Академия Льда

Ректор всегда славился особой любовью к студентам. Я не помню ни одной истории, в которой Санта отчислил бы кого-то из Академии просто ради собственной прихоти или развлечения, необоснованно и без веской причины. Даже когда причина появляется, он делает все возможное, чтобы все-таки миновать исключения.

Многие пользуются добротой его широкой души, и тогда их настигает кара.

Санта любит пошутить и посмеяться, но когда кто-то ставит под сомнение его репутацию или себя выше него… Он умело напоминает о своей природе и о том, что не за красивые глаза носит звание Великого Волшебника двух Континентов и имеет кучу других титулов. Порой жестоко и даже безжалостно, зато действенно.

И вот я впервые за время учебы оказалась в кабинете Санты, не имея малейшего представления о причине вызова.

Думать о том, что он каким-то образом смог прознать о дурацкой игре и идиотском условии не хотелось.

– С чего вы взяли? – ректор внимательно изучал мое лицо.

Кажется почеши я нос, он сочтет меня лгуньей. Сложу руки на груди, посчитает, что пытаюсь скрыть нечто важное. Большой ошибкой было начинать диалог первой, да еще и с вопроса, намекающего на мою виновность. Неважно в чем, главное сама суть.

– Вы ни разу не вызывали меня, профессор. С учебой проблем нет, долгов по предметам тоже, правила Академии я не нарушала. По крайней мере, мне о нарушениях неизвестно, – произнесла достаточно уверенно.

Санта склонил голову набок с легкой улыбкой. Между собой студенты ее называют "фирменная Санты". Фокус в том, что по ней невозможно понять истинные эмоции. Он может весело шутить и с такой же улыбкой разнести ко все чертям целый корпус.

– Вы волнуетесь, переживаете, нервничаете. Невиновный человек не чувствует дискомфорта там, где он прав, – заключил ректор. – Скажу честно, Уилсон, я пошел на поводу интуиции, и она не подвела. Так что вы натворили? Теперь бесполезно утверждать, что ничего. Вы сами себя выдали.

Черт. Джесс, это фиаско.

Убеждать в своей невиновности бесполезно. Самое обидное, я ведь действительно ни в чем не виновата. Кроме того, что должна соблазнить ректора – ни в чем.

– Вам показалось, профессор. Я не совершила ничего, что как-то может навредить Академии или студентам.

Пальцы подрагивали, но ректор не заметил – спрятала руки на коленях.

– Покажите ладони, – довольно добродушно попросил ректор.

Без колебаний продемонстрировала правую руку, поймав снисходительный взгляд Санты.

– Вторую?

Также уверенно показала и левую. Помедли я или откажись демонстрировать, и он бы явно заподозрил неладное.

Короткий взгляд ярких голубых глаз на рисунок и вновь на меня, теперь насмешливый.

– И какое условие вы проиграли, Уилсон?

Мало с меня признания проигрыша, он решил получить все сведения? А мне что делать?

– Уилсон?

Признаться, заявить честно и откровенно? И как я после этого буду смотреть ему в глаза? Да, условие ставила не я, но исполнять ведь мне…

– Долго собираетесь молчать?

– Соблазнить вас, – выпалила, мечтая вместе со стулом провалиться в преисподнюю.

Выражение лица у Санты напомнило папу три года назад, когда мама сказала, что беременна. Я-то обрадовалась перспективе стать сестрой, а отец… тоже обрадовался. Сперва обалдел, долго смотрел на небо и говорил всякие нелепости вроде "ну почему нам?" и "за что мне это счастье?", а потом даже прослезился. От радости, разумеется.

Лицо Санты словно заморозилось с изначальной эмоцией: легкая улыбка на губах, любопытство в глазах. Знать бы еще о чем он думает и чем мне это грозит.

– Та-ак, – затянул он, – и когда вы планировали мне сообщить о своем магическом контракте и моем предполагаемом участии?

Сглотнула подступивший к горлу ком и скромно призналась:

– Я не собиралась.

– Не собирались что? Соблазнять?

– Рассказывать.

– А соблазнять, значит, планировали? – хмыкнул Санта, взял ручку и на чистом листе размашистым, витиеватым почерком принялся что-то записывать.

– Вообще-то я надеялась найти выход из сложившейся ситуации, – пробормотала в свое оправдание, на что ректор усмехнулся и покачал головой.

– Держите, – он протянул мне лист.

"Куб и все, что о нем надо знать" Брендон Колперсон

"Магический контракт и его последствия" Николас Долпонерас

"Глупость не порок" Том Лорпак

– Что это?

Очевидно, названия книг, но хотелось бы услышать от Санты.

– Литература, настоятельно рекомендуемая к прочтению, – великодушно пояснил он. – Или вы думали я дам вам инструкцию по избавлению? Раз любите магические игры, учитесь сами справляться с последствиями, иначе зачем вы здесь?

Он испытующе смотрел, не стирая с лица снисходительной ухмылки.

– Последняя книга тоже имеет отношение к контракту?

– А это, Уилсон, мое вам домашнее задание. Усвоение материала я проверю, – заверил ректор и красноречиво замолчал.

На всякий случай уточнила:

– Могу идти?

– Идите, – охотно кивнул он, не сводя с меня взгляд пугающе-пронзительных глаз.

Пришлось приложить все усилия, чтобы не пуститься в позорное бегство. Оно в глазах ректора меня не поднимет, а скорее опустит еще ниже.

Я бы на его месте себя отчислила. Вместе с теми, кто придумал идиотское условие.

В одном он безоговорочно прав: надо самой уметь отвечать за свои действия. Где, как не в Академии, этому учиться? В конце концов я сама села играть в Кубик, насильно не принуждали, не заставляли. Получается, в какой-то степени во всем происходящем виновата и я.

Мила при виде меня вытянула губы, отчего приобрела сходство с уткой. Вежливо попрощалась и наконец свободно вздохнула в полупустом коридоре.

К Элле! Срочно!

До ее комнаты добралась со скоростью света. Вроде и постучаться забыла – ввалилась с досадным стоном:

– Он все знает! – и скатилась по стенке на пол.

Элла оторвала взгляд от магфона. Мое внезапное появление ее не обрадовало, но она не стала это открыто демонстрировать.

– Ты рассказала Санте? – догадалась девушка и, оттолкнувшись, подкатилась ко мне на стуле. – Джесс, зачем?

Смотря на нее снизу вверх, почувствовала себя маленькой и самой несчастной на свете.

– А у меня был выбор? Он увидел мою руку, – показала расчерченную ладонь, – стал расспрашивать. Врать я не умею, пришлось сказать правду.

На симпатичном лице сперва отразилось неверие и сменилось… уважением?

– Признаться ректору, – растянула слова Элла. – Я тебя недооценила.

Нервный смешок вырвался наружу.

– Гордиться нечем. Скажи, читала эти книги? – протянула ей лист с красивым почерком.

Взгляд оперативно пробежался по ровным строчкам. Ни задумываясь ни секунды Элла-ходячая-википедия-в-мире-магии выдала:

– Колперсон отлично описал свойства Куба, да только о вопросе разрыва магического контракта он не написал ничего. Разве что упомянул о фатальности, но о ней я уже говорила. У Долпонероса в точности наоборот: вскользь упоминается Куб и подробно рассматривается контракт. Только я тебя огорчу – единственной его рекомендации было и есть, цитирую: "Не заключайте магического контракта". Если тебе это чем-то поможет.

Я разочарованно застонала, а Элла продолжила:

– Последняя книга забавна. Автор высмеивает разные глупые истории на грани абсурда. Санта писал, да? Ну, тебе определенно стоит прочитать.

– Смешно? Веселись, не ты ведь связана по рукам и ногам договором.

– Будем честны: это твои проблемы. Я согласилась тебе помочь, но не нанималась нянькой или жилеткой. Не понимаю, какая польза тебе от этих книг, и все-таки лучше их пересмотреть. Санта не стал бы советовать бесполезные вещи. Нам остается только понять, что он хочет ими донести…

Элла умолкла и словно выпала из реальности.

Хочет ими донести… Донести… Хочет донести…

И почему эти слова не дают покоя? Словно что-то ускользает от нас… важное, на поверхности…

– А в этих книгах описан процесс заключения договора? – пока сама не поняла, что хочу узнать, просто позволила мыслям течь самостоятельно. – Какие энергии протекают? То есть каким образом и в какой конкретно момент считается, что назад дороги нет?

Умственный процесс слишком явно отразился на миленьком личике. Не знай я Эллу, никогда бы не подумала, что она гений. Самородок. Одна на миллион, а то и на все десять миллионов.

Глаза цвета бирюзы расширились, будто в голове девушки произошло озарение. Как минимум разгадка тайны создания Вселенной. Элла оттолкнулась ногами от пола, прокатилась на стуле до оставленного на низкой белой тумбе магфона. Длинные пальцы порхали по экрану, а на сосредоточенном лице не отражалось никаких эмоций.

Если она спасет меня от соблазнения Санты, я ее расцелую.

– Джесс, ты гений, – выдохнула она минут через пять молчания.

– Не сомневалась, – я наконец поднялась с пола, – а в чем именно?

Девушка не отрывала взгляд от экрана.

– Сперва я думала, в чем смысл того списка. По нашей проблеме в тех книгах действительно нет ничего, я читала. Твой вопрос натолкнул на мысль, что, если смысла вовсе не должно быть? – она подняла на меня сияющие азартом глаза.

– Я, безусловно, гений, но… что ты имеешь в виду? – переложила тетради со стула на письменный стол, заваленный кучей книг и другими тетрадями.

Элла от нетерпения прицокнула языком.

– Смысл в том, что смысла нет. Ну, игра разума, понимаешь?

Господи, чувствую себя вмиг отупевшей.

– Почему вообще заключается контракт? – Элла решила зайти с другой стороны.

– Магия, – выдала, казалось бы, очевидный ответ.

– Да, но откуда ей взяться? Куб сам по себе не имеет никаких свойств. В нем нет энергии. Откуда тогда берется магия?

С этой позиции я никогда не смотрела. Необходимость не возникала. Однако же если посмотреть…

– Мы сами приводим его в действие?

– Очевидно, – мгновенно подтвердила Элла, вновь уставившись в экран своего магфона. – Он работает на энергии того, кто с ним взаимодействует. Я не могла понять каким образом он воздействует на своих должников. Это гениально. Вот почему многие, кто нарушает контракт, умирают. Раз он использует энергию человека, он ее же и направляет на возмещение долга. То есть совершенно необязательно это должна быть смерть.

Мой мозг скоро покажет красное окошко с надписью "перегруз".

– Но ведь суть в том, чтобы забрать самое дорогое. Разве нет?

– Для этого нужна энергия, – кивнула Элла. – Куб черпает ее из источника, в каждом случае источником является тот, с кем заключен магический контракт. Смотри, не все умирали. Эрик Брохман лишился жены, а сам остался жив. Терри Даурман остался без ноги, но живым. Энди Паркин из богатого превратился в "отброса общества", – перечисляла девушка, запутав меня окончательно.

– И как это связано?

Она отложила свой супер-гаджет и расслабленно откинулась на спинку кресла.

– Их энергии хватило на выплату долга. Куб взыскал свое и контракт утратил силу.

Отлично. Я могу остаться жива, но без какой-либо части тела.

Черт возьми, такой вариант мне не нравится.

– Элла, скажи, как твое умозаключение может помочь мне?

– Пока не знаю, но если попытаться найти брешь в энергетической связи Куба с тобой, то возможно получиться ее оборвать.

Наверное, надо порадоваться открывшейся перспективе. Маленькому шансу на освобождение. Только я не смогла. И правильно.

– Я не обещаю, Джесс. На практике прецедентов не было, так что…

– Гарантий нет, – закончила за нее. – Я понимаю.

Элла кивнула. В глубине бирюзовых глаз плясал азарт и трепет перед неизведанным. Вот кому дай волю, и она на части разберет планету, и на молекулы разложит целую галактику, лишь бы понять как все устроено на самом деле.

– Пойдем на ланч? – предложила с желанием хоть немного отвлечься от загадок и поиска ответов.

Вместо ответа Элла подхватила сумку и подошла к двери. Какое-никакое взаимопонимание существует. Коннект налажен. Просто не будет, но интересно – наверняка.

Глава 3

"Миа считает меня мстительной стервой. Да, я отомстила. И что? Джесс заслужила. Она испортила мои отношения с Кристофером!

Строит из себя недотрогу, которой никто не нужен, а сама флиртует со всеми подряд. Она мне и подругой-то никогда не была. Так, знакомые. И мне ее не жаль. Надеюсь, Санта переспит с ней и отчислит нашу крошку Джесси. Я может даже всплакну на прощанье."

Из дневника Эммы

В столовой напрочь проигнорировала все попытки Мии поговорить со мной.

И хватило ей совести лезть ко мне с расспросами о произошедшем в кабинете и все ли у меня в порядке.

Все отлично! Я, возможно, умру, может повезет и останусь жива без какой-нибудь важной составляющей моей полноценной жизни. Либо напою ректора до беспамятства и соблазню, хоть от этих мыслей тошнотворно-мерзко.

Санта шикарный мужчина. Словно вылепленный искусным мастером, который постарался совместить в одном человеку всю красоту мира.

Нос, губы, скулы, волосы, шея, руки, плечи, торс… Господи, да нет на этом свете больше такого мужчины! И вовсе неудивительно, что на него все вокруг вешаются, а он не сопротивляется. Зачем? Руководствуется принципом "осчастливить всех, кто мне понравится".

Я не слышала историй, чтобы Санта сам за кем-то ухлестывал. Опять же – зачем? Щелкни пальцами и на шее сразу десять повиснут. Правда, все истории о его бурной жизни остались в легендах, передаваемых поколениями студентов новым поколениям. Насколько мы с девочками смогли узнать, когда поступили в Академию, ректор "ушел в отставку" с любовного поля лет пять назад. Слухи "почему" и "из-за чего" до нас не дошли, – потерялись среди какого-то безответственного поколения.

В общем студентки надежды пробудить "альфа-самца" в нашем великом Санте не теряют, а ректор на все попытки его соблазнить хитро улыбается и… все. В общем-то у него на многие вещи одна реакция – улыбка. В зависимости от настроения меняется и тип улыбки.

– Джесс, – плечо безжалостно сдавили, – Джесс? Прием!

Сфокусировала взгляд на озадаченном лице Лиса. Когда он успел здесь появиться?

– Что? Ты… когда ты пришел?

– Вообще-то мы с Эллой уже успели обсудить последние новости, пока ты о ком-то мечтала, – хмыкнул Лис. – Мысленно соблазняешь Санту?

Элла наблюдала за мной из-за широких очков, дожевывая сэндвич. Под ее взглядом почувствовала себя неловко и будто не в своей тарелке.

Да, предстоит привыкать…

– Конечно нет. Вот, че-ерт… – на блузке обнаружились смачные капли от соуса.

Уплыла в мысли и не заметила, как обляпалась…

Джесс, это определенно твой самый неудачный день. Второй за неделю. А сегодня вторник.

– А я все ждала, когда ты заметишь, – Элла продолжала медленно жевать и неотрывно за мной наблюдать.

– Заметила, – буркнула, поднимая с пола сумку. – Успею переодеться. Увидимся на тренировке.

Лис что-то прокричал вслед, но я уже выбежала в коридор и не услышала.

Я совершенно выбита из колеи. Да, с каждым бывает. Кто хотя бы раз не обляпался едой? Но череда невезения тянется за мной, закутывая как паук в кокон.

Всегда считала себя удачливой. Миа в шутку называла меня "везунчик Джесс", потому что я никогда не спотыкалась, не падала, ничего не роняла и не разбивала, за опоздания не получала, даже выговоров ни разу не слышала. Так было всегда и я воспринимала это само собой разумеющимся. А теперь…

Все летит к чертям. Весь мой привычный мир рушится.

Я в одночасье потеряла подруг, обрела пусть одну, но большую проблему, заляпалась дурацким соусом… что дальше? Разобью окно слетевшим с ноги ботинком, он упадет на голову Санте, а тот меня отчислит? Или может поскользнусь на ровном месте? На чем остановится полоса невезения?

Конечно! Едва не сбить человека с ног на лестнице – очередной поворот моих несчастий.

– Простите, – пробормотала, даже не взглянув в лицо того несчастного, кому не повезло оказаться на моем пути.

– Стоять, – от голоса пробрало до дрожи.

Нет, только не…

– Уилсон, вам жить надоело? – на идеально наполненных губах усмешка, а в ярких голубых глазах притаившаяся тревога.

Каждому известно, Санта всегда неподдельно беспокоится о своих студентах, но мне пока не доводилось испытать этого на себе.

– Сами расшибетесь и кого-нибудь угробите, – продолжал ректор. – Вдобавок запачкали мой пиджак.

На голубой ткани с серебристыми узорами красовались мелкие красные точки.

Фиаско. Очередное. Я сбилась со счета.

– Простите, – выдала шепотом, соображая, что мне будет за испорченный пиджак.

Поговаривают это волшебная ткань… К таким умозаключениям пришли из-за поразительного сходства узоров на ткани с узорами на коже ректора. Никогда не обращала на них особого внимания, а теперь вижу – они ему очень идут. На пару тонов темнее оттенка кожи, будто их пару минут назад кто-то нарисовал.

Стало еще обиднее. Даже если сама захочу, разве смогу я соблазнить… его?

Чуть с ног не сбила, запачкала, и условие это идиотское…

– Так, малышка, а ну-ка пойдем, – из-за застлавших глаза слез ничего не смогла разглядеть, только почувствовала, как меня за плечо утягивают в сторону.

Закусила губу, чтобы позорно не всхлипнуть и направила все внутренние силы на борьбу с непрошенными слезами.

Это ведь позор! Расплакаться на глазах ректора… вообще показать слабость перед кем-либо – позор!

– Садись, – на плечи слегка надавили, вынуждая опуститься.

Наклонилась, пряча лицо за волосами и смахивая слезы. Хватит разводить сырость. Я со всем смогу справиться. Наверно.

Кабинет ректора узнала еще до того, как подняла голову.

Санта сидел не в своем кресле за столом, а напротив меня перед столом. С легкой улыбкой повел рукой и из ниоткуда возникли две кружки. Пар тонкими струйками поднимался вверх, аромат лесных трав ударил в нос.

– Простите, профессор, я не пью чай, – виновата пожала плечами.

Он показательно вздохнул, кружка исчезла, а на ее место появилась другая, источая любимый аромат кофе.

Бодрящий напиток мне не помещает.

Мы оба взялись за кружки, Санта сделал небольшой глоток и спросил:

– Итак, Уилсон, по какому поводу слезы? Расстроилась, что не дал тебе себя соблазнить?

Кофе пошло не в то горло, вызывая неконтролируемый кашель. Напиток брызнул изо рта. Я прикрылась рукой, но… Но ректор сидел, зажмурившись с каплями кофе на лице.

Господи… позор. Еще больший позор чем был до того!

– Простите, – бормотала, судорожно роясь в сумке.

Да куда подевались эти чертовы салфетки?!

Нашла! Нашла… так… секунду…

Санта шумно выдохнул, как-то уж слишком обреченно.

– Я все вытру, – пообещала и трясущимися пальцами сжала салфетку. – Если хотите на меня накричать, я пойму, – пробормотала, вытирая капли с его лица.

Джесс, будет чудо, если он не вышвырнет из кабинета. В лучшем случае!

Вот ведь… и на волосы попало.

– Повернитесь немного, пожалуйста. Нет, вправо… левее… хм… – осторожно, будто боясь, что укусит, дотронулась пальцами левой руки до скулы, направляя движение.

Током не ударил, за палец не укусил, я в обморок не свалилась, – чудеса, не иначе.

– У вас холодные руки.

– Простите, – одернула руку, стирая последние капли.

– Прекращайте извиняться, Уилсон. Это действует мне на нервы, – он открыл глаза, встречаясь со мной взглядом. – Вашей меткости можно позавидовать.

Щеки запылали от стыда.

Со мной никогда ничего подобного не случалось! Всегда, когда слушала рассказы о самых нелепых ситуациях, думала, что уж я в подобные не попаду. И вот, пожалуйста. Плюнула ректору в лицо! Ненамеренно, но суть ведь не меняется.

– Я не хотела, – простонала в отчаянии. Пропустила одну каплю у волос… – Подождите, тут… Все. Вроде…

Профессор хмыкнул и покачал головой.

– Садитесь уже, только не плюйтесь больше, а то в угол посажу. Оттуда не доплюнете.

Обхохочешься. И подумать не могла, что когда-нибудь стану ходячим анекдотом.

– О… – выдохнула с широко распахнутыми глазами. – Вы светитесь…

Белая бровь Санты стремительно взлетела, а я наблюдала, как его узоры наполняются голубым сияющим светом.

Потрясающая красота!

– Вы знаете? Глупый вопрос, конечно знаете, – как завороженная потянулась, желая провести пальцем по волшебному рисунку.

Вовремя опомнилась! Как раз когда Санта с прищуром следил за моей рукой.

– Простите, – села ровно и пальцы за спиной сцепила. На всякий случай.

– Так, Уилсон, – профессор поднялся, обошел стол, чтобы занять ректорское кресло. – Вижу вы пришли в себя, успокоились. Больше ни на кого налетать не станете? Кофе обливать не будете? Вот и прекрасно. Вот и чудно. Можете идти.

Подскочила будто с раскаленной сковородки и в несколько широких шагов добралась до выхода.

– Постой, – окликнул ректор. – Книги прочитала?

– Я… м-м… не совсем я, мне пересказали главную суть, – ответила, сжимая пальцы.

– Просветлений не случилось? – хмыкнул Санта и сел в свое кресло.

Неопределенно пожала плечами, не желая продолжать тему. Он махнул рукой, беззвучно посылая вон из кабинета.

Я в шоке. Надо обсудить с Эллой. Непременно надо обсудить!

***

Переодевалась и летела на стадион с одной мыслью – быстрее добраться до Эллы и все ей рассказать.

Если я схожу с ума, она точно об этом скажет без прелюдий.

Однокурсники разбрелись по заснеженному стадиону в ожидании профессора. Увернулась от летящего в меня снежка, выискивая глазами стройную фигуру Эллы.

Короткий хвост светлых волос мелькнул за веселящимися однокурсниками, беззаботно играющими в снежки. Еще два дня назад я бы скакала по всему стадиону вместе с ними. Я не только метко плююсь, я попадаю в "десятку" без особого труда. Врожденная способность.

– Элла, sos!

Насыщенные бирюзовые глаза вперились в меня взглядом.

Ух… Без очков они выглядят ярче и более… как бы сказать, чтоб не ошибиться… колючими.

– Не самое подходящее место, – намекнула она на толпу студентов вокруг.

Черт, права. Если не хочу ползающих по Академии будто тараканы слухов, придется отложить изливание души.

Ладно, два часа я как-нибудь переживу.

Элла улыбнулась на мой кивок за секунду до прилетевшего ей в лоб комка снега.

– О! О-у… – вырвалось у меня.

Необычно наблюдать быструю метаморфозу: от улыбки однокурсницы не осталось и следа. Гневно дыша, она избавилась от снега и, кажется, нацелилась избавиться от того, кто в нее попал.

Ну, конечно. В глупости Стронгера не сомневалась ни разу. Он – воплощение всевозможного идиотизма, который вообще может сочетаться в одном человеке.

Слова Элле не потребовались.

Действительно, зачем тратить силы на разговоры, когда можно потратить их на убийство?

По краям стадиона, где студентов не оказалось, в воздух двумя столбами взвился снег. Над головой Стронгера два потока соединились и резко направились вниз.

Ошарашенный парень тупо смотрел наверх вместо того, чтобы защитить себя хотя бы элементарным щитом. Впрочем, ему и не пришлось. По стадиону пронесся недовольный голос профессора Купера:

– Мисс Томас! – снег развеялся, осыпая каждого.

Высокий смуглый мужчина с хмурым лицом уверенно прошел сквозь толпу.

– Отличная работа, – неожиданно выдал он, продолжая хмурить брови. – Еще раз так сделаете вне тренировки – пойдете драить туалеты. Без магии.

– Что? Несправедливо, профессор. Стронгер ее провоцировал!

– Мисс Уилсон, не переживайте, будете вдвоем несправедливо оттирать дерьмо с фаянсовых друзей. Я что, похож на сопливого мальчика, которому можно высказывать свои претензии?! – в военной манере произнес он. Его голос, кажется, вышел далеко за пределы стадиона.

Элла тактично "попросила" заткнуться тычком под ребра.

О, я вовсе не собираюсь продолжать эту, несомненно, приятную, беседу.

– Зачем ты влезла? – с недовольным спокойствием вопросила однокурсница.

– Тебя хотела защитить, – поведала, казалось бы, очевидное.

– Я тебя не просила, – покачала она головой. – Думай в следующий раз, что ты делаешь.

Раскрыв рот, уставилась на девушку.

Элла со всем вниманием слушала профессора.

– Знаешь, что? Если бы у тебя были друзья ты бы знала – о помощи не надо просить, ее просто получают. Ах да, у тебя же нет друзей и, похоже, никогда не было.

Я протиснулась между нестройных рядов поближе к профессору. Он объяснял, чем мы будем заниматься ближайшие два часа и какого уровня необходимо достичь, чтобы продолжить у него заниматься в следующем семестре.

Наши занятия считаются дополнительными и пока мы всего лишь второкурсники он не обязан учить каждого. Он выбирает достойных. Именно им обычно намного проще на третьем курсе, когда профессор начинает беспощадно гонять своих законных студентов.