Жена кузнеца. Роман

Сонька и сама ещё была ребёнком – ей было около 16 лет – её отдали замуж в тринадцать. Здесь, как я поняла, очень рано отдают девочек замуж, только начнутся «лунные дни» – её сразу отдают замуж. У меня волосы на голове шевелились от такого ужаса. Я как представлю, как здоровенный мужик решит себе ребёнка в жёны взять – так, наверное, убила бы его, и куда полиция только смотрит!

Стало темнеть, и я пошла накрывать стол к ужину. Надеюсь, хоть сегодня вернётся домой этот мой блудный муж. У меня при мысли о нём побежали мурашки по спине…

А вообще…

* * *

Как же я быстро забыла своего мужа Виктора, а ведь любила его сильно!

Мы познакомились на вечеринке – меня привела туда подруга. И я – как увидела его впервые там – сразу в него влюбилась. Как выяснилось впоследствии, он тогда не обратил на меня никакого внимания – была я там или нет – он даже позже не помнил об этом.

Я тогда целый год грезила о своём Викторе, засыпала и просыпалась с мыслью о нём!

Так продолжалось, пока мы не пошли на пикник, и там оказалось: у всех были пары, кроме меня и Виктора. У меня – понятно почему не было, а он прямо по дороге на пикник поругался со своей девушкой, и она не пошла с нами. Там он подошёл ко мне, и мы разговорились. Он ухаживал за мной весь вечер, а потом пошёл меня провожать домой. Мы провстречались год, я звонила ему каждый день.

Я сейчас вспоминаю и понимаю, что это я за ним бегала, как дурочка. Он видел, что очень нравится мне и пользовался этим. Он был моим первым мужчиной, и я другого на его месте даже не представляла.

Жизнь семейная покатилась под откос, когда я сделала аборт…

Я плакала, я хотела этого ребёнка, но Виктор просто не позволил мне его родить, сказал, что сначала нужно переехать от моих родителей, а потом – заводить детей.

А дальше…

Мне подруга говорила, что Виктор мне изменяет, но я не верила и ругалась с ней постоянно из-за этого. Детей мы больше не смогли завести, сколько не пробовали – не получалось, только и занимались тем, что зарабатывали деньги.

Мне стало грустно от этих воспоминаний…

Интересно, если я переспала с кузнецом – это считается изменой своему мужу?

Ведь отдаться другому мужчине у меня и мысли не было!

Тем более – я была без сознания…

И где мой муж? Почему он меня не ищет?

Значит, не нужна ему, и на душе стало больно от этой мысли. Как-то пусто прошла моя прошлая жизнь…

* * *

Я услышала, как перестал стучать молоток в кузне, но вот сердце моё начало стучать ещё сильнее. Я ждала: придёт ли Никита сегодня домой или опять будет ночевать где-то. Минуты для меня превратились в часы – он не шёл…

Ком подкатил к горлу, и я решила, что этому уж я измены никогда не прощу!

Тут я услышала шаги за дверью, и сердце моё готово было вырваться из груди.

Никита открыл дверь и вошёл в дом. Посмотрел на меня, но никаких эмоций в его взгляде я не прочитала. Сел за стол и молча стал есть.

Я не могла сидеть рядом с ним. Где-то в области солнечного сплетения ныло какое-то предчувствие, и я старалась его заглушить какой-нибудь работой. Я чувствовала его взгляд на своей спине, и от этого волна мурашек пробегала по мне от пяток и до затылка.

После ужина он так же молча разделся и пошёл спать.

Я же боялась идти в кровать. Не зная, чем ещё себя занять, я уже перемыла всю посуду, вытерла её насухо так, что она скрипела, несколько раз поровняла скатерть на столе.

Но деваться было не куда, и я пошла к кровати. Я нервничала так, как будто меня ждёт первая брачная ночь. Я разделась и в ночнушке легла на край кровати.

Кровать скрипнула, и я почувствовала у себя на талии его руку. Кузнец обнял меня и пододвинул к себе. Сердце чуть не выпрыгнуло, а мурашки рванули по моему телу в поисках места, где можно спрятаться. Горячие волны от близости кузница поднимались по всему телу.

Он прижал меня к себе, зарылся в мои волосы лицом, и я задохнулась от волны счастья, накрывшей меня с головой.

Глава 11

Я затаилась и ждала…

Рука кузнеца погладила мою ногу, погладила колено и медленно начала гладить бедро. Волны ощущений разбегались по всему телу. Это было похоже на пытку, которая не кончится никогда.

Он повернул меня на спину, и я увидела его глаза. Я растворилась в этих глазах и утонула в их глубине. Он смотрел, и меня охватывала дрожь от желания покориться ему.

Я протянула руку к его затылку, зарылась в его волосах и наклонила к себе, чтобы поцеловать. А когда он ответил, то в моих глазах всё потемнело – я хотела ещё и ещё. Хотела так, как припасть к источнику воды для путника, страдающего от жажды.

Дальше мне сорвало голову…

Мозг взорвался огнями, по телу пошли горячие волны желания, и я услышала, как трещит моя ночнушка под его руками. Он гладил и целовал моё тело, а я с ума сходила от его поцелуев, я выгибалась ему навстречу и прижимала к себе его тело. Я теряла голову от прикосновений его рук и губ.

Потом он взял меня за бедро и подмял моё тело под себя. И мне нравился этот плен, его рука сжала мою кисть, он прижал ко мне ногу, и я поняла, что схожу с ума от его запаха, от его рук и хочу продолжения.

Я выгнулась навстречу и впилась в его спину ногтями. Он целовал мою шею, плечи, чем доводил меня до сумасшествия. Всё было как в тумане, я не помнила: ни где я, ни кто я…

Разум мой помутился, и дальше всё завертелось в бесконечном удовольствии и наслаждении. Тела наши сплелись в одно целое. Я принадлежала этому мужчине, а он принадлежал мне. Мне казалось, что время остановилось. Я впивалась ему в спину, прижимала его к себе, я хотела полностью в нём раствориться и слиться с ним.

Его большой палец руки гладила моё лицо и губы. Он прижимал меня всё сильнее и сильнее, пока нас не накрыла лавина удовольствия, которая перешла во взрыв эмоций и освобождение.

Я уткнулась ему в плечо, а он очень нежно целовал мою шею, лаская меня за ухом. Я боялась открыть глаза и посмотреть на него, мне почему-то было стыдно за то удовольствие, которое я сейчас получила. За ту страсть, которую я не смогла скрыть, и которая меня полностью поглотила рядом с этим мужчиной.

Тут Никита перевернулся на спину и увлёк меня за собой. Я легла к нему на грудь и закрыла глаза от умиротворения и удовольствия. Я дышала им, гладила его щёку и губы, и мне хотелось быть здесь с ним вечно, и чтобы утро не наступало. Он брал мою руку, целуя запястье и ладонь, и меня накрывала такая волна счастья, что это сложно описать…

Уснула я безмятежным сном, мне снилась маленькая девочка с карими глазами – как у Никиты – она смеялась и убегала от меня по полянке с ромашками. А я бежала за ней и пыталась её поймать…

* * *

Утром я проснулась не от грохота горшками Лизы, а от того, что кто-то целует мне спину и гладит моё бедро. Я улыбнулась и сказала:

– Ещё…

Никита тихонько зарычал, перевернул меня на спину и повторил пытку – как было этой ночью…

Когда наши объятия разомкнулись, и мы молча лежали уставшие и счастливые, мой муж взял моё лицо в руки, поцеловал мои глаза, щёки, лоб и губы, накрыл одеялом и прошептал:

– Спи, душа моя! – поднялся и ушёл.

А я, подмяв под себя одеяло, даже не заметила, как снова уснула…

Проснулась я поздно. У меня было прекрасное настроение, я готова была летать.

Я взяла чугунок с печки с горячей водой и побежала в купальню. Когда вернулась – никого из своих девочек не обнаружила, Мишутки тоже не было.

На столе, накрытая рушником, стояла остывшая каша. Видно, я очень долго спала.

Я поела кашу и пошла к Никите…

Возле кузни, на сене, накрытом покрывалом, играл Мишутка. Никита работал в кузне.

Я подошла к нему и погладила его по спине. Он обернулся ко мне, схватил меня в охапку и стал целовать. Этот плен мне нравился, и совсем не хотелось из него вырываться.

– Соскучилась? – прошептал он мне в губы.

Я махнула головой и посмотрела ему в глаза. Мне просто хотелось вот так стоять рядом с ним и смотреть, как он работает.

– Где Сонька с Лизой? – спросила я.

– Они пошли за ягодами.

– Тебе Мишутка не мешает? Я хочу стирку устроить.

– Тогда посиди с ним, я наношу тебе воды.

– Спасибо… – я хотела сказать: «Любимый», – но замялась и не поверила сама себе.

Сердце сразу испугалось, что он меня не любит, а я пока не знаю, люблю его или просто привыкаю к нему. Мне хорошо с ним, но…

Очень много – «но»….

Я села к Мишутке, погладила его по голове и поцеловала в макушку. Никита пошёл наливать воду в кадушки. Наверное, где-то в глубине души я мечтала о таком тихом семейном счастье…

Я сидела с Мишуткой, смотрела на реку, на поля за деревней и наслаждалась этим видом. Видно было, как во дворе у кого-то бегают дети, изображая коней. Кто-то телегу ремонтирует, столяр вёдра и кадушки делает…

Люди жили своей жизнью и не знали, что можно жить по-другому: бежать со стаканчиком кофе на работу, зарабатывать деньги, «стуча по клавиатуре»…

Здесь же жизнь как бы остановилась, она текла медленно и размерено, и в этом была её прелесть и очарование…

Здесь не нужно было выглядеть лучше, респектабельнее, дороже, круче…

Здесь никому не нужны были дешёвые понты и крутые смартфоны…

Да, здесь жители тоже стремились улучшить свою жизнь, но основные блага делились примерно одинаково для каждого подворья: где-то каждый дом получал одинаковое количество мешков зерна, одинаковое количество дров и сена. Жизнь в этой деревне была в этом плане честнее и чище, чем в мире, где каждый – сам за себя, где человек человеку – волк.

Я не видела у них церкви – хотя у Никиты висит образ Богородицы над столом – и не понимала: как и во что верят эти люди. Они не вспоминают Бога, а у них Светлые и Тёмные духи. И Светлый Сад очень похож на наш Рай.

От раздумий я очнулась, когда Никита погладил меня по плечам и поцеловал в макушку.

– Всё готово, моя душа! Мишутку можешь оставить мне, я за ним пригляжу, – при этих словах он поднял Мишутку и стал его подкидывать к небу.

Ребёнок, не выпуская пальчик изо рта, улыбался ему, радовался и не спускал с него своих глаз. Никита ему подмигнул и пошёл в кузню.

Я поставила на улице на скамью большое длинное корыто и стала носить туда подогретую воду. Рядом стояло другое корыто – чтобы полоскать. Я помню, в фильмах женщины в старину полоскали бельё в реках – и здесь я видела то же самое – но я пока не решалась идти к реке для стирки.

Когда я уже заканчивала стирать, во двор вошёл староста и сказал:

– Завтра утром все собираемся на сенокос. Ты в нашей деревне – новая хозяйка, поэтому тебе и говорю, чтобы знала!

– А где собираемся?

– В поле. Увидишь утром, куда бабы пойдут – туда и вы с Лизкой и Сонькой идите.

– Хорошо, поняла.

Как только староста ушёл, вернулись мои девчонки с коробами за плечами и корзинами в руках. И оставшуюся половину дня мы перебирали ягоду, под песни Соньки и Лизки. Как же они душевно поют свои местные песни со своим говором и распевами…

Я когда-то в детстве слышала от бабушки песню на украинском языке:

Несе Галя воду,Коромисло гнеться,За нею Іванко,Як барвінок, в"ється.Галю ж моя Галю,Дай води напиться,Ти така хороша —Дай хоч подивиться!Вода у криниці,Піди тай напийся,Як буду в садочку —Прийди подивися.

Я сейчас слушала своих девочек, а сама была там, возле своей бабули, и смотрела, как она плела косы из лука и чеснока и напевала эти песни. И так на душе стало тепло, и запахло хлебом и молоком из моего детства…

Потом мы рассыпали принесённые ягоды на поддоны для сушки. Вечер был тёплый и душевный, я вернулась в воспоминаниях в детство, к себе домой, и очень заскучала по родным, которых больше со мной нет…

Потом мы напекли пирогов с ягодами и заварили чай из ромашки и липы, что нам дала соседка Доня.

Я пыталась разобраться с шерстью, хотела сделать нити для вязания, ведь я очень хорошо вязала, спасибо моей бабуле, она меня замуж готовила и учила всему, что, по её мнению, может мне пригодится во взрослой жизни. Под песни мы крутили нитки и скручивали их в клубки.

Девчонкам нравилась наша работа, им интересно было: и что можно из этой верёвочки сделать, и зачем они мне нужны.

А я…

Я с нетерпением ждала ночи, я ждала Никиту!

Глава 12

Утром меня разбудила Лиза.

– Вставай, ты забыла, что нам на покос идти?

– Ах, да! – проговорила я, оглядываясь по сторонам, но кузнеца уже не было в кровати.

Я вспомнила ночь…

Ах, как сладко быть замужем!

С Виктором я не испытывала такого удовольствия, и мне почему-то стало стыдно за это.

Как я теперь вернусь к своему мужу, как я жить смогу с ним?

Сердце отозвалось болью, и я испытала горечь от мысли, что мне придётся расстаться с кузнецом…

Я вздохнула и пошла собираться на сенокос. Не понимаю, что я буду там делать, я никогда не ходила на сенокос, теоретически я понимала, что там делают и для чего, но в жизни я этим никогда не занималась.

Лизка нам раздала деревянные грабли, мне на пояс повязала в платок Мишутку, а Соньке надела короб с покрывалом и едой для нас. Там были варёные яйца, хлеб и крынка молока.

Мы пошли за женщинами в поле. Пока шли по полю, я рассматривала посадки зерновых. Они ещё были тонкие и зелёные, но, наверное, скоро появятся колоски и заколосится рожь да пшеница.

Я думала, что мне придётся косить траву на сено – этого я делать не умела и даже не представляла, как буду выкручиваться – но всё было прозаичнее: нам нужно было раструсить сено и после обеда перевернуть его для того, чтобы подсохло.

Когда мы пришли, трава была уже скошена и лежала ровными рядками, которые уходили далеко к горизонту.

Через несколько часов работы руки заболели и спину ломило, но мы не останавливались, я работала ближе к лесу, потому что мне нужно было периодически переносить Мишутку к следующему месту. Иногда я посылала Лизку – мне казалось, что уж если я устала, то Лизка – и подавно, но она не подавала виду. Стойкая девчонка!

– Лиз, а почему только женщины на поле, а мужики где? – спросила я во время небольшого перерыва.

– Лада, мы с тобой позже вышли и еле работаем, а то ты уже видела бы их спины впереди. Но скоро они уже уйдут, чтобы вечером опять косить.

– Ещё и вечером! – удивилась я вслух, а про себя подумала: «Это какая-та изощрённая пытка… Давно пора трактор в этой деревне завести, а то с такими масштабами нам не справиться. Это ж надо! На всю деревню сено запасти!».

Мне казалось, что поле и до вечера не закончится, и нам троим тут конец и придёт. Но тут я увидела, что к нам на поле идут женщины из нашей деревни – как я поняла, идут помогать нам с сеном. Я увидела там соседку Доню и ещё троих, но тех я не знала.

– Спасибо вам! – я улыбнулась Доне и остальным женщинам, когда они подошли.

– Ладно, что тут такого! Мы же видим, что вам нужна помощь! – ответила Доня за всех.

Потом мы все сидели в тени деревьев, отдыхали и обедали…

– Лада, Сонька сказала, что ты готовишь какие-то блюда интересные. Ты нас научишь? – спросила соседка.

– Конечно, Доня. Мне не жалко, тем более что все мужики любят вкусно покушать. Как говорится: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок!», – и я засмеялась.

Но мои соседи и девчонки не смеялись, наоборот – смотрели на меня как-то странно.

– А зачем нам его сердце? – спросила Лиза, видимо, высказывая общее мнение. – И что это такое? Сердце?

– Ой, как всё запущено у вас! – пробормотала я и пустилась в объяснения. – Доня, вот ты любишь своего мужа?

– Любишь? Это как? – вопросом на вопрос ответила соседка, чем вогнала меня чуть ли не в ступор.

– Как тебе объяснить… – всё же не сдавалась я. – Ну… Это когда у тебя всё внутри загорается при виде мужа, и тебе хочется ему делать хорошее и приятное. Когда ты ему всё с радостью делаешь… Так-то вот…

– Не знаю… – после длительного раздумья ответила Доня. – Я всегда хочу ему приятно делать. Меня мама так воспитала, что мужу нужно делать хорошо, и он тебя не побьёт, и баловать тебя будет, и платок новый купит, и сапожки новые!

Тут я вздохнула и поняла, что деревенские женщины даже не знают, что такое любить.

– Хорошо, а баловать ему тебя нравится? – решила я зайти с другого конца.

– Ну… – протянула женщина. – Когда он стал моим мужем – вроде как меня баловал, а теперь… Нет, не балует. – загрустила Доня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.