Окна

– Теперь еще больше не по себе, – пожаловалась я. – Мне не стоит бояться? Просто в этих манекенах есть что-то такое…

– Почему же не стоит? То, что тебе видно больше, чем остальным, не означает, что ты смотришь на все это через защитный экран. Скорее, наоборот. Что касается манекенов… Это частный магазин одежды. Им владеет одна женщина, которая практически все наряды создает сама, иногда в этом участвуют ее помощники. Манекены принадлежат ей, и помещение под магазин тоже. Я иногда вижу ее, но за все годы, что мы пересекаемся, мы так и не общались. Нас что-то отталкивает друг от друга, и если допустить, что моя энергия положительная, то ее, скорее всего, отрицательная.

– А как же закон, что плюс и минус притягиваются? – попыталась я возразить.

– Он здесь не действует, – мрачно махнула рукой Магда. – Это ж не физика. Ладно, на сегодня достаточно. Тебя и так нынче ожидают не очень веселые сны. Да и поздновато уже. Давай я тебя провожу. – С этими словами она встала и вышла из-за ширмы, а я отправилась следом.

Я уже стояла у выхода, прощаясь с Магдой, когда в голову полезли новые вопросы: где молодая девушка, которую я видела накануне? Кто она? Что за дверь скрывается под мешковиной? Я открыла было рот, чтобы все это спросить, но Магда нахмурилась и покачала головой.

– Давай в другой раз. Приходи на следующей неделе, если захочешь.

Через минуту я уже оказалась на улице. Было поздно и темно, меня освещали фары проносившихся мимо машин и приглушенный свет витрин магазина одежды. Я побрела в сторону метро, стараясь не смотреть на манекены, когда проходила мимо. От знакомства с Магдой остался странный осадок. Она вроде сама хотела мне все рассказать, но выдавала информацию такими крошечными порциями, что только сильнее уводила меня в дебри. И ее туманные ответы лишь породили новые вопросы. А еще она пообещала мне неприятные сны и не стала убеждать, что я напрасно тревожусь. Получается, если я вижу нечто опасное, которое не видят другие, значит, оно действительно существует. Сомнительная радость – отличаться от остальных в таких вещах.

Четверг, 27 Февраля

Днем

Немного отступив к недавнему прошлому, я наконец подошла к событиям сегодняшним. Сразу описать предысторию у меня не хватило сил, да и потом, думаю, всплывут еще какие-нибудь подробности и факты прошедших дней. Но теперь я постараюсь регулярно записывать то, что со мной происходит сейчас.

Каждый день на работе я выкраиваю несколько минут, чтобы сбегать в дальнюю курилку и посмотреть из окна на желтый дом. Он вызывает у меня противоречивые чувства. Дом манит меня. Хочется обойти его, заглянуть в каждую квартиру, посмотреть, кто там живет. И одновременно он меня пугает. Я ощущаю необъяснимый страх от того, кого там могу увидеть и что могу узнать.

Однако кое-что о двух жильцах мне уже известно, и с одним я даже знакома. Магда, как выяснилось, живет в этом же доме. Только вчера я наконец отважилась второй раз сходить к ней, при этом что-то заставило меня обойти дом с другой стороны, чтобы не проходить мимо витрины с манекенами. Оказывается, дверь, завешенная холстиной, ведет прямиком в квартиру Магды. Она никогда не пользуется входом для жильцов и попадает в свою квартиру через лавку. Она не стала вдаваться в подробности, каким образом у нее появился этот магазинчик, а я не расспрашивала. Мне кажется, если Магда посчитает нужным, она сама мне постепенно все объяснит. Пока она молчит по этому поводу, и мне не хочется своими, наверное, неуместными вопросами разрушать возникший между нами духовный контакт. Хотя меня немного расстраивает ее манера изъясняться недомолвками.

Так вот, одна из жительниц дома – Магда, а вторая – хозяйка модного магазина. О ней Магда что-то знает, но, как всегда, обещает рассказать в другой раз.

Мы сидели за ширмой и опять пили душистый чай, и я снова вспомнила про изменяющиеся линии на ладонях. В прошлый раз я побоялась услышать ответ.

– Что происходит с линиями на моих ладонях? Ты можешь мне объяснить? – спросила я. – Ведь ты про них знаешь.

– Я знаю, что это происходит, но, увы, не знаю, почему, – ответила моя новая приятельница, задумчиво наклонив голову. – Я вот что тебе скажу. Попробуй фиксировать все изменения. Ты умеешь рисовать?

– Ну так, не особо, – удивилась я. – Но линии изобразить смогу.

– Тогда зарисовывай их каждый раз и записывай, когда заметила изменения. Потом посмотрим.

Вечером, вернувшись домой, я изобразила в тетрадке черточки, что были в тот момент у меня на ладонях. Проснувшись сегодня и уже ничуть не удивившись, что линии совершенно иные, я сделала еще один набросок. К счастью, у меня почему-то одинаково ровно получается писать и рисовать как правой, так и левой рукой. И только потом до меня дошло, что намного проще их фотографировать. Странно, что Магда не догадалась, да и я совсем почему-то забыла. А вообще идея сохранять все изменения очень интересная.

Вторник, 04 Марта

Утром

Квартирка Магды, оказывается, еще милее, чем моя! Я вчера наконец побывала у нее дома, за той самой занавешенной дверью. Решила зайти и показать ей свои фотографии с линиями. Конец рабочего дня просто еле досидела на месте, так тянуло меня скорее забежать в магазинчик Магды.

У нее тоже одна комната, и отделана она приблизительно в том же стиле, что у меня, только словно пронизана волшебством. Может быть, потому что Магда давно живет этим и вся ее жизнь связана с эзотерикой и тайнами. В квартире постоянно что-то позвякивает от любого колыхания воздуха, наполненного ароматом благовоний. Этот аромат, кажется, присутствует там постоянно, хотя при мне Магда ничего не зажигала.

Она сидела на вязаной подушке в глубоком плетеном кресле, закутавшись в вышитую красными иероглифами черную шаль, и рассматривала картинки с линиями. Хорошо, я догадалась сделать распечатки, чтобы можно было сравнивать изображения, хотя Магда вначале немного удивилась. Она ожидала, что я буду зарисовывать изменения от руки.

Просмотрев несколько страниц, она задумчиво покачала головой и поджала губы.

– Не могу пока ничего сказать по этому поводу, – проговорила она. – Но ты обратила внимание, что пару раз рисунки у тебя повторяются?

– Нет, – удивилась я. – Я просто сохраняла все изменения, не разглядывая.

– А надо бы. – Магда еще раз внимательно вгляделась в распечатки, раскрыв их веером. – Посравнивай их, понаблюдай. Разве они ничего тебе не напоминают?

Я посмотрела через ее плечо на фотографии.

– Как будто буквы, – нерешительно сказала я.

– Вот и мне они тоже кажутся похожими на буквы. Просматривай картинки каждый раз, как их будет становиться больше. Может быть, что-то сможешь прочесть.

Я пробыла в гостях недолго, но когда уходила, уже сгустились сумерки. Магда рассказала мне, что ее маленький магазин – часть квартиры. В каждом подъезде этого дома есть такая квартира, с двумя входами. Одна из входных дверей ведет в общий коридор и подъезд, а через другую можно выйти с противоположной стороны дома прямо на шоссе. Улицу и квартиру разделяет небольшой предбанник. Когда заходишь в магазин, на него не обращаешь внимания, потому что в рабочие часы дверь в квартиру всегда распахнута и этот коридорчик становится как бы ее частью.

Вторая подобная квартира принадлежит хозяйке модного магазина, но она больше по размерам и количеству комнат, так как находится в середине дома, а не с краю, как у Магды. Никогда не встречала такой странной планировки. И еще меня очень удивили витрины с манекенами. Откуда витрины в квартире? Магда на это усмехнулась:

– Это же просто панорамные окна. И у меня одно такое есть, только оно наглухо заделано. Возможно, поэтому ты не обратила на него внимания.

И действительно, уходя, я посмотрела: справа от входа в магазинчик Магды тускло поблескивало высокое окно, забитое изнутри деревянными досками. Я даже не глядела раньше в эту сторону.

Среда, 5 Марта

Днем

Ну надо же, какой неприятный сон опять посетил меня этой ночью. Боюсь, что получится коряво: никогда не умела гладко описывать сны, а фантазировать или додумывать мне бы не хотелось. Надо посоветоваться с Магдой, может ли это что-то значить.

После наших с ней разговоров про буквы мне приснилось, что, в очередной раз разглядывая дома свои линии, я зачем-то взяла нож и провела острием по ладони вдоль пальцев. Провела вроде слегка, но появился глубокий порез, отчего по всем линиям и складкам засочилась кровь. Тонкие алые струйки бежали по причудливо изогнутым впадинкам моей ладони сначала хаотично, а затем стали складываться в буквы. Точнее, во множество букв, которые постоянно менялись. Как только я пыталась прочесть что-то, буквы стекали с ладони, а новые струйки уже иначе заполняли линии, и я никак не успевала разглядеть, что же там пишется.

Это копошение букв никак не прекращалось, а я не ничего предпринимала, только тщетно силилась разглядеть слова и хоть что-то прочитать. В тот момент казалось, что там очень важное послание для меня и если я его не узнаю, со мной случится беда. От отчаяния я до боли сжала изрезанную ладонь в кулак и снова разжала: буквы размазались и потрескались, но льющаяся из раны кровь смывала прежнюю и все пыталась что-то сообщить мне. Я закричала от бессилия, слезы стали застилать глаза, и теперь вместо ладони я видела только одно сплошное красное пятно.

Я выскочила из квартиры и побежала вниз. Но на улице вместо привычного спокойного дворика, засаженного старыми ветвистыми деревьями, оказалось шоссе, по которому безостановочно мчались машины.

В панике я оглянулась на дверь своего подъезда, но не увидела ее. На этом месте был вход в модный магазин, по бокам от которого сквозь высокие оконные стекла недобро щурились манекены. Все они, как один, смотрели на меня и стояли, прижав ладони к стеклу так, чтобы я видела яркие кровавые буквы, вырезанные на их мертвых ладонях.

Манекенов было пять: два в левом окне и три в правом. Я сделала несколько шагов влево и, вглядываясь в буквы на прилипших к стеклам руках, медленно пошла вдоль витрины. На ладонях первого манекена были буквы «Д» и «Е». Как только я прочла их, он опустил руки и отвел глаза. Второй показал мне «Т» и «И» и тоже отвернулся.

– Дети, – прошептала я и направилась к следующей витрине.

Знаки на руках третьего гласили «М» и «Е». Чтобы удержать ускользающие во сне из памяти буквы, я твердила то, что уже удалось прочесть. Стараясь не глядеть на манекены, пока те не покажут свои руки и не перестанут на меня смотреть неживым стеклянным взглядом, я прочла у четвертого «Р» и «Т».

– Дети мерт… дети мерт. – Мне не хотелось читать последние буквы у последнего манекена. И я уже знала, что там увижу.

«В» и «Ы».

Дети мертвы. Дети мертвы! Какие дети, боже мой? Какие дети?! Эта фраза почему-то напугала меня до полусмерти, хотя я не поняла ее значения. Я мельком взглянула на последний манекен, ожидая, что он, как и предыдущие, опустит руки и отвернется. Увидев его, я беззвучно закричала. Крик буквально душил меня: он не мог вырваться, застряв в горле, и не давал дышать. С витрины, сверкая пустыми глазами, на меня в упор смотрел Арт, странно улыбаясь, и в его улыбке не было ничего доброго. Он продолжал упираться руками в стекло, и получилось, что из надписи осталось только сочетание «ВЫ». Словно в подтверждение моих слов Арт несколько раз ударил ладонями по стеклянной поверхности.

Вы! Вы! Вы!

Стекло в местах прикосновения манекена покрылось трещинами, его пластиковые руки тоже потрескались, а он все ударял, словно мне в лицо:

– Дети мертвы. Вы!

Я стала задыхаться по-настоящему, и сновидение наконец сжалилось и выпустило меня. Я лежала, уткнувшись лицом в подушку и обхватив ее обеими руками, и от этого мне нечем было дышать. Несмотря на то, что мне удалось вырваться из кошмара, до сих пор еще было очень страшно. Быстро включив верхний свет, я распахнула шкаф и взялась за пульт телевизора. Часы показывали около половины пятого, но было ясно, что в эту ночь мне уже не уснуть. Ведь можно и не проснуться.

Пятница, 14 Марта

Днем

Вот уже дней десять не могу заставить себя снова сесть за дневник. Меня так потряс сон про манекены и буквы на ладонях, что я до сих пор со страхом ложусь спать, боясь опять оказаться в лапах подобного сновидения. Я недосыпаю и не так внимательна на работе, как следовало бы. Чувствую, что начальство мной недовольно. Но я не могу думать ни о чем другом, кроме как о творящихся со мной непонятных вещах.

Восьмого марта я без предупреждения отправилась в магазин к Магде. До сих пор почему-то так и не взяла у нее номер телефона. Я немного волновалась по поводу своего неожиданного визита: будет ли это ей приятно, а может, я вообще не застану ее дома или в магазине. Но мое беспокойство оказалось напрасным, потому что Магда, насколько я поняла, была женщиной одинокой и моему вторжению даже обрадовалась. По случаю праздника я купила ей подарок: небольшую икебану вместо стандартного букета. Магда сходила в квартиру и принесла початую бутылку кагора и две изящные рюмочки.

– Даже по праздникам работаешь? – спросила я, когда мы расположились за прилавком, используя его как барную стойку.

– А почему бы и нет? – облизнув темные от кагора губы, ответила Магда. – Если были бы дела или встреча, я б не открылась, но сегодня я совершенно свободна, так что можно и поработать. Тем более в моем магазине полно уютных и милых вещичек, которые подойдут для подарка девушке или женщине.

После ужасного сна я была у Магды впервые. Я все тянула, раздумывая, поделиться с ней своим кошмаром или не стоит. Мне было страшно услышать ее трактовку сна. К тому же такие сны лучше забывать, а не рассказывать, чтобы они не впечатались в память и не просочились в жизнь. Хотя, что уж там. Я свой кошмар даже в блоге описала.

Магда, видимо, заметила, что меня что-то тяготит, и слово за слово выведала потихонечку мое сновидение.

– Мне кажется, ты не особо-то хочешь знать, что я думаю по поводу твоего сна? – спросила Магда, изучающе глядя мне в глаза, когда я закончила рассказывать.

– Я и правда не хотела, – замялась я. – Но раз уж поделилась, то теперь не выдержу, если не услышу твоих предположений.

– Выдержишь, – успокоила Магда. – Не стану я ничего говорить. Ведь это только мои домыслы, и они могут не совпадать с действительностью, зачем же волноваться зря? Живи дальше, наблюдай. Пока еще ничего не произошло. Но все же не забывай этот сон, а лучше – запиши.

Надо же, она как в воду глядела.

– Уже записала, – усмехнулась я. – Я дневник веду.

Она удивленно вскинула черные брови.

– Вот как? Давно? И насколько подробно? – посыпались на меня вопросы.

– Не очень давно. С тех пор, как обратила внимание на дом, где ты живешь. Стала записывать иногда свои ощущения, некоторые сны.

Магда идею дневника очень поддержала. Сказала, что это полезно и для сохранения фактов, и для их анализа и осмысления. В общем, она выразила мою же мысль. Я не стала уточнять, что веду блог в интернете и что прочесть его может любой желающий. Побоялась, что ее неожиданная реакция собьет мой писательский настрой. Может быть, попозже расскажу.

Мы еще какое-то время пообщались, и я засобиралась домой, пока не стемнело. Я специально отправилась к ней в выходной день, чтобы возвратиться засветло. Да и праздник этот двум одиноким женщинам провести вместе – самое то. С остальными подругами я в последнее время вижусь все реже. Может быть, чувствую, что все мои странности отдаляют меня от старых друзей. Мне интересно говорить с Магдой, от нее я всегда слышу что-то новое и познавательное, и именно о тех вещах, которые меня волнуют в данный момент моей жизни. А если я начну рассказывать подругам или коллегам про свои страшные сны, линии на ладонях или нездоровый интерес к желтому дому, ничего хорошего точно не выйдет.

Среда, 19 Марта

Днем

Дни, последовавшие за моей последней записью, почему-то текли совершенно обыденно: без происшествий, без странных снов. Мне даже не хотелось браться за дневник. Линии, правда, все равно меняются каждый день, но я уже не воспринимаю это как нечто невероятное. Я приняла происходящее как данность, продолжаю делать снимки и пытаюсь найти совпадения или хоть какой-то смысл, но никаких открытий мне пока совершить не удалось.

Я заметила, что мой открытый дневник никто не читает, хотя я ожидала иного. Сначала было немного неприятно, ведь я шла сюда за помощью, но потом я поняла, что, наверное, это и к лучшему. Ведь никто не сможет дать мне совет вернее, чем Магда. Эта женщина нравится мне все больше и больше. Правда, меня удивляет, что ее настолько заботит и интересует моя судьба и что она принимает в моей жизни такое участие. С другой стороны, может быть, у нее есть какие-то скрытые мотивы общения со мной. Она знает и понимает больше меня, но вдруг ей не дано что-то из того, что дано мне? Иногда даже кажется, что вместе мы образуем некую силу, и если вокруг творится что-то неладное (а я уверена, что творится!), то вдвоем с Магдой мы хоть как-то сможем этому противостоять.

Сейчас я пишу и не знаю, права или нет. Все это наполовину мои фантазии, наполовину домыслы. Я просто пытаюсь разобраться, почему все происходит именно так. Когда я только завела дневник, надеясь на помощь и подсказку или хотя бы понимание, я не догадывалась, что потом произойдет. Я даже не верила в подобные вещи. А теперь в моей жизни все больше и больше мистификаций, и с какой-то стороны мне даже это нравится, однако разумом я этого страшусь.

Перед сегодняшней записью я ходила наблюдать за домом и впервые увидела во дворе людей! Я не поверила своим глазам, настолько привыкла к пустынности этого места. Но когда по традиции я пришла в курилку и выглянула из окна, то в тот момент в подъезд входили двое. Мне показалось, что это дети: они были невысокого роста, насколько я смогла различить издалека.

Сегодня обязательно надо будет заскочить к Магде, пусть даже придется возвращаться домой по темноте. Я обогну дом со стороны, где нет манекенов, заодно пройду через двор, в котором сегодня заметила детей. Магда в прошлый раз обмолвилась о каких-то стеклышках, которые хочет мне отдать, если найдет, правда, я не знаю, зачем. Что ж, не буду торопить события, она сама все потом расскажет.

Пятница, 21 Марта

Вечером

Я познакомилась с ними! С теми детьми, которых видела из окна. Это девочка постарше и мальчик помладше. Когда я отправилась после работы к Магде через двор желтого дома, они внезапно появились у первого подъезда. От неожиданности я встала как вкопанная и уставилась на них, переводя взгляд с одного ребенка на другого и не думая о том, что выгляжу по меньшей мере странно. Они тоже молча исподлобья смотрели на меня и не двигались. Наконец ко мне вернулась способность соображать, и я подошла ближе. Девочка лет примерно восьми, наклонив головенку с прямыми светлыми волосами до плеч, продолжала на меня пялиться, а шустрый белобрысый мальчик с отросшими кудряшками стал вертеть головой – то ко мне, то к сестре (мне почему-то сразу подумалось, что это его сестра). Мальчишке было на вид около пяти лет, но серьезный взгляд его серых глаз казался недетским, впрочем, как и у его сестры. Дети смотрели на меня проницательно, почти не мигая, отчего мне стало неуютно.

Надо было как-то нарушить затянувшуюся паузу: мне уже становилось стыдно стоять перед детишками и робеть. Но я совершенно растерялась, впервые увидев жителей этого дома. Магду я к ним не причисляю, она ассоциируется у меня не с домом, а с магазином. Я заходила к ней только со стороны шоссе и никогда не встречала во дворе.

Дети опередили меня. Кокетливо наклонив головку вбок, девочка вдруг сказала:

– Привет! Поиграй с нами!

С этими словами оба ребенка тут же скрылись за дверью подъезда, а я не придумала ничего иного, как последовать за ними. Удивляясь сама себе, я включилась в игру. Но мне просто необходимо было удержать эту хрупкую связь с новыми знакомыми – первыми людьми, которых я увидела в вечно пустующем дворе.

Мы бегали по лестницам и играли в догонялки, и по подъезду разносился тоненький детский смех. В какой-то момент, когда я почти догнала их – а они убегали, держась за руки – девочка толкнула дверь слева на третьем этаже, и дети скрылись за ней. Я нерешительно остановилась возле квартиры. Пока я думала, удобно ли войти туда или стоит подождать их тут, детский смех раздался за моей спиной. Вздрогнув, я обернулась: дети уже опрометью неслись вниз по лестнице.

– Постойте! Как же вы выбрались? – Я побежала за ними. Ребята наконец остановились, все так же не выпуская руки друг друга.

– А мы вышли через противоположную дверь, – немного шепелявя, ответил мальчик.

– Там все квартиры смежные, – спокойно пояснила девочка в ответ на мои вытаращенные глаза. – Мы можем пройти везде.

– А как же люди, которые там живут? – продолжала удивляться я. – Они вам разрешают?

– Нам-то… – Мальчик хотел что-то ответить, но девочка быстро выступила вперед:

– Вообще-то нам пора домой, уже поздно. Пошли. – Она потянула мальчика за руку, и дети стали подниматься по лестнице. – До свидания.

– До свидания, – машинально ответила я и пошла вниз, периодически оглядываясь и сама не зная, что ожидаю там увидеть.

Магде про новое знакомство я рассказывать пока не стала. Что-то меня остановило. Может быть, ответ Магды на мой вопрос о смежных квартирах.

– С чего ты взяла? – удивилась она. – Ты разве где-то такое встречала? Дом не настолько уж старый, это же не бывший особняк, его никогда не перестраивали. Здесь стандартные отдельные квартиры.

– Да просто пришло в голову! – неискренне отмахнулась я. Магда, прищурившись, посверлила меня черными глазищами и ничего не сказала, но кажется, не поверила.

Обещанные стеклышки она еще не нашла, но сказала, что обязательно отыщет и отдаст мне. Что они значат, объяснять не стала.

Вторник, 25 Марта

Днем

Новость следующая: выходные я провела у Магды. С ночевкой! Я отправилась к ней в субботу, мы заранее договорились о встрече. Но в разговорах время так быстро приблизилось к вечеру, что Магда не захотела меня отпускать и предложила остаться у нее. Сама она спит на большом мягком матрасе, который лежит в углу, застеленный вязаным покрывалом и закиданный маленькими подушками в клетчатых шерстяных чехольчиках. Для меня она достала из подсобки раскладушку и выволокла с антресоли пуховую перину.

Спалось мне отменно, и сны снились все сплошь сказочные, с полетами и странными небесными явлениями. Ко мне иногда во сне приходят необычные видения, пронизанные волшебством. Такие грезы – большая редкость, и я помню почти каждую. Я называю их «снами про колесницу», так как в самый первый раз я видела, как по ночному небу катилась золотая светящаяся колесница, а пространство вокруг наполняла тихая божественная музыка. Звучал хор, прекрасное многоголосье: звенящее, протяжное и немного печальное. Когда я слышала эту музыку во сне, все сомнения в существовании высших сил отметались разом. В моих грезах я знала, что по небу едет Бог.

Потом как-то приснилась огромная луна, которая медленно приближалась по небу к моему окну. Когда она оказалась рядом, то я увидела, что она плоская, толщиной в ладонь. На серебряном, слегка светящемся диске луны была изображена пентаграмма и множество непонятных знаков. Во сне я чувствовала, что все эти символы заключают в себе добро. Тогда тоже звенела музыка. Она доносилась словно издалека и при этом была всеобъемлющей, как будто источник этих нежных мелодичных звуков – я сама. Каждый раз, когда я просыпалась после такой ночи, меня весь день не покидало печально-мечтательное настроение, и я чувствовала себя отрешенной от окружающего мира, но счастливой.

Сон, который я видела, заснув у Магды дома, тоже близок к видениям про колесницу. Я постараюсь чуть позже описать его здесь, хотя помню только в общих чертах. Так бывает всегда после этих грез. О чем именно сон, вспомнить невозможно, но перед глазами потом долго стоят яркие золотые всполохи, а уши словно продолжают слышать отголоски небесной музыки. Я поделилась переживаниями с Магдой, и она грустно сказала, что у нее таких никогда не было и она мне немного завидует. Больше мы к этому разговору не возвращались, как-то быстро его свернув.

Мы с Магдой решили отправиться за город, как только потеплеет и растает снег. У ее сводного младшего брата есть палатка и спальные мешки. Она сказала, что он с радостью одолжит нам это снаряжение на время. Уедем куда-нибудь подальше, чтобы не встретить ни единой души. Проведем ночь у костра, будем греться возле него и готовить на нем пищу. Я уже жду не дождусь потепления. Зима так затянулась, а я очень уж соскучилась по весеннему теплу.