День солнца

Рассказ поразил всех, в особенности Дениса, для него это было что-то нереальное, непостижимое. Он не до конца переварил суть истории, но был явно поражен. Он начинал понимать, что у каждого человека здесь есть за плечами ни один загадочный фрагмент их прошлой жизни.

– Я думаю дело не только в везении, просто твоя готовка должна была в этой жизни коснуться наших желудков, – добавил Майк, стараясь перевести рассказ в более добродушную сторону.

– Для вас мне гораздо приятнее это делать, – ответила Дина и стряхнула слезу с щеки, каждый раз струны её души содрогаются при этих воспоминаниях и, чтобы укрыться как-то от тревожащих мыслей, она отвлекалась вышиванием. Так утром появляются красиво вышитые скатерти, или именные салфетки, или на её старом платье красуется новый узор, – не будем о грустном, как прошло знакомство с заповедником у тебя Дениска?

Ден ненавидел, когда его называют Дениска, он сразу вспоминал свою тётку. Она всегда его так называла, при этом дёргая его щёки до посинения. Когда он начинал протестовать и требовать, чтобы она перестала так делать, та лишь хихикала в ответ и дразнила его ещё больше. А так как его тётя была частым гостем в их доме, эпизод повторялся вновь и вновь до тех пор, пока Ден просто не стал игнорировать её приезды, это обращение к нему вызывало в нём жуткую аллергию. Он хотел было огрызнутся, но вспомнив предыдущую историю, решил, что следует это сделать помягче.

– Ден, лучше просто Ден. По правде говоря, мне не очень нравится, когда работа граничит с самоубийством. Поэтому, если бы у меня тут был голос, я бы ни за что туда не вернулся.

Все переглянулись, работать в заповеднике тут было любимое дело. Для них эта была уникальная возможность быть ближе к природе, пообщаться с животными, понаблюдать за ними в их естественной среде. Даже Веда не выдержала словесный поток.

– Как так? У тебя даже слонята не вызвали симпатию? – спросила она с большим удивлением.

– Ты умеешь говорить? Я поражён, – ответил Ден. Он так привык к тому, что девушка почти незаметна, что даже не сразу отреагировал на незнакомый голос.

– Слова – это энергия. Пустой диалог – это бесполезная её трата. Я привыкла воздерживаться от лишний колебаний, – ответила Веда не глядя на Дена, будто в пустоту. Она говорила отрывисто и медленно. Кроме того её речь была настолько тихой, что только такая манера говорить позволяла собеседнику расслышать её фразы.

«Какая же странная эта девка», – подумал про себя Ден, он впервые всмотрелся в наружность Веды, хоть она всегда и любила носить длинные сарафаны, поверх которых была накинута рубашка или шаль, он, всё же, увидел на её запястье татуировку. «Значит не такой ты и одуванчик», – заметил парень. Он хотел поговорить с ней, ему казалось, что под внешней оболочкой скрывается совсем другая личность. У него было много друзей, и славился он тем, что мог найти подход к любому, если хотел. А хотел он лишь потому, что прежде чем начинать общаться с человеком, выяснял, кто он такой. Но Веда приступила к чаепитию, во время которого она всегда молчала, а сейчас тем более, давая понять, что с её стороны диалог закончен.

– Так тебе действительно не понравился заповедник? – с удивлением спросила Глория, всё это время она молча наблюдала за парнем и пришла к выводу, что он ещё внутренне агрессивен.

– Я же ответил, – огрызнулся Ден.

– В твоём случае тебе это не обязательно должно нравиться. Ты тут по другой причине. И завтра точно также я буду будить тебя в семь утра, – сказал Майк тоном не требующим возражений.

– Да я уже понял, – с огорченным вздохом ответил парень, – может у вас всё-таки есть алкоголь, он сделает меня храбрее?

– Храбрее тебя сделает осознание собственной мужественности, а ты пищишь совсем как девчонка, – сказал Майк, демонстративно осматривая Дена с ног до головы.

– Да пошёл ты! – фыркнул Ден и поспешил в дом, он не исключал того, что Майк может встать и надавать ему пендалей.

– Жду тебя утром мадам Жозефина, – закричал Майк ему вслед, на что Ден показал ему средний палец и проворно закрыл за собой дверь.

– Мальчишки в душе никогда не взрослеют, – сделала замечание Дина и, собрав стол, пошла на задний двор продолжать вышивание.

Веда тоже ушла на вечернюю випассану. Она медитировала каждый день, утром и вечером. Когда-то она была очень импульсивной девушкой с нотками агрессии. Взяв себя в руки и прийдя к самоанализу, она научилась внутренней сосредоточенности, а это привело её душу к спокойствию и гармонии. Она научилась слышать себя, и её голос сказал ей, какой стоит быть.

За столом остались Майк и Глория. Им было комфортно вдвоём, иногда даже молчание меж ними имело смысл.

– Сегодня я не совсем поняла, кто кого учит. Ты учишь парня стать взрослым, или он возвращает тебя в детство, – начала Глория свой диалог, они сидели друг напротив друга, так проще было смотреть в глаза и видеть реакцию собеседника.

– Да брось, просто давно не было в наших рядах других парней, да ещё и с придурью, я пока ещё только осваиваю технику, как его правильно обучить. Буду пробовать на нём, так сказать экспериментировать, – ответил Майк с улыбкой на лице, давая понять, что он благосклонен, – но, по правде говоря, он меня немного напрягает. Мы как будто разные особи разных видов оказавшиеся в одном вольере. И нам как-то нужно научиться выживать совместимы усилиями.

– Хочешь сказать, что в восемнадцать лет ты был намного осознаннее и с большим энтузиазмом занимался благотворительностью?

– Ты его защищаешь?

– Нет, я просто побуду в оппозиции. Хочу увидеть ситуацию с разных сторон, – ответила Глория.

– Лично я в восемнадцать лет строил планы как поступить в престижный университет без помощи родителей, занимаясь ежедневно дополнительными занятиями. Ну а в общем если брать да, парни в этом возрасте скорее думают, как склеить девчонок и что пить на вечеринке, но, прошу заметить, есть случаи, когда эти же парни параллельно учатся и умеют совмещать. Проблема в Дене та, что он ничего не хочет. Он пассивен. Прибавь сюда агрессию и избалованность и получится такой коктейль, от которого ещё неделю мутит, – заключил Майк с довольным видом.

– Что-то ты сегодня падок на метафоры. Я конечно не люблю обсуждать человека без его присутствия, но думаю он бы это не вывез. Смотри, у нас есть человек с проблемами, и как ты говоришь, с пассивностью. Есть две стороны медали, оставить его в покое, дать возможность процветать гниению его души и спокойно забыть об этом случае, когда он уедет. Мне уже тошно при этой мысли, надеюсь и тебе. Вторая сторона это – принять участие в его развитии, продвигать его на работы, дрессировать в нём систематичность и чувство долга. Да, первое время он будет брыкаться, возможно даже мы услышим о себе много неприятных вещей, но, по крайней мере, мы сделаем хоть что-то для его личности и, возможно, изменим его жизнь, – ответила Глория, при этом глаза её загадочно зажглись.

– Романтичная ты душа, Глори. В жизни далеко не всегда бывает счастливый конец. И не всегда чья-то жизнь это наше дело. Иногда не стоит принимать участие и менять ход вещей.

– Ты меня не переспоришь, – Глория привстала и с вызовом посмотрела Майку в глаза.

– Спокойнее женщина, присядь, я и не собирался. Что ты конкретно хочешь, чтобы я сделал?

– Прими участие. Я вижу, что ты хочешь забить. Постарайся дальше в том же духе принуждать его хоть к чему-то.

«Откуда она только всё знает», – подумал про себя Майк, который реально хотел завтра оставить юношу отсыпаться, если тот не встанет утром. «Ну я ж ему не нянька в конце концов», – мыслил Майк.

– Вот что ты пристала со своим «проектом», – тяжело вздохнул Майк.

– Спасибо Майк, – пробормотала Глория и триумфально встала из-за стола.

«И ничего же не сделаешь, тут ты бессилен, старина Майк, придётся повозиться с мальчишкой», – продолжал мыслить Майк, сидя один за столом и наблюдая как на небе начинают своё скопление миллионы звёзд. «Вас там великое множество, прекрасных и таинственных, мерцающих и блеклых звёзд, нас тут миллиарды самых разных людей, но может ли быть такое, что в таком густонаселённом мире, ты можешь сидеть один и испытывать одиночество?! Может быть в этом и кроется уникальность человечества, что несмотря на то, что мы все вместе, каждый из нас один», – вёл с собой диалог Майк, при этом откинувшись на скамейке и задрав ноги на стол, чтобы было удобнее всматриваться в бесконечную даль Вселенной.

В детстве он любил астрологию и, когда родители купили ему телескоп на день рождения, пропадал ночами на крыше дома, наблюдая за небесными явлениями. К тому моменту он уже знал, что телескоп изобрел Галилео Галилей, продолжая изучение трудов Иоганна Кеплера, Николая Коперника, Тихо Браге – учёного и астролога Дании. Маленький Майк умудрился даже отчасти понять «Начала» Исаака Ньютона, в котором заложены основы механики, физики и астрономии. Труд, который требует длительного изучения и подробной расшифровки. Родители не смогли в должной мере поощрить увлечения сына, поскольку оба были недалёкие, обычные работяги провинциального городка в штате Кентукки. В средней школе Майк стал понимать, чтобы серьёзно заниматься астрологией, нужны деньги, а для этого нужна работа. Так, постепенно, он забросил это занятие, поступив в техническую школу имени Джеймса Спиида в университете Луисвилла. От его детских увлечений осталась лишь привычка созерцать звёздное небо.

Как часто в нашем мире таланты зарываются под нужды бытия.

Глава IV

«Добродетель – это ангел, но ангел слепой, и, чтобы избрать путь, который приведёт её к желанной цели, она должна спрашивать совета у мудрости.»

Гораций

Рабочая неделя продолжалась, Ден всё также не желал просыпаться самостоятельно и Майку приходилось каждое утро выливать на него ковш холодной воды. После чего следовали истерики, оры, крики и перед самым выездом парень, наконец, выползал из дома и погружался в джип. Он умело приноровился дремать по дороге в заповедник и очень радовался этому часовому сну, которому уже не мешали дороги саванны, усеянные рытвинами и ямами, множеством кочек и пылью столбом. К животным он по-прежнему не подходил, ссылаясь на возможную аллергию. Майк не настаивал на этом, ему даже так было спокойнее, он воспринимал мальчугана, как досадный аксессуар. Пару раз он всё же попробовал взрасти в Дене симпатию к животным, дал потрогать ему маленького львёнка. Он взял этого очаровашку на руки, маленькие львята очень игривые и совсем безобидные, подошёл сзади к парню, который в это время сидел на веранде у Джека и рассматривал новые каталоги, аккуратно положил львёнка рядом на сидение, а когда тот запрыгнул на колени Дену, крикнул «мяу»! В то же время, парень с резкостью тигра, спрыгнул с дивана, перевернул стол и буквально ползком дал дёру в соседнюю комнату. Майк хохотал весь день с этого инцидента.

– Он же совсем маленький, попробуй накормить, вдруг тебе понравится? – уже после приступа хохота говорил Майк убегающему от него Дену, при этом держа ещё Львёнка в руках.

– Да отстань ты от меня живодёр, как ты не можешь понять, я абсолютно равнодушен к братьям вашим меньшим. АБСОЛЮТНО. И это невозможно исправить, особенно пихая мне под нос хищника! – кидал фразы в ответ убегающий Ден.

«Вот невменяемый», – подумал про себя Майк, и пошёл кормить бедного львёнка, который с выпученными глазами смотрел и не понимал, что здесь происходит.

На ужин Ден приходил последний, тогда, когда уже все разговоры были закончены, а еда остывала, но для него тихий ужин было преимуществом, он отпускал несколько вялых шуточек и отправлялся в свой уголок. Глория занималась своими делами и лишь изредка наблюдала за парнем, делала свои пометки в голове и с задумчивым видом гуляла вокруг хижины. Веда, как и прежде, проходила тенью мимо всех и почти не пересекалась с «новеньким», единственная, кто больше всех принимала в нём участие это Дина. У неё будто материнский инстинкт проснулся. Она убирала кровать Дена, застилала её и прибирала комнату (он, конечно же, никогда этого не делал и, если бы не старания этой женщины, его стол бы зарос пылью, а окна покрылись паутиной). Кроме того она старалась закинуть в его рюкзак что-нибудь вкусное на перекус и очень радовалась обнаружив, что всё съедено. Он знал, кто оставляет сытные заначки, но «спасибо» никогда не улетало в адрес Дины. Так и прошла эта неделя, прежде чем наступило воскресенье, день отдыха и релаксации.

Первая, по обыкновению, проснулась Глория, она с радостью встречала каждый день. Потом подтянулись все жители дома, кроме Дена, он планировал спать весь день.

– Какое же прекрасное утро, – отметил Майк, подтягиваясь на крыльце, – прекрасно оно ещё и тем, что мне не нужно никого будить и таскаться с капризной девчонкой.

– Я всё слышу, – сказала сидевшая в стороне Глория, которая мирно читала книгу в кресле-качалке, – ты уже испытываешь эмоции к нему, а ты ведь знаешь, что эмоция, неважно позитивная или негативная, уже есть проявление чувств.

– Тебе не кажется, что он болен? У него явно наблюдаются симптомы дисании, надеюсь это не заразно, – будто не слыша, что сказала Глория, ответил довольный Майк.

– Раньше я тоже любила спать до обеда, это лечится, нужны знания и ценность времени.

– Здорово подмечено, товарищ адвокат, – сказал Майк, у него было явно задорное настроение.

– Поехали лучше, не знала, что в тебе скрыт потенциал комика, не той дорожкой идёшь, начинающий Джордж Карлин.

– УУУУ, какие громкие имена мы знаем, где ты о нём слышала, я очень хотел попасть на его выступление «Зависая в Нью-Йорке», но тогда был ещё совсем мальчишкой, а родители сочли его выступления слишком нецензурными.

– Ты шутишь? Именно после этого выступления я стала интересоваться его творчеством и мне очень нравился его юмор. Я даже многое цитировала, – сказала удивлённая Глория, ей очень давно нравился жанр Stand Up, на досуге она частенько пересматривала видео комиков.

– Ну всё, решено, когда будет свободное время, я с удовольствием пересмотрю пару старых его выступлений.

– Замётано, вопрос теперь только в СВОБОДНОМ времени, – сказала со вздохом Глория, которой явно не хватало дополнительных пару часов в сутках.

Выходной день пролетает незаметно. Весь груз незавершенных дел за неделю падает на единственный выходной и поэтому, к его завершению, нередко возникает вопрос, а был ли он вообще?!

Ну вот уж все воскресные дела выполнены, впереди ужин и столь привычные посиделки у костра, но в воздухе однозначно витает дух неполноценности дня, вернее даже его краткосрочности. День был очень жарким и изнурительным, поработившим всю силу и энергию, к вечеру лень окружила даже самых заядлых трудоголиков.

Глория стояла в коридоре перед зеркалом, поправляя непослушную прядь своих роскошных русых волос. Последние лучи солнца сквозь ставни окон падали на её локоны, в этот момент напоминавшие созревшие колосья пшеницы. Глория одела белое льняное платье, которое очень выгодно подчеркивало её стройный силуэт. Она хотела добавить немного праздности в этот воскресный день и ей было жаль платьев, которые давно уже валялись без дела. В шортах ей было куда удобнее выполнять основную работу. Она улыбнулась своему отражению и отправилась было на веранду, как слух её отвлёк свист, доносившийся сзади. Обернувшись, она увидела взгляд Дена, скользивший по ней и оценивающий её формы. Не успев сделать ему замечание, Ден выхватил инициативу:

– У-ля-ля, какая горячая штучка. Я же говорил.

– Только твой взгляд способен узреть здесь нечто вызывающее. Как по мне – платье обычное и довольно комфортное в такую погоду, – заявила Глория, несколько смутившись и немного покраснев. Давно ей не приходилось чувствовать себя женщиной в полном смысле этого слова, она уж и забыла, что такое кокетство и комплименты. Хотя для неё такая поверхностная фраза Дена была скорее оскорблением достоинства. Она гордо повернула голову и зашагала к выходу.

– Тут платье не причём, – крикнул ей вслед Ден, ещё раз как следует её обсмотрев.

За ужином в сторону Глории выпало ещё несколько комплиментов, и вправду, она выглядела прекрасно и белый цвет ей очень шёл. Когда ребята начали, по обыкновению, петь песни, Ден явно почувствовал себя не в своей тарелке, он уже было собирался уходить, но понял, что в комнате ему явно веселье не светит. Он уныло сидел и пытался не нервничать при новых завываниях этого «хора». Вскоре собравшиеся сменили песенное настроение, оно пошло в более философское русло.

– Я никого не агитирую. Любая пища несёт в себе отрицательную и положительную энергетику, полученную в процессе её приготовления. Нельзя говорить о плюсах мяса, если перед этим животное было убито человеком. Страх невинного животного впитывается в каждую его молекулу. Такая пища несёт дисгармонию, человек не может жить в мире и согласии с самим собой, убивая ради ужина, – парировала Веда. В процессе диалога, кто-то невольно затронул тему прекрасно приготовленного мяса, которая перешла в споры о вегетарианстве, ярым приверженцем которого являлась Веда. Она была абсолютно спокойна, говорила в привычной своей манере, отрывисто и тихо. Так, как будто ей совсем нет никакого дела до чужого мнения.

– Ты ещё и вегетарианка? – спросил Ден, про себя ещё раз отметив, что это очень странная девушка с полным набором причуд.

– Кроме того, мясоедение приносит хаос в экологическую ситуацию планеты. Поголовье скота потребляет в пять раз больше зерна, чем население стран, для производства килограмма говядины требуется сто тысяч литров воды, а сколько лесов вырубается под пастбища и производства кормов? – продолжила Веда, но была прервана.

– Стой, но как же «Великий круговорот жизни»? Все мы звенья одной цепи. Наши предки на протяжении миллионов лет употребляли животную пищу, употребление животного белка – одна из причин того, что мы стали людьми разумными. Так утверждают антропологи. К тому же, мы разводим искусственно такое количество голов, для своего пропитания. Это конвейер, – отвечал Майк, он был яростным любителем споров и мяса, без которого вообще не представлял свой рацион.

– «Не убий», – так гласит Библия, – отрезала Веда.

– Майк, ты был хоть раз на охоте? – спросила Глория, она не знала, на какой стороне быть и существует ли здесь однозначная позиция, ведь она тоже ела мясо, но слова Веды были наполнены смыслом и явным состраданием ко всему земному.

– По правде говоря да, в детстве мы с отцом часто ездили на охоту. В нашем штате сезон охоты ждали с таким же трепетом, как и Рождество. Но я знаю, что те популяции, на которых мы охотились, были восстановлены в своём количестве, – ответил Майк, вспоминая, как они с отцом подготавливали ружья, брали палатки и на неделю уезжали в родные леса.

– И это он мне говорит кормить животных. Я был о тебе другого мнения, парень, – вставил Ден с явной издёвкой.

– Без твоих пяти копеек обойдёмся, – ответил Майк, грозно посмотрев на Дена. – сейчас, конечно же, я бы не стал охотиться, потому что люблю животных, но от мяса отказаться – это для меня неосуществимо.

– Добрый вечер, – все оглянулись, из сумрака ночи медленно приближалась знакомая фигура. Это был учитель, – о чём сей спор?

– Добрый вечер Ешэ, мы говорили о круговороте жизни, – ответила, вставая Глория. Они все вставали, когда приходил наставник. Так они выражали ему своё почтение. Вставал даже Ден, но делал он это непроизвольно, скорее потому, что встали все.

– И о том, стоит ли есть мясо, как я понял. Вы едите мясо? – спросил Ден без тени стеснения. Все удивлено вытаращились на парня, спросить вот так открыто учителя никто не дерзнул бы. Он уловил эти взгляды и недоуменно смотрел в ответ.

– Есть одна важная истина, повторяемая во всех мировых религиях: очень плохо придётся той капле, что за время своих земных скитаний набрала грязь. Плохо придётся, когда ей по законам мироздания настанет пора возвращаться обратно на небеса, – ответил Ешэ.

– Что-то я ничего не понял, – сказал Ден, почесав при этом затылок.

– Каждый человек – это капля, которая рано или поздно вернётся на небеса. Мы участвуем в круговороте всего земного, наш путь должен быть светлым, без насилия. Я не ем мясо, моя привычная пища – это чай и дзампа, – при этом учитель отхлебнул из чашки, которую подала ему Дина и кивнул в знак благодарности.

– Что такое дзампа? – не унимался Ден, он был рад поговорить с каким-то новым лицом, к тому же, старик вызывал в нём уважение, ему нравились его манеры и его рассказы, если, конечно, это не переходило в нравоучения. Он видел в этом нечто загадочное.

– Обжаренная мука из ячменя, приправленная солью и маслом, – ответила тихо Веда, такие элементарные вопросы учителю казались ей нестерпимым.

– Учитель, считаете ли вы, что всем обязательно нужно от этого отказаться? – спросила аккуратно Глория.

– Каждый самостоятельно должен выбрать свой путь в этом вопросе. Некоторым из своих последователей сам Будда разрешал есть мясо при условии, что животное не было убито ими самими или по их приказанию. Другим же по состоянию здоровья не рекомендуется полностью от этого отказываться. Я всегда на стороне человека и его выбора. Начиная путь духовного развития, многие решения приходят сами. Нельзя насильно заставить чему-либо следовать, – ответил Ешэ, его фразы звучали всегда так убедительно, что казалось, даже сверчки замолкали при его речах.

Споры смолкли, пришло время простым разговорам, взаимным любезностям и скромным шуткам. Ден опять поник, ему было скучно и неинтересно. Хотелось вырваться и шумно повеселиться. В голове он обдумывал разные планы и пропускал абсолютно все диалоги мимо ушей.

«Ладно, хрен с вами я поехал на эту работу, которая граничит с самоубийством, но должен же быть хоть какой-то выхлоп, какое-то маленькое удовольствие». – думал про себя Ден.

Пока шли эти мысленные дебаты, все потихоньку разбрелись, каждый хотел выспаться и настроиться лично на предстоящую неделю.

– Эй, ты идёшь, костёр давно потух, ты замёрзнешь, – окликнула его Глория.

– Да, сейчас, – ответил Ден.

В ночь с воскресенья на понедельник Глория часто не могла заснуть, она мысленно перебирала, что не успела закончить и, что предстоит завтра сделать. Эти мысли не покидали её, она не могла сомкнуть глаз и по привычке вышла на террасу глотнуть свежего воздуха. Она прошлась вдоль дома, как вдруг до неё донеслось подозрительное звучание. Она пошла на него и замерла, как вкопанная.

– Ты что тут делаешь? – спросила ошарашенная Глория, глядя на то, как Ден пытается угнать джип.

– Пожалуйста тише, я беру в долг это транспортное средство на пару часов. Верну в целости и сохранности, – ответил Ден, толкая джип чуть дальше, чтобы можно было бесшумнее его завести.

– Стой, ты что совсем из ума выжил, куда ты собрался? – мгновенно отогнав сон куда подальше спросила Глория с растерянным видом.

– Да, с тобой так просто не отделаешься. Послушай, мне нужно расслабиться, я уже выучил дорогу приблизительно, я поеду в город, немного отвисну и мигом обратно, – Ден подошёл к Глории положил руки ей на плечо и ободряюще похлопал.

– Откуда у тебя ключи? – она одернула его руки и начинала потихоньку закипать.

– Как же всё долго, я б уже полпути проделал. Я «отдолжил» у Майка, пока тот спал. Ещё прихватил ружьё, мало ли. Предугадывая твой вопрос – деньги у меня тоже есть, свои, остались ещё после приезда.

– Ты никуда не поедешь. Я пошла звать Майка.

– Стой, ну стой же, пожалуйста, – шёпотом кричал Ден, он обогнал её и взял за руку, она одернула руку, как от удара током. – Послушай, поехали со мной, если не доверяешь мне, я не смогу спокойно здесь жить без этого выдоха, мне реально нужно обнулиться. Поедем на пару часов, выпьем чего-нибудь и вернёмся, как в ни в чем не бывало. Никто даже не заметит.

– Жди меня здесь, мне нужно переодеться, – Сама не время тому, что говорит, ответила Глория. Она решила, что так он будет под присмотром и, что даже если сегодня она его остановит, он найдёт способ вырваться, но тогда она не сможет это проконтролировать и беды точно не миновать.

Быстро накинув джинсы и свитер, ночи тут были прохладные, она вылетела незаметно из дома, Ден уже откатил джип на достаточное расстояние, чтобы спокойно завести махину. Она прыгнула на переднее сидение и ещё какое-то время они ехали в полнейшей темноте по дороге, освещаемой разве что луной. Они не включали фар, чтобы свет не разбудил никого.

– Ты ненормальный. Больше так никогда не делай. Сегодня я даю тебе возможность немного оторваться, но впредь всегда советуйся со мной, – строго сказала Глория, всё ещё сердившаяся на Дена.

– Идёт. Ты знаешь какой-нибудь барчик по близости? – спросил Ден, он был полностью расслаблен, обрадовался возможности небольшого приключения, как никогда и даже тому, что с ним поехала Глория, ведь, по правде, он не знал, куда ехать.