Театральные комедии

(Затемнение)

(Обстановка прежняя. В комнате ГЛОРИЯ и ХАРДИ.)

ХАРДИ. Глория, пока все идет лучше, чем ожидалось. Эта Агнес – покладистая деревенская бабенка.

ГЛОРИЯ. Харди, а что ты скажешь о Бриане? Я поначалу думала, это ее супруг.

ХАРДИ. Нет, это секретарь умершего дядюшки. По-моему, он не глуп, если мигом прикатил к наследнице.

ГЛОРИЯ. Ты полагаешь?

ХАРДИ. Тут и полагать нечего. По глазам видно, он готов ее слопать со всеми дядюшкиными миллионами. Обожает с гениальной достоверностью.

ГЛОРИЯ. А ее муж?

ХАРДИ. А здесь нам еще раз повезло. Между ними, как объяснила домработница Полли, пробежала кошка… килограммов под девяносто. Скорее всего, дело дойдет до развода.

ГЛОРИЯ. А если они разведутся, стоит ли мне попусту тратить свое обаяние?

ХАРДИ. Обязательно стоит. Атаковать надо по всем фронтам. Я вижу тебя не научил случай в Генуе.

ГЛОРИЯ. Перестань, не вспоминай.

ХАРДИ. Мы тогда раньше времени сбросили старика, посчитали – битая карта. А он, подлец, так умаслил, что вдовушка окончательно потеряла голову.

ГЛОРИЯ. И даже ты не смог переиграть.

ХАРДИ. Перестань, не вспоминай.

ГЛОРИЯ. Теперь он с ней отдыхает на Гавайях.

ХАРДИ. Может, и не с ней. Так что, извлеки из прошлого урок, а остальное выбрось из головы.

ГЛОРИЯ. Как бы мы снова не прогорели.

ХАРДИ. Глупости. Тут дело верное, все складывается идеально. И мы, слава богу, не новички. Ты работаешь по непутевому муженьку и по секретарю, надоумившего умирающего склеротика написать глупость.

ГЛОРИЯ. А ты?

ХАРДИ. А я пойду в атаку по центру… полужена, полуразведенка, аппетитная бабенка.

ГЛОРИЯ. Харди, я начинаю ревновать – ты с таким азартом берешься за дело.

ХАРДИ. Потом поостыну… с тобой на каком-нибудь круизном лайнере, в шезлонге под тентом.

ГЛОРИЯ. А Полли? Домработница?

ХАРДИ. Пару раз ущипну, подмигну… Тоже пригодится. А сестричку я предупредил. Если Бриан вздумает позвонить в газету по номеру, указанному в визитке, – а по роже видно, он способен на такую подлость – сестренка подтвердит наши полномочия.

ГЛОРИЯ. Тут я спокойна, ей соврать – привычней, чем говорить правду.

(Входит АГНЕС.)

АГНЕС. Доброе утро! Как отдохнули?

ХАРДИ. Расчудесно. Спал, как в облаках из лебяжьего пуха.

АГНЕС. А Эдварду этот диван не нравится.

ХАРДИ. Значит, не способен ценить, что имеет. На вас изумительный халат, можно позавидовать вашему вкусу.

АГНЕС. Обыкновенный, что вы.

ХАРДИ. Не скажите. Не всякая женщина наделена талантом одеваться со вкусом. Впрочем, при ваших формах это совсем не трудно.

АГНЕС (указывая на Глорию). Мне далеко до нарядов и форм вашей коллеги.

ГЛОРИЯ. Не шутите. Я совсем не разбираюсь в моде. Между нами, я всегда, прежде чем что-то купить, спрашиваю у Харди. В редакции все одеваются по его советам.

(Из двери выглядывает ПОЛЛИ.)

ПОЛЛИ. Глория, вы не поможете мне приготовить завтрак?

ГЛОРИЯ. Конечно, с удовольствием. (Уходит следом за Полли.)

ХАРДИ. А вот пропитанием в командировках всегда заведует Глория.

АГНЕС. И часто вы путешествуете вместе?

ХАРДИ. Что вы! Нет. Не подумайте ничего такого. Сугубо служебные отношения. Мы даже работаем в разных отделах. А то, что приехали вместе, случайное совпадение.

АГНЕС. А как ваша газета узнала о смерти человека в другом полушарии и его завещании?

ХАРДИ. У нас есть специальная служба, которая отслеживает новости.

АГНЕС. По интернету?

ХАРДИ. Ну да. Ключевые слова, база данных… все шерстится и обрабатывается. Я в этом не очень разбираюсь, но знаю, что о любом человеке можно столько накопать!..

АГНЕС. …Что вовсе не обязательно встречаться с ним.

ХАРДИ. Да. Но я много бы потерял, не увидев вас.

АГНЕС. Интервью получилось бы бледным?

ХАРДИ. По сравнению с вами, абсолютно бесцветным.

АГНЕС. Вы меня удивляете.

ХАРДИ. А насколько я удивлен, предполагая встретить старушку, а увидел юную особу.

АГНЕС. Так уж и юную?

ХАРДИ. И обворожительную.

АГНЕС. Вы уже начали работать над газетным материалом?

ХАРДИ. Нет. Скорее я признаюсь, что потерял голову. Но поверьте, со мной это впервые. Стоило увидеть вас, я утратил свою прежнюю скованность и теперь могу говорить, что думаю.

АГНЕС. Вы заставляете меня краснеть.

ХАРДИ. И у меня в голове все перемешалось. Но сердце говорит определенно, а сердце – никогда не врет.

(Входит БРИАН, слышит последнюю фразу.)

БРИАН. Особенно сердце журналиста. Я вам не помешал?

АГНЕС. Что вы. Харди пытается схематически выстроить будущий материал. И ему, несомненно, потребуются сведения о моем дядюшке, которого вы знали лучше всех.

БРИАН. Вам истинный его портрет, или для газеты?

ХАРДИ. Истинный. А как сделать для газеты, я знаю.

БРИАН. Тогда, стало быть, так. То, что он в последнее время – впрочем, почему только в последнее – попивал, конечно, опустим.

ХАРДИ. Разумеется. Кто из нас не попивает, особенно когда есть за что? По этому поводу лучше сказать так: господин Леман был человеком веселым, любил жизнь во всех ее проявлениях.

БРИАН. Точно изложено. А стоит ли говорить, что свое состояние он сколотил, торгуя несуществующими акциями?

ХАРДИ. Я не думаю, что нашу газету читают финансовые инспекторы и христианские проповедники. Лучше скажем, что мистер Леман имел чрезвычайно гибкий ум и возникающие проблемы решал нетривиальным, а точнее, гениально простым способом. Его коллеги только диву давались, как он находил решения там, где они видели одни препятствия?

АГНЕС. Бриан, мой дядюшка действительно был таким, каким вы его рисуете?

БРИАН. Каким? Разве я сказал что-то плохое?! Бизнес и умение извлекать прибыль – одно, а внутренний мир человека – совершенно другое. Для наглядности предположим… например… что тигрица подстерегает косулю. Разве в этот момент она задается целью причинить ей какое-то неудобство? У нее и в мыслях такого нет! В этот момент она заботится только о своем голодном потомстве.

АГНЕС. Вы осуждаете моего дядюшку?

БРИАН. Бог с вами! И не думал. Разве я прокурор? Я даже не журналист. Как я могу осуждать человека, рожденного с определенными задатками? Он никак не мог повлиять на свои гены и, тем более, на гены своих родителей, которые, в сою очередь, перекочевали к нему.

АГНЕС. А воспитание?

БРИАН. Помилуйте. Ведь не младенец воспитывает окружение, а родители вместе с учителями лепят из него человека. И вот, когда у ребенка все сформируется, вернее, когда у него в голове весь мир сложился в неправильный кубик Рубика, то полученное мировоззрение накладывается на его врожденные способности. И после этого мы начинаем осуждать его в газетах!

ХАРДИ. Мы и не собираемся никого осуждать.

БРИАН. Если на то не будет редакторского указания.

ХАРДИ. А как вы хотели? На то он и редактор, чтобы давать указания.

БРИАН. А редактором руководит собственник издания…

ХАРДИ. …Не считая жены собственника.

БРИАН. Так что своего дядюшку вы можете считать замечательным человеком. И окажитесь правы. Это я могу заверить как секретарь, много лет работавший с ним.

АГНЕС. Вы серьезно?

БРИАН. Можете не сомневаться – ваш дядюшка во всех отношениях идеальная личность. Не растратил, приумножил и все свое состояние намерен передать своей любимой племяннице.

ХАРДИ. Намерен, или оставил?

БРИАН. А вот это мы узнаем через полгода.

ХАРДИ. Не при Агнес будет сказано, ее дядюшка вовсе не идеал, а настоящий монстр. За полгода можно с ума сойти.

БРИАН. Вам-то что беспокоиться?

ХАРДИ. В газетном материале должна быть определенность.

БРИАН. Интрига тоже не помешает. Вот, например, что у нас на завтрак?

ХАРДИ. Обычно, когда думаешь о миллионах, особенно, о чужих, выделяется желчь, а не желудочный сок.

(Входит ПОЛЛИ.)

ПОЛЛИ. Приглашаю всех на завтрак.

БРИАН. Как вовремя.

(АГНЕС и БРИАН уходят.)

ПОЛЛИ. А вы Харди?

ХАРДИ. Я уже немного взбодрил себя кофе и разговорами об американских миллионах.

ПОЛЛИ. Дались вам эти миллионы. И без них можно прожить.

ХАРДИ. Но с ними лучше.

ПОЛЛИ. Конечно, лучше. Такие деньги за всю жизнь не потратить.

ХАРДИ. Да-а-а, тут самому не справиться. А вот если взять в помощники такую обворожительную девушку, как вы, то можно попробовать.

ПОЛЛИ. Господь с вами! У вас есть Глория.

ХАРДИ (с притворным недоумением). Какая Глория? А-а-а, вы о моей коллеге. У нее есть законный муж и штатный любовник. И этот любовник – вовсе не я.

ПОЛЛИ. Значит, в столице все как и у нас?

ХАРДИ. У вас есть муж и любовник?

ПОЛЛИ. Не с нашим счастьем. Ни того, ни другого.

ХАРДИ. Надо срочно выправить эту несправедливость.

ПОЛЛИ. А вы разве не женаты?

ХАРДИ. Полли, как вы могли подумать обо мне такую гадость? Жениться в столице, когда в провинции встречаются такие прелестницы как вы?

ПОЛЛИ. Харди, не шутите.

ХАРДИ. Я не шучу. Недаром у меня перед поездкой было хорошее предчувствие. Глория не хотела ехать, а меня влекло сюда, будто на крыльях. Нет, все-таки там, на небесах, кто-то управляет нашими судьбами.

ПОЛЛИ. А вы мне понравились не сразу. Сперва показались ловкачом и, извините, даже прохвостом…

ХАРДИ. Прохвостом?

ПОЛЛИ. Но веселым.

ХАРДИ. Спасибо за комплимент.

ПОЛЛИ. А потом я подумала, что ловкачи тоже люди.

ХАРДИ. Мне кажется, я недавно слышал подобную философию.

ПОЛЛИ. Между нами, я думаю, и Бриан тоже не тот, за кого себя выдает.

ХАРДИ. Что значит тоже? Он тоже?! (Опомнившись.) Нет, этого не может быть!

ПОЛЛИ. Да посмотрите, какой из него секретарь? Ходит, дает команды громовым голосом. Где вы видели секретаря с такой ровной спиной?

ХАРДИ. Полли, я потрясен. Вы настоящий бриллиант! Но он мог насмотреться на шефа и выработать командный голос?

ПОЛЛИ. Э-э-э, нет. Меня не проведешь.

ХАРДИ. Вот поэтому вы до сих пор и одиноки. Все время пытаетесь оценивать людей. Вот скажите, вы верите мне?

ПОЛЛИ. Вам верю.

ХАРДИ. И то, что я весь дрожу, глядя на вас?

ПОЛЛИ. Да я вижу это. Как я могу не верить своим глазам?

ХАРДИ. Прелесть! Просто прелесть! (Обнимает и целует Полли.)

(Входит ЭДВАРД.)

ЭДВАРД. Я не помешал?

ХАРДИ (отстраняясь от Полли). Нет, что вы.

ПОЛЛИ. Стучаться надо.

ЭДВАРД. Что?! Стучаться в своем доме?

ХАРДИ. Что это за тип?

ПОЛЛИ. Полумуж госпожи Тейлор.

ЭДВАРД. Как ты сказала?!

ХАРДИ. Удивительно точно.

ЭДВАРД (Полли). Ты ничего не понимаешь в математике.

ПОЛЛИ. Тут и понимать нечего.

ХАРДИ. Иначе бы выбрала меньшую дробь.

ЭДВАРД (указывая на Харди). Кто это?

ХАРДИ (представляется). Корреспондент столичного еженедельника «Невероятные новости». В основном специализируемся на семейных скандалах, громких разводах.

ЭДВАРД. Понятно. Заметен опыт в создании скандалов.

ХАРДИ. В этой семье, я вижу, все проницательны.

ЭДВАРД (Полли). Вот видишь, даже посторонний человек не вычеркивает меня из нашей семьи, как это делаете вы с Агнес. Если на то пошло, я сам могу вычеркнуть вас из этого дома!

ПОЛЛИ. И меня?

ЭДВАРД. И тебя. Достаточно вы обе меня истерзали.

ПОЛЛИ. Если бы только мы?..

ЭДВАРД. И остальных тоже вычеркиваю. Во что вы превратили мою жизнь?! Куда ни ступи, везде соблазняют: юбочки, сорочки, декольте, чулочки! Так и норовят! Ни на работе, ни в транспорте проходу нет. А как поймают в сети, начинают проповедовать нравственность! Я свободный человек и свободно могу перемещаться по своему дому!

(Входит ГЛОРИЯ.)

ГЛОРИЯ. Харди, это ты здесь кричишь?

ХАРДИ. Нет, разве так могут кричать рабы обстоятельств? Это вопит человек, неожиданно познавший свободу.

ЭДВАРД. Вот именно. (Представляется). Эдвард Тейлор.

ХАРДИ (указывая на Глорию). Это Глория, моя коллега.

ЭДВАРД. Очень приятно.

ГЛОРИЯ. Так вот вы какой, мистер Тейлор!

ХАРДИ. Полли, как думаешь, там осталось что-либо от завтрака?

ПОЛЛИ. Да мы сейчас устроим праздничный обед.

(ХАРДИ и ПОЛЛИ уходят.)

ЭДВАРД. А вам что обо мне наговорили?

ГЛОРИЯ. Только хорошее.

ЭДВАРД. Вы поменьше им верьте.

ГЛОРИЯ. Да что я, сама не вижу, чтобы полагаться на других?

ЭДВАРД. Вот это правильно. Как профессор логики, смею вас заверить, что самое правильное решение никогда не совпадает с мнением других. Возьмем трех человек, предположим, трех женщин…

ГЛОРИЯ. Сразу трех женщин?

ЭДВАРД. Ну, хорошо, возьмем троих мужчин…

ГЛОРИЯ. Это уже понятней.

ЭДВАРД. И все они спорят, каждый настаивает на своем. И как определить, кто из них прав?

ГЛОРИЯ. Не знаю. Наверное, надо поближе познакомиться с позицией каждого.

ЭДВАРД. И все они будут сбивать вас с правильного пути. Это я точно знаю.

ГЛОРИЯ. И как же мне быть?

ЭДВАРД. В данном случае, правы только вы.

ГЛОРИЯ. Я?

ЭДВАРД. Конечно! Все трое пошли к черту! Истина принадлежит вам! Тем более что красота всегда права.

ГЛОРИЯ. Какая красота?

ЭДВАРД. Ваша, ваша! Неужели вы не видите, что вы в десятки раз прекраснее всех этих совратительниц? Этих охотниц за мужскими сердцами. Вот вы и плечиком не пошевелили, чтобы охмурить меня, а я уже ваш. И заметьте, именно потому, что ваши помысли абсолютно чисты, а сердце свободно.

ГЛОРИЯ. Не могу поверить своим ушам.

ЭДВАРД. А вы доверяйте своему сердцу, ну и, конечно, логике. Вот моя логика в тандеме с моим сердцем подсказывают, что вы только что собирались сказать мне несколько приятных слов. Не стесняйтесь, говорите. Ведь люди рождены абсолютно свободными.

ГЛОРИЯ. Эдвард, вы необыкновенный человек!

ЭДВАРД. А вы необыкновенная девушка! А две необыкновенности в сумме дают чудо.

ГЛОРИЯ. У меня кружится голова. Кажется, что земля уходит из-под ног.

ЭДВАРД. А у меня наоборот, эскалатор остановился. Как раз напротив дверей в рай, где мы можем быть абсолютно честны и свободны.

(Входят АГНЕС и ХАРДИ.)

АГНЕС. А вот и мой муженек, без похождений которого материал о нашей семье будет не полон.

ЭДВАРД. Мы уже знакомы.

АГНЕС. Тогда пойдем, познакомишь меня с проектом нашего будущего. Ведь не я профессор логики.

ЭДВАРД. Давно бы так – всем собраться и спокойно обговорить.

АГНЕС. Только не всем. Наш дом слишком маленький, чтобы вместить всех твоих…

ЭДВАРД. …Умозаключений. Действительно у меня есть масса дельных соображений.

(ЭДВАРД и АГНЕС уходят.)

ХАРДИ (оглядываясь). Ну как прошел первый сеанс обольщения?

ГЛОРИЯ (неуверенно). Орешек оказался слишком крепким.

ХАРДИ. Не поддается?

ГЛОРИЯ. Кремень.

ХАРДИ. Бревно, а не кремень. А если оголить плечико, ошпарить игривым взглядом?

ГЛОРИЯ. Мне кажется, он из другого – настоящего – теста. Но ты не огорчайся, я продолжу свои попытки. А как твои дела?

ХАРДИ. С переменным успехом. С хозяйкой, вроде бы, получается – птичка вот-вот окажется в клетке. Останется только захлопнуть дверцу. А вот с Полли, с домработницей, все намного сложнее.

ГЛОРИЯ. Ну и бог с ней. Основное – Агнес.

ХАРДИ. Не скажи. Мы не знаем, с какой стороны выстрелит. И потом, задета моя профессиональная гордость. Я просто обязан сосредоточиться на Полли – она удивительная девушка.

ГЛОРИЯ. И что в ней удивительного?

ХАРДИ. Еще не разобрался.

ГЛОРИЯ. И я не до конца поняла Эдварда.

ХАРДИ. Гулящего мужика?

ГЛОРИЯ. Он вовсе не гулящий.

ХАРДИ. А какой?

ГЛОРИЯ. Настоящий.

ХАРДИ. Разумеется, настоящий гулящий.

ГЛОРИЯ. Харди, ты не знаешь мужчин!

ХАРДИ. Откуда мне знать.

ГЛОРИЯ. А я знаю!

ХАРДИ. Вот это и плохо.

ГЛОРИЯ. Что вам плохо, то нам хорошо.

ХАРДИ. Вон как ты заговорила! Ну давай, давай, узнавай его дальше!

ГЛОРИЯ. Ты что, против? Хочешь из-за твоих подозрений все остановить?

ХАРДИ. Ни в коем случае. Я обязательно доведу до конца… в отношении Полли.

ГЛОРИЯ. При чем здесь Полли?

ХАРДИ. А при чем Эдвард? Наследник вовсе не он.

ГЛОРИЯ. Ну и что?! Я должна спокойно наблюдать, как над ним измываются?!

ХАРДИ. Кто измывается?

ГЛОРИЯ. Ты первый. А супруга выживает его с собственного дома. Еще и эта Полли подпрягается.

ХАРДИ. Пожалуйста, не приплетай сюда Полли – ее дело сторона.

ГЛОРИЯ. Вот и сторонись ее и Эдварда. Он тебе ничего плохого не сделал.

ХАРДИ. Если не считать того, что задолбал своей логикой.

ГЛОРИЯ. Наоборот, многое прояснил. Хотя тут и без логики все понятно.

ХАРДИ. На этот раз я соглашусь. (Мечтательно.) Иной раз случается так, что весь мир вдруг предстает совершенно в другом свете. Становится будто отПОЛЛИрованным, ПОЛЛИуниверсальным, ПОЛЛИнасыщенным…

ГЛОРИЯ. …И откуда-то появляется азарт, красивый, сильный, как гепард. Бедный, бедный мой ЭдвАрд.

ХАРДИ. О-о-о! Я тебя недооценил. Решила играть по-крупному? Поставила не только на деньги Агнес, но и на ее муженька?

ГЛОРИЯ. А я тебя переоценила – споткнулся на первой служанке.

ХАРДИ. Она не служанка, а умнейшая из девушек, которых я когда-либо видел.

ГЛОРИЯ. Если она умнейшая, то Эдвард, чтобы ты знал, профессор логики!

(Входит Агнес с листом бумаги в руках.)

АГНЕС. Если здесь собрались поборники логики, то объясните, что это значит? (Показывает лист.)

ХАРДИ. Письмо из налоговой? Приглашают уплатить пошлину за будущее наследство?

АГНЕС. Нет, это письмо от дядюшки Томаса.

ГЛОРИЯ. Письмо с того света?

ХАРДИ (Глории, с издевкой). Логично. (Берет письмо, читает.) Вас беспокоит ваш дядюшка Томас Леман… Мы уже не виделись много лет, а я не в том возрасте, чтобы откладывать нашу встречу…

ГЛОРИЯ. Он приглашает увидеться на том свете?

ХАРДИ. Здесь без профессора логики не обойтись.

(Входит БРИАН.)

БРИАН. Что случилось?

ХАРДИ (указывая на Агнес). Приезжает ее дядюшка.

БРИАН (Агнес). У вас есть еще один дядюшка?

АГНЕС. Нет, у меня был только один.

ХАРДИ. Почему был? Он сообщает, что завтра приедет. Вот его письмо. (Отдает письмо Бриану.)

БРИАН (пробегая письмо глазами, невольно). О, черт!

АГНЕС. Что такое?

БРИАН. Черт побери! Ведь я предполагал, что он может выкинуть такую штуку!

ГЛОРИЯ. Он способен удрать с того света?

БРИАН. Нет. Устроить подобный розыгрыш. Леман заранее заготовил письмо и распорядился отправить его после своей сверти.

АГНЕС. Господи! Зачем?

БРИАН. Выжил из ума. Что тут непонятного? Смерть устроила ему шутку, а он решил пошутить над живыми.

(Входит ПОЛЛИ.)

ПОЛЛИ. Агнес, там вас спрашивает какой-то старик.

ХАРДИ. Мгновенное сообщение с тем светом.

АГНЕС (Полли). Пригласи.

(Полли уходит, входит АГЕНТ сыскной полиции. Это мужчина преклонных лет, одет прилично, на голове цилиндр.)

АГЕНТ. Разрешите представиться. (Снимает цилиндр.)

БРИАН. Валяйте. Это будет интересно. (Ходит вокруг Агента.) Мы никогда не видели жулика в столь преклонных летах.

АГЕНТ. Жулика?

БРИАН. И мошенника. (Агнес.) Это вовсе не дядюшка. Посмотрите, он похож на покойника?

АГЕНТ (возмущенно). Ну, знаете ли!..

БРИАН. Даже не потрудился узнать, как выглядел мистер Леман!

АГЕНТ. Я не знаю, о ком вы говорите, но если не оставите язвительный тон, будете арестованы за оскорбление должностного лица!

АГНЕС. Так вы не мистер Леман?

БРИАН. Разумеется, если он умер.

АГЕНТ. Я сотрудник сыскной полиции капитан Фурнье. Где я могу видеть госпожу Агнес Тейлор?

АГНЕС. Извините, что так получилось. Мы вас приняли за другого человека.

АГЕНТ. За мертвеца? А это что за молодой человек? (Указывает на Бриана.)

АГНЕС. Это наш гость Бриан Коулман.

АГЕНТ. Вот как раз я и пришел предупредить вас насчет гостей. Сыскному департаменту стало известно, что мошенник или группа мошенников собираются посетить ваш дом с целью вымогательства.

ХАРДИ (Глории). Мы попали в эпицентр событий. Сенсация нам гарантирована!

АГЕНТ (указывая на Харди). А это кто?

АГНЕС. Наши друзья журналисты – охотники за новостями.

АГЕНТ. Никаких новостей. Мы не можем спугнуть мошенников и обязаны взять их на месте.

ХАРДИ. Очень, очень жаль. Но ваше указание принято к сведению. Обязуюсь молчать о мошенниках и их планах, даже если меня подвергнут допросу.

БРИАН. Я со своей стороны тоже обещаю держать язык за зубами. Личным секретарям миллионеров не рекомендуется болтать лишнего.

АГНЕС. Я начинаю бояться. Как выглядят эти жулики?

АГЕНТ. Этого мы пока не знаем. Но мой долг – предупредить вас. Если появится кто-то подозрительный, сообщите по этому номеру. (Протягивает визитку.)

АГНЕС. Спасибо. Обязательно сообщим.

ХАРДИ. Это в наших интересах.

АГЕНТ. Всего хорошего. До свидания. (Уходит.)

БРИАН. Вот так дядюшка!

АГНЕС. Надо предупредить Эдварда.

ХАРДИ. Пусть опасается не только соблазнительных тетушек. А что теперь делать нам? Ожидать мошенников? А толку? Сообщать в газете о них запрещено. Чего доброго, за такую новость и сам угодишь за решетку. И потом, о наследстве мы все узнали. В редакции ожидают готовый материал.

ГЛОРИЯ. Нет, я не могу вот так взять и уехать.

ХАРДИ. Почему?

ГЛОРИЯ. У нас с профессором логики не закончен спор по принципиальным вопросам.

ХАРДИ. У вас не спор, а полное единодушие.

ГЛОРИЯ. В любом случае, мы должны прийти к логическим выводам.

АГНЕС (Харди). А вам с кем надо договориться?

ХАРДИ. Я обещал Полли обучить ее азам журналистики. У девушки для этого большие задатки.

АГНЕС (поворачиваясь к Бриану). А вы что скажите?

БРИАН. Я не собираюсь оставлять вас на растерзание мошенникам.

ГЛОРИЯ. С моей стороны было бы логично, оберегать голову профессора логики. Я остаюсь.

ХАРДИ. В таком случая, я тоже. Вдруг Полли понадобится помощь.

(Затемнение)

(Обстановка прежняя. БРИАН расхаживает по комнате. Раздается дверной звонок.)

БРИАН (кричит). Полли! Кто-то пришел, открой! (Не дождавшись Полли, сам открывает дверь. На пороге стоит дядюшка ТОМАС.)

ТОМАС (в изумлении). Бриан! Не может быть! Что ты здесь делаешь?!

БРИАН. Дядюшка Томас! Вот так номер! Я ведь предупреждал – без меня никуда не отлучаться! Вам нельзя показываться здесь.

АГНЕС (из соседней комнаты). Бриан, кто там?

БРИАН. Почтальон… принес газеты. (Томасу.) Дядюшка, подождите на крыльце, я сейчас выйду.

ТОМАС. Да прекрати, Бриан! Ты что, меня не узнаёшь? (Проходит в комнату.) Зачем мне торчать на крыльце?

БРИАН (умоляюще). Дядюшка, вас не должны здесь видеть.

ТОМАС. Вот те на! Что я плохого сделал своей племяннице?

БРИАН. Я потом все расскажу.

ТОМАС. Э-э-э, Бриан, так не пойдет. Если уж начал, так рассказывай.

БРИАН. Дядюшка, здесь все думают, что вы умерли.

ТОМАС. Я? Умер? С какой это стати я умер?

БРИАН. Это долго объяснять.

ТОМАС. Ничего себе… умер! Хороши дела… Похоронили заживо.

БРИАН. Они думают, что вы миллионер… мертвый миллионер, и оставили им свое состояние.

ТОМАС. Бриан, бог с тобой! Хоть ты меня не путай. Какой я миллионер? Живу на твоих хлебах поди уже двадцать лет. Хорош миллионер… С чего они взяли?

БРИАН. Я им рассказал. А перед этим для убедительности дал заметку в газете, что вы умерли в Америке.

ТОМАС. В Америке? Да господь с тобой! Зачем мне ехать в Америку, да еще помирать там?

БРИАН. Дядюшка, умоляю! Вы знаете, как я люблю вашу племянницу. Люблю с самого детства, когда мы жили на одной улице.

ТОМАС. Знаю. Вот и приехал рассказать ей о тебе, и о том, как ты обожаешь ее.

БРИАН. Нет! Я сам должен сделать это! Особенно теперь, когда с нынешним мужем она так несчастна.

ТОМАС. Маленько попивает?

БРИАН. Нет. Он профессор.

ТОМАС. Можно подумать, что ученые не пью! В карты играет?

БРИАН. Философствует. Выстраивает логические цепочки.

ТОМАС. А он не того? (Вертит пальцем у виска.)

БРИАН. С виду нормальный.

ТОМАС. Нормальный? С женщинами рассуждает о логике?