Я разлепил глаза, с трудом понял, что происходит вокруг. Еще секунду назад я спал мертвецким сном, а через мгновение уже держал подле уха трубку телефона.

– Да, алло, – произнес я, пытаясь заставить мозг работать.

Звонила менеджер базы, ей под заказ понадобилась тонна стирального порошка. И товар был нужен срочно – завтра, а значит, мы должны были его привезти уже сегодня. Мой мозг заскрипел, проснулся и принялся за работу. Отец позвонил поставщику – там сообщили, что товар есть, я набрал «Оптторг» и сказал, что заказ сегодня привезем. Пора было собираться в дорогу. Я встал с кровати и меня закачало от вчерашнего алкоголя. Я побрел в душ.

Через два часа, в одиннадцать, мы выехали со стоянки. Голова болела. Я достал из бардачка таблетку цитрамона, сунул ее в рот, запил и постарался расслабиться. «Два часа ехать, чуть посплю и голова, может, пройдет», – подумал я и закрыл глаза.

Я продремал всю дорогу. В офисе производителя нас ждала неприятная новость – порошка на складе не было, его должны были подвезти к нашему приезду с удаленного производства, но не успели. Как быть? Время – час, производство в девяноста километрах.

– Поедем? – скосился я на отца, стоявшего рядом.

– Поедем, конечно! Куда деваться! – раздраженно взмахнул руками тот.

В полвторого мы отъехали от офиса, пропетляли по Липецку, выбрались за город и покатили на север. За окном замелькал привычный пейзаж, посадки деревьев нескончаемо потянулись по обе стороны дороги. Головная боль ушла, и в мозгу зашевелились мысли. «Странно, работали-работали, и на тебе, началось. Зачем он так себя повел? Не понимаю. Тупо. «Газель» моя! Хотя, его конечно». Тут я снова вспомнил, что формально отец прав, ведь он вложил в наше дело за последние два года сумму примерно равную стоимости машины. «Ну, пусть «газель» его, я и не против. Но совсем не обязательно вести себя так агрессивно. Странно. Надо же, как он сразу кинулся делиться. И с кем, с сыном. Смешно. Интересно, смог бы я так же у сына отжать машину?» Я хмыкнул вслух глупости мысли. «Действительно глупо, зачем обозначать такой дележ? Я же, в конце концов, нормальный сын – не алкаш, тружусь, не ленюсь.» Тут же вспомнил, что машина оформлена на меня. «Может, он этого испугался?» Я снова хмыкнул, сильнее отвернувшись к окну. Общаться с отцом не хотелось. «Неужели он не видит, что три четверти работы делаю я, а ему остается только роль водителя и второго грузчика?» Что послужило толчком таким моим мыслям? Вчерашний скандал? «А может, все мое недовольство копилось постепенно, как и его недовольство?» Прошедшим вечером отец действительно выглядел злым. Я давно не видел его таким. В детстве только, когда редко порол или бил меня. «Он жестокий. Не жесткий, а именно жестокий. Всегда спокойный, а иногда очень жестокий».

После последней ссоры я стал еще более критичен к отцу. Дымка связи «отец-сын» улетучилась, и я стал беспристрастно анализировать его действия, и прошлые, и текущие. Выводы меня отрезвили. Я увидел другого человека. И досада в душе стала копиться.

На производстве мы оказались в начале четвертого. Это был обычный ангар среди прочих цехов и складов на окраине райцентра. Загрузившись, в обратный путь выехали в четыре. Проскочив без двадцати шесть Липецк, в семь тридцать мы влетели в «Оптторг».

– Вот кому не пропасть! – воскликнула знакомая тучная кладовщица, глядя на нашу машину, заложившую крутой вираж, пискнувшую тормозами и тут же покатившую задом к воротам склада. Я на ходу выскочил из кабины.

– Ром, что это значит!? – уперла наигранно строго руки в боки кладовщица.

– Только не ругайтесь! – подыграл я, поздоровавшись. – Время – полвосьмого! Мы прям с дороги и сразу к вам, ездили за порошком, срочный заказ!

– Да как это не ругаться!? – продолжала та. – Повадился под конец дня приезжать!

– Первый и последний раз! – принял я жалостливую позу. – Обещаю!

– Да ну тебя! – отмахнулась тетка. – Чего привез? Пятьдесят мешков порошка?

Я кивнул, задний борт «газели» приблизился к воротам склада, машина заглохла. Я расчехлил тент, открыл борт, прыгнул в кузов. Из склада подошли два грузчика.

– Так, порошок, пятьдесят мешков, туда несите! – скомандовала кладовщица.

– Здрасьте вам, – подошел отец намеренно расслабленной походкой, улыбаясь.

– И вам не хворать! – откликнулась тетка. – Толь, что это такое!? Время сколько!?

– Вот! – указал рукой отец на меня. – У меня директор есть! Все вопросы к нему! Я только руль кручу!

– Ох, директор! – посмотрев на меня, закатила иронично глаза кладовщица.

– Директор мешки таскает! – парировал я отцов перевод на меня, подавая мешок за мешком. – В нашей фирме сложно быть директором! Коммерция – штука такая!

– Ох, коммерсанты! – покачала головой тетка и пошла в склад.

Закончили ровно в восемь. Я выпрыгнул из кузова, кругом стояла тишина. Дневной торговый гам стих, покупатели разъехались, по территории базы бродили лишь ее усталые работники. «Хорошая тетка», – подумал я уже по пути домой, поняв одну из особенностей или закономерностей жизни – с кем отношения начались сложно, коряво, даже враждебно, с тем потом они станут наилучшими; и наоборот, смотришь вроде, замечательный человек и мягкий, и чуткий и вокруг тебя вертится, а позже понимаешь – такое говно. Кладовщица в душе оказалась теткой хорошей. Поначалу мы с ней ругались постоянно. Коммерсантов та презрительно называя «торгашами». И к нам по первому времени тетка относилась так же. А как увидела, что работу свою делаем сами и своими руками добываем кусок хлеба, то, думаю, после такого и сменила гнев на милость. До самого последнего дня ее работы на базе мы так и оставались в приятельских отношениях. А уволилась она не заметно году в 2008, наверное. Точно не помню.

– Надо дихлофосы везти в «Пересвет»! – заявил я отцу с утра, едва вышел из душа.

– Надо, – сказал тот, греясь в лучах солнца на балконе с чашкой кофе в руке.

– Мне кажется, Илюха в «Арбалете» нам не даст сейчас товар, мы и так по бартеру должны двадцатку, и так вперед выбираем товар, – высказал я сомнения.

Отец закивал и закинул ногу на ногу.

– Че ты киваешь? – удивился я.

– Я думаю, не даст, – произнес отец без какой-либо интонации.

– В «Саше» еще можно было бы взять дихлофосы, но сумма слишком велика, у нас там бартер вообще копеечный и всегда сальдо держим примерно нулевое, – продолжил я вслух искать решение, желая услышать и мысли отца. – А вперед «Саша» не даст тоже…

Отец снова кивнул, смакуя, глотнул кофе. Я уловил, что уже привычно начинаю раздражаться равнодушием отца в ответах. Нет, я не путал равнодушие со спокойствием. Я подметил эту особенность отца – отвечать уклончиво, обтекаемо, не выдавая никаких собственных решений. В который раз я пытался выработать общее решение, составить его из мыслей двух человек, но отец отработанно выскальзывал из такого диалога.

– Ну!? – нетерпеливо выдал я, разведя руками. – И что делать будем!?

– Ничего, – в том же тоне произнес отец.

– Как – ничего!? – едва не выкрикнул я.

– А что мы можем сделать? – посмотрел на меня отец. – Дихлофосы ведь не дадут?

– Не дадут!

– Ну? – произнес отец.

– Что – ну!? – вытаращился я на него.

– А от меня ты что хочешь? – глотнул отец кофе и задрыгал ногой.

– Я посоветоваться с тобой пришел! – чуть не захлебнулся я негодованием. – Какое-то предложение от тебя услышать, а ты отвечаешь мне какими-то нейтральными фразами, типа тебе все равно, завезем мы в «Пересвет» дихлофосы или нет.

– А чего мне переживать? – удивился отец. – Дихлофосы же нам не дадут?

– Не дадут! – повторил я, чувствуя, как растущая внутри пустота остужает мой пыл.

– Ну, вот и ну, – произнес отец, отвернулся к окну и принялся любоваться пейзажем двора. – О чем разговор? Дихлофосы не дадут. Все.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента

Купить и скачать всю книгу

На страницу:

Перейти

1 из 1