Приготовление пиццы

– В дом! Быстро!

Парень снова лежал в кровати. Лицо болело, ужина можно было не ждать. Он остудил пыл и уснул.

«Надо было молчать, как обычно», – подумал Абрахам.

Утро, перетекающее в день, проходило все также.

– Двадцать четыре тысячи девятьсот шестьдесят четыре, двадцать четыре тысячи девятьсот шестьдесят пять… – считал парень шепотом. Когда Абрахам вышел на улицу, он уже был готов пристёгиваться, однако прямо с порога, Ларри выдал ему лопату.

– Вон там ты ещё не копал, – сказал мужчина и показал пальцем на место за машиной, возле дерева.

«Только не это…» – задумался парень.

Он взял лопату и пошёл выполнять старую работу. Пять могил. Абрахаму не нужно было ничего объяснять. Он вспомнил тот самый муторный и неприятный труд. На лице парня были синяки, опухший левый глаз, разбитая губа. В его руках была новая лопата. Ручка не шаталась, полотно было целым. Этой лопатой копала Натали. Работая, Абрахам вспоминал о ней. Совсем недавно она была рядом. Они копали вместе и шептались, с ней можно было забыть о том, в чем заключалась работа. Девушка могла бы быть лучем света в его темном доме. Парень копал могилу и его грела мысль, что эту же лопату держала Натали.

Доделав всю работу, Абрахам ожидал, что приедет фургон, но этого не произошло.

– Теперь закапывай, – сказал Ларри.

Парень понял, что главарь над ним просто издевается, наказывает за всё, что он сделал. От осознания этого, Абрахам стал ещё больше ненавидеть мужчину.

–Дай воды, – сказал парень.

– Плохо просишь, – ответил Ларри.

Чувство жажды было сильнее гордости, поэтому Абрахам попросил по-другому:

– Пожалуйста, дайте воды.

Главарь кинул бутылку прямо в одну из могил. Парень спустился за ней, выпил половину и поднявшись, приступил к закапыванию ям.

Когда работа была завершена, Абрахам пошел домой. Мужчина сказал ему в след:

– Теперь так будет каждый день. Та выходка стоила того?

На следующий день вновь пришлось копать могилы.

«Черт, когда это всё кончится?» – думал парень. Выполняя работу, ему казалось, что он уже копал в этом месте. Возникало какое-то загадочное дежавю. В один момент лопата наткнулась на что-то непонятное. Абрахам напрягся. Он осторожно снял слой земли. За ней скрывалась мертвенно-бледная кожа. От неожиданности парень отскочил и начав паниковать, отбросил лопату и отошел подальше от могилы.

– Эй, в чём дело? – не понял Ларри и схватился за автомат.

– Прошу, я не хочу больше копать! – сказал Абрахам.

– Не хочешь копать?

– Да!

– Значит с этих пор будешь называть меня господином, говорить спасибо, здороваться и отвечать да или нет. Понял?

– Понял!

– Что понял, урод?!

– Понял, господин!

– Закапывай и иди в дом.

С этого дня парень называл мужчину господином и стоял на крыльце, прикованный к цепи. Дома Абрахам дремал, считал, занимался физкультурой, отжимаясь по сотне раз за день. На улице была осенняя погода. Листья опадали, холод, сильный ветер, солнце не грело и часто скрывалось за тучами, иногда шел дождь. Неделя, неделя, ещё неделя, ещё одна…

В один из дней вышел первый снег. Неожиданно, главарь дал Абрахаму лопату.

– Одна могила, – сказал мужчина.

– Хорошо, господин, – неуверенно ответил парень.

Он взял лопату и начал копать.

«Одна могила. Почему одна? Новая жертва? Кого-то убьют?» – думал Абрахам.

К моменту когда он закончил, приехал фургон. Был лишь водитель, без оператора. Парень уже стоял напротив могилы. Ларри вытащил из машины девушку со связанными руками и заклеенным ртом. Это была Натали. Он поставил её на колени и приставил пистолет к её затылку. Абрахам не знал что и думать. Он был одновременно рад и не рад видеть подругу. Ранее парень надеялся, что хотя бы она оказалась в безопасности, вернулась к матери и дочери или же уплыла в новую светлую жизнь. Теперь девушка была одной из жертв.

– Натали… – прошептал Абрахам.

Подруга молча смотрела прямо на него, глазами полными любви и счастья встречи. Осознавая ситуацию, в отчаянье, парень также упал. По щеке девушки скатилась слеза. Натали шмыгнула, отвела взгляд, осмотрела всё вокруг, зажмурилась и опять стала смотреть на Абрахама. Они стояли на коленях у краев одной могилы друг на против друга. Хлопья снега падали на них.

– Господин, – начал парень, не отрывая взгляда от девушки, – молю вас, не надо!

Ларри ничего не ответил.

– Умоляю, не делайте этого! – добавил Абрахам, но также не услышал ответа. Парень увидел старую добрую скромную улыбку Натали, которая внезапно сменилась жутким истерическим смехом, какой мог быть с заклеенным ртом. Она не могла успокоиться и смеялась всё громче и громче закатывая глаза и создавая не комфортное ощущение. Абрахам видел эту страшную картину и уже не знал, что будет дальше. Главарь выстрел. Смех прекратился. Тело Натали, качнувшись, замерло на пару секунд, затем упало в могилу. Абрахам впал в прострацию. Парень продолжал стоять на коленях и смотреть в одну точку. Он не слышал как уезжал фургон, не слышал как ему что-то говорил Ларри. Абрахам никак не реагировал. В ушах будто оставался звон от выстрела. Парень обратил внимание на мужчину, лишь когда тот подошёл ближе. Абрахам видел, как главарь озлобленно шевелил губами. Ларри дал ему пощёчину.

– Закапывай могилу! – прокричал мужчина.

Парень услышал это и опустошенно ответил:

– Да.

– Да кто?!

– Да, господин.

Абрахам встал с колен и приступил к работе. Он кидал землю на труп девушки и чувствовал только холод. Было похоже, будто парень умер вместе с ней.

Лицо Натали было как у фарфоровой куклы, чистое и безжизненное. Пуля застряла где-то в её голове. Глаза были открыты и неподвижны. Её уже не что не могло разбудить. От понимания этого, Абрахам мысленно закричал. Он воткнул лопату и оперевшись на неё, задрожал.

«Она мертва! Мертва! Мертва! Натали мертва!» – думал парень.

Мысли метались быстро и громко. Чтобы заглушить внутреннюю боль, Абрахам стал закрывать могилу быстрее. Он сделал работу, забрал контейнер и пошёл домой.

Глава 14

Диабло

Абрахам был опустошен. Он больше не думал о темноте в доме, о долгих часах пребывания в комнате, о маленьких порциях гречки, о неудобных наручниках. Теперь парень вообще мало о чем думал.

«Я выкопал могилу для Натали», – было мыслью, которая преследовала его день и ночь.

Абрахам приходил спать в ванную, ложился на шторку и накрывался курткой. Он уже был готов на всё, договориться о чем угодно, чтобы стать свободным. Обменять всё, что у него есть на прежнюю жизнь.

К счастью, Ларри спросил парня.

– Ты же хочешь на свободу?

– Да, господин, – безэмоционально ответил Абрахам.

– Сделаешь последнее дело и вернёшься к прежней жизни.

Парень тут же оживился и удивлённо посмотрел на главаря.

– Готов к последней работе? – спросил мужчина.

– Да, господин! – ответил Абрахам не веря в то, что ему задали такой вопрос.

На его ноге застегнули кандалы и дали лопату.

– Идём за мной, – сказал Ларри и они пошли в лес за домом.

«Неужели правда? Меня действительно отпустят? Натали рассказывала, что олимпийцы никогда не врут. Она была бы рада за меня», – подумал парень.

Спустя десять минут они вышли в поле.

– Выкопай одну большую могилу на пятьдесят трупов, – воодушевленно сказал главарь.

– Да, господин, – ответил Абрахам и только затем понял на что он согласился.

– Приступай, – сказал мужчина и неожиданно ушёл.

Ранее парня ещё не оставляли одного на улице. Ему ни что не мешало сбежать, разве что жучек, который скорее всего находился в кандалах. Абрахам не решился рисковать.

Поле было невообразимо большим и великолепно красивым. Замерзшая трава, свежий липкий снег, как пятна, в разных местах. В совокупности, это создавало невиданное ранее чувство призрачной ностальгии. При этом лес из голых деревьев со всех сторон и бирюзовое небо с хлопковыми облаками, странным образом усиливали это удивительное ощущение. Всё это напоминало картину, которую ты будто уже где-то видел, ещё в далеком детстве, хотя узрел её впервые, только сегодня.

– Парень вышел в самую середину поля, воткнул лопату, зачерпнул, поднял и отбросил кусок земли в сторону. На большом красивом поле появилась маленькая уродливая ямка.

«Пятьдесят человек, – думал Абрахам. – Боже мой, в этот раз убьют пятьдесят человек! Я копаю для них одну братскую могилу! А у меня опять нету выбора! Что я могу сделать? Я всего лишь выполняю работу».

Он продолжил копать. Подул сильный холодный ветер. Лицо парня уже зажило, ничего не болело, кроме сердца, каждый раз когда он вспоминал тот роковой день.

«Я копаю могилу, как обычно, также, как делал это раньше, – продолжил думать Абрахам. – Так почему я чувствую вину сильнее, чем за всё время, что я здесь нахожусь? Я делаю то, что делаю, потому что у меня нету выбора, а не потому что я настолько хочу на свободу. Я не обмениваю жизни пятидесяти человек на свободу. Моё освобождение лишь приятный бонус. Очень приятный и долгожданный. Их не спасти, моей вины нету, скоро меня отпустят».

На часах было шесть вечера. Стало гораздо темнее и холоднее. Руки замерзали. Хотелось пить. Неизвестно было когда придёт Ларри. Парень мог бы попробовать вернуться своим путём, но он не хотел заблудиться.

«Нужно просто выполнять работу, – настраивал себя Абрахам. – Копать, копать и копать. Это просто работа. Чем быстрее всё сделаю, тем быстрее меня отпустят».

Он втыкал, зачерпывал, поднимал и отбрасывал. Гора была большая. Яма далеко немаленькая. Когда было совсем темно, пришёл главарь. Мужчина посветил фонарём на могилу и сказал:

– Завтра продолжим.

– Хорошо, господин, – ответил Абрахам и они пошли обратно.

Подходя к дому, парень спросил:

– Господин, я могу завтра начать пораньше?

– Неплохая идея, – ответил Ларри.

На следующий день Абрахама выпустили в десять часов утра, как раньше. На него снова надели кандалы, дали лопату и повели к пункту назначения. Идя по лесу, у главаря зазвонил телефон.

– Алло, – ответил он на звонок. – Да, привет, что случилось? Ты совсем кретин? Ради этого позвонил? У других спросить не мог? Мы нашли их хижину ещё неделю назад! Не отвлекай меня больше и готовься дальше к войне. Пока.

Мужчина убрал телефон в карман.

«Хижина… Ну конечно! Как я раньше не догадался для кого эта могила!» – подумал Абрахам.

Главарь проводил его до поля и кинув на землю бутылку воды, сказал:

– Считай всё это моим подарком к Рождеству.

Хитро улыбнувшись, мужчина ушёл. Парень продолжил копать.

«Олимпийцы нашли хижину, в которой прятались люди Натали, – задумался Абрахам. – Я копаю могилу для 50 человек Натали. Какой ужас. Она так хотела, чтобы хотя бы они выжили. И всё же мне не стоит об этом думать. Я не могу ничего изменить. Это просто работа…»

Звук вонзания металического полотна в мёрзлую, твёрдую, тёмно-коричневую землю, резкого и ровного. Медленное отделение части, как снятие шкурки с банана. Аккуратное поднятие. Лопата чуть наклонилась и с небольшим разгоном откинула содержимое. Земля, словно град, обрушилась на остальную гору земли, со вчерашнего дня которая, была покрыта свежим декабрьским снегом.

Вскоре, Абрахам задумался о том, чтобы прекратить работу. Нежелание учавствовать в очередных съёмках наседало на него, а он отмахивался от этого, утешая себя мыслью о том, что скоро всё закончится. В голову пришла идея сбежать. С помощью лопаты избавиться от кандалов и убежать как можно дальше от этого места. Взвесив все за и против, парень открестился от этой идеи. Он решил, что насколько бы не были ужасны будущие события, их стоит перетерпеть ради свободы.

Часам к восьми пришёл Ларри, осмотрел яму и сказал:

– Завтра сделай её чуть шире и чуть глубже, чтобы точно вместились все пятьдесят трупов.

На самом деле Абрахам ожидал примерно такой ответ, поэтому был готов продолжить и на следующий день.

Вновь оказавшись на поле, парень работал не покладая рук. Края могилы были всё дальше друг от друга. Дно ямы было всё ниже и ниже. Старые муки совести возвращались, сами собой, как что-то, что потенциально может всё изменить в нежеланных движениях, пустом взгляде и редких словах Абрахама.

«Я ничего не могу сделать, я лишь пешка», – вертелось у парня в голове.

Стараясь отвлечься от непрошеных мыслей, он копал землю быстрее и усерднее. Лопата, то и дело вздымалась ввысь, опускалась и снова вздымалась. Абрахам усмирил свою жажду, желание отдохнуть и все свои потребности.

«Скоро будет свобода!» – думал он, тем самым пытаясь перебить муки совести. Парень ударил лопатой прямо в землю, зачерпнул и…

Вдруг приехал фургон, за ним ещё один, ещё и ещё. Спустя минуту, на поле было порядка десяти машин. Абрахам, не сразу поняв, что началось, осматривал каждую. Появился главарь и сказал:

– Сейчас слушай внимательно. Слушаешь?

– Да, господин! – на автомате ответил парень.

– Встанешь туда, куда я скажу. Держишь лопату, смотришь в камеру, оператор махнёт рукой и ты уйдёшь из кадра. Усёк?

– Да, господин.

Из фургонов выходили военные, которые вытаскивали по пять заложников, и их вели к краю ямы. Пока у одних в руках были автоматы, у других руки были связаны и заклеены рты. Среди заложников были мужчины и женщины разных возрастов: дети, подростки, взрослые и старики. Веяло страхом, горестью и ненавистью.

Для парня всё было как раньше, только в десять раз сильнее.

«Вот оно. Уже началось», – подумал Абрахам, будто желая больше осознать реализм происходящего. Он испытывал смешанные чувства, одновременно новые и давно знакомые. Когда-то парень полагал, что никогда не сможет к такому привыкнуть, однако на самом деле, он смог. Человеческая смерть стала легче ложиться на его душу. Что-то устоявшееся, на подкорке, как негативные чувства при чьей-либо смерти, у него конечно остались, но уже не сияли так ярко. Отчасти Абрахам понимал всё это и удивлялся самому себе.

«Сейчас этих людей казнят!» – думал парень, желая разбудить в себе сострадание и все те ощущения, которые у него были в самый первый день, когда на его глазах застрелили человека. В действительности, что его пугало в этот раз, так это количество человек, увеличившееся на 45 и общий масштаб происходящего.

– Вставай сюда! – крикнул ему Ларри.

Абрахам встал спиной к заложникам, лицом к камере прямо напротив. Парень затылком мог ощущать всю ту ужасную энергетику, состоящую из желания людей выжить, вырваться и растерзать всех, раскаяться и молить о пощаде, успеть надышаться вдоволь и проститься со всем. Абрахам держал лопату в обеих руках и чувствовал полную причастность к тому, что скоро произойдёт. От всей той атмосферы и накала, парень накручивал себя всё сильнее, вплоть до мысли о том, что если бы он не стал ничего копать, никого бы не убили.

– Лицо проще! – донеслось из уст оператора.

Абрахам и не знал, что всё, что он испытывал в душе, отражалось на его физиономии. Прозвучавшая фраза провоцировала парня мощнейшим образом. Как бы то ни было, он сжал волю в кулак, выдохнул и натянул маску спокойствия.

«Отстраниться. Надо отстраниться…» – шептал парень про себя, как мантру.

Не моргая, Абрахам прожигал камеру взглядом, пока не заметил, как оператор махнул рукой. Парень ушёл со сцены в левую сторону, где стоял Ларри. Абрахам не хотел смотреть на то, что произойдёт, но не по своей воле, от чего-то не мог оторвать взгляда от заложников.

В секунду, на людей обрушилась пулемётная очередь, за ней вторая и третья. Свинцовый дождь забирал жизни одну за другой. Шквал пуль со всех сторон уничтожал души, заставляя тела дёргаться в жутком танце. Задело каждого, никто не остался без дыры в голове, груди или животе. Струи крови повсюду брызгали фонтаном. Поражённый первый ряд заложников падал, толкая назад остальных, в кого попала пуля и все они падали в могилу. Могло показаться, что хотя бы один из людей выжил, где-то под горой трупов, чьё ранение было не столь летальным. Однако, военные стали подбегать к яме, сталкивать тех мёртвых заложников, которые оставались на краю, и повторно расстреливать бездыханные трупы на дне могилы.

Спустя десять секунд, олимпийцы прекратили. Один из них жестом показал оператору, что всё готово и тот крикнул:

– Снято!

Гул в ушах Абрахама утих. Парень оторвал взгляд от ямы и подумал:

«Всё закончилось. Я свободен!» – подумал парень, ещё немного трясясь от увиденного.

Оператор и военные сели обратно в свои фургоны и уехали. Довольный главарь огляделся и сказал:

– Закапывать не надо, оставь так. Идём домой. Завтра будешь свободен.

Абрахам засыпал с мыслью, что это его последняя ночь в этом доме. На утро открылась дверь. Показался незнакомец. Он перешагнул порог и включил свет.

– Я свободен? – спросил удивлённый Абрахам.

– Я так не думаю, – ответил мужчина, с жалостью качая головой.

Глава 15

Американо

Абрахама не освободили. Он всё ещё был заложником. Из хорошего: ему вернули свет, а в будущем и прежние порции гречки и котлету на ужин. Вместо Ларри появился новый человек.

Мужчина, на вид лет семидесяти, того же роста, что и парень, в классической униформе олимпийца и с автоматом. Очень короткие чёрные волосы, зелёные глаза и длинная густая борода.

Будучи прикованным, сидя на крыльце, Абрахам думал:

«Почему так? Ну почему так?! После всего пройденного я не заслужил свободы?»

Парень хотел поговорить с незнакомцем, но не знал как подступиться. Мужчина ходил взад-вперёд возле машины и курил сигарету. После каждого затягивания, он выдыхал ядовитый дым, сильно кашлял и оголял свои жёлтые гнилые зубы.

– Негодуешь? – неожиданно спросил незнакомец.

– Да, – печально ответил парень.

– М-да. Жаль тебя.

– Почему вы меня обманули? Разве олимпийцы не сдерживают своих обещаний?

– Тебя обманул Ларри, для него это обещание ничего не значило. Олимпийцы не обманывают людей. А тут… как собаке пообещать горы мяса. Ты слишком много знаешь, тебя уже никто никогда не отпустит.

– И что со мной будет?

– Если честно, я не знаю. Никто не знает. Ты ещё можешь пригодиться.

Наступило молчание. Абрахам прибывал в полной апатии.

В один момент мужчина подошёл к парню, пристегнул к его ноге кандалы и отстегнул цепь на его руке.

– Пойдём погуляем, – сказал незнакомец и Абрахам послушно двинулся за ним.

На улице вся земля была покрыта лёгким снежком. Снежинки так и падали с неба.

Они направились вперёд по дороге, откуда раньше приезжал фургон. У парня с этим путём были связаны приятные воспоминания, от которых он невольно улыбался. Те же деревья, кусты, кочки… всё как в ту ночь.

– Только если попробуешь убежать, на следующей прогулке будешь ходить на поводке. Я не шучу, – сказал незнакомец. – Кстати, как тебя зовут?

– Абрахам, – ответил парень. – А вас?

– Оливер. Сколько тебе лет?

– Через почти два месяца будет двадцать три.

Парень сказал это, основываясь на предположение, что Рождество было вчера.

– Я поздравлю тебя, – сказал Оливер и Абрахаму стало неприятно от его слов.

Они шли не спеша, пока светские беседы не довели их до проезжей части. Мужчина посмотрел по сторонам и решил перейти дорогу.

– Там дальше есть красивое озеро, знаешь?

Парень понял о чём он, но решил не отвечать. Они прошли ещё километр, спустились по склону и дойдя до берега, присели отдохнуть.

Вода давно превратилась в лёд, что блестел как бриллиант. На другом берегу, казалось, будто снега вовсе не было, лишь чистая земля, без единой снежинки. Там всё было таким же, как в ту ночь. От этих наблюдений на Абрахама накатила приятная тоска.

«Сейчас бы не пришлось плыть…» – задумался парень.

– Угадаешь сколько мне лет? – вдруг спросил Оливер.

– Понятия не имею, – без интереса ответил Абрахам.

– Шестьдесят четыре.

«Значит ли это что-нибудь?» – подумал парень.

Посидев ещё час они встали и пошли назад.

– И всё же природа во истину прекрасна! – сказал мужчина осматривая голые деревья.

Он обернулся к парню и тот лениво кивнул головой в знак солидарности.

– Ты когда-нибудь был в Европе? – спросил Оливер.

– Когда-то был, – устало ответил Абрахам.

– А я никогда не где не был. Здесь родился и здесь прожил всю жизнь.

– По своей воле?

– Лучше не наглей. Не тебе тут задавать каверзные вопросы.

Мужчина молча показал пальцем на дверь. На такой странной ноте парень пошёл домой. Общее впечатление от знакомства с Оливером было неоднозначным. Олимпиец всё время говорил мягко и в принципе в отличии от других олимпийцев, вёл с Абрахамом более-менее нормальный диалог. С другой стороны мужчина будто лишь делал вид заинтересованности в общении с парнем, а на деле был отстраненным и в каждом слове искал свою выгоду.

На следующий день Абрахам с Оливером пошли гулять в лес за домом. Снега было гораздо больше, холодный ветер дул чаще и сильнее, отовсюду свисали сосульки.

Парень шёл с поникшей головой, мужчина был гораздо оживлённее.

– Да уж, похолодало. Настоящая зима, – сказал Оливер.

В памяти Абрахама всплыли воспоминания о лете, тёплой погоде, спокойной свободной жизни, без копания могил и убийств людей.

Вскоре они вышли в поле и подошли к могиле с трупами. Тела, покрытые снегом, гнили и тошнотворно пахли. Абрахам не выдержал и отошёл подальше.

– Ничего не поделать. Естественный процесс, – сказал Оливер, как биолог осматривая все детали.

Некогда красивая картина была изуродованна вычурной ямой с мертвецами. Мужчина решил погулять вокруг поля, по часовой стрелке, медленно наматывая круги.

– Я задам тебе несколько вопросов, хорошо? – спросил Оливер.

– Да, гос… – чуть не договорил Абрахам по привычке.

– Тебе ведь не нравилась эта работа?

– Как такая работа вообще может нравится?

– Я не спрашивал, нравится ли. Я имею в виду, какое у тебя к ней отношение?

– Само собой отрицательное, какое может быть ещё?!

– Потому что ты делаешь это не по своей воле. Будучи свободным, делал бы ты тоже самое?

– Конечно же нет! Будь я свободен, я был бы очень далеко отсюда и никогда бы не связал свою жизнь с казнями людей!

– Ты бы выполнял эту работу, если бы тебе за неё платили?

– Боже, да не за какие деньги! К чему эти вопросы? Чего ты хочешь?!

– Во-первых, не дерзи мне. Не ты, а вы! Во-вторых, я просто хочу понять, при каких условиях ты бы стал относиться к этой работе нейтрально?

– Копать могилу, стоять перед камерой, ждать пока убьют человека и закопать тело. Как к этому можно относиться нейтрально?!

– Но ведь в этом нету ничего такого. Не плохого, не хорошего.

– Возможно для вас. Может вы просто привыкли и давно не видите того, насколько это ужасно!

– Честно говоря, я никогда не занимался ничем подобном, но могу, спокойно, не думая о том, ужасно это или нет. Это просто работа.

«Просто работа? Да как можно так считать?» – подумал парень и тут же впал в ступор, от мысли, что сам мог когда-то так подумать, случайно, невзначай.

– Я никогда не считал это просто работой, – сказал Абрахам, сомневаясь в собственных словах.

– Зря, относиться к работе нейтрально – это правильный настрой, – сказал Оливер с полной уверенностью.

– Это стирает все понятия добра и зла.

– Но к работе это не относиться! Работа есть работа. Просто деятельность, ничего более. Не нужно думать, что ты делаешь, нужно просто делать. Любая работа в мире – это просто работа. Что бы ты не делал, всё между собой равно. На Земле, всё что способен делать человек, является нормой, без понятий добра и зла. Ужасное или прекрасное несёт в себе естественные действия. Всё что движется, просто работа, а человек и другие живые существа рождены, чтобы работать.

Весь этот поток мыслей сказался на Абрахаме в худшую сторону. Он посчитал такую установку разумной, в какой-то степени и от этого ему сделалось хуже. Без того плохое настроение стало отвратительным.

На третьем круге они пошли домой. Оба молчали. Абрахам выглядел потерянным, а Оливер довольным, как удав.

На следующий день парень открыл для себя абсолютно новый маршрут. Они двинулись в левую сторону от дома.

Сугробы были высотой в два метра, сильная вьюга давала о себе знать. Мужчина с парнем тяжело пробирались через весь снег по лесу, однако с кандалами, второму было тяжелее.

– Помнишь Евандера? – спросил Оливер.

Абрахам задумался и ответил:

– Помню.

– Он же стал контуженным, автомат ему в руки больше никто не даст. Его устроили поваром. Готовит неплохие гамбургеры и картошку фри. Очень даже вкусно. Хоть кто-то стал поваром.

Они продвигались всё дальше и дальше, задевая заснеженные ветки деревьев и кусты. Абрахам прятал руки в карманах куртки и понятия не имел куда они идут.