Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

Кас был так же одержим боксом, как и я. Он не мог думать ни о чем другом. Мой наставник никогда не бывал в кино, не смотрел развлекательных телепередач, не знал знаменитых артистов. Все его разговоры были только о боксе. И я с удовольствием засыпал его вопросами обо всех боксерах, которые упоминались в «Энциклопедии бокса». Когда я поселился у него, Кас рассказал мне о том, как он попал в бокс.

В 1936 году, когда ему было двадцать шесть, Кас открыл спортзал Gramercy на 14-й улице в Манхэттене. Он хотел увековечить память Джерри. Кроме того, его мечтой было подготовить чемпиона мира. Одним из кумиров Каса был Макс Розенблюм, известный также как Слэпси Макси[24], – в то время чемпион мира в полутяжелом весе. Кас наблюдал, как Макси разъезжал по городу в «Роллс-Ройсе» с личным шофером и все относились к нему как к королю.

– Когда ты станешь чемпионом, у тебя тоже будет «Роллс-Ройс» с личным шофером, – пообещал Кас. Моя жизнь совершенно неожиданно для меня оказалась распланирована по образцу еврейского парня Макси.

Кас нашел большую мансарду на 14-й улице и стал соображать, как ему исхитриться платить за аренду 40 долларов в месяц. За несколько лет до этого он помог одному из своих друзей, рассказав о планах строительства в Бронксе крупной автомагистрали «Бульвар Брукнера». Понимая, что там вскоре появится плотный трафик, он посоветовал другу открыть на этом участке четыре автозаправки. Приятель заработал на этом кучу денег и теперь с радостью согласился вносить за Каса ежемесячную плату. В городе работало с десяток спортзалов, но Кас чувствовал, что понимает в боксе гораздо больше, чем любой другой тренер, поэтому был уверен в успехе предприятия.

Кас получил от бывшего боксера подержанный ринг, а братья помогли ему оборудовать остальную часть спортзала. Но грянула Великая депрессия, и поначалу желающих тренироваться не нашлось. В один прекрасный день к Касу пришел комитет матерей, которые стали умолять спасти их детишек от дурного влияния улицы. Нижний Манхэттен в то время был опасным районом, а Полицейской атлетической лиги еще не существовало. Не наблюдалось и каких-либо других факторов, способных оказать хоть какое-то положительное влияние на этих ребят. У женщин не было денег, чтобы заплатить Касу, но для него это не имело значения. Фактически в течение следующих тридцати лет он не брал ни цента за спарринг в своем спортзале. Одна из причин, по которой Кас выбрал именно это место – помимо дешевой аренды, – заключалась в том, что, по его убеждению, лучшие боксеры всегда были родом из опасных районов. У Каса было одно правило: он соглашался стать твоим менеджером, если ты упорно работал и был готов выбиться в профессионалы.

Чтобы попасть в спортзал, нужно было преодолеть три пролета по шаткой лестнице. Встав у ее подножия, можно было проследить весь путь до последнего этажа. Это походило на восхождение в небеса. Поднявшись наверх, посетитель обнаруживал в двери здоровенную дыру, залатанную металлической сеткой, и огромного сторожевого пса, который бросался на нее с яростным лаем. Кас утверждал, что мог многое узнать о характере ребенка, поднявшегося по лестнице. Он даже назвал этот путь «испытанием». Если малчишка приходил один, не пугался собаки, толкал дверь и заявлял, что хочет стать боксером, Кас понимал – с ним стоит работать. Но если подростка кто-то приводил за руку, это была совсем другая история. Кас утверждал:

– Если их сопровождали, было ясно – толка от моей работы не будет. У этих парней не было ни дисциплины, ни достаточно сильного желания, чтобы прийти самим, открыть дверь и сказать: «Хочу заниматься боксом».

Мне не довелось проходить через какие-либо испытания. Я пришел к Касу, зная, что для меня это возможность изменить свою жизнь к лучшему. У меня и в мыслях не было, что со мной произойдет нечто подобное.

С самого начала Кас не собирался ограничиваться ролью тренера. Он стремился стать еще и менеджером. В одном из интервью он отметил:

– Чтобы быть настоящим менеджером, нужно знать про бокс все. Необходимо хорошо понимать эмоциональный аспект этого вида спорта, разбираться в рекламе, организационных моментах, боксерах, методах их подготовки. И прочность всей этой цепочки зависит от того, насколько устойчиво ее самое слабое звено. Менеджер обязан полностью контролировать ситуацию. Даже не делая этого лично, он должен уметь направлять нужные процессы.

Важной частью работы менеджера Кас считал подбор подходящего соперника для поединка. Он был невероятно осторожен в этом вопросе и всегда старался найти для своих боксеров тех, кого они могли бы победить. Кас считал, что поражение в самом начале спортивной карьеры может оказать разрушительное воздействие на психику бойца.

– Я занимаюсь своим делом вовсе не для того, чтобы моих парней гробили, – заявил он в интервью газете New York Times.

Между тем выбирать противников не всегда было легко. Однажды Кас, обманувшись в своих расчетах, согласился на бой с одним малым с Лонг-Айленда, о котором раньше ничего не слышал.

– Почти сразу же после гонга я понял, что мой парень дерется отнюдь не с новичком. Его просто избивали, десяток раз сбивали с ног, и я не переставая кричал рефери: «Останови бой! Останови бой!», не желая, чтобы у моего подопечного был навсегда подорван бойцовский дух. Когда все закончилось, я зашел в раздевалку, и мой парнишка, подняв голову, произнес: «Кас, прости, что подвел тебя». «Не ты подвел меня. Это мои требования к тебе были слишком высоки», – ответил я. Затем я пошел забрать деньги и услышал, как зазвонил телефон. Кто-то поднял трубку и сообщил, что это междугородный звонок и на том конце интересуются результатом боя. Вот тогда до меня и дошло, что наш соперник не был любителем с Лонг-Айленда. Его специально привезли из другого места.

Закончив рассказ, Кас в досаде стукнул правым кулаком по левой ладони: «Нечасто мне доводилось совершать подобные ошибки!»

Кас был готов обучать боксу кого угодно. Как-то он даже показал несколько боксерских движений группе танцовщиц, выступавших в шоу. Но еще до этого случая он заработал себе репутацию, тренируя глухонемых боксеров, или «кукол», как их называли в те неполиткорректные времена. Он считал их отличными бойцами, поскольку они отличались очень острым зрением.

– Способность видеть все – крайне важное качество боксера, а «куклы» намного лучше обычных людей воспринимают происходящее вокруг них и способны молниеносно реагировать на малейшие детали. Они мгновенно отмечают признаки того, что сейчас будет нанесен удар. Поэтому в них очень трудно попасть. Их невозможно застать врасплох, – объяснял Кас.

Для работы с «куклами» Кас выучил язык жестов. Я наблюдал, как он пользуется им. Это смотрелось довольно необычно, потому что он совершал необходимые движения динамично и быстро, почти яростно. Он словно боксировал. Приобретенное умение читать по губам оказалось очень кстати, потому что к тому времени, когда я попал к Касу, он почти оглох. Учитель часто говорил мне: «Дай-ка мне посмотреть на тебя. Вот сейчас говори». И он запросто понимал меня. Кас признавался, что в перерывах между раундами смотрит в угол противника, и если только другой тренер не стоит спиной, он таким образом выясняет, какие указания тот дает своему боксеру.

Кас был настолько известен своей работой с глухонемыми, что в боксерской среде его прозвали Дамми[25] Д’Амато. Однако ему в то время так и не удалось оставить заметный след в бизнесе, а в 1942 году, после шести лет работы в спортзале Gramercy, его призвали в армию. Еще до поступления на службу он стал приучать себя к строгой дисциплине. В одном из интервью Кас заявил: «Я пошел в армию, готовый умереть». При этом, сдается мне, он все же был уверен, что из-за поврежденного глаза ему не доведется оказаться на поле боя. Тем не менее он принялся подвергать свое тело чертовски суровым испытаниям, чтобы быть готовым к любой неожиданности. Начал он с того, что стал спать на полу спортзала. Половину ночи, правда, он проводил на раскладушке в офисе, так что это не было таким уж тяжелым лишением. Затем он придумал заводить будильник на непредсказуемое время ночью, чтобы приучить себя просыпаться, оставаясь бодрым независимо от часа. В другой раз он в мороз вышел на улицу без пальто.

Очутившись в казарме, Кас продолжил свои практики добровольного самоистязания. Он спал на полу – что было удобно, если устраивали внезапные проверки, – брился, только используя холодную воду. Во время службы в армии к нему привязалась фраза: «Я выполню любую команду!» И он рьяно следовал этому девизу. Кас часами стоял по стойке «смирно» или как сумасшедший упражнялся отдавать честь, пока не достиг в этом совершенства. Как-то его отряд оказался в полевых условиях. Вокруг роились полчища мух, не давая нормально перекусить. Не обращая внимания на очередное насекомое, очутившееся в еде, – на сей раз это был паук, а не муха, – он накрыл его куском хлеба, зажмурился и съел! Именно благодаря Касу я достиг таких вершин. Он учил меня жесткой самодисциплине, готовности отказывать себе в удовольствиях.

Больной глаз в конечном итоге уберег Каса от участия в боевых действиях, и он на три года попал в ряды американской военной полиции. Ему поручили охранять русских дезертиров, которые воевали на стороне немцев и попали в плен. После нескольких дежурств он отказался выполнять поставленную задачу, потому что начал сочувствовать русским, над которыми издевались американские вояки. Поскольку Кас считался образцовым солдатом, ему позволили уклониться от исполнения приказа.

Еще больше Кас был возмущен тем, насколько отвратительно относились к чернокожим американским солдатам – как военнослужащие из южных штатов, так и гражданские лица с Севера. Он тренировал боксерскую команду, состоявшую в основном из чернокожих рядовых. Как-то Д’Амато повел их в ресторан в Трентоне, штат Нью-Джерси. Парням нужно было перекусить перед отъездом в Форт-Дикс, где должны были состояться бои. Кас попросил столик для группы из десяти человек, шестеро из которых были черными. Кассир отвел его в сторону и заявил: «Мы можем обслужить вас, но не их», – указывая на чернокожих боксеров, которые были в форме. Кас психанул и начал кричать, что черные солдаты защищают таких, как кассир, и тому лучше обслужить их. К тому времени уже весь ресторан наблюдал за этой сценой, и боксерам пришлось сдерживать своего наставника. Прежде чем они вывели Каса из зала, тот успел накричать на посетителей, которые продолжали жевать как ни в чем не бывало.

Когда его команда отправилась на Юг для показательных выступлений, там дела обстояли еще хуже. Отели отказывались размещать черных боксеров, и Кас в итоге ночевал вместе с ними в общественном парке. Эти парни никогда не забыли того, что тренер сделал для них. Дискриминация тогда была в порядке вещей. Даже профессиональным чернокожим боксерам, в том числе чемпионам, оказавшимся в городе, где они никого не знали, приходилось порой ночевать в парке, а следующим вечером идти и отстаивать свой титул.

Больше всего Каса огорчал расизм военнослужащих южных штатов. Он рассказал мне историю о том, как защитил своего соотечественника, сержанта Мэрфи, от кучки неотесанных болванов. Кас получал кое-какие деньги от руководства боксерской команды, и у него было достаточно средств, чтобы иметь постоянный запас сигарет и печенья. Деревенщины приходили и клянчили у него курево и еду, а Кас им не отказывал. Однажды они напились и показали свое истинное лицо, затянув песню времен суда Линча. Кас был в ярости. Еще больше его разозлило то, что эти мужланы загнали пьяного Мэрфи в угол, вознамерившись отмутузить его. Кас собрал своих черных боксеров и спланировал миссию по спасению друга.

– Слышите, что они там распевают? – спросил он. – Мы должны помочь Мэрфи!

Чернокожие солдаты были явно напуганы, но Кас смог уговорить их, и они «спасли» Мэрфи. Кас очень гордился этим случаем и преподносил эту историю в таком свете, словно был генералом, который, сплотив и воодушевив войска, успешно выполнил стратегическую задачу.

По утверждению Каса, армия ему ничего не дала, так как он сам добился самодисциплины и мог ее поддерживать. Как-то, когда я уже жил с ним, мне пришла в голову шальная мысль: может, мне стоит пойти в армию?

– С ума сошел? – закричал он на меня. – Хочешь, чтобы вояки думали за тебя? Готов беспрекословно исполнять все, что тебе будет велено? Предпочитаешь вернуться в рабство?

Больше подобные идеи не приходили мне в голову.

* * *

Кас считался одним из первых тренеров, кто сосредоточился на психологии боксеров. На разных этапах своей карьеры он утверждал, что бокс на 50, 60 или даже 85 процентов зависит от ментального аспекта. В самом начале карьеры он начал разрабатывать теории поведения, которые можно было бы применить в боксе. Первые знания по этому вопросу он почерпнул у Зигмунда Фрейда.

– Говорят, я штудировал Фрейда. Однако все, что я когда-либо читал из него, это десять глав в книжке – знаете, из таких, в мягкой обложке, – на которую я где-то наткнулся, – сообщил он в интервью журналу Sports Illustrated. – Я прочел эти десять глав, а все остальное было делом техники, поэтому книгу я отложил. Фрейд не сообщил мне ничего нового.

Кас всерьез взялся за мою психологическую подготовку, как только я переехал к нему. Первым делом он дал мне книгу Питера Хеллера «В этом углу». Это был отличный сборник интервью с легендарными боксерами всех времен. Кас считал такое чтение крайне важным, потому что все эти бессмертные бойцы на страницах книги признавались в своих страхах. Контролировать эту эмоцию и заставлять работать на тебя – вот что стало краеугольным камнем философии Каса. Такие исполины, как Джек Демпси, испытывали страх ничуть не меньше меня. Демпси, как и я, был Раком по зодиаку, а люди этого знака весьма эмоциональны. Но очутившись на ринге, этот боксер не проявлял и тени испуга. При этом в глубине души он считал себя трусоватым парнем – в точности как я. На ринге же он становился воплощением свирепости. Это многого стоит!

Генри Армстронг был еще одним парнем, который, как и Джек Демпси, бродяжничал во время Великой депрессии. Он разъезжал по железной дороге и, добравшись до очередного города, организовывал там боксерский поединок, чтобы добыть себе пропитание. Нередко его жестоко избивали. Так эти парни учились драться. Генри Армстронг вставал по утрам и пробегал 15 миль до своей работы. После смены он пробегал то же расстояние обратно до дома, а затем тренировался еще. А знаете, в чем состояла его работа? Он по восемь часов в день загонял в рельсы костыли для их крепления к шпалам. Вот это настоящий мужик! Он был единственным боксером, кто одновременно удерживал три мировых чемпионских титула из двенадцати общепризнанных[26]. Кас считал Армстронга воплощением решимости и воли, которые просто сокрушали дух его соперников.

Однако лучший пример управления страхом – история Вилли Ричи. Именно благодаря ей я понял, как важно иметь стальные нервы. Ричи был польским боксером в легком весе. В 1912 году он выиграл чемпионский титул. Ему пришлось драться с парнем, который был немного крупнее. Бой проходил крайне жестко, но в конечном итоге была объявлена ничья. Промоутер хлопнул Вилли по спине и сказал: «Эй, малыш, тебе сегодня повезло. Через две недели предстоит матч-реванш». Ричи буквально окаменел. У него не было сомнений в том, что соперник надрал ему задницу и ничья – настоящий дар небес. Он был так напуган, что на следующей тренировке ему потребовался целый час, чтобы завязать свои гребаные ботинки, надеть шорты и добраться до спортзала. На взвешивании он весь взмок от напряжения. Еда вставала у него поперк горла, его мутило. В голове крутилась мысль о том, что во время матча-реванша его просто прикончат. Плюс ко всему на взвешивании перед поединком к нему подошел менеджер соперника и заявил: «В тот раз мы просто цацкались с тобой, но сегодня все закончится быстрым нокаутом». После этих слов Вилли Ричи буквально обливался потом и стонал про себя: «О нет!» Психологически он был просто раздавлен, но никому не показывал своего страха. Он уже был готов отказаться от боя, но собрался с духом и встал на весы. Затем Ричи принялся ждать соперника. Через несколько часов стало ясно, что тот не придет. Таким образом, польский боксер получил все деньги. Из всего случившегося он уяснил, что, несмотря на жуткий испуг, – а он был в таком ужасе, словно собирался встретиться с самим Сатаной, – противник боялся его еще больше. Прочитав эту историю, я понял, что у меня есть козырь: мне было известно о чувствах соперников, но они-то ведь не знали, что происходит в моей голове. И теперь всякий раз во время боя, несмотря на весь свой страх, я думал: «Он боится меня больше, чем я его». Эта книга дала мне глубокое понимание человеческой психологии.

Кас не только познакомил меня с сочинением Питера Хеллера, но и активно обсуждал со мной психологические аспекты бокса – он называл это «беседами». Мой учитель понимал, что большинство детей, которые захотели стать боксерами, не научились справляться со своими эмоциями. По его мнению, чтобы вырастить бойца, нужно сначала решить его эмоциональные проблемы и сделать это таким образом, чтобы воспитанник больше не стеснялся таких чувств, как страх. Кас называл это отшелушиванием слоев личности. Его идеи совпадали с теорией Вильгельма Райха, ученика Зигмунда Фрейда, который утверждал, что человек пропитан универсальной жизненной силой окружающего мира, «оргонической энергией», и необходимо научиться высвобождать ее. Кас считал важным избавляться от наслоений детских травм, стыда и растерянности.

Прежде всего, Д’Амато был твердо убежден в том, что без желания нельзя ничего достичь. Самыми важными качествами для него являлись мотивация, драйв и энтузиазм – он называл их «искрой». При подготовке этой книги мы побеседовали с бывшим боксером Карузо, который тренировался у Каса. В 1952 году его наставник произнес следующие слова:

– Ты можешь тренироваться хоть тридцать лет и все равно не станешь настоящим боксером, если у тебя нет искорки. Но если она у тебя есть, я превращу ее в ревущее пламя. Каждый может стать обыкновенным боксером, любой человек. Он может выдержать на ринге шесть раундов, восемь раундов – но никогда не станет чемпионом. Чтобы получить титул, нужно превратиться в особенное существо.

Кас разъяснил Карузо, в чем разница между героем и трусом. То же самое он говорил мне уже в 1980 году:

– Между ними нет никакой разницы. Они испытывают одни и те же чувства. Отличие заключается лишь в том, как они поступают.

Развивая эту идею, Кас подошел к главному вопросу своей философии – как осознать страх и обуздать его. Я слышал от него множество способов, но особо хочу остановиться на том, который он изложил в 1960-х годах в интервью для видео, спродюсированного Джимом Джейкобсом, – впоследствии он станет моим первым менеджером.

– Когда у меня появляется новый воспитанник, первое, что я делаю, – это читаю ему вводную лекцию. Как-нибудь при случае я повторяю сказанное, немного дополнив. Понятно, что в полном объеме парень не запомнит все те вещи, которые услышит, но, полагаю, в определенных обстоятельствах он невольно вспомнит их и не испугается того, с чем столкнется.

Моя лекция звучит примерно так: все люди испытывают страх. Это вполне нормальная, естественная вещь. Если человек ничего не боится, его стоит направить к психиатру, чтобы выяснить, в чем дело. Природа дала нам страх, чтобы выжить. Он наш лучший друг. Без него мы бы расставались с жизнью один за другим или совершали такие глупости, в результате которых все равно погибали бы или становились калеками. Вместе с тем страх нужно контролировать. Я всегда сравниваю его с огнем. Подобно пламени, эта эмоция нуждается в контроле, поскольку неуправляемый страх способен сжечь все вокруг. Не только тебя, но и тех, кто оказался рядом. Если же ты научишься подчинять страх, то заставишь его работать на тебя. Без огня у нас не было бы цивилизации, по крайней мере той, которую мы сейчас признаем (или же не признаем). Научившись контролировать страх, боксер может действовать намного лучше, чем прежде.

Неважно, насколько несимпатичен человек внешне, принимает он регулярно ванну или нет, если он спасает мне жизнь, оказываясь рядом в трудную минуту, я забываю о его уродстве и смотрю на него исключительно как на друга. Точно так же надо относиться и к страху. Страх – твой товарищ, подарок природы, необходимый для нашего существования.

Приведу в качестве примера оленя, который пересекает открытое поле по направлению к лесу. Инстинкт подсказывает ему, что в чаще его подстерегает опасность – нападение пумы. В этот момент надпочечники вбрасывают в его кровь адреналин. Сердце животного начинает биться быстрее, позволяя совершать чудеса ловкости. В первом же прыжке он способен преодолеть 30 или 40 футов[27], что вполне достаточно для того, чтобы избежать прямой угрозы. Его спасает качество, данное от природы, – естественное преимущество в скорости.

По моему твердому убеждению, будучи частью цивилизованного мира, мы, человеческие существа, усмиряем эти качества, они как бы находятся в спячке. Тем не менее в ситуации, которая интуитивно воспринимается нами как опасная, эти врожденные способности могут проявиться в полной мере. И если только мы не поддаемся панике и поддерживаем дисциплину, нам удается ими воспользоваться. Они помогают не только выжить в конкретной рискованной ситуации, но и в дальнейшем с успехом преодолевать практически любые проблемы.

– То есть вы объясняете своему боксеру, что чувство страха перед поединком является вполне нормальным, и даже полезным, и он не должен опасаться его? – уточнил Джим Джейкобс.

– И не только это. Перед схваткой я рассказываю, что ему предстоит испытать. Накануне необходимо настроить парня на то, что это просто любительский бой. Надо предупредить, что он может не спать всю ночь. Я говорю: «Очнувшись завтра утром, ты не будешь уверен, что сможешь драться, если не спал всю ночь». Единственное утешение, которое я могу предложить, – это уверить в том, что противник прошел через то же самое. Так что, по сути, это будет равный бой. Когда он назавтра встанет в угол ринга и посмотрит на соперника, этот боец покажется ему самым громадным и сильным человеком в мире. Если же его противник попытается расслабиться в своем углу, то он будет выглядеть как чрезвычайно опытный боец, хотя и для него этот поединок является первым. Воображение всегда будет работать на полную катушку, преувеличивая все проблемы. Но если только мой боксер вспомнит то, что я ему говорил, он поймет мои предостережения и советы – и проникнется уверенностью. Столкнувшись с ситуацией, которую я описал задолго до того, как ему пришлось выйти на ринг, он не будет так напуган соперником. Надеюсь, что за считаные мгновенья до гонга хотя бы некоторые из моих советов вспомнятся ему, пока он будет бороться со страхом.

И все же Кас смог кое-что вынести для себя за годы службы в армии. Именно тогда в его руки попала книжка в мягкой обложке под названием «Психология для бойца: что ты должен знать о себе и других». Она была опубликована Комитетом экстренной психологической помощи при Национальном исследовательском совете. В этот труд внесли свой вклад такие ведущие американские психологи, как Гордон Олпорт и Эдвин Боринг из Гарвардского университета. Книга посвящена психологическим проблемам исключительно рядовых военнослужащих, а не офицеров. Авторы рассказывают о практических методах повышения боевого духа и адаптации к суровой армейской жизни.

На страницах книги ведется откровенный разговор о различных аспектах страха. Знакомство с ней позволяет понять, что помогло Касу сформировать свои теории – как о страхе, так и о важности преодоления травматичных детских переживаний: «Приобретенные в ранние годы мыслительные привычки обычно сохраняются в том или ином виде в течение всей жизни. Порой это хорошо, но зачастую все же негативно сказывается на психике взрослого человека. Все зависит от того, какое у него было детство». Девятая глава посвящена идее о том, что формирование привычки может стать прекрасным методом обучения:

«Ни одно действие никогда не станет рефлекторным, если изучать его в теории, без какой-либо практики. Лишь благодаря неустанному повторению взаимодействие с любым механизмом или оружием – например винтовкой – превратится в привычку, дойдя до автоматизма или почти достигнув его». Думаю, именно это утверждение легло в основу настойчиво внедрявшейся Касом идеи о том, что боксерскую практику лучше всего нарабатывать постоянным повторением. Это отражено в одной из инновационных методик Каса под названием «мешок Вилли», к которой я вернусь чуть позже.

В тринадцатой главе «Страх: союзник или предатель?» авторы, обсуждая различные состояния духа, затрагивают тему страха: «Первый бой, первый практический опыт на поле боя, когда на тебя нацелен вражеский пулемет, первый раз, когда самолет противника пикирует, чтобы сбросить свой смертоносный груз на твой окоп. Молодой солдат всегда ожидает это со смешанным чувством страха и нетерпения… Как и у любого человека, в его сознании всегда будет возникать вопрос: что он сделает, когда настанет время? Он не чувствует себя героем. Если молодой боец абсолютно честен с собой, он знает, что ему будет страшно… Тем не менее даже эти ужасные мгновенья перед атакой, когда секунда кажется часом, могут пойти на пользу солдату. Его действия могут стать более эффективными, поскольку страх – это подготовка тела к действию. Сердцебиение учащается, кровь быстрее поступает к рукам, ногам и мозгу, снабжая его кислородом. Легкие делают свое дело, ускоряя дыхание. Повышается давление. Выбрасывается адреналин. Растет уровень сахара в крови, выступающего в качестве топлива для человеческой боевой машины. Тонкие химические изменения в организме, автоматически возникающие благодаря сильным эмоциям, служат для защиты солдата во время боя. И происходит все так, как он никогда бы не смог запланировать заранее. Его кровь сворачивается быстрее. Он на время забывает об усталости, хотя на самом деле может быть смертельно утомлен… Будучи напуганным, боец механически выполняет то, чему его научили… Ты действуешь! Ты сражаешься! Наконец-то ты воюешь против врага! Ты больше не подавлен, не испуган, не деморализован. Страх забыт – при условии, что ты хорошо обучен.