Его единственная

– Ленка моя золотая, – только и смог вымолвить Крепс. – Как же хорошо, что мы встретились, – прошептал он, прижимая ее к себе.

– Я люблю тебя, Димочка, – выдохнула она.

«Я тебя тоже, – хотелось сказать ему. Но природная честность не позволила соврать. – Ну, какая, на фиг, любовь? – мысленно поморщился он. – Алена меня устраивает. Хорошая хозяйка, отличная любовница. А чувства? – подавил он тяжелый вздох. – Бывает, конечно. Вон, как у Бека с его Санечкой. Но это такая редкость, ё-моё. Мне уж точно не грозит, – криво усмехнулся он и, помогая Алене слезть с островка, вдруг представил рядом Юлю Фомину. – Будь она на месте Алены, тут бы случился фейерверк», – пробурчал он и, откинув прочь крамольные мысли, отправился в ванную.

Уже по дороге к дому Кирсанова он рассеянно смотрел в окно, пытаясь предугадать причину столь раннего вызова шефа.

«Что я пропустил и где?» – подумал Блинников и тотчас ужаснулся только от мысли, что мог подвести Бека.

«Да я ему всем обязан, – рыкнул он раздраженно. – Жизнью, должностью, вот этими вот погонами. Только Беку пришло в голову сразу же после неутешительного вердикта врачей организовать фонд помощи. Конечно, за прошедшие пять лет детище Кирсанова помогло многим. Но я-то был первым! А все Бек и Александра Андреевна, – мысленно отметил он и вдруг осознал удивительно простую и очень неприятную вещь. – За пять лет, прошедшие после болезни, он ни разу не связался с Юлей Фоминой и не поблагодарил ее за помощь. Вот же козел, – отругал он себя и решил при первой же возможности узнать у генеральши адрес и телефон давней одноразовой любовницы. – Они, наверное, общались по делам фонда. Значит, и контакты должны быть обязательно, – решил он. – Хоть запоздало, но поблагодарю. Офицер, твою мать».

И как только автомобиль затормозил около Кирсановской многоэтажки, Блинников привычно поднялся в лифте на тринадцатый этаж, и когда дверь открыл мрачный и насупленный Бек, понял, что дела плохи.

– Ты давно в отпуске был, Крепс, – начал он без предисловий, заводя гостя в кухню и, не спросив, наливая ему чай в высокую кружку.

– Угощайся, – пробубнил, пододвигая тарелку с сырниками. – Санечка вчера вечером жарила. Или пельменей сварить? – поинтересовался скупо. – Сестры налепили на батальон…

– Если ты будешь, Бек, – тихо заметил Блинников, – то и я за компанию. Не смогу отказаться от такой роскоши, – добавил довольно.

– Ага, – кивнул шеф, – ставя на плиту кастрюлю с водой. – Пока сварятся, мы поговорить успеем, – поморщился он.

И Крепс точно знал, что эта гримаса не относится к нему лично. Наверняка кто-то налажал, и теперь нужно срочно подтереть.

«Не, ну, а что? – хмыкнул он про себя. – Мне не впервой!»

– В общем, новости плохие, – протянул хрипло Кирсанов. – Гоголь через неделю уйдет в отставку. Пока эта информация не для посторонних, Дим, – вздохнул он. – Потом начнется дележка. Ну, как всегда, – отмахнулся он. – Плавали, знаем!

– Так, может, Бек, тебя назначат? – с надеждой поинтересовался Блинников, прекрасно понимая, что новая должность шефа и ему самому сулит плюшки с маком.

– Могут, – мрачно кивнул Кирсанов. – Или взашей выгонят. Если кто другой займет место Николая Васильевича. Сам знаешь, что никто пока не ответит однозначно на этот вопрос, – криво усмехнулся он и, достав из холодильника разложенные по дощечкам пельмени, не считая, засыпал их в воду. – Мне твоя помощь нужна, – бросил отрывисто. – Больше никому доверить не могу, понимаешь? – хрипло осведомился шеф и строго глянул на Крепса.

– Бек, ты же знаешь… – заверил Димка. – Говори, я все сделаю…

– Документы нужно Паше доставить, – пробурчал он, помешивая в воде пельмени. – Но так, чтобы никто ни о чем не догадался.

– Какие? – утончил Крепс, прекрасно зная, что шеф может уйти от ответа.

– Да ничего особенного, – отмахнулся Кирсанов. – Это с отставкой Гоголя никак не связано. Не думай! Наш Миша Павлов у себя проводит кое-какое расследование. Вот и просил помочь. Небольшой пакет формата А4. Передавать его через Мишкиных людей опасно, отправлять почтой или курьером – тем более.

– Я отвезу, – кивнул Крепс. – Когда ехать?

– Сегодня, Дим, – невесело махнул рукой Кирсанов. – Лучше взять отпуск. Я, как твой непосредственный начальник, подпишу рапорт. Поедешь поездом. В мягком вагоне. Так мы сведем риски к нулю. Ну и ты сам смотри внимательно. Обратно вернешься машиной. Если вдруг кто-то решит за тобой проследить, то билет в один конец наведет его на размышления, что ты направляешься именно в отпуск. День-другой погуляешь, подышишь морским воздухом, поешь с Пашей шашлык, и назад. Недели хватит, чтобы никто ничего не заподозрил, – пробурчал он, раскладывая по тарелкам пельмени.

Ели молча, думая каждый о своем. И Крепс, глядя на недовольное лицо шефа, понял, что происходит что-то из ряда вон, но уточнять не решился.

– Пиши рапорт, – распорядился Кирсанов. – А я пока тебе билет куплю. Надеюсь, в канцелярии вопросов не возникнет. На выполнение задания даю неделю. А потом начнутся танцы вокруг Гоголя, и ты мне здесь понадобишься, – проворчал он, выходя из комнаты.

– Так точно, – рыкнул Крепс, прекрасно зная, что за ради Бека выполнит все в лучшем виде.

«Если я смотаюсь туда и обратно без всяких гулек и кабаков, то останется свободных два-три дня. Мы с Аленой успеем и в ЗАГС заявление подать, и к ее матери в Питер съездить, – мысленно проворчал Блинников. – Спасибо, товарищ генерал, подсобили,» – про себя усмехнулся он, забирая у Бека тяжелый белый конверт. Сунул его сразу в портфель и быстро написал рапорт.

– Есть нормальный поезд на одиннадцать тридцать, – оповестил Кирсанов, роясь на сайте РЖД. – В других составах СВ нет. Дожили, – поморщился он и добавил со вздохом. – Все. Купил. Езжай сразу домой за вещами, и на вокзал. А я сам твое заявление в канцелярию занесу.

– Хорошо, – кивнул Дима и, спускаясь в лифте, позвонил Алене.

– Подготовь мне тревожный чемоданчик, – попросил он. – Я уезжаю в срочную командировку, – оповестил он строго и добавил, немного смягчившись. – Зато потом пару дней проведем вместе, Аленка.

Из окна кухни генерал Кирсанов задумчиво наблюдал, как из подъезда выбегает Крепс и, рывком открыв дверцу Тойоты Камри, садится на заднее сиденье. Машина срывается с места и тут же пропадает из виду…

– Дима ушел? – послышался сзади чуть хриплый голос жены и ее сдавленный вскрик. – Ой, ну и запах, Сережа! Опять ты эти пельмени варил!

– Так я уже открываю окно, Санечка! – пробубнил Бек, резко повернувшись. Увидел, как жена, зажав рот, бросилась в гостевой санузел. Кирсанов набрал воду в стакан и решительно вошел следом. Александра уже полоскала рот и, с благодарностью кивнув, взяла из его рук стакан. Припала к нему, будто сто лет не пила и страдала от жажды.

– Опять все сначала, – слабо улыбнулся Сергей, подавая жене полотенце, а затем прижимая ее к себе. – Я еще помню, как это было с Данькой, – усмехнулся он радостно.

Глава 3

Поезд все стоял и стоял на перроне. Юля нервничала, и не напрасно. Вчера Сашка Яныч остался ночевать в квартире отца. Долго рылся в Валерином кабинете. Искал что-то…

«Глупый мальчик, – хмыкнула про себя Юлия. – Я оттуда все самое важное давно вынесла. – Не ждала, пока ты додумаешься!»

Но сейчас Валеркина канцелярия не сильно интересовала Юлию.

«Лишь бы унести ноги, – устало вздохнула она. – С такой прытью Сашка и моего желания не спросит. А если мы в браке, то и никто не заступится. Подумаешь, домашнее насилие! Да и зная административный ресурс муженька, бесполезно с заявлением соваться в полицию. Никто не примет! Шутка ли, депутат влез на президента холдинга. А та оказывается была против, – хмыкнула она про себя и вместе с сыном стала смотреть в окно.

– Вагончик тронется, перрон останется, – пропела тихонечко на ушко Диме, с любопытством разглядывающему пассажиров, спешащих к поезду.

– А мы вдвоем поедем, мам? – протянул он, ерзая у нее на коленях.

– Конечно, милый, – проворковала Юлия, обнимая сына. – Только ты и я. А завтра пойдем гулять к морю. Там чайки… Возьмем хлеба и их покормим.

– А мы теперь сами будем жить? Без Ляли и бабушки?

– Мы к ним вернемся, – обнадежила ребенка Юлия. – Мы от них отдохнем. Они от нас, – пробормотала она, вспоминая, как вчера вечером покупала билеты на юг и одновременно прислушивалась к грохоту, доносившемуся из кабинета дорогого Валерочки.

«Жизнь моя – жестянка, – криво усмехнулась Юлия. – Хорошо, Санька заранее всучила мне ключи от своей квартиры. И я успела с утра тихо выскользнуть из дома. Лишь бы сейчас не обнаружили, – запульсировала в башке тревожная мысль. – Лялю, Димину няньку, я отпустила пораньше, мама обычно спит до обеда. Санечка права. Поездом ехать спокойнее, его никто не развернет и не развернет обратно, как самолет. Да и завтра к вечеру мы уже будем на месте. Если Сашка сразу не хватится, то не успеет, – попробовала успокоить себя Юля. – Но чтобы броситься в погоню, нужно сначала сообразить, что мы с Димочкой удрали, – вздохнула она и, уткнувшись в макушку сына, чмокнула от избытка чувств.

– Мам, гляди! – ткнул пальцем в окно Димка. – Вот, собака какая. Почти как Рекс у Дани и Леши. У них еще маленькая собачка есть. Фунтик. Она старая и ужасно противная. Но ее все любят. А на меня этот Фунтик лает всегда.

– На меня тоже, милый, – улыбнулась Юлия.

– А какой он породы, не знаешь? – снова поинтересовался маленький почемучка.

– Санечка говорила, что помесь йорка и тойтерьера, – ласково объяснила ребенку Юля и сама указала в окно. – Гляди, солдаты тоже куда-то собираются ехать.

– Да, здорово! – радостно воскликнул Димка. – А они с нами в одном вагоне поедут?

– Не знаю, милый, – рассмеялась Юлия. – Солдаты в купе не ездят, – заметила она добродушно. – Поезд скоро тронется, – посмотрела на часы и потянулась к сумке за Димкиной пижамкой. – Сейчас переоденемся, – объяснила она сыну и тут же замерла как вкопанная. По перрону важно спешил Крепс. Вот солдатики, кучкой стоявшие около ларька, заметив незнакомого мужика с военной выправкой, но в штатском, инстинктивно подобрали животы. Юлька жадным взглядом окинула почти не изменившегося любовника и запоздало взмолилась.

«Только бы не к нам! Только бы прошел мимо!»

И в ту же минуту услышала приглушенный голос проводницы.

– Вагон почти пустой, Дмитрий Николаевич. Женщина с ребенком едет во втором купе. А ваше – третье. Еще мужчина в первом и бабушка с внуком в шестом. Больше никого нет. Так до самого Туапсе доползем.

«Здрасьте пожалуйста! – выдохнула в отчаянии Юля. – Может, он выйдет в Ростове или в Краснодаре? А не потащится с нами на море! Совпадение или нет? – пронеслось в голове. – Александра не могла никому сказать. Да и я ей даже сообщить ничего не успела до отъезда, – хмыкнула Юлька, пытаясь взять себя в руки. – Попросить у проводницы поменяться с кем-нибудь местами в другом вагоне? А ну-ка, успокойся, – мысленно приструнила она себя. – Меньше паники, Юль. Можно так доехать до Адлера и не встретиться. Туалет в купе. Выходить в коридор – смысла нет. И слишком мало шансов, что он тебя узнает, – попробовала успокоиться она. – Во-первых, прошло пять лет, а во-вторых, я тогда была брюнеткой, а сейчас вернулась к своему русому. У мужиков обычно кукушка не срабатывает. Они же мыслят образами», – с надеждой вздохнула она и улыбнулась сыну.

– Кажется, тронулись, Димулька. Поезд будет ехать, а мы с тобой книжку почитаем и в окошко посмотрим.

– А когда обедать, мам? – лукаво осведомился сынок. – Я уже хочу кушать…

– У меня есть йогурт и яблочное пюре. Можно перекусить, и раскрасить картинки. Как тебе идея?

– Я хочу бегать, – проскулил Димка. – Давай в коридор выйдем?

– Подожди, – попросила Юлия. – Сначала поешь, – заявила она категорично, а сама прислушалась к голосу, донесшемуся из соседнего помещения.

– Все в порядке, Алена, – отрапортовал Крепс. – Еду один в купе, как большой начальник, – заметил он весело. – Да мог бы и в обычном поехать, – хмыкнул он. – Но билеты шеф покупал самолично. Вот и ткнул в первый попавшийся поезд. А так как ему кроме мягкого вагона другого не положено, вот и мне купил такой же билет. Но я не в претензии, Алена! – заявил он хорошо поставленным голосом, а после добавил что-то тихо. Под монотонный бубнеж Крепса Юлька успокоилась.

«Сейчас завалится спать товарищ полковник. Потом отправится есть… А там – глядишь, и выйдет на первой попавшейся станции, – напряженно вздохнула она и только полезла в сумку за йогуртом, как из-за стенки послышался рык Блинникова.

– Ну, какие бабы, Алена! Я тут один в купе. Перестань глупости городить, а не то я обижусь…

«Ух, какие мы суровые», – пронеслось в голове у Юльки.

– Мам, – заныл Димочка. – А можно я выйду в коридор и там машинку покатаю?

– Смотри, Димулька, – улыбнулась Юлия, стараясь не допустить никакого, пусть даже мимолетного контакта с биологическим папашей. – Мы сейчас на диване, – Юля провела ладонью по синей велюровой обивке, – устроим для твоих машинок трек, а на кресле у них будет гараж.

– А как они туда заедут? – поинтересовался сын. – По полу?

– А вот же мост, – рассмеялась Юля, показывая на стол. – Вот машинки и поедут по нему, одна за другой.

Она азартно схватила небольшой грузовичок и провела им от дивана по столу и обратно.

– Мама, а давай лего собирать? – вдруг предложил Димка. – Машинкам тут трудно кататься. Вот бы в коридор выйти…

– Там люди ходят, Димулька, – напомнила мать, доставая из необъятной сумки-шопера конструктор.

– Что будем строить? Дом или гараж? – весело поинтересовалась она у сына. И хоть на душе скребли кошки, Юлька решила не подавать виду.

«А толку? – у самой себя осведомилась она. – Что я выгадаю, если полезу на стенку? Так, глядишь, мы тихонечко и докатим до Приморска. Главное, чтобы Сашка не заметил пропажу», – криво усмехнулась она и тут же услышала, как в сумке завибрировал сотовый.

– Мы парни уже в Рязани, радость моя, – прохрипел в трубку муж, – подъехали и ждут. Выйди из вагона спокойно. Коля тебя на перроне встретит. Я – занятой человек, Юля. Еще одна такая выходка, и пеняй на себя. Мой тебе совет, милая. Не ломайся, как сдобный пряник.

– А если пренебрегу твоим приказом? – хмыкнула она недовольно. – Я уехала, Саша. Хочу подумать…

– Да мне плевать, Юля, – сварливо перебил Сашка. – Положить с прибором на тебя и твои метания. Ты нужна мне здесь. А ослушаешься, изобью, как собаку. И я не шучу, девочка. И так полгода дал, чтобы ты поняла свое место. Ну, видимо, у тебя с соображалкой туго. Придется учить…

Муж кинул трубку, даже нисколечки не сомневаясь, что она выполнит его приказ.

– Быстро собираемся, сынок, – прошептала Юля встревоженному ребенку.

– Это Саша звонил? Он нехороший! Мама, – захныкал Димулька. – Я не хочу с ним жить…

– Я тоже… – приструнила Юлька сына. – Быстро одевайся, Димулька. У нас мало времени.

Она торопливо засунула в сумку вещи и игрушки. Оправила джинсы и свитерок и, накинув черный пуховичок, открыла дверь в купе.

– Куда бежать? – пробурчала она себе под нос и, подхватив за руку сына, выскочила в коридор.

Можно было пройти в другой вагон и там переждать пятиминутную стоянку в Рязани.

«Не получится, – хмыкнула она про себя. – Как ни крути, а Сашка Валерочкин сын, – мысленно поморщилась Юлька, прекрасно помня, как Яныч старший всегда просчитывал продумывал малейшие нюансы и старался свести к минимуму любую погрешность и риски в расчетах. – Но ты и меня учил, Валерочка дорогой, – пробурчала она про себя. – И если Сашка отправит амбала Колю встречать нас около вагона, то еще пара-тройка молодцов прочешут поезд с двух сторон – от головы до хвоста. И даже к машинисту заглянут. Нет, выходить на перрон нельзя. Нужно спрятаться в вагоне! – вздохнула Юля и, понимая, что помедли она еще с минуту и ее точно схватят и доставят к мужу. Она решительно шагнула к соседнему купе и требовательно постучала.

Дверь открылась мгновенно.

– Привет, Крепс, – улыбнулась Юлька, вместе с сыном вваливаясь в купе. – Мы у тебя спрячемся, ладно? – вздохнула, подталкивая Димульку к креслицу. – Садись, сынок, – распорядилась она, – только в окно не выглядывай.

– Юля? – изумленно протянул Блинников. – Ты тут откуда взялась?

– Из соседнего купе, – поморщилась она. – За мной муж гонится. Его мальчики уже поджидают в Рязани. Боюсь, кабы в вагон не заглянули. Потом поедем дальше, и мы к себе вернемся. А пока у тебя посидим. Ты не возражаешь?

– Вообще-то, я не согласен, – поморщился Блинников, вспомнив о пакете. – Не втягивай меня в свои разборки с мужем…

– Ты мне должен, – прошипела она в отчаянии. – И те полчаса, что мы побудем у тебя в купе, уж точно стоят меньше трехсот тонн евро.

– Лично я не просил о помощи, – рыкнул он.

– А я прошу. Хочешь, на колени встану. Могу заплатить тебе, – с жаром бросила она. – Только, пожалуйста, не прогоняй нас. Я не хочу возвращаться к мужу, – прошептала запальчиво.

– Оставайтесь, – неохотно согласился Крепс. – Лучше садитесь в стороне от окна.

– Спасибо, – кивнула Юлька и, усевшись в кресло, примостившееся между окном и дверью в сортир, взяла Димку на руки.

– Это игра такая, – пробормотала она, целуя сына. – Мы с тобой хорошо спрятались, котенок…

– Откуда ты узнала, что я еду в этом поезде? – напрягся Блинников.

– Мы увидели тебя из окна нашего купе, – Юлька показала идеальным отманикюренным пальчиком на стенку. – Ты совершенно не изменился, – призналась она.

– Я все собирался, да так и не поблагодарил тебя, Юля, – через силу улыбнулся он. – Если бы не ты…

– Да ладно, – отмахнулась Юлька. – У моего свекра денег было – завались. Хоть на пользу пошли. Он считал себя меценатом. А я просто напела вовремя о Кирсановском фонде.

– Я благодарен тебе, Юль, – кивнул он кратко и недоуменно посмотрел в окно, где уже мелькали привокзальные постройки, начался перрон и появилась надпись «Рязань». Цепким взглядом выхватил группу рослых и крепких парней в спортивных костюмах, внимательно глазевших на проезжающий мимо поезд, и так не вязавшихся с провинциальным городом. Крепс встал прямо у окна, пытаясь рассмотреть, как будут действовать заинтересовавшие его молодчики. Двое не двинулись с места, ожидая, когда остановится поезд, один пошел быстро, догоняя нужный вагон, а еще трое бросились бежать к голове состава.

– Это по твою душу? – кивнул он на лысого здоровяка, заглядывающего в окна с перрона. – Ваши друзья?

– Супруга, – коротко бросила Юля. – Они действуют по команде. Обшарят поезд и выйдут. Мы тогда вернемся в свое купе, – добавила она поспешно. – Надеюсь, больше муж никого не пришлет.

– А куда вы едете? – поинтересовался Крепс. – Боюсь, тебя будут поджидать на конечной станции. Раз твой благоверный точно знает, в каком поезде и вагоне ты едешь, то и о пункте назначения ему известно.

– Ты думаешь, они будут ждать меня в Приморске? – удивилась Юлька. Такая мысль, совершенно простая и логичная, сразу не пришла ей в голову. – Я думала, что я улизнула тайком. Никто ничего не заподозрил.

– Тебе показалось, – слабо усмехнулся Крепс и, подняв указательный палец, призвал к тишине. По вагону кто-то пробежал с кабаньей грацией. Резко дернул дверь соседнего купе и грязно выругался.

– Молодой человек, молодой человек! – послышались причитания проводницы. – Вы кто такой? Где ваш билет?

– Баба тут ехала с пацаном? – прорычал сподвижник Сашки Яныча. – Где она, курва? Быстро говори!

– Вы с ума сошли, что ли? – вскрикнула она. – Ты, урод! – заорала на весь вагон. – А ну, пошел отсюда!

– Зря она так, – тихо прошептала Юля. – Коля Будкин давно берега попутал…

– Ее здесь нет, – рявкнул тот в трубку. – Не знаю! Испарилась! На крышу влезла! – завопил он и внезапно смолк. – Извините, ребята, уже ухожу…

– Видимо, полиция подоспела, – пробурчал Крепс, глядя на сгорбившуюся Юльку и грустного, готового разреветься мальчишку.

«Какая мне разница, почему они бегут? Обычное дело во многих семьях. Сначала любовь, потом побои, – мысленно скривился он, даже не представляя, как можно ударить женщину».

– Так… – процедил строго. – Вы остаетесь в моем купе и никуда не выходите. – Если только они не привлекут полицию на следующей станции.

– Могут, – кивнула Юлька. – У Сашки ресурса хватит.

– Зачем ты за него замуж пошла? – изумился Крепс. – Так денежек захотелось?

– Затем, – резко вскинулась она, – что тебя это никак не касается. И прекрати свои инсинуации, Дима.

– Дима? – решил принять участие в разговоре Димулька. – Я тоже Дима! Мы с вами… Мам, как называется, когда у людей одно имя? Ну, как у Даниной мамы и Саши?

– Тезки, – улыбнулся Крепс. – Мы с тобой тезки, малыш. – И хмуро глянув на Юльку, бросил.

– В поезде оставаться нельзя. Я попрошу своих ребят довезти нас до Приморска. Не смотри на меня так, – усмехнулся он. – Мне тоже туда надо.

– Какое чудесное совпадение, – фыркнула Юля и, тут же глянув на сына, тихо заметила. – Вытащи палец изо рта, Димулька. Мы же с тобой уже не раз обсуждали… – пробормотала она, гладя ребенка по голове и целуя его в щеку. – Все будет хорошо, – прошептала она, ругая себя.

«Нужно было договариваться с Сашкой, – тяжело вздохнула Юлька. – Соглашаться на его условия. Но ни в коем случае не втягивать ребенка. Вон, опять палец сосет. А значит, нервничает. Неосознанные движения, блин», – выругалась она мысленно и тут же наткнулась на строгий взгляд Крепса.

– Он палец в рот тянет, когда напуган? – сурово поинтересовался Блинников.

– Да, – кивнула она, не подозревая подвоха. – Уже к врачам водили и к экстрасенсам. Ничего не помогает…

– Пройдет, – ощерился Крепс. – У меня к первому классу прошло, – добавил он, улыбнувшись через силу. – Тебе когда в школу, малыш?

– Через три с половиной года, – радостно сообщил Димулька.

– Ну, я понял, – довольно усмехнулся Крепс. – Потом поговорим, Юля, – добавил сердито.

И с плохо скрываемым раздражением подхватил со стола телефон и ткнул в знакомый контакт.

– Паша, – бросил хрипло, когда ему ответили. – Встреть меня в Ростове, пожалуйста! Боюсь, до тебя быстро не доеду, – заметил грустно Крепс и, закончив разговор, снова воззрился на Юльку.

– Значит, расклад такой, граждане беглецы. Из купе не выходить. За едой в ресторан схожу я. Сидим, как мыши, играем в разведчиков, – подмигнул он сыну. В Ростов мы ночью приедем. Есть шанс ускользнуть. Нас там встретят и доставят в Приморск в лучшем виде. Если, конечно, вам есть смысл туда ехать, – пробурчал он и неожиданно улыбнулся.

– А я второй год с матерью ругаюсь, – хмыкнул Крепс, вроде, ни к кому не обращаясь.

– Почему? – тихо протянула Юля и добавила смущенно. – Спасибо тебе, Дима. Мне, наверное, не стоило убегать из дома и подвергать ребенка опасности.

– Раз сбежала, то стоило, – строго заметил Крепс. – Иначе бы мы с Димоном не познакомились, – улыбнулся весело. – Только не вздумай врать, что он не от меня, – прошипел Юльке.

– Да я и не отрицаю, – передернула плечами она.

Глава 4

Из отходящего от перрона поезда Юлька с тревогой наблюдала за хмурыми лицами преследователей. Вот какой-то парень подскочил к Коле и растерянно замахал руками. А сам Будкин, скорчив страшную гримасу, достал из кармана мобильник и, приложив трубку к уху, замер на месте. Даже лицо окаменело.

«Вероятно, звонит Яныч», – тяжело вздохнула Юлька и покосилась на Крепса.

Дима Блинников как вкопанный стоял около окна и внимательно разглядывал группу бойцов, оставшихся на перроне. Но вот старший что-то затараторил в телефон и усмехнулся довольно.

– Мне кажется, они оставили в поезде своих людей. Сейчас неспешно проверят туалеты в соседних вагонах и заглянут в наш, – заметил серьезно Димка. – Вам лучше не выходить.

– Спасибо, Дим, – кивнула Юлька, прижимая сына к себе. – Но ты, наверное, прав. Нас и в Приморске могут поджидать.

– Выйдем в Ростове, – как о чем-то решенном повторил Крепс. – Помощь я запросил. Но лучше сделаем так. Я вас передам на руки моим друзьям. Они хорошие люди, Юль, – заверил он, увидев на ее лице растерянность. – А сам смотаюсь в Приморск, я все-таки в командировку еду. И в тот же день вернусь за вами. А ты пока обдумаешь, куда вас отвезти.

– Хорошо, – слабо кивнула она. – Мне бы переждать несколько дней. Решить, как быть дальше. Ну, и на развод подать.

– А почему ты удрала от мужа? Что он хотел? – покосившись на ребенка, завозившегося с игрушками, поинтересовался Крепс. – Все-таки пять лет ты с ним прожила…

– Нет, – пробормотала она, стараясь не сболтнуть лишнего. – Я жила с матерью и отчимом, а Сашка – в Моральске. Он там депутат местного заксобрания. В Москве у него своя квартира. К нам он только в гости приходил. А сейчас, когда отчим умер… – криво усмехнулась она.