Смерть на Кикладах. Сборник детективов №5

А гитара уже рассказывала о битвах и сражениях, длившихся несколько столетий: высекая искры, звенела сталь от ударов мавританских сабель и рыцарских мечей, а топот копыт тяжелой испанской конницы, сметающей все на своем пути, звучал так явственно, что стоило просто закрыть глаза, чтобы представить себе великие сражения Реконкисты…21

Мелодия изменилась, сперва в ней ясно слышался бурный поток Гвадалквивира,22 зарождающегося в горах северной Андалусии, а потом – его уверенное, полноводное и спокойное течение, несущее людям радость и надежду на лучшее будущее.

Когда Паблито закончил играть, в амфитеатре возникла пауза, словно все слушатели еще какое-то время приходили в себя. Потом многие вскочили со своих мест и, бешено аплодируя, снова и снова кричали «Браво!». Студенты громко хлопали в ладоши и скандировали: «Па-бли-то! Па-бли-то!». Самым громким в восторженном хоре был голос Джеймса Бэрроу, он кричал во весь голос: «Великолепно, черт меня подери! Просто великолепно! А я еще не хотел идти, идиот!». Краснеющая Лили попыталась удержать его от такого откровенного изъявления чувств, но на этот раз ее усилия не увенчались успехом: Джеймс был неукротим.

Дождавшись паузы, Смолев встал, и повернувшись лицом к зрителям, громко произнес:

– Друзья мои, поблагодарим Пабло за замечательный концерт! – и подождав, пока стихнут аплодисменты, он добавил: – Я рад сообщить вам, что теперь эти концерты станут регулярными. Следующий состоится через три дня. Мы всех вас заранее об этом оповестим! Спасибо, что пришли! Мы всегда вам рады на вилле «Афродита»! Хорошего вам вечера!

Провожая расходившихся гостей, Смолев вдруг поймал взгляд Урсулы Викстрём. Она смотрела не на владельца виллы, глаза ее был прикованы к молодому гитаристу, который, смущенно улыбаясь, раздавал автографы обступившим его студентам, расписываясь ярким фломастером прямо на футболках, отчего студенты приходили в буйный восторг. Алекс не сразу понял, что именно выражал этот взгляд шведки. Только несколько часов спустя, проснувшись среди ночи, он, лежа на спине и стараясь не шевелиться, чтобы не разбудить Стефанию, вдруг догадался, и его догадка ему не понравилась: то были разочарование и сожаление.

Часть восьмая

Жизнь – как струна гитары. Бывает, она рвётся…

Ангус МакКиннон Янг

– Вы же знаете Джеймса, – немного раздраженно пожала плечами Лили. – У него вечно семь пятниц на неделе! То мне его вчера было не загнать на концерт, – видите ли, он «толком еще не распробовал» бугацу с кремом, хотя я лично отдала ему и свою порцию, – то теперь он горит желанием непременно отправиться на Парос!

– На Парос? Ах, он тоже хочет на гитарный фестиваль Хименеса? – догадалась управляющая.

– Все уши мне с утра прожужжал! За одну ночь стал заядлым меломаном! Представляете, Софи? Кто бы мог подумать! Требует, чтобы я немедленно купила билеты «за любые деньги», мол, ради этого он даже отложит работу в музее. И где мне их купить?

Женщины, неторопливо беседуя, медленно поднимались по лестнице после завтрака на нижней террасе. Озабоченное выражение не сходило с лица Лили весь завтрак, и Софья специально дождалась, пока та выйдет с террасы, чтобы поинтересоваться, что именно с самого утра беспокоит супругу почетного директора Археологического музея.

– В этом нет необходимости, Лили, – улыбнулась Софья, выслушав подругу. – У нас есть целых десять пригласительных билетов на открытие фестиваля. Вернее, будут, – поправилась она, – как только мы доберемся до Пароса. На три из них вы можете смело рассчитывать! Возьмите и дочку, Кристине очень понравится на Паросе! Видите, как все очень удачно складывается!

– Неужели? – просияла англичанка, – и озабоченность немедленно исчезла с ее лица. – Какой приятный сюрприз! Даже не знаю, как вас и благодарить, Софи!

– Не стоит благодарности, – покачала головой управляющая. – Мы планируем отплывать на «Афине» сегодня в двенадцать часов. Капитан Василиос отвезет нас на Парос, а вечером заберет обратно.

– Тогда надо срочно собираться? Если мы едем на весь день… – Лили взглянула на часы и всполошилась: – Боже мой! Уже десятый час! Прошу простить, побегу, потороплю Джеймса! Он терпеть не может опаздывать.

– Встречаемся на пристани в полдень! – предупредила управляющая уже убегающую англичанку. – Но без вас мы не отплывем, Лили, не беспокойтесь!

Та обернулась, просияла благодарной улыбкой и помахала рукой в ответ.

Ну вот, все билеты пристроены, с облегчением подумала Софья, все участники оповещены: Смолев, Стефания, Василий Аркадьевич с супругой, Виктор и Тереза, плюс вся семья Бэрроу и она сама. Ровно десять человек.

С капитаном Василиосом, владельцем двухмачтовой шхуны «Афина», она связалась по поручению босса еще накануне и обо всем договорилась.

Крепкий моряк лет пятидесяти, краснолицый, широкоплечий, с черной, как смоль, окладистой бородой, часто оказывал владельцу «Афродиты» услуги по перевозке грузов и пассажиров. Бэрроу тоже прекрасно знали и самого Василиоса, и его любимицу-шхуну: в свое время они арендовали ее на целый сезон для подводных археологических раскопок, когда была найдена римская онерария,23 полная амфор. Супруги Бэрроу тогда дневали и ночевали на «Афине» почти два месяца подряд. Джеймс с тех пор специально выписывал для капитана из Англии его любимый табак «Черный Кавендиш» в знак искренней признательности за оказанную неоценимую помощь.

Капитан «Афины» был хорошо известен на островах Кикладского архипелага. Много лет он совершал рейсы по маршруту Миконос – Парос – Наксос – Аморгос – Санторини, перевозя туристов и разнообразные грузы. Поговаривали, что в былые времена Василиос зарабатывал и вовсе неплохо, не гнушаясь и контрабандой. Но те времена давно прошли, уступив место туристическому буму; в сезон и шхуна, и экипаж были нарасхват. Хуже, когда спрос заканчивался.

Иногда, в дождливое и ветреное межсезонье, сидя в таверне за рюмкой горячего ракомело в ожидании клефтико24 из козлятины и глядя в окно на бушующий шторм, бородач, тщательно прочищая свою трубку от табачного пепла и постукивая ей по краю глиняной пепельницы, недовольно ворчал, что за свою долгую жизнь по собственной воле никогда не провел на суше более трех дней подряд, и будь он проклят, если не выйдет в море сразу же, как только ему позволит погода.

«На этой суше, – любил он повторять, недоверчиво буравя случайного собеседника черными глазами из-под косматых бровей, – добра не жди! Да и людишки тут, через одного, – так себе! Мелочь людишки-то! Барахло! Никому доверять нельзя. За редким исключением… Нечего мне здесь делать, на суше!».

Неудивительно, что многие островитяне считали капитана, во-первых, не слишком приятным собеседником, а во-вторых, безнадежно одержимым морем. А когда погода вдруг устанавливалась и можно было даже поднять паруса, поймав попутный ветер, чтобы сэкономить на солярке, «Афина» немедленно покидала порт, словно ее неугомонного капитана и в самом деле куда-то гнала неутолимая жажда странствий.

Пассажиры шхуны, расположившись с удобством на обеих палубах «Афины», во время переходов от одного острова к другому могли наблюдать, как попыхивая большой трубкой и выпуская огромные клубы ароматного дыма, грек стоял часами на мостике, широко расставив ноги и держась за штурвал. Здесь Василиос был в своей стихии. Ощущая себя со шхуной единым целым, капитан время от времени бросал взгляды на навигационные приборы, на бегущую воду за бортом и на кружащих в небе беспокойных чаек. «Афина» отлично слушалась руля, послушно отзываясь на малейшее движение штурвала, дизельный двигатель вращал гребной винт, попутно передавая легкую вибрацию на корпус, форштевень привычно резал волну, а за кормой белела полоса пены. Все было в порядке, и все было под контролем капитана. «То-то и оно! Это тебе не какая-нибудь там суша!» – частенько бормотал он с довольным видом себе под нос.

Пассажиры, из тех немногих, кто допускался на мостик, часто замечали лежащий рядом с капитаном роскошный деревянный футляр, но не все знали, что в нем хранится еще одна гордость капитана: изготовленный мастерами немецкой фирмы «Зауэр» устрашающего вида двуствольный дробовик четвертого калибра. Произведенный по специальному заказу, он был заряжен патронами с восьмимиллиметровой картечью. Василиос называл эту двустволку, о которой на островах ходили легенды, «Большая Берта». Огневая мощь ее двух стволов была вполне сравнима с небольшой вертлюжной пушкой, что в свое время устанавливались на торговых судах для защиты от пиратов. Василиос ни от кого не скрывал, что в случае необходимости, для защиты экипажа или пассажиров шхуны, он был готов пустить оружие в дело не раздумывая. Зная характер капитана, все местные островитяне верили ему на слово.

Без пяти двенадцать к причалу, где была пришвартована «Афина», подошли четверо.

Смолев привез в порт супругов Крыловых на машине: Василий Аркадьевич еще был слишком слаб, чтобы совершать длинные пешие прогулки, и сам от виллы до пристани он бы попросту не дошел. Стефания, Тереза и Рыжая Соня были уже в порту. Часом раньше они отправились в торговый центр Пагонис, чтобы выбрать себе по новой кожаной сумочке ручной работы, потом собирались пройтись по портовым лавочкам с украшениями. Они должны были появиться с минуты на минуту.

Ничто так не стимулирует женщин к покупкам, тоскливо думал Алекс по дороге в порт, как возможность немедленно продемонстрировать окружающим свои обновки. Сам он с трудом переносил походы по магазинам, они его раздражали, но свою точку зрения Стефании не навязывал: не хотел выглядеть в ее глазах старым брюзгой, поэтому ее идее посетить торговый центр перед поездкой на фестиваль противиться не стал. Генерал с радостью присоединился к Смолеву и Крыловым. Виктор также терпеть не мог ходить за покупками, и Тереза старалась избавить мужа от этих мучений.

В порту было малолюдно: подходило время традиционной дневной сиесты. С десяток пришвартованных парусных яхт замерли на своих стоянках у причала; их владельцы разошлись по магазинчикам и местным тавернам. Рыбаки уже распродали свой утренний улов и отправились по домам отдыхать до вечера. Лишь в самом конце пирса, у пары видавших виды баркасов, на составленных друг на дружку пластиковых ящиках сидели старики и сосредоточенно чинили потрепанные сети, быстро орудуя инструментами. Они изредка вступали друг с другом в беседу, перебрасываясь между собой короткими фразами и посмеиваясь. Упитанные чайки сонно дремали на нагретых солнцем камнях. В марине царил полный штиль, хотя за каменным волнорезом море легко играло волнами, то и дело насылая их с шелестом на бетонный мол, словно стараясь раздвинуть свои границы. Солнце стояло высоко, но не палило, как летом, а приятно согревало. Мальчишки лет тринадцати, устроились на парапете и, весело болтая босыми ногами, удили какую-то мелочь. Пара худых портовых кошек, флегматично застывших рядом с ними в ожидании улова, пребывали в обманчивой апатии перед схваткой за добычу. Двухмачтовая шхуна, готовая к отплытию, довершала общую картину. Ее сверкающие борта, выкрашенные в ярко-красный цвет, отражали солнечные лучи и бликующую воду лагуны. Над кормой гордо реял бело-голубой греческий флаг.

– Какая красавица! – воскликнула Анна Крылова, с восхищением рассматривая шхуну. – Вася, ты только посмотри! Никогда в жизни не плавала на такой!

– Не ходила, – посмеиваясь, поправил ее супруг. – Моряки говорят, «не ходила»!

Василий Аркадьевич в предвкушении поездки по морю на соседний остров словно помолодел и выглядел значительно лучше: лицо его разгладилось, глаза заблестели.

– Помню, в юности ходили мы по Ладоге на рыбацком баркасе, – доверительно сообщил он Смолеву и Манну, стоявшим рядом. – Была у нас рыболовецкая артель, ловили судака, корюшку, ряпушку, сига… Сейчас уже всего и не помню, больше сорока лет прошло! Пару раз даже попадали в шторм. На Ладоге с этим проблем нет: погода меняется каждый час. Но когда удавалось выйти в море и проверить сети, – какой был улов! Ароматная уха, а уж копченые сиги… Вкуснотища! А какие у нас были тогда в экипаже колоритные личности!.. Просто бери и вставляй в книгу!

– Я сейчас вас познакомлю с не менее колоритным персонажем, вашим тезкой, – улыбнулся Смолев, заметив, что капитан спустился с мостика и направляется к ним. – Вам понравится… Он вполне прилично говорит по-английски, так что проблем с общением у вас не будет. Знакомьтесь: капитан Василиос!

Грек, сойдя по трапу на пристань, крепко пожал руки Смолеву, Манну и Крылову, поклонился супруге профессора и, степенно оглаживая левой рукой свою великолепную бороду, пророкотал густым басом:

– Очень приятно познакомиться! Капитан Василиос, можно просто «капитан». Добро пожаловать на борт! Погода как раз для небольшой прогулки! Будут ли еще пассажиры? – обратился он за уточнением к Смолеву.

– Добрый день, капитан, – сказал Алекс, взглянув на наручные часы. – Да, еще будут. С минуты на минуту. Немного подождем. Я попрошу вас провести небольшую экскурсию по вашей шхуне для наших гостей: они видят ее впервые. А мы с генералом постоим пока здесь, на пирсе.

– Договорились! – немедленно согласился грек и пригласил Крылова и его супругу взойти на борт, указывая на широкий трап с металлическими леерами.

Помощник капитана, молодой матрос лет тридцати пяти, протянул руку, чтобы помочь сперва Анне, а затем и профессору сойти с трапа на палубу. Капитан повел гостей по правому борту, что-то при этом объясняя. Смолев проводил их взглядом. Минут десять это точно займет: капитан был отменным рассказчиком, и пара историй у него всегда были про запас, как раз на такой случай. А потом нужно отчаливать. Где же дамы? Они уже должны были быть на месте. Не хватало еще опоздать на концерт!

– Вон бегут, – понимающе хмыкнул Манн, указывая рукой в сторону променада. – Не закипай, все по графику.

И правда, три пассажирки спешили к шхуне. Они шли быстрым энергичным шагом, весело переговариваясь между собой и размахивая яркими пакетами. Судя по всему, поход в торговый центр сложился удачно, догадался Смолев.

– Дядя Саша, не смотри на нас так сурово, мы опоздали всего на семь минут! – весело сообщила боссу управляющая по-русски. – Зато мы купили отличные сумочки и сандалии из кожи. Улыбнись, дядя Саша, не гляди таким букой! Мы отлично провели время! Гостьи очень рады! Все счастливы и довольны!

Словно в подтверждение ее слов, Стефания подскочила к нему и нежно чмокнула в щеку.

– Довольны? Ну тогда и я тоже, – быстро смягчившись, ответил Смолев и скомандовал по-английски: – Все на борт! Пора отчаливать!

– Как отчаливать? А что, Бэрроу уже здесь? – удивилась Софья. – Неужели они нас опередили?

– А Бэрроу тоже едут? – еще больше удивился Алекс. – И когда ты собиралась мне об этом сказать?

– Сразу же, как только тебя увидела бы, – улыбнулась Софья. – Вот увидела – и говорю, – она оглянулась в сторону променада, присмотрелась и воскликнула: – И нечего переживать: вон уже бегут, все трое!

Лили и Кристина обогнали Джеймса на несколько десятков метров: бегать археолог толком не умел, как, впрочем, и плавать. Девочка первой подбежала к Софье, и, радостно смеясь, запрыгнула к ней на руки, та закружила ее в крепких объятиях. Кристина залилась счастливым смехом. Стоящие на причале немедленно заулыбались и сердечно поздоровались с подоспевшей за дочкой Лили.

Завязался разговор.

– Простите, друзья, надеюсь мы вас не очень задержали! – немного запыхавшись, произнес Джеймс, подбегая вслед за своим семейством. Он остановился, переводя дыхание, смущенно улыбаясь, и развел руками. – Непредвиденные обстоятельства вынудили меня задержаться всего на… на… – он взглянул на свои часы и немедленно стал пунцовым, – целую четверть часа?! Совершенно непростительно для англичанина! Стыд и позор! – с виноватым видом он достал из кармана пиджака белоснежный платок и стал обмахиваться им, как веером.

– Извините его, Алекс, – вступилась Лили за мужа, делая знаки дочке спуститься на землю, но та упрямо качала головой, крепко вцепившись в Софью, как ленивец в эвкалипт. – Джеймс не виноват: он что-то втолковывал вашим новым постояльцам. Двое мужчин поймали его у калитки и всю эту четверть часа мотали из него душу, оттого-то мы и задержались. О чем там шла речь, Джеймс?

– Нашим новым постояльцам? Мы кого-то упустили? – снова удивился Смолев и вопросительно посмотрел на управляющую. Та недоуменно пожала плечами. – У нас есть новые постояльцы? Очень любопытно! – пробормотал он себе под нос по-русски.

– Да, о чем там шла речь, Джеймс? – заинтересованно подхватила Софья, аккуратно спуская Кристину с рук на бетон причала и передавая Лили. – Что за двое мужчин?

– О, милейшие люди! Имен, правда, я не запомнил, – махнул рукой Джеймс. – Обратились ко мне с вопросом, стоило нам только выйти из калитки на Апиранто… То ли испанцы, то ли итальянцы. Стояли с багажом прямо у калитки. Очень вежливые. Я же не мог им отказать! Планируют со дня на день заселиться к вам на виллу, Алекс. Я еще подумал, что вам нужны жильцы в конце сезона…

– О чем они тебя спрашивали, дорогой? – повторила свой вопрос Лили, крепко держа дочку за руку: девочка заметила кошек и порывалась их погладить.

– Спрашивали, хорошо ли кормят на вилле! – Джеймс восторженно фыркнул, как слон на водопое, и махнул рукой. Обе кошки одновременно вздрогнули и отошли на пару метров подальше от компании, стараясь при этом не выпускать юных рыбаков из виду. – Хорошо ли кормят! – саркастически повторил он. – Бьюсь об заклад, они сроду такого не едали! Пришлось перечислить все блюда, что я перепробовал за неделю – и это произвело на них впечатление!

– А что еще?

– Спрашивали, много ли гостей, кто и откуда. Не шумно ли по ночам, достаточно ли толстые стены, не слышно ли соседей. Очень переживали, что не могут лично переговорить с владельцем и управляющей. Я им сразу объяснил, что сегодня до позднего вечера на вилле почти никого не будет, ведь все уезжают на концерт, и посоветовал обратиться на ресепшн. Они сказали, что так и сделают. Вот и весь разговор!

– Ясно, спасибо, Джеймс, – машинально отреагировал Смолев и прибавил по-русски для управляющей: – Чепуха какая-то… Но сейчас времени нет. Будем разбираться, когда вернемся: кто такие и откуда… – И перейдя снова на английский, обратился ко всем собравшимся: – Хорошо, что мы все в сборе. А теперь – все на борт!

Между островами Наксос и Парос кратчайшее расстояние невелико: всего около шести километров. Но задача усложнялась тем, что и Хора Наксоса, и столица Пароса – Парикия, находятся на западных побережьях своих островов, а это значило, что шхуне придется не только пересечь пролив, разделяющий острова, но и обойти Парос с севера, а потом какое-то время двигаться вдоль западного побережья до столицы. Таким образом путь удлинялся более чем втрое, – до двадцати километров.

Переход должен был занять минимум час. Пассажиры с удобством распределились по шхуне: кто-то уселся на скамьи вдоль бортов, кто-то поднялся на второй этаж, где стояли удобные раскладные лежаки и пластиковые кресла. Теплое солнце, плеск волн за бортом, негромкий гул дизеля и легкая качка, скорее убаюкивающая пассажиров, чем неприятная, – все это вместе вскоре привело к тому, что большая часть пассажиров через двадцать минут уже безмятежно спала в креслах и шезлонгах.

Смолеву не спалось. Он никак не мог выбросить из головы историю с двумя непонятными «новыми постояльцами», о которых рассказал Джеймс. Как минимум, решил он, надо предупредить персонал. Опасаясь, что словоохотливая Катерина заговорит его по телефону, да и шумновато было на палубе, пришлось бы беседовать в полный голос, а это разбудило бы сладко дремавших пассажирок, он просто отправил консьержу смс, в котором предупредил, что к ней могут обратиться, и посоветовал никуда со стойки ресепшн до его возвращения не отлучаться. Если возникнет необходимость, – немедленно ему звонить в любое время.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Оттенки громкости звучания – прим. автора

2

С итальянского, буквально: «дрожащий». Прием игры, многократное быстрое повторение одного звука либо быстрое чередование двух несоседних. – прим. автора

3

Изумительно вкусное, нежное, ароматное, с влажной консистенцией и ярко выраженной медовой ноткой греческое печенье меломакарона, обычно выпекается в преддверии Рождества и Нового года – прим. автора

4

Местный островной ликер из одноименного цитруса – прим. автора

5

Греческая виноградная водка (дистиллят), изготавливаемая в деревнях по старинному рецепту – прим. автора

6

Сорт греческого вина из одноименного винограда – прим. автора

7

Вырубленные в античные времена скульптуры из песчаника, в данном случае речь идет об оставленных куросах в каменоломнях Наксоса, которые были брошены мастерами по невыясненным причинам – прим. автора

8

Бугаца – традиционный греческий слоёный пирог с начинкой из заварного крема или сыра, – прим. автора

9

Иронизируя над гостем, Софья одновременно намекает, что его английский никуда не годится, и что итальянец часто «экает» – прим. автора

10

Греческая традиция бить посуду во время танца «на счастье» – прим. автора

11

«Наксос – настоящая Греция!» – англ. – прим. автора

12

Деревянные тренировочные мечи для отработки ударов в Кендо – прим. автора

13

Доброе утро! – греч. – прим. автора

14

Историческая личность, легендарный самурай, автор «Книги Пяти Колец» – прим. автора

15

Кардиологический Центр в Санкт-Петербурге имени В. А. Алмазова – прим. автора

16

Экскурсовод, проводник по достопримечательностям – итал., – прим. автора

17

Наслаждайтесь отдыхом на Наксосе! – англ., – прим. автора

18

Спасибо! – исп., – прим. автора

19

Спасибо большое, Йоргос! – греч., – прим. автора

20

Впечатляющий архитектурно-парковый ансамбль на юге Испании, в Гранаде, который включает древние дворцы, крепость и сады мусульманских правителей и считается высшим достижением мавританских архитекторов в Западной Европе – прим. автора

21

Длительный процесс отвоёвывания пиренейскими христианами земель на Пиренейском полуострове, занятых маврами – прим. автора

22

Река в Андалусии – прим. автора

23

Римское торговое судно первой половины первого века нашей эры – прим. автора

24

Дословно «краденое мясо»: тушеная баранина или козлятина – греч., – прим. автора