Меццо-сопрано

Ольга обняла и поцеловала мужа.

– Твой проект будет лучшим, я в этом не сомневаюсь.

Анатолий нежно обнял жену и погладил её животик.

– Как думаешь, мальчик или девочка?

– Вот родится – и узнаем.

С этого дня Анатолий с головой погрузился в работу над проектом. Он поздно возвращался из университета и до утра засиживался на кухне, колдуя над чертежами. Спал он максимум по четыре часа в сутки. Ольга искренне верила, что её муж – самый талантливый на свете, и старалась не мешать ему прокладывать путь в их светлое будущее…

Накануне прекрасного весеннего праздника, седьмого марта 1986 года, в молодой студенческой семье Евстигнеевых родилась дочка. Анатолий, обожающий греческую архитектуру, решил назвать девочку Вероникой, что означало «несущая победу». За полгода до окончания университета Ольге всё-таки пришлось взять академический отпуск. Последние месяцы беременности и сами роды дались ей нелегко. Несмотря на постоянную заботу и помощь со стороны своей мамы, Ольга всё время чувствовала себя уставшей. Ночью она не могла хорошо выспаться, так как её стали одолевать головные боли, а днем с маленьким ребенком дел невпроворот. «Но, это всё временно, всё пройдет! Вот Толя защитит диплом, и его проект, несомненно, займет первое место. Он получит хорошую работу в городе, и жизнь сразу наладится»,– успокаивала себя Ольга.

В середине80-х в стране практически наступил голод. В магазинах в достатке были только серые макароны. Один раз в неделю, когда её мать в течение суток была дома, Ольга брала билет на электричку до Москвы и ездила на один день за продуктами в столицу. Желающих поехать в Москву было так много, что железнодорожникам пришлось добавить к электричке еще 12 вагонов! Таким образом, их стало 24. А в Москве на Ярославском вокзале построили специальную удлиненную платформу. Вот так простой народ решал свою продовольственную проблему. В то тяжелое время у ярославцев родилась горькая шутка-загадка: «Отгадай, что это? Длинная, зеленая и пахнет колбасой». Ответ: «Ярославская электричка».

В конце июня 1986 года Анатолий Евстигнеев стал дипломированным специалистом. Его конкурсный проект был признан лучшей дипломной работой за последние пять лет. Первый секретарь горкома партии сдержал обещание: Анатолий Евстигнеев получил место в городском отделе архитектуры. Через неделю от начала его трудовой деятельности Евстигнеева вызвал к себе главный архитектор города.

– Вот что, Анатолий Сергеевич. Я посмотрел Ваши наброски по жилищному строительству. Хвалю! Талантливо, ничего не скажешь. Я бы даже сказал, свежо и неординарно! Пора, пора людям вместо, мягко говоря, неудобных хрущевок предложить более комфортное жилье. Как думаете, Анатолий Сергеевич?

– Абсолютно с Вами согласен. Что от меня требуется? У меня есть кое-какие предложения по улучшению проекта молодежного квартала.

Главный архитектор жестом остановил молодого специалиста.

– Это всё прекрасно! Я с удовольствием рассмотрю все Ваши новаторские идеи, но этим проектом будут заниматься другие. А для Вас у меня особая работа. На нас партия возложила большую и важную задачу. Мы должны в кратчайшие сроки представить в горком проект многоквартирного дома с повышенным уровнем

комфортности.

– А где будет возводиться этот объект? – глаза Анатолия загорелись.

– А вот это вторая важная задача. Дом должен вписаться в архитектурный ансамбль в районе Волковского сквера, – главный архитектор ткнул пальцем в карту города, висевшую на стене за его спиной.

Евстигнеев подошел ближе, чтобы рассмотреть предполагаемую зону застройки.

– Так там же развернуться негде! – искренне изумился он.

Главный архитектор дружески похлопал Анатолия по плечу и тихо, но внятно произнес:

– А размах не нужен. Дом квартир на тридцать, не больше. Но в каждой квартире – не менее четырех комнат, просторная кухня и обязательно балкон.

– Какой-то странный заказ.

– Не странный, а особый. Этот дом для… – он поднял указательный палец правой руки над головой, указывая на потолок. – Ты уж меня не подведи.

– Конечно, всё понял.

– Иди, работай. Проект необходимо представить на утверждение через два месяца.

Октябрь 1988 года. Кабинет первого секретаря Ярославского обкома партии.

– Сергей Сергеевич, мы много лет с тобой в одной упряжке. Хочу узнать, будем ли мы и дальше работать вместе?

– Ты, Николай Степанович, имеешь в виду постановление последнего пленума ЦК КПСС?2

– Да. Сам понимаешь, что это значит. Партия будет заниматься только идеологией. Стоять у руля будут другие.

– И этими другими должны стать мы. Согласен с тобой, одной идеей сыт не будешь.

– Правильно мыслишь. Не за горами то время, когда партия, как и церковь, будет отделена от государства и будет вынуждена существовать только на жалкие подаяния в виде членских взносов.

– Никогда, даже в страшных снах представить себе не мог, что доживу до такого.

– Политика Горбачева привела страну к экономическому кризису. Гласность дала право демократической общественности и различным национальным движениям не только участвовать в выборах, но и получать мандаты! Партия больше не имеет права заниматься распределением средств. Посмотри, что мы получили в наследство. Разруху! И всё же я предлагаю тебе продолжить работать вместе.

Сергей Сергеевич изумленно поднял брови.

– Какого рода деятельность?

– Всё та же. Руководство. Ты – городом, я – областью. Только тебе надо решить, что важнее: членство в партии или пост руководителя? Как ты понимаешь, теперь это несовместимо. Но меняется название, а суть остается та же. Мы будем не секретарями, а председателями, и не компартии, а Советов народных депутатов. Я на днях общался с Валерием Тимофеевичем, председателем исполкома Московского городского Совета народных депутатов, и он по-дружески поделился секретной информацией: в Правительстве готовят проект перехода к рыночной экономике путем передачи государственного имущества в частную собственность.

– То есть появилась перспектива стать владельцем «заводов, газет, пароходов»?

– Да. Но придется какое-то время подождать. Пока эта махина, я имею в виду Россию, развернется, чтобы встать на капиталистические рельсы, пройдет много

времени.

Но последний первый секретарь обкома партии Ярославской области ошибался. Всего лишь через пару лет в России началась приватизация – процесс передачи государственного имущества Российской Федерации (ранее – РСФСР) в частную собственность.

Историческая справка

Приватизацию обычно связывают с именами Е.Т. Гайдара и А.Б. Чубайса, занимавшихся в 1990-е годы приватизацией промышленных предприятий, итоги которой часто подвергаются резкой критике – в частности, из-за появления сильного экономического расслоения населения России.

В то же время приватизации, помимо промышленных предприятий, подверглись и другие активы: сельскохозяйственные предприятия (колхозы и совхозы), земля (разных видов назначения) и жилфонд. Итоги приватизации в этих областях оказались вне зоны общественного внимания и сколько-нибудь системному анализу и переосмыслению не подвергались.

Первый проект перехода к рыночной экономике, путем массовой приватизации государственного имущества, был предложен в рамках программы «500 дней», разработанной в 1990 году группой экономистов под руководством Станислава Шаталина. В частности, к 1 сентября1990 года программа «500 дней» и 20 проектов законов к ней были подготовлены, утверждены Верховным Советом РСФСР и представлены на рассмотрение Верховного Совета СССР. На союзном уровне, однако, программа была отклонена.

25 июня 1990 года Совет Министров СССР принял постановление, в соответствии с которым на базе заводов КамАЗа было создано одно из первых акционерных обществ РСФСР и Советского Союза – АО «КамАЗ». Согласно постановлению, 51% акций должны были остаться в общесоюзной собственности, остальные предполагалось продать. 5 сентября 1991 года началась продажа акций трудовому коллективу. 10 сентября состоялся конкурс для юридических лиц, в результате которого акционерами КамАЗа стали 230 предприятий и организаций.

24 декабря 1990 года, после принятия Закона РСФСР № 443-1 «О собственности в РСФСР», на территории России была узаконена частная собственность. Там же (статья 25) было законодательно закреплено понятие приватизации, как передачи государственного или муниципального имущества в частную собственность.

4 июля 1991 года был принят Закон РСФСР «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР», согласно которому приватизацию государственного имущества организует Государственный комитет Российской Федерации по управлению государственным имуществом (Госкомимущество России).

В ноябре 1991 года председателем Госкомимущества РСФСР был назначен Анатолий Чубайс.

С ноября 1991года начался этап форсированной приватизации. В его основу был положен указ № 341 Президента РФ от 29.12.1991, утвердивший «Основные положения программы приватизации государственных и муниципальных предприятий на 1992 год». Указ № 66 от 29.01.1992 «Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий» определял практический механизм приватизации. Это всё еще было впереди.

***

Ольга Евстигнеева сидела в кресле, поджав под себя ноги, и крепко сжимала руками откинутую назад голову. Последние полгода она чувствовала постоянную усталость. Головные боли не давали ей выспаться, утренняя тошнота и головокружение вынуждали отказываться от еды. Только к вечеру она немного приходила в себя.

– Оленька, доченька, давай сходим к врачу! Очень часто у тебя болит голова!

– Да, мам. Наверное, надо записаться к терапевту. Таблетки мне уже не помогают. Вторую ночь совсем не сплю.

– Сегодня же сама схожу в поликлинику и возьму тебе талончик на прием.

– Спасибо, мама.

После проведенного обследования участковый терапевт сообщил Ольге:

– Никаких серьезных изменений я не нашел. Рентгенограмма шейного отдела позвоночника без изменений, анализ крови тоже, только СОЭ несколько повышена, но такое бывает. Возможно, начальная стадия хондроза, вот головные боли Вас и достают. Я выпишу местные мази и нестероидные противовоспалительные препараты, на первое время в инъекциях, а после купирования болевого синдрома перейдем на таблеточки. Есть кому дома уколы делать? Или выписать направление в процедурный кабинет?

– Нет, не надо направление. Спасибо, доктор.

Ольга взяла рецепты и вышла из кабинета. По дороге домой она зашла в аптеку и приобрела все лекарства. И правда, всего через четыре дня на фоне лечения она действительно почувствовала себя значительно лучше. Головные боли стали не такими интенсивными, ночью практически не возникали. Она впервые за последнее время стала высыпаться!

– Толя, вставай!– Ольга наклонилась к спящему мужу и поцеловала его.– Завтрак будет готов через пятнадцать минут.

Анатолий открыл глаза и улыбнулся. Давно он не видел жену такой счастливой.

– Доброе утро, Леля. Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно!

– Давно надо было сходить к врачу. Столько времени мучилась!

– Да, надо было. Но что теперь об этом говорить?

– Какие планы на день?

– Домашние дела. Провожу вас на работу, приготовлю обед, и пойдем с Никушей гулять. Погода хорошая. Как у тебя дела на работе? Что за комиссию вы ждете?

– Москвичи должны приехать, «детские дома» принимать.

– Ты мне никогда не рассказывал, какие там квартиры. Или это государственная тайна?

– Какая там тайна?! Нет, конечно. А не рассказывал, чтобы вас не расстраивать. Там такая шикарная планировка! Простым советским гражданам и не снилась! Помнишь фильм «Собачье сердце» по Булгакову? Вот примерно такие же квартиры, как у профессора Преображенского, получат детки власть имущих.

– Да, а простой народ и в хрущевках перекантуется… – вздохнула Ольга.

Анатолий обнял и поцеловал жену.

– Не грусти. Я для нас построю шикарный дом, этажа так на два, не меньше. У каждого будет своя комната: у Веронички, у твоих родителей, у нас, комната для гостей, кабинет для работы, библиотека. Обязательно большой зал с камином и огромная кухня. На каждом этаже туалет, поставим джакузи…

– Это что еще такое? – удивленно спросила Ольга, перебив мужа.

– А это такая большая ванна с бурлящей водой, типа гидромассажа. Я у главного в каком-то зарубежном журнале видел.

– Хорошо, наверное, жить в своем доме! – мечтательно вздохнула Ольга. – Только нам не по карману.

– Главное – знать, к чему стремиться. У нас будет такой дом, обещаю тебе.

ГЛАВА 3

– Прошу всех отужинать в нашем самом лучшем ресторане. Кухня, хочу вам сказать без лишней скромности, отменная.

Первый секретарь горкома партии вместе с главным архитектором города, только что получили от московской комиссии акт приемки «детского дома». Председатель комиссии товарищ Борисов остался весьма доволен. Особенно он отметил современное и даже новаторское видение планировки квартир.

– Поздравляю, Сергей Сергеевич! У вас отличные специалисты в городской архитектуре! Вот бы нам парочку таких парней в Москву!

– Это, товарищ Борисов, молодые специалисты, всего два года назад окончили наш университет, – вмешался главный архитектор.

– Какие талантливые ребята! Обязательно меня с ними познакомьте. Завтра же, с утра!

– Конечно!– первый секретарь открыл дверь служебной «Волги» и скомандовал шоферу: – На Революционную, в «Рога и копыта»!

Садясь в следующую машину, Сергей Сергеевич обратился к главному архитектору:

– Чувствую я, Петр Михайлович, улетят наши соколики в Москву. Там же в окрестностях Рублево-Успенского шоссе начинается грандиозное строительство. Элита возводит себе особняки! Нашим ребятам будет где развернуться!

Не прошло и месяца, как Евстигнееву и еще одному его однокурснику пришло приглашение в Москву, на новое место работы.

– Оленька! Начинает сбываться наша мечта! Через два дня еду в Москву, посмотрю, что за жилье нам предоставят. А через недельку и вы с Никушей подтягивайтесь! –Анатолий весь светился от счастья.– Представляешь, наша работа так понравилась москвичам, что они пригласили нас с Сашкой в Москву! Будем проектировать коттеджи для больших людей.

Ольга сидела в кресле и молчала. Головные боли снова вернулись, но эта радостная новость всё же, заставила её улыбнуться. Она медленно встала, подошла к мужу и обняла его.

– В Москве для тебя откроются большие перспективы. С твоим талантом и трудолюбием ты далеко пойдешь. Кстати, не забудь сразу узнать про садик для Вероники. Мне тоже пора выходить на работу. Не дело жене великого зодчего дома штаны просиживать.

Анатолий погладил жену по голове и чмокнул в макушку.

– Обязательно узнаю, зая. Что, опять голова болит? Ты давно у врача была?

– Да я к нему больше не ходила. Голова заболела только сегодня – наверное, на погоду. Вон видишь, снег собирается.

Анатолий глянул в окно. На улице и в самом деле было хмуро. Обычно зима в Ярославле умеренно холодная и умеренно снежная. Но в этот год морозы уже в конце ноября достигали минус тридцати, а порой и вовсе доходили до минус сорока.

– Что-то неладное творится в этом году с природой, – задумчиво произнес Евстигнеев. – За что-то она обиделась на людей.

Но происходящие перемены касались не только природы…

Июнь 1989 года. Москва.

Вот уже четыре месяца Анатолий не отходил от чертежного стола. Несмотря на то, что работодатель выделил ему персональный компьютер, основные чертежи он предпочитал по-прежнему делать от руки. Семья Евстигнеевых снимала скромную, по московским меркам, двухкомнатную квартирку в районе Крылатское, на Осеннем бульваре. Но им очень нравилось здесь. Всё необходимое рядом: и садик, и магазины, и медицинский центр. Да и до работы Анатолию было удобно добираться. Ольга пока не нашла себе работу по специальности, да и, правду сказать, не очень искала. Сначала она надеялась, что переезд в Москву прибавит ей сил, но её надеждам не суждено было сбыться. Слабость нарастала с каждым днем, тошнота прекращалась только по ночам, но ей на смену приходила давящая головная боль. Ольга похудела за это время килограммов на десять, не меньше. Глядя на себя в зеркало по утрам, она видела живую мумию. Каких нечеловеческих усилий ей стоило заниматься домашними делами! Она и не подозревала, что уже прошла точку невозврата…

Будильник разбудил Ольгу как обычно, в семь часов утра. «Господи! Когда же меня оставит в покое эта боль? Всё. Надо идти к врачу. Может, какое-нибудь новое лекарство выпишут. Вот отведу Нику в садик – и на обратном пути обязательно зайду в поликлинику». Ольга открыла дверцу кухонного шкафа и потянулась за кастрюлей. Яркая вспышка света и острая боль пронзили её мозг. Ольга рухнула на пол без сознания.

– Оль, всё в порядке? Что упало? – Анатолий брился в ванной, когда услышал шум.

– Папа, мама упала…

Испуганная дочка взяла отца за руку и потянула в сторону кухни.

– Оля, Оленька!– Анатолий кинулся к жене. Он хлопал её по щекам, тряс за плечи, брызгал водой на лицо – всё было бесполезно! Страх мерзким холодком пополз по его позвоночнику, ладони вспотели. Наконец его осенило: нужно вызвать неотложку! Он схватил телефон.

– Алло, скорая! Моя жена без сознания! Что? Упала на кухне. Крови нет… Дышит. Жду.

Отвечая на вопросы диспетчера, Анатолий впервые за то время, что они жили в Москве, внимательно посмотрел на свою жену. Как она похудела! Черные круги под глазами…

– Олюшка! Говорил же, сходи к врачу! Ничего, ничего… Сейчас приедет скорая, тебе помогут, и сразу станет легче…

Минут через двадцать раздался звонок в дверь. За то время Ольга так и не пришла в себя. Анатолий поспешил открыть дверь.

– Здравствуйте. Скорее, на кухню, пожалуйста.

Врач склонился над Ольгой, посветил фонариком ей в зрачки.

– Чем болеет Ваша жена?

– Особенно ничем. Вот только последние несколько лет у неё сильно болит голова. Она обращалась к врачу, кололи какие-то лекарства, пила периодически таблетки, вроде бы помогало.

– Раньше обмороки были?

– Нет, это первый раз.

– У Вашей жены клиника инсульта. Мы её госпитализируем, – сказал врач и послал медбрата за носилками.

Растерянный Анатолий прижимал к себе заплаканную дочку.

– Папа, а что с мамой? – из больших серых глаз ребенка текли слезки.

– Мама заболела, дочка. Сейчас доктор заберет её в больницу. Там маму полечат, она выздоровеет и скоро вернется домой. А мы с тобой сейчас будем собираться в садик. Хорошо? Не надо плакать.

Анатолий вытер слезки с лица дочери и повел её в комнату.

Отведя дочку в садик, он сразу направился на переговорный пункт. Ему повезло: теща была дома.

– Анна Сергеевна! Здравствуйте, это Анатолий.

– Толенька, здравствуй! Что-то вы давно не звонили. Как вы там живете?

– Анна Сергеевна, сегодня Олю забрали на скорой в больницу. Она утром упала в обморок. Вы не могли бы приехать к нам хотя бы на пару дней?

– Беда-то какая! Конечно, Толя, я приеду! Сегодня же вечером и буду. А что случилось с Олюшкой?

Анатолий помолчал несколько секунд, обдумывая, что ответить теще. Ничего не придумав, сказал, что знал:

– Врачи подозревают у неё инсульт.

– Что ты такое говоришь?! Толя! Какой инсульт? Она же совсем еще девочка! Всего-то двадцать четыре года!.. – далее речь женщины больше стала походить на причитания.

Анатолий решил быстро закончить тяжелый для всех разговор.

– Мы с Никой будем Вас ждать, приезжайте.

В этот день, чего раньше никогда не случалось, Анатолий уехал из офиса задолго до окончания рабочего дня. Сначала он собирался заехать к жене в больницу, потом забрать дочку из садика. Дорога до больницы занимала около двух часов. Ольгу госпитализировали в сороковую городскую больницу, что находится на противоположном конце Москвы. В дороге у Анатолия было время прийти в себя, задуматься о будущем. Со своей сумасшедшей мечтой и проектами сказочных дворцов он совсем перестал обращать внимание на любимую женщину. Сидя в вагоне метро, он впервые в жизни испытал панический страх – страх перед перспективой. Он вдруг очень отчетливо представил себе, что его Оленьки больше нет. Без неё терялся смысл его жизни! Под монотонный шум столичного метрополитена в памяти всплыли самые счастливые моменты его жизни: встреча в кафе с Ольгой, рождение дочери и её первые шаги, предложение работать в Москве… Горькое чувство вины острой болью пронзило сердце. Он так погрузился в свою работу, погнался за своей мечтой, что его любимые девочки не то, что отошли на второй план, а вообще исчезли из поля его зрения! Как он мог не заметить, что происходит с его Олей? Ну ничего… Как только Олечку выпишут из больницы, он сделает всё возможное и даже невозможное, чтобы она больше никогда не болела. Он построит для них красивый дом, у реки, где-нибудь вблизи от леса, и они будут жить там долго и счастливо…

– «ВДНХ», следующая станция – «Ботанический сад», – голос из репродуктора вернул Анатолия в действительность. Он стал пробираться к дверям. Выйдя из метро, вздохнул полной грудью, стараясь отогнать дурные мысли. Радуясь скорой встрече с любимой, он бодро зашагал по направлению к больнице.

Как только Евстигнеев вошел в приемное отделение, неприятный специфический запах резко ударил в нос. Он невольно поморщился и прикрыл рот и нос ладонью. Из окошка «Стол справок» на него смотрела не молодая, но миловидная женщина в белом халате и шапочке.

– Это дезинфицирующее средство так пахнет, – улыбаясь, объяснила она.

– Мерзкий запах, извините. Добрый день. Скажите, пожалуйста, где лежит Евстигнеева Ольга Николаевна? Вчера на скорой к вам привезли.

– Одну минутку, – женщина принялась листать большой журнал в поисках нужной записи. Наконец она нашла искомую фамилию и, подняв на Анатолия глаза, практически извиняясь, вымолвила:– Она в реанимации, но туда нельзя…

Резкий запах дезраствора вновь ударил Анатолию в нос. «Так пахнет смерть»,– мелькнуло в его голове.

– Вам плохо? Может, нашатырь? – медсестра,

Несмотря на свои внушительные габариты, шустро выпорхнула из-за стола и, схватив какой-то флакончик, вышла в коридор. Анатолий стоял, облокотившись на стену. Лицо его приобрело бело-серый цвет. Женщина сунула ему под нос ватку с нашатырным спиртом. Анатолий вздрогнул и посмотрел на женщину. Она пролепетала:

– Реанимация – это не морг. Там возвращают к жизни! Что ж Вы, голубчик, такой впечатлительный!..

– А у кого я могу узнать о состоянии моей жены? – с большим трудом выдавил из себя Евстигнеев.

– Это Вам к заведующему отделением надо. Прямо по коридору до конца. Там рядом с дверью звоночек. Позвоните, Вам откроют. Спросите Александра Николаевича, он заведующий.

Собрав все свои душевные и физические силы, Анатолий неуверенной походкой двинулся в указанном направлении.

Дверь ему открыла маленькая худенькая санитарка.

– Что Вы хотели?

– Мне нужен заведующий отделением реанимации, я по поводу Евстигнеевой.

– Александр Николаевич сейчас в своем кабинете. Вторая дверь направо.

Заведующим отделением оказался крепкого телосложения, уже лысеющий мужчина неопределенного возраста.

– Я по поводу жены, Евстигнеевой Ольги…

Не дав Анатолию договорить, врач жестом пригласил его сесть на стул напротив своего стола.

– Как мне к Вам обращаться? – очень мягко спросил врач. От его спокойного голоса Анатолию как-то сразу стало легче.

– Анатолий Сер… просто Анатолий. Я муж Евстигнеевой Ольги Николаевны. Что с ней?

– Анатолий Сергеевич,– бархатный баритон реаниматолога оказывал на молодого человека какое-то гипнотическое воздействие. От этого в его сознании очень четко отпечатывалось каждое сказанное врачом слово.– В настоящее время состояние Вашей супруги стабильное. Стабильно тяжелое. Она находится в искусственной коме – проще говоря, в глубоком медикаментозном сне. Дышит самостоятельно, сердечно-сосудистой недостаточности нет. Мы проводим все возможные обследования, чтобы установить диагноз. Вы должны нам помочь. Расскажите, чем болела Ваша жена. Может быть, перенесла черепно-мозговую травму?

– Нет-нет. Она никогда ничем серьезным не болела. Только после рождения дочери её стали мучить сильные головные боли, а в последнее время еще и тошнота – такая, что она практически ничего не ела.

– Головные боли в какое время суток? – уточнил доктор.

– Она просыпалась от боли часа в четыре утра.

– Значит, ночные. Что-то уже проясняется. Спасибо. Если Вам больше нечего добавить, тогда до свидания. Извините, меня ждут пациенты.

– Да, конечно. Скажите, а я могу завтра её навестить?

– Навестить – вряд ли. Вот Вам номер моего рабочего телефона, позвоните мне завтра, примерно в это же время.