Пока смерть не разлучит нас

– Я никогда раньше не была в горах, – задумчиво сказала она. – Здесь правда другой воздух.

– Да, – согласился я. – Как будто свежее. Бодрящий. Особенно в это время года, а ещё ничто не сравниться с видом гор в тумане.

Когда мы дошли до двери, я продиктовал код, который запомнил из письма, и ждал, пока Грейс введёт его. Она набрала нужные цифры на маленькой, серой клавиатуре, и мы услышали резкий щелчок.

Грейс открыла дверь, мы зашли на кухню, и я положил продукты на маленький стол. Так как домик был вкопан в землю, мы зашли сразу на второй этаж. Справа от нас была лестница, ведущая вниз. Всё сходилось с фотографиями на сайте, и мне, в прошлом заядлому путешественнику, приятно было это видеть. Кухня была простой, ничего необычного, но нам подходит. Мы прошлись по гостиной с открытой планировкой и повернули налево, в спальню, где сбоку от кровати стояло джакузи.

– Ух ты, дорогой! – пискнула Грейс. – Как здорово.

На самом деле, здорово не было. Но зато мы могли себе это позволить, так что придётся довольствоваться малым. Я мечтал побаловать её роскошными поездками, но без помощи моих родителей оставалась только моя маленькая зарплата и комиссионные. Это было одним из условий Грейс, когда мы поженились. Я должен был прекратить каждый месяц брать деньги у родителей – они сыпали в меня деньгами, заглаживая вину и пытаясь таким образом компенсировать моё детство. Отказаться от денег было очень легко. Я всегда предпочту Грейс всему остальному – будь то люди или богатства. И именно из-за своего сложного детства я был намерен хорошо относиться к Грейс. Я никогда ей не изменю, в отличие от моего отца. Никогда не поставлю работу превыше семьи. Грейс была для меня всем миром, и это никогда не изменится.

Я поставил сумки, положил руку ей на спину и снова отвёл её в гостиную, а потом – на балкон. Второй этаж домика выходил на скошенный лесной участок, внизу в поле зрения были сплошные увядающие листья – зелёные, коричневые и желтые. Горы Смоки вдалеке соответствовали своему названию, между деревьев поднимался зловещий туман.

Грейс резко вдохнула и долго молчала, из-за чего я начал беспокоиться.

– Тебе нравится?

Она повернулась ко мне, и я увидел влагу на её глазах.

– Это самый лучший подарок в моей жизни.

Её слова как будто ударили меня под дых, и мне пришлось отвернуться, пока я их обдумывал. Как может на полгода запоздалый медовый месяц в дешёвой хижине быть лучшим подарком?

Она заслуживала гораздо большего.

– Милая, тогда мне нужно поднять планку.

Я обнял её, до сих пор не в силах заглянуть ей в глаза. Если честно, её ожидания были плачевными. Она была такой простой, и хоть мне и нравилось в ней всё, я хотел, чтобы она ждала от меня большего. Ей так легко угодить, но это меня не успокаивало. Я хотел быть лучше, впечатлять её сильнее.

– Ты так много для меня делаешь, – сказала она, читая мои мысли.

– Недостаточно. И никогда не будет.

Грейс нахмурилась, проведя пальцем по моей груди.

– Иногда ты давишь, Райан.

– Знаю, – признал я. – Меня бывает много.

Так было всегда. И это было проблемой во всех моих предыдущих отношениях – поэтому я и не женился до тридцати семи. Я не избегал обязательств, как предположила Грейс, я строил их слишком быстро. Я был слишком вовлечён, слишком настойчив, слишком влюблён. Но как можно любить свою жену слишком сильно? Это невозможно. Я всего лишь хотел быть для неё лучшим.

– Тебя это напрягает?

Она покачала головой, сморщив нос, её глаза излучали тепло и заботу.

– Я знала, какой ты, когда выходила за тебя. И я с тобой, потому что ты именно такой. Ты не должен меняться. Я никогда не смогу полюбить кого-то так, как люблю тебя.

Грейс встала на цыпочки и коротко меня поцеловала. Когда она отстранилась, я прижал её обратно к себе и покачал головой, пока снова прижимался к её губам. Я мог бы целовать её всю жизнь и никогда не устать от этого.

– Рад слышать, ведь я не хочу, чтобы ты любила кого-то другого, – прошептал я, когда наконец-то оборвал поцелуй. Я не стал отстраняться, так что мы почти что касались друг друга. – Как ты смотришь на то, чтобы выпить вина и расслабиться в джакузи?

– Ты читаешь мои мысли, – сказала она, положив голову мне на плечо, как будто в ней хранилась тяжесть всего мира. Я поцеловал её в висок, чувствуя себя самым счастливым человеком на земле из-за того, что мне доверили эту ношу.

Через двадцать минут мы уже лежали в джакузи, а рядом стоял мини-холодильник с тремя бутылками вина – моё мерло, её москато и розе для нас обоих. Я налил нам по бокалу и передал один ей.

У неё было серьёзное лицо, пока она смотрела, как я пью.

– Не переживай. Я не буду много пить, – пообещал я.

– Я ничего и не говорила, – ответила она, сама делая глоток.

– Я знаю, о чём ты думаешь, – подмигнул я.

– О том, что у меня такой красивый муж?

В моей груди разлилось тепло.

– Скорее о том, что твой муж такой счастливчик, потому что у него такая красивая жена.

Она чуть покраснела и смущённо опустила взгляд, пряча изумрудные глаза за густыми ресницами. Когда она снова посмотрела на меня, то начала накручивать свой локон на палец.

– Я люблю тебя, Райан. Я просто хочу, чтобы ты о себе заботился.

– Так и будет, – пообещал я. – Это просто поблажка. Я хочу насладиться нашим медовым месяцем. Дома я буду выпивать не больше двух бокалов в неделю. – Я поднял вверх два пальца. – Честное скаутское.

Грейс сделала ещё глоток.

– Знаю. Я тебе доверяю.

– Спасибо, что заботишься обо мне, милая.

– Я всегда буду. – На горизонте садилось солнце, отбрасывая тёплый свет на её кожу, и я не мог отвести глаз. – Ты уже скучаешь по работе? – спросила она, игриво ухмыльнувшись и попивая вино.

– С тобой – никогда, – пообещал я.

Это было правдой, но неловкой. Грейс отвернулась. Вот опять это давление. Я ничего не мог с собой поделать. Ей никогда не нравилось, когда я, по её словам, был «ванильным», потому что она была другой. Не то чтобы она была холодной, просто мы чувствовали по-разному. Грейс была закрыта, а я с ходу говорил обо всех своих чувствах. Я всегда был нежным, а у неё были дни, когда она не хотела обниматься. Не хотела, чтобы её трогали. Мы были разными. Я до сих пор познавал её границы и учился, когда прорываться сквозь них, а когда отступать.

До Грейс были другие. Женщины, которых я любил и которые разбили мне сердце. Но я намеревался сделать так, чтобы с Грейс этого не произошло. Заставлял себя идти маленькими шажками, уважать её границы и возведённые стены. Мне было больно, но она стоила того. Когда дело касалось её, у меня не было выбора. Она была особенной. Она была другой. Она была моей женой.

Я долго пытался понять, что именно её выделяет, но так и не нашёл чёткого, понятного ответа. К нежностям это мало относилось, это я уже начал понимать. Грейс отличалась от других тем, что больше от меня зависела. Ей нужен был тот, кто будет защищать её и заботиться о ней. Заставит её поверить, что она достойна этой связи и моей любви. Для неё моё давление было важным, потому что раньше никто его не проявлял.

Грейс половину своей жизни провела в детском доме после того, как её родители, оба наркоманы, умерли очень рано, так что у неё никогда не было счастливого детства. Как и юности, раз уж на то пошло. А потом она встретила меня. Грейс так часто говорила, что кроме Эверли в её жизни никого не было, и поэтому глубина наших отношений иногда её пугает. Самые долгие отношения у Грейс были с Эверли, лучшей подругой, потом со Стэнли, лабрадором с ожирением, а теперь со мной. Это печально, и поэтому я был намерен показать Грейс, как должна выглядеть любовь. Как влюблённые люди должны вести себя.

После нашего знакомства я потратил полгода на то, чтобы уговорить её встречаться со мной, а потом ещё полгода на то, чтобы уговорить выйти за меня замуж. До той секунды, как я увидел её в белом платье, я был уверен, что она не придёт. Грейс говорила, что мы торопимся, но я так не считал. И не позволил так считать ей. Как по мне, мы двигались со скоростью улитки. Я бы женился на ней сразу после первого свидания, если бы это не казалось сумасшествием.

Как я и сказал, меня «слишком много». Но такой была наша любовь. Напористой, страстной и поворотной. Мы будто были созданы друг для друга. В конце концов она тоже это поняла. И слава богу, потому что я почти сдался. Но я не мог. Она нуждалась во мне. Она рассчитывала на меня. И я хотел показать ей, что такой и должна быть любовь. Что я буду её оберегать. Любить. Баловать. Я мог бы любить её вечно и буду.

– О чём ты думаешь? – спросила она, и я потряс головой, прогоняя эти мысли. Грейс считала себя такой смелой и независимой, нельзя показывать, что я думаю иначе. Я не мог сказать ей, что без меня её жизни придёт конец – как и моей без неё.

– Почему ты спрашиваешь?

– Ты будто… крепко задумался. О чём-то конкретном? – Если бы она только знала.

– Я представлял, как нам будет здесь хорошо.

– Неужели? – Кажется, ей понравился мой ответ.

– Да. Я придумал много всего увлекательного.

– Например? – Она подползла ко мне, и я почувствовала, как её рука коснулась моего бедра. Грейс уселась между моих ног и остановилась, только когда её лицо было в паре миллиметров от моего.

– Ну… – я обхватил рукой её талию, чуть раздразнив, и говорил о праздных вещах, хотя на самом деле просто хотел сорвать её купальник, – мы можем пойти в горы. Судя по брошюре, в лесу есть ручей, так что можем его поискать. А ещё по дороге сюда мы проезжали мимо киоска с мороженым. Было бы здорово заехать туда.

– Интересно, есть ли у них солёная карамель… – Она провела языком по верхней губе.

– Уверен, что есть. – Я тоже облизал губы, неосознанно вторя ей.

Грейс рассмеялась и щёлкнула меня по носу, разрушая момент. По крайней мере, она наконец-то казалась расслабленной.

– Ты лучший. Я уже говорила об этом?

– Я не против послушать ещё раз, – честно ответил я и сразу же поцеловал её. Когда мы отстранились друг от друга, я сделал глоток вина. – Счастливого медового месяца, детка.

– Счастливого медового месяца, – прошептала она, наклонившись к моим губам. Я услышал звон, когда Грейс поставила свой бокал на бортик джакузи и устроилась у меня на коленях. Я тоже отставил свой, обняв Грейс двумя руками. Потом она отстранилась, чуть задыхаясь, и положила голову на моё плечо.

– Я никогда не захочу уезжать, – задумчиво сказала Грейс.

– А кто сказал, что придётся? – Мысль о том, чтобы на какое-то время спрятаться от всего мира, была ужасно соблазнительной.

Она покачала головой, не согласившись.

– Стэнли будет слишком сильно скучать.

Я знал, что на самом деле всё наоборот – она будет слишком сильно скучать по нему, – но спорить не стал.

– Да, пожалуй, ты права. Когда-нибудь нам придётся вернуться. – Я молчал, заправляя прядь её волос за ухо. – Но это не значит, что мы не можем хорошо провести тут время.

– Я уже настроилась… – Она подняла голову, взяла бокал и допила остатки. Я смотрел, как дрожит её горло с каждым глотком.

– Кого-то мучит жажда, – пошутил я, потянувшись за своим вином.

Грейс провела пальцем по своим идеальным губам.

– Наверное, я просто пытаюсь до конца успокоиться после дороги.

Я уже поднял бокал к губам, но потом замер и чуть опустил.

– Ты всё ещё переживаешь? Выглядишь спокойной.

– Так и есть, – быстро заверила она. – Почти. Ты же знаешь, что я не люблю новые места.

– Так тебе не нравится хижина?

Её глаза широко распахнулись.

– Нет-нет, дело не в этом. – Она положила руку мне на грудь, отчего по коже разлился огонь. – Здесь прекрасно. Честно, Райан. Я… о таком и мечтала. Сразу понятно, насколько хорошо ты меня знаешь, потому что я и сама бы не выбрала лучше. Просто я боюсь всего неизвестного. Ты же помнишь, что было, когда я первый раз осталась у тебя дома?

Ну ещё бы. Она всю ночь не спала, ходила по гостиной и переживала. А ещё хоть я этого и не скажу, но теперь это наш дом.

– Прости, милая. Я думал, тебе будет приятно. Я не хочу, чтобы ты всё это время переживала.

– Мне приятно. Здесь очень красиво. И я не врала: это лучший подарок в моей жизни, я так благодарна, что ты обо мне заботишься. Правда. Это моя проблема, а не твоя. Завтра я уже приду в норму. – Грейс наполнила свой бокал и разом выпила почти всё. – Если только ты не придумаешь… – на её переносице образовалась морщинка, – как снять мой стресс.

Я тихо рассмеялся, потянувшись к ней. Моя рука накрыла её и притянула к себе, пока Грейс изображала сопротивление. Другой рукой я обхватил её затылок.

– Раз уж ты об этом заговорила, у меня есть кое-какие варианты.

– Правда? – Она поддалась и наклонилась ко мне, а я нашёл завязки её лифа. Когда я потянул, он упал в воду, обнажая её грудь. От этого вида по всему моему телу прошёлся жар. Грейс тут же прикрылась, её лицо залила краска от стыда и вина.

– Райан! – воскликнула она. – Ну не здесь же. А если нас увидят?

– О чём ты? Кто может увидеть? Здесь никого нет!

Я махнул рукой в сторону леса. Она посмотрела туда и убедилась в моих словах, увидев лишь деревья.

– Если не считать зверей, мы тут одни, детка. – Я сильнее погрузился в воду, кладя обе руки на её и пытаясь их развести. – Пожалуйста, дай мне на тебя взглянуть. Обещаю, ты не пожалеешь. – К моему облегчению, она нахмурилась, но отвела руки, обнажаясь передо мной, а потом опустилась под воду. – Боже, ты такая красивая.

Я никогда не устану от вида её голого тела – груди, кожи и остальных мест, которые открыты лишь мне. Я поднял руку и мягко коснулся её соска. Грейс снова выглянула через балкон.

– Уверен, что там никого нет?

– Поверь мне, милая, – горячо шепнул я и наклонился, приготовившись погрузиться под воду, – здесь нас никто не увидит.

И тогда я нырнул в блаженном неведении своей ошибки.

Глава четвёртая

Грейс

С наступлением темноты мы могли ориентироваться только благодаря синему свету джакузи под водой и тусклому освещению на балконе – на нас давило как чёрное небо, так и выпитое вино. Говорят, что за городом ночью видны сотни звёзд, но, похоже, не сегодня. Казалось, что существовали лишь мы и луна.

И вино.

Мои пальцы походили на чернослив – сморщенные и противные от долгого нахождения в воде. Я не стала надевать купальник обратно, к большому удовольствию Райана. Лиф сох рядом с его плавками на краю джакузи рядом с тремя пустыми бутылками вина.

Я громко вздохнула, когда на меня навалилась усталость.

– Надо идти в дом. Уже поздно.

Райан ответил не сразу; я смотрела, как его лицо меняется в тени.

– Я не хочу двигаться…

– Я тоже, лентяй. Но я вымоталась. День был долгим.

– Хорошо, – ответил он и громко зевнул.

– К тому же мне надо отдохнуть, если завтра ты хочешь пойти в горы.

Я встала, не зная, почему продолжаю оправдываться, если он уже согласился, взяла лиф и надела, завязывая на шее.

Он лениво наклонился ко мне, поцеловал грудную клетку, затем ключицы, скулы и остановился на губах.

– Тогда надо тебя уложить.

Я улыбнулась и вылезла из джакузи, обернув полотенце вокруг талии. Мои сморщенные пальцы стали ужасно чувствительными, поэтому я сжала их в кулак, не желая больше ничего трогать, пока они не высохнут. Для меня это было подобно скрипу ногтя по школьной доске.

Райан вылез за мной, взял свои плавки, но не стал надевать, а просто завязал полотенце на талии и положил руки на мои плечи, провожая меня ко входу.

Мы оставляли мокрые следы на деревянном полу, остановившись у стеклянной двери. Я взялась за холодный метал ручки и повернула.

Щёлк.

Я повернула ещё раз.

Щёлк.

Затем я вытерла руки и попробовала снова.

Щёлк.

Когда я обернулась, чтобы посмотреть через плечо на Райана, на его лице читалось недоумение.

– Ты не можешь открыть?

– Не открывается. Она… – из-за вина мои мысли и слова были замедленны, почти что туманны, – она закрыта.

Райан чуть отодвинул меня, потянувшись к ручке.

– Не закрыта… Может, просто тяжело открывается.

Я смотрела, как он поворачивает ручку, но когда он опять повернулся ко мне, я поняла, что он осознал свою ошибку. Дверь правда закрыта. А что ещё важнее – мы застряли снаружи.

– Но как она закрылась? – воскликнул Райан.

– Не знаю, не спрашивай. Ты же выходил последним. – Я очень резко протрезвела.

– Нет, не я! Ты!

– Нет, Райан, ты оставил полотенце на диване и возвращался за ним.

– Нет… – Он задумался. – Я думал, ты… Я не помню, да это и неважно. Нужно понять, как нам войти в дом. У тебя нет с собой шпильки или вроде того?

– Что? Ты взломаешь замок? Где ты вообще этому научился?

– Мои двоюродные братья постоянно запирали меня в комнате у бабушки. Всякому научишься, – пожал он плечами. – Так что, есть?

Я потянулась рукой к волосам, хотя вопрос был глупым. Я уже сто лет не пользовалась шпильками и уж тем более не носила их сейчас.

– Конечно нет. Как дверь вообще могла закрыться? Я не понимаю.

– Может, мы случайно повернули замок, когда закрывали её. Не знаю! – рявкнул он, стукнув рукой по деревянной раме двери. Он оглянулся, наше хорошее настроение вмиг испарилось.

– Что же делать? – спросила я, наблюдая, как на его лице отражается вся ситуация. – Может позвонить кому-то? В компанию по управлению? В мастерскую?

– У меня нет телефона. Он в доме. – Райан прижал руку ко лбу, всматриваясь в темноту. – Придётся слезть вниз, обойти дом и открыть дверь с кодом.

Он подошёл к краю балкона и посмотрел вниз через перила.

– Что сделать? Ты же шутишь? – Я подошла к Райану и положила руку ему на спину, проследив за его взглядом. Днём можно было увидеть лес. Я знала, что где-то там была земля, но сейчас внизу виднелась лишь беспросветная тьма. В горле образовался ком. – Райан, не надо. Ты пил, и сейчас темно. А если ты поранишься? Я останусь здесь и не смогу тебе помочь. В лесу могут быть волки… боже, или медведи. Нужно поступить разумно, а спускаться со второго этажа в невидимый лес – не очень разумное решение.

– Тогда что ты предлагаешь? – сухо спросил он. – Не сидеть же нам тут всю ночь.

– Именно это нам и придётся сделать, – вздохнула я. Другого выхода нет.

– Что? И остаться здесь навечно? У нас нет еды. Нет доступа к туалету. Нас заживо сожрут комары.

– Не навечно. На одну ночь. Мы сможем выжить несколько часов без еды. Придётся. Переждём здесь ночь, а утром будет всё видно, и ты слезешь. Так ты хотя бы будешь понимать, куда спускаешься.

Он потряс головой.

– Ночью будет холодно. – Как будто доказывая его слова, завыл ветер, и мне пришлось сжать полотенце, чтобы скрыть дрожь.

– Просто холодно – это не мороз. Мы укроемся полотенцами, а если слишком замёрзнем, то вернёмся в джакузи. – Я погладила его по плечу. – Понимаю, это неприятно, но другого выбора нет.

После нескольких минут раздумий Райан нехотя кивнул.

– Ладно. Наверное, ты права.

– Ещё бы.

Он притянул меня к себе, и я укрыла полотенцем нас обоих.

– Прости, что обвинил тебя. Я просто перенервничал.

– Ничего, милый. Не надо извиняться. Я знаю, ты не хотел. Всё будет хорошо. Мы много выпили и устали, и это очень неприятная ситуация. Завтра мы всё решим.

– Ты такая спокойная, когда мне это нужно, – прошептал он и поцеловал меня в макушку. – Не знаю, что бы я без тебя делал.

– Судя по всему, свалился бы со второго этажа и сломал руку, – игриво ответила я. – Давай ляжем в кресло-качалку и попытаемся поспать. Сейчас мне уже кажется, что я усну где угодно.

Мы подвинули два кресла к краю балкона так, чтобы они стояли рядом с перилами и мы могли положить туда ноги. Не самое удобное состояние, но лучше, чем сидеть прямо. Райан надел плавки перед тем как сесть, и мы укрылись одеялами как можно плотнее, старясь отгородиться от холодного осеннего ветра.

Несмотря на инцидент, нам было спокойно. Над моей головой ухнула сова, когда я начала засыпать, стараясь не обращать внимание на то, как деревянное кресло больно впивается в кожу. Я спала в местах и похуже, так что переживать не о чем. Я сделана из камня и могла вытерпеть что угодно. А вот Райан всю жизнь купался в роскоши и богатстве. Уверена, он спал только на своём ортопедическом матрасе под египетским хлопком. Но, даже если так, он не жаловался.

Мой прекрасный муж никогда не был нытиком. Он справлялся с каждой ситуацией, включая эту. Обычно Райан жаловался только за меня. Я слышала, как он подвинул кресло, ещё раз накрыл себя полотенцем, когда оно сползло, и пока я погружалась в сон под действием алкоголя, услышала его голос:

– Грейс?

– Да? – Я даже не стала открывать глаза.

– Чтоб ты знала: сегодня я собирался перевернуть твой мир.

– Угу.

– В следующий раз?

Если бы я не была такой уставшей, то рассмеялась из-за его сонного, пьяного лепета.

– В следующий раз.

И он так и не выполнит этого обещания.

Глава пятая

Райан

Когда я проснулся, всё моё тело болело. Волосы покрылись коркой из-за хлорки джакузи, а на коже отпечатались следы кресла-качалки. Я встал, потянулся и тут же вспомнил о нашей проблеме.

Грейс уже проснулась и задумчиво смотрела на меня из своего кресла. Она выглядела уставшей, и я задумался, каким был её сон. Несмотря на неудобное кресло, я спал как младенец. Видимо, у неё всё было иначе. Я смотрел на её мягкую кожу и глубокие глаза цвета морской волны.

– Доброе утро, красавица.

Она покраснела, от чего её лицо сразу оживилось.

– Доброе утро.

– Как спалось?

– Плохо, – признала она, подтверждая моё подозрение. – Я всё переживала, что ты полезешь с балкона, когда я усну.

Я нахмурил брови.

– Я же пообещал, что подожду до утра.

– Знаю, – ответила она, – но мне от этого не легче. Это так опасно, Райан.

Я хмыкнул, пытаясь казаться смелее, чем есть на самом деле.

– Всё будет хорошо. В колледже я занимался скалолазанием, вряд ли это сильно отличается. – Я не стал говорить, что бросил после четвёртого занятия, потому что до смерти боялся высоты.

Грейс кивнула, больше не в силах бороться.

– Я просто не хочу, чтобы ты пострадал.

Утро было душным, солнце начало вставать над горизонтом и принесло с собой влажность, от которой моя кожа покрылась потом. От меня ужасно пахло, во рту пересохло от большого количества выпитого, челюсть болела от сна без капы, а линзы присохли к глазам. По правде говоря, большего всего на свете я просто хотел попасть в дом. Чего бы это ни стоило.

Я встал, положил полотенце обратно на кресло и подошёл к перилам. Когда я посмотрел вниз со второго этажа на крутой склон, ведущий к густому лесу, то почувствовал, как быстрее забилось сердце. Можно перемахнуть через перила, аккуратно спуститься по ним вниз, и тогда до внутреннего дворика на первом этаже останется пара метров, а затем я обойду дом. Легкотня.

Однако дом правда стоял на крутом склоне. Если я спрыгну неосторожно, то покачусь прямо в лес без возможности затормозить. И это в лучшем случае, в худшем у меня будет перелом – возможно, не один.

Я оглянулся. У нас были два полотенца, но из них не сделать верёвку, по которой можно спуститься. Их не хватит, чтобы дотянуться до веранды. Можно скинуть мягкий навес джакузи, чтобы смягчить моё падение, но вряд ли попаду на этот маленький квадратик. Вокруг на несколько километров ни одного дома, никто не услышит наши крики о помощи. Выбора нет – я должен был это принять. А также убедить в этом Грейс.

Когда я обернулся к ней, её уже не было. Я повернулся на сто восемьдесят градусов – она стояла у двери.

– Что ты делаешь? – спросил я.

Грейс держала мои солнечные очки и пыталась засунуть кончик заушника в замок.

– Мы должны попасть в дом другим способом.

Я быстро подошёл к ней и потянулся за очками.

– Не надо. У нас не получится. Очками замок не вскрыть. Ты просто их погнёшь или сломаешь. – Грейс остановилась и повернулась ко мне так, будто собралась спорить, но вместо этого просто отдала очки.

– Я просто не хочу, чтобы ты упал, Райан, а ты упадёшь. Ты же не Человек-паук.

– Хотя мне бы пошёл его костюмчик, – пошутил я, смахивая невидимую пыль с плеч, старясь вызвать улыбку у Грейс.

– Костюм – да, а вот гипс по всему телу – не очень, – ответила она.

Я подвёл её. И знал это. Она была расстроена, что я не могу найти выход из ситуации. И я винил себя. Мы провели здесь лишь одну ночь, а я уже умудрился поставить нас в такое ужасное положение. Даже если я смогу спуститься и ничего не сломать, это оставит неприятный осадок от поездки.