На острие ножа

Саймон Майо

На острие ножа

Simon Mayo

KNIFE EDGE

Перевод с английского А. Ерыкалина

Серийное оформление и компьютерный дизайн В. Лебедевой

Художник Д. Андреев

Печатается с разрешения Killingback Books Ltd.

Серия «Neoclassic: Триллер»

© Killingback Books Ltd, 2020

© Перевод. А. Ерыкалин, 2020

© Издание на русском языке AST Publishers, 2022

* * *

Посвящается Софи Кристофер

1

Вторник, 22 мая

Мэри Лоусон умерла первой. Выйдя со станции Юстон в 06:45, она направилась к своему любимому киоску, чтобы купить завтрак. Перед главным входом вокзала шла оживленная торговля едой на любой вкус, шипение и щелчки кофе-машин боролись с гулом транспорта и голосов. Она встала в очередь за булочкой и кофе. Этот ежеутренний ритуал позволял хоть как-то скрасить мучения от ранней поездки в Лондон. Машина – поезд – завтрак – метро – офис. В одной руке она держала наготове банковскую карту, а другой пролистывала новости на телефоне.

Воздух был душным и влажным после ночного майского ливня. По небу носились стрижи – Мэри оторвалась от телефона, привлеченная их криками, напоминавшими о скором наступлении лета. Мужчина в огромном дождевике и серой бейсболке, сидевший на мокрой скамейке, пристально посмотрел на нее. Его тело внезапно напряглось, он перевел взгляд с женщины на экран своего телефона и обратно, сунул телефон куда-то в недра плаща и медленно встал. Он тоже посмотрел в небо.

Мэри купила еду, с улыбкой попрощалась с продавцом и направилась обратно на станцию. Мужчина был всего в метре от нее, когда она наконец его заметила, решив, что это бездомный, рассчитывающий получить несколько монет со сдачи. Он улыбнулся. Она заметила нож, только когда он вонзился ей в грудь. Мужчина в серой кепке пробормотал три непонятных слова с сильным акцентом и, все еще улыбаясь, прижал ее к себе, вытащил нож и снова ударил. На этот раз сантиметров на пять ниже. Единственный звук, который она издала, был судорожный, прерывистый вдох. К тому моменту, как она упала, мужчина уже убежал.

В трех километрах от вокзала Юстон Гарри Томас остановился у киоска с кофе в Кентиш-Таун, чтобы выпить первую за день чашку эспрессо. Рассмеявшись и похлопав себя по животу, он отказался от круассана. Он подходил ко входу в метро, когда бегун с небольшим рюкзаком полоснул его по горлу кухонным ножом, притормозив только для того, чтобы восстановить равновесие, пробормотать несколько слов и вонзить нож Гарри в сердце. Кровь и эспрессо смешались, стекая по ступенькам.

В 06:55 Сет Хуссейн переходил дорогу возле своего дома в Кройдоне, когда его ударил ножом мужчина, толкавший коляску. Саре Томпсон перерезали горло в автобусе № 259 от Кингс-Кросс. Брайана Холла ударили ножом, а затем столкнули под поезд метро на станции Пимлико. Последними умерли Сатнам Стэнли и Анита Кросс – еще два ножа, еще два удара в сердце.

На часах 07:15. Семь убийств за двадцать девять минут.

2

Фэйми Мэдден вышла из дома и сразу же остановилась: поправила наушники и нашла в плейлисте «Волшебную флейту» Моцарта. Заиграла увертюра: гобои, кларнеты, фаготы и валторны уносили ее вперед по улице. Она дирижировала, стоя в очереди за кофе, напевала арию Птицелова в метро. Фэйми двадцать лет проработала журналистом, но новости ее больше не интересуют – ей не хотелось их ни читать, ни смотреть. Вместо этого она поддавалась магии замысловатых мелодий восемнадцатого века. Ее прижимали к окну набитого людьми поезда на линии Пикадилли, но немецкая игра слов в наушниках действовала как портал в другое, более счастливое место.

На станции Грин-Парк она пересела на другую линию и со вздохом открыла электронную почту. Среди новых входящих оказалось эссе Чарли – ее дочери-студентки – с пометкой: «проверить орфографию и все такое. Спасибо, мам!»

Значит, все еще могу пригодиться, подумала Фэйми.

Когда двери вагона открылись на станции Канэри-Уорф, Фэйми была так увлечена исправлением синтаксиса, что и забыла о корпоративной реструктуризации – главном вопросе этого дня. Не поднимая взгляда от телефона, она на автопилоте дошла до эскалатора – уклоняясь, меняя направление, обходя. Замысловатый танец лондонских пассажиров. Выйдя из метро, она почувствовала тепло – зима была долгая, а весна прохладная, но наконец-то солнце начало припекать. Она выудила из сумки солнцезащитные очки-авиаторы, убрав свои обычные в тонкой круглой оправе, и взглянула на бегущую ленту новостей, тянувшуюся через весь фасад здания из стекла и гранита, в котором располагался офис «Петерсон АйПиСи».

Привычка. Она делала так каждый раз. Какая-то часть Фэйми всегда оказывалась под впечатлением от актуальности и притягательности быстро движущихся золотых слов – несмотря на их чрезмерность, несмотря на ее личное неприятие, несмотря ни на что. Сегодня они рассказали ей, что французские фермеры бунтуют, а президент США находится в Берлине.

Она поднялась по мраморной лестнице, перешагивая через три ступени за раз, показала пропуск охраннику, доехала на лифте на четвертый этаж и открыла бронированные двери. Часы на стене показывали 07:55 в Великобритании, 02:55 в США, 08:55 в Париже. На пять минут раньше. Еще одна привычка. В огромном редакционном зале размером с два футбольных поля было тихо, как в библиотеке; из сотен черных компьютеров работала едва ли треть. Но начало утренней смены все изменит – Лондон вернется к контролю глобального потока новостей.

В ярко освещенном помещении с низким потолком кондиционер работал на полную мощность, разгоняя запахи ночной смены: пота, духов и холодной китайской еды на вынос. Отдел новостей всегда был для Фэйми вторым домом, ее зоной комфорта. Не имело значения, какие битвы предстояло вести (а их было много), здесь Фэйми знала, что делает. Возможно, она была плохой женой и плохой матерью, но с работой она справлялась отлично и только в офисе могла расслабиться, зная, что все под контролем.

Фэйми кивнула улыбающемуся загорелому мужчине в шортах. Итан Джеймс – редактор из бюро новостей ЕБВА – Европа, Ближний Восток и Африка. Несмотря на свое высокое положение – только лучшие из лучших работали в этом отделе, – выглядел он ровесником ее дочери.

Пора уходить, старушка, подумала она.

Фэйми одевалась как в молодости – ее образ практически не изменился со времен университета: черные коротко стриженные волосы, черная футболка, куртка цвета хаки, рваные джинсы и черные кеды. Она яростно сопротивлялась предложениям дочери одеваться как другие «женщины в ее возрасте». Эта мысль наполняла ее ужасом. У нее была хорошая кожа, и косметикой она пользовалась минимально: тональный крем и, может быть, румяна, но помада – никогда. Ей часто говорили, что у нее серьезное лицо. Большие карие глаза. В каждом ухе по серебряному колечку и сережке-гвоздику. Бег помогал сохранять форму, и Фэйми знала, что выглядит на десять лет моложе своего реального возраста. Но когда тебе сорок один, а твой босс выглядит на двадцать один, начинаешь чувствовать себя древней. А к тому же никакого карьерного роста, урезание зарплат и бесконечные, угнетающие и непостижимые реструктуризации.

– Кто утренний выпускающий редактор? – Лысеющий мужчина, сидящий перед двумя экранами, потянулся и огляделся по сторонам.

Фэйми помахала ему:

– Я тут, Лукас. Я выпускающий.

– О, Фэйми! – он поднял руку в знак приветствия. – Ночью было довольно тихо. В Шотландии – в Пейсли – вспыхнул ужасный пожар, но его потушили. Никаких жертв. Вот и все. – Лукас устало улыбнулся. – Уступаю дела тебе.

Фэйми скользнула на его место. Лукас забрал сумку и ушел.

Фэйми посмотрела на мониторы – большие, широкоугольные и явно нуждающиеся в серьезной чистке, так что она протерла их салфеткой для очков, чтобы убрать хоть некоторые из свежих пятен. Фэйми просмотрела заголовки ленты новостей. Ей нравилось быть выпускающим редактором больше, чем она признавала. На несколько часов она могла забыть свою злость на прошлое, тревогу о будущем и тоску по дочери.

Она протерла стекла очков, заправила за уши несколько выбившихся прядей и стала ждать. Телевизоры на стене включены на каналы «Си-эн-эн», «Скай-Ньюс», «Би-би-си» и «Аль Джазира» – реклама, погода, погода и снова реклама. На столе появилась кружка с кофе. Фэйми подняла глаза. Сэм Картер, заместитель редактора, тощий и c растрепанными волосами, помахал ей маленьким пакетиком сахара, вопросительно приподняв бровь.

– Не соблазняй, сатана. – Фэйми покачала головой.

Картер пожал плечами и медленно высыпал сахар в свою чашку. Бледная кожа, белая рубашка-поло, джинсы, коричневые мокасины. Кривой нос игрока в регби. Стремительно редеющая шевелюра.

– Ну, как хочешь.

Фэйми улыбнулась.

– Мне нравится по меньшей мере начинать день с правильных поступков и решений. Ты же знаешь.

– Продержишься максимум до восьми тридцати, – сказал он. – Как у Чарли дела с экзаменами?

Фэйми не ответила. Столичная полиция подтвердила факт нанесения ножевого ранения на станции Юстон. Она открыла сообщение.

БРИТАНСКАЯ ПОЛИЦИЯ

СООБЩАЕТ ОБ УБИЙСТВЕ В ЦЕНТРЕ ЛОНДОНА

ВО ВРЕМЯ УТРЕННЕГО ЧАСА ПИК

– Юстон – необычное место для такого, а? – Рот Сэма был полон печенья, но слова разобрать было можно.

– Бандитским этот район точно не назовешь, – согласилась Фэйми. – Если не считать разъяренных пассажиров.

– Кадры! – раздался чей-то голос.

Приподнявшись, Фэйми увидела на экране видео из «Твиттера»: женщина лежит на асфальте лицом вниз. Черные волосы, красный шарф, много крови.

– Мы точно знаем, что это с Юстона?

– Нет, – последовал ответ. – Сообщение от пользователя под ником Birdie99: «Это только что случилось. Она точно мертва. Парень убежал. Кажется, меня сейчас стошнит». И всё.

Фэйми посмотрела на изображение, и ее охватило чувство тревоги. Они не могли опубликовать фотографию, сперва нужно было проверить ее достоверность, но выглядело все правдоподобно. Оглядевшись, она осознала, что редакция британского бюро уже во всю работает: все столы заняты, компьютеры включены. У стены поднялась рука. Томми Дара взглянул на Фэйми, затем перевел взгляд на свой монитор.

– Еще кадры. Снова из «Твиттера», тот же ракурс, но чуть дальше. Вид от ларьков, это определенно Юстон.

Это был уже второй источник, но Фэйми хотелось большего.

– Мы можем кого-нибудь туда послать? Полиция сообщила, что может сделать заявление.

– Займусь этим! – крикнул Томми. Темнокожий, около тридцати лет. Очки в круглой оправе. Густые черные волосы, аккуратно выбритый затылок и виски.

Зазвонил телефон. Фэйми надела гарнитуру:

– Фэйми Мэдден.

– Фэйми, это Серена, ножевое…

Фэйми перебила ее:

– Спасибо, Серена. Работаем над этим и уже на пути в Юстон.

Она собиралась повесить трубку, когда услышала, как изменился голос подруги:

– Я не про Юстон. Кентиш-Таун. На входе в метро лежит тело…

Сердце Фэйми заколотилось. Она подняла голову и объявила, прикрыв микрофон:

– У Серены есть информация о еще одном ножевом ранении. Кентиш-Таун. – Она поправила микрофон. – Так, Серена, рассказывай.

На фоне она услышала бесплотный крик и вой полицейских машин, а затем голос Серены – размеренный, но напряженный. Фэйми быстро печатала.

– У подножия лестницы лежит мужчина, вероятно, с перерезанным горлом. Белый, лет тридцати пяти. Вход в метро сейчас закрыт, повсюду кровь. Похоже, я оказалась здесь почти сразу после случившегося. Явно серьезные раны на груди и шее. Скорая и полиция уже здесь. Один из сотрудников сказал мне, что видел, как в сторону центра города убегал мужчина.

– Оставайся там, Серена. Спасибо.

ДВА ЧЕЛОВЕКА УБИТЫ В РЕЗУЛЬТАТЕ

ДВУХ НАПАДЕНИЙ С НОЖОМ В ЛОНДОНЕ.

СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦЕВ

Две ножевые атаки, разделенные тремя километрами. Возможно, совпадение, но утро точно будет напряженным.

– Еще кадры с Юстона! – Это снова Томми. – Фэйми, ты должна это увидеть.

Его голос звучал сдавленно. Томми указывал на экран. Это фото мертвой женщины было более качественным и снято под другим углом. Фэйми пристально изучила окровавленную одежду и лицо женщины, и тут на нее навалилась слабость – Фэйми ее узнала.

3

– Боже милостивый, это Мэри Лоусон.

Фэйми вцепилась в стол. Женщина у вокзала Юстон – это Мэри Лоусон, ветеран журналистики из агентства «АйПиСи» и глава их отдела расследований. Фэйми недоумевала, как же не узнала ее раньше – для этого было достаточно синего кардигана и красного шелкового шарфа.

Когда Фэйми в конце концов вырвала себя из оцепенения, она обнаружила, что позади нее собралась небольшая толпа. Фото с Юстона открывали на компьютерах по всему этажу, и его продвижение можно было отследить по вскрикам и вздохам. Сотрудники подтягивались к столам британского бюро в знак сочувствия и солидарности. Фэйми посмотрела через стеклянную стену на стол Мэри: компьютер, фотография двух маленьких детей. Фэйми почувствовала, как ее дернули за рукав.

– Есть еще кое-что. – Сэм кивнул в сторону ее двойного экрана.

Фэйми не двигалась, у нее кружилась голова. Когда пришли документы на развод, Мэри купила ей пиццу. Когда ее дочь сдала выпускные экзамены, Мэри первой ее поздравила. Она была одной из лучших, крутым и находчивым репортером и умело руководила отделом расследований.

– Фэйми, работа, – сказал Сэм мягко, но твердо.

– Ее детям одиннадцать и тринадцать, Сэм.

– Я знаю. Произошло нечто ужасное. Мы с этим разберемся. Но сейчас ты – выпускающий редактор, если только не хочешь, чтобы кто-то другой…

Фэйми покачала головой:

– Нет, нет, я все сделаю.

Она опустилась в кресло, вытерла глаза рукавом и пролистала последние две минуты ленты новостей. Живот свело. Полиция сообщила о еще трех нападениях, на этот раз в Кройдоне, Хакни и Пимлико. Тут в кровь наконец-то поступил адреналин. Это не было совпадением. В телевизорах на стене появлялись сообщения о «множественных нападениях».

Телефон, снова Серена, испуганный голос.

– Господи, Фэйми! Я рассмотрела человека, когда его уносили. Это Гарри. Гарри Томас из отдела расследований. Господи, я никогда не видела столько крови.

Откуда-то издалека Фэйми услышала свой собственный голос:

– Он мертв, Серена? Они это подтвердили?

– Да. Боже. Мертв. Совсем мертв. Черт.

ЛОНДОНСКАЯ ПОЛИЦИЯ СООБЩАЕТ,

ЧТО МНОГОЧИСЛЕННЫЕ НАПАДЕНИЯ

ЯВЛЯЮТСЯ «ВОЗМОЖНЫМ ТЕРАКТОМ»

ПОЛИЦИЯ ПОДТВЕРЖДАЕТ,

ЧТО 2 ЧЕЛОВЕКА УБИТЫ И 3 РАНЕНЫ

В РЕЗУЛЬТАТЕ 5 НАПАДЕНИЙ

С ХОЛОДНЫМ ОРУЖИЕМ В ЛОНДОНЕ —

ЗАЯВЛЕНИЕ

ЛОНДОН, 22 мая. (АйПиСи) – Полиция Лондона заявила, что пять отдельных случаев нападений с холодным оружием, произошедших в разных частях британской столицы, были «возможной террористической атакой».

В заявлении столичной полиции сообщается, что два человека были убиты и трое серьезно ранены.

Фэйми напряжено моргнула.

– Вторая пара глаз! Посмотрите, кто-нибудь!

Итан Джеймс из бюро ЕБВА появился у нее за спиной и прочитал текст.

– Второй мертвый – это Гарри Томас, – сказала Фэйми. – Из отдела расследований. Серена только что это подтвердила.

– Боже милостивый. Она узнала его имя от медиков?

– Нет, но они с Гарри друзья, Итан. И она уверена, что это он.

– Понял. Отправляй новость.

Фэйми тут же разместила сообщение.

– Это двое – они из наших, Итан. И они сидели рядом друг с другом. Прямо там. – Она ткнула большим пальцем в сторону столов за стеклом. – Пора звонить боссу.

– Согласен. Сейчас наберу ему. И передам в другие информационные бюро, чтобы они придержали несущественные материалы. – Итан ушел, держа телефон у уха.

Все лица британского отдела смотрели на нее. Они уже знали, но Фэйми пришлось сказать это вслух:

– Смерть в Кентиш-Тауне – это Гарри Томас.

Ладони закрывают рты. Руки хватаются за головы.

Зазвонил телефон, и все разом отвернулись от Фэйми. Это был телефон Мэри Лоусон, пронзительно трезвонивший сквозь стекло. Затем второй звонок, и еще один, и еще – пока не стало казаться, что все телефоны в отделе расследований звонят одновременно. Срабатывали автоответчики, но звонки начинались снова. Томми подергал стеклянную дверь.

– Заперто, – сказал он.

Звонили семь телефонов.

Сэм Картер сказал это первым:

– У нас есть данные по другим жертвам?

Хотя Сэм знал, что никакой информации не было, но он должен был спросить. И подтекст был ясен. Черт возьми, это будет долгое утро.

Снова телефон на столе Фэйми.

– Фэйми Мэдден. Слушаю.

На другом конце повисла пауза, а затем звук глубокого вдоха – этого времени хватило, чтобы страх поселился в животе Фэйми.

– Фэйми Мэдден, – повторила она.

Все снова повернулись к Фэйми.

– Это доктор Эдмунд Александр из больницы Университетского колледжа. – Он сделал паузу. Фэйми знала, что подобные звонки всегда заканчиваются одинаково. – Это Информационное бюро?

– Да, – сказала она. – Чем могу помочь?

– Вы знаете Сета Хуссейна?

– Да, он наш коллега. И друг, – быстро добавила она.

Все ее тело напряглось в ожидании.

– Вынужден сообщить вам, что мистер Хуссейн умер несколько минут назад. При нем было служебное удостоверение, в котором указан ваш номер. Обычно мы не звоним на работу, но у нас нет данных о его семье. И в сложившихся обстоятельствах…

У Фэйми голова шла кругом, но она заставила себя ответить:

– Спасибо, доктор Александр. Могу я… Могу я спросить, как он умер?

– Ножевые ранения в живот и грудь. У него не было ни единого шанса. Мы сделали все, что могли. Мне очень жаль, но этого было недостаточно.

Фэйми закрыла глаза.

– Спасибо.

Сет Хуссейн. Самый критически мыслящий и сосредоточенный журналист, с которым она когда-либо сталкивалась. Тихий борец за права человека в своем родном Египте. И последний мужчина, с которым она спала. Конечно, это была ужасная ошибка, но она поддалась на его лесть и приняла ухаживания. Она не знала, кто из коллег мог быть в курсе их отношений. Сет вел себя тихо, сдержанно и вежливо, так что вполне возможно, что никто и не знал. Тридцать восемь лет, харизматичный и выдающийся. И мертвый. Она сморгнула слезы.

– Фэйми? – Это была Софи Арнольд, самая молодая сотрудница бюро. – Кто это был, Фэйми?

– Погоди! Я как раз пишу. – Руки ее дрожали.

ЧИСЛО ПОГИБШИХ В РЕЗУЛЬТАТЕ АТАК В ЛОНДОНЕ

ВОЗРОСЛО ДО ТРЕХ – ИСТОЧНИК В ГОСПИТАЛЕ

– Сет Хуссейн, – сказала она слабым голосом. – Это Сет Хуссейн.

Почему-то все встали. Как будто оставаться на месте было как-то неуважительно. Они смотрели друг на друга, на Фэйми, на экраны телевизоров. Софи закрыла лицо руками.

Снова появился Итан Джеймс.

– Ты в порядке, Фэйми?

– Конечно, я в порядке, черт возьми, – огрызнулась она. – Я дам тебе знать, когда горе станет сильнее меня и я не смогу работать.

Он отпрянул, кивнул и поспешил уйти.

– Достал уже, – пробормотала Фэйми. Кивок от Сэма, еще один от Томми. Она знала, что через какое-то время ей придется извиниться за резкость, но знала также, что Итан никогда бы не подошел с таким вопросом к коллеге-мужчине. Она вздохнула. – Так, это явно закономерность. Нам нужно найти остальных из отдела расследований, потому что…

Томми поднял руку:

– Только что попробовал, Фэйми. Боюсь, никто не ответил.

Она плотно сжала губы. В офисе позади них снова зазвонили телефоны.

Все новостные каналы передавали информацию о лондонских атаках: кадры из Юстона перемежались прямыми включениями из Кентиш-Тауна.

– У канала «Скай» что-то есть! – крикнул чей-то голос.

На закольцованном десятисекундном видео была видна толпа, убегающая подальше от двухэтажного автобуса.

– Это Кингс-Кросс, – сказал Томми, подходя ближе к экрану. – И они выглядят чертовски напуганными.

Новости переключились на прямой эфир: в кадре здание Скотленд-Ярда.

– Звук, пожалуйста! – крикнула Фэйми.

Она села на свое место, и ее пальцы замерли над клавиатурой. Когда заместитель комиссара начала читать заготовленное заявление, Фэйми стала печатать.

– Сегодня произошло нападение на жителей Лондона. – Заместитель комиссара, зажав фуражку под мышкой, посмотрела прямо в объектив камеры, затем снова на свои записи. – Утром, между шестью сорока пятью и семью пятнадцатью, было совершено семь отдельных атак в семи разных частях города.

Фэйми замешкалась, когда услышала про семь атак.

– Семь?! – ахнул Сэм. – Откуда уже семь?!

Фэйми надела наушники и продолжила печатать.

– Мы призываем свидетелей как можно скорее предоставить нам информацию о случившемся и просим не публиковать фотографии или видеозаписи нападений в социальных сетях. Если у вас есть какие-то документальные свидетельства, пожалуйста, отправьте их в полицию. Мы знаем личности жертв и связываемся с их семьями до того, как будут оглашены какие-либо подробности.

Она знает, подумала Фэйми. Она знает, что они все работают здесь.

Закончив набирать сообщение, она тут же опубликовала его в информационную ленту и только тогда сняла наушники и услышала гул голосов: вся ее команда стояла у нее за спиной, читая новость. Развернувшись в кресле, Фэйми увидела начальника бюро Эндрю Льюиса и двух вооруженных полицейских.

– Господи, все действительно плохо.

4

Эндрю Льюис не просил тишины, но все замолкли. Телевизоры были выключены, разговоры прекращены, телефоны отключены. Ссутулившийся и изможденный, Льюис откашлялся.

– Я… – Он посмотрел под ноги и тяжело вздохнул. – Боюсь, у меня очень плохие новости. – Его голос дрогнул. – Я только что разговаривал с комиссаром Кресвелл из полиции. Они идентифицировали все семь жертв. И… – Он поднял дрожащую руку, чтобы вытереть лоб. Теперь он говорил медленно, каждое слово давалось с трудом. – Они все из наших, друзья мои. Каждый из них. Все. Про Мэри вы уже знаете. А еще…

Фэйми почувствовала, как кто-то схватил ее за руку и крепко сжал.

Эндрю Льюис прерывисто вздохнул.

– Остальные – это Гарри, Сет, Сара, Анита, Сатнам и Брайан.

Каждое имя было ударом молота. Стоны отчаяния и вздохи. Опущенные взгляды. Семеро. Невозможно представить. Фэйми быстро проверила ленту новостей и снова повернулась к начальнику бюро.

– Мы, конечно, и раньше теряли сотрудников, убитых при выполнении долга, – продолжил Льюис. – Во время работы, которую они любили. Но такого дня у нас еще не было. – Он замолчал, собираясь с силами. – Однако, если вы позволите… Горю придется подождать – мы, честно говоря, не знаем, все ли закончилось. Возможно, есть и другие жертвы, о которых мы еще не знаем.

Позади Фэйми кого-то вырвало. От запаха и звуков еще несколько человек быстро выбежали из комнаты.

– Я попрошу начальников отделов связаться со всеми своими сотрудниками, – продолжал Льюис. – С каждым до единого. Полная перекличка и немедленно. Обо всех, кого не получится найти в течение пятнадцати минут, сообщайте мне. Кроме того, здание оцеплено, и, боюсь, никому из нас нельзя покидать его. Полиция, как вы видите, уже здесь.

Фэйми уже работала над освещением трагедий, и понимала, как они разворачиваются. Шок, гнев и чувство вины, которые они вызвали, можно – нужно – измерить и зафиксировать. Она осознавала, что часть ее делала это даже сейчас – прислушивалась к мучительному молчанию и сдавленному рыданию коллег, смотрела, как они поддерживают друг друга. Но остальная часть ее была отключена. Слишком ошеломлена, чтобы двигаться. Слишком шокирована, чтобы присоединиться к остальным.

Все семеро погибших работали в отделе расследований – репортеры-следователи, зарубежные корреспонденты, специалисты по технологиям. Их больше нет. Фэйми сидела рядом с ними, шутила с ними, спорила с ними. Долгое время она хотела стать одной из них. Если она выходила за кофе, то приносила и им. Если работала допоздна, могла рассчитывать, что кто-то из них предложит ей холодную пиццу. Несмотря на секретный характер их работы, с ней они были приветливы, и Фэйми наслаждалась их обществом.

Но теперь всё в прошлом.

Фэйми глянула через стекло. Команда отдела расследований сидела за длинным столом: трое по одну сторону, четверо – по другую. Перед каждым монитор, клавиатура и телефон. Никаких тумбочек, папок с документами и лотков для бумаг. Из личных вещей только фотография детей Мэри, новый блок для заметок у монитора Сатнама, шарик офисного пластилина где-то между местом Аниты и Сары. Впервые Фэйми заметила, что стол выглядел так, будто за ним никто и не работал. Чистый, даже стерильный. Никакого сравнения с ее рабочим местом – большинством мест. Команда отдела расследований установила недостижимые стандарты порядка.