Повесть о Верочке

Парень послушался их, без особых проблем, сдал все экзамены, а теперь сильно жалеет об этом. Не лежит его сердце к этим «КиПТам». Уж лучше бы он поступил в стройинститут. Там обучается значительно больше интересных людей. Одни архитекторы чего только стоят.

Совсем незаметно, они добрались до нужного места и сразу вошли в огромное здание рынка. Высокий ангар был наполнен ароматами разных продуктов, смешанных вместе в необычной пропорции. Сквозь запах мяса и рыбы, хорошо ощущалось благоухание фруктов, орехов и специй, что привезли из разных краёв советской империи.

Внутри помещения, как во встревоженном улье, стоял тихий гул. Многие граждане приобретали продукты для наступающих праздников. Сотни людей ходили туда и обратно, шаркали обувью, покупали и торговались друг с другом.

– Подожди-ка минуту. – сказал Леонид. Он шагнул в сторону от своей милой спутницы и бесследно пропал в водовороте самарцев.

– Это тебе. – услышала Верочка сзади. Она обернулась. Пред ней стоял Леонид. В правой руке он держал пять ярко-красных гвоздик. Эти простые цветы, тогда чаще всего, были в Самаре зимою и осенью. И ничего, как-то народ обходился без орхидей или роз.

Верочка смущённо сказала: – Спасибо. – взяла скромный букет и по привычке понюхала венчики строгих растений. Пахло от них зелёной травой и каменной пылью грузинских дорог. А может быть, азербайджанских или армянских. В те времена, эти республики являлись частью СССР.

Девушка с бабушкой иногда, занималась покупкой продуктов. Только они посещали тот рынок, что назывался Колхозным или же Крытым. Он находился у Автовокзала и магазина «Самара».

Старая родственница учила любимую внучку: – Зайдёшь в нужный отдел, первым делом, смотри на всех продавцов. Выбирай из них самых чистых и самых опрятных. Потом погляди, что у кого, сколько стоит? Бери тот товар, который имеет среднюю цену. Чаще всего, именно он соответствует данным деньгам.

Пользуясь советами бабушки, Верочка быстро нашла два килограмма отличного свежего мяса. В связи с предстоящими праздниками, хозяин просил за него очень много. Молодые люди переглянулись и принялись торговаться. Они делали это, так ловко и слажено, что продавец пошёл на уступки.

Довольные «фуражиры» забрали покупку и поспешили в обратную сторону. Цветы Верочка завернула в газету «Известия», которую парень купил в ближайшем киоске. Так они не замёрзнут на холодном ветру.

Через четверть часа, парень и девушка вернулись в дом Сани. Там уже сильно запахло «спагетти». То бишь, макаронами, сварёнными в обычной воде и без всяких приправ. Друзья забрали у студентов свинину и помчались на кухню. Нужно было, всё срочно помыть, порезать, и быстро пожарить с морковью и луком.

Лёня помог снять Верочке куртку и проводил её в общую комнату. Девушка огляделась вокруг. На подоконнике вдруг отыскалась стеклянная ваза. Туда она и поставила ярко-красный букет. Цветы весьма оживили обеденный стол, на котором стояли вино и конфеты.

Пианино в том доме, увы, не нашлось. Иначе бы Верочка, уверенно сбацала что-то из фортепьянной попсы. Например, полонез поляка Огинского или «Лунную сонату» Бетховена. Тогда эти пьесы были у всех на слуху.

В комнате Сани Леонид обнаружил простую гитару. Он взял её в руки и уселся на стул напротив дивана, где устроилась Верочка. Парень немного подстроил басовые струны и заиграл старинную песню Антонова. Ту самую, где имелись бессмертные строчки:

– Для меня нет тебя прекрасней.

Но ловлю я твой взгляд напрасно.

Как видение неуловимо.

Каждый день ты проходишь мимо…

Голос у Лёни оказался не очень большим, но весьма выразительным. А его пылкий взгляд наполнял текст и музыку ещё большим накалом. Пение парня затронуло душу студентки. Она вдруг поняла, что влюбилась в него без ума.

Всё, что было до этого дня, встречи с Толиком или же с Саней, куда-то бесследно ушли. На всём белом свете остался один и единственный, дорогой ей человек. Его звали чудным именем Лёня.

Наконец, ближе к семи часам вечера, всё приготовили. Ни секунды немедля, восемь голодных ребят уселись за стол. Цветы и конфеты сдвинули в сторону. В центре поставили две больших сковородки.

На одной громоздилась гора макарон, политых томатным соусом из Краснодара, который теперь называется «кетчуп». В другой железной посуде, лежали кусочки свинины, прекрасно обжаренной на сильном огне. Своим тёмным колером они весьма походили на приличный шашлык.

Парни открыли и разделили по тонким бокалам сухое вино «Ркацетели». После первого тоста, тут же начался весёлый студенческий пир. Каждый ощущал себя так, словно он здесь бывал уже тысячу раз. Все сами накладывали еду на тарелку.

На правах хозяина дома, Саня весь вечер метался из гостиной на кухню. Он постоянно, что-нибудь приносил: вилки, ножи, соль, перец, хлеб, а затем, и всё остальное, что нужно для чая.

Лёня и Верочка спокойно сидели бок о бок. Они тоже участвовали в разговоре друзей, но больше всего, смотрели друг другу в глаза. Смотрели и никак не могли наглядеться. А когда Леонид брал гитару, то пел лишь для неё.

В девятом часу, Верочка неожиданно вспомнила, что ей нужно немедля возвращаться домой. Все остальные решили, что ещё очень рано, и веселье можно продолжить. Тем более, что у хозяина дома, отыскалась бутылка 0.7, вино «Портвейн три семёрки».

Так же, как днём, Саня не мог бросить в деревянном «коттедже» поддатых гостей. Поэтому, Верочку пошёл провожать Леонид. Он был просто обязан, помочь дорогому братану.

Молодые влюблённые, не спеша, прогулялись по ночной площади Куйбышева. Бронзовый, одинокий мужчина стоял, как всегда, без фуражки. Он её, почему-то, держал в правой руке, опущенной вниз. Хорошо, что не показывал вдаль, как вождь мировой революции.

Студенты прошли четыре квартала по «сломанной» у стройинтстиута улице Молодогвардейской, и оказались на площади, что называлась Самарской. Верочка свернула за дом, выстроенный в вычурном стиле пятидесятых годов «послевоенный ампир». Там, в тихом дворе находилась пятиэтажка бабушки с дедушкой.

Возле крыльца, Лёня спросил: – Когда я увижу тебя?

Девушка неожиданно вспомнила о своём однокашнике. Она прогнала неуместную мысль и смущённо сказала: – Давай встретимся завтра. В шесть вечера. На остановке автобуса Самарская площадь.

– Договорились. – облегчённо сказал Леонид. Они вошли в тёмный подъезд, Верочка сильно надеялась, что Лёня её поцелует, но он только нежно пожал её правую руку. Девушка сказала: – Пока. – и направилась к лестнице.

Леонид подождал, пока она забежит на второй этаж здания и позвонит в дверь квартиры. Открыла ей недовольная бабушка. Время было ровно девять часов. Так что, скандала в тот раз, удалось избежать.

На следующий день, был выходной. Верочка занималась делами, которые ей поручила строгая родственница. Она помыла полы, сходила на Крытый рынок и в магазин. Студентка купила сумку продуктов, необходимых для пропитания трёх человек на неделю. После чего, постирала, а так же погладила, кое-какое бельё.

В шесть часов, девушка уже находилась на остановке автобуса. На календаре был ноябрь. В это осеннее время, в Самаре уже наступала полная тьма. Лишь слабо светились кое-где фонари.

Прошли десять минут, двадцать, тридцать и сорок. Лёня не появился в обусловленном месте. Молодогвардейская улица там весьма неширокая, всего метров семь. Остановки автобусов, едущих в разные стороны, стоят прямо напротив друг друга.

Если бы парень ехал из города, а не с дальней окраины, где он проживал у бабушки с дедушкой, Верочка сразу его бы заметила. На зрение она сроду не жаловалась.

Постояв сорок с лишним минут, девушка сильно замёрзла и крепко задумалась, что же ей делать дальше? Компактных мобильных устройств тогда в стране не водилось. Да и в Европе с Америкой, их было очень немного. Ими владели лишь очень богатые граждане.

Радиопередатчики имелись только в машинах милиции или крупных советских начальников. Все прочие люди пользовались проводной электрической связью, в основном, это делали днём, на работе.

Для личных нужд, на улицах ставили стеклянные будки, где был таксофон, но в частных квартирах телнфоны встречалась достаточно редко. Чаще всего, у сотрудников правоохранительных органов и у тех же чиновников. Видно, и тех и других, могли среди ночи немедленно вызвать на опасную службу.

Вспомнив, что Лёня играет в «ВИА» какого-то факультета «КИСИ», Верочка бодро направилась в студенческий клуб. К тому же и Саня там постоянно болтался. Одногруппник играл на гитаре и в «СТЕМе», студенческом театре миниатюр. Через него, будет значительно проще найти Леонида.

В те давние годы, клуб был открыт с утра допоздна, и двери не закрывались ни в будние дни, ни в революционные праздники. Пусть молодёжь занимается техническим творчеством, театром и музыкой, а не бунтует и не принимает наркотики, резонно решила компартия и советская власть. После чего, ВЛКСМ и вахтеры таких учреждений получили задание – приглядывать за молодыми людьми.

Студенческий клуб размещался на первом ярусе старого корпуса, который был возведён около века назад. Тогда в нём находилось реальное училище дореволюционной Самары.

Первым, кого встретила Верочка, оказался именно Саня. Он был с друзьями по «СТЕМу» и стоял вместе с ними в пустом коридоре. Все дружно дымили, перед тем, как вернуться к репетиционной работе.

Девушка отозвала приятеля в сторону, и тихо спросила: – Ты, случайно, не знаешь, где можно Лёню найти?

– Да вон он идёт. – усмехнулся сокурсник и кивнул головой в сторону того помещения, где был гардероб.

Верочка посмотрела туда, куда указывал Саня. Действительно из дверей выходил Леонид.

Заметив, как изменилось лицо одногруппницы, Саня с раздраженьем сказал: – Беги к своему ненаглядному. Он здесь тебя давно дожидается.

Подойдя к высокому парню, Верочка сухо спросила: – Ты почему не пришёл? Ведь мы условились встретиться.

– Я там простоял полчаса. – ответил девушке Лёня: – Это ты не явилась.

– Да я ожидала тебя на Молодогвардейской почти сорок минут. – вскинулась девушка.

– А я стоял на Самарской. – возмущённо откликнулся парень. Верочка ему ничуть не поверила.

Дело всё в том, что Самарская площадь раскинулась на три сотни метров с юго-востока на северо-запад. Вдоль реки Волги лежала Молодогвардейская улица. Со стороны Безымянки протянулась Самарская. В то давнее время, по той и другой магистрали ходили автобусы. Две остановки на разных маршрутах носили одно и то же название.

В общем, всё получилось, как в древней песне Утёсова про «Неудачное свидание» влюблённых. Там парень и девушка попали в ту же историю, что и Верочка с Лёней:

– Мы оба были:

– Я – у аптеки…

– А я в кино искала вас.

Так значит, завтра,

Hа том же месте, в тот же час!

Леонид сразу заметил, как ожесточилось лицо милой девушки. Мол, не мог догадаться, где я стою. Чтоб доказать свою правоту, он заявил: – Подожди. – и нырнул в узкую дверь, откуда возник не очень давно

Полминуты спустя он появился опять. В руках парень держал букет белых маленьких роз. Каждая из них оказалась размером с орех. Такие цветы в Самаре, в то время, было трудно найти. Тем более, в праздники. Кругом продавали только гвоздики ярко-красного цвета.

Верочка тотчас оттаяла. Она взяла розы и уткнулась в них носом.

– Сейчас я оденусь и пойдём, погуляем. – сказал Леонид. Он устремился назад в гардеробную.

– А когда я, с тобою увижусь? – услышала Верочка чей-то сдавленный голос.

Девушка обернулась. Она увидела огорчённого Саню и тихо сказала: – Извини, но я никогда не встречаюсь, сразу с двумя молодыми людьми.

На этом юношеские свидания с Саней закончились. Начались серьёзные отношения с Лёней.

Глава II. Новые радости

Конфетно-букетный период

Влюблённая Верочка принимала подарки и все знаки внимания Лёни. Девушка слушала необычные байки, анекдоты и песни, которые пел её милый избранник. Она млела от счастья и была стопроцентно уверена, что так них будет идти, всю совместную жизнь.

Оказалось, что Лёня из чрезвычайно интеллигентной семьи. Когда-то давно, его дедушка отлично освоил мандолину с гармонью, а затем, пианино. Ему довелось поиграть на том чудном рояле, на котором в годы войны, в Самаре давал выступления композитор Дмитрий Дмитриевич Шостакович.

Мама у Лёни преподаватель игры фортепьяно. Отец довольно известный художник. Хоть он давно ушёл из семьи, но оставил сыну на память, гены любви к разным видам искусства. В первую очередь, к музыке.

Поэтому, парень прекрасно владел саксофоном, фоно и гитарой. Жаль, что голос слегка подкачал. Иначе, он был бы солистом в той группе «КИСИ», где сейчас выступал.

Свидания с Лёней пролетали для девушки, словно один замечательный миг. Только встретились после учёбы, а стрелки часов уже подошли к девяти. Нужно мчаться домой, а уйти от любимого, никак невозможно. Ведь она такой умный, ласковый, нежный.

Несколько раз, Верочка возвращалась в квартиру после положенного предками срока. Престарелая родственница начинала кричать, что нельзя юной девушке шляться так поздно по улицам.

Это тебе не задрипанный Мурманск, где все жители знают друг друга. Самара бандитская столица Поволжья. Такие прогулки могут закончиться плохо, а она отвечает за внучку перед собственным сыном.

Шумные сцены скоро так надоели студентке, что она поспешила к начальству своего факультета. Верочка поговорила с деканом и рассказала о том, что приехала из Заполярья.

Больше года она обитала в малометражной «однушке» у бабушки с дедушкой. Спала на раскладушке на кухне. У мамы отца оказался тяжёлый характер. Всё ей не так и не эдак. Не туда положила какую-то вещь. Не так мыла полы и так далее. Одним словом, с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Жить и учиться там совсем невозможно.

Декан молча послушал красивую девушку и тут же проникся глубоким сочувствием. Он придвинул к себе лист бумаги, с просьбой о том, чтобы ей дали койку в общежитии стройинститута. Мужчина взял писчую ручку и начертал в углу заявления: – Выделить место. – чуть ниже возникла витиеватая длинная подпись.

Из кабинета декана Верочка помчалась в общагу, что находилась на улице имени Осипенко Полины Денисовны, выдающейся летчицы тридцатых годов. Там она спросила на вахте, где найти коменданта? Седая старушка указала на дверь, что находилась справа от входа.

Постучав в деревянную створку, студентка услышала голос, сказавший: – Войдите.

Девушка робко шагнула в тесную комнату. За столом восседала пожилая, строгая женщина и что-то писала. Верочка не стала ничего говорить, а молчком положила перед нею бумагу.

Комендантша прочла заявление о предоставлении места, посмотрела на резолюцию, в верхнем левом углу, и сильно поморщилась. Едва начинался декабрь, до выпуска специалистов ещё несколько месяцев, общежитие было заполнено почти под завязку.

Порывшись в толстом гросбухе, дама сказала: – Иди на третий этаж, комната номер 312. Там проживают три девочки. Одна койка свободна. Если нужно, можешь там размещаться прямо сейчас. Скажешь на вахте, что я разрешила.

Завтра, придёшь и принесёшь все документы. Оформим тебя, и будешь жить, как остальные студенты, до окончанья «КИСИ».

– Большое, спасибо. Сегодня я переночую у бабушки, а завтра, приеду со всеми вещами. – с большой благодарностью ответила Верочка.

– Я здесь с девяти до шести. С часу до двух ухожу на обед. Двери у нас в общежитии закрываются ровно в одиннадцать. – сухо бросила женщина и вернулась к делам.

Верочка снова сказала: – Спасибо.

Стараясь, не мешать комендантше, она тихо покинула комнату, вышла на улицу и села в автобус. К её бурной радости, до района Самарская площадь, где обитала бабушка с дедушкой, оказалось всего, три небольших остановки, до института, четыре.

Конечно, ходить на учёбу пешком было значительно лучше. Зато, в настоящее время, Верочка вольная птица. Никто не станет кричать, что она поздно пришла со свиданья. Ну, а если понадобится, то можно ночевать у подруг. Они очень часто её приглашали к себе.

Вернувшись домой, Верочка рассказала родителям папы о том, что была в деканате. Там подписала бумагу и завтра, прямо с утра, она переедет в общагу стройинститута.

Дедушка сильно любил старшую внучку и немного расстроился. Юная девушка ему не мешала. Если она приходила чуть позже оговорённого срока, старик никогда не кричал на неё. Он хорошо понимал, ей очень нужно, общаться с друзьями. Сам же, когда-то был таким молодым.

Бабушка себя повела весьма непонятно. С одной стороны, она была рада, что в тесной квартире станет свободней, и никто, больше не будет, разбрасывать вещи, как малое дитятко. С другой, её мучил долг перед сыном. Что он скажет мамаше, когда позвонит по телефону из Мурманска?

Как бы то ни было, но утром нового дня, Верочка, как ни в чём не бывало, пошла в институт. Вернувшись домой после лекций, она собрала небольшой чемодан и помчалась в другое жильё.

Сдав документы пожилой комендантше, она поднялась в комнату номер 312. Там жили три разбитные девчонки из области. Их звали Лена, Катя и Ольга. Все они оказались на месте.

Верочке указали на свободную койку, стоявшую справа от двери, и предложили устраиваться. Она не заставила себя долго упрашивать. Как пелось в старинной студенческой песне: – Началась шняга, шняжная, началась жизнь общажная.

Туалет на шесть персон и душевая таких же размеров, находились в конце коридора. Если возникало желание, то бегать туда приходилось среди дня или ночи. Для этого, ей было нужно, что-то надеть на себя. Ты не в личной «однушке». Можно встретить парней, что идут по такому же делу навстречу.

После купания, она возвращалась на место в халате и с полотенцем, ловко накрученном на мокрые волосы в виде турецкой чалмы. Главной заботой для девушек было, не оставить колечки с серёжками после мытья. Иначе, потом их уже не найдёшь. Кто-нибудь точно, прихватит на память.

Студенты готовили пищу на общественной кухне, что размещалась в центре большого прохода. Там плотно стояло несколько моек и газовых плит. Верочка слышала, что в таких помещениях часто воруют еду, но не придала большого значения подобному положению дел.

Однажды, она почти приготовила суп с куском «синей птицы», то есть, бройлерной курицы. Осталось лишь довариться картошке. После чего, можно брать горячее варево, нести в свою тесную комнату и спокойно поесть.

Газ горел очень слабо. Овощи совсем не спешили дойти, до нужного состояния мягкости. Студентка подумала, что не стоит терять время даром и внезапно решила, сбегать к себе за учебником. Так удастся прочесть пару-тройку страниц.

Через минуту, Верочка вернулась назад. Она шагнула в каморку для приготовления пищи и с удивленьем увидела, что газ продолжает гореть, а вот, кастрюлька с наваристым супом бесследно исчезла.

Самым странным в том деле, был целый ряд обстоятельств. Комната девушки располагалась в пятнадцати метрах от кухни. Она быстро шла туда и обратно. В это короткое время, весь коридор был девственно пуст. Когда негодяй похитил еду, так и осталось неясным.

Хорошо, что через сутки, кастрюлька и крышка вновь появилась в общественной кухне. К сожалению Верочки, посуда уже оказалась порожней. Вор даже не стал её мыть.

Видно очень боялся, что его кто-то увидит. Кругом обитали студенты, что умудрялись прожить, на удивительно скудные средства. За подобные фокусы, можно легко получить по мордасам. Причём от всех, у кого, что-то пропало.

С тех пор, Верочка не отходила от пищи до тех самых пор, пока не доварит её до конца. В отличие от многих других, девушке ещё повезло. Когда кончалась стипендия и те малые деньги, что присылала мама из Мурманска, она могла сбегать к бабушке и поесть у неё.

Старушка никогда не отказывала своей старшей внучке. Да ещё, что-то давала с собой. Например, пирожки, которые у неё получались потрясающе вкусными. Иногда, и подкидывала студентке трояк или даже пятёрку.

Скоро, Верочка познакомилась почти со всеми соседями, которые жили рядом с её маленькой комнатой. Выяснилось, что в номере, стоящем напротив и немного левее, обитали четыре приличных студента.

Они были уже старшекурсниками, но вели себя достаточно тихо. Если и пили водку на праздники, то не доводили себя до поросячьего визга, и никогда не дрались после этого.

Совершенно случайно, среди трёх ПГС-ников оказался один архитектор. Звали его Семён Иванович Литке, он был из-под Оренбурга, из немцев Поволжья. С ним и случилась небольшая история.

По словам трёх подружек, что жили в комнате с Верочкой, парень был настоящий «гений общения». Он легко находил общий язык буквально со всеми. Хоть с суровым преподавателем, хоть с обычным сантехником или электриком, что пришли в общежитие кое-что починить.

По неясной причине, девушки бегали за ним табуном. Семён совершенно не важничал и не обращал большого внимания на внешний облик избранницы. Чувствовалось, ему было приятно почти что, со всеми.

Обычно отношенья студентов длились недолго, но никто из подружек не предъявлял ему после, каких-то претензий. Расставшись с Семёном, все его пассии с ним просто дружили, как ни в чём небывало.

Так продолжалось несколько лет. Ближе к последнему курсу, Семён стал встречаться с одной из своих однокурсниц. В памяти всех окружающих, её вид вызывал описание «истинно тургеневской девушки».

Она была очень умной, в меру красивой и очень воспитанной. Плюс ко всему, появилась на свет в очень «хорошей еврейской» семье. Её отец занимал крупный пост в администрации города.

Все студиозусы вокруг только диву давались. Семён остепенился и даже не думал, глянуть куда-то налево. Походило на то, что всё у них очень серьёзно. Глядишь, скоро и свадьбу сыграют.

После октябрьских праздников, произошёл ужасный скандал. Верочка внезапно услышала, как из-за стены доносятся громкие крики. Как и любая любопытная девушка, она высунула нос в коридор.

Выяснилось, что разборки случились именно там, где проживает Семён. Дверь в комнату оказалась распахнута настежь. На пороге стояла какая-то женщина. Она представляла собою селянку, в лучшем смысле этого слова.

Крепкая коренастая дама, что называется «кровь с молоком». Такие натуры часто мелькали на картинах художников-соцреалистов начала двадцатого века. Только они все держали в руках какой-нибудь сельхозинвентарь: вилы, косы или лопаты с мотыгами. Иногда, большое ведро для дойки коров.

Уперев руки в боки, незваная гостья говорила так громко, что её было слышно по всему коридору общаги. Скорее всего, она обращалась к той самой «тургеневской девушке», с которой, в последнее время, встречался Семён.

До Верочки долетели такие слова: – …мы с ним живёт с пятнадцати лет. Приехав в деревню на лето, Семён обещал, что после защиты диплома, мы с ним узаконим свои отношения.

Вдруг я узнаю, что появилась любовница в городе, которая хочет его, женить на себе. Если же ты не бросишь его, то я тебе всё лицо разобью. После тебе, и отличный хирург не поможет. А сейчас, забирай свои шмотки, и выметайся отсюда.

На какое-то время, всё стихло. Доносилось лишь шуршанье одежды из комнаты, что находилась напротив. Наконец, к двери приблизилась прекрасно одетая девушка.

Молодая студентка боком протиснулась мимо гражданской жены её дорогого Семёна и, не отрывая взгляда от пола, направилась к лестнице. В её напряжённую спину смотрели десятки любопытных соседей. Каждый из них, мог оказаться в такой ситуации. Так что, никто не свистел и не улюлюкал вослед.

Выставив «злую разлучницу», хмурая женщина шагнула в комнату мужа. Дверь сразу плотно закрылась. С отвратительным скрежетом ключ повернулся в замке. Долгое время, из-за тоненькой створки не доносилось ни звука. Что было внутри, никто никогда не узнал.

Как бы то ни было, но приезжая женщина провела в общежитии целых три дня. Всё это время архитектор не посещал институт. Он лишь иногда выходил в туалет, да на общую кухню. Возле плиты он появлялся, только тогда, когда его дорогая жена варила еду. Трём соседям Семёна пришлось ночевать у друзей и знакомых.

Супруга уехала лишь на четвёртые сутки. Рассказ о её необычном визите тотчас разошёлся по всему институту. «Тургеневская девушка» уже никогда не встречалась с Семёном. Да и другие сокурсницы держались теперь на большом расстоянии. Никто не хотел рисковать, своим красивым лицом.

Встреча Нового года

Приближались короткие, зимние праздники. Встречи Лёни и Верочки происходили почти ежедневно. Правда, они и теперь, не затягивались до позднего времени. Парень жил у пересечения улиц Советской Армии и Ново-Садовой. Недалеко от дома культуры, который звали тогда «Современником».

От «КИСИ» до квартиры избранника девушки протянулась дистанция в семь километров. Ехать зимою туда на автобусе приходилось около часа. Поэтому, ближе к одиннадцати, влюблённые уже расставались.