Демон снаружи

Раскрыв было рот, чтобы окрикнуть и его тоже, я прикусил язык, так как появился ещё один. На этот раз на голо стриженный, одетый в “костюм двойку”, синие однотонные семейные трусы и такую же майку. Тут же начавший громко шлёпать босыми ногами по каменистому полу. И судя по разнообразным синим картинкам, что сплошняком покрывали почти всё его тело, это был зэк!

И видимо, чтобы хоть немного разнообразить наш сугубо ничего не понимающий мужской коллектив, следом за уголовником появилась красивая молодая девица. Словом, одетая совсем не кстати, в красный ажурный домашний халат, не дотягивающий своей длинной даже до середины бедра. И вот тут у меня угадать не получилось, кто же она такая могла быть?

Но долго ломать голову мне не пришлось, потому, что сразу за ней появился пухлый, круглый мужчина, одетый в бордовую шёлковую пижаму. Которые, видимо кто-то да носит! И который был последним из нашего пополнения, потому, что на этом дальнейшее пребывание людей из неоткуда оборвалось. И больше к нам так никто и не присоединился. Хотя нет, я ошибся! Чуть с большим интервалом по времени, появилась ещё одна интересная особа. Только не такая, румяная и женственная, как первая. А более, я бы сказал, грубая и угловатая, даже скорее по своему внешнему виду мужиковатая.

Одетая в простую обтягивающую спортивную майку-топик, таких же чёрных обтягивающих трусах поверх мускулистого тела. Короткие волосы, аккуратно убранные в косичку. Да и все её движения, с самых первых секунд появления, были чётко размеренны, с оценивающей оглядкой на всех остальных. При своём появлении, она почти что, не растерявшись, внимательно начала озираться кругом. Хотела что-то спросить, но тут же сдержалась, смотря то на молящегося священника, то на периодически скулящего толстяка.

Как только из воздуха прибыл последний участник нашего “реалити шоу”, и пока остальные окончательно приходили в себя, в удивлении таращась вокруг и друг на друга глазами. Я, поняв всю неординарность случившегося, отошёл чуть в сторонку, пытаясь заглянуть подальше во тьму, что непроницаемой плотной стеной нас со всех сторон окружала. Но никаких успехов в том не достиг.

– Ау-у! – в пол голоса крикнул я, и мне в ответ вторило запоздалое эхо. Значит мы оказались действительно в большом помещении, потолок которого также было не видно, как и его стен. Заключил из всего этого я.

Мой крик моментально привёл в чувство всех остальных, и они начали безостановочно голосить. Особенно среди всех выделялся, тот самый пухлый мужик. У которого рожа была шире самих плеч. Я вернулся в круг света. – Кто-нибудь из вас понимает, что сейчас с нами произошло? – обратился сразу ко всем, и ни к кому конкретно.

Единственный из всех мужиков, кто не потерял своего самообладания, так это был зэк. – Ты сам-то, давно здесь? – спокойно ответил он мне вопросом.

– За минуту до тебя, так же из воздуха вылетел! Причём до этого был увечным. – поднял вверх левую ногу, хотя осознал, что это ему так ничего и не скажет, и опустил её обратно на пол, просто сплясав уже ими двумя на месте. Лихо ударив обоими пятками об пол. – тот видя всё это, не спеша почесал стриженную макушку.

– А как сам попал сюда, помнишь? – задал ему следующий вопрос?

– Лучше б не помнил! – начал рассказывать он мне свою историю, сразу же после того, как перестал чесаться.

Но я его перебил, выдвинув свою версию происходящего, опираясь только лично на своих ощущениях. – Я вас всех поздравляю, похоже, что мы все с вами скоропостижно померли! – желая увидеть реакцию остальных, внимательно заглянул в лицо каждого. – Больше я это никак объяснить не могу! – повторил уже более громче. И на каждом лице, в которое я заглянул, какие бы оно чувства в тот момент не выражало, помимо испуга и страха. Я чётко уловил скользнувшую тень не столько самого удивления, как скорее самого осознания, после которого у всех возникли вопросы. На которые почему-то пришлось отвечать именно мне.

–Ка-а-а-к? – выдохнул врач.

– Что ты можешь об этом знать? – это уже наш “внештатный” священник.

– Ау ай-я- ау! – услышал плач от девки в халате.

Толстяк же просто пошёл на меня, желая со мною сблизиться, но мне на это пришлось его оттолкнуть, что бы он этого впредь не делал.

– Говори! – грубым голосом, чего от неё и следовало, в принципе ожидать, рявкнула на меня вторая девица. Оказавшаяся мужиком даже больше чем причитавшие трое других.

Игнорировав все их нападки, я же обратился именно к зеку. – Ты со мною согласен?!

– Похоже на то!? – хладнокровно согласился с этим наш зек, и покрутив головой тут же окрикнул священника. – Эй, святоша, может хоть ты нам что-нибудь на этот счёт скажешь?

Тот прервал свою бессвязную речь, из которой я расслышал лишь “Дева Мария”, видимо тот в это время молился. – Поздно уже падре грехи искуплять, если жопа замарана! Раньше, о прощенье задумываться нужно было! – прервал я его причитания.

А зек тем временем уже сгрёб его рукой за загривок и начал водить вслед за собой, тыча свободной рукой в темноту. – Что это такое? Я тебя спрашиваю, что это? – но священника всё время колотила крупная дрожь и он только в испуге тряс головой, совсем ничего не соображая. Похоже, что адекватным из всей нашей компании остались всё же только мы двое. Кто всё ещё был способен трезво оценивать ситуацию, ну может быть ещё “баба-конь”, но в ней я пока был не уверен.

– Послушай, – обратился я к зеку. – К тебе случаем на кануне, того, как ты здесь очутился, никакой странный мужик не захаживал в гости?

Тот отпустил священника. – Было дело! – бегло посмотрел на всех остальных. – Адвокат вдруг ни с того ни с сего заявился, какие-то сказки мне про амнистию толковать начал!

– А подписать от тебя никакой бумажки не требовал? – перебил я его. – Причём, скорей всего кровью!

– Точно-о-о! – зек сделал глубокий вдох. – Во-о-от же падла…! – затем излил из себя всё, что он по этому поводу думает.

– И после этого прям на глазах исчез?! – я продолжил озвучивать ему свою версию. Зек не ответил, но по его лицу и так было видно, что я угадал.

Вместо ответа он поднёс к лицу указательный палец, потом им зачем-то тыкнул в меня. – Смотри, даже следа от пореза на нём не осталось, когда тот меня по пальцу своей выхваченной из-под полы пикой чиркнул. – начал рассказывать дальше. – Затем схватил меня за него, и выдавил на разделявший нас стол пару капель моей крови. После чего ухмыляясь, обмакнул в неё какой-то бумагой, прежде чем засунуть себе в карман. – говоривший всё это зек начал после того кружить вокруг нас в пяточке света, растопырив в стороны руки. – И, если он меня этим через мою смерть от застенка избавил! – перешёл на изливание из себя безудержного потока матерных слов, от чего все остальные невольно прислушавшиеся к нашему с ним разговору, начали отворачиваться. – Так я бы и без него, через смерть, сам бы так мог в любой день откинуться! – резюмировал он. – Получается, что тут с его стороны жёсткий косяк!

– С остальными тоже нечто подобное произошло? – повысив голос крикнул я остальным. Девица в ажурном халате, всхлипнув носом только кивнула. Доктор смолчал, пухляш утвердительно колыхнул щеками, видимо соглашаясь, а священник сделался белый как простыня, начав беспрестанно креститься. А вот спортсменка, как я её про себя окрестил, только сдержанно на это кивнула. Тем самым, только выказав нам свои железные нервы.

– Что, проповедник, продал свою душонку? – подколол его зек. – Что дальше делать-то будем? – это он уже спросил, повернувшись обратно ко мне.

– А хрен его знает? – я честно ответил на это, добавочно пожав голыми плечами. – Если мы с вами действительно померли, то и торопиться нам с вами тогда больше некуда! – подумал, припоминая библию. – Может быть мы сейчас оказались в чистилище, где о нас усиленно думают… – тыкнул в верх пальцем. – Куда нас всех с вами девать? Кого в верх, а кого вниз! – кивнул на пол. Но после явного несогласия с таким моим доводом зека, добавил. – А так, я бы предложил, попробовать найти выход из этого каменного мешка, в который мы непонятно как угодили!

– И то дело! – оживлённо закивал на это мой новый знакомый. – Излагай по этому поводу мысли!

Я ещё раз окинул всех взглядом, которые сейчас больше напоминали стадо сбившихся в кучу овец. Куда поведи, туда и пойдут! Ну кроме, пожалуй, одной единственной, спортсменки, стоявшей чуть особняком от остальных. И старавшейся не смотреть мне всё это время в глаза, отводя их всё время в сторону. Чему я не придал значения, посчитав, что у неё, как и всех прочих, банальный стресс.

Из сложившейся ситуации, тогда получалось следующее! Раз кроме меня на роль командира никто больше не претендовал, и не желал ничего для этого делать. Никак ни выказывая себя делами или поступками, и никак не выделяясь в нашем непонятном всеобщем деле. То тогда мне самому пришлось возложить на себя роль того самого лидера! Возглавить свой небольшой отряд, заставив слушать всех только то, что скажу я!

Взяв, как самого адекватного, зека в помощники, и уже с ним, мы вдвоём сосредоточенно вглядывались в окружавшую нас со всех сторон тьму. Решая, по какому пути нам всем лучше стоит рискнуть пробираться. По итогу осмотра начал принимать окончательное решение.

Но везде, куда не кинь глаз, была только одна непроглядная тьма. За которой невозможно было ничего не то что бы разглядеть, но и угадать, что за нею находится. Тогда поднатужившись, мы с ним немного отступили от нашего первоначального плана идти на ура. После примерились к источнику света, пытаясь сдвинуть тот с места. Чтобы, таким образом, толкая его перед собой, освещать дальнейший свой путь. Но эта неподъёмная хрень была на столько тяжёлой, что даже навались мы на неё все вместе, то протащили бы её по полу не больше пары шагов, а то бы и вовсе, перевернули. Лишив тем самым себя единственного освещения.

Тогда зек снял с себя майку, так же, как и я, оставшись в одних трусах. После чего мы с ним решительно пошли раздевать остальных, чтобы и их подогнать под свой внешний вид. Только вот с наших девиц, брать было нечего. Так как под халатом первая была совсем в одном неглиже. А вторая в спортивных трусах и майке. Мне даже пришлось дать по рукам желавшему взглянуть на это поближе зеку, чтобы тот не отвлекался от нашей основной цели. Тогда, только кинув косой взгляд на вторую девицу, которая только одними глазами дала ему чётко понять, что это плохая идея. Он сразу же продолжил помогать мне в раздевании всех остальных.

Только скидав у огня все снятые шмотки одной небольшой кучей, дальше перед нами вставал резонный вопрос. А из чего же нам можно соорудить рукоять для факела? Не в руках же нам в темноту горящие тряпки тащить. Можно конечно их за собой и по полу волочь. Но так света будет в разы меньше, да и прогорят они намного быстрее. Поэтому нужно было придумать нечто другое!

Но вокруг нас совсем ничего подходящего не было! Пол и тот, был почти что лишённый налёта пыли. И тут мой взгляд зацепился за падре. – Дайка мне это сюда!

Тот, сидя на заднице, на полу в белых плавках, сжимал в руках довольно увесистый крест. Без лишних слов, хоть и нехотя, но он отдал его мне вместе с цепочкой. – Думаю, что это сгодится! – показал его зеку. Конечно не факел, но подобие некой свечки, из него сделать можно. – повернувшись к врачу приказал. – Рви шмотки на тонкие ленты, которые будем по мере необходимости на крест подматывать.

– А как их не хватит? – запричитал тот, указав на наши общие вещи.

– Трусы будем жечь! – рявкнул я на него, чтобы тот чего доброго, в панику не ударился.

– Толстяка сожжём, вон в нём сколько сала! – подключился к дискуссии зек. Толстяк никак не отреагировал на эту шутку. – А может быть и сожрём! Кто его знает, сколько времени мы тут ещё шарахаться будем? Да, поросёнок?! – заржал, увидев, как тот после его слов затрепыхался, стараясь отстраниться от нас подальше.

Когда последней на лоскуты была изорвана ряса священника. Я начал накручивать на низ креста длинную лямку, готовя свой маленький факел. Как вдруг в темноте, совсем где-то рядом с нами, послышался громкий треск. Мы все моментально притихли, стараясь определить, что же это такое могло только что быть? Но только раз громыхнув, звук больше не повторялся, вновь навалившись на нас со всех сторон тишиной. И сколько бы я не вслушивался, так больше никаких посторонних шумов не смог разобрать. Тогда немного расслабившись, я продолжил прерванное на время занятие, однако, не прекращал настороженно вертеть головой в разные стороны.

И тут треск вновь повторился. Мы все инстинктивно сбились в кучу плотнее. Только на этот раз звук сопровождался громким хлопком, вслед за которым кто-то невидимый, не предупреждая об этом нас, повсюду включил яркий свет. Привыкнув к окружающей нас темноте, мы все моментально зажмурились. При этом я матюгнулся, зек что-то изрёк на фене, девица же просто истерически взвизгнула, а падре помянул бога в суе. Только врач, толстяк и вторая бабища, остались беззвучны.

Когда зрение прояснилось, мы все с отвисшими челюстями, начали удивлённо озираться кругом. Оказалось, что зал, в котором мы сейчас находились, действительно был огромен! Во множестве освещённый точно такими же жаровнями, первоначально возле которой мы и очутились. Стоявших на расстоянии метров по десять-пятнадцать одна от другой. И на сколько мы могли разглядеть, казалось, что зал уходил во все стороны разом. А потолок, не смотря на вспыхнувший свет, так того всё равно не было видно.

Но самое страшное было не это! Всего метрах в тридцати перед нами, возвышалось здоровенное кресло, высеченное из чёрного камня. И было оно таких огромных размеров, что в него слона можно было легко усадить. Только вот оно уже было занято! Которое в окутывающей нас со всех сторон тьме, мы до селя попросту не могли разглядеть.

Спокойно положив руки на его массивные подлокотники, на нём невозмутимо восседал человек. Хотя нет! Это только мельком взглянув на него, он мне им сперва показался. На самом же деле различий хватало. Первое, что бросалось в глаза, так это его здоровенные ступни, которые ему заменяли лохматые звериные лапы, чем-то похожие на кошачьи. Пальцы которых заканчивались чудовищного размера когтями.

Поднимаясь по его голым ногам взглядом выше, цвет кожи которых был тёмно-бронзового оттенка: прикрывая причинное место, трусы ему заменяла набедренная повязка. Огромная тряпка золотистого цвета, своим размером, пожалуй, с лёгкостью, заменившая бы настенный ковёр. Потом выше, шёл мощный торс с выпуклыми грудными пластинами мышц. Такая же бычья шея, заканчивающаяся не вполне человеческой головой: массивный подбородок, тонкие губы не способные прикрыть разинутой пасти с торчащими из неё треугольными зубами как у акулы. Заострённые уши, неестественно вытянутый тонкий нос, вертикальные зрачки жёлтых глаз, к тому же, неустанно смотревшие прямо на нас. Заканчивалась же голова высоким лбом с начисто бритой макушкой.

– Э-э! – начал заикаться наш докторишка, тыча в его сторону пальцем.

Бархатная девица, только увидев такое, как тут же безотлагательно, рухнула в обморок, завалившись на толстяка. Который не смог её удержать, и она благополучно, ударившись сперва о него, затем разлеглась на полу. Сам же толстяк начал пятиться, постоянно бросая взгляд себе за спину. Видимо намереваясь вот-вот припустить на утёк! Священник, ожидаемо бухнулся на колени, и опять забормотал свою лабуду. Только я зэк и спортсменка остались стоять на своём прежнем месте, молча переглянувшись между собой. Мы с ним остались расслабленными, понимая всю безысходность, а вот она. Сделала пару шагов назад, встав сразу за нами, при этом напрягла все свои мышцы, будто готовая к немедленному нападению. Что меня в ней насторожило и восхитило одновременно.

Заметив, как великан шевельнулся, слегка наклонив в нашу сторону голову, у меня по спине побежали мурашки, пожалуй, размером с грецкий орех. Рядом стоявший зек, в испуге сделал пару шагов назад, наступив стоявшей за нами девке на ногу. Которая его тут же резко толкнув в спину, вернула обратно. Но перепалка между ними не состоялась, потому, что губы исполина дрогнули, и его пасть начала медленно раскрываться, ещё больше обнажая длиннющие зубы.

– Вот мы с вами и встретились! – громом для нас прозвучал его голос. Мы все как пришибленные продолжали молчать. Даже священник прервал свой божественный монолог, в ужасе взирая на говорившего. – Семён Петрович! – хозяин кресла произнёс чьё-то имя, и зек тут же в ужасе чуть не присел. – Яков Захарович! – вторым оказался врач. – Сергей Анатольевич! – я легонько кивнул в знак согласия, чтоб обозначиться для остальных, что это я. – Валентин Павлович! – это был толстячок. – Янис Петерсон! – наш проповедник. – Ангелина Юрис! – тут он немного замешкался, глядя на застывшую на полу без сознания девку.

Я лишь заметил, как его бровь слегка изогнулась, а от массивного подлокотника кресла слегка в верх оторвался указательный палец, но тут же вернулся на исходное положение. Как наша мадам, всё ещё не приходя в сознание, словно тряпичная кукла, начала сама подниматься с пола, взмыв над ним в нескольких сантиметрах. Так и осталась висеть, вытянувшись во весь рост в вертикальном положении. С растрёпанными во все стороны волосами и безвольно опущенной на грудь головой.

Все тут же попятились от неё подальше, а я наоборот, подошёл к ней и пару раз шлёпнул ту по щекам. Та моментально пришла в себя, тупо уставившись на меня. Поддерживающая сила, что заставляла её до этого висеть в воздухе тут же пропала, и она шмякнулась босыми пятками об пол. Пришлось её подхватить за талию, чтоб она не упала. – Держи себя в руках! – напутствовал её приземление, так и оставшись после этого стоять рядом с ней.

– Солоник Виктория! – раздался голос титана, на что наша железная леди всё же струхнула, потеряв своё былое самообладание. Начав испуганно озираться кругом.

Пока была перекличка, мы сами того не заметив, выстроились перед ним в одну шеренгу. И судя по виду стоявших в ней, сейчас внутри каждого бушевала такая буря из всех чувств разом, где и я был не исключение. В голове носился целый хоровод шальных мыслей, предположений, вопросов, желаний. Неизменно перекрываемый толстым, липким слоем страха перед лицом неизвестности!

– Кто ты? – набравшись смелости, стараясь унять дрожь в коленках, я всё же озвучил самый насущный вопрос.

Голова сидевшего пристально уставилась на меня, от чего я ощутил себя насекомым, сопоставляя с ним наши размеры. – Я Нергал, Владыка Подземного Царства! – громыхнул его громкий бас, и я сразу же пытался припомнить, кто это такой? Сопоставляя в единое целое увиденное со всеми своими небогатыми знаниями о сверхъестественном. И ясно мне было только одно! Что это точно не один из апостолов, отвечающих за распределение душ у небесных врат! Тогда бог или демон? Но такого ответа на свой вопрос я дать не мог.

А он тем временем продолжал. – Ты задал мне свой вопрос, и я на него ответил. Теперь черёд следующего, который может задать мне также, только один вопрос!

Я хотел его ещё о многом спросить, но он чётко озвучил. Что каждый из нас может задать ему только один вопрос. Тогда, чтоб раньше времени не искушать судьбу, я кивнул зеку. – Сёма, давай! Спроси его, какого хрена мы здесь оказались?

– Сам знаю! – тот на это в ответ зло огрызнулся. – Как и зачем мы здесь оказались? – прокашлявшись, чтоб унять в голосе дрожь, задрав голову к верху, прокричал он великану.

– Вы в моём мире, потому, что я вас сюда призвал!

– Но зачем?

– Следующий! – громыхнул на это Нергал.

– Ты не ответил! – не унимался осмелевший Семён. Хозяин кресла вновь слегка оторвал от подлокотника в верх указательный палец, на конце которого виднелся массивный коготь, и клацнул оным о камень. После чего его кисть тут же замерла на своём прежнем месте. А вот Семён Петрович, после такого никчёмного с виду жеста, напрочь лишился дара человеческой речи. Он в испуге взмахнул руками, съездив ими по рылу оторопевшему священнику. Начал дико вращать глазами, вылезавшими у него от натуг из орбит. Широко открывал рот, но ни единого звука так и не произнёс. Тогда начал метаться между нами по залу, пока я не схватил его за руку, и резко на себя дёрнув, не остановил.

– Замри! – гаркнул я на него, и тот нехотя успокоился. А у меня тем временем пронеслась в голове страшная мысль. А что будет, если этот самый Нергал оторвёт от подлокотника не только палец, но и всю свою руку…?

А вот святоша со своим вопросом меня удивил. Он немного подумал, прежде чем его задавать, видимо тщательно взвесив все за и против. – Ответь мне, божье создание, мы все такие здесь разные. – указал на нас жестом. – И нас вместе ничего не роднит и не объединяет, так ответь же мне. Почему ты нас и за что призвал в своё царство? Ведь мы тебя о том не просили!

Ответом ему был громом пролетевший по всему залу смешок, что ещё долго эхом звучал у нас в головах. От чего священник сразу же перекрестился. – Божье создание!? – смеясь повторил Нергал. – А я и есть бог! – вновь громогласно засмеялся, на этот раз целиком оторвав от подлокотника руку с силой хлопнув ей по нему. От чего мы все чуть не оглохли. Затем, держась руками за подлокотники, всем телом резко наклонился вперёд, пристально уставившись на спросившего. После чего вернулся в исходное положение, поскрёб когтистой рукой свою массивную грудь, что отозвалось громким треском, который мы видимо и слышали ранее. Только потом, вальяжно раскинувшись, облокотился на спинку кресла.

– Гм-м! – задумчиво пробурчал сам себе. – Я всё же тебе отвечу, хоть твой вопрос и состоит из четырёх! – мы все превратились в слух, даже Сёма затих, перестав привлекать к себе наше внимание.

– Всех вас роднит то, что вы все. – брезгливый кивок в нашу сторону. – Из одного общего мира!

– Выбрал же я вас потому, что хочу посмотреть, на что вы способны, и есть ли мне от этого прок!

– Почему именно Вас, да потому, что вы все действительно разные!

– А вот на счёт того, что вас объединяет…? Тут, жрец своего бога, ты ошибся! У вас всех действительно есть кое-что общее! – мы дружно переглянулись, силясь понять, что бы это такого могло у нас быть.

Долго нам ждать не пришлось. – Вы все убийцы! – падре лихорадочно завертел головой, смотря на всех нас будто бы видел впервые, затем, наверное, в сотый раз начал креститься.

А Нергал усмехнувшись, не обращая на это внимания продолжал говорить. – Среди вас есть военный, что, на войне забрал много человеческих жизней. Также убийца, который и в мирное время не гнушался насилием. Распутная девка! – мы все сразу же безошибочно кинули взгляд на девицу в халате. – Что, подсыпая сонное зелье похотливым самцам, несколько раз не рассчитала данной пропорции, от чего те скончались.

Тут наша мадам прикрыла лицо руками и начала громко рыдать. – Я не специально! – расслышал я сквозь её слёзы. – Я даже не подозревала о том, что так может всё обернуться! Не было этого! Я не хотела! – дальше раздался только её громкий плач.

Не слушая её нытьё, Нергал всё говорил. – Ваш доктор, что ежедневно убивал ещё даже не рождённых на свет детей!

– У меня работа такая! – тут же в своё оправдание пролепетал докторишка. Будто только того и ждал, когда же речь поведут о нём. – Я просто делал аборты!

– Политик! – продолжали звучать слова из огромного рта, раскрывая сущность каждого из здесь присутствующих. – Что придумывал и принимал законы, направленные против своего же народа. От которых людей погибло в разы больше. – сделал намеренную паузу, чтобы мы осознали. – Чем загубили вы все вместе взятые!

Так вот, кто оказывается наш непонятный толстяк! Я с презрением посмотрел на дрожащий кусок сала.

– Это всё ложь! Я никого не убивал! – но Нергал его даже не слушал, вновь пошевелив своим пальцем, и так же, как и Семёна, лишил того голоса.

Ваша, вторая самка! – “баба-конь” напряглась. – Тоже убийца, в погоне за своё личное благополучие!

Если честно, то не ожидал такого, посчитав её просто спортсменкой. А наша мадмуазель оказывается наёмный убийца! По англа-пендосскому, киллер!

– Ну и наконец ты сам! – указал на священника. – Ты по-прежнему не считаешь себя убийцей!? – тот под его пристальным взглядом явно занервничал.

– Нет! – падре конечно же догадался, о чём идёт речь. И поэтому из его уст прозвучало это совсем как-то уж неуверенно. – Я никак не могу нарушать наложенную на меня тайну исповеди!

А Нергал напирал. – Даже, когда на протяжении нескольких лет к тебе за сочувствием приходил один и тот же маньяк! В мельчайших подробностях каясь во всех своих злодеяниях? При этом сетуя постоянно, что не может остановиться и вскоре непременно совершит следующее убийство! – пристально посмотрел на святошу. – А ведь ты его в этом прощал! – осуждающе покачал перед собой указательным пальцем. – Причём именем своего бога! Которому и дела то до вас всех нет никакого!