Магия из котла: тайны валлийских легенд и преданий

Призываю вас посвятить определенное время изучению иконографии и магии пророка, ведьмы и котла. Надеюсь, что этой книгой смогу предоставить вам все инструменты, необходимые, чтобы оказаться в мире магии и таинств, которыми полна эта потрясающая легенда.

Вперед же, поспешим разжечь огонь, что будет гореть под нашим котлом, пока мы совершаем паломничество к сердцу кельтской магии.

Кристоффер ХьюзОстров Англси, УэльсНоябрь 2011

Часть 1. Рожденный из котла

Песнь моя раздается из котла Керидвен.

Свободен язык мой, вместилище вдохновения.

Талиесин

Прежде чем исследовать темы и тайные смыслы легенды о Керидвен и Талиесине, следует поговорить о ее происхождении. Этот раздел будет посвящен общим сведениям о легенде и ее происхождению. Будут здесь описаны и места, где она возникла, чтобы вы лучше понимали, почему она именно такова. Здесь мы поговорим о ее значимости для современной языческой традиции и о том, как она дошла до нас сквозь века и утвердилась, наконец, в письменной форме. В заключение, надеюсь, вы поймете ее пеструю историю и мое отношение к ней как к живому существу

Что же это за легенда?

Пересказ легенды, традиционный и современный, мы отложим до второй части книги, а сейчас давайте слегка углубимся в вопросы о том, что же это за легенда, как она появилась и как дошла до нас. Я считаю, что воображаемое путешествие – лучший способ усвоить что-то новое. Но даже если вы хорошо знакомы с легендой, устройте своему воображению небольшую разминку. Итак, прежде чем начинать исследовать легенду, давайте погрузимся в ее содержание.

Представьте: вы – ворон. Свет полуденного солнца падает на ваши безупречно черные крылья; глубокий каркающий звук вырывается из ваших легких и эхом разносится по долине внизу.

Под вами раскинулось огромное озеро, солнечные лучи играют на его зеркальной поверхности, чуть покрытой рябью от легкого ветерка, что дует с гор по обе стороны от озера. С южного берега поднимается в небо дым от костра, на котором стоит самый большой на свете котел. Вы снижаетесь и понимаете, что в котле пузырится кипящая жидкость, от которой поднимается густой пар. Маленький мальчик, стоящий у котла, громко кашляет и трет руками покрасневшие от дыма глаза. Он смотрит на огонь так, словно ругает за то, что тот послал в его сторону дым, затем поднимается на небольшую лесенку и ложкой, слишком большой для того, чтобы нормально с ней обращаться, продолжает бесконечно помешивать варево. За ним наблюдает поразительного уродства человек. Он так уродлив, что вас передергивает от отвращения прямо в полете. Но вот это чувство отступает: вы замечаете сидящую неподалеку деву, плетущую венок из цветов, прекрасных, как она сама. Дева замечает вас и поднимает взгляд, ее красота настигает и вас и окутывает ваш дух, как теплое одеяло холодной зимней ночью.

Описывая спирали, вы ловите воздушный поток и, взмыв в синее небо, позволяете ду́хам Воздуха повести вас. Сильфы несут вас на северный берег, но вдруг движение внизу заставляет покинуть объятия теплого воздуха и, стремительно спустившись, сесть на скрипучую ветку старого дуба. На земле дева поднимает на вас взгляд и приветствует. Вы отвечаете ей привычным грубоватым, но прекрасным карканьем. Она могущественна. В ней есть что-то, чего вы никак не можете понять, но чувствуете: это древняя сила, которая старше долин и озер, старше тисов в садах мертвых.

В руках у девы корзина, сплетенная из тонких ивовых прутьев. Она полна травами, цветами, корой деревьев, их семенами и плодами. Дева наклоняется, чтобы поздороваться с цветком таволги, и называет его по имени, а затем запевает песню, слов которой вы не понимаете, но красота которой заставляет спуститься на ветку пониже, чтобы получше все рассмотреть. Дева, не прекращая петь, поднимает взгляд, смотрит вам прямо в правый глаз и подмигивает. Потянувшись к цветку, она улыбается и с бесконечной нежностью отрывает его от стебля. По-прежнему напевая, она кладет цветок в корзину. А затем ее босые ноги беззвучно уносят ее из рощи к котлу.

Содержимое корзины отправляется в бурлящее чрево котла. Каждый ингредиент по отдельности дева берет в руки, поет ему хвалу и аккуратно отправляет в отвар. Она улыбается, она поет, мальчик помешивает, котел кипит.

Таковы декорации, в которых будет разворачиваться действие легенды. Здесь рассказывается о великом путешествии женщины, вознамерившейся воспитать добродетельность, ум, мудрость и благочестие в своем сыне, который, увы, появился на свет с таким уродством, что никто, и даже она сама, не мог взглянуть на него без отвращения. Дитя, не оправдавшее возложенных надежд, – всегда несчастье для матери. Но сведущая в искусстве и ремесле магии, она уверила себя, что все будет в порядке и любую проблему можно решить. За этим следует удивительное путешествие инициации и трансформации деревенского мальчишки, который согласился выполнить странную просьбу женщины и мешать ее котел целый год и еще один день.

Если бы вы продолжили следить за этими событиями в обличье ворона, то однажды увидели бы, как котел раскалывается, а смесь в нем густеет и взрывается. Взрыв этот приводит к тому, что три священные капли попадают на мозолистый большой палец невинного мальчика с огромной ложкой. Он облизывает палец и тут же обретает мудрость и знание всех миров. Отныне ему ведомо будущее, прошлое и, разумеется, настоящее, и потому ему известно, какой гнев разгорается в женщине с корзиной, которая за всем этим наблюдала. Мальчишка украл магию, которая предназначалась для ее сына! Она в бешенстве, ее ярость вырывается наружу. За этим следует погоня: эти двое превращаются в зверей, потом еще и еще, они бегут, плывут, летят, жрут! После всей этой гонки по земле и по воздуху женщина набивает полный рот зерен и понимает, что беременна. И после того, как Луна и Солнце совершают свой вечный танец, вы, как ворон, наблюдаете рождение ребенка, чье чело светится так, что вы отводите взгляд, боясь ослепнуть.

В двух словах…

Если бы вам пришлось пересказать кому-нибудь эту легенду в самых общих чертах, потребовалось бы минут пять времени, однако эти пять минут были бы полны магией и тайным знанием.

Разобрав легенду на мельчайшие составляющие, среди полученных компонентов мы увидим такие, как:

• Ведьма/мудрая женщина/мать

• Бурлящий котел

• Уродливый сын и прекрасная дочь

• Муж

• Невинный мальчик

• Слепец

• Три божественные капли отвара

• Погоня с превращениями

• Поглощение пищи с последующим зачатием

• Рождение

• Ребенок невероятной красоты, силы и мудрости

Женщину из нашей истории можно воспринимать как ведьму, колдунью, травницу и богиню. Ее сын, причина ее постоянного собирательства и колдовства, уродец, и зовут его Морвран Авагти, что означает «Сущая Тьма». Ее дочь Крейрвив прекрасна и занимает в нашей истории место красавицы. Мальчика, что помешивал котел, нашего главного героя, зовут Гвион Бах. Слепца, нанятого поддерживать огонь, зовут Морда, а мужа – Тегид Войл, именно в честь него название получило озеро в городе Бала. И наконец появляется Талиесин. Он, со своим светящимся челом, физическое воплощение отвара, бурлившего в котле богини-ведьмы Керидвен. В том самом котле, что есть средоточие тайного знания. Он всемогущ и смертельно опасен, многоликий, разрушительный и вдохновляющий. Он занимает в этой истории центральное место и влияет на все, что его окружает.

Сила мифа

Кельтские мифы складывались в те времена, когда Британские острова не были поделены на клочки земли, не были расчерчены невидимыми линиями границ. Легенды и сказания создавались и развивались уже тогда, когда не было еще ни Британии, ни Уэльса, чему было уготовано возникнуть много позже. Повествуют эти легенды о тех туманных временах – до прихода римлян, до вторжения саксов и норманнов, когда у всех нас были общий язык и мифология, основанная на отношении племени к своей земле.

Мифология – ключ к осознанному пробуждению духа! В мифологиях разных народов по всему миру можно найти очень много общего. Если говорить конкретно о Британских островах, сходства между британскими и ирландскими мифами очевидны: общие темы и похожие архетипы со своими культурными антиподами. Традиция этих мифов была такова, что в них простой смертный, человек, пройдя через превращения, испытания и инициации, мог стать воплощением мудрости и магии.

Согласно замечательному мифологу Джозефу Кэмпбеллу, мифология – это «организация метафорических образов опыта, действий и просветления человеческого духа в контексте конкретной культуры и временно́го промежутка»[2].

Культура текуча – она постоянно в движении, как поток. Из потоков складываются реки, они впадают в глубокие озера сообществ, вновь выходят из них реками, чтобы напоить собою землю и ее людей. Культура и формы культурного самовыражения способны выходить за границы физического мира, который становится все меньше, вместе с тем как люди благодаря достижениям техники становятся все ближе. Отправившись назад, в железный век, во времена до становления Рима и его империи, мы поймем, что культурные особенности племени ордовиков не были присущи жителям американских континентов. Уникальность мифологии тогда была обусловлена местами ее возникновения и тем, как определенное племя в этих регионах жило. Но все изменилось: расстояние, которое раньше требовало восьми дней пути, сейчас можно преодолеть меньше чем за час. Огромные океаны, плаванье по которым занимало месяцы и было делом рискованным, сегодня можно перелететь в считанные часы. По мере того как развивалось наше общество, развивался и фольклор. Он менялся, приспосабливался к новым временам и новым людям, и в конечном итоге сегодня наши мифы знают даже на другом краю Земли.

Наше племя рассеялось по всему свету, но они несут в себе мудрость предков, в конце концов мы – лишь сумма всего того, что было прежде, ничто не потеряно, возможно, забыто до поры, но не исчезло. И сегодня просветление человеческого духа посредством мифологии, магической трансформации, доступно всюду, где рассказывают эти легенды. Они приспособились к новым местам и повествуют о связи племени с новыми землями. Влияние старой кельтской мифологии прослеживается во многих странах: от берегов священной реки Северн, где богиня Сабрина нашептывает свою магию земле, до бурной и полноводной Сако в штате Мэн. На берегах этих рек и в священных рощах по всему миру порой можно встретить жрецов, приносящих современные жертвы и дары богам старого кельтского мира. Боги еще дышат. Они живы, пока мы поддерживаем их жизнь.

В мыслях я часто задаюсь вопросом: случалось ли когда-нибудь в прошлом, что боги и впрямь ходили по земле? И мое воображение взмывает ввысь, окрыленное образами, подаренными нам сказителями, и я вижу те славные дни, когда люди и феи, смертные и боги жили бок о бок. Все мифы исходят из этой концепции и показывают времена, когда мы плечом к плечу ходили по земле с теми, кто для нас невидим, сокрыт завесами недоверия, скепсиса и апатии. В устной форме до нас дошла вера в то, что боги и феи обратились в невидимок, потому что мы стали терять связь со своей землей. Глаза людей закрыла пелена цинизма, мешающая увидеть то, что вдохновило нас на создание мифов, историю духа и сердца нашего народа.

Нет дыма без огня, и пламя, пылавшее в этих землях так много веков назад, горит и сегодня. Наши мифы возникли из нужды, да, но, в отличие от ортодоксальных пришлых религий, то не была нужда понять смерть или увериться в сохранении личности после нее. Наши мифы должны были показать людям, что жизнь есть тайна, что истина – в жизни, а не в страхе перед смертью и надежде на то, что ее можно победить. Пришлые религии учат нас, что бессмертный дух сохраняет в себе переменчивую личность человека и переносит ее в другой мир. Удержавший личность дух затем может быть наказан или вознагражден самым ужасным или самым прекрасным способом. Но эта формула целиком полагается на тот факт, что мы после смерти сохраним свою идентичность, иначе ни награда, ни кара просто не сработают. Постепенно это верование превратилось в догму, несущую успокоение праведникам и страх грешникам.

Изучив некоторые образцы кельтской мифологии и поэзии, мы увидим в них повторяющиеся темы, мысль о том, что адепт способен пребывать в нескольких состояниях одновременно. Сам Талиесин говорил, что был мириадами разных вещей, прежде чем обрести свой привычный вид: «Много обличий сменил я до этого: Был я каплей дождя, был ярчайшей из звезд, Словом был среди букв, даже книгою был, Был тропой, был орлом, был кораклом на море»[3].

Тайные знания кельтской мифологии говорят о вечном состоянии бытия человека, что предшествовало ему, сплелось с его жизнью и продолжится после того, как эта самая жизнь подойдет к естественному концу. Кельтская мифология не учит избегать жизни, но вдохновляет прожить ее в осознанности. Эта осознанность позволяет увидеть нити, связывающие нас с природой, помогает прийти к пониманию того, что мы – неотъемлемая часть этого мира и духовных царств, а не отделены от них и не пребываем в постоянном страдании.

Мифы кельтских народов и сегодня, в XXI веке, продолжают вдохновлять и учить, касаясь нас своею мудростью, кончиками пальцев, тянущимися из глубин котла. Говорят, культура избавляется от всего ненужного. Если чему-то в ней нет места – прочь! Если от чего-то нет пользы – мы забудем об этом. Кельтские мифы и легенды дошли до нас потому, что по-прежнему важны и актуальны. Они не просто образчики древнего языка, сохраненные за свою красоту и ритм. Они так же важны сегодня, как и вчера, и тысячу лет назад, ибо они говорят с духом! Они знают, что дух и тело едины, ведь они существуют в одном пространстве, проживают одну и ту же жизнь и получают один и тот же опыт. Они актуальны, поскольку содержат в себе истины, соответствующие нашей культуре, они полны ключей, культурных кодов, демонстрирующих понимание далекими предками тайны знаний и духа. Это мы, те, кто практикует старые пути в новом мире, причина того, что эти легенды до сих пор значимы, важны и актуальны.

Место действия мифа

Сейчас самое время поговорить о местности, где происходят события легенды, чтобы вы смогли себе представить всю красоту, суровость и дикость этих пейзажей. Современные технологии помогут найти нужные образы в виде спутниковых фотографий, которые также можно использовать во время медитаций и для работы над собой в ходе путешествия. Чтобы найти нужные снимки, введите в поисковик «Бала» (Bala) или «Лланивхллин» (Llanuwchllyn), и они как по волшебству появятся у вас на экране. Место, где начиналась легенда о Керидвен и стоял ее котел, известно точно: сегодня это территория национального парка Сноудония. В долине, словно вырубленной среди ледников в полтора километра высотой, талые во́ды, стекающие с гор, создали озеро длиной в шесть километров. Наши далекие предки поселились у обоих его концов. Сегодня к северо-востоку от этого озера находится город Бала, чье название отсылает к устью священной реки, посвященной богине Айрвен (Ди) и названной в честь нее. Это была богиня войны и битв, дающая воинам храбрость и отвагу, победу и триумф. Во́ды реки впадают в озеро с одной стороны и выходят из него с другой. А значит, качества и черты характера этой богини какое-то время текут сквозь священные во́ды Керидвен. У противоположного конца озера, там, где долина сужается, стоит чудная деревенька Лланивхллин, или «Церковь над озером». Между этими двумя местами раскинулась гладь Бала, также известного здесь как озеро Тегид (Llyn Tegid).

Тех, кто окажется на берегах этого озера, дома у Керидвен и ее семьи, поражают в первую очередь тишина и покой. Здесь слишком тихо, а до того, как незнакомец пришел сюда, было еще тише. Воздух здесь тяжел, но не давит на людей, потому что это груз колдовства и мудрости, наполняющих это пространство. Это место, где спят драконы, где магия сильна; она поет о потопах, о ведьмах и богинях, о пророках и королях. Зеленые берега Тегид поют в унисон с магией, что поднимается из темных глубин его чистых вод. Величественные горы Сноудонского массива смотрят в зеркальную поверхность воды, в которой отражаются земля и небо. Стоя на берегу, можно понять, почему в этом красивом, вдохновляющем месте возник такой миф. Некоторые старые тексты утверждают, что Керидвен с семьей жила на острове посреди озера. Сегодня острова нет, возможно, он давным-давно погрузился в подводные глубины. В хорошую погоду эти места потрясающе красивы! Особенно хорошо здесь, погрузившись в атмосферу чар и безграничных возможностей, размышлять о тайном знании под пробивающимися сквозь листву деревьев лучами ближайшей к нам звезды. Мягкая трава приветливо щекочет босые ноги, восторженно ступающие по красе этих мест. При каждом шаге они ощущают, как земля под ними пульсирует легендами, свет которых через стволы и ветки доходит до зацепившихся за вершины гор облаков.

Дыхание радуют ароматы множества диких трав и полевых цветов, украшающих берега озера, – манжетки, мать-и-мачехи, жимолости, куманики и многих других. Всего этого с избытком хватит, чтобы сварить зелье, наполненное Авеном. Здесь пальцы могут ощутить прохладу воды, прикоснуться к покрытым мхом и лишайником стволам и ветвям деревьев, произрастающих здесь в огромном многообразии. Глаза здесь могут смотреть на отражения на зеркальной глади озера или следить за рыбой, что грациозно скользит под нею. Все вокруг, все живое, поет хвалебный гимн этому месту.

Но самое прекрасное – сам факт, что это место существует. Это не сказочный лес и не затонувшая под водой страна. Вокруг все реально и осязаемо, сюда можно прийти и соприкоснуться с архетипами, твердо укоренившимися в наших традициях. Тут можно установить духовную связь. В этом месте между мирами можно не только читать и слушать древние сказания, но и физически в них оказаться. Стоя по пояс в водах Керидвен, можно установить небывалую связь. А затем остается только согреть тело у костра на ее берегах, раствориться в восторге пребывания в моменте, тогда ваш внутренний взор увидит бурлящий котел на огне. Дно его объято жаром. Не теряя физического присутствия, тело и разум смогут выходить за грани привычного мира. Здесь человека охватывает магия столь древняя и загадочная, что разум его способен покинуть границы черепа и раствориться в блаженстве единения с тайнами и волшебством, что рождается в результате такого погружения и способно изменить жизнь.

Это прекрасное место для проведения ритуалов и паломничества с целью отточить владение медитативными инструментами, необходимыми для духовного путешествия в далекие земли. Но помните: чтобы прожить и почувствовать эту или другие легенды и установить с ними связь, физическое присутствие не нужно. Ибо легенда века́ назад вышла за пределы этого места, когда барды и менестрели понесли ее в самые дальние уголки страны. В конце концов она распространилась по всей планете – подвижная, изменчивая, вдохновляющая.

Путь через века

Несмотря ни на что, вопреки всему, легенды и сказания каким-то образом уцелели и дошли сквозь века до наших дней. Этому поспособствовало несколько факторов, при рассмотрении которых как целого становится понятно, что это, по сути, была магия. Чтобы понять и оценить все, через что легендам и сказаниям пришлось пройти, нужно немного больше узнать о тех силах, что стремились их сохранить. Далее мы кратко поговорим о трех главных источниках сохранности кельтских мифов. Вот они:

• Дух-рассказчик;

• барды;

• монастыри.

Барды и монастыри – это человеческие, физические средства для сохранения мифов. Однако самый главный фактор неосязаем: у него нет губ, он не может говорить, он вообще не имеет физического воплощения. Он – в дыхании, он – в воздухе, в ветре, что гуляет в горах. Все эти мифы родились благодаря человеческой способности воображать, прозревать за пределы видимого мира в царства вероятного и магического. Сказания, легенды, истории и картина мира кельтов существуют не в вакууме. Все это время их подпитывало общество, где они жили и развивались. Без общества, которое оживляет материал, увековечивает его, они просто перестанут существовать, канут в небытие. К счастью, между Духом, что стоит за сказаниями, и людьми, для которых они были важны, установилась прочная связь. Он известен как Дух-рассказчик. Это живая, вдохновляющая, полная Авена творческая сила, что мешает стагнации и тем самым увековечивает сказания. Это магия, что стоит за словами, падающими с уст и восстающими с пергамента.

А значит, именно Дух-рассказчик обеспечил сохранность этих мифов и легенд от золотого века наших кельтских предков до сего дня. Ему, живой традиции, все это время удавалось меняться и адаптироваться. С каждым веком ситуации и функции мифов переживали трансформацию, оживляемые людьми новых поколений, однако основа их оставалась более-менее прежней. И несмотря на все изменения их магия все же сохранилась. Если бы легенды существовали лишь в письменном виде, они давно исчезли бы. Но Дух-рассказчик устами сказителя, барда, поэта обеспечил непрерывность традиции. Это уникальный механизм выживания.

Барды

Вопреки популярному мнению барды – не какой-то бесполезный пережиток давнего прошлого, они и сегодня увековечивают свое ремесло, как делали еще со времен золотого века кельтов. Этимологически слово «бард» кельтского, предположительно, галльского происхождения и звучит одинаково в языках шести кельтских народов. В современном валлийском бард (валл. bardd) – это человек, передающий традиции, и Авен, обученный старым навыкам сказительства и распространения племенной мудрости. Бардов Уэльса, как правило, состоявших в орденах, специально обучали старому языку. Они должны были помнить бесчисленные сказания, прозу, поэзию, песни, хранить эти знания и устно передавать людям. Они были слугами одновременно общества, традиции, богов и духа культуры и наследия. В валлийском у слова «бард» есть еще одно значение – «пророк» (daroganwr), что, в общем, соответствует истине, поскольку многие старинные произведения кельтских бардов содержат в себе пророчества, одни из которых сбылись, а другим же это еще только предстоит. Барды – это не просто рассказчики. Их роль, подобно луку, многослойна и пропитана традициями, тайным знанием и магией.

В уэльской традиции сказителя называют словом, подчеркивающим тайный, магический смысл школ и орденов бардов, cyfarwydd. Буквально его можно перевести как «обученный, ознакомленный», однако в словаре валлийского языка Университета Уэльса говорится, что эти люди, кроме всего прочего, владели и магией[4]. Задумайтесь на секунду над смыслом слова «магия», и вы сразу начнете задаваться вопросами: что под этим понимают, как это использовать и как с этим работать. Вам в голову придет многое: и тонкое искусство колдовства, и заклинания, ритуализированные формы призыва и изменение окружающего мира усилием воли. Как бы вы ни интерпретировали это слово, есть куда более древняя форма магии, заключенная в песнях и стихах барда. Слова таких сказителей не существуют в вакууме, они несут в себе множество смыслов и связывают нас с предками. Каждое поколение их обучали, тренировали и связывали с магией тайных знаний бардов соответствующим времени способом. С помощью этой магии методами, исходившими и исходящими из котла вдохновения, барды и сказители обеспечивали сохранность материала. С точки зрения бардов, есть еще одна форма магии, отличная от привычной, и заключается она в неоспоримой силе слова и указывает на более древнее происхождение магического искусства, связывающее нас с источником Духа и природой Вселенной.

В Уэльсе роль барда заключалась в том, чтобы вести за собой народ и через это вдохновлять людей, даруя им возможность видеть за пределами физического мира, использовать Авен, придавать смысл тому, что бессмысленно, делать возможным то, что невозможно. Барды делали невидимое видимым, разжигали воображение, чтобы перенестись в миры, отделенные от нашего легким стежком шелковой нити. Они и развлекали – несли смех и сатиру в социум, лишенный современных мультимедийных технологий, – и вместе с тем обучали тайному знанию и духовным истинам, сокрытым в их словах, всякого, у кого были уши, чтобы услышать. Делали они это посредством прочной связи, что установилась между ними и древней мудростью, мосту наследия, что ведет сквозь туман времен к великому котлу.