Русские ящерицы

– Я думал она уже не существует. – Пожал плечами Романов загоняя машину на стоянку у своего дома.

– Её нет, но вопросы остались.

– А люди, погибли?

– Ты обещал напоить меня кофе. – Александров выбрался из «фольксвагена», и оглядел темный, пустынный двор. – Надо бы потрясти твой ЖЭС чтобы они хотя бы над подъездами лампочки включили, а то в такой темноте не ровен час лоб расшибить можно.

– А я уже как-то привык. – полковник закрыл машину, и они поднялись в квартиру.

– Громов тоже тебе чем-то помог? – Уже сидя за кухонным столом спросил Романов.

– Он мне жизнь спас.

В воскресенье, в гарнизонный госпиталь Севастополя «скорая помощь» доставила мужчину с огнестрельным ранением. В тот день там дежурил молодой, только окончивший медицинскийинститут, лейтенант. В таких ранах у него опыта, как говорится, было кот наплакал, но зато рвения, и желания помочь пациенту – хоть отбавляй. Еще в приемной осмотрев рану он отдал распоряжение медсестре готовить раненого к операции, а сам принялся в ординаторской штудировать пособие чтобы освежить в памяти все, что связано с огнестрелами.

– Сергей Геннадьевич у нас все готово. – заглянула к нему медсестра.

– Каково состояние пациента?

– Большая потеря крови, но думаю операцию перенести сможет.

– Тогда пошли. – Поднялся он, пряча в стол медицинское пособие. – Мария Андреевна Вы узнали кто этот человек? – Спросил Громов уже по дороге в операционную.

– Да, по документам он числится как военный корреспондент.

– Действительно? – Черные брови Сергея удивленно взлетели вверх. – Откуда он здесь взялся? Насколько мне известно в радиусе тысячи километров нет ни одной войны.

– Не знаю. Его доставила городская «скорая» с прибрежной зоны Херсонеса.

– Полагаю, это банальная попытка ограбления с применением оружия. Нужно будет сообщить в полицию. Ну что ж, девочки, приступим.

Наклонясь над раненым Громов ловко орудовал инструментом. Со стороны казалось, что это его не первая, и даже не сотая операция по извлечению пули, лишь сосредоточенное выражение лица, да капельки пота на лбу выдавали его крайнее напряжение. Наконец инородный предмет был извлечен, рана зашита, и Сергей, бросив в корзину окровавленные перчатки, вышел в коридор. После получасового «экзамена» ноги у молодого хирурга были словно ватные. Пальцы на руках била мелкая дрожь, и в первый раз за всю сознательную жизнь ему захотелось выпить водки или выкурить сигарету. «Э нет, Сергей Геннадьевич – рассердился он сам на себя. – Так дело не пойдет. Ты ведь осознанно выбрал эту профессию, а теперь что, пальчики дрожат, и коленки подгибаются? Ты же офицер, а не кисейная барышня. Еще раз с тобой такое повториться, рапорт на стол, и в поликлинику детей от насморка лечить.»

– Сергей Геннадьевич с Вами все в порядке? – Из операционной медсестры вывезли пациента, и с нескрываемым сочувствием смотрели на молодого хирурга.

– Все отлично, девочки, – бодро ответил он, и даже смог искренне улыбнуться. – Как подопечный?

– Давление в норме, операция прошла просто фантастика, – Не смогла скрыть своего восхищения одна из медсестер. – Вы так ловко все сделали будто всю жизнь только этим и занимались. Мы его сразу в реабилитационную палату отправим. После Вас он уже через неделю танцевать сможет.

– Хорошо. – Проводив взглядом удаляющуюся каталку Громов поспешил в ординаторскую. Там он присел на кушетку, откинулся спиной к стене, и закрыл глаза. «Военный корреспондент, военный корреспондент – стучало у него в голове, и эта фраза почему-то не давала ему покоя. – Что он делал в Херсонесе? Ведь там для него нет ничего интересного. Просто был на экскурсии, отдыхал? Возможно, но…» – Какая-то внутренняя интуиция подсказывала ему, что это не так, и что ранение он получил не в результате разбойного нападения (деньги, часы, мобильный – все было на месте), а из-за чего-то другого.

– Завтра пациент придет в себя, тогда и узнаем. – Решил для себя Громов, и потянулся за книгой.

Остаток дня, и ночь прошли относительно спокойно. Пара, тройка вывихов, растяжение, да несколько ссадин вот и весь «улов» за оставшееся дежурство. На следующее утро, вместе со сменившим его врачом, Сергей заглянул в реабилитационную палату.

– А этот откуда здесь взялся? – Удивился пожилой хирург.

– Вчера был доставлен к нам с огнестрельным ранением, – отрапортовал Громов. – Прооперирован, и направлен в эту палату.

– С огнестрелом? Ввоенную прокуратуру сообщили?

Вдруг, казалось спящий пациент зашевелился, открыл глаза, близоруко прищурился, пошарил вокруг себя в поисках очков, нашел их на тумбочке, тяжелые, в роговой оправе, с очень сильными линзами. Нацепил на нос, от чего его худощавое лицо стало как-то круглее, и глядя на пожилого хирурга тихо, но твердо сказал: – Не надо прокуратуры.

– Как это не надо? – возмутился врач, но посмотрев в глаза больному осекся, смахнул с халата невидимую пушинку, и вышел из палаты.

– Как Вы себя чувствуете? – Обратился Громов к пациенту.

– Спасибо, после Ваших золотых рук великолепно.

Сергей опустил голову. Он был совершенно равнодушен к комплементам, но из уст этого странного человека похвала почему-то была ему приятна.

– Хорошо. Я сейчас сменяюсь, а через два дня снова к Вам загляну. – Громов сделал шаг к двери, но пронизывающий насквозь взгляд-рентген пациента заставил его остановиться. – Может нужно кому-то сообщить что Вы здесь?

– Нет я уже уведомил всех о своем ранении, но у меня к Вам будет иная просьба.

Молодой хирург присел на краешек кровати: – Я Вас внимательно слушаю.

– Возможно меня захотят перевести в городскую больницу, пожалуйста, не допустите этого.

Первым порывом Сергея было желание возразить, мол там тоже хорошие условия, но он, сам не осознавая почему, промолчал. Посидев несколько секунд у больного Громов поднялся, и ушел в ординаторскую. Завершив обход немногочисленных больных там уже находился его сменщик.

– Все, Геннадьевич, дуйдомой, отсыпаться. – пробасил он,сидя за столом. – А то ты сегодня какой-то бледный, не выспавшийся. Наверное, долго с этим клиентом возился? – Хирург кивнул в сторону реабилитационной палаты, и рассмеялся. – Ничего, это по началу тяжело, потом привыкнешь.Первое время я тоже по ночам спать не мог.

– Савелий Абрамович я могу остаться? – неожиданно для себя попросил Громов.

Лицо пожилого хирурга вытянулось от изумления: – С чего это вдруг ты решил в госпитале окопаться? Нет уж брат, езжай в свою общагу или где ты там обитаешь. Нечего тебе здесь после смены делать.

Сергей стал лихорадочно искать более-менее вескую причину: – Понимаете этот пациент моя первая подобная операция, и мне необходимо, просто для себя, проследить за процессом выздоровления.

Дежурный врач одобрительно посмотрел на парня: – Молодец, если и дальше будешь так переживать за свою работу, то из тебя получится неплохой хирург. Ладно, пойди пока перекуси, а я тем временем просмотрю карты больных, назначу лечение, и можешь снова занять этот топчан.

И Савелий Абрамович хохотнул довольный своей шуткой. Громов вышел из ординаторской, и направился в буфет. У него действительно со вчерашнего вечера во рту маковой крошки не было. Наскоро перекусив он почти бегом вернулся в отделение. Какое-то смутное беспокойство не давало ему расслабиться. Сергей интуитивно чувствовал, что только в палате того больного, только рядом с ним ему будет спокойно. Выйдя из лифта, он увидел двух мужчин, разговаривавших с хирургом у реабилитационной палаты, там же находился заведующий отделением, и сердце тревожно заколотилось. «Вот оно, началось». – Пронеслось у него в голове.

– Вы кто такие? – Подходя ближе громко спросил молодой хирург.

– А вот и доктор, который делал операцию, – приветливо улыбаясь сказал заведующий. – Прошу знакомиться Сергей Геннадьевич Громов. Сережа, это сослуживцы твоего пациента – Виталий Сергеевич Коржев и… эм… Простите, как Вас зовут, я не расслышал?

Широкоплечий, коренастый молодой человек смутившись вниманием к себе опустил голову, и с трудом выдавил: – Федя я.

– Да, да и Федор. Они обеспокоены состоянием своего товарища, и приехали лично удостовериться, что опасность миновала.

– Могу вас заверить, – вклинился в монолог заведующего дежурный хирург. – Что операция прошла великолепно, состояние пациента стабильное, и через недельку, другую можно будет подумать о выписке.

– Спасибо Вам, – широко улыбаясь протянул Сергею своютвердую ладонь Коржев. – Вы спасли жизнь нашему самому лучшему корреспонденту. Я обязательно доложу об этом редактору. А теперь – он сделал шаг к заведующему, и взял его под руку. – Пал Палыч, если можно, пару слов с глазу на глаз.

С минуту понаблюдав за удаляющимися по коридору мужчинами Громов обратился к Федору: – Скажите, а в каком СМИ Вы работаете?

Крепыш из-под узкого лба посмотрел на молодого человека. В его маленьких, серых глазах не отражалось ничего кроме непонимания чего от него хотят.

– Я хочу просто уточнить, – не отставал Громов. – Вы работаете в журнале или на телевидении?

– Ну, это. В газете. – Наконец выдавил из себя Федор, и с надеждой посмотрел в сторону отошедшего товарища.

Сергей многозначительно взглянул на стоящего рядом хирурга, тот пожал плечами, и направился в ординаторскую.

– Куда это он? – встрепенулся Федор.

– Работать. Сейчас его смена, а больные не могут ждать пока мы здесь с вами наговоримся. – Небрежно сказал Громов с напряжением следя за возвращающимися заведующим и посетителем.

– А где Савелий Абрамович? – огляделся старший врач.

– Ушел в ординаторскую, приближается время процедур. – ответил Сергей.

– Ах, да. Заговорился я с вами. – Взглянув на часы заторопился заведующий. – Мне ведь тоже на совещание нужно. Вобщем так, Громов. Готовь бумаги на перевод твоего больного из госпиталя во вторую районную больницу. Оказывается, это не наш пациент, он прикреплен к городской клинике. Так что давай, оформляй, я через час освобожусь, подпишу, а молодые люди его перевезут.

– Но его сейчас нельзя никуда транспортировать. Он еще слишком слаб для этого. – Категорически возразил Сергей. – Большая потеря крови, вялая кардиограмма – все это говорит о том, что, хотя бы в ближайшие сутки его нельзя беспокоить, иначе сердце может не выдержать.

– М-да, – поскреб подбородок заведующий. – Мне кажется юноша прав. Приходите дня через два. К этому времени ваш товарищ окрепнет…

– Мы не можем ждать столько времени. – Нетерпеливо перебил его Коржев. – В больнице уже закуплена отдельная палата, найдены лекарства, все готово к его прибытию. Поймите если мы не привезем Александра сегодня палату могут отдать другому, и ему придется лежать в коридоре.

– В таком случае он останется у нас. –Тоном, не терпящим возражений, сказал заведующий, и круто развернувшись направился к себе в кабинет.

В душе Громов ликовал. Всем было известно, что больше всего на свете заведующий отделениемтерпеть не мог, когда его перебивают. Поняв свою ошибку мнимый корреспондент бросился за ним, но Пал Палыч уже был не преклонен. Через минуту Коржев, красный от злости, выскочил из кабинета, и бурча под нос проклятья направился к выходу. Крепыш поспешил следом. У Сергея отлегло на сердце. Подождав, когда за посетителями закроется дверь он заглянул в палату. С первого взгляда казалось, что раненый крепко спит, но внутреннее чувство подсказывало, что это не так. Немного постояв у двери Громов подошел к кровати, как только он наклонился над больным его глаза, тут же открылись, в них не было ни капли сна.

– Ушли? – тихо спросил пациент.

– Ушли. – Кивнул Сергей, присаживаясь на краешек кровати. – Что это за люди?

– Один из них тот из-за которого меня и подстрелили. Другого я не знаю.

– Они хотели Вас забрать.

Александров помолчал, глядя в потолок.

– Знаю, – наконец сказал он. – И отказ заведующего их не остановит. Поэтому мне необходимо отсюда уехать.

– Но Вам нельзя даже сидеть, не говоря уж о каких-либо перевозках.

Больной улыбнулся сухими, потрескавшимися губами: – Это тебя так учили в институте, а в жизни бывает такое, чего не прочтешь ни в одной книжке. А теперь слушай меня, и запоминай. – Голос Александрова стал твердым со стальными нотками, не терпящими возражений. – Сегодня они попытаются меня выкрасть. Не перебивай. Перед уходом заведующего принеси мне мою одежду, сам выйди за пять минут до того, как он покинет отделение подгони свою машину к шлагбауму. Сиди со включенным двигателем, и не чему не удивляйся. Все вопросы задашь когда окажемся в безопасности. Все понял?

Сергей молча кивнул, и поднялся. Он даже не удивился тому, что раненый знал о его автомобиле.Вскоре заведующий направился к дежурному врачу, чтобы обсудить плановые операции и курсы лечения больных, а это означало что скоро он покинет отделение, поэтому, как только Пал Палыч вошел в ординаторскую Громов почти бегом бросился к помещению где, хранились вещи пациентов. Через три минуты он уже с пакетом был в реабилитационной палате.

– Вот, кажется это все, что было на Вас в тот день, – складывая вещи на тумбочку сказал Сергей. – Хотя я не уверен, что поступаю правильно…

– Молодой человек сделайте так как я Вас прошу без всяких рассуждений. – Глядя в глаза Громову оборвал его Александров. – Я же сказал все вопросы потом.

Сергей выпрямился, и скорым шагом покинул палату. Выйдя из здания, он направился к стоянке, сел в свою старенькую «Ладу», завел двигатель, и медленно покатился к шлагбауму, перекрывавшему выезд из госпиталя. Все эти действия Громов проделал почти механически, словно робот в которого заложили определенную программу. Едва он остановился метрах в десяти от КПП, как с заднего сидения раздался тихий голос: – Молодец, теперь медленно, как обычно, подъедь к шлагбауму.Не оборачивайся.

Последнюю фразу Александров мог бы и не говорить. Кто же, сев в пустую машину, не обернется на голос. Белый как мел пациент полулежал на сидении. С его лба стекали крупные капли пота, руки мелко дрожали, а глаза блестели лихорадочным блеском.

– Вас заметит охранник. – Предупредил его Сергей. Эмоции Громова были отключены, поэтому он абсолютно не удивился, обнаружив у себя в машине постороннего человека. Все его мысли были сосредоточены на том, чтобы вывезти беглеца за пределы госпиталя.

– Езжай, все будет нормально. – заверил Александров, и Сергей, включив нейтралку, подкатился к будке. Молодой парень в камуфляжном костюме уже ждал его у шлагбаума. Заглянув в салон, и узнав хирурга он улыбнулся: – С дежурства?

– Да, как у вас говориться, пост сдал.

– Везет, а мне еще час здесь торчать, – парень отошел к будке, и нажал кнопку. – Приятного отдыха.

Сергей кивнул, и выехал в город.

– Ко мне? – не оборачиваясь спросил Громов.

Ответа не последовало. Взглянув в зеркало заднего вида, он увидел, что его нечаянный пассажир лежит, съехав на правый бок, а его рука свесилась к полу. Положение тела явно указывало на то, что человек без сознания. Сергей тряхнул головой, разгоняя остатки тумана, окутавшего мозг, и стал соображать, что можно предпринять в этой ситуации. Теперь, когда «чары» его загадочного пациента рассеялись мысли Громова стали четкие, и ясные. Везти Александрова к себе на съемную квартиру было далеко и не безопасно т. к. те, кто за ним охотятся нагрянут в первую очередь туда. Спрятать, но куда? Человек очень слаб и болен. Ему нужен покой, и медицинская помощь. Мозг Сергея работал по принципу компьютера, за доли секунд отметая сотни вариантов ища наиболее подходящий. Наконец, выбрав нужный, он надавил на «газ», и помчался по проспекту. Через считанные минуты его «Лада» скрипнула тормозами у высокого, железного забора за которым находилась частная клиника.

Выйдя из машины Громов нажал кнопку вызова.

– Слушаю. – Раздалось из динамика.

– Здравствуйте. Мне нужно поговорить с Львом Гамезой. Главврачом вашей клиники.

– Он сейчас занят. Что ему передать?

– Передайте, что его хочет видеть Громов.

Не прошло и пяти минут как ворота лязгнули, и медленно разъехались в стороны впуская посетителя. «Лада» подъехала к крыльцу трехэтажного здания на котором уже стоял небольшого роста, полный мужчина с седыми, коротко стриженными волосами.

– Сергей Геннадьевич, – широко улыбаясь воскликнул главврач, протягивая пухлую ладонь. – Какими судьбами? Неужто наконец ты принял мое предложение.

– Пока нет, Лев Давыдович, но я думаю над этим. – Ответил Громовне без брезгливости пожимая его потную руку. – Тогда что же привело Вас сюда, молодой человек? – Доброжелательная улыбка тут же исчезла с его полных губ, а маленькие, заплывшие глазки стали злыми и колючими.

– Мне необходимо поместить в вашу клинику одного больного, но так, чтобы это было негласно. В общем Вы понимаете, о чем идет речь.

Гамеза спустился с крыльца, подошел к машине некоторое время постоял у задней дверцы, рассматривая лежащего там человека, затем взял Громова под руку, и увлек в сторону небольшой беседки.

– Что с ним?

– Он без сознания от большой потери крови.

– Огнестрел?

– И, да и нет.

Главврач вопросительно взглянул на собеседника.

– Лев Давыдович скажу честно я его выкрал из нашего госпиталя.

– А Вы рискованный парень, Сергей Геннадьевич. – Улыбнулся Гамеза. – Зная, что обо всех подобных случаях я обязан докладывать куда следует Вы тем не менее привезли его сюда.

– Этого человека ищут, а Вы единственный врач, к которому я могу обратиться за помощью. К тому же – Громов достал из бумажника стодолларовую купюру и положил её в карман его пиджака – больной будет хорошо платить.

Круглые щеки главврача снова залоснились в доброжелательной улыбке: – В самом деле никто не обязывает меня обо всем докладывать ментам, а сюда они не суются. Частная собственность. – Лев Давыдович издал звуки похожие на хрюканье. – Так что если ваш пациент готов ежедневно выкладывать такую же сумму, то его здесь пребывание будет надежным и комфортным.

– Я знал, что на Вас можно положиться – Сергей достал еще две бумажки. – Надеюсь этого на первое время хватит.

– Конечно, конечно, – закивал Гамеза пряча деньги. – Сейчас я вызову санитаров, и Вашего товарища определят в самую лучшую палату.

Он достал телефон, и через минуту Александрова уже укладывали на носилки.

– Кроме того он нуждается в перевязке, и кое-каких препаратах. – Глядя вслед санитарам добавил Сергей.

– Все сделаем в лучшем виде. – Главврач легонько тронул Громова за плечо. – А может быть все-таки к нам, а? Ведь когда-то ты был лучшим студентом вуза. Жаль, когда такая голова пропадает в занюханном госпитале.

– Спасибо, я подумаю. А теперь Лев Давыдович простите, но мне нужно бежать. Послезавтра заеду. – заторопился Громов, и не подавая руки сел в машину.

Как он и предполагал ближе к вечеру в дверь его квартиры постучали.

– Открыто. – крикнул Громов, не вставая с кресла. Он сидел лицом ко входу в комнату готовый к любому повороту событий. Дверь чуть слышно скрипнула и в квартиру вошел Коржев.

– Здравствуйте, молодой человек. – мягким голосом поздоровался он, оглядывая комнату. От его цепкого, пронзительного взгляда казалось не ускользнет ни одна мелочь. – Если не ошибаюсь Вас зовут Сергей?

– Геннадьевич. – Уточнил парень, не вставая с места. Он каким-то шестым чувством почувствовал, как непрошенный гость пытается проникнуть в его мозг, и уже изначально приготовившись к чему-то подобному стал неумело сопротивляться.

– Ах, да, простите, Сергей Геннадьевич. – На его круглом, плотном, но совершенно не толстом лице появилась приятная улыбка. – Извините за бесцеремонность, но я по очень важному делу. Позвольте, для начала представиться, Коржев Виталий Сергеевич – он достал удостоверение сотрудника ФСБ, и раскрыв протянул Громову. – Мне необходимо задать Вам всего один вопрос.

– Буду рад если чем-нибудь помогу. – Сергей физически ощущал, как Коржев буквально силой пробивается в его подкорку. От этого ужасно разболелась голова, а перед глазами поплыли разноцветные круги.

– Где находится пациент, которого Вы оперировали?

– Когда я уезжал из госпиталя он был в палате. – Голова буквально разламывалась от боли, в глазах потемнело, и Громову казалось, что еще чуть-чуть и он потеряет сознание, но несмотря на мучения Сергей продолжал сопротивляться.

– Мне сказали, что ты принес ему одежду за несколько минут до его исчезновения. – Голос Коржева уже звучал враждебно, а на лбу выступили капельки пота.

– Да, принес, по его настоятельной просьбе, но что было потом не знаю. Охранник может подтвердить, что я выезжал один.

Офицер ФСБ еще несколько мучительных секунд постоял посреди комнаты, впиваясь в полуприкрытые глаза Сергея, затем развернулся, и не прощаясь вышел из квартиры. Громов поднялся, чтобы закрыть за ним дверь, но не сделав и шага упал на пол и потерял сознание.

Он очнулся от того, что что-то мокрое и холодное легло на его голову принося некоторое облегчение. С трудом открыв глаза Сергей увидел склонившегося над ним человека.

– Савелий Абрамович?

– Лежи, лежи. Тебе сейчас нельзя вставать. – положив ему руку на плечо хирург погасил попытку Громова подняться.

– Но как Вы здесь оказались? – Язык плохо слушался, голова кружилась, во рту стоял неприятный привкус железа, но Сергей был настолько удивлен присутствием в квартире своего старшего коллеги, что снова попытался подняться.

– Я сказал лежи! – Повысив голос уже строго повторил врач. – Хватит скакать. Тебе постельный режим нужен.

Громов шумно выдохнул, и подчинился. Через некоторое время он наконец осознал, что его голова покоится на подушке, а сам укрытый пледом находится на диване.

– Это вы меня сюда уложили? – хрипло спросил Сергей.

– А кто же еще. – Савелий Абрамович подал стакан воды и присел на край дивана. – Сегодня утром в отделении раздался звонок, я только что сдал смену, и уже собирался уходить как меня попросили к телефону. Какой-то мужчина, не представившись, сказал, что ты лежишь в своей квартире без сознания, и тебе нужна помощь. Поначалу я подумал, что это розыгрыш, чья-то дурацкая шутка. Ведь он толком ничего не сообщил. Просто выпалил как из пулемета, и повесил трубку, но по пути домой я подумал «а вдруг правда», и завернул сюда. Стучу – никто не открывает. Вхожу – а ты на полу валяешься. Вот собственно и все. Теперь твоя очередь рассказать, что случилось.

– Не помню, – отвел в сторону глаза Сергей. – Пришел домой, вдруг закружилась голова, и я потерял сознание.

– Говорил, не торчи сутками на работе, – вставая покачал головой врач. –У тебя это от переутомления. В общем так, с Пал Палычем, на счет твоего больничного я поговорю, с дежурствами уладим, а ты лежи, поправляйся. Ждем тебя не раньше понедельника. Все, пока.

Когда за коллегой закрылась дверь Громов попытался встать, но острая боль, словно молния, пронзила его мозг, и он, со стоном, вновь провалился в кромешную тьму.

– Вот, собственно, так мы с ним и познакомились. – Чиркнул зажигалкой Александров.

– Значит благодаря Громову этот, как его Коржев тебя не нашел? – Романов взял чашки, и отнес их в раковину.

– Ты и в самом деле думаешь, что Сергей, совершенно не опытный юноша, смог противостоять такому сильному «продавцу слонов» как Коржев? Нет конечно. Виталий выкачал из него нужную информацию, но главное, что я уже знал об этом, и потому смог уйти.

– Коржев «Продавец слонов»? Каких слонов? – Полковник с подозрением посмотрел на друга. – Саша с тобой все в порядке?

Александров громко рассмеялся, потом закашлялся так, что на глазах выступили слезы: – Прости, Володя, это выражение наш тогдашний фольклор. Виталий Сергеевич занимался тем, что убеждал иностранных партнеров приобрести у нас то, что было выгодно нам. Это и называлось «продать слона».

– Значит он должен обладать большими способностями. – Романов достал бутылку, и налил себе в рюмку немного коньяка.

– Скажем так – довольно значительными.

Полковник вернулся за стол, и пристально посмотрел на друга: – Чем больше ты мне рассказываешь о своей прежней команде, тем меньше я во всем этом понимаю.Коржев – один из участников первой группы. Так?

– Так.

– С твоих слов ты тоже как-то с ней связан. Так?

– Допустим.

– Тогда почему он хотел тебя ликвидировать?

Александров грустно улыбнулся, и опустил голову: – Коржев не думал меня убивать, нет. Ему просто нужно было на некоторое время меня изолировать чтобы, скажем так, провести одну операцию которую я не одобрял.

– Ему это удалось?

– И да, и нет.

                        11

Наверху, у открытого люка их уже ждали. Выбравшись из шахты, парни оказались в большом, светлом помещении без окон. Комната хоть и была украшена коврами, картинами, и всякими искусными поделками, но друзей не покидало ощущение замкнутого пространства. Было видно, что все это находится не на поверхности, а глубоко под землей. Встречавшие, уже без всяких расспросов, повели их вглубь здания. Пройдя три или четыре, похожих друг на друга комнаты, толи конвой, толи эскорт остановился у очередной двери. Один из сопровождавших, по-видимому офицер, (никто из встреченных ими солдат преданных полковнику не носил форму) подал знак остановиться, а сам скрылся за дверью.