Лицо на замену

На это замечание Хелен лишь развела руками.

– Леди, это же люди. У них сто пятниц на неделе.

После неё в разговор вступил Хьюберт, а я поняла, что моё решение собрать всю команду, чтобы познакомиться поближе – было верным решением.

Так, рыжее солнышко поведало, что другие девушки тоже знали о ставках, и сами активно их делали, повышая общий куш. Самую крупную сумму на бал поставила, Кристиан считая, что бал Император откроет с ней. А вот Малеар меня удивила. Она также сделала ставку, но вовсе не на открытие бала, а на то, кто из девушек останется с императором один на один… в его покоях. … Очень… хм… храбрая… девушка. Правда с учётом поставленной ею суммой, кажется, она всего лишь решила пошутить. Но в каждой шутке, как говорят…

Оглядев лица шпионов и их хитрые улыбки, нашла в себе силы поинтересоваться, на что ставили они. Реакция меня позабавила. Юный паж смутился, отвел глаза в сторону и тихо прошептал что-то про поцелуи. А девушки, переглянувшись, и вовсе ответили, что они не на императора ставили, но пока говорить отказываются. При этом глаз у меня дернулся. Если не на императора, то на кого или что? У нас тут будут игры на выживание, и они ставили на то, кто кого убьет?

На этот вопрос девушки рассмеялись и заявили, что у леди слишком богатое воображение. Ну, я надеюсь. Ибо если одним из заданий отбора будет бой, или что-то похожее, мне только и останется, что уклоняться и царапать конкуренткам глаза ногтями. Оружие никогда не было моей сильной стороной.

Так за разговорами и моральной подготовкой весь день и пролетел. Вечер обозначился несколькими ягодками винограда вместо ужина и леди Октаной, которая лично пришла посмотреть, как платья сядут на девушек, и, в случае чего, подогнать их самостоятельно.

Платье вызывало восторг, даже находясь на вешалке, а когда я его одела, не могла глаз отвести от отражения. Оно было практически невесомым, и я будто плыла в волнах из нежного газа. Верх прочно облегал грудь, делая её визуально больше, а мой стан стройнее, за счет кроя и корсета бежевого цвета. Казалось, отражается не человек, а фарфоровая кукла с идеальной кожей и огромными глазами цвета расплавленного серебра.

Рукава-фонарики делали руки, словно ещё тоньше и изящней, а вышивка и вовсе превращала меня в сказочное создание.

Какая же я красивая в нём!

Вот эта мысль весь восторг и съела, ведь только спустя несколько секунд, до меня дошло, что смотрю я на отражение Роян, а вовсе не на себя. В этом платье девушка словно сияла изнутри, и мне даже стало немного завидно. Теперь у меня язык не повернётся назвать её серой мышкой.

Оценив мой внешний вид, поправив несколько складок на юбке и вышивку, леди кивнула мне и отправилась к другим конкурсанткам.

– Леди, вы такая неземная. Даже не думала, что вы такая волшебная. – С восхищением произнесла Марианн, помогая мне сесть в этом великолепии так, чтобы не помять. Я скупо улыбнулась. Вот и я не знала, что Роян может быть такой. А всего лишь правильно подобранная одежда и легкий макияж. И что теперь с этим делать? Привлекать внимание императора и других девушек мне опасно. Но портить платье или внешность сейчас, когда меня уже видело с десяток человек – было также глупым решением.

Придумать ничего толком мне не удалось. Решив, что, будь что будет, я успокоилась. И не с таких передряг выпутываться приходилось. Чего стоит то, как я сбежала из борделя в облике одной из их девушек, прихватив с собой почти всю документацию о клиентах. А ведь тогда за мной гонялись по всему городу множество наёмников. Едва не попалась.

Ближе к вечеру, когда я уже была готова, за мной зашёл один из дворецких и сопроводил в бальный зал. Так как это был первый бал, то сопровождающего нам было пока не положено. Вначале я даже немного растерялась от ярких красок и такого количества знатных людей, но долго паниковать мне не дал распорядитель, произнеся мое имя и титул. Пришлось с гордо поднятой головой идти сквозь толпу к выделенному участницам месту подле императора. Хорошо хоть все расступались, иначе бы я никогда не дошла до места в этом столпотворении.

Когда я увидела других девушек, от сердца немного отлегло. В данном цветнике выделяться я особо не буду: все девушки были прекрасны, словно богини. Леди Октана осталась себе верна: Кристиан Лост была именно в алом платье, что выделяло её среди других. Толстые золотые браслеты на удивление гармонично смотрелись на её запястьях, делая девушку ещё хрупче на вид. Поэтому никто не удивился, когда именно в её сторону направился Император. Девушка словно ждала этого, а исходя из ставки, и вовсе точно знала. Улыбка расцвела на её лице, но взгляд, который она бросила на нас, полный превосходства, заметил и император. По лицу мужчины словно пробежала тень и он поморщился. Всего одна складка у его глаз дрогнула на мгновенье, но я привыкла подмечать подобные вещи. Обойдя уже присевшую в реверансе девушку, он последовал далее и остановился передо мной. Даже артефакт не в силах был скрыть недоумение и шок на моем лице, пришлось быстро опускать голову, скрывая охватившие меня эмоции в жесте уважения. Я поняла, что дышу, только после того, как император подал руку и пригласил на танец не меня, а стоящую рядом со мной Хокусу. Именно в это мгновение я мысленно поблагодарила того, кто придумал веера. Обмахиваясь шелковым веером, я с облегчением наблюдала за летящими в танце Ромулом и Хокусой. На удивление такая непохожая пара, казалось, была создана друг для друга. По крайней мере, из всех тех дам, что присутствуют на отборе, лично я бы была рада именно такой императрице. Сила и аристократичность Ромула, храбрость и гибкость Хокусы. Эти двое стали бы замечательной парой и великими правителями.

Пока другие девушки были заняты танцами, ведь никого из нас император не захотел лишать возможности потанцевать, я скрывалась от своего партнера. Видеть его лицо ещё и во время танца было для меня тем ещё испытанием, близким к пыткам. За последнюю неделю он умудрился втравить меня в безумную авантюру, и по-прежнему подвергает опасности.

Реян такому моему поведению доволен не был, и, поймав меня на одном из балконов, практически втащил в зал. Пришлось повиноваться и, мило улыбаясь, идти рядом, тихо потирая запястья, надеясь, что синяка не останется. Этот мужлан, оказалось, не умел рассчитывать свою силу. Ну, или же я настолько его вывела из себя своим побегом, что он решил мне немного отомстить.

Подхватив, меняя за талию, канцлер быстро влился в ряд танцоров, и умело повёл меня в танце.

– Ты издеваешься? Какого черта ты прячешься по балконам, когда должна быть здесь. – Голос мужчины был каким-то уставшим, и мне стало даже немного стыдно, но лишь до того момента, пока он не продолжил. – Зачем ты так вырядилась? Хочешь привлечь Императора? Ты меня вообще не слушала? Я же предупреждал, что это опасно.

Извинения, крутившиеся на языке, я, молча, проглотила. Чтобы не задумал этот человек, мне от этого только прибавится проблем.

– Если вы не заметили, у меня самое неброское платье и макияж. – Не вынеся того, как на очередном вираже меня стиснули крепкие руки, я впилась в руку Реяна когтями. Хватка вмиг ослабла, но взгляд, которым меня одарил мужчина, мне совсем не понравился.

– Можно было надеть, что и попроще.

– Да? На императорский бал? Потенциальной невесте? – Округлила я глаза, надеясь, что канцлер сам не верит в то, что говорит. – Может быть платье горничной или уборщицы? Или сразу рвань из мусорной кучи? У меня ещё есть голова на плечах. Вот за вашу, если выяснится, кто я такая, как то сомневаюсь.

Если бы окружение позволяло, мне кажется, канцлер бы взревел и придушил меня. Лишь последние нотки самообладания гасили его жестокость. Но последующий тон почему-то вовсе не вязался с его предыдущими словами и внешним раздражением.

– Роян. Я прошу тебя. Очень прошу. Не привлекай внимание Ромула. Твоя задача найти сама знаешь что, после чего можно будет закончить этот фарс. Но прошу тебя. Держись от него подальше. Для твоей же безопасности. Я могу защитить тебя от многого, но не от него. – Произнес он, глядя мне в глаза. Почему-то внутри меня стало тепло от этих слов. Говорить что-то, нарушая какое-то таинство, равновесие, в котором мы оказались, мне не хотелось. Я лишь кивнула и ослабила давление ногтей на руку Реяна.

– У меня появляется всё больше и больше вопросов. – Наконец произнесла я. Голубые сапфиры глаз будто бы стали ярче, а на лице на миг мелькнула улыбка. Задорная, веселая и до боли в голове, знакомая, будто бы я видела эту улыбку ни один десяток раз.

– Ты все их получишь, но не сейчас.

Я так засмотрелась в эти глаза, что пропустила мгновение, когда музыка стихла.

– Дорогой друг, не уступишь мне этот дивный цветок на следующий танец? – От знакомого голоса вмиг бросило в жар от понимания, что он мог сейчас видеть и слышать, а затем и в холод.

–Конечно, Ваше Величество. – Поклонился канцлер, передавая мою руку императору. Кажется красные следы от ногтей, на руке канцлера, не остались незамеченными Императором. После того, как Реян отошел от нас, Ромул, рассекая толпу, довел меня до центра зала, и только тогда грянула музыка.

– Прошу вас, леди, аккуратней. У меня достаточно крепкая кожа, вы можете повредить свои ноготки. – Улыбнулся мужчина.

Отказывать от танца императору опасно. Заводить во врагах канцлера Империи – смертельно. Что же делать? Вопрос риторический!

Улыбнулась и вместе с Ромулом закружилась в очередном танце, молясь лишь о том, чтобы он не стал меня ни о чем расспрашивать. Но, видимо, молилась я не тому богу.

– Итак, леди Роян, чем же вы смогли заинтересовать нашего ледяного канцлера, что он, носился за вами по всему залу, словно какой-то подросток?

От осознания, что так это могло выглядеть со стороны, едва не фыркнула от смеха? Интересно. И не расскажешь ведь, что канцлер напоминал о том, что я должна следить за другими девушками. Но и врать также опасно. Кто знает, вдруг у императора есть ещё какие-то амулеты или заклинания, реагирующие на ложь.

– Честно говоря, я не могу ответить. – Пожала плечами, загадочно посмотрев на мужчину. Вот и думайте: я не хочу об этом говорить, или не знаю ответ.

Император улыбнулся, а я в очередной раз засмотрелась в его глаза. Или не в его. Какой же красивый оттенок голубого, что у него, что у канцлера. Только чего-то здесь не хватает. Какой-то искорки, что ли. Азарта? Буйства? Если канцлер напоминал бурю и шторм, то в глазах Императора отражалось спокойное глубокое море.

– Роян, и всё-таки я прошу вас рассказать немного о себе. Сейчас никто из ваших соперниц не услышит ваших ответов. Что вам интересно, что вы любите, чего боитесь?

От неожиданности я чуть не упала на Ромула, но мужчина быстро меня подхватил. Вот и что ему отвечать? Люблю лазить в чужое грязное белье и выставлять на всеобщее обозрение? Пишу статьи и доклады для студентов в свободное время, а сейчас участвую в фарсе: «Найди то, не знаю что, для чего предназначено, как выглядит, и вообще не лезь в это дело». Надеюсь, канцлер ещё не передал досье, или же учел мои вероятные ответы, так как помнила о «себе» я не то чтобы много. Роян девушкой была тихой. Единственное, что нас объединяло, кроме бездарности в магических искусствах – это книги. Но я предпочитала факты, читая документальные книги и хроники, а девушка обожала любовные романы. Также она вышивала, моими же вышивками вполне возможно было бы связать человека из-за обилия торчащих ниток. Что-то ещё из её увлечений крутилось на кончике языка, но вспомнить, что именно, я не могла. Так что это могло быть всё что угодно: начиная от коллекционирования белого фарфора и заканчивая разведением канареек.

– Читать. – Наконец осторожно ответила я. Это касалось нас обеих, а значит, ложь учуять было невозможно. – Я очень люблю читать.

– Насколько я слышал, вы к тому же пишите. – От этих слов Императора я словно окаменела и едва не наступила мужчине на ногу. Почувствовав это, Император стал, будто немного мягче. – Не волнуйтесь, я никому об этом не скажу, раз вы так стесняетесь. Но надеюсь когда-нибудь услышать ваши стихотворения вживую.

От облегчения я чуть не расплакалась. Стихи. Точно! Девушка писала стихи. Я же в поездке прочитала несколько её произведений, предоставленных канцлером вместе с толстой папкой информации о девушке. И честно скажу, смех мой пугал провожатых долго. Особенно понравилась ода кипарису, где девушка настолько восхищалась деревом, что, казалось, это был её возлюбленный и монастырский гимн в честь пресвятой Элуизы. Пусть канцлер меня четвертует, но читать подобное с лицом полным вдохновения перед императором я не смогу. Согнусь пополам и начну смеяться. И это я ещё не дошла тогда до стихотворения про новое платье и покупку домашних тапочек…

– Да, конечно. Как вам будет угодно. – Вновь опустила глаза вниз, будто стесняясь. Но взгляд с подбородка императора, постепенно заскользил всё ниже и ниже.

Хм, а император не плох. Судя по мышцам, занятия с мечом он не пропускает. Вон, какие мускулы. Практически как у Реяна. Интересно, а они вдвоем часто занимаются? Наверно сражаются по несколько часов, что пот рекой льется, чтобы добиться такой мускулатуры. А рубашки снимают?

От представшей перед глазами картины, вмиг стало жарко, а пульс участился.

– Леди, вам плохо? Вы покраснели. Выйдем на свежий воздух? Принести воды. – Сразу взял меня в оборот император, и через несколько секунд мы остались с ним один на один, отделяемые от зала толстой непроницаемой шторой.

Канцлер меня убьет! Оживит, убьет и так раз двадцать, пока от моей тушки и кусочка целого не останется. Вот что ему говорить, когда он спросит, какого черта вы на балкон пошли? Что представила его и Ромула без рубашки сражающимися и покраснела?

Два уникальных образца мужской красоты, и от каждого, для собственной безопасности нужно держаться подальше. А как подальше, если балкончик то узкий!

Кажется, я покраснела ещё сильнее, ибо император не на шутку всполошился.

– Леди? Роян, тебе плохо? Тебе нечем дышать?

Меня моментально развернули лицом к парку, и руки мужчины быстро стали что-то делать за моей спиной. Я попыталась сказать, что всё в порядке, но была перебита императором.

– Никогда не понимал, зачем вы, девушки, мучаете себя этим пыточным устройством.

Звук рвущейся ткани и, удерживая спадающее платье руками, я понимаю, что он имел в виду корсет. От волнения я даже икнула и обернулась.

Император с кинжалом направленным на меня, я держащая спадающее платье, с нарастающей паникой на лице. На балконе явно не хватает одного действующего лица, и он, в самом деле, не заставил себя долго ждать…

Глава 4.

Слушать возмущения Реяна по третьему разу я не стала, банально закрыв уши ладонями, наплевав на то, что могу получить за это ещё больший нагоняй. Вид взбешенного мужчины, безмолвно открывающего и закрывающего рот подобно рыбе вытащенной на берег, смешил, но я давила эти истеричные смешки, ибо жить хотелось больше, чем смеяться.

Первую минуту на балконе, мы так и стояли с императором перед ним неподвижными статуями. Я, ибо понимала, что за происшествие получу на орехи, а до Ромула, видимо, дошло, в какой провокационной сцене нас застал его подчиненный. А ведь стоило бы опозоренной девушке, то бишь мне, возмутиться происходящим, выскочить с балкона в зал, и император обязан будет на мне жениться. Это понимали все трое, что стояли на балконе. Ни одному из нас подобный расклад не нравился, но знала об этом только я. А вот оба мужчины пытались найти выход из данной ситуации. В глазах Ромула нарастала паника, от осознания, что он только что совершил. И никакой титул не спасет от необходимости жениться на опозоренной девушке. Тем более подданной другой страны.

Смешок вырвался непроизвольно. Затем ещё, и ещё, и вот, поддерживая платье одной рукой, я утираю слезы, выступившие от смеха.

– Да. Вот и вышли на балкон подышать свежим воздухом. Ваше Величество, здесь есть тайный ход? Ну, или какая-нибудь возможность выйти отсюда незамеченным? – Прервала я свою истерику.

Ромул уже тоже перестал паниковать, но вот оценивающий взгляд, которым меня окинули, мне вовсе не понравился. Вопрос заставил задуматься императора, и он в прострации кивнул, не сводя глаз с моего начавшего спадать от смеха платья. Хорошо хоть вырез был не глубоким, как я и просила, и ничего провокационного заметить было невозможно. У той же Малеар в платье вырез оставляет намного меньше простора для воображения. Но, несмотря на это, я поправила ткань, так как у Реяна, как мне казалось, уже руки чесались мне его до шеи дотянуть, а там завязать покрепче лямки пару раз.

– Если пройти по карнизу к следующему балкону, то там есть тайный ход. Нужно нажать на хвост рыбы и повернуть его по часовой стрелке три раза. Ход ведет в сад. Справа от выхода дверь в ваше крыло. Но карниз очень…

– Спасибо. – Кивнула я, не став дожидаться пока император начнёт вдаваться в ненужные подробности, которые я и так видела. Делать реверанс в моем положении было бы верхом идиотизма. Подобрав юбку одной рукой, а второй всё также придерживая вверх, я в одно движение взлетела вначале на перила, а оттуда перескочила на карниз, который оказался шириной с мой мизинец, но я и не по таким заграждением лазила в такой одежде, только что платья с меня до этого ни разу не спадали. Новый, так сказать, опыт. За пару секунд я бодренько преодолела всё расстояние и оказалась на соседнем балконе. Что Реян, что Ромул, стояли, не сводя с меня глаз, и что у одного, что у другого в глазах разгоралась непонятная мне злость.

Махнув им рукой, что всё в порядке, быстро повернула хвост и оказалась в освещенном ходе, который, спустя несколько минут по лестнице вниз, вывел меня в сад. Только здесь я расслабилась и посмотрела наверх, оценивая высоту, с которой могла по глупости свалиться. Третий этаж дворца терялся где-то на десяти метрах вверх, в обилии зелени и цветов. Ни один целитель не спас бы, если бы я неудачно свалилась. Но опыт в таких делах у меня был не маленький. Даже в архиве дедушки, где я проводила большую часть своего времени, меня довольно часто спасало чувство равновесия. Слишком много полок и слишком мало места. Иногда приходилось даже стоять на лестнице, словно на ходулях, чтобы положить книгу или документ на место. В дальнейшем это умение не раз меня спасало в моей профессии. Только как бы императору это умение теперь объяснить? Тем, что леди часто сбегала из дома через балкон, или же тем, что гувернёр заставлял держать осанку на тонкой дощечке с фолиантом на голове?

В комнате пока никого не было, хоть и мой пути через парк был намного длиннее, чем если идти через зал. Видно если бы с бала пропали сразу и одна из девушек и канцлер, это было бы подозрительно. Так что, порадовавшись, я переоделась, и быстро приняв ванну, легла спать. К сожалению, заснуть я не успела. Дверь с громким грохотом ударилась об стену, настолько сильно её распахнул, а скорее, практически выбил, Реян. От резкого звука я подскочила в кровати, а после, увидев, кого принесло ко мне на ночь глядя, со вздохом полным разочарования, вновь упала на подушку, надеясь, что я всё-таки успела заснуть, и кошмар вскоре закончится. Но не тут, то было.

И вот теперь вновь приходится выслушивать нотации. Перебивать злого мужчину, для которого каждое моё слово, словно спичка над кипящим маслом, мне не хотелось, но сон постепенно побеждал здравый смысл.

– Реян, прости. Я знаю, что виновата. Но честно это была не полностью моя вина. Я всего лишь покраснела от духоты, а император возомнил себе, что мне не хватает воздуха. Ну, зачем мне врать тебе. Была бы моя воля, я бы вообще от дворца подальше держалась. – Не выдержала я, наконец.

Канцлер замер на полуслове, как-то странно на меня смотря. Я уже думала, что сказала что-то лишнее, но что именно не поняла.

– Как ты меня назвала? – Спросил канцлер, и тут до меня дошло, что в состоянии близком ко сну я перешла на «ты». Страх мгновенно сковал мои мышцы, отбрасывая всякую негу. Вот знала же, что не стоит расслабляться. Кто он, а кто я, чтобы фамильярничать. Кто знает, что ждёт меня в итоге за моё поведение, а я здесь ещё и масла в огонь подливаю.

– Реян. – Осторожно повторила я, прикрыв глаза в страхе. Ну не ударит же он девушку! Не ударит же? Тем более, особо не за что. Подумаешь, субординацию не соблюла, так я и не его подчиненная.

– А? Да. Хорошо. Но больше так не делай. – Словно в прострации произнёс мужчина и вышел из комнаты, оставив меня смотреть ему вслед с недоуменным видом. Что-то я вообще ничего не понимаю. Вообще ничего!

*      *      *

Логика, логика, ты где? Неужели люди забыли, что ты такое? Ну есть же ещё здравый смысл? Ну, правда, есть? Ну, есть же!? Вот как так! Первый танец император танцевал с Хокусой, на балконе наедине находился со мной, а фавориткой во дворце считают теперь почему-то Малеар. Или я слишком рано сбежала с бала и пропустила самое интересное. Её ставка сыграла? Сомневаюсь. После истории с моим платьем, император один на один с участницами будет осторожен. Очень и очень осторожен.

Итак, с сегодняшнего дня отбор официально считается открытым, а значит, настало время глупых и нелепых правил. Теперь участницы не имеют права есть в своих покоях – завтрак только в общем зале. И пропускать приемы пищи нам категорически запрещено. Обед и ужин вообще должны проходить с императором, его приближёнными и гостями, чтобы мы могли налаживать дипломатические связи. В этом был, конечно, свой плюс для девушек. Кто бы ни стал императрицей, остальным эти знакомства тоже в будущем не помешают. Но вот аппетита эта ситуация не вызывает абсолютно.

Спать в такую рань после бала, на котором большинство танцевало до самого рассвета, хотелось всем. Но приказ императора – есть приказ императора. Так что мой день начался с лиц трёх не выспавшихся змей, которые, по виду, готовы были кидаться на всё, что двигается быстрее и громче улитки. Видно несколькими бокалами вина девушки не обошлись. И одной бодрой степчанки, которая, кажется, даже успела позаниматься, о чём не двусмысленно говорило её довольное лицо и покрасневшие костяшки.

Зал, что нам выделили для завтраков, был не то чтобы особо большой, но спокойно умещал и достаточно широкий стол, и несколько декоративных колон с цветами, и цветочную ширму возле одной из стен. Если подумать, то всё было достаточно скромно и элегантно. Для пяти леди большего и не нужно.

Когда я вошла, дамы уже заняли места, и мне оставалось лишь занять пустующий стул. Во главе стола, с видом победителя, сидела Кристиан. И выглядела она, скажем так, внушительно. Девушка с таким превосходством смотрела на нас, будто бы уже стала императрицей, а мы были лишь её слугами.

Кажется, встать ей пришлось ещё до рассвета, чтобы успеть привести себя в порядок и оказаться в зале первой. Если она, конечно, и вовсе сегодня ложилась. Клиена поначалу, ещё пыталась её образумить, намекая, что кто-то позабыл своё место, но даже она быстро утихла под взглядом этой гидры. Но и в ответ она смотрела на певичку глазами, в которых отражалась ярость и ожидание времени, когда соперницу можно будет уничтожить. А Кристиан будто бы и не замечала этого. Глупо, учитывая, что Клиена дочь герцога.

Когда все расположились за столом, певица оглядела всех, остановившись глазами на Малеар. Точнее на той её части, которая явно вызывала зависть.

– Говорю один единственный раз, дорогуши – Ромул мой! И если хоть одна из вас, посмеет даже посмотреть в его сторону, я не могу гарантировать, что с ней не случится несчастный случай. – Голос на грани шипения на удивление не испугал, а насмешил. Так, не сдержав смех, я громко рассмеялась. От такого все сидящие за столом в недоумении на меня обернулись. Среди участниц отбора я медленно, но уверенно приобретала славу сумасшедшей, ведь в отличие от них, мне было плевать на то: где я сижу, как я сижу и в чём я сижу. Главным показателем для меня было: «с кем», но пока выбирать не приходилось и оставалось лишь терпеть.

– Ты хоть поняла, что сказала? Ты кому угрожаешь, Лост. Тебя, видно, недавно из дома скорби выпустили? – Уроки этикета постепенно забывались, так как терпеть такое поведение я была не намерена. Узнав об этом, дедушка от ужаса съел бы свою любимую книгу. Но учёба – учёбой, а связи с уличными мальчишками и торговцами, что снабжали знакомую журналистку информацией, отложили на мне и моём поведении собственную печать. – Все здесь, – мой взгляд медленно скользил от одной участницы к другой, – являются если не дочерьми первых людей государств, то их племянницами. Упади хотя бы один волосок с головы любой из нас по вине кого-либо из участниц, и если найдут доказательства – это начало войны. А ты только что прилюдно всем нам угрожала и ставила условия. Нам всем! Тем, за спинами которых стоит род. – За мной, конечно, кроме канцлера никого не было. Но ведь Роян аристократка – значит, род есть, так что не особо я и приврала. – А кто стоит за тобой? Хозяин оперного театра? Глава трупы? Очередной бард?