Девчонки, погоны. Книга II. Откровение любви

Хлопнув в ладоши, подполковник качнул головой:

– Увы, девчонки, но я вынужден вас огорчить. Ни одно из ваших требований выполнено нами не будет, но зато все члены вашего стачечного комитета будут немедленно отчислены, за исключением Виты Буровой, если и она тоже фигурирует в вашем списке. Ее отец отмажет свою дщерь, а вместо нее легко найдут подходящего козла, пардон, девочки, подходящую козу отпущения.

– Да вы нам все гоните! – отозвалась Лидочка в запале. – Ой, простите меня, Максим Петрович! – поняла девчонка, что немного перегнула, сконфуженно заморгала и опустила голову вниз. – Вы слишком много от нас требуете! Это и наверху поймут…

– Да нет! – улыбнулся невесело Макс. – Ничего лишнего от вас мы не требуем. Все у нас в рамках положений. Свободный выход вам, кстати, еще пока и не положен…

– Кстати, – перехватила и взяла слово майор Штерн, – согласно программе обучения, вы первых три месяца обучения должны находиться в учебном центре. Это Максим Петрович обивал все пороги, чтобы после присяги оставаться в городе. А какие увольнения могут быть в лагере? Никаких! А тут вас в город отпускают. Не всех сразу. Но, увы, таков порядок для курсантов первого курса. Не мы его придумали, не нам его менять…

– Пролет! – выдохнула Танечка огорченно и посмотрела на свою подругу. – Жесть! А нам говорили…

– Вас попросту банально развели… – усмехнулась Леся. – Или у ваших кавалеров с мозгами не все в порядке, или они по полной программе включили свой мужской шовинизм…

– Это как? – моргнули озадаченные девчонки.

Глядя на них, Штерн иронично усмехнулась и разъяснила:

– Посчитали парни службу в армии исключительно мужской прерогативой и попросту захотели убрать вас с дороги…

– Или вас сознательно провоцируют враги! – прищурился Шпак и постучал ручкой по столешнице. – Но в любом случае, в проигрыше останетесь только вы одни – самые простые девчонки. Блатных всех пристроят, если разгонят наш факультет, а вас всех просто выкинут на улицу. Извинятся за потерянный вами год и попросят с вещами на выход. Даже если и найдут вам места, то из вас быстро сделают солдатских девок…

– Этот как? – расширились непонимающе девичьи глаза.

Со всей прямотой и откровенностью Макс пояснил:

– Будете жить по одной-две в ротах среди парней, и вас заставят раздвигать ноги по первому щелчку. Некоторым из вас повезет – они будут раздвигать ноги перед вожаком стаи, пока тому не надоест отбиваться от притязаний сотоварищей. В конце концов, результат будет удручающе схож…

Изучив все данные по составу стачечного комитета и по перечню выдвигаемых требований, подполковник приказал:

– Майор Штерн, немедленно объявите всему батальону сбор по тревоге. Оставить в казармах только по одному дневальному возле тумбочки. Всех больных и всех хромых курсантов поставить в строй! Время пошло…

Не поднимая головы, Крис корпела над расписанием и даже не смотрела на время. В дверь тихонечко постучались, и в кабинет проскользнули Сашенька и ее подруга Кира.

– Чего хотели, неприкаянные? – глянула Костенко на них одним лишь периферийным зрением. – Сашенька, тебе что, больше нечем заняться, а? Я скажу Мадам, она тебе работки еще подкинет, чтобы служба тебе медом не казалась!

– У меня ее, Крис, и без твоих едких подначек невпроворот! – поморщилась Кошкина мило в ответ. – У меня уже глаза от нее болят! Продохнуть времени нет!

Закрывая один файловый документ, копируя его и тут же создавая новый документ, Костенко усмехнулась:

– А чего шатаешься привидением по всему управлению?

– У нас к тебе, Крис, дело на сто миллионов! – ответила Кира вместо Сашеньки.

– Какое дело? – оторвалась Костенко от монитора и повернулась к девчонкам. – Только быстро!

– Ты не могла бы своего мужа… – заикнулась Кира.

– Кого-кого? – наклонила чуть Крис голову набок. – Не поняла я! Мы все на службе находимся, девочки!

– Ну, нашего подполковника… – поправилась Кира. – Ты не могла бы забрать его с собой и увезти человека домой. Он уже всех поставил на уши. Девчонки пищат и визжат.

– Увы! – вздохнула Костенко тяжело. – Он снял хату в городке и решил поселиться тут. Он перевел меня на казарменное положение, запретил мне выход в город, встречи с сестрой…

– Даже так! – ахнула Кира. – И как ты с ним живешь?

– Вот так и живу! – вырвался из груди Крис печальный вздох. – Я стала несчастной жертвой домашней тирании!

Девчонки топтались, нерешительно переминались:

– Мы думали ты нам поможешь…

– А вы объявите ему стачку! – прищурилась Костенко и кинула на ходоков изучающий взгляд. – Поддайте ему жару!

– Откуда ты знаешь про стачку? – опешила Кира. – Мы же старательно избегали всех разговоров при тебе! Ну… не то, чтобы мы не доверяли тебе, но он же твой муж…

По губам Костенко пробежалась ироничная улыбка:

– Про нее давно знает весь пехотный факультет. А так как наши Кузнечики замужем за курсантами с пехоты, то и мы в курсе! И нам всем досконально известен ваш секрет Полишинеля…

– Что, и наша Мадам в курсе? – вернула с трудом Кира на место свою обалдевши отпавшую челюсть.

Потерев щеку, Крис неодобрительно качнула головой:

– Нет, Кузнечики ей ничего не говорят, за что в свое время сестрички еще отгребут от нее по самой полной программе.

– А ты своему мужу сказала? – оглянулась боязливо и понизила Кира свой голос до панического шепота.

Почесывая носик, Крис озорно хихикнула:

– Нет, мы договорились, что от меня он будет слышать только слова о моей неземной к нему любви.

– Тебе от него потом не достанется на орехи? – смотрела Кира на Крис широко раскрытыми глазами. – За то, что ты все знала, но ничего ему не сказала…

Расправляя затекшие плечи, Костенко томно улыбнулась:

– Нет, он меня никогда и ни за что не ругает. Может, в худшем случае только укоризненно покачать головой.

– Повезло тебе с мужем! – вздохнула Кира.

– А то! – скользнула по губам Крис торжествующая улыбка – Сама я его выбирала!

Переминаясь, Сашина подружка завистливо вздохнула:

– Вовремя ты хомут на его шею накинула! Теперь тебе у нас можно ни за что не переживать. Повезло тебе…

– Кира! – поморщилась Крис недовольно. – Я вышла за Шпака не для того, чтобы мне легче было учиться. Я сюда поступила только из-за него! Я влюбилась в него, когда он был еще курсантом. И я долго добивалась того, чтобы Шпак обратил на меня свое внимание. Меня не интересует сама карьера, мне нужен только он сам. На все остальное мне наплевать…

Сашенька давно была в курсе, слова Костенко стали откровением только для одной Киры. Саша в это время думала о том, что из-за бурной деятельности начальства у нее сорвалась встреча с Котэ. Парень ожидал ее, а она не смогла прийти. И это ее сильно напрягало. Поэтому Саша и пришла к Крис, чтобы попытаться и устранить помеху для ее тайных встреч с Котэ Гиоргадзе.

Зазвонил телефон, и Кристина мгновенно улыбнулась:

– Слушаю, дядечка! Ты соскучился по моему голосу?

– Малыш, батальон строится на плацу, – предупредил ласково встроенный в телефон динамик. – Бросай все дела, бери Сашеньку в охапку и бегом в строй!

– Лечу, дядечка! – вскочила Крис, показала подружкам на дверь, закрыла за собой кабинет.

На бегу Кира попыталась прояснить у Саши и спросила:

– Кто ей позвонил-то? Чего она вихрем сорвалась?

– Кто-кто! – усмехнулась Кошкина. – Муж ее любимый! Сейчас Шпак нам вырванные годы устроит. Если он и Крис ставит в строй, то особо хорошего ничего не жди…

Натягивая тонкую простынку на свою грудь, Сима счастливо вздохнула, прикрыла глаза, на минутку задумалась. Наверное, ей в жизни повезло. Она сильно на то не рассчитывала, когда подавала документы в военкомат, что поступит, но ей крупно пофартило.

Изначально особо-то не верилось, но она прошла по конкурсу, зацепилась краешком за нижнюю часть списка. И все благодаря тому, что капитан, принимавший нормативы по физической подготовке, во всех ведомостях проставил ей самые высокие баллы, словно члену легкоатлетической олимпийской сборной.

– Останешься ночевать, Симочка, или мы… – играл и начал стягивать с нее простынь молодой и стройный мужчина. – Мы могли бы сегодня прошвырнуться по клубам…

– Я с радостью! – вскочила девушка и нагой кинулась капитану на шею. – Толик, я тебя люблю!

– Я тоже тебя, Симочка, люблю! – ответил ей Кучер, не лукавя душой и с чувством в голосе. – Одеваемся!

– Жалко, что туда не пускают голых… – издала девчонка короткий смешок. – Я бы уже была бы готова…

Грациозно вытянув перед собой ножку, Сима расправила чулочек, чуть повернула голову в сторону натягивающего на себя штаны капитана, пытливо прищурилась:

– Толик, когда мы подадим заявление? Ты обещал мне!

Едва заметная тень налетела на лицо Кучера. Связывать себя узами брака он пока не собирался. Его все устраивало в том виде, в котором оно находилось на данном этапе. Сима прибегала к нему, и они замечательно проводили время. Зачем же, спрашивается, ему скоропалительно жениться на юной и наивной девочке, которая еще сама ничего в их жизни не понимала, ничего еще не видела. У нее все еще впереди.

Хотя он и был у нее первым, это нисколько не значило, что он останется единственным. Девчонка быстро повзрослеет, наберется жизненного опыта, и он ей окажется неинтересен и со временем попросту не нужен. И брак их неминуемо распадется…

– Успеется еще, Симочка! Разве нам и так плохо? – спрятал виноватые глаза и сказал Анатолий вовсе не то, что Сима от него с трепетным волнением в душе ожидала.

– Тебе хорошо, ты торчишь у себя дома, а я нахожусь в самоволке! – хлопнули озадаченно девичьи реснички. – Замужним Шпак разрешает ночевать в городе, а я каждый раз осиновым листом трясусь от страха! Или оно тебе все равно?

Напустив на лицо беззаботное выражение, Кучер махнул своей беспечно разудалой рукой:

– Симочка! Да у вас на факультете такой бардак, что тебя и до самого выпуска никто искать не станет!

– Тут ты, Толик, вовсе и не прав! У Шпака все под контролем! – имелось у курсанта на этот счет свое и особое мнение. – Я даже не удивлюсь, если и не завтра-послезавтра, то через неделю Шпак устроит настоящую охоту на самовольщиков. Поэтому мне и хочется, пока меня не спалили, узаконить все…

Высокомерно поджав губы, капитан назидательно изрек:

– Ты слишком, Симочка, высокого мнения о нем. Шпак и есть обыкновенный карьерист! Женился на племяннице Зама министра и шагает через ступень по карьерной лестнице. Ему до вас нет никакого дела. Живи и наслаждайся, и не забивай ты свою милую головку всякой ненужной тебе чепухой…

Девушка натягивала юбочку, когда тренькнул телефон. Из динамиков вырвался взволнованный голосок подружки:

– Сима, бегом возвращайся! Построение на плацу! Шпак рвет и мечет молнии! Мадам в ярости! Кого не будет в строю в течение пятнадцати минут, всех выгонят к чертям!

– Дура! Сама себе накаркала! Меня выгонят! – почернела лицом и плюхнулась Сима в ужасе на кресло, на ее глазах моментально проступили слезы отчаяния.

– Ты что-то говорила мне про вашу стачку. Завтра Шпаку будет элементарно не до тебя! – был Кучер самонадеянно спокоен. – Как только наверху все узнают, ему накрутят хвоста…

– Ты его не знаешь! – выдохнула зло Сима в ответ. – Он меня выгонит еще сегодня, а завтра в два счета играючи расправится он с безнадежно глупыми девчонками, тупо возомнившими себя крутыми революционерками! А я, дура, в это время с чемоданом буду ехать домой, на смех всем рябым и пестрым курам…

– Ты же можешь не ехать домой, места у меня хватит! – брякнул Кучер бездумно от щедроты души. – Живи, Симочка, себе спокойно и ни о чем не думай!

– Нет, Толя, содержанкой я у тебя жить не буду! – сверкнули в девичьих глазах упрямые искорки. – Я хотела жить с тобой на равных, а не существовать при тебе послушной приживалкой…

И тут Кучер посмотрел на нее совсем другими глазами. Такая девушка ему понравилась еще больше. Она вовсе и не собиралась сидеть на его шее. У нее, оказывается, есть свои и не самые плохие по жизни принципы. Анатолий встряхнулся и скомандовал:

– Не сиди! Быстро впрыгивай в свою форму! Я завезу тебя на факультет! Я сам поговорю с ним! Я возьму все на себя! Я им скажу, что я обманом вывез тебя из военного городка…

Глянув на Кучера с надеждой, Симочка скинула с себя юбочку, потянулась за форменными штанами. Куртку и ремень девчонка натягивала на себя уже на бегу.

Военный городок стал похож на разбуженный улей. Со всех сторон к плацу сбегались курсанты. Шпак сквозь пальцы смотрел на то, что большинство курсантов находилось не на самоподготовке к очередным занятиям, а шлялось по городку. Эти девочки находились на территории факультета и границ его фактически не нарушали, а, следовательно, они всего-навсего нарушали распорядок дня, что, по своей сути, было сущей мелочью по сравнению с тем, что натворили те самые девчонки, что в данный момент всячески пытались вернуться в военный городок, лезли через забор и через все возможные щели.

– Что, добегалась, коза? Слазь, шалава! – снимала Маша Бойко с забора очередную беглянку и передавала ее из рук в руки Леночке Павловой, которая всех строила и отводила на плац.

Самовольщиц выстраивали возле трибуны. Число их с каждой минутой росло. Шпак посмотрел на часы, дал команду:

– Время вышло! Командиры рот, подать мне списки незаконно отсутствующих в строю курсантов.

Собрав все доклады, подполковник поймал глаза Крис и жестом руки подозвал ее к себе. Четким строевым шагом она подошла к начальнику факультета и доложила ему.

– Малыш, – протянул Шпак ей бумажки, – ты можешь все это быстро распечатать? Я тебе сейчас все объясню…

Чтобы ничего не перепутать, Крис включила диктофон на своем телефоне и внимательно слушала. Увидев списки с требованиями стачкома и его членами, она не удержалась и с нервным смешком в голосе поинтересовалась:

– Дядечка, ты что, уже в курсе стачечной борьбы?

– А ты что, Малыш, все знала и молчала? – не моргнул и глазом, спросил у нее муж со всей вкрадчивостью в голосе.

– Извини, дядечка! – потупилась Костенко притворно. – Я думала, что такие мелочи моего господина не интересуют! Я думала, что его больше волнует запах моих потных подмышек…

Оценив ее талантливую игру, Макс едва заметным со стороны касанием нежно дотронулся до ее пальчиков, показывая, что он все понимает и нисколько на нее не сердится, продолжил:

– Малыш, всех самовольщиц и тех, кого до сих пор нет в строю, включишь в Приложение №1.

Вспомнив о том, что до обеда она напечатала приказ, где имелся пункт, в котором говорилось об отчислении всех тех, кто попал в список по Приложению №1, Крис напряглась и прошептала:

– Дядечка, ты же не собираешься выгнать всех за забор? Обещай мне, дядечка, что ты не будешь их отчислять!

– Все будет хорошо, Малыш! – провел муж дуновением теплого ветерка подушечками пальцев по ее порозовевшей от волнения щеке. – Никто не будет отчислен. Мы сейчас всем им выкрутим руки, чтобы дальше было неповадно и подумать о том, что все проблемы можно решить простой и самой обыкновенной голодовкой, что из нас им можно запросто и безнаказанно веревки вить!

Глубоко вдыхая, Кристина подняла на него повлажневшие от сильной тревоги за судьбы подруг глаза и тихо произнесла:

– Смотри, дядечка, ты мне это все обещал! В результате твоей устрашительной акции никто не должен пострадать!

– Малыш, когда я тебя обманывал! – наклонился Макс к ее розовеющему ушку. – Не переживай…

– Дядечка, я тебя обожаю! – вспыхнули обрадованные девичьи глазки. – Ты у меня самый лучший!

Позволив себе на мгновение улыбнуться, подполковник тут же согнал с губ любящую улыбку и приказал:

– Хватай, Малыш, Сашеньку и дуй к себе в кабинет. На столе лежит серая папка, прихватишь потом ее с собой.

– Бегу, дядечка! – козырнула девушка лихо.

Одарив мужа своей обожающей улыбкой, Крис повернулась к строю, сложила ладошки рупором и громко скомандовала:

– Курсант Кошкина, в направление управления бегом… марш! Следовать строго в кильватере за мной!

Оглянувшись на взводную Ерохину и поймав ее кивок, Саша вприпрыжку помчалась вслед за своей подругой. Взводная проводила подчиненную спокойным и уверенным в себе взглядом. В душе она потешалась над всем у них происходящим.

Уяснив для себя, что Шпак вместе с женой вселился в квартиру Штерн на территории военного городка, что их подполковник загнал в казарму всех комбатовских сестричек, Катя поняла, что все это неспроста. А потому она усилила контроль за своими подопечными девицами и постоянно держала их всех в своем поле зрения, не давала им расслабляться. Все ее девчонки до единой стояли в строю, и ей не было из-за чего рвать на себе волосы и особо за что-то глубоко переживать. Во вверенном ей хозяйстве все было строго под контролем…

Спокойной и расслабленной стояла в строю Славка, что привело Кузнечиков в немалое изумление. Все вокруг нее переживали за судьбу их пойманных на самоволке товарищей, точнее, подруг, а их сводной сестричке хоть бы хны! Порой из-за всякой мелочи остро переживала, менялась в лице, а тут такое адское безумие творится, а Славка в ответ ноль эмоций, стоит и мечтательно щурится вдаль.

– Тебе что, дефективная, все равно? – ворвались злым шепотком в ухо Шевчук сердитые слова Ники.

– О чем это ты? – прищурилась непонимающе Славка.

Видя такое дело, в их разговор встряла Вика:

– Тут на плацу кучу народу собираются отчислять, а ты стоишь, лыбишься и розовые слюни на ветер пускаешь!

– С чего ты, Вик, взяла, что их кто-то собирается отчислять? – сощурила снова Шевчук свой левый глазок.

– Сестрица с трибуны об этом кричит, и Грач заявил! – пыхтела Ника от кипящей злости. – И Принцесса наша вприпрыжку поскакала списки на отчисление печатать!

– Ничего не будет! – заявила с уверенностью Славка.

– У тебя там все в порядке, а? – постучала Ника кулачком себе по лбу. – Как это не будет, если все к этому мчится со скоростью сверхзвукового самолета, а?

Обернувшись к Нике, Славка посмотрела на нее, как на малое и совсем еще неразумное дитяти, пояснила:

– Наша Крис подходила к Грачу вся на нервах, а он с ней говорил мягко, два раза ободряюще дотронулся до нее рукой, и она упорхнула в управление вовсе всем довольная и счастливая.

– И что? – ввязалась снова Вика в перепалку.

– Грач сказал, что все будет хорошо, и Крис успокоилась, – хмыкнула Славка иронично в ответ.

– А ты у нас умеешь читать по губам! – прошипела Ника.

Неопределенно пожав плечами, Шевчук пояснила:

– Нет, я просто хорошо читаю душу человека…

Въездные ворота на КПП раскрылись, и на территорию городка вкатилась машина, доехала до перекрестка, встала.

Из авто вышел капитан Кучер, направился к подполковнику Шпаку. Незаметной тенью за машиной пряталась курсант, боялась она даже носик свой высунуть из-за своего укрытия.

– А вот и нашу Симочку привезли! – усмехнулся Макс. – Сейчас Толик начнет рассказывать нам сказки Венского леса! Пропоет нам, что он случайно вывез из городка нашего курсанта, что промеж них случилась неземная любовь…

– Ты и про них все знаешь? – ужаснулась Леся, осознав, что Грач в курсе всех их дел. – Я начинаю тебя бояться!

– Капитан, с тобой мы поговорим чуть позже! – развернулся Шпак к Кучеру. – Для начала я хочу внимательно выслушать версию нашего курсанта…

Трясясь от страха, Серафима упиралась, не хотела идти:

– Наш подполковник даже не стал тебя слушать! Сейчас Шпак съест меня живьем! Мне амба! Толик, ну, и зачем я тебя сегодня послушалась и поехала к тебе домой?

К ним подошла Маша Бойко, взяла курсанта за руку и повела за собой. Симочка поняла, что ее ведут на Голгофу, назад принесут ее бездыханное тело, снятое с жертвенного креста.

– Сима! Сима! – донесся до нее откуда-то издалека голос начальника факультета. – Смотри прямо на меня!

– Мне страшно! – пошатнулась Симочка, зажмурилась, открыла глаза и увидела лицо подполковника. – Я виновата!

– Сима, смотри только на меня! – внушал ей мягко Шпак. – Сима, не обращай внимания на мое сердитое лицо и взмахи руками. Все это для нашей публики. Обещай мне, что ты никому и ничего не расскажешь из того, что сейчас ты услышишь! Ты мне, Сима, все это твердо обещаешь?

– Обещаю! – прошептала курсант трясущимися губами.

Резко рубанув рукой воздух, подполковник прищурился:

– Скажи, Сима, ты спишь с капитаном только за то, что он подправил твои результаты сдачи норм по физкультуре?

– Откуда вы, Максим Петрович, знаете про мои результаты? – моргнула ошарашенно и протяжно охнула Симочка.

Для вида тряхнув девчонку за плечо, Макс пояснил:

– Я знаю про вас почти все.

– Я очень люблю Толика! – выпрямила спину и твердо заявила курсант. – Я с ним сплю только по любви!

Кинув взгляд на Кучера, Макс усмехнулся и поинтересовался:

– А ты знаешь, что он законченный бабник?

– Да, знаю! И что? Про вас тоже многое чего все говорят! – заявила Сима и упрямо поджала свои красивые губки.

Со стороны всем убедительно казалось, что подполковник вне себя от душившей его ярости, на самом деле он в душе весело потешался и вел тонкую игру:

– И что именно про меня говорят?

– А то, что с вами переспали все хорошенькие девушки из СКА, почти все наши взводные и ротные командиры! – набралась смелости и выпалила девушка.

Шпак смеялся одними уголками сурово сведенных губ:

– Врут! Нельзя всему, Симочка, огульно верить!

– У вас куча детей на стороне! – пошла, не слушая его, девчонка вразнос. – Думаю, что и прокурорша, что приезжала к нам в лагерь после одной свадебной вечеринки на пехотной факультете, тоже заполучила ребенка именно от вас! Она так и облизывала вас своим взглядом! Смотрела она на вас и любовно поглаживала свой животик. Меня не провести!

Смутившись, Шпак отступил на шаг, прищурил глаз:

– Ты слишком наблюдательна, Симочка! От тебя, черт, ничего не укроется! Я снимаю перед тобой свою шляпу…

– Ваша Крис бегом побежала с вами под венец! – поняла, что угодила в точку, и усилила Сима свой натиск. – Всего месяц знает вас, а не устояла перед вами! Вы еще тот ходок!

В ответ Макс слегка качнул головой и пояснил:

– Кристина знает меня двенадцать лет. Ее старшая сестра была замужем за мной. У Кристины было время подумать. А ты знаешь Кучера всего два месяца. Большая разница…

– А мне и не надо двенадцати лет, чтобы понять, что он за человек. У него добрые глаза и хорошее сердце! – смотрела Симочка на подполковника уверенным в себе взглядом.

– Хорошо, Сима, – хмыкнуло начальство, – я не буду с тобой спорить. Но он-то сам намерен жениться на тебе?

– Он поначалу обещал, но потом… – потупилась курсант.

По губам Шпака пробежалась ироничная усмешка, он хмыкнул:

– Ну вот, я же тебе говорил! Не тот он человек…

– Толя все равно рано или поздно, но женится на мне! – сжала кулачки и заявила Сима. – И я стану его женой!

– Ты уверена, что хочешь этого? – сощурился Шпак.

– На все двести процентов! – выдохнула курсант.

– Я могу тебе помочь! – предложил неожиданно Макс.

– Вы? – моргнули удивленные девичьи глаза.

Макс едва заметно со стороны кивнул ей головой, подтвердил:

– Да, я. Только ты потом не говори, что вышла замуж по моей вине! Это ты меня сама об этом сейчас попросила. Ты и только ты сама хотела выйти замуж за Кучера!

По девичьему лицу живехонько пробежались тени мучительных раздумий, не сразу, но она кивнула головой, заверила:

– Никогда в жизни! Даже и не заикнусь! Это было только всецело моим и самым желанным решением!

Ободряюще улыбнувшись, Макс строго свел брови:

– А теперь, Сима, снова сделай испуганное лицо, тяжело дыши, вздрагивай и вздыхай. И становись, Сима, в строй к самовольщицам. На все их вопросы отвечай, что тебе пришла крышка, что жизнь вся бедовая твоя пошла под откос и всякое прочее…

– А вы меня что, не отчислите? – пришли девичьи реснички в волнительное и переживающее движение.

– Нет, Сима! – улыбнулись мужские глаза. – Я сейчас у тебя на глазах попытаюсь придать твоей самовольной отлучке некую законную видимость…

Почти не дыша, Сима встала в строй к самовольщицам, подозвав к себе Кучера, подполковник сухо заявил:

– Если ты, капитан, завтра же не подашь с нею заявление, то еще вчерашним числом Серафима Иволга будет мною отчислена. Ты меня, Кучер, знаешь! Я своих слов на ветер не бросаю. Но если ты вынудишь меня нашу Симочку отчислить, тебя уволят из армии за аморалку, за принуждение к сожительству и подлог.

Посмотрев в сторону понуро опустившей голову Серафимы, Анатолий повернулся к Шпаку, горячо заговорил:

– Максим Петрович, да я хоть сейчас готов идти в ЗАГС! Сима мне страшно нравится, и я ее очень люблю!