Последнее разделение

– Хижина, в которой остался Фарес, горит! – крикнул взволнованно Симон. – Я только что посмотрел программу.

Вся поляна пришла в движение и голоса слились в сплошной гул. Ничего нельзя было разобрать. Каждый пытался подойти поближе к ораторам, чтобы его мнение было услышано. Толпа плотно окружила базальтовые глыбы. Я выбралась из толпы и побежала через сад к Симону и Овиду, надеясь добраться до них с другой стороны.

Когда я продиралась через кусты дикой розы, Симон, оглянулся и заметил меня. Он слез с камня.

– Он жив?! Фарес жив?! – крикнула я, с силой рванув зацепившееся за колючки платье.

– Да, жив! Но он ещё не пришёл в себя.

– Овид! Что будем делать?! – я теребила в руках большой кусок ткани, вырванный из платья, не понимая, откуда он взялся и куда его пристроить.

– По-моему, он должен был умереть ещё прошлой ночью, если бы не ты, Мария!

– МЫ не можем его бросить, если МЫ знаем, что он в опасности! – неожиданно сказал Симон. – Нужно, чтобы он пришёл в себя как можно скорее!

– Может быть, послать к нему кого-нибудь? – я с надеждой посмотрела на Овида.

– Только – не ОТСЮДА! Надо найти кого-то из его Мира.

– Тогда, бежим скорее! Давай, посмотрим – есть там кто-нибудь рядом! – я схватила Симона за рукав. Овид кивнул нам, в знак согласия, и мы побежали к Центральному корпусу НАШЕГО Поселения…

* * *

Поступки, которые мы совершаем, продиктованы нам нашими внутренними установками. Для кого-то главное это – доброта, для кого-то – любовь или сострадание. А, может быть, некоторые ценят справедливость превыше всего. Даже превыше жизни других людей. Но, это уже называется месть…

Если ты делаешь что-то в разрез со своими внутренними ощущениями, тебе как-то не по себе. Ты всё время сомневаешься: а правильно ли ты поступил? Да! – говорят тебе – правильно! Ведь ты поступил по закону, ты поступил так, как от тебя ожидало Общество. Но ты – не в «своей тарелке», и какое-то чувство вины начинает грызть душу.

Может быть, когда ты что-то делаешь или собираешься сделать, самое правильное правило: это – внутреннее ощущение комфорта? А не общественное мнение? Но, тогда тебя могут счесть за нарушителя закона, или, в лучшем случае, за ненормального. Что выбрать? – каждый решает сам.

14

……………………………….………………………………………………………

Солнце стояло уже высоко. Балдахин давал какую-то тень, но она была тёплая и нисколько не спасала Шубад от изнуряющей жары. Вдали показался город. Мерное покачивание тележки успокаивало. Захотелось спать. К тому же, напомнила о себе напряженная, бессонная ночь. Шубад закрыла глаза. Ей показалось, что всё это было не с ней. Как будто, ожила одна из историй, рассказанная старой служанкой перед сном. И она заснула…

Когда она проснулась, солнце заметно ушло на запад. Тележку сильно трясло. Шубад приоткрыла балдахин и оглядела окрестности. Вокруг простиралась пустыня, а сопровождающий её отряд начал подъём на горный перевал, преградивший им путь. Они ехали по дороге, но она была не такая хорошая, как в окрестностях Ура. Это была пыльная проселочная дорога, с рытвинами и ухабами. Где они?! Куда её везут?! Почему они до сих пор не в Уре?!

Шубад откинула балдахин и приподнялась, чтобы толкнуть в спину своего возницу. Воин оглянулся.

– Что желает госпожа?

– Куда мы едем?

– Мы должны присоединиться к каравану, который будет ожидать нас за перевалом.

– Куда мы едем?! – повторила свой вопрос Шубад.

– Я не знаю, куда идёт этот караван. Мы сопровождаем Вас только до каравана. Таков приказ.

– Чей приказ?

– Приказ нашего Повелителя.

– Царя?

– Да.

– А мой муж знает, где я? Почему царь распоряжается моей жизнью?

Воин оглянулся на Шубад:

– А разве Ваш муж – не царь?

– Мой муж Верховный жрец Ура!

– Странно… Вы можете поговорить с начальником царской стражи. Я сейчас попрошу, чтобы его позвали.

Воин что-то сказал ехавшему рядом с тележкой верховому, и он развернулся и поскакал назад.

Через некоторое время с тележкой, на которой ехала Шубад, поравнялся начальник стражи.

– Я слушаю Вас, госпожа, – он слегка наклонил голову.

– Куда Вы меня везёте? Почему мы проехали Ур?!

– За перевалом нас будет ждать караван. Караван идёт в Мохенджо-Даро. С Вами останется несколько воинов из царской охраны, которые будут сопровождать Вас до самого конца. Остальные вернуться в Ур.

– Так вы везёте меня в Мохенджо-Даро?! Зачем?! – удивлённо воскликнула Шубад. – Это же много дней пути! Почему мы не вернулись в Ур?!

– Таков приказ нашего Повелителя! – смиренно ответил начальник стражи.

– Какого Повелителя?!

– Госпожа! В Уре один Повелитель, – спокойно ответил начальник стражи.

– Но, мой муж, Гильмеш – Верховный жрец! Он знает – где я?

– У нас нет Верховного жреца по имени Гильмеш.

Шубад была в недоумении. Как это – нет?

– А Вы давно в царской охране? – поинтересовалась она.

– Я назначен начальником царской стражи три года назад.

– И Вы не знаете Верховного жреца Ура?

– Почему? Знаю. Это – уважаемый всеми, почтенный человек. Он был Верховным жрецом уже тогда, когда я был ещё мальчишкой. Его имя – Сарон, и он уже такой старый, что все его жены давно умерли, а новые ему уже ни к чему.

Начальник царской стражи неприятно усмехнулся.

– Я ничего не понимаю, – пробормотала Шубад.

– Успокойтесь, госпожа! Всё будет хорошо. Скоро мы сделаем остановку на ночлег. На стоянке Вам поставят шатёр, и Вы отдохнёте. У нас достаточно пищи и воды.

– Я ничего не хочу! Я хочу обратно в Ур! Мне нужно срочно в Ур!

– Я сожалею, но это – невозможно, – непреклонно ответил начальник стражи.

Шубад настойчиво посмотрела ему в глаза. Начальник стражи был не молод. Его голос и жесты указывали на твердость его духа. Старый шрам на щеке – след былых сражений, гордая осанка и пронзительный взгляд – всё это говорило о том, что спорить с ним не имеет никакого смысла.

Шубад была в полной растерянности. Что происходит? Почему он не знает Гильмеша? При чём тут Повелитель и его приказы?

– А зачем вы везёте меня в Мохенджо-Даро? – обреченно спросила Шубад.

– К Вашему отцу.

– Но, он выдал меня замуж в Шумерское царство! Я не могу вернуться обратно!

– У меня есть письмо от нашего Повелителя для Вас и для Вашего отца, Госпожа. Вот, возьмите! – И он протянул Шубад два небольших свертка. Это были туго-перевязанные, завернутые в алую ткань, глиняные таблички.

Шубад осторожно положила их рядом с собой и посмотрела вдаль на красное закатное солнце. Как там Фарес? Что с ним? Она ничего не может сделать для него… Даже не может послать служанку к нему. Её лишили и этой возможности. Но ей нужна служанка! Ей обязаны дать хотя бы одну служанку! Начальник стражи продолжал ехать рядом. Шубад бросила на него ненавистный взгляд.

– Мне нужна служанка!

– Госпожа! Потерпите ещё немного. Когда мы доберёмся до каравана, у Вас будет служанка.

– Когда это будет?! Мне нужна служанка сейчас!

– Простите, госпожа, но всё, что Вы можете иметь сейчас – Вы имеете. – Начальник стражи склонил голову в знак того, что разговор закончен. – Я должен распорядиться о предстоящем ночлеге – выбрать подходящее место.

И он поскакал вперёд.

Шубад откинулась на подушки и задумалась. Надо что-то делать! Она не хочет ехать в этой телеге на край света! Ещё вчера у нее было всё, что душе угодно, а сегодня её даже никто не хочет слушать. И не спрашивают: что хочет она?! И вчера – не спрашивали… Ее «делили», из-за неё дрались. А она стояла в стороне и ждала – кто победит… Ну, и кто победил? Да никто! Поэтому она и едет теперь по пустыне неизвестно куда и зачем… Но это – несправедливо! Она ни в чём не виновата!

Шубад вспомнила про глиняные таблички. Она взяла их в руки и стала рассматривать: какая – для неё, а какая – для отца? На одной из них она нашла вышитое золотом своё имя. Она развернула ткань и стала читать…

…Через некоторое время, Шубад приподняла занавеску балдахина с одной стороны и осмотрелась. Отряд поднимался по дороге, ведущей в гору. Дорога была достаточна узкая, поэтому по бокам от её повозки стражников не было. Она встала и резко толкнула в бок воина, управлявшего её повозкой, пытаясь выхватить у него вожжи. Удар был не сильный, но неожиданный, и он, потеряв равновесие, упал на дорогу.

– Вы не можете заставить меня делать то, чего я не хочу! – крикнула Шубад, швырнув глиняную табличку – письмо Гильмеша, которая, ударившись о камни, раскололась на мелкие кусочки. Шубад резко натянула вожжи – лошадь встала на дыбы. Тележку сильно тряхнуло. Она медленно накренилась, а затем, перевернулась. Шубад вылетела из повозки на край дороги и её накрыло балдахином. Она хотела выбраться из этих тряпок, но лошадь потащила тележку вперёд. Те, кто ехали сзади, поспешили к перевёрнутой повозке, чтобы помочь Шубад. Но не успели… Повозку занесло на повороте, и она со скрежетом сползла с дороги, повиснув над отвесным обрывом…

15

.....................................................................................................................................

– Смотри! Вон та хижина горит, в которой остался Фарес!

– Да… Он лежит неподвижно.

– А он может двигаться?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты же говорила, что у него были серьезные раны!

– Ты думаешь, я могла что-то сделать не так?

– Ничего я не думаю! Просто он не пришёл в себя до сих пор!

– Что будем делать?

– Давай поищем кого-нибудь поблизости…

– Я никого не вижу, а ты?

– Я – то же. Ещё очень рано. И хижина эта – на отшибе! Где ты её откопала?

– Но, тогда нам такая и нужна была – чтобы не было лишних свидетелей и никаких вопросов!

– За то теперь они есть!

– НАМ нельзя туда…

– Хорошо, что ты это понимаешь, и мне не надо объяснять тебе – «почему»?

– Потому, что всеобщая программа сейчас закрыта для входа. Я знаю это…

– Всё, что МЫ можем сейчас сделать, это попробовать остановить время. Но только в этой хижине. До окончания Совета.

– Давай, попробуем! А, кстати, ты знаешь, почему загорелась хижина? И в этой суматохе мы совсем забыли про Шубад! Где она?

* * *

………………………………………………………..………………………………

…Она почувствовала, что летит. Странное ощущение полёта было мгновенным. Потом – страх, боль и темнота… А потом стало светлее, и она снова почувствовала, что летит. Даже не летит, а парит в воздухе. Так легко и свободно! Она взлетала всё выше и выше. Вокруг всё стало каким-то другим. Ярче и насыщеннее. Красное заходящее солнце мягко освещало окрестности. Шубад удивилась, увидев, как воины из царской стражи суетятся вокруг перевернутой повозки.

«Наверное, меня ищут», – подумала она. – «А мне всё-таки удалось от них сбежать!» – и чувство безотчётной радости нахлынуло на неё.

«Но, почему я летаю? Раньше, я могла летать только во сне. Может быть, я задремала? Но – нет! Не может быть! По-моему, я не сплю. Вот, например, мой муж Гильмеш умеет летать. Я сама не раз видела это. И Фарес вчера перенёс меня по воздуху через реку. Значит, люди умеют летать. Только не все об этом знают. А я теперь знаю! Как это приятно! А как интересно!»

Внизу вилась дорога, по которой отряд царской стражи под конвоем довёз её до горного перевала. Непреодолимое желание улететь отсюда охватило Шубад, и она полетела, не оглядываясь, вдоль дороги, которая должна была привести её в Ур.

Она летела так быстро, что вскоре увидела город. Он приближался к ней, разрастаясь на горизонте. Лёгкость полета, свобода и новые ощущения привели её в неописуемый восторг. Надо же! Как удачно всё сложилась, и как быстро она смогла добраться до города! Но город надо облететь стороной. У неё было много вопросов к Гильмешу, но сейчас важнее найти Фареса. Впереди показалась блестящая лента реки. Где-то там, на берегу должна быть хижина.

От изумления Шубад остановилась. Она увидела дым. Он стоял в воздухе без малейшего колебания, как нарисованный. Что – это?! Как такое может быть?! Сегодня много всего невероятного случилось, но это – не поддавалось никакому объяснению. Не раздумывая, Шубад бросилась к хижине и залетела туда через окно.

Фарес лежал на скамье точно так же, как она его видела в последний раз. Неужели он умер! Шубад метнулась к Фаресу и склонилась к его лицу. Нет! Он дышит! Шубад хотела взять его за руку, поцеловать в губы… но не смогла… Она не могла взять его за руку! Что-то не так… Почему-то не получалось. Ей стало страшно. Она попробовала погладить его по голове, но кудри даже не пошевелились от её прикосновения, а она ничего не почувствовала. Шубад внимательно посмотрела на свои руки, повертела ими перед глазами, потом сжала их в кулаки. Ничего особенного.

– Фарес, очнись! – почти крикнула она. Но голоса своего не услышала…

16

Понедельник – день тяжелый. Я, зевая, включила компьютер и потянулась в кресле. Вот и пришла последняя неделя перед майскими праздниками. Самая последняя и самая тяжелая. Надо успеть отправить всех желающих именно туда, куда они хотят, а не я! Ещё надо оформить заранее авиабилеты для Катиного сына и её мамы. Она просила. Полетят к ней на недельку, посмотрят, как она живёт. А, может быть, и мне слетать – посмотреть? Вот закончим всё в пятницу, девчонки раздадут оставшиеся документы в субботу, и можно будет вздохнуть посвободней. Взять и улететь дня на три. Одной. Заодно, посмотрю все эти новые супер-отели, о которых все сейчас только и говорят. С Катькой повидаюсь, с мужем её познакомлюсь. Главный деловой партнёр всё-таки!

– Настя! Ты знаешь, к нам на счёт сегодня утром пришла какая-то фантастическая сумма! – в мой кабинет торопливо зашла Нина – кругленькая, румяная девушка, наш бухгалтер. – Я утром заехала в банк. Взяла выписки – глазам своим не поверила!

– Подожди, не волнуйся. Я в субботу счёт отправляла по факсу в одну организацию. Возьми, сверь сумму – может быть, это от них деньги?

Я нашла на столе счёт за отель «Аквамарин» и протянула его Нине. Нина забрала бумагу и удалилась. Вскоре она появилась снова в моём кабинете.

– Да, от них. Все сходится. – Нина облегчённо вздохнула. – Только я не понимаю – как деньги так быстро пришли?

– Не знаю…

– Я заберу себе счёт?

– Да, конечно.

Нина продолжала его изучать.

– Неужели сразу целый отель сняли?! Вот удача! И всего одна бумажка. А то было бы двести туристов, пришлось бы двести договоров делать.

– Да, кстати, скажи Лене, чтобы она сделала договор на эту организацию. Без авиабилетов. И чтобы к обеду всё было готово.

– Хорошо.

Вроде бы, действительно, всё хорошо. Но мне было как-то неспокойно. Что-то меня тревожило, и я пока не могла разобраться – что? Надо позвонить Катьке. Предупредить её о наших финансовых удачах.

– Катя, привет! Рада тебя слышать!

– Привет, Настя! Как дела?

– Всё в порядке. Я сегодня выпишу билеты твоим.

– Хорошо. На субботу?

– Да, на субботу. И, может быть, себе.

– Вот здорово! Приезжай!

– Если я соберусь, то позвоню тебе.

– С детьми?

– Нет, одна. Дня на два-три.

– На три – мало.

– Достаточно, чтобы разобраться с документами, посмотреть твой дом и отели твоего мужа.

– А как же солнце и море?

– Один раз успею искупаться.

– Понятно.

– Я ещё хотела сообщить тебе, что у нас купили весь «Аквамарин» на неделю с этой субботы. И уже деньги проплатили.

– Здорово!

– Там всё в порядке? Все отделочные работы закончены?

– Да.

– Отель арендует организация для проведения какого-то семинара. Они заплатили за весь отель, но людей будет меньше. И ещё. Я хотела предупредить тебя. Организует всё это женщина, которую зовут – Анастасия Андреева. Имей ввиду: это – не я. Кроме имени, она ещё и похожа на меня.

– Надо же, как интересно!

– А я бы сказала, что всё это очень странно. Конечно, хорошо, что они весь отель выкупили на неделю, но что-то мне не очень это нравиться.

– Да, ладно тебе! Не волнуйся. Если ты не приедешь, я сама там за всем присмотрю.

– Хорошо, Катя! Договорились. Я ещё позвоню тебе.

17

………………………………………………….........………………………………

– Ну, что там?!

– Хижина горит, но мы остановили время.

– Зачем?

– Мы не нашли никого рядом.

– А где же та женщина, которая была с ним?

– Её там нет. Мы торопились, у нас не было времени на поиски.

– Хорошо. Вернёмся к этому чуть позже. А сейчас я хотел бы, чтобы вы выслушали решение Совета. – Овид махнул рукой, делая знак, чтобы стало потише.

Я стояла рядом с Симоном. От волнения мои ладони стали липкими. Я сжимала и разжимала кулаки и пыталась угадать, куда меня сошлют или что заставят делать, чтобы искупить свою вину перед человечеством.

Симон незаметно взял меня за руку, и легонько встряхнул, чтобы я так не дергалась.

– И так, Мария! – начал Овид. – Что касается тебя, то МЫ считаем, что находясь в Мире людей, ты совершила несколько поступков и действий, которые повлекли за собой цепь событий, теперь уже не подлежащих НАШЕМУ контролю. Это может привести к сбою во всеобщей программе. И на данный момент МЫ ещё не можем знать, чем всё это обернётся для человечества. Я говорю о худшем варианте развития событий. Но каждый из НАС надеется, что всё обойдётся… – Овид замялся. После секундной паузы он продолжил:

– И так:

Первое. Ты должна была вернуться ОБРАТНО с заходом солнца.

– Дальше можно не продолжать. Если бы она вернулась, она бы ничего больше не сделала! – крикнул кто-то из толпы.

Овид строго посмотрел почему-то на Симона и непреклонно продолжил:

– Второе. Тебе нельзя было вмешиваться в конфликт, произошедший между Гильмешом и Фаресом.

– Третье. Ты вернула к жизни Фареса по своей воле.

– Четвёртое. Свидетелем твоих способностей стала смертная женщина.

– Пятое…

Я уже не слушала. Я просто ничего не слышала. Я думала о горящей хижине. И о Фаресе, который остался там. Симон продолжал стоять рядом. Он слегка повернул голову в мою сторону и сразу понял, о чём я думаю.

– А что будет с Гильмешом и Фаресом? – спросил он, когда Овид закончил перечисления моих «ужасных» поступков. Я бы сама не решилась спросить.

– Отныне они лишаются НАШЕЙ помощи напрямую. Они всё теперь будут решать сами. И свои проблемы тоже.

– А как же Фарес? МЫ же не можем его бросить в горящей хижине!

– Не можем. Вы же время там остановили! Вы оба – Мария и Симон – идите и закончите эту историю. Только без фокусов, теперь! – Овид строго посмотрел на нас.

Я подалась вперёд, готовая бежать, но Овид жестом предупредил моё движение.

– Но прежде, Мария, ты не хочешь узнать: какое решение принял Совет в отношении тебя?

Я молча кивнула головой. В горле пересохло.

– Ты будешь отправлена на Землю, в Мир людей. Но не так, как ты раньше это делала. Ты родишься там для выполнения определенной миссии. Тебя известят, когда придёт время. Будь готова к выполнению особенного задания.

Ничего себе! Это слишком серьёзно и опасно. Вот это приговор!

– Но мы, обычно, работаем вдвоём! – вступился за меня Симон, рискуя навлечь на себя неприятности. Так и вышло.

– Вот и прекрасно! – ответил Овид. – Ты, Симон, всё это время будешь находиться неотлучно здесь, на острове, и будешь следить за тем разделом программы, в котором будет работать Мария. Для подстраховки.

18

…….…………………………………………………………………………………

– Фарес, милый, очнись! Нужно уходить отсюда скорее! – слёзы полились из глаз Шубад. Она сидела рядом с Фаресом и беспомощно плакала. Только сейчас она поняла, как она его любит! Когда же это произошло? Когда же она успела его полюбить?

Ещё днём в повозке она сомневалась в своих чувствах. Она сомневалась в них и тогда, когда накануне вечером Фарес вбежал в её комнату, посмотрел ей в глаза и спросил только одно: любит ли она его? Она ответила ему: «Да!». Почему она так ответила? – она сама не знала.

Потом Фарес взял её холодные руки в свои сильные ладони, и всё закружилось в каком-то вихре. Шубад не успела опомниться, как они оказались на противоположном от города берегу реки.

Потом они шли по пустой дороге и разговаривали. Фарес рассказывал ей про звёзды, которые так беспечно светили над ними в ту ночь.

А потом налетел ураган… Это был Гильмеш. Он что-то крикнул Фаресу на незнакомом для неё языке и выхватил из ножен меч. Фарес ответил ему. О чём они говорили? – она не понимала. Но вскоре словесная перепалка переросла в настоящую схватку. Гильмеш оказался сильнее, и Фарес упал под ударами его меча…

Всё, что было потом – сплошная суета. У Шубад не было времени подумать – что ей делать? Всё решали за неё. Но она смогла всё-таки вырваться! И вот она здесь. Сейчас её мысли такие ясные, и всё теперь ей кажется понятным. Наверное, это – судьба. И она это знает. Осталось только одно – вытащить Фареса из горящей хижины…

Фарес неожиданно закашлял. Хижина была заполнена дымом. Его лицо исказилось от боли.

– Наконец-то, ты пришёл в себя! – Шубад быстро вытерла слёзы и, улыбаясь, смотрела на него.

– Что случилось, Шубад! – Фарес сделал попытку встать.

– Нам надо быстрее уходить отсюда! Хижина горит!

– Это я понял. Что с тобой случилось?! – Фарес уже сидел на лавке и как-то странно, с тревогой, смотрел на Шубад.

– Это долго рассказывать. Пойдём, скорее! Ты сможешь сам идти?

– Думаю, да.

Он неловко поднялся, и слегка покачиваясь, пошёл за Шубад к выходу.

Когда они вышли на улицу, Фарес оглянулся на хижину. Дым продолжал стоять неподвижным облаком, а языки пламени, охватившего уже всю крышу, не шевелились.

– Спасибо тебе, Мария! Это ты, конечно, сделала.

Шубад стояла рядом.

– Отойдём подальше, – сказал он ей и, с трудом передвигая ноги, пересек двор, остановившись в тени каких-то кустов. Шубад последовала за ним. Ей хотелось помочь ему, поддержать, но она подумала, что он может обидеться на неё за это.

Они сели. Фарес смотрел на неё и молчал. И его взгляд был совсем не таким, каким был ещё вчера. Это её насторожило.

– Как это произошло? – спросил он, наконец, Шубад.

О чём он говорит? О пожаре или о поединке с Гильмешом?

– Что? – Шубад смотрела на Фареса непонимающим взглядом.

Почему он ей не рад? Почему бы ему не обнять её? Неужели ему до сих пор так плохо?

– Как это произошло с тобой?

– А что произошло со мной? Ну да, конечно, ты же ничего не знаешь!

И она рассказала ему, как Мария залечила его раны, помогла перебраться им через реку и нашла эту хижину. А потом – исчезла. А утром приехали царские стражники и увезли её. По дороге она задремала, думая, что её везут к Гильмешу, в Ур. Оттуда она хотела сразу послать к Фаресу свою служанку, но оказалось, что её провезли мимо города к горному перевалу. Там она начала протестовать, хотела развернуть свою повозку, но она перевернулась…

– И вот я здесь! – закончила свой рассказ Шубад.

– Постой! Ты говоришь, что повозка перевернулась на горном перевале? – Фарес взволнованно смотрел на Шубад.

– Да.

– Ты выпала из повозки?

– Да.

«Она даже не догадывается! Только бы не напугать её!» – подумал Фарес.

– Тогда почему царские стражники не подняли тебя и не посадили обратно в повозку? – задал он осторожный вопрос.

– Они меня не нашли.

– Почему?

– Меня не было рядом с повозкой. Я видела, как они ищут меня вокруг неё. Но меня там уже не было.

– А где же ты была?

– Я улетела.

– Ты и раньше могла летать?

– Нет. Я просто не знала об этом. Не знала, что могу. Я многое раньше не знала. И не знала, что … люблю тебя… Я сразу, как смогла, прилетела к тебе и, как оказалось, вовремя.

– Вовремя… – повторил, как эхо, Фарес.

«Может быть, можно ещё спасти её?! Если тело не сильно пострадало…»

– Шубад! Я люблю тебя, и буду любить тебя всю свою жизнь!

– Ты это так сказал, как будто прощаешься со мной…

– Шубад!… Ты только не волнуйся, но … нам надо вернуться туда!

– Куда?

– На перевал. Туда, где перевернулась твоя повозка.

– Зачем?

– Там осталось твоё тело…

– Не может быть! Я же здесь, с тобой!

– Видишь ли… Когда с человеком случается что-то внезапно, он иногда не успевает осознать того, что с ним произошло. Он продолжает думать, двигаться, но это уже не совсем он…

– Я не понимаю тебя! О чём ты?

– А ты сама не замечаешь ничего странного?

– Дым не шевелится…

– С дымом всё понятно! А вот с тобой…

Фарес поднялся. Он глубоко вдохнул и поднял руки вверх. Потом потряс ими в воздухе. Лицо его исказилось от боли.