Неуловимый Гасги

Подсмотрела фотографии следов ранее оговариваемой ими обуви – это были кеды сорок второго и сорок четвертого размеров. Увидела надпись бренда “Массимо Ренне”. Знала – стоят они нехило.

– Ничего. Слепая зона ж, – сказал Вэн, взял свой бокал и убрав трубочку, осушил его в три глотка, после этого захрустел льдом со дна. И замечая наши косые взгляды, пояснил – что?.. Сушняк замучил.

– Значит, нужно смотреть с камер регистраций у автомобилей на парковке, – невозмутимо произнес Марка, снова привлекая его внимание к делу. – Нужно найти их владельцев. Спроси у охранника, чьи машины стояли в ту ночь, в предполагаемое время преступления. Достань мне запись.

– Понял, – кивнул посерьезневший адвокат.

– Есть что еще у тебя? – уточнил Марк так, словно желал скорее избавиться от него.

– Пока нет. Ладно, я спущусь вниз. Спасибо, за коктейль, Ясана, – вставая, тот подмигнул и не преминул снова съязвить – классные у тебя ножки.

– Вэн! – детектив смерил его грозным взглядом.

– Ухожу, уже ухожу, – примирительно поднял тот руки – оставляю вас наедине…и почему я должен делать его работу? – буркнул он, уже отвернувшись, и зашагал к двери в прихожей.

– Я все слышал! – не остался в долгу Марк, затем поймал мой взгляд, и мы одновременно усмехнулись.

Ну вот, снова остались наедине. Мне снова неуютно.

– Я побуду тут у тебя какое-то время? – отчего-то с хрипотцой спросил детектив и поднял на меня глаза.

Его взгляд изменился, стал теплее. И лицо сделалось таким безмятежным, домашним что-ли?

Мне не довелось познать, какими бывают парни рядом с девушкой, когда живут с ней долгое время. Но сейчас меня охватило именно это странное ощущение. Возможно, от того, что он сам вел себя непринужденно и легко со мной. Потому я успокоилась.

К тому же, он был решительно настроен вытащить меня из этой передряги. И я верила, он сделает это.

Правда, смущала эта чрезмерная забота. Уж не тому ли причина – совместная ночь в пабе и искра, возникшая между нами.

И все благодаря Дженни. Уже мертвой Дженни…

В голове всплыли воспоминания счастливого лица подруги и то, как она вела пьяные игры, смогла зажечь толпу. Глаза наполнились слезами, в горле застрял тугой комок.

Так, нужно успокоиться, вдохнуть поглубже. Но выдох получился прерывистым.

До того успев вернуть внимание к бумагам, детектив обернулся. Наверное, услышал.

– Ты чего покраснела? Ты, что, плачешь? – обеспокоился он, тут же развернулся и обхватил мое лицо ладонями, принялся стирать накатившие слезинки большими пальцами.

– Она…она… она была… для меня все-е-е-м! – произнесла изменившимся голосом, сейчас не в силах сдержать спазм готовящегося вырваться рыдания, скривилась в лице.

– Я знаю, знаю, тш-ш-ш… – Марк убрал руки с лица и обвив ими плечи, крепко прижал к себе, принялся раскачивать в стороны как маленькую, гладить по волосам.

Мы продолжили так сидеть, пока я не перестала трястись от плача. Когда успокоилась и дыхание стало ровным, он чуть отстранился, глядя в глаза, пообещал:

– Мы переживем это вместе. Я и ты, Ясана.

– Пожалуйста, не уходи, – попросила неожиданно для самой себя – останься сегодня со мной. Пожалуйста, – говоря это, опустила голову ему на грудь, прижалась, сомкнула руки на спине.

– Ясана… – выдохнул тот с присвистом. Внезапно его телефон на столе завибрировал. Я отпустила руки, позволив взять телефон и взглянуть имя звонившего. Им оказался Дейв. – Интересно, зачем он мне звонит? – вслух удивился Марк, – извини, я отойду, – погладил по волосам и поднявшись с дивана, принял вызов, ушел на кухню, взял чистый стакан, налил туда воды. Наверное мне.

Вернулся, чтобы вручить его мне. Поймал взгляд, бросил в трубку:

– Погоди, – завел руку с телефоном за спину.

Продолжив смотреть в глаза, наклонился, ухватился пальцами за подбородок, раздвинул мои губы языком.

И чего такая внезапная нежность?

Он отстранился, а я так и осталась смотреть на него, опешив. Он снова отошел, как ни в чем не бывало. Странный какой.

Надеюсь, Дейв Гасги не собирался рассказывать о том, что произошло. Хотя, зачем ему это? Не знаю почему, но мысли возникли именно эти. Воспоминание о минувшей ночи только вызвали раздражение.

Я разозлилась, опять чувствуя, как краснею. Наверное, пора бы разобраться в окружающих меня мужчинах.

Дейв и раньше злил, а теперь бесил по страшной силе. Тупая, самолюбивая гора мышц и только. Не понимаю, как дошло до постели.

С Марком все наоборот – к нему тянуло, причем осознанно. И не только из-за колоритной внешности и умения страстно зачитывать рэп. Что-то было… Что-то большее.

Господи, о чем я думаю? Больно им нужна! Дело закроют, и они обо мне забудут.

До некоторых пор я верила в судьбу в отношении мужчины. Считала, что Вуди мне предназначен. И если выйду за него замуж, буду жить счастливо. Но, ведь, вот как вышло…

Наверное, виновата сама. Не понимаю, в какой момент все пошло наперекосяк? Ну, конечно! Ни у кого не бывает гладко. Когда нибудь да наступает черная полоса. Для меня это окончательный уход Вуди к Дженни, полгода страданий из-за их предательства и год без единого мужчины. Да, что там! Я почти стала мужененавистницей.

А затем смерть Вуди и Дженни. И вот это все…

Мой детектив – случайный парень из клуба. А бывший одноклассник, которого я считала тюней, из-за чего до сих пор очень стыдно, на время становится моим телохранителем. И теперь, после его перевоплощения, хоть и не признаю, но посчитала его красавчиком. Реакция была соответствующая.

А он этим нагло воспользовался. Взял и завалил в постель при первой возможности. И тюня бесхребетная теперь я.

Так что же, вернее, кто виноват в том, что все повернулось так? Был ли у меня иной выбор? И обвинили бы меня в двойном убийстве? И какого черта Вуди тогда поперся к Дженни? Кому надо так изгаляться надо мной? Кто мог знать о нашем любовном треугольнике?

Слишком много вопросов. И на большинство ответов нет.

Нет, я не верю в совпадения. Так не бывает. Просто не бывает.

Картина того вечера снова предстала перед глазами. Прикрытое кепкой лицо парня, следившего за нами. Отключение электричества в квартале. Пропущенные звонки Дженни. Я подаю сигнал в окно кухни у подруги в надежде на отклик.

Снова парень в кепке – он на крыше нашего дома. Тот же или нет – не знаю. Сбрасывает в водопроводный люк что-то громоздкое, перевязанное веревками.

А на следующий день я вижу мертвую подругу и расчерченное имя Вуди на ее лбу. А самого его вытаскивают из того люка.

Все вокруг думают, что я наняла киллера. Даже начальство.

Внезапно осенило: а, может, это вернувшийся Дейв все подстроил? Он мог? Может, он психопат и мстит за прошлое?

Чер-р-рт…Марк и Дейв… как эти двое стали друзьями?

Откуда такие нелепые мысли? Во всяком случае я все выясню с Марком или без. С ним тоже надо быть на страже. Возможно, я не права насчет него. Но он тоже странный. Вся ситуация очень странная.

Вот, почему он никогда не говорит при мне по телефону и постоянно отходит?

Поэтому с разными мужчинами нужно вести себя по разному. Да, я – параноик. А еще я принципиальная и упоротая. Хотя, именно по этой причине сама виновата в произошедшем. Желала счастья подруге больше, чем себе. Но сама тут же подставилась Вуди, чтобы разоблачить его. Исход – они расстались.

Но почему в последний момент он пришел к ней? Этого я уже никогда не узнаю.

Я не стала говорить об этом нюансе ни Марку, ни Вэну. И никому не скажу.

Марк вернулся после телефонного разговора с Дейвом, опустился рядом на диван. Чему то безмятежно улыбался. А когда взглянул на меня вдруг спросил:

– Что, наш геркулес тебя напугал?

– Почему ты спрашиваешь? – я удивилась от резкого перехода на тему Дейва.

– Ну, по тебе заметно было вчера. Но, кажется, вы успели подружиться.

– С чего это? – моему изумлению не было предела. – Ты ушел, и я отправилась спать, – соврала наглым, бессовестным образом.

– Ну, мне вчера показалась странной твоя реакция, когда он пришел. Ты так переменилась в лице. Вот и подумал, что ты могла его испугаться.

Вот так дела! А Марк чересчур наблюдательный. Я поспешно натянула улыбку, пояснила:

– Не переношу крупногабаритных парней. Просто мне его лицо показалось знакомым, вот и все.

– Правда? – детектив очень заинтересовался, и я подумала – зря ляпнула. Но он продолжил улыбаться и закидывать вопросами – ты разговаривала с ним? Узнала, были знакомы или нет?

Я закатила глаза, парировала с улыбкой:

– Уж не знаю, что ты там надумал, сомневаюсь, что он также хорош в рэпе, как ты. И у меня слабость к этой музыке и ее исполнителям. А твое исполнение мне очень понравилось.

– Увлекаюсь сочинением иногда, ничего не могу с собой поделать, – блеснул взглядом, посерьезнел, перестал улыбаться. – Говоришь, слабость, к таким, как я? И много рэперов у тебя было?

Удивилась, поднесла стакан с водой ко рту, сделала два глотка, потом призналась:

– Нет, но повезло именно с тобой.

На это он удовлетворенно хмыкнул.

Сейчас предприняла попытку дотронуться до его лица рукой, но он не шелохнулся, оставшись во взгляде холодным. Что это? Почему ведет себя подобно самовлюбленному Дейву? И чем я его успела обидеть?

– Одно не пойму… Если я тебе нравлюсь, почему ты тогда убежала после ночи со мной? Все хотел спросить, не представлялось возможности. И я все еще помню, что ты тогда сказала… что я совсем не в твоем вкусе.

Ну, почему, почему он опять напоминает мне? Я же извинилась и призналась ему в симпатии. Как теперь сгладить возникшую неловкость? Снова извиниться?

– Прости. Все ошибаются. И я не исключение, – я опустила голову и сосредоточенно засмотрелась на свои ноги.

Из-за наивного оправдания, почувствовала себя маленькой девочкой перед родителем.

– Как думаешь, повстречайся мы при других обстоятельствах, ты бы заговорила со мной? Вспомнила б меня? Или прошла мимо?

– Ма-арк, – взмолилась я – зачем…зачем ты спрашиваешь? – сейчас у меня не выходит надеть маску и врать. Хотя в другой раз с легкостью бы это сделала. – Я не уверена. Я год к себе никого не подпускала. Ты мой любовник за долгое время, понимаешь?

Опять наглая ложь! Еще Дейв, который зачем-то предложил заниматься этим время от времени. Вспомнив об этом, я едва удержалась от того, чтобы не закусить нижнюю губу в волнении.

– Любовник? – усмехнулся Марк – Громко сказано, но мне приятно, спасибо, – наконец улыбнулся и вернул мне прежний теплый взгляд. – А если я предложу тебе встречаться, согласишься? – неожиданно добавил он.

Лицо запылало от такого заявления. Мне не по себе. В чем подвох? Почему такой напор? Мы знакомы всего несколько дней.

Я отказывала многим мужчинам на работе, поддерживала с ними лишь легкий флирт. Но теперь у меня нет работы и коллег, кому бы я нравилась.

Появился Марк со своей своеобразной внешностью. Сейчас он первый мужчина, который на полном серьезе предлагает мне отношения.

– Рядом с тобой мне очень комфортно и я вижу в тебе родственную душу, но… – при этом “но” лицо детектива напряглось.

– Но?..

– Не думаешь, что это поспешное решение? Ты мне симпатичен, вызываешь исключительно теплые чувства, Марк. Честно, я не представляю, каково это по-настоящему встречаться с кем-либо. И дело не в тебе. Знаешь ведь, у меня был плохой пример.

– Ты о Вуди? Забудь уже о нем! Поверить не могу, что так долго можно сходить с ума по одному мужчине. Хотя, с другой стороны – ты неискушенная, и мне это нравится.

– Ма-а-арк. Дай мне время. Хорошо? – я подняла на него замученный взгляд и снова предприняла попытку огладить его щеку.

На этот раз он перехватил мою ладонь и поцеловав в нее:

– Ну, конечно. Извини меня. С тобой я сам не свой. Наверное, ты и вправду меня сильно волнуешь.

Мне было лестно услышать это. Но сперва я разберусь со своей судимостью. Меня утомил этот разговор и лучше бы мне оставить Марка наедине в своих раздумьях: пускай лучше сосредоточится на бумажках.

– Я, пожалуй, пойду спать, – извиняющееся взглянула, поднялась с дивана.

– Да, конечно иди. Выглядишь уставшей, – кивнул он, и я в ответ выдавила улыбку.

– А, вообще, ты обещал, достанешь для меня все, помнишь? – задержавшись, я обернулась, улыбнулась – можно мне тренажер?

– Ах, да, – спохватился детектив – хорошо. Я все устрою, – он подмигнул, и потом я нырнула в полумрак коридора, скрылась в спальне.

***

Мне приснился кошмар. Будто в тот вечер в пабе перед убийством Дженни я сидела не рядом с Марком, а с Дейвом. Будто это он гладил меня по волосам, ласкал плечи. Будто в ту ночь я переспала с ним и на утро никуда не убегала, оставшись встретить с ним рассвет. Приснился парень в кепке, который наблюдал за нами в пабе и вроде даже веселился с нами в тот вечер.

Кто он? Кто этот парень?

В последний момент перед тем, как я открыла глаза и окончательно проснулась, сознание материализовало улыбку незнакомца, прочно засевшую в моей памяти. Глаза его по прежнему скрывала кепка, но я чувствовала, что он смотрел именно на меня. И улыбка его мне показалась нехорошей.

Я резко распахнула глаза, соскочила с кровати, намереваясь направиться в ванную. Вспомнила – в гостиной оставался Марк. Метнулась туда.

К моему удивлению он уже стоял в прихожей и готовился уйти, а Дейв – закрывать за ним дверь. Какого черта?

– Ох, ты проснулась? – детектив улыбнулся и тут же предупредил – мне нужно уйти. Думаю, скучать не будешь, да? – не дождавшись ответа, развернулся и ушел. Странный.

А я осталась стоять, замерев у кухни и не зная, как реагировать на двоякое высказывание.

Самодовольный собой, или мне опять показалось, Дейв взглянул на меня, расплылся в улыбке, произнес:

– Ну, скучать я тебе точно не дам, – махнул в сторону гостиной – глянь, что я тебе привез.

Я только сейчас обратила внимание, они сделали перестановку. Диван с журнальным столиком был подвинут к окнам, а ровно посередине между стеллажом красовался многофункциональный домашний тренажер. Знаете, на которых можно и спину качать и пресс, и бицепсы. Да что там, он даже включал в себя беговую дорожку.

– Вот так сюрприз! – искренне удивилась я.

– Вот, да. Привез из дома, чтобы только ты не ныла.

– От сердца оторвал? – не хотела язвить, оно само.

– Как-нибудь переживу, ничего, – продолжив улыбаться, Дейв закусил нижнюю губу. – Я себе гантели привез. Тоже не хочу скучать, – кивнул в их сторону, они лежали рядом с тренажером, предложил – позанимаемся вместе?

– Ты снова хочешь передо мной раздеться? – левая бровь невольно взметнулась.

– Ты же не будешь против? – заигрывает, причем откровенно.

– Нет, – усмехнулась я.

– И, кстати, ты в мужской рубашке? – нахмурился он и добавил – она не моя… почему-то.

–”Почему-то?” – не удержавшись, передразнила в ответ. – Выходит, твои камеры муляж, раз ты ничего не знаешь.

– Девочка, я спасаю не только Атлантик-сити от злодеев. Но раз напомнила, значит есть что глянуть, – улыбка и не думала сползать с его лица.

– Тогда у тебя есть время, потому что мне надо сперва в душ и затем переодеться. Вспотела, пока спала, – не знаю зачем сказала о последнем, само вырвалось.

Вернулась, как мне показалось, быстро. Дейв и не думал скучать, уже тягал свои тридцати килограммовые гантели. Кажется, они были чугунными из набора “Тёрнер МАКС”. Знаю, потому что у нас в здании в подвале оборудован фитнес зал, и я его постоянно посещала до ареста.

ГЛАВА 5. Кто такие Тина Купер и Ред Кроу?

– Кстати, все хотел спросить, насколько хорошо ты знала Вуди? – только что подтянувшись сорок один раз на встроенном турнике конструкции и соскочив, вдруг спросил он.

– А что? – морщась от усталости на сто шестьдесят седьмом подтягивании торсом, выдавила я – Еще чуть-чуть… – буркнула уже под нос, считая до ста семидесяти и из всех сил сцепляя вспотевшие руки на затылке. Когда целое число было достигнуто, свободно свесилась вниз, тут же замечая, как надо мной вырастает фигура телохранителя. Правда, лицо уже без тени улыбки. – Почему об этом спрашиваешь? Мы с ним дружили с одиннадцати лет – слезла с доски для прокачивания пресса, приняла вертикальное положение, обернувшись, добавила между делом – сделаю нам протеиновый коктейль, самый простейший, что могу на скорую руку.

Я повернулась спиной, чтобы отправиться на кухню, и Дейв, последовав за мной, заботливо опустил мне на мокрые плечи белое полотенце, присвистнул:

– Даже так? – он уселся за барную стойку, принялся наблюдать.

Я достала все необходимое – молоко, яйца сахар, быстро смешала все в блендере. Ставя перед ним бокал с напитком, пытливо взглянула:

– Чего замолчал? Скажешь или нет?

Тут же отпил из бокала, слизнул коктейль у рта, задал встречный вопрос:

– Ты знаешь, кто такая Тина Купер? – застал им врасплох.

– Не слышала. Ни разу, – нахмурилась, предчувствуя неладное. – А какое она имеет к нему отношение?

– Ты сейчас серьезно? – он нахмурился. – У нее ребенок от Вуди. Девочке сейчас почти двенадцать лет.

– Да не смеши, – не удержавшись, махнула рукой, рассмеялась, – когда ему было детей заводить, разве что он сам был еще ребенком?

– Ему как раз было двадцать два года, Ясана. Забыла, сколько Вуди лет? – прищурился. – Мы же учились на одном потоке, я, он и ты – одного года выпуска.

– Ну да, просчиталась, – потерла виски из-за начинающейся головной боли. – Вот по жизни с математикой проблемы.

– С головой у тебя проблемы, раз связалась с таким дерьмом, как он, – резко высказался Дейв. Но я ничуть не возражала. Он же прав, как ни крути. – В общем, когда я был еще простым офицером, принимал участие в рейде по убийству. Та девушка, Тина Купер зарезала своих родителей в ночь с шестнадцатого на семнадцатое июня. Сама была беременна. Ее посчитали невменяемой. И психолог, говоривший с ней о случившемся, добился, чтобы ее поместили в лечебницу для душевнобольных в Сан-Франциско. Когда она родила, искали родственников. Вышли на Вуди Кокса. Он отказался от дочери даже тогда, когда тест днк подтвердил его отцовство. Тогда я нашел парня по прозвищу Ред Кроу. Ред Кроу был ее братом, двоюродным ли троюродным, уже не помню. Он оформил на девочку опеку.

– Даже не верится, – я слушала все это, застыв как вкопанная.

– А ты поверь. Я заставлю тебя поверить, – с этими словами Дейв слез со стула и направился до прихожей. Там у него лежал спортивный рюкзак, который я ранее не удосужилась заметить. Он достал потертый блокнот и продемонстрировав, добавил – точнее, не я, а вот это. Дневник ненависти. Так назвала свои записи Тина Купер. Не желаешь увлечься занимательным чтивом? – он опустил передо мной на барную стойку выцветшую голубую записную книжку на магнитном замке.

Я раскрыла его и правда внутри увидела надпись “Дневник ненависти”. И первая запись в нем была от четырнадцатого декабря две тысячи пятого года.

– Вижу, затянуло? – съехидничал Дейв, замечая, что я зачиталась. – Тогда я в душ первым.

– Ладно, – не поднимая головы, кивнула и взахлеб зачиталась проникновенной историей обладательницы дневника.

***

Дневник ненависти

(14 декабря, 2005 г.)

Папа… Тебя не стало, теперь я могу высказать все, не опасаясь, что ты кинешься на меня с расправой.

Признаться, я очень хотела, чтобы ты скорее умер. Я всегда думала, зачем такому человеку, как ты появляться на свет. Пускай, даже и не было бы без тебя меня. Тогда и мне не пришлось бы так мучиться.

Твоя жизнь полна бессмыслицы. Ты прожил свои сорок два года впустую. По воспоминаниям мамы работал только первые три года после армии, пока не сократили. И все. Видно, крест на себе поставил? Почему запил по-черному? Мне всегда было стыдно за то, что ты мой отец. Ты мог напиться до беспамятства и валяться где-нибудь на дороге у обочины.

Ты частенько ловил белочку. Мне доводилось наблюдать, как в такие моменты ты выходил из квартиры, чтобы покурить с кем-то невидимым, разругаться с ним и тут же поржать.

Наблюдая за всем этим, соседи и вся округа всякий раз, когда мы сталкивались где-нибудь, так и норовили высказать мне или маме свое сочувствие. Тебя сторонились и презирали.

Да. Я искренне желала, чтобы когда-нибудь ты уснул и не проснулся.

Ты почти всегда был неадекватен. Нормальный отец не стал бы угрожать дочери расправой. Ты забирал деньги себе на пойло. Тебе было глубоко плевать, что они предназначались мне для школьных обедов.

1995 год. Закрываю глаза и в голове до сих пор эта картина, как я и мама босыми скрываемся от тебя на улицах, бежим по снегу. Полураздетые.

Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу! Я желала, чтобы ты сдох в страшных муках.

Единственное, каким я тебя запомнила – пьющей, жирной свиньей, мразью, до синевы колотящей свою супругу. Попадало и мне. А еще ты тайком брал у мамы деньги и затем проигрывал их в казино. От того мы жили от зарплаты до зарплаты её одной.

Но довольно этого дерьма. Думаю… Нет, знаю. В глубине души ты сожалел о своих поступках. Теперь, когда тебя не стало, мама, наконец вплотную займётся карьерой и получит кресло директора хосписа, а я смогу наладить учебу, чтобы успешно сдать экзамены для поступления в частный университет в Майами.

Покойся с миром, папочка. Я тебе отпускаю все свои обиды. И, быть может, в моем воображении ты станешь тем папой, каким должен был быть – заботливым и внимательным, готовым утешить… Через дневник, который я завела для нас с тобой.

(2006 г.)

11 июля. Папочка, почему ты мне не сказал, что у мамы был другой мужчина еще при тебе? Почему ты со мной не поговорил? Она даже не удосужилась подготовить меня к тому, что теперь твое место займет какой-то сраный бабник, перетрахавший всю округу.

17 июля. Представляешь, этот гад сказал мне – “дай потрогать твою грудь”, когда случайно (а, может, и нет) открыл дверь в ванную комнату. Я завизжала, и он ушел. Меня всю трясло.

Этим же вечером он пригрозил мне откручиванием сосков, потому что я отказалась бежать ему за сигаретами. Да, да, так и сказал. Я послала его к черту и заперлась в комнате.

Как же мне мерзко и тошно.

Мамы не было слышно. Я ее не видела. Видно, она уснула. Напилась крепкого вина, к которому пристрастилась.

20 июля. Пап… Мама сильно изменилась. Она очень злая и по отношению ко мне ведет себя необычайно агрессивно. Я не понимаю что с ней. Единственное время, в которое она обращает на меня внимание, когда дерет глотку и краснеет от злости.

Ты бы видел лицо ее мерзкого мужика в такие моменты. Я прям вижу, что он кайфует. И мне кажется, когда меня нет рядом с ними, он нарочно ее подначивает.

Я не узнаю нашу маму. Мне хочется убежать от нее. От них. Но куда? Кинуться под машину?

22 июля. Папа. Меня стали часто посещать мысли о смерти. Порой, я хочу утонуть, находясь в море. Отчего-то оно беспрестанно штормит. Представляешь, волны громоздятся до пяти с половиной метров, их гребни срываются и пена ложится полосами по ветру. Красиво и страшно. Зачаровывает.

23 июля. Папочка. Я попыталась сделать это. Утонуть. Но в последний момент я испугалась высокой волны и вместо того, чтобы занырнуть в нее, взобралась на самый верх к гребню, и затем скатилась на ней к берегу. Я вполне могла захлебнуться. Но мне понравилось это острое чувство. Теперь я полюбила адреналин.

25 июля. Мама в отпуске и продолжает пить не просыхая. Меня уже порядком тошнит при виде ее красной, вечно озлобленной рожи, когда она на меня смотрит. Хочется съездить по ней утюгом. Тошнит при виде ее любовника, откровенно трогающего ее за все, не стесняясь моего присутствия.

Во мне неумолимо растет желание подстроить несчастный случай.

Или лучше размозжить ему череп чем-нибудь тяжелым, пока он спит?

(2007 г.)

3 октября. Пап, я повстречала хорошего парня. Правда, он сказал, что от мамаши своей сбежал вместе с вещами и паспортом. Уж как полгода. Повстречались мы случайно. Это произошло на концерте в “Анхор Рок Клаб”. Возможно, мы даже потрахались прямо там. Каюсь, тогда я влила в себя много отвертки.

Кстати, его тоже зовут, как тебя. Вуди. Его фамилия Кокс.

30 октября. Я уговорила Вуди связаться с его матерью и помириться с ней. Так и случилось. Как оказалось, его родители проживают в Канаде. Узнав обо мне, они охотно предложили свою финансовую поддержку. После, мы подыскали съемное жилье, и я съехала от мамы.

28 ноября. Пап. Я беременна. Купила тест. Задержка полтора месяца. Мама в гневе. Отчим изрыгает проклятиями -“принесла в подоле”, и теперь им придется содержать не только меня, но и моего ребенка. Заговорил за то, что я выгляжу и веду себя, как шлюха. Якобы оно и неудивительно, что в ИХ семье “такое горе случилось”.

Боже, откуда в нем столько яда? Ему вообще какое дело до меня, он ведь меня не содержит. Теперь я ненавижу его еще больше. Даже больше, чем когда-то тебя.