Недолюбленный

***

Маша

Погода была дождливой. Периодически работали дворники. Я, отвернувшись от водителя, смотрела в окно. Мне было страшно. Почему-то такого страха не было, когда я убегала из дома, а сейчас с трудом представляла, как буду самостоятельно жить в столице. Сто пятьдесят раз напомнила себе, что Дамир не обязан со мной сюсюкаться, как заклинание повторяла, что он меня не оставит. Ведь мы в ответе за тех, кого приучили. Мне казалось, если Дамир исчезнет из моей жизни, исчезнет какая-та уверенность во мне, стабильность в реальном мире. Это было эгоистично не уходить от него, но его поддержка, помощь в решении проблем, молчаливое присутствие за спиной придавали уверенности, словно за мной был мощный ангел-хранитель. Ведь у каждого человека на Земле есть защитники, я, похоже, обрела его в лице Дамира. Правда, сам он об этом не знал и вряд ли так думал.

Искоса взглянула на Дамира. Он сегодня был в непривычной для меня одежде: в черных джинсах, кофейном джемпере с v-образным вырезом и кожаной черной куртке. Утренняя щетина завершала образ брутального мачо.

Сегодня пришлось встать рано, Дамир еще перед сном предупредил, что нужно съездить на квартиру утром, пока не было пробок. Диана спала, когда мы уезжали, наверное, всю ночь обсуждала с подружками свою предстоящую свадьбу.

Мы приехали в самый обычный жилой район, где-то между центром и за пределами Москвы. Когда вышла из машины, улыбнулась. Не ограждённая территория, железная детская площадка, высокие серые дома, облезлые от краски скамейки возле подъездов. Это была привычная для меня обстановка. Это был мой мир. В доме, где жили Дамир и Диана, под пристальным взглядом охранников чувствовала себя самозванкой. И весь интерьер квартиры постоянно мне напоминал, что я тут временно, по ошибке.

Дамир уверенно направился к среднему подъезду. Я поспешила за ним. Он вызвал лифт, который оказался узкой кабиной с обклеенными рекламой стенами. Я смотрела куда угодно, только не на него. Мне все еще было стыдно за вчерашний свой вопрос про личную жизнь. Ехали мы до восьмого этажа. За все время, с самого утра, мы только обмолвились приветствиями на кухне.

– А если лифт сломается, пешком идти? – спросила, когда Дамир подошел к одной из четырех дверей и вставил ключ.

– Рассматривай это как бесплатный фитнес, в частности, кардио. Всегда ноги и пятая точка будут в тонусе, – он оглянулся через плечо и улыбнулся. Что ж, если шутит, значит, не сердится. Мне сразу стало так легко на душе, что улыбнулась ему в ответ. Некоторое время смотрели друг на друга, отметила, как потемнели его глаза, непроизвольно сделала шаг навстречу. Я чего-то ждала от него, но было ощущение, что наткнулась на невидимую стену. Похоже, Дамир мысленно от меня отгородился. Почему? Мне бы хотелось стать его другом. Другом? Внутренний голос язвительно напомнил мне мои ночные фантазии и мечты, где образ Царева уверенно теснили карие глаза.

– Прошу, – Дамир распахнул дверь и жестом пригласил войти. Поблагодарив его кивком, прошагала в квартиру. Это была двушка. Первое, что бросилось мне в глаза, зачехленная мебель. Впервые видела такое в реальности. Только по телевизору наблюдала, как на Западе в домах, где долгое время не планируют жить, накрывают мебель. Осторожно прошлась по комнатам. В гостиной был диван, два кресла и тумбочка с телевизором. Во второй комнате, она была поменьше, друг напротив друга стояли две кровати, между ними был письменный стол и шкаф. Мебель не была новой, но и не выглядела, словно из советского периода. И, самое главное, мне тут нравилось. Было здесь что-то еле знакомое, но не могла понять, что. Я подошла к кровати и села. Осмотрелась. Чисто, уютно, не хватало только несколько мелочей, цветов на подоконнике, и квартира вновь станет живой. Еще наполнить запахом свежезаваренного чая, печеньем.

В хорошем настроении ринулась искать Дамира. Он был на кухне и, видно, меня не слышал, потому что стоял вполоборота, смотрел в окно, думал о чем-то своем. Вся его поза была напряженной, какой-то агрессивной, словно он был не рад оказаться здесь.

– Мне все тут нравится, – подала голос. Он заметно вздрогнул, посмотрел на меня непонимающим взглядом, словно задавал себе вопрос, кто я такая и что тут делаю. Это длилось всего мгновение. Потом его взгляд прояснился, посветлел, на губах появилась знакомая вежливая улыбка.

– Вот и отлично.

– Я готова сюда переехать, хоть сегодня. Пора и честь знать.

– Не гони лошадей. Диана слезно умоляла уговорить погостить у нас до ее отлета. Спешу тебя заверить, что в понедельник она уже улетает. Так что терпеть ее и мое общество осталось немного.

– Я вот думаю, мне огорчиться или порадоваться?

– Решай сама, я не знаю, в каких вы отношениях. Но мне кажется, что в самых добрых, ибо Диана редко к кому быстро привязывается, – он провел пальцем по подоконнику и вновь посмотрел в окно. А мне хотелось сказать, что говорила не о Диане, но Дамир сейчас казался отстраненным, погруженным в свои душевные дерби.

– Мне она тоже безумно нравится, – добавила я, скорее, для себя. Пора перестать уже придумывать несуществующие истории и вспомнить, ради кого собственно был совершен побег из дома.

– Вот и хорошо. В понедельник я тебя сюда привезу.

– И мы разойдемся, как в море корабли.

– Разойдемся?

– Ну, как бы да. Нам нет смысла встречаться больше. Только контакты друга оставь, чтобы я узнала, куда ему деньги отдавать, переводить.

– Друга?

Я нахмурилась. Дамир сейчас, по моим меркам, откровенно тупил, раньше такого за ним не наблюдала. Стала размышлять. Если квартира друга, решение сдать ее мне пришло вчера, когда Дамир появился дома после работы, то когда он успел взять ключи от нее, если никуда не уезжал из дома? Или у него были ключи, он типа присматривает за квартирой? Тогда друг в курсе, что его площадь планируют сдавать? Все свои мысли я хотела рассказать Дамиру, который потер рукой свой лоб и виновато улыбнулся.

– Я сегодня что-то медленно соображаю. Да, оставлю тебе его телефон.

– Вот и славненько.

Еще раз, обежав уже полюбившиеся мне метры, прикинула, что мне нужно купить в ближайшее время. Мы покинули квартиру. Когда спускались по лестнице, спросила:

– Интересно, твой друг тут жил с родителями или эта квартира куплена для сдачи? Заметила, что в столице многие приобретают жилье для сдачи. Отличный бизнес.

– Мой друг, – Дамир запнулся и замолчал, открывая подъездную дверь. – Он тут жил с мамой и бабушкой.

– О, его отец рано умер?

Дамир не ответил, подошел к машине, достал ключи, внезапно застыл, смотря на дом. Я заметила в карих глазах тоску, боль, сожаление. Взглянула на здание. Может тут его первая любовь живет? Почему он так расчувствовался?

– Отец жил с другой семьей, – его ответ заставил меня взглянуть на него, но Дамир уже садился в машину. Я поняла, что вновь затронула что-то личное. Чертыхнувшись сквозь зубы, поспешила нырнуть в салон. Больше не осмелилась задавать вопросы, потому что всю дорогу Дамир ехал с каменным лицом.

***

Дамир

Черт! Черт! Никогда выходные не были столь неудачными. Вернее, их начало. Столько времени не был в этой квартире. Уже забыл об ее существовании, пока Полина, риелтор, которая подбирала жилье для Маши, не вспомнила про эту жилплощадь. Я не замечал расходы на ее содержание.

– Дамир, у тебя же есть квартира, чего ты не сдашь ее по дружеской цене? А то поставил нереальные критерии для поиска, а сам и не предложил свою квартиру.

– Она не моя.

– Да ладно. Там сто лет никто не живет. Пусть девчонка поселится, и тебе толк будет – собственность под присмотром.

– Я подумаю.

– Вот и подумай, облегчишь мне жизнь.

– Тогда не рассчитывай на процент.

– А на ужин с тобой?

– Обойдешься.

– Жадина! И кому ты такой достанешься, – Полина училась со мной в одном классе. Наша дружба с годами стала крепче, как вино. Она единственная девушка, которая, будучи замужем, имела наглость со мной флиртовать. Благо ее муж был моим лучшим другом и предпочитал закрывать глаза на столь легкомысленное поведение жены. Это были те самые люди из прошлого, каким бы ужасным оно не было, которых я с удовольствием перетянул в свое настоящее и будущее.

И вот я привез Машу в эту квартиру. Внешне старался быть невозмутимым, а вот внутри… Когда переступил порог, воспоминания нахлынули волной. Единственное место, где я хоть на секунду мог выдохнуть, была кухня, а точнее окно. Не раз мелким залезал на широкий подоконник и сидел на нем, порой засыпал. За шторкой меня не видели, меня и не искали.

На вопросы Маши отвечать совсем не хотелось, потому что пришлось бы выдвинуть давно забитый наглухо ящик с прошлым, с разрушенными скелетами своей жизни.

Когда привез девушку обратно домой, оставил ее счастливой Диане, у которой теперь была только одна тема: свадьба. Позвонил Пашке, еще одному другу детства.

– Какие люди из Голливуда, – Пашка растягивал гласные, паясничал и кривлялся, за что хотелось его тут же треснуть.

– Не хочешь в клубе зависнуть?

– С телками?

– А можно без них?

– Дамир, так скучно, а как же согретая на ночь постель? Знаешь, я привык спать в тепленькой кроватке.

– Я тебе на тридцать три подарю водяную грелку, она точно будет всегда греть и не принесет тебе никаких неприятностей, – Пашка расхохотался, нисколько не обидевшись, я рассмеялся следом.

– Ладно, зануда, в прежнем месте, но учти, если ты ведешь жизнь монаха, это не означает, что я примкну к твоему движению.

– Ну, а ты попробуй толкнуть меня в омут блуда и разврата.

– Ловлю тебя на слове.

– Да пошел ты, – с улыбкой послал друга и отключил телефон. Что ж досуг на вечер я себе обеспечил. С Пашкой никогда не соскучишься, с ним можно было идти и по грибы, и в разведку – всегда прикроет, защитит, хоть и создает своим поведением образ разпиздяя.

***

Маша

Поздно вечером, развалившись на диване и держа большую тарелку попкорна, мы с Дианой смотрели новый фильм, который недавно вышел в кинотеатрах. Что-то про любовь. Что-то из Голливуда. Дамир, на мое удивление, ушел в субботний загул. Оказывается, у него есть друзья. Не, я, конечно, понимала, что он не будет нянчиться с двадцатилетней сестрой, но почему-то думала, ему важно быть рядом с ней. К вечеру он расслабился, утренняя напряженность испарилась. Ушел веселым, насвистывая что-то себе под нос. Даже Диана удивилась его настроению.

– Ты не сноб морали? – Диана смотрела на меня таинственно, я уже понимала некоторые ее взгляды. Вот сейчас ей хотелось предложить что-то запретное, жутко интересное, неприличное.

– Не, моралист из меня никакой.

– Я весь день думала о будущем.

– О свадьбе что ли?

– Нет. О нашей личной жизни с Георгием. Я не наивная девочка, понимаю, что за эти два года Георгий не хранил мне верность.

– В смысле?

– Ну, что ты как маленькая. У парней есть свои потребности.

– Э-э, например? Что за потребности, которые нарушают клятву верности?

– Маш, ты словно из прошлого, понятное дело, что мы говорим о сексе.

– О сексе? А что, он так важен для парней? – и я увидела такой снисходительный взгляд, что мне сразу стало неловко за свое незнание жизни, за огромный пробел в этой теме. А что, у меня братьев нет, дома телевизор выдавался под цензурой, подруга данную тему тоже обходила стороной, так что мне простительно не знать элементарных вещей про потребности противоположного пола.

– Дамир не придет до утра. У него как раз эти самые потребности, – Диана по-детски захихикала, а я сразу же представила, как ее брат целует какую-то девушку. Волна чувственности окатила меня с ног до головы. Размыто понимала, что дело не в поцелуях, но моего воображения не хватало на более четкие картины происходящего, кроме поцелуев и объятий.

– И что ты предлагаешь? Полистать странички в интернете о сексе?

– Не, я скачала эротический фильм. И мы его посмотрим.

– Э, на этом экране? – указала на огромный телевизор на стене. На нем целующихся смотришь с горящими щеками, а разглядывать что-то интимное… я уже начинала краснеть, как помидор. Диана кивнула и подошла к телевизору, она вставила флэшку, на которую был скачанный фильм, я выключила свет.

В груди все трепетало от предвкушения узнать что-то о запретном. Мы сели на край дивана, Диана нажала кнопку просмотра. Пока шли титры, переглядывались друг с другом и беззвучно тряслись от смеха. А дальше… Неужели так действительно происходит самое личное между двумя людьми?

– По-моему, это чистой воды порнушка, – но никто из нас двоих и не думал выключить. С приоткрытыми ртами наблюдали за развитием сюжета. Меня бросало в жар то от стыда, то от жгучего интереса, холодным потом мы не обливались. От некоторых сцен у нас Дианой глаза вылезали из орбит, от вздохов и стонов кожа покрывалась мурашками. Мы чувствовали себя шпионами, которые подглядывают за другими. Но самым стыдным для меня стало то, что мои трусики увлажнились и захотелось прикоснуться пальцами к пульсирующей горошине между складочками. Меня волновали сцены посторонних людей. Хотелось как-то развязать узел, который стягивался внизу живота. Приходилось лишь сильнее сжимать бедра и радоваться полумраку.

– Я не пойму, она орет от удовольствия или от боли? – громким шепотом спросила Диана. – Что-то выражение ее лица неоднозначное. Или что это? Как понимать?

Я не успела ей ответить, потому что внезапно над нами загорелся свет. Мы, как дети, пойманные на месте преступления, одновременно вскочили с дивана на ноги и обернулись. Мне захотелось тут же провалиться сквозь землю. На нас прищурено, с отблеском ярости смотрел Дамир. Его губы были плотно сжаты, даже загар не сумел скрыть, как он побледнел. Мы же горели со стыда, опустив глаза в пол. За нами неизвестная актриса что-то говорила своему партнеру грудным голосом, заставляя того рычать подобно зверю. Отчетливо в повисшей тишине было слышно шлепанье или хлюпанье двух обнаженных тел.

– Это что за закрытый показ? – язвительно спросил он, оскалившись. Диана вздрогнула. Она нервно посмотрела на меня. Дамир был основательно пьян. Он медленно подошел к дивану, взял пульт и выключил непристойный фильм, обрывая громкие стоны пары.

– Дамир…– я искренне сочувствовала Диане, она пыталась подобрать слова для объяснений, но не смогла. А брат смотрел колюче, зло.

– Что, сестричка, резко решила повзрослеть? Уж не думаешь, что Георгий будет в восторге от твоих «знаний» в постели? Пусть и в теории. Предоставь мужу возможность научить тебя азам секса или любви, – его слова ехидным тоном били, как пощечины. Повернулся ко мне, широко ухмыляясь – А ты, Маша? Просвещаешь или просвещаешься?

– Второе.

– Во как, – черные брови удивленно вскинулись. – Я думал, что ты в этом вопросе поопытнее будешь. Облом. Ха-ха, какие планы строил, идиот, – Дамир рассмеялся, скинул пиджак и, закатав рукава, направился к бару на кухне. Достал бутылку виски, стакан и лед. Мы с Дианой, как завороженные, подошли к барной стойке и смотрели на его действия. Первый стакан он выпил залпом, налив второй, повернулся к нам. – Что вы хотели ТАМ увидеть? Жесткий трах во все дырки? Я бы посоветовал сначала для ознакомления почитать анатомию тела, вдруг не знаете, как устроены мальчики, – его смех был иронический, едкий, но мы чувствовали, что он злился не на нас.

– Дамир… -Диана осторожно присела на краешек барного стула, я тоже рядом примостилась. Было жутко и волнительно находиться под прицелом хмельных шоколадных глаз. Дамир опустил голову и болтал жидкость в стакане.

– Почему девушка так громко стонет? И неужели, хм, когда вас, хм, там лижут, это приятно? – Диана решила задать все свои мысленные вопросы, пока брат молчал. Он не затопал возмущенно ногами и не размахивал руками. Я краснела вместе с ней. Дамир как-то обреченно выдохнул, допил виски.

– Я, наверное, утром сто раз пожалею о том, что вообще разговариваю с вами на эту тему, но попробую ответить на вопросы, ведь запретное всегда манит, – Дамир подошел к столу, посмотрел на нас, улыбнулся уголками губ. – Они стонут, если секс без принуждения, от удовольствия. Секс довольно приятная вещь, особенно когда все взаимно и горят оба, а не один из двоих. Тогда хочется всю нежность, ласку обрушить на партнера, хочется видеть, как параллельная Вселенная отражается в глазах напротив, слышать, как стонут от тебя самого, от твоего тела, движений, прикосновений! – на меня устремились темные глаза, в глубине которых плавился шоколад, а я плавилась вместе с ним от одного хриплого голоса Дамира. Волосы на моих руках стояли дыбом, а мурашки бегали стайкой по всему телу. – Лизание, как ты Диана обозвала некоторые действия, имеет литературный термин – минет. Ты просто отдельно уделяешь внимание мужскому члену, как и мужчина, ласкает влагалище языком, губами… – у меня закружилась голова, стало трудно дышать полной грудью. Губы Дамира слишком чувственно изгибались в незнакомой улыбке, глаза слишком жарко смотрели на меня. – Качественные оральные ласки доставляют одинаковое удовольствие, как и непосредственно секс.

– Качественные ласки? – переспросила Диана, ловя каждое слово, вид у нее был, словно она находилась на самой интересной лекции. Я была напряжена и возбуждена. Наконец-то, поняла свое состояние. Ее брат раздевал меня глазами, я физически ощущала, как воздух нагревался возле шеи, спускаясь ниже к ложбинке грудей. И угораздило сегодня надеть майку с кружевом по краям, Диана одолжила из своего гардероба, сказав, что это последний писк моды – носить одежду в стиле пижам. Я сглотнула. Дамир медленно повернулся ко мне боком, переключаясь на сестру. Когда смотрел на Диану, слегка трезвел, но едва переключался на меня, глаза звали согрешить.

– Да, малыш. Качество приходит с опытом, – он улыбнулся, облокачиваясь на столешницу одной рукой, а второй вновь наливая алкоголь в стакан.

– А опыт с годами, – обреченно выдохнула Диана, надув губы.

– О нет, – Дамир расхохотался, взял стакан, отпил виски. – Моей бывшей жене годы не потребовались. Опыт – это практика. А этого было у нее хоть отбавляй, – карие глаза внезапно вспыхнули сдерживаемой агрессией. Я испугалась. Понимала, что злость направлена не на нас, но все же было неприятно находиться под его неподвижным взглядом. Мы с Дианой мельком переглянулись. Дамир резко тряхнул головой, словно отгонял от себя демонов. – Все, ознакомительная лекция окончена, идите спать. И не напоминайте мне утром, что я вам тут натрепал.

– Спокойной ночи, братишка, – Диана обогнула стойку, обняла его за шею, чмокнула в небритую щеку. Он взворошил ее волосы на голове, подмигнул. Когда мы встретились глазами, мне вновь показалось, что карий взгляд меня куда-то приглашал. Неуверенно улыбнулась, тихо произнесла:

– Доброй ночи.

Дамир приподнял стакан, молчаливо пожелал нам приятных снов. Перед тем как завернуть в коридор, я обернулась, он смотрел на меня в упор. Немного растерялась, так как не понимала причину такого пристального внимания, не понимала почему трепещу под его взглядом. Нерешительно помахала ему рукой и скрылась в комнате. А ночью спалось мне беспокойно и влажно – мне снилась близость Дамира со мной во всех подробностях, что успела запомнить из фильма.

***

Дамир

Спроси, как провел выходные, скажу – как в тумане. Совсем забыл, что с Пашкой полумер не бывает. Как там Константин Толстой писал: «Коли пир, так пир горой». Ну в нашем случае, «коли пить, так уходить в запой». Как пришел домой, смутно помню, вроде доехал на такси. Вроде один, ни с кем не перепихнулся в туалете, как намекал Паша все время, пока возле нас крутились размалеванные девицы. А дома… Не, я понимаю, что девчонкам не десять лет, что на дворе век свободного доступа в интернет, любая тема без пароля. Но почему было дико неприятно, обнаружить их за просмотром какого-то дешевого фильма? Почему мне хотелось одну из них придушить, а потом повторить все, что она увидела? Я еще с ними болтал на тему секса! Слава богу, на следующий день никто даже бровью не напомнил мне о дискуссии, да и основную часть выходного отсыпался, потом провел за работой, лишь слушал за дверью суету сестры перед отъездом.

– Дамир! – визгливо заголосила сестрица из своей комнаты. Потер переносицу, взглянув на часы. До отлета оставалось три часа. Еще нужно потом отвести Машу на квартиру. И если к вечеру попаду на работу, хотя бы для подписей документов на завтра, можно будет сказать, что день удался.

– Я не знаю, где твоя любимая туфелька, – громко выкрикнул я, не парясь о том, что Диана вряд ли услышала меня. Поднес чашку с кофе к губам, читая последние письма в электронном ящике. Еще не видя никого, уже почувствовал, что нахожусь не один. Поднял голову. Рядом с барной стойкой стояла Маша, сцепив перед собой руки в замок. Ее волосы были заплетены в тугую косу, зеленые глаза смотрели широко и испуганно. Она явно боялась предстоящего самостоятельного плаванья в столице. Думать головой надо было, прежде чем сбегать из дома. Не мои проблемы, как и чем она будет заниматься и жить. И так во многом помог, другой бы на моем месте прошел мимо еще в первый вечер возле торгового центра, и никакая сестра не изменила бы его мнение.

– Чай? Кофе? – во мне проснулся вежливый хозяин. Девушка отрицательно покачала головой и присела на стул возле стола. Пожав плечами, вновь уткнулся в планшет. Развлекать нервную барышню не было настроения.

– Дамир! – в гостиную влетела Диана все еще в пижаме, держа в одной руке все-таки желтую туфлю. –Я не могу найти вторую. Это же мои любимые! Я без них не уеду никуда, – для верности своих слов даже топнула ногой.

– Окей, – спокойно отреагировав, я выключил планшет, взял со стула пиджак и направился к выходу, но не дошел даже до середины.

– Ты куда? – ошеломленно спросила сестра, хмуря свои черные брови. –У меня самолет через три часа.

– Да? – якобы удивленный я обернулся. – Ты же сказала, что без туфельки никуда не поедешь. Так я хоть успею толково провести свой рабочий день.

– Дамир! Ты издеваешься! – в меня тут же полетела та самая желтая туфелька. Увернулся, скривился, услышав за спиной жалобный звон. –У меня тут трагедия, а он … он… – Диана разрыдалась и умчалась обратно в свою комнату. Все это время Маша молча за нами наблюдала.

– Билет я сдам, а валерьянка где-то была на кухне, – улыбнулся девушке и сделал шаг, когда ее тихий голос меня остановил.

– Я, кажется, знаю, где ее вторая туфля, – не успел моргнуть глазом, как Маши и след простыл. Она вернулась через пять минут, торжественно неся злосчастную обувь. Подобрала с пола кинутую в меня желтую шпильку и направилась к Диане. Через некоторое время услышал радостный визг. Вздохнул, положил пиджак на диван и вернулся на свой стул, допивать кофе.

Маша вернулась ко мне. Рассматривал девушку поверх чашки. На ней был изумруднй свитер крупной вязки, который подчеркивал ее глаза. Бледная. Худая. Мама таких называет «скелетами». Даже Инну не миновал такой ярлык. Бывшая жена маниакально следила за своим весом и едой.

– Ну, определилась, что будешь дальше делать? Придумала наполеоновский план по завоеванию Москвы? – я говорил с иронией, но Маша улыбнулась, видно думала, что пытаюсь ее поддержать.

– Наброски есть. Завтра иду на собеседование. Надеюсь, повезет.

– Сильно не расстраивайся, если получишь отказ.

– Постараюсь отнестись к этому философски. Главное, найти работу до того, как закончатся деньги. Ты мне телефон друга дашь?

– Друга? – поперхнулся, не понимая, о чем она говорит. Пашки? Леника? Или чей номер я обещал? Маша нахмурилась, в глазах появилось подозрение.

– Хозяина квартиры, – пояснила девушка, щуря свои глаза. Черт! Черт! Идиот! Совсем забыл про эту байку. Рука автоматически потянулась к груди, потом вспомнил, что пиджак лежит на диване, домыслил, что дам сейчас ей свой номер и потом еще раз продублирую, когда протяну свою визитку, она сложит два плюс два и догадается, какое отношение я имею к квартире. А этого мне не хотелось.

– Да, конечно, – взял свой мобильник, лихорадочно соображая, чей номер дать. Леник. Точно. Он часто бывает в этом доме, будет изображать роль владельца недвижимости. Надо только его предупредить. Продиктовал номер, назвал имя. Почти не соврал. Маша неумело тыкала тонким пальчиком по экрану, набирая буквы.

– Давай еще мой внеси. На всякий случай, – протянул руку за телефоном, чтобы тут же скинуть ее номер себе. Маша не отпустила мобильник.

– Зачем?

– Как зачем? – мы смотрели друг на друга. Она с опаской, настороженно, а я недовольно, раздражительно. – Как хочешь, – буркнул. И правда, зачем мне очередной ненужный контакт в телефонной книге. Сам никогда ей не позвоню, она тоже вряд ли наберет меня.

– Я буду скучать по тебе, подружка. Никогда не думала, что смогу так быстро привязаться к тебе за столь короткое время, –Диана щебетала, как птичка, то обнимала Машу, то отстраняла ее от себя. –Не забудь про свадьбу. Ты приглашена. Дамир передаст тебе приглашение.