Однажды в Прибалтике. Мы едем в Америку

– Так вот, если вы вдруг выйдете из программы, остановятся кассы.

– Ну ничего себе! – Тамара представила толпу раздраженных покупателей сгрудившихся около потухших мониторов. Ей на минуту стало не по себе. Зачем согласилась? Однако вспомнив о том, что она по специальности все – таки инженер, немедленно отогнала малодушные мысли прочь. Тем не менее первые дни очень нервничала, опасаясь случайно нажать не на ту кнопку. Потом пообвыкла. И даже иной раз осмеливалась выходить в Интернет.

… На рампе, где находились накладные, разгружалась большая фура с алкоголем. Шофер, вытаскивая ящики с бутылками из машины, аккуратно ставил их под ноги Николаю Ивановичу. Тот быстро перемещал их, освобождая место для следующих. Бутылки стукались друг об дружку. На этот завораживающий звон забрели, проходившие мимо, три опустившиеся личности с бегающими глазами. Не сознавая что делают, они короткими перебежками начали продвигаться вперед, обходя машину с правого борта. В их головах появилась идея – воспользовавшись суетой, неизбежно происходящей при разгрузке, позаимствовать хотя бы одну вожделенную емкость, в которой заключены суррогаты счастья.

Бродяжки почти приблизились к выкладываемым штабелями ящикам, но вышедший из своей каморки мясник с закатанными по локоть рукавами, положил конец их мечтаниям. Схватив метлу, валяющуюся у мусорного бака, он грозно выкрикнул: – Пошли вон отсюда! Кому – то сейчас кренделей навешаю!

И сделал выпад вперед.

Невнятно бормоча, те недовольно отступили. Остановившись в отдалении, закурили, поглядывая на недоступное богатство.

– Вот подлый народ! – пожаловался Афанасий, грозя им палкой. – Я третьего дня зазевался, так они кусок мякоти прямо с разделочного стола утащили. Как воронье, честное слово! И непонятно зачем она им. Ведь ни кола, ни двора, ни кастрюли нет. Может быть продают?

Забрав у приемщицы толстую пачку документов, Тамара первым делом рассортировала их и принялась за работу. Вначале заносила хлебные накладные, потом молочные и мясные. Пальцы привычно бегали по клавишам – номер накладной, название фирмы, наименование товара, срок реализации, количество, цена… Но иногда попадались продукты, которых ранее в магазин не завозили. Тогда происходила задержка: нужно было сначала присвоить им код, согласовать цену с заведующей, сбросить на весы, что бы они могли поступить в продажу. Тормозили работу так же и другие дела. В кабинет то и дело вбегали взволнованные продавщицы, крича с порога: – Ой! У меня не проходит!

Что означало – на мониторе в кассе высвечивается совсем не то, что имеется в действительности.

Подобные вещи полагалось быстро исправлять и по возможности незаметнее, ведь виновата в их происхождении была Тамара. Но не всегда подобная ошибка сходила с рук. Так получилось и в этот раз…

– Какое свинство! – с чувством произнесла Ира, держа на вытянутой руке коробочку Рижских шпрот.

– Почему вы ругаетесь?

– Сплошной бардак! – закатив глаза к потолку, Ира специально заговорила на повышенных тонах, в надежде что услышит старшая продавщица. И та, конечно же, не замедлила объявиться.

– Опять напортачила? – Татьяна в миг просекла ситуацию.

Встав посреди кабинета, она приготовилась к выяснению отношений. Ее брови грозно нахмурились, губы сжались.

Ира привычным движением подкинула двумя руками свой необъятный бюст. В момент особого возбуждения она так часто практиковала.

– Нужно быть повнимательнее, – Таня кинула на кассиршу быстрый взгляд. Хотелось хотя бы сейчас упрекнуть ее, показав свою власть.

– Не ошибается тот, кто ничего не делает, – равнодушно ответила Тамара.

– Все равно повнимательней надо быть,– повторила Татьяна и повелительным жестом отослала работницу прочь. Но та не спешила уходить. Она горела желанием поучаствовать в назревающим скандале. Ведь это она заметила неполадки. Однако Таня с неудовольствием повернулась к ней.

– Что встала? – тоном, не предвещающем ничего хорошего, прошипела она, – вообще уже оборзела!

Услышав «понятные» слова, Ира нехотя двинулась к выходу. Но все – же притормозила на полпути.

– Никак ты оглохла, родная, – Татьяна нахмурила брови. Она не терпела неповиновения подчиненных, справедливо полагая, что каждый из них должен знать свое место. Поэтому, установив руки в боки, грозно сделала шаг вперед. Массивная Ира трусливо присела под ее взглядом.

– На Райку пожаловаться хочу. Нет силы терпеть беспредельщину, – состроив страдальческое лицо, пропищала она.

– Говори, коль задумала.

Ира постаралась придать себе беззащитный вид. При этом ее тройной подбородок затрясся, напоминая большой кусок вынутого из тарелки студня.

– Весь пол покрыт жиром.

– Где это?

– В большом холодильнике. Жуть! Вдруг Катерина зайдет, навернется… Прикинь, какой будет конфуз!

– Типун тебе на язык!

– Я на всякий случай сообщила.

– Говоришь, в холодильнике? – придя в себя после минутного замешательства, спохватилась госпожа Пэн. – Интересно, что ты там делала? Что – то сперла поди? Отвечай?

– То есть как?

– Очень просто. Небось кусок колбасы слямзила.

– Окстись, – нервно махнула руками кассирша. Ее пухлая крупная ладонь случайно коснулась Татьяниного плеча. Та не на шутку озлилась.

– Отвечай, для чего ты поперлась в большой холодильник? Да в рабочее время. Да не сообщив мне?

– Ветчинки с утра прикупила и положила на сохранение. Захотелось попробовать. Вот и чек есть, на погляди.

Дрожащими руками Ира принялась рыться в кармане. Через мгновение она втащила и положила на стол расческу с прилипшими к ней волосами, покрытое трещиной зеркальце, губную помаду и… старый мобильный телефон.

– Это что за дела?

Таня снова пришла в дурное расположение духа.

– Кто позволил? Опять своевольничаешь?

– Извини, он случайно в халате остался, я не заметила.

Говорить по мобильному во время работы сотрудникам запрещалось. Ведь это могло сказаться на уровне обслуживания посетителей. Но женщины прятали телефоны и, выбегая на улицу или в подсобные помещения, шепотом давали распоряжения детям, мужьям или даже общались с подругами. Если хозяйка кого – то из них заставала за подобным занятием, то наказывала заведующую. Та, в свою очередь, разбиралась со старшей продавщицей, лишая ее части премии, что бы в следующий раз лучше следила за вверенным ей контингентом.

–Решила меня пустить по миру? – завопила Таня, теряя контроль над собой. -Я и так по вашей милости в октябре получила копейки! А ты вознамерилась вновь меня наказать?

– Не сердись, – пятясь, Ира вплотную придвинулась к двери. Она уже сожалела о том, что затеяла этот дурацкий разговор и мечтала скорее убраться с глаз. Зачем только полезла с жалобой?

– Я его сей момент в раздевалку отволоку, – преданно глядя Тане в глаза, пообещала она.

– Дай сюда!

– Отнесу. Клянусь матерью.

– Плохо слышишь? Пойди сходи к лору на консультацию. И учти – я два раза не повторяю.

Тяжело вздохнув, Ира нехотя вытащила из кармана злосчастный телефон.

– Вот же сволочь глазастая, – мысленно корила она себя, – ну и я хороша, не удосужилась спрятать как следует.

– После смены получишь обратно свой телефон, а теперь марш на кассу и что б я тебя больше не видела здесь. Усекла?

Робко кланяясь, Ира задом открыла дверь.

– Ну народ, – с сожалением протянула старшая продавщица. – Будь моя воля – я бы их всех разогнала. Но… приходиться мучиться.

В кабинет, осторожно приоткрыв дверь, заглянула любопытная Рая. Обвела присутствующих туманным взглядом.

– А ну подь сюда, – поманила ее Таня Пэн.

Рая робко ступила во внутрь.

По хмурому лицу своей начальницы она догадалась, что ничего хорошего на данный момент ей не светит. И не ошиблась.

– Это правда, что в холодильнике грязь? – ласковым тоном осведомилась старшая продавщица.

– Где?

– В большом холодильнике.

– Это кто ж набрехал?

– Отвечай, когда спрашивают.

– Знаю! Ирка сообщила! – громко взвизгнул Рая. Ее губы превратились в узкую щель. Пальцы нервно перебирали оборки фартука. Позвоночник напрягся, как будто она собиралась броситься на обидчика.

Таня Пэн инстинктивно отступила назад.

– Успокойся!

– Вранье это! Пойдемте и убедитесь, что у меня там стерильная чистота.

– Хорошо, хорошо, – отмахнулась Татьяна от назойливого приглашения, – загляну обязательно, чуть попозже.

– Нет! Пойдемте сейчас! – настаивала уборщица. Она пришла в неконтролируемое возбуждение и, не осознавая что делает, вплотную приблизилась к начальнице, заглядывая той в глаза.

– Иди работай, давай, – бесцеремонно оттолкнула ее Татьяна. – я все сказала! Не лезь поперек батьки в пекло.

Громко всхлипывая, Рая выбежала в коридор.

… – Как дела?– поинтересовалась Вия, возвратясь из зала.

– Не жалуюсь.

– Вот и славненько!

Заведующая считалась правой рукой хозяйки. Обладая врожденным тактом, присущим большинству латышей, ей удавалось поддерживать с Катериной дружеские отношения, не переступая тонкую грань разделяющую их по социальному уровню.

Постучавшись, в дверь осторожно протиснулись уволенные поварихи. Несмотря на молодой возраст, это были солидные женщины. От одной шел чуть слышный запах алкоголя.

– Выпили с горя девчонки, – догадалась Тамара, сочувствуя им.

Но вспомнилось, как они недавно предложили ей очень древние и обветренные сосиски и, обступив с двух сторон, уверяли, что они мол хорошие. А сколько раз подсовывали несвежие салаты…

Хлопнув дверью, вбежала Катерина, держа в руках пачку творога. Вия тот час же напряглась.

– Что случилось?

– Смотри сама! – хозяйка отогнула наклейку, на которой стояла цена и название товара. Под ней оказалась еще одна, но уже с другой ценой.

– Я сейчас проверяла – вся партия, ты понимаешь, вся такая!

Тамара вспомнила – этот творог был получен сегодня по льготной цене, поэтому на продажу его выставили на несколько сантимов дешевле, чем обычно. Но продавщицы отмаркировали по старому, а после, спохватившись, проставили сверху новые цифры. Следы же своей «преступной» деятельности даже и не потрудились скрыть.

– Почему ты не отвечаешь? – Катерина требовательно посмотрела на Вию, – ведь это выброшенные на ветер деньги, – имея в виду стоимость наклеенных этикеток, – я что, по вашему, миллионщица?

Заведующая начала суетливо перебирать бумаги на своем столе.

– Плохо. Что я могу сказать, – через некоторое время произнесла она, – в голове не укладывается.

– К сожалению это уже стало нормой. А как насчет заливного? – продолжила возмущаться Катерина, не сводя с Вии недовольного взгляда. Та невольно потупилась.

– Когда ты последний раз наведывалась на кухню? Неужели не в курсе, что там происходит?

Хозяйка уже с трудом сдерживалась. – Ты спокойно сидишь здесь, а в это время… – Катерина указала рукой вверх, имея в виду расположенное на третьем этаже кафе. -Там творится полнейшее безобразие!

Выждав паузу, сообщила: – Представь себе, они сделали тридцать порций куриного заливного по двести грамм. Это как понимать?

– Сколько? – не веря услышанному, поразилась Вия.

– Тридцать!

– Непостижимо, – заведующая не сразу смогла заставить себя осознать случившееся.

Некоторое время она молча шевелила губами, как будто подсчитывая в уме свалившиеся на ее голову убытки. Не дождавшись продолжения, хозяйка покинула кабинет. Тамара сочувственно улыбнулась, не зная как ободрить погрузившуюся в горестные размышления женщину. А ведь хотелось бы ей помочь.

– Не грустите, – решившись, наконец бодро произнесла она, – в выходные все это быстренько разойдется.

Вия перевела на говорившую страдальческий взгляд.

– Не расстраивайте себя из – за ерунды, – продолжила утешать Тамара и деланно засмеялась, подтверждая сказанные слова мимикой. – Ничего ведь ужасного не случилось. Утрясется все.

Брови Вии негодующе поползли вверх.

– То есть как – не случилось? Они тридцать порций сварганили, вы разве не слышали? Это просто маразм какой – то на них нашел.

– Ну и что?

– Пропадут. Это ж надо додуматься! Видно снова подпили. Ну сейчас я устрою им веселую жизнь.

Оставшись одна, Тамара ускорила темп работы. Потом во второй раз за сегодняшний день собрала выручку у продавщиц. Пересчитывая деньги, обнаружила купюру от которой шел резкий запах лекарств. На мгновение задумалась, представив себе больничную палату, торопливые руки, засовывающие в халат заработанный гонорар…

А в конце месяца обязательно появлялись бумажки пахнущие нафталином. Наверное их на черный день откладывали рачительные пенсионеры, пряча в шкафу среди нательного белья. И было много ветхих, измятых купюр с оторванными краями, номерами телефонов записанных по бокам. Они свидетельствовали о беспокойном нраве их временных владельцев. Однажды попались пятьдесят лат, покрытых ржавыми пятнами. От них исходила какая – то злая сила.

– Кровь! – испугалась Тамара, поспешно убирая их в железный сейф.

Возвратившись к компьютеру, обнаружила Таню Пэн, стоявшую перед Вией по стойке смирно.

– Не могу же я контролировать каждый твой шаг, – упрекала заведующая. -Почему ты не смотришь, чем они занимаются?

Состроив постную мину, Таня обиженно молчала.

– Хозяйка из себя вышла – ведь тридцать порций наделали! О чем думали, непонятно. Что ты молчишь?

Татьяна с тоской уставилась в потолок.

– Я зашла сейчас…они обе шатаются.

– А что делать? Уволить их? А где новых взять?

– Ты заявку на биржу труда давно подавала?

– На такую зарплату, как наша, никто из нормальных людей не пойдет. Я имею виду профессионалов, естественно.

Вия решительно потянулась к телефону. – Все. Сейчас позвоню Катерине, пускай выгоняет их.

– Так двоих уже выгнали.

– Ну и что? Пусть кафе закрывает.

– Не смешите. Хозяевам лишь бы прибыль шла, а что мы тут колотимся, словно рыбы об лед, никого не касается.

– Твоя правда.

– Извините, мне нужно идти. Дел по горло, – сообщив это, Таня с озабоченным видом стала медленно отступать от стола, расчитывая, что неприятный разговор подошел к концу.

– Погоди, – продолжила разборку заведующая. – Объясни, что вы там сотворили с мороженым? Зачем столько взяли? Кто его будет есть?

С мороженым действительно получился перебор: Вия вчера заказала с вечера, а Таня, не посоветовавшись с ней, сегодня утром. На рампе схватились за голову, не понимая, где все это разместить.

– Я не знала, что вы закажете, – оправдывалась Таня. – Смотрю – холодильник пуст. Ну и это…

– Что делать думаете?

– Раскидаем!

– Хорошо. Но если хоть одна пачка пропадет, заплатишь из своего кармана! Я не намерена больше вас покрывать.

Работа двигалась, когда в кабинет, сопровождаемые встревоженной Раей, вошли две жизнерадостные женщины с пухлыми папками в руках.

– Языковая инспекция! – подумала Тамара в первый момент и испугалась. Но оказалось просто санитарная проверка. Вия встрепенулась при виде их и приготовилась сопровождать по магазину, успев на ходу шепнуть: – Попросите наверху, чтоб нам сюда принесли кофе с пирожными. И сами пока ко мне не заходите.

– Тогда я отлучусь ненадолго? – отпросилась Тамара.

– Как хотите.

В кафе известие о комиссии поняли с полуслова. Барменша Алена трясущимися руками вылила в раковину почти полную бутылку коньяка. Полупьяные поварихи, на удивление быстро протрезвев, развели бурную деятельность – одна начала спешно мыть плиту, вторая вытаскивала из холодильника упаковки с продуктами, споро укладывая их в мусорное ведро. Потом побежала к выходу. Спускаясь по лестнице Тамара встретила спешащую навстречу уборщицу. Состроив несчастную физиономию, та, перепрыгивая через две ступеньки, стремительно неслась на третий этаж.

– Комиссия приволоклась! Что теперь с нами будет? – состроив плаксивую мину, пропищала она.

– Куда это потащили продукты?

– Выбрасывать, – Рая с удивлением развела руками. – Они же просроченные. Ты разве не в курсе?

– Откуда?

– Наивная! Свежатинка в магазине продается и только потом попадает на переработку. Уяснила?

– Да знаю я. Афанасий фарш делает, ребрышки маринует…

– А если и там срок заканчивается? Их отправляют в кафе! Как следуют подперчат да подсолят и приветик. Думаешь у нас хоть что – нибудь пропадает? Все в дело идет!

– Почему Аленка коньяк вылила? Он что, тоже испортился?

– Так химичат же. У нее и спроси.

… Тамара закрыла за собой входную дверь и остановилась, ослепленная – после долгого нахождения в помещении глазам нужно было сначала привыкнуть к яркому солнечному свету. Неподалеку от пустыря, где строилась бензоколонка, к городу подступал лес. Стволы деревьев чуть слышно потрескивали от мороза, а молодые сосенки, прилепившись к своим более зрелым подругам, казалось, искали у них защиты и покровительства. Никто не нарушал их покоя. Только в отдалении над городской свалкой лениво кружили вороны что – то пронзительно и сердито крича.

Ускоряя шаг, Тамара обогнала женщин, бредущих с оптовой базы, расположенной через дорогу. Нагруженные тяжелыми сумками, те плелись, еле передвигая ноги, окунувшись в омут собственных переживаний. Их мысли были унылы. Они клубились над их головами, подобно туману в осеннем лесу, перетекая от одного человека к другому. И, увеличиваясь в размерах, спешили обратно к своим хозяевам, что бы с возросшей силой продолжить терзать их безрадостными воспоминаниями.

Некоторые воспринимают действительность, как нечто данное им для страданий. Они не задумываются о том, что ее можно и нужно изменить. Одним простым способом – всегда сохраняя при этом душевное равновесие, стараясь в происходящем находить только хорошие стороны. Тогда тот же самый надоевший пейзаж под окном, например, станет видеться по другому и опостылевшая работа тоже.

… У магазина Вия тепло прощалась с чиновницами. Держа в руках одинаковые пакеты с продуктами, те благосклонно улыбались ей. Заметив кассира, тяжко вздохнула: – Пойду на рампу, перекурю. Голова болит!

– Вам бы домой, – пожалела ее Тамара. – Вы просто валитесь с ног.

– Какой домой? – удивилась Вия. – О чем вы говорите?

Присутствие хозяйки заставляло ее постоянно быть настороже, не давая расслабиться. Катерина любила задавать неожиданные вопросы и, пристально глядя на собеседника, застигнутого врасплох, наблюдать за его реакцией. Нужно было мгновенно сориентировавшись, коротко и ясно отвечать, демонстрируя полную осведомленность. У Вии не имелось торгового образования и не нашлось близкого человека наверху, способного протащить ее на выгодную должность, поэтому ей приходилось «крутиться», доказывая собственную незаменимость.

Обычно люди чего – нибудь да боятся. Одни опасаются быть уволенными с работы, других ужасает перспектива заболеть. Они излучают тревожные мысли, а те, в свою очередь, притягивают аналогичные страхи со стороны. Достигнув критической точки, надуманные неприятности могут в конце концов воплотиться в действительности. И в результате случится то, что так беспокоит человека.

… В торговом зале в одиночестве прохаживалась Катерина, держа в руках неспелую дыню, только что снятую ею с продажи.

– Где Вия? – поинтересовалась она.

– Комиссию провожает. Они остались очень довольны!

– Правда? Зайдите ко мне на минутку.

В кабинете хозяйка достала конверт.

– Вы отработали ровно месяц. Здесь сорок лат, как я и обещала.

Катерина ободряюще улыбнулась. – В следующий раз станете получать по ведомости.

Внезапно разбогатев, Тамара ускорила темп работы. Теперь ее мысли были заняты полученными деньгами. Как всякой женщине ей хотелось быстрее потратить их.

Глава 8. Заветное путешествие приближается.

… – Договорилась об отпуске? – через несколько дней после памятного звонка из Америки поинтересовался у жены Алексей.

С утра он, как всегда, подтянулся на перекладине, отжался, затем принял душ. Его лицо блестело от воды, он на ходу вытирал его полотенцем, перекинутым через плечо, – Что молчишь?

– Пока нет, но… – начала было оправдываться Тамара и осеклась.

Она стыдилась признаться в том, что до сих пор ничего не предприняла, опасаясь оказаться в дурацком положении если вдруг поездка сорвется в последний момент. Продавщицы, большие любительницы до сенсаций, уж конечно не смогут обойти эту сногсшибательную новость стороной и выскажут массу пикантных замечаний и шуточек, касающихся незадачливой путешественницы. Грузчик Николай Иванович, взбудораженный небывалым событием, охотно посодействует им…

– В чем проблема? Ты часом не проглотила язык?

Алексей недовольно нахмурил брови. Сам он уже подписал заявление о предоставлении отпуска и не понимал, почему жена не последовала его примеру.

– Если ты никуда не стремишься, то…

– Нет, конечно же, я лечу! – испугалась Тамара.

– Неужели?

– Это даже не обсуждается.

– Может боишься отказа? Это в принципе невозможно. Анатолий меня отпустил. Я сказал, что мы едем вдвоем.

– Сама толком не понимаю почему не поговорила с Вией, – Тамара виновато опустила глаза.

– Ты трусиха. Всегда была ею. Ты похожа на страуса – при малейшей проблеме тут же прячешься и надеешься, что все рассосется само собой.

– Замолчи!

Было невыносимо слушать подобное. В глубине души Тамара понимала – Алексей абсолютно прав. По возможности она старалась избегать конфликтных ситуаций, а просьба о предоставлении внеочередного отпуска накануне открытия нового магазина грозила серьезной разборкой с заведующей.

– Как я объясню это Машке, если ты вдруг останешься дома? – продолжал нагнетать обстановку Алексей, – а как Нина – то удивится.

– Не то слово! И как обрадуется, – не могла не съязвить Тамара.

– Знаю, ты мою сестру недолюбливаешь, – тут же сел на любимого конька Алексей.

– А за что ее, спрашивается, любить? – поинтересовалась у себя Тамара, но вслух дипломатично произнесла, – не придумывай.

– Я, по твоему, идиот?

– Не стоит заводиться с утра.

– Я всего лишь спросил – почему до сих пор ты не поставила руководство магазина в известность о нашем скором отъезде? Ведь осталось совсем мало времени! У нас и билеты на руках, нас обещали обеспечить жильем. Что, между прочим, не дешево. Нас встретят, покажут город…

– Сегодня же поговорю с Вией.

Стало ясно – медлить больше нельзя.

– Поглядим, как ты сдержишь слово.

Алексей отправился одеваться, тут же выбросив из памяти только что произошедший разговор.

– Счастливый человек, – от всей души позавидовала ему Тамара, нервно меряя ногами помещение кухни. – У него все всегда хорошо.

Не удержавшись, зажгла сигарету и, приоткрыв форточку, выпустила струю дыма на мороз.

– Во мне вновь говорит гордыня, – неохотно призналась она, – как бы я не оправдывалась, но это именно так.

И замерла, пытаясь представить, что будет, если вдруг получит отказ.

– Немыслимо!

Постаралась быстрее отогнать эту «жуткую» мысль. Но разыгравшееся воображение не пожелало уступить.

– В крайнем случае обращусь к Анатолию.

Об этом сейчас не хотелось думать. Не к месту вспомнилась Вера.

– Если б я была такой полной, вообще бы не высунулась из дома, – Тамара невесело усмехнулась, – а ей хоть бы хны. Все зависит от внутреннего настроя.

За завтраком «разбор полетов» продолжился.

– Учти, моя радость, – с набитым ртом, предупредил супруг, – не поговоришь с Вией сегодня, завтра я сделаю это сам. Заодно распишу ей, какая ты храбрая.

– Трусишь? – старший сын понимающе прищелкнул языком, – совершенно напрасно. Твое право на отпуск еще никто не отменял. Оно прописано в конституции, так что можешь не волноваться. Нужно смело отстаивать свои интересы. Если постоянно оглядываться на других, всегда будешь в пролете.

– Абсолютная истина, – подтвердил Алексей.

– Так считаете? – потихоньку начала заводиться Тамара.

–Не стоит заискивать перед начальством.

– Скажи, что тебе нужно навестить родственников, – вмешался в разговор средний сын, – мол соскучилась.

– Точно, – не остался в долгу младшенький, – а то могут не отпустить. Что тогда будем делать?

– Что вы будете делать? Я не ослышалась?

– Между прочим, мы тоже мечтаем немного отдохнуть.

– От кого отдохнуть?

Максим толкнул Рому ногой под столом, принуждая немедленно прекратить пререкания.

– Что я такого сказал?

Не обращая внимания на родителей, сыновья начали горячо обсуждать интересующую их тему. Еще бы, ведь они в первый раз остаются одни. Впереди маячит свобода. Можно столько всего напридумывать, и друзей пригласить, и…

– Не питайте особых иллюзий, – осадил их преждевременные надежды Алексей, – вы же знаете – здесь поселится тетя Вера. Она спуску не даст.

– Не волнуйся, мы с ней найдем общий язык!