Полная версия
Катализатор. Серебряный Сумрак
– Только без целенаправленной помощи других сильнейших всё это – слишком долго.
– Но тем не менее. Рано или поздно. Что такое десятилетия – для Высших Магов?
– Примерно то же, что и для вампиров с демонами. И для Сумрачной Ирины Марковой. Теперешней.
А сколько ей сейчас? Ясно, что школу Координатор Севера закончила давно. Но всё равно – не сто же лет ее столь редкому «проекту». Тогда еще «воронки» не изобрели.
И уже сейчас она попала в Координаторы? В мире сильнейших, живущих столетиями?
– Да. Ее собирались списать, а в итоге сделали бессмертной. Условно. До новой встречи с Вороном.
– Да. Для бессмертной ее слишком легко убить. Но вернемся ко мне, – Инна помолчала. Наверное, потом она проклянет слишком длинный язык. И то, как непозволительно расслабилась – на внезапном отдыхе и в относительной безопасности. – Тут дело в другом. Я ведь изначально-то никакое не Зеркало. Как и Ирина Маркова – не полудемон. Зеркало – мой вторичный Дар, понимаешь? Случайно обнаруженный, когда от меня впервые решили избавиться. И уже не смогли.
– Что?
– Что слышишь. Зеркало – вторично. Сам-то подумай, зачем ему шляться по большим скоплениям людей? Кого там зеркалить – смертных?
– Чтобы найти следующую ступень?
– И это тоже. Но риск великоват, не находишь? Проще затихариться где-нибудь, влепить щит-отзеркалку и жить более-менее спокойно. Лет до семидесяти, зато гарантированно.
– Всё равно найдут. Рано или поздно.
Далось ему это выражение!
– Одно дело найдут, другое – самой их искать. Слишком рискованно. И малоэффективно.
– А разве ты к риску и авантюрам не склонна?
– Поверишь: нет. По уши уже нахлебалась – давным-давно. Да, я хочу отомстить за отца. За бабушку… за Натку. И даже за маму. На меня ей было плевать, но Наташку она любила.
– Но ведь вашу мать убили вампиры?
Глава девятая.
1
Пробуждение было тревожным. Как в одну из тех ночей, когда во сне виделся мертвый отец. Или мертвая бабушка. А в старых дверях надрывался дребезжащий звонок, сводя с ума соседей, которым завтра на работу. Недремлющая служба опеки являлась в любое время. Неутомимо караулила в безжалостной засаде. Усыпляла бдительность, выжидала момент поудобнее. Для себя.
И Инна с вечной тревогой ждала дня и часа, когда кто-то из вымотанных бессонницей и страхом соседей предаст. Просто чтобы вновь спокойно жить самим.
Другая область, другой дом – и та же до боли привычная, в клочья рвущая нервы тревога!
Оглушающие крики, жалобные вопли, отчаянный плач. И зло бьет в ноздри удушливая вонь едкого дыма!
Пожар! «Надежда» горит»! Милая, добрая уютная «Надежда», где было так хорошо…
Дальнейшее стало законным продолжением бесконечного кошмара. Инна отчаянно, безжалостно трясла сестру, а та никак не просыпалась. То ли уже успела наглотаться, то ли просто слишком хотела спать…
А потом всё рыдала, что задыхается.
Следом была лихая гонка по длинным коридорам – во встревоженной компании еще троих уже проснувшихся. К счастью – взрослых. Торопились трясти всех прочих. Выводить на воздух первыми детей.
Пытаться что-то тушить бесполезно – в здании вдруг отключили воду. Холодную и горячую. Вот отключили – и всё. Такое бывало, но редко… И всего на час-два.
Через два часа тут останутся лишь черные головешки. И остывающий серый пепел.
Нет даже белого снега с небес. Вчера валил валом, как одержимый, а именно сегодня – нет.
А еще здесь нет рабочего огнетушителя. Вот внезапно – ни одного. Оба вышли из строя. Разом. Именно сегодня.
Потом… потом яростный, трескучий огонь отрезал наверху двоих – Инну и Катюшку, трехлетнюю девочку, всегда прежде тихую и неразговорчивую. А сейчас испуганно вцепившуюся в Иннину руку своими двумя.
Катина мать уехала на сутки к родне в город, а старшую сестру Лену Инна только что вытолкала вниз. В одиннадцать лет умирать определенно рано. Даже героически.
Ребенка Инна, осторожно отцепив судорожно вцепившиеся лапки, бросила на руки Саше. Поймал.
А потом молча шагнула вниз сама. Под испуганный визг дрожащей Наташки.
К счастью, под окном был мягкий сугроб. Вчера щедро намело. А под ним – куча прошлогодних листьев. Мягких, полугнилых. Было страшно, а потом смешно.
И снова страшно. Когда сверху камнем рухнула пылающая балка. С треском и грохотом.
Под истошный крик Наташи – мимо. На полметра. Почти.
Страшно. Жутко. Холодно. И одиноко.
Нет. Хорошо, что холодно. Иначе бы спасительный сугроб растаял ночью. Если бы вдруг внезапная оттепель – посреди холодного января. Оттепель, но без дождя.
Народ зябко жмется друг к другу. Разжигает жалко чадящие костры. На снегу. Том самом, щедро наваленном.
А в паре десятков метров догорает «Надежда».
Инна молча подсела к общему костру, приняла из чьих-то дружески протянутых рук теплую фляжку. Отхлебнула. Чай или водка? Не понять. И того мало.
И нечем помыть руки – все в густой черной саже. И нечем протереть слезящиеся глаза. От дыма – конечно же, от дыма.
Скупой на слова Куратор указаний на такой случай не давал. Как и никаких других. С самого отъезда.
И что теперь делать?
2
Ночная охота Инне понравилась. До этого основной процесс ловли обреченных на съедение преступников представлялся ей смутно. Предыдущие–то сами их с Яром нашли.
А тут как быть? И в самом деле активно бродить по темным аллеям? Чутко прислушиваться – вдруг кто заполошно заорет? И сломя голову нестись туда? Кушать подано, спешите жрать.
Оказалось – нет. Всё гораздо проще.
Видите ли, любезная администратор осведомлена о… некоторых особенностях нынешних постояльцев. (Пожалуй, стоит приглядеться и к прочим.) А поскольку сами они заявить о своих личных проблемах по понятным причинам стесняются – лучше предложить необходимые услуги самой. А чтобы столь личный разговор прошел деликатнее, воспитанная администратор его начала с вполне осведомленной о тонких деталях Инной, а не с самим… больным. Это ведь не Инне нужно обязательное к приему лекарство, правильно? Значит, она вполне способна обсудить столь осторожную тему, не краснея.
Ошалевшая Катализатор чуть не решила, что приветливая и гостеприимная Татьяна Ивановна предлагает гостям собственную шею. То бишь запястье. Или вкусные наманикюренные лапки подшефного персонала. (И не лень-то постоянно лак подновлять. Руки же вечно в воде и чистящих средствах. Тут уж никакие перчатки не спасут.)
Оказалось, все догадки – мимо. Там-то и там-то удобно расположены подпольные клубы. Для тайных любителей запретных удовольствий. Кого обычно предпочитает кушать уважаемый господин вампир? Педофилов, садистов, банальных гопников-насильников? Или разжиревших новорусов – любителей травить боевыми собаками пойманных бомжей? Или наркодилеров – о, у них бывает такая забористая кровь. Еще ни один, даже самый привередливый клиент не жаловался.
А как насчет «детского бизнеса»? О, Инна неправильно поняла. Не надо так нервничать. Есть положено не детей, а тех, кто ими торгует. Уважаемая гостья ведь наверняка видела нищих со «спящими» детьми? Так они вовсе не спят. Они под крепкими наркотиками. Если еще вообще живые.
Все эти группы риска имеют столько личных врагов, что на голодных вампиров подумают в последнюю очередь. И вообще, они ведь сами любят запретные удовольствия. А за всё нужно щедро платить. И порой вежливо меняться ролями. Так ведь справедливее?
Инна согласилась, что несомненно.
Прямо не бурлящий бизнесом город-несколько-миллионник, а готовая столовая. Приезжай-угощайся.
3
Сначала Инна решила, что здесь все погорельцы-отдыхающие просто настолько потрясены. И даже разозлилась, что ошалевший народ, но вполне себе живой и здоровый так долго не желает встряхнуться. Ведь это лишь они с Наткой только что, возможно, потеряли всё. Это они одни – опять вне закона. На семи ледяных ветрах.
А все прочие сейчас вернутся домой – к родным семьям. В теплые, уютные квартиры. Где с балкона не видно шустрых серохвостых белок и заснеженных сосенок, но и органы опеки с дубиной не гоняются. И с реальной угрозой детдома и колонии.
Найдутся для поправки слабого здоровья и расшатанных нервов и другие санатории. Не все же тут отдыхающие – поголовно матерые агенты Светлых Сил.
Но спасшийся народ зябко ежился. Кто-то пару раз проронил вескую фразу: «Убираться надо! Немедленно». Ему отвечали: «Теперь-то везде найдут».
Додумать догадку Инна не успела. Слишком уж невероятно. А голова уже ни черта не варит – от тревоги за Наташку. А заодно от холода, пережитого шока и усталости.
И навзрыд зарыдал мелкий Сережка. Громко и отчаянно – в почти полной тишине. Никого не стесняясь, как дошкольник младшей группы. Горько и безутешно.
Только догорающий зимний костер посреди подтаявшего от огня сугроба – и восьмилетний мальчишка:
– Мама, я не мог этого сделать! Ты же говорила, я не могу! Не смогу никогда!..
Глава десятая.
1
Понять Ярослава легко. Таких мерзких типов и хочется спешно мочить. Поголовно. Без счета. Чем больше, чем лучше.
Особенно если учесть, что вампир и Катализатор там обнаружили. Инна едва уговорила не устроить мочилово прямо на месте. Всё равно уже никого не спасти.
Зато теперь быстроногий Ярослав догнал уже пятого. Столько сытной еды за раз ему точно не нужно. И как прикажете теперь останавливать благородного вампира – отважного борца с отпетыми отморозками? Рыцаря Темной Ночи, чтоб ему!
Они ведь здесь в гостях. Незачем портить другим будущую кормушку. Да и себе – на завтра.
Иногда даже друзей можно сильно бить по лицу. Наотмашь. Когда забывают об элементарной вежливости.
И остается молиться, чтобы в тебя в ответ не вонзили бритвенные клыки. Или такие же смертоносные когти. Ими теплую кровь не пьют, но приятного тоже мало. А рядом не вертится никого с ускоренной регенерацией.
– Извини… – искренне опомнился Ярослав. Чернущие глаза полны раскаяния. Тоже искреннего. – Я нас подставил, да?
– Надеюсь, еще нет, – вздохнула благородная спасительница городского отребья. На редкость мерзкого.
Ладно, на первый раз простят. Не выжившее отребье – гостеприимные хозяева. Или не заметят.
Тем более, не Яр первый. Инна в этом отношении – ничуть не умнее. Только, в отличие от некоего Ночного Рыцаря, с ней это порой случалось вовсе не из благородных побуждений.
2
Своего неброского Куратора Инна узнала сразу. Издали, на снежной опушке темно-зеленого леса. Здравствуйте, вот и тайный связной на быстрых лыжах. Пешком, точнее.
Еще даже Сережка успокоиться не успел.
– Вы приехали, чтобы… – сердце пропустило удар.
Все-таки Куратор их не бросил! А она – наивная дура! Мало того, что успела глупо запаниковать, так еще и забыла, что по оговоренной легенде он – дядя. А дядям не «выкают».
– Чтобы забрать тебя и Наташу в другой санаторий, – ободряюще улыбнулся Куратор. – И не только вас. Еще и их… – он дружески махнул рукой на прочих погорельцев.
Их-то куда? До ближайшей помощи? До автобусной остановки? Или сразу до вокзала?
Если тут все-таки опять же – не сплошные агенты. Включая заплаканную трехлетнюю Катюшку. Или ее таскает с собой на важные задания просоленная всеми ветрами агентесса-мать? А мелкий Сережа вообще – Джеймс Бонд со стажем.
Хочется истерически рассмеяться. С явным облегчением. Всё ведь уже хорошо. Они с Наташей уже в безопасности.
– Разумеется, не всех, – вежливо поддержал шутку Куратор. – Только детей. Их бесталанные матери нам без надобности. Они все отправятся домой. И будут молчать – под угрозой полного стирания памяти. Впрочем, кому-то придется и стереть. Слишком уж истеричным. Они ведь иначе не успокоятся.
Шутка, наверное, веселая, но Инне под нее не рассмеяться. Наташу тоже хотели у нее отнять. А саму Инну вместо стирания памяти сплавить в колонию – за похищение.
– Инна, это не шутка, – вдруг еле слышно пролепетала Натка. Дрожа, как осиновый лист. Зимой.
– Ты чего? – еще живая улыбка пристывает к уже заиндевевшему лицу. Ледяным железом.
– Ленка сказала, сюда идет зло! Ленка видела кошмар. Она видела этот пожар… и зло!
Натка никогда так не говорила. Не лепетала, как насмерть перепуганный ребенок. Ей ведь уже четырнадцать.
Она так жутко не боялась – даже когда пряталась от вездесущих органов опеки.
А теперь маленькая сестренка лишь в диком ужасе уставилась на такого привычного Куратора. Круглыми, полными этого ужаса блюдцами. И отчаянно бормочет:
– Вы ведь и меня убьете, да? Вам нужна только способная Инна? Только она, да?
– Нат, успокойся, – старшая сестра выдавила новую улыбку. Еле-еле. – Здесь все, кроме нас, были для поправки здоровья.
Особенно Сережа. И видевшая сны Лена – сестра спасенной сегодня Катюшки. И…
А что умеет маленькая Катюшка? Сжигать? Видеть приближающееся зло?
Что умеют остальные?!
Но если здесь весь санаторий набит под завязку талантливыми детьми, то…
– Наташа, их мамы в курсе ситуации. – Так здесь располагалась тайная база? Что ж, на месте умного Куратора и других агентов Инна тоже бы лишнего не болтала. Она и на своем-то прикусила язык. – Я ведь тоже не совсем человек… наверное.
– Не «наверное», – еще тише лепечет сестренка. – Точно. Ты всё еще не поняла…
– Именно, – подтвердил Куратор.
Без улыбки. Даже пристывшей. У него вместо нее – голос. И тон. И морозит не его самого, а собеседников. Всех.
– «Поправка здоровья»… – криво усмехнулась Инна.
– Именно. И ты его замечательно им поправила. Я рад, что мы поняли друг друга. С боевым крещением, Инна.
В глазах помутилось даже раньше, чем до нее, тупой из тупых – махровой дуры и подлой предательницы! – дошло. Но позже, чем она ощутила на себе потухшие взгляды десятков людей – только что потерявших всё. И всех. Навсегда.
И позже, чем из хвойного леса выступили человек двадцать боевых Магов. Поровну – Света и Тьмы.
3
Звезд на черном небе сегодня нет. А ручной комнатный свет зажигать лень. Хватит огонька сигареты. Двух.
И далеких окон соседних домов. Далеких-далеких… из другого измерения. Где всем тепло.
Где не нужно зябко сидеть на холодном подоконнике и тоскливо смотреть в сумеречный город.
Правда, бывает хуже. Смотреть туда в полном одиночестве.
– А… что было потом? После?
– Потом? – криво усмехнулась Инна. – Ты считаешь, на этом волнующем месте я героически восстала и заорала: «Больше никогда!»? Сейчас! Нет, конечно, сначала и восстала, и заорала… А потом честно пошла выполнять следующий заказ. Только уже без Натки. Ее чертов Куратор оставил у себя – заложницей. Они ведь там тоже не полные дураки.
Кофе всё же горячий, и две гостиничные чашки с мишками Гами – похожи друг на друга. Они же с одной кухни. Как и Инна с Яром – из одного убежища. И из одной беды.
– Катализатор – это…
– Тот, кто пробуждает в окружающих мирно дремлющие сверхталанты. В «Надежде» собрались отцы и матери – чаще почему-то второе – слишком способных детей.
«Почему-то». Потому что в России выражение «развелся с женой и детьми» родилось не на пустом месте. Из некоторых таких семей трусливые, слишком чувствительные отцы просто удрали – во весь опор. «Из невыносимого ада». Оставив там и дальше вариться и жариться якобы любимую женщину. И родного сына или дочь.
И хорошо еще, если драпали молча. А не с истеричными воплями: «Это ты виновата! У меня в семье все были здоровые!»
– Они хотели уберечь талантливых детей от вечной войны не на жизнь, а на смерть. А заодно и от четкого раздела на Светлых и Темных. Жили себе мирно, спасали. И вдруг туда – р-раз! – и закинули меня.
– Знаешь, если б я был одним из твоих бывших начальников, я бы или сразу тебя честно предупредил, или… постарался использовать втемную. Сколько получится.
– Ты? – насмешливо прищурилась Инна. – Ты, благородный Рыцарь Ночных Сумерек? Храбро впутывающийся в любую драку на стороне слабых и обиженных?
– Я же сказал: если б был, – не опустил черных глаз Ярослав. – Если б был циничным, матерым, отпетым интриганом, не церемонящимся в подручных средствах.
– Всё равно, – уже мягче улыбнулась она. Будто слегка отпустило. Что уже за бредовая чушь на ровном месте чудится? – Страшный ты, оказывается, человек, Дитя Ночи.
Ну, насколько вообще клыкастые вампиры – люди. Технически. Потому как по настоящей человечности и моральным качествам Яр господам Магам сто очков вперед даст. И Темным, и Светлым. А они ведь себя к презираемой породе бездушных нелюдей не относят.
Если кончится кофе, здесь можно сварить новый. Катализатора тоже проще найти свежеинициированного. Если вдруг снова понадобится.
– Просто иначе они рисковали твоим срывом, бунтом или самоубийством. А зачем им это?
– Именно. А ты не подумал, что они того и добивались?
– Зачем? – повторил Ярослав.
– Затем, что Катализатор – еще опаснее Зеркала. Это такой же стихийный Дар. Только Зеркало прокачивает одного себя, а Катализатор – всех талантливых окружающих.
– Мельница из сказки. Легендарное Сампо. Та, что мелет зерно без конца, не в силах остановиться.
– Или бесконечная съедобная плесень из повести, кажется, Булгакова. А инициировал меня именно Куратор. Еще в Наткиной квартире – пока показывал дешевые фокусы. Я-то, дура редкая, думала, эта сволочь только ложками жонглирует. А он – еще и моими мозгами. А используют инициированный Катализатор всегда, когда сильно снижается магическое поголовье. А потом – сразу убирают. Бесконечное число Магов не нужно никому. Ни Светлым, ни Темным. Такую вечную мельницу нужно сломать, а стремительно ползущую плесень – выжечь.
– Твой отец тоже был Катализатором?
– Да. Ну и Ясновидящим тоже – только слабым. Здесь Куратор не соврал – просто сказал не всё. Ну и мои способности ему тоже… не всё сказали, – усмехнулась Инна. – Ответный сюрприз. Дар Зеркала отсканировать невозможно. Он всё отзеркалит. Даже другое Зеркало – технически. Не знаю – не сталкивалась ни разу.
Со второго этажа почти не видно город. Только двор и соседние дома – в свете фонарей.
А их с Яром на подоконнике – нет. Фонари всё отзеркалят.
– А если… запереть Катализатора среди одних Магов? Им ведь уже ничего не грозит.
– Слишком хлопотно. И не стоит затраченных усилий. Такой Катализатор уже всё равно бесполезен. Предаст при первой же возможности. И правильно сделает. Ни один узник не обязан любить и защищать свою тюрьму. Кроме того, Катализатор вообще нужен ненадолго. И редко. Раз в десять-пятнадцать лет, не чаще. Так что дешевле создавать новых – по мере необходимости. Ты же не оставляешь окурок на следующий раз, правильно? Проще этот выбросить и достать потом из пачки новый.
– И люди еще считают циничными сволочами вампиров.
– По мне хрен редьки не слаще. Но я и себя в белые и пушистые не записываю.
– Ты сказала, твой Куратор инициировал тебя. Но погоди… только не обижайся. Твой отец ведь тоже был Катализатором. И ты не раз ездила к нему на каникулы. Прости, но не мог ли именно он…
– Не мог. Как Дар Зеркала – единственный несканируемый, так и способности Катализатора – единственные не пробуждаются другим Катализатором. Разумная природа защищает сама себя. Ей тоже не нужно бесконечное число Магов. Так что породить себе подобных я не могу. А вот Зеркало – да, оно во мне зашевелилось уже тогда. Спасибо папе. Просто проснулось оно не сразу. Зеркало вообще – самый медлительный Дар. Прокачивается с черепашьей скоростью. Слишком много надо необходимых условий. Как в теплице…
– А тебе не жалко обычных людей? Тех, кого ты теперь обращаешь сама? В том числе – случайно?
– Не случайно. И не жалко. Я ведь типа циничная злодейка с твердыми принципами, – криво усмехнулась Инна. – Не по тайным санаториям же шастаю, вроде бедной «Надежды». Там мирно жили люди, выбравшие спокойную жизнь без Магии. И тут вдруг среди них завелась я! А на эти дешевые провинциальные концерты таскаются без дела те, кому в общем-то нечего терять. Катализаторы вне сферы моей компетенции, так что стопроцентных смертников я не готовлю. Зеркала если вдруг и родятся, так никем не отсканируются. А все прочие даром получат новую и интересную жизнь. Всё лучше, чем спиваться и устраивать случки по грязным кустам.
Последний глоток остывающего кофе – как финал затянувшегося разговора. Пора завершать. Инна устала от откровенности. Смертельно устала. Слишком отвыкла.
– То есть ты решаешь за них? – не отстает Ярослав, подливая ей еще кофе. Горячего.
Зачем? Что именно друг, за это время ставший еще и лучшим, пытается сейчас понять?
– Именно. Я ведь только что сказала: не отношусь к седым и волосатым. Знаешь, сколько я на этих концертах вдоволь насмотрелась и наслушалась? Налакаются по самое – и пошло-поехало: «Поскорее бы сдохнуть!» «Когда уже этот конец света?» «Кому нужна такая жизнь?!» «Если бы я родился пять веков назад – это да. А в наше время можно только спиваться!» А то и прямо: «Ну почему наш мир не магический? Как всё тогда было бы просто и интересно! Да хоть самый жестокий, мерзкий и страшный мир, но чтобы только с магией!» Открывай новую пачку!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Д. Р. Р. Толкиен (перевод Н. Рахманова).
2
Мельница.
3
Русская народная песня.
4
Петлюра.