.

– Жребий жертвы, ― раздался сбоку голос. К ним неслышно подошел еще один парень, рыжий, с курносым носом, усыпанным веснушками. ― В Сочельник ему придется нас покинуть.

– Тише, Свен, ― шикнул на него парень, сидящий рядом с Олегом. ― Госпожа не любит, когда болтают попусту.

– Подождите. ― Олег вертел головой, поочередно глядя то на одного, то на другого. ― О чем вы говорите? Что должно случиться в Сочельник?

Парень воткнул нож в землю и отбросил палку в сторону, а веснушчатый Свен присел рядом с ними.

– Ганс не получил подарок на святого Николаса, ― тихо и быстро заговорил он. ― Это значит, что на него пал выбор. В ночь перед Рождеством прискачет темный всадник на вороном коне с огненной гривой и увезет его.

– Куда? ― сглотнул Олег.

– Как куда? В ад! ― шепотом выкрикнул Свен, страшно расширив глаза.

Вокруг был тихий двор, скрипела расшатанная дверь напротив, светило солнце и в песке копошились куры.

– Плохие у вас шутки, ребята, ― выдохнул Олег, с негодованием поднимаясь на ноги.

– Это не шутки, ― сказал Аларих, когда взволнованный Олег поведал ему то, что услышал от мальчишек. Карлик лениво пил что-то из помятой оловянной кружки. ― Раз в год на мельнице появляется новый ученик. А за старым, на которого пал жребий, приезжает в сочельник адский всадник, как его тут называют. Говорят, что колдунья обновляет свою силу, принося в жертву одного из учеников.

– Бред какой-то, ― вырвалось у Олега. ― Страшная сказка.

На лице Алариха явственно читалось «а я тебя предупреждал».

– Подожди… ― Олег, расхаживающий из угла в угол, остановился, пораженный мелькнувшим воспоминанием. ― Кажется, я знаю, что делать.

Теперь цверг смотрел на него с совершенно непонятным выражением лица.

– В сказке говорилось, что мальчика можно освободить от власти колдуна. Девушка. ― Олег пошел к двери. ― Найду Ганса, пока не поздно.

Сзади громко фыркнул Аларих.

Стараясь не попасться на глаза колдунье, Олег обошел почти всю мельницу. Печальный Ганс отыскался в сарайчике, заваленном дровами. Он снова мастерил что-то острым ножом, сгорбив спину. Его длинные темные волосы закрывали лицо.

– Послушай, я знаю, как тебе помочь, ― сразу начал Олег и поймал недоверчивый взгляд голубых глаз.

– Колдовство нельзя обмануть, ― пожал плечами Ганс, снова сутулясь и опуская голову.

– Но оно подчиняется законам, ― сказал Олег, уверенный в том, что все вспомнил правильно. ― У тебя есть девушка?

Ганс вскинулся, заморгал и неожиданно покраснел.

– Знаю одну. Она самая лучшая, ― тихо сказал он, отворачиваясь.

– Тогда попроси ее помочь, ― улыбнулся Олег. ― Ваша госпожа обязана дать ей шанс. Для этого ей надо узнать тебя, когда вы превратитесь. Вы ведь превращаетесь?

– Да. ― Ганс нахмурился, уголки тонких губ опустились. ― Госпожа рассердится.

– Пусть сердится. Это лучше, чем смерть.

Парень озадаченно смотрел на Олега.

– Но как я поговорю с Гердой? Мы виделись всего несколько раз и тайком. Когда нам разрешали улетать с мельницы. И то я боялся, что госпожа узнает. Я оборачивался в человека без ее позволения. В следующий раз нам позволят летать туда только в январе. А к тому времен я уже… ― Он замолк и неожиданно всхлипнул.

– Герда? ― переспросил Олег, полный решимости расправиться со страшной сказкой. ― Где она живет?

– Недалеко. В Шварцгольме. Это городок. У нее там родители.

– И сколько до него идти?

В глазах Ганса Олег прочел отчаянную надежду и поверил, что его решение правильное.

– Меньше дня. Если выйти сейчас, то к вечеру можно добраться. Я… Я могу нарисовать, как найти их дом.

– Я найду Герду, ― сказал Олег. ― Сообщу ей, что тебе угрожает опасность, и мы вернемся.

– А если она?.. ― начал Ганс, но, не закончив, отвернулся и махнул рукой. ― Мне нечем отблагодарить тебя, уважаемый Хельги. Я всего лишь бедный сирота.

– Пригласишь на свадьбу, ― ляпнул Олег первое попавшееся в голову, и, похоже, угадал. На угрюмом лице Ганса расцвела улыбка.

Позавтракать удалось запасами Алариха, поскольку хозяйка появилась только тогда, когда они собрались уходить. На этот раз она была одета в простую юбку, пышную рубаху и узкий вышитый жилет. Опершись одной рукой о косяк двери, она улыбалась прощающимся гостям.

– И учти, Хельги, если девушка ошибется, она умрет. А вороненка все равно унесет Вестник.

Олег вздрогнул, услышав произнесенные в спину слова, но не обернулся. А он хотел скрыть все разговоры и замыслы от колдуньи? Наивно с его стороны. Однако ему не собирались мешать, а это означало, что у Ганса есть шанс спастись. В конце концов, он и в облике ворона сможет подать знак Герде и предотвратить ошибку.