Путь к вечному счастью

– Нужен ключ! – подумал он.

Франц начал оглядываться по всему кабинету, но ничего так и не заметил, так как уже почти всё убрал по коробкам. Решив не трогать ящик, он вспомнил, что когда-то дедушка невзначай сказал про тайник. «Все твои вопросы исчезнут, как только ты его найдёшь, » – всплыли в его голове слова генерала. Зайдя в их с бабушкой спальню, Франц стал искать ключ. Обыскав всё, он уже было решил сдаться, но принял решение вновь всё пересмотреть. Перебирая шкаф, Франц нашел любимую книгу бабушки. Она называлась «Среди тысяч лиц». Он снял её с полки и хотел узнать, чем же она так нравилась бабуле. Из раскрытой книги вывалился ключ. Франц решил проверить, подойдёт ли он. Ключ с лёгкостью повернулся, и ящик открылся. Франц достал оттуда синюю папку, в каких обычно лежат документы. Решив посмотреть, что такого важного в ней есть, он открыл её, и оттуда выпал конверт. Он был немного помят, видимо, побывал не в одних руках. Франц подумал, что в нём мог быть отчёт об операции, которая была проведена ещё при жизни дедушки, и затем приступил к чтению. Конверт был адресован Францу. На бумаге была изображена их фамильная эмблема. Это могло означать только одно – письмо было написано бабушкой или самим же генералом. «Моё любимое дитя, – гласили строки, - если ты читаешь это письмо, то ты уже наверняка наполовину узнал правду, которую мы так долго пытались скрыть. Мы понимаем, что после такого поступка не достойны прощения, но попытайся дочитать это письмо до конца. Оно ответит на все твои вопросы. Мы не можем и дальше тащить этот грех на сердце, ты должен узнать всё как есть».

В конверте лежал ещё один документ, но Францу было страшно его открывать… Он присел на пол, облокотился о тумбочку и, развернув приложенный документ, приступил к его изучению. В контракте было прописано: «Сторона А (Гетта *) обязуется в течение двух лет реализовать брачный договор со стороной Б (Франц **). В случае невыполнения выше указанных требований, контракт теряет действие. Сторона А теряет все акции, вложенные стороной В (здесь были написаны имена его бабушки и дедушки) в осуществление спонсорства».

Франц узнал также, что Гетта – талантливая актриса, которая долгое время жила за границей и приехала в эту страну ради совершенствования своих навыков, заработка и славы. На глаза наворачивались горькие слёзы, пульс участился, в голове прокручивались эти несколько строк: «В течение двух лет осуществить брачный договор» и «талантливая актриса». Но что действительно разрушило представления Франца о своей семье, так это то, что оформителями являлись его родные люди, которых он любил больше жизни. Франц не понимал, почему с ним так поступили, а главное – зачем. По его щекам потекли горькие слёзы. В тот момент ему казалось, что весь мир его предал. Невеста, которую он любил всем сердцем, оказалась всего лишь актрисой, но как тогда объяснить, что происходило между Францом и Геттой, когда они встречали рассветы и провожали закаты, когда лежали на крыше и любовались звёздами – что всё это было? Получается что тот, кто всё это время жил в бреду – это был он сам. Франц наивно полагал, что обрёл частичку своего сердца, тот кусочек пазла, которого ему так не хватало в те годы, когда он был ещё студентом.

В этот день Франц потерял намного больше, чем в день своей свадьбы. Он потерял веру и надежду, которые поддерживали его в те моменты, когда душа была готова разорваться в клочья. Это был удар в спину, беспощадный и роковой. В голове всплыл маленький обрывок из прошлого, когда Гетта перед смертью сказала: «Прости меня… Я поступила не подумав. Я люблю тебя. Ты навсегда останешься моей последней любовью. П-прос-сти». Сжав в руках эту злосчастную бумажку, Франц так и остался сидеть на полу. Ему казалось, что если сейчас он хоть на миллиметр сдвинется, то всё, что он видит перед своими глазами, также быстро превратится в пыль, как и его чувства. Франц просидел в той комнате целых два дня, ни разу не сомкнув глаз. Единственный вопрос крутился у него в голове: как теперь жить дальше?

– Даже те счастливые моменты, которые я прожил с тобой, Гетта, были ничем для тебя. Может, если я умру, мы встретимся с тобой, и никто больше не помешает нам быть вместе, – с этими словами Франц выбежал из дома.

Его сопровождала луна, такая же одинокая, как и он сам. Луна и звёзды стали его невольными товарищами по отчаянию. Медленно его разум окутал страх. Он был охвачен мыслью: «как теперь жить с этой правдой?!». Франц бежал к мосту, который находился неподалёку от его дома. Там он надеялся найти утешение от столь раздирающей боли в груди. Добежав до того самого места, он вновь, как в детстве, увидел глубокую бегущую речку, освещённую призрачным светом. Её вид словно загипнотизировал Франца. Здравый смысл покинул его и, отдавшись чувствам, он перелез через перила. Стоя на краю, он смотрел вниз и думал о том, как было бы хорошо, если бы быстрое течение унесло все его страдания. Последняя мысль в его голове звучала так: «Тёплая ли вода внизу? Всё же думаю – нет. Март ведь только начался… На что утопленнику знать, какая вода его потопит. Всё равно он ею не насладится». Последний раз взглянув на небо, он закрыл глаза и отпустил руки от перил – тело тяжелеет и начинает падать вниз. Тишина. Разум мутнеет, лёгкая боль охватывает Франца, руки онемевают. Но сквозь эту тишину, он отчётливо слышит голос девушки, которая кричит: «Живи». Его охватывает страх. «Живи! Живи!».

Франц вновь оказывается в кабинете дедушки, всё его тело покрывает холодный пот. Он думал, что умер, но это был всего лишь кошмар. Кошмар длиною в жизнь. Ему всё приснилось. На самом деле, Гетта – обычный хирург, она никогда не занималась актёрской игрой, да и это её мало интересовало. Она никогда не жила за границей, а лишь ездила туда в командировку. Бабушка и дедушка никогда ничего от него не скрывали, и все вопросы оговаривались за семейным столом. И то, что сказала Гетта перед смертью – это были слова любви, в которых она извинялась за то, что снова не подумала о себе. Ведь тот, о ком она думала до конца своих дней и кого оберегала – это Франц. Придя в себя, он успокоился и поднялся с пола. Видимо, бессонные ночи так сказались на его психике. Пошатываясь, Франц побрёл в ванную с мыслью, что холодный душ сможет привести его в чувства. Встав под прохладную струю, он облокотился о стену. Франц думал уже выходить из ванны, но тело его не слушалось, конечности онемели и будто тянули к полу. Глазами он провёл по ванной комнате, и ему начало казаться, что стены сужаются, а полотенце, которое лежало на тумбе, стало отдаляться. В голове появилась мысль, что тело не принадлежит ему. Но, сделав еще одно усилие, чтобы совладать с ним. Ему удалось сделать шаг в сторону дверей. Почувствовав, что он снова может двигаться, Франц схватил полотенце и выбежал из ванны. Спустя несколько минут, успокоившись и одевшись, он принял решение, что пора бы показаться врачу. Может быть, он выпишет ему какие-нибудь успокоительные или что-то вроде этого. Выпив кофе, Франц вызвал такси, чтобы доехать до больницы. По прибытию, его ждал лечащий врач, а также близкий друг его семьи – Л.Р.

– Здравствуй, я тебя ждал. Сколько времени уже прошло с того трагичного случая. Как ты поживаешь? – поинтересовался врач.

– Я приехал не для того, чтобы предаваться здесь воспоминаниям и рассказам о своей жизни. Мне необходима твоя помощь как врача, а не как друга, – немного раздражённо ответил Франц.

– Хорошо, пациент, пройдёмте вместе со мной, – плавным движением руки врач указал на открытую дверь в здание.

Зайдя внутрь, Францу сначала даже показалось, будто он в раю – всё было белое. Исключением была мебель мятно-синих и розовых тонов. Холл был настолько просторным, что в нём можно было потеряться. Пройдя вперёд по длинному коридору, они зашли в кабинет.

– Присаживайся. Ну что ж, рассказывай, что тебя тревожит, – спросил Л.Р.

– На самом деле меня в последнее время мучают странные сны, и буквально сегодня, когда я пошёл мыться, стены будто сужались на глазах. И тело перестало меня слушаться, хотя раньше такого никогда не было.

- Ладно, я тебя понял. Расскажи лучше поподробнее о снах.

– Мне последний месяц снился один и тот же сон. Там была девушка, которая стояла всё время возле окна и плакала. Но в шок меня поверг тот, который я видел последний раз. Это был сон длиною в жизнь и в конце него я добровольно покончил с собой.

– Как психотерапевта, меня очень беспокоит такой рассказ. Я надеюсь, все эти явления происходят не из-за того, что ты пьёшь не просыхая как раньше?! Скажи честно, ты больше не заглушаешь свою боль наркотиками?!

– Нет! Это всё в прошлом. Сейчас я живу ради моей Гетты. Она точно не хотела бы, чтобы так получилось.

– Ты молодец, что осознал это сам. Тебе наверняка было нелегко подавить это чувство. Ты же знаешь – я всегда готов помочь и поддержать тебя. В тот день, если бы меня не задержали на дежурстве в больнице, то, наверное, я бы тоже стал тем, кого пришлось оплакивать. Впрочем, кто знает?..

– Лучше не продолжай. Я ещё не готов это вспоминать. У меня до сих пор перед глазами эта картина: крики, слёзы, Гетта и, – тут он сделал паузу, - Драго, – стиснув зубы, прошипел Франц.

– Всё хорошо, успокойся. Я выпишу успокоительные и чай с шалфеем, но меня всё равно что-то в твоем состоянии беспокоит. Я тебя пока что запишу на повторный приём в следующую среду.

– О, забыл ещё кое-что уточнить. Когда я пытался покончить с собой во сне, мной будто управлял чей-то голос. Он кричал мне: «Живи!», и я невольно проснулся от этого.

– Слушай, зная всё, что ты пережил, я настаиваю на твоём скорейшем прохождении нейротеста и нейрофизиологической тест-системы. Это я говорю как врач, а не как друг. Пока можешь не переживать, я просто хочу удостовериться в твоём полном психическом здоровье. Проведём их в среду, как и договорились, но если вдруг тебя будет что-то беспокоить, то лучше сразу приходи ко мне. Я всегда готов тебя принять.

– Спасибо, я ценю твою помощь, Лео Роджент, – с этими словами Франц вышел из кабинета и направился к выходу. Там его уже ждала машина. Когда он уже был у выхода, раздался чей-то голос:

– Франц, я здесь. Ты мне нужен.

– Кто это?! – испуганно спросил Франц.

Рядом с выходом стояла молодая девушка. Он подошёл к ней со словами:

– Девушка, вы меня знаете? Вы меня только что по имени назвали.

– Извините, но я ничего не говорила, и вас я впервые вижу, – проговорила она с недоумением.

– Оу, прошу прощения. Значит, мне послышалось. Я, пожалуй, пойду.

Сев в машину, Франц не мог понять, показалось ли ему, но голос, который его звал, был слишком отчётливым для того, чтобы быть просто игрой разума. По пути домой, Франц заехал в магазин за цветами. Там он купил белые лилии, какие ещё при жизни любила его ныне покойная невеста. Он поехал на кладбище, где были похоронены его родные. Машина остановилась возле каменистой дорожки, похожей на садовую. Франц вышел и тяжёлым шагом направился к тому месту, где спала вечным сном Гетта. Идя по аллее, он заметил, что вся дорожка была украшена одними и теми же цветами. Приглядевшись, он понял, что это за растение. «Амарант» – означает «неувядающая любовь». С каждым шагом Франц становился всё ближе к могиле своей погибшей любви. В сердце всё нарастала тревога, а в горле пересохло. Стоя уже там, Франц как в первый раз читал надгробную надпись: «уснула вечным сном в объятиях любви». Возложив цветы, он сел на лавочку стоявшую рядом. Каждый раз, приходя навещать Гетту, он скучал по тем временам, когда они были счастливы. Они обещали, что останутся вместе на всю жизнь и пройдут через все невзгоды вдвоём.

– Гетта, я скучаю. Я до сих пор надеюсь, что ты просто задержалась на работе. Каждый вечер я представляю, как ты вернёшься, и я как всегда обниму тебя. Я представляю, что мы вновь будем сидеть за одним кухонным столом и наслаждаться компанией друг друга. Боже, я так скучаю… Но я понимаю, что тебя больше нет рядом, и мы не встретим рассвет и не проводим закат, как делали это раньше. Теперь я один. Прости, но солнце больше не освещает мой путь. В моей жизни есть только ночь, темнота и печаль.

Франц находился там очень долго. Лишь поздним вечером он вновь ступил на дорожку, покрытую амарантами, и шёл, обхватив плечи руками. Фонари освещали дорогу, а ноги волокли куда-то вперёд. Франц остановился на полпути и закрыл глаза. Он боялся обернуться. Боялся, что если посмотрит назад, то чувства вырвутся на волю, и он останется в этом месте навсегда. Дойдя до выхода, он обратил внимание на невзрачную могилку, которая заросла лозами дикого винограда. Неведомая сила подталкивала его узнать, что же скрывается под виноградом, чья жизнь покоится там. Оборвав стебли, он увидел статую красивой девушки. Она напомнила ему забытые сны. Она будто смотрела куда-то вдаль, придерживая руками свои волнистые волосы. Её платье казалось воздушным и лёгким, что хорошо подчёркивало её хрупкое телосложение. А внизу на постаменте было выгравировано:

Аглия

(1975-1998)

Твои воспоминания запечатлены в моём сердце…

Франц сам словно превратился в камень. Он застыл, продолжая вглядываться в буквы:

– Аглия. Это имя такое знакомое. Она выглядит в точности как… Не может быть! Это невозможно! Если она умерла в 1998, а сейчас 1999 год, то с её смерти прошёл только год. Я не могу поверить, что это та самая девушка из моего сна.

Но неожиданно из-за спины раздался чей-то голос:

– Кхм, извините, что вас прерываю, но это как минимум странно: увидеть постороннего у могилы своего близкого человека.

Мужчина медленно обошёл Франца и возложил цветы к постаменту. Немного помолчав, Франц поинтересовался:

– Что этот человек значит для вас?

– Знаешь, хоть мы с тобой и не знакомы, но мне почему-то кажется, что я должен рассказать эту историю. Я не случайно принёс сюда букет этих кроваво-красных анемонов. Есть легенда, связанная с ними. Она гласит, что анемоны, выросли из слёз Афродиты, пролитых по погибшему возлюбленному Адонису. Однако есть менее известная история о простой смертной девушке, которая однажды ночью пришла на встречу с возлюбленным, но он так и не явился. Это разбило её сердце. Она долго плакала, а потом легла у дороги и умерла прямо там от горя. Сквозь её тело проросли прекрасные анемоны. В переводе с греческого «анемон» – это «дочь ветров». Стебли цветков льнут к дороге, словно пытаются расслышать в шелесте травы чьи-то шаги. Я имею в виду, что она похожа на них. Аглия так же чего-то ждала, но я не знаю чего… Единственное, в чём я уверен, так это в том, что смерть не в силах разлучить людей. Дорогой тебе человек навсегда остаётся у тебя в сердце, – незнакомец поднял свои печальные глаза на статую, а затем продолжил, - извини, наверное, я утомил тебя своим рассказом. Стоит представиться. Меня зовут Лир. На самом деле, здесь покоится моя супруга. Теперь уже бывшая супруга. Эту скульптуру я сделал сам, ещё когда она была жива. Жаль, что она не успела её увидеть.

– Она прекрасна. Но, если ты так любил свою жену, то почему не ухаживаешь за могилой? – спросил Франц.

–  Я просто не мог переступить через себя. После несчастного случая мы словно стали чужими друг другу. Врачи вынесли приговор: «память невозможно вернуть». После этого, она не подпускала меня к себе. Я мог только наблюдать со стороны, как увядает её жизненная красота. Всё её прошлое стёрлось вместе со мной, а позже она сама растворилась в этом неумолимом потоке времени. Я редко сюда прихожу, потому что знаю: она бы этого не хотела. Она не хотела, чтобы я держался за воспоминания и человека, которого давно уже не существует.

Когда Лир рассказал историю той девушки, у Франца не осталось сомнений, что это была та самая незнакомка из его снов. Это та самая Аглия, которая стояла у большого открытого окна и плакала, говоря: «Почему я ничего не помню? Кто я?».

– Слушай, Лир. Я наверное знаю, чего она ждала.

– Ты серьёзно?..

Так мы впервые встретились. Франц протянул мне визитку со своим номером телефона и сказал, что когда мы увидимся вновь, то он расскажет о том, что пережил сам. Уходя, он почему-то долго не мог отвести взгляд от могилы. Ушёл он молча, не проронив больше ни слова.

Вернувшись домой, Франц повалился на кровать. За день произошло слишком много. Нужно было переварить полученную информацию. Закрыв глаза, он сразу же уснул.

Лёгкий ветерок коснулся его лица.

– Воздух такой чистый и простой. Так тихо вокруг. Где я?

Открыв глаза, Франц увидел, что находится на каком-то побережье. Посмотрев на море, он увидел, как низко летают чайки.

– Прошу, хоть ты одна сядь рядом и послушай мою историю. Хоть здесь я могу уйти от всей этой суеты и побыть один со своими мыслями.

Вдалеке виднелись корабли, непохожие на современные. Они выглядели как средневековые каравеллы с алыми парусами. На одном из бортов виднелась тонкая фигурка, одетая в бледно-сиреневое платье с длинными прозрачными рукавами. Корабль подплывал всё ближе и ближе, пока с него на песок не сошла прекрасная девушка. Это была Аглия. Золотистый песок ласкал её бледные босые ножки. Она медленно подходила к Францу. Каждый её заставлял его сердце трепетать и биться всё чаще. Она остановилась, когда между ними оставался всего один метр. Это означало только одно: готов ли Франц сделать последний шаг и окунуться в омут этих нежных чувств. Готов ли он бросить реальность, для того, чтобы навсегда отдать своё сердце и душу этому невозможному, но такому желанному счастью? Франц посмотрел в её небесно-голубые глаза, и ответ не заставил себя ждать. Он слегка обвил её талию, прижав к своей груди, и неосторожно приблизился к волосам. Вдохнув лёгкий аромат её огненных волос, Франц мимолётно посмотрел ей в глаза, которые выражали согласие. Их губы соприкоснулись и сердца забились в унисон. Чем быстрее и страстнее становился поцелуй, тем ценнее становились те минуты. Солнце заходило за горизонт, волны утихли, и только биение двух сердец, которые наконец-то нашли друг друга, не затихало ни на секунду.

– Так хочется взять и побежать по морю, догнать тот сказочный корабль, уплыть на нём туда, где никого нет, где спокойно и тихо, где будем только мы! – с печальным тоном в голосе проговорила Аглия и положила свою голову на плечо своему суженому.

Они стояли на берегу и наслаждались компанией друг друга. Мечты о совместном будущем, о счастье и любви заставили позабыть о времени. Франц не заметил, как наступила ночь. Луна сияла ярко и таинственно. Не удержавшись, Аглия кинулась к воде, где плавали маленькие рыбки и медузы.

– Возьми меня за руку Франц, я боюсь.

Она хотела со всей страстью окунуться в волны, но понимала, что если он не возьмёт её в эту минуту за руку, то они больше никогда не встретятся.

– Я рядом, – произнёс Франц, смотря на свою спасительницу.

Он улыбнулся и схватил ладонь Аглии, и они вместе шагнули к морю. Как только они ступили в него, перед ними раскрылась такая картина, которую нельзя увидеть днём. Звёзды сияли так ярко, что казалось: можно протянуть руку и вот она у тебя на ладони. Неожиданно начался звездопад. Аглия и Франц, взявшись за руки, мысленно просили у звёзд, чтобы этот сон не заканчивался и всё, что они пережили, осталось у них в сердце навсегда. Франц загадал желание, и внезапно луна, звёзды, море – всё это исчезло. Он проснулся у себя на кровати, а его лица касались лучи тёплого весеннего солнца.

Дни летели быстро: ведь когда ты счастлив, время проходит незаметно. Наступила среда – день, когда Франц должен был отправиться на приём к Лео Родженту. Он приехал к восьми часам утра. На входе его встретили врачи. Затем Франца водили по разным кабинетам, где он сдавал всевозможные анализы. Когда всё завершилось и ему передали отчёты о состоянии здоровья, он направился в кабинет Лео. Там он передал ему документы и сел на стул в ожидании вердикта. Неожиданно лицо врача помрачнело. Он поднял свои глаза на Франца и заговорил:

– Результаты пугающие. У тебя тяжёлое полиморфное расстройство психики. Иначе говоря – шизофрения. А это значит, что у тебя нарушены мышление и восприятие реальности, а также присутствуют слуховые и зрительные галлюцинации и параноидный бред.

– Боже, нет! Скажи, это поддаётся лечению? Я смогу жить с этим как нормальный человек?!

– Эту болезнь можно вылечить частично. Главное – соблюдать медикаментозную терапию и проходить трудотерапию социальной реабилитацией.

– Я согласен, я буду проходить лечение! А трудотерапией станет моя военная служба.

– Франц извини, но пока придётся забыть о военной службе, это лишь усугубит ситуацию.

– Но как же… Я ведь обещал. Я же дал клятву Гетте! Я не могу всё так оставить! Это же была моя задача – остановить Драго! Нет… Я должен…

– Франц, успокойся, – оборвал он его на половине фразы, - если ты так продолжишь, то твоё состояние может ухудшиться. Я знаю, что ты чувствуешь, но месть не излечит тебя. В твоём отряде есть много талантливых и сильных ребят, поручи эту миссию им. Они справятся, – спокойным голосом сказал терапевт.

– Нет! Это моя месть! Это моя война! Они не обязаны принимать весь удар на себя! Я не хочу, чтобы всё повторилось как 12 мая 1997-го, – восклицал Франц.

– Прости, но с этим уже ничего не сделаешь. Ты можешь только смириться и принять свою болезнь. И постепенно проходить лечение.

– Смириться?! Принять всё как есть?! Да иди ты к чёрту! Ты лучше всех должен знать, как долго я ждал, чтобы нанести ответный удар! Драго забрал у меня всё! ОН УНИЧТОЖИЛ МЕНЯ!!!

Из его глаз хлынули слёзы. Прикрывая лицо, Франц выскочил из-за стола и выбежал из кабинета. На улице лил дождь, небо было покрыто непроглядной чёрной пеленой, вокруг не было ни одной живой души. И только один Франц шёл по пустой дороге, волоча с собой пронизывающую боль в сердце. «Неужели Драго победил? За что погибла моя семья? Неужели я стал беспомощным в глазах окружающих?» – всё время повторял он про себя.

Утешение Франц обрёл в алкоголе. Бутылка за бутылкой, шаг за шагом. Он брёл бесцельно. Куда бы ни привели его ноги, он желал обрести в этом месте либо счастье, либо неминуемую смерть. Так он пришёл к кладбищу, где покоилась Аглия.

Он снова, как в первый раз, взглянул на статую. Её силуэт, её взгляд. Он помнил всё это так, как будто они виделись в реальном мире. Франц почувствовал головокружение и боль во всём теле. Он осторожно присел, облокотившись о постамент. Он думал, что если зальёт отчаяние и беспомощность спиртным, то сможет ненадолго забыться. Но вот его веки тяжелеют, а сердце колотится медленнее. Как сквозь туман Франц увидел Аглию живой, идущей рядом с ним. Своей белоснежной ручонкой она придерживала соломенную шляпу. В её глазах он прочитал: «Наконец-то мы вместе, я так счастлива!». На руках Франц держал свою дочку, очень похожую на Аглию. Они шли по длинной дороге, в конце которой виднелась плакучая ива, предзнаменовывавшая новую жизнь, ещё счастливее и лучше прежней.

Франц умер 2 июня 1999 года, но за несколько дней до смерти, как он и обещал, мы успели встретиться. Тогда он и рассказал историю о его несбывшемся счастье, о Драго, о снах, и об Аглии. Из рассказа я понял, что она стала его спасительницей, ненадолго продлившей ему жизнь.

Меня зовут Лир, и сейчас идёт 2022 год. Мне уже 48 лет. Я женился снова и у меня есть двое детей. Прошло 24 года с тех пор, как я стал свидетелем и участником этой истории. Я сумел отпустить свою бывшую любовь. Теперь единственное чего я хочу – это быть счастливым и поведать всему миру то, что напоследок сказал мне Франц:

– Когда я понял, что влюбился, реальность перестала для меня существовать, потому что сны подарили мне её. Она стала солнцем, осветившим мой путь…