Союз пяти королевств. Трилогия

– Меня совсем нельзя убить? – воодушевилась подобной мыслью Свон.

– Можно. Например, вырезав сердце или отрубив голову. Но никто, знающий о Кольце Жизни, не захочет убивать его хозяина или хозяйку. У невзрачной на вид безделицы есть один секрет: как только погибает от насильственной смерти тот, на чьем пальце красуется Кольцо Жизни, оно тут же утрачивает магические свойства. Кольцо – древняя и баснословно дорогая реликвия. Наследник сделает все, чтобы вернуть себе возможность жить, не боясь ядов и болезней. Он точно не тронет тебя, пока ты носишь кольцо. Зато может поступить по-другому: заставить снять магическую вещь и вернуть ему.

– Я с удовольствием отдала бы кольцо сама, но не могу. Оно не снимается.

– Каждое Кольцо Жизни, а их осталось всего пять, передается от человека к человеку с помощью магической фразы, свойственной только этому кольцу. Ты не помнишь, что произнес Эдуард, когда спас тебя от гибели?

– Нет, не помню.

– Теперь ты понимаешь, почему тебя преследует принц? Он старается сохранить государственную тайну и вернуть реликвию. Пока ты владеешь украшением, ты неуязвима. Если же тебе случиться попасть к Эдуарду в руки, он хитростью или шантажом заставит тебя произнести магические слова и вернет принадлежащее короне. Не сомневайся, как только ты скажешь заветную фразу, твои дни будут сочтены.

Сделав паузу и оценив, насколько сильное впечатление произвели его слова на Свон, Камиль продолжил:

– Я предлагаю тебе защиту. Старинный род жрецов Сулейха, владеющий сокровищами половины мира, не даст жену одного из своих сынов в обиду. На раздумья у тебя есть всего два дня. Отсюда ты выйдешь либо моей женой, либо сделаешься добычей наследника. Выбирай!

– Зачем я тебе?

– Любовь, – ровным голосом произнес Камиль.

Свон немного иначе представляла признание в любви, поэтому ни капельки не поверила новоявленному жениху. Появилась еще одна загадка, с которой ей предстоит разобраться. А в запасе всего два дня.

– Третий вариант возможен? – спросила она на всякий случай.

– Побег? – иронично улыбнулся мужчина. – Нет. Из замка ты не сможешь выбраться.

Заметив быстрый взгляд Свон в сторону не зарешеченного окна, Камиль поднялся с кресла.

– Смотри, – сказал он.

Подойдя к распахнутым настежь створкам окна, высунул руку наружу, держа навесу кожаную перчатку. Огромный столб пламени мгновенно вырос откуда-то снизу и испепелил мужской аксессуар.

Камиль спокойно закрыл окно.

– Если не хочешь стать пищей для дракона, не высовывайся.

«Хорошо, что до прихода Леоль я не успела выглянуть в окно, иначе превратилась бы в горстку пепла», – подумала впечатленная показательным выступлением Свон.

– Скоро подадут ужин, а завтра Леоль познакомит тебя с устройством замка. В нем есть внутренний дворик, заросший цветами, где она обычно проводит время. Не тревожь ее ужасами своего путешествия, ей скоро рожать, – посоветовал Камиль, направляясь к двери. – Мой брат с нетерпением ждет сына.

Поклонившись, «жених» покинул комнату.

Свон пересела в кресло, стоящее у камина, и уставилась на огонь. Ей нужно было подумать.

Внезапно послышался неприятный скрежет. Когда Свон обернулась, то заметила за окном промелькнувшую тень. Приближаться она опасалась, но все-таки решилась, рассудив, что ничего ужасного не случиться, если она только глянет, откуда раздается столь противный уху звук.

«Я же не буду высовываться по пояс!»

Только подойдя к подоконнику, Свон заметила, что стекло запотело и на нем проявилось слово из четырех коряво написанных букв.

Пока Свон, заинтригованная надписью, раздумывала, что означают эти странные буквы, они начали исчезать. Еще мгновение, и от них не осталось и следа. А за окном возникла огромная драконья голова, которая подышала на стекло, и слово вновь четко проявилось.

От неожиданности Свон отпрянула в сторону, но успела поймать на удивление умный взгляд дракона. Убедившись, что девушка смотрит на него, белоголовый еще раз дыхнул, ткнул мордой в проявившееся слово и улыбнулся, ощерив всю сотню острых зубов.

Только теперь Свон поняла, что за окном находится тот самый дракон, что привез ее в замок Леоль.

Как известно, улыбка может творить чудеса. Неожиданно для себя самой, Свон, поддавшись обаянию уже знакомого ящера, высунулась в окно.

Не веря до конца, что чудовище может писать, она взглянула на обратную сторону стекла и легко смогла прочесть слово, которое до того казалось бессмысленным набором букв. Оно гласило «ВРЁТ».

– Кто врёт? – поинтересовалась Свон у дракона, и тут же добавила.  – Камиль?

Белоснежный ящер важно кивнул головой, и через мгновение растворился в темноте. За спиной Свон послышались шаги.

– Хозяйка, что вы делаете? Разве вас не предупредили – окно открывать нельзя? Там злобный дракон, который сожжет вас своим огненным дыханием!

***

Поздняя трапеза проходила в большом зале. В просторном помещении свободно гуляли сквозняки, которые не в силах были сдержать даже плотные разноцветные гобелены, развешенные на стенах. Огонь в камине, трепещущий от потоков воздуха, совсем не согревал сидящих за столом людей.

Место напротив Свон оставалось не занятым. На противоположных концах длинного стола расположились Леоль и незнакомый мужчина, внешне похожий на Камиля. После представления друг другу, Свон узнала, что он и есть Халид, старший брат ее «жениха».

Рыжеволосая красавица казалась молчаливой. Она неохотно ела и без конца куталась в шерстяную шаль. Свон так же, прислушавшись к совету служанки, оделась в принесенную для нее теплую одежду. Но даже меховая жилетка не спасала от холода. В замке было настолько сыро и темно, что создавалась гнетущая атмосфера, и только приятный голос Леоль, изредка звучавший в зале, немного успокаивал Свон.

Ей хотелось как можно быстрее вернуться в комнату и возобновить столь не вовремя прерванную «беседу» с дружелюбным драконом. Но застолье тянулось и тянулось. Неловкую тишину лишь иногда нарушал короткий обмен репликами между супругами. Халид не проявлял никакого интереса к Свон, и вел себя так, словно гостьи за столом не существовало, что ее вполне устраивало.

Ужин подходил к концу, но Камиль так и не появился. У хозяев это обстоятельство не вызвало ни недоумения, ни недовольства. Видимо его отсутствие было привычным делом.

А Свон пустой стул радовал. Она боялась Камиля, который делал все, чтобы поселить в ней ненависть к принцу. Рассказывая о том, как Эдуард немилостиво уничтожает разбойников и работорговцев, сам жрец почему-то умалчивал о гибели ни в чем неповинных женщин, что наверняка по его приказу пали от рук наемника.

«Вполне может быть, я не должна была так рано прийти в себя и увидеть страшную расправу, – думала Свон, вспоминая, как Камиль делал из себя героя-спасителя служанки, за которой гонится могущественный убийца. – Нужно быть с ним осторожной. Он коварный враг».

После подачи десерта Леоль пожаловалась на озноб и, извинившись, покинула зал, поддерживаемая под руку Халидом. Свон решила, что и ей пора в свои покои.

У дверей ее поджидала служанка, которая проводила в комнату и помогла переодеться ко сну. Уходя из спальни, угрюмая служанка, отвечающая на все расспросы лишь «да» или «нет», заперла за собой дверь на ключ, отчего Свон опять почувствовала себя пленницей.

По пропадающему свету луны Свон поняла, что за окном маячит драконья морда. Накинув на плечи покрывало, Свон распахнула ставни настежь.

– Привет, – прошептал дракон и широко улыбнулся.

Сложно, весьма сложно назвать шепотом тот неясный рык, который донесся до слуха Свон. Она оглянулась на дверь, переживая, что их могут услышать.

– Не пугайся, – опять «зашептал» ящер. – Это окно единственное с северной стороны замка. Нас никто не услышит.

– Я не знала, что драконы умеют разговаривать!

– Драконы не умеют. Открою тебе страшную тайну: я один такой, – белоголовый подмигнул Свон.

Свон не стала спрашивать, что еще умеет дракон. Его способностей к письму и к подмигиванию оказалось предостаточно, чтобы понять: этот красавец – необычное существо.

– Отчего вдруг ты мне доверился?

– Я хочу загладить вину. Ты, скорее всего, не помнишь, но мы уже встречались.

– Как? Я никогда раньше не видела белого дракона! До недавнего времени я вообще никаких драконов, кроме тех, что нарисованы в книжке, не видела. Нашу встречу сложно было бы забыть!

– Ты была совсем малюткой.

Признание дракона поразило Свон так сильно, что она села на ковер. В голове пронеслись сотни вопросов, которые следовало бы задать, но бедняга не смогла совладать с чувствами, поэтому просто расплакалась. Наконец, появилось существо, которое может пролить свет на ее прошлое!

– Ну, ты чего, крошка? – ласково спросил дракон. Он вертел головой, пытаясь увидеть сидящую на полу девушку, но большая морда не помещалась в оконном проеме.

Вытирая краешком ночной сорочки глаза, Свон поднялась и подошла ближе к дракону.

– Скажи, милый дракон, кто я? Откуда я и кто мои родители? Ты их видел?

– На первый вопрос, уж прости, ответа не знаю. Семнадцать зим тому назад меня наняли, чтобы я украл дитя и отнес его в замок Шовеллер.

– Шовеллер? Этим ребенком была я?

Дракон кивнул, а потом, как-то приосанившись, словно давно готовил свой рассказ, зашептал:

– Позволь рассказать все подробно и, пожалуйста, не перебивай. Мне нужно излить душу. Знаешь, у драконов она тоже есть, и свершенная подлость гложет ее почище волчьих зубов, что в голодную пору грызут высохшую кость. Так вот, дом, куда мне надлежало прибыть как можно скорее, находился высоко в горах. Я летел, превозмогая силы, но потом долго кружил в небе, дожидаясь возможности стащить ребенка, но он, словно мать чувствовала беду, находился все время внутри усадьбы.

Дракон виновато посмотрел в глаза Свон.

– И вот, в полдень несчастная женщина вынесла люльку в небольшой садик на обратной стороне двора. Она немного посидела рядом с засыпающим ребенком, а потом что-то привлекло ее внимание, и она спешно вернулась в дом. Я видел, как она сомневается, взять дитя с собой, или нет, но все-таки оставила младенца и ушла, оглянувшись на люльку лишь раз.

Вздохнув, дракон продолжил свой рассказ. Свон боялась пропустить хоть слово, поэтому так близко наклонилась к драконьей морде, что чувствовала его дыхание. Не особо приятное дыхание, видимо дракон недавно съел кого-то вместе со шкурой. Скорее всего козла.

– Я не стал дожидаться более подходящего случая и, спустившись так низко, насколько мог, подцепил люльку. Уже поднявшись в небо на достаточное расстояние от земли, мне вдруг захотелось вернуться назад. Не знаю, что заставило меня развернуться: жалость ли к тебе, такой маленькой и беззащитной, или сострадание к женщине, которая никогда не увидит свое дитя или…

Дракон закрыл глаза и опять вздохнул. Свон не замечала ни смрада от дыхания дракона, ни сильных воздушных толчков от его выдохов. Дракон знал женщину, державшую дитя в своих руках!

– Это была моя мама?

– Да. Я уверен в этом. Как только я увидел тебя в Форше, сразу понял: ты и есть та самая малышка из Окайро. Крошка, ты очень похожа на свою маму. Один в один.

– Ты можешь отнести меня к ней?

Свон забыла, что она невольница. Ей хотелось в место с волнующим названием «Окайро», туда, где находился ее дом.

– Когда я возвратился, то издалека заметил столб черного дыма. Подлетев ближе, понял, что горит дом. Сделав круг-другой, я увидел под сенью скал женщину в черном одеянии. Она спокойно наблюдала, как огонь перекинулся на дворовые постройки, деревья и цветы в маленьком садике. И она не была твоей мамой. Ее темные волосы трепал горный ветер, и женщина пыталась заправить их под накидку.

И опять долгий вздох. Дракон виновато посмотрел на Свон.

– Я не мог долго кружить. Впереди ожидала дорога в замок, а ты могла проснуться в любой момент. Прости, но твоя мама погибла. Невозможно было выжить в «адовом огне». Горел именно он, я знаю. Женщина в черном творила магию и, если бы я не выкрал тебя…

– Меня бы тоже ждала смерть в огне, – закончила Свон, потрясенная до глубины души страшной историей. Она только что обрела надежду увидеться с матерью, и тут же ее утратила.

– Прости, малышка. Ты можешь винить меня в чем угодно, но вон как оно все получилось…

– Кто тебя послал похитить ребенка?

– Я не знаю. Это был высокий мужчина в богатых одеждах, который выкупил меня у торговцев Форша за день до полета в Окайро. Я не решился бы на преступление, но мужчина держал в заложниках мою Трилли – дракониху, которую я любил больше жизни. Новый хозяин обещал нам свободу. Но как только я вернулся, меня опять ждали торговцы Форша. С тех пор я ни разу не встречал того богача и потерял след Трилли.

– Как же тебя зовут? – Свон вспомнила, что дракон так и не представился.

На улице начинало светать, и Свон обратила внимание, что у дракона глаза цвета голубого льда. Очень необычные, прозрачные. И вообще, дракон сильно отличался от остальных ящеров, которых ей довелось увидеть за время своего путешествия. Взять хотя бы того великана, что увозил ее с корабля: его желтые глаза отражали злость, полностью соответствующая свирепому виду.

– Гри. Называй меня Гри. Ты знаешь, что у драконов по имени можно определить большой он или маленький? Я средний по размеру, поэтому мое полное имя состоит из дюжины букв. А у почтовых драконов их всего-то четыре. Не надо тебе запоминать мое полное имя. Я сам себя наказываю сокращением его до трех букв. Я не достоин длинного имени.

Свон поняла, Гри принижал себя. Даже у дракончиков Кырка и Дырка имена длиннее.

Свон вздохнула, вспоминая своих подопечных. Где они теперь? Спаслись ли с горящего корабля? Сердце тут же заныло от тоски по Роки. Черный великан тоже мечтал о свободе. О свободе для нее.

– Разве ты не можешь улететь и жить свободным, как мечтаешь? Что тебя держит здесь? Ты прикован цепями? – Свон высунулась по пояс в окно, и удивилась, как высоко она находилась. Да, Гри совсем не маленький дракон.

– Нет, драконов не держат на цепи. Нас сковывает магия. Мы можем взлететь только по команде погонщика. Ты, наверное, слышала, как они кричат «Арроу»? Я бы оборался до хрипоты, если бы вздумал взлететь с помощью такой простой команды, но к сожалению, сами себе мы не можем приказывать. Я пробовал. Не работает.

– А если я его произнесу?

– Не знаю. До сих пор погонщиками были только мужчины. Попробуй, крикни мне «Арроу»!

– Я не стану напрасно пробовать, – ответила Свон, поправив съехавшее с плеча одеяло. – Если я крикну, ты тут же улетишь и оставишь меня одну. А я хочу, чтобы мы улетели вместе.

– Но для этого тебе нужно выбраться из комнаты и сесть на место погонщика. А ты, как я погляжу, заперта.

– Постой! – Свон задумалась, вспомнив, что дракон не говорил о погонщике, когда похищал ее. – Кто правил тобой, когда ты летал в замок Шовеллер? И почему тебя не видели ни колдунья в черном, ни слуги замка Шовеллер?

– Пфф, – выдохнул дракон через нос. – Как много вопросов. Но раз уж мы нужны друг другу, я открою все тайны. Во-первых, ты права, я могу летать без погонщика. Достаточно произнести команду «Арроу». Но! Кто мне крикнет это слово, когда я приземлюсь, а потом вновь захочу вновь взмыть в небеса? Как долго мне придется шастать пешком, пытаясь найти охотника покричать, чтобы я полетел?! «Арроу» – это разрешение к полету. Без него я словно простая лошадь.

– А как же я оказалась на земле, когда ты принес меня к замку Шовеллер? Кто тогда прокричал тебе магическое слово, позволив вернуться восвояси?

– Никто. Я просто вытряхнул тебя из люльки. И даже не приземлялся. Правда, люльку потащил с собой, потому что хозяин на этом настаивал. Я потом долго размышлял и пришел к выводу, что, скорее всего, на пеленках было вышито твое имя, а хозяин хотел сохранить его в тайне. Богатые часто нашивают родовые гербы на одежду. А та усадьба в горах выглядела далеко не бедной.

– Ладно. К Окайро мы еще вернемся. Но почему никто не видел, как ты кружил в небе?

– Смотри внимательно! – Дракон гордо вскинул голову и, желая видеть, какое производит впечатление на старую знакомую, скосил на нее глаз. – Сейчас я покажу тебе фокус.

Неуклюже отодвинувшись от окна, Гри задрал морду вверх, распахнул крылья, и … исчез. Свон ахнула от неожиданности. Это было невероятно! Куда подевался большой дракон?! Не мог же он раствориться в воздухе?!

Насколько неожиданно Гри пропал с глаз, так же неожиданно появился вновь.

– Я говорил тебе, что я особенный?! – с гордостью в голосе произнес дракон, складывая крылья. – Мое брюхо, крылья, шея снизу покрыты серебристыми отражающими чешуйками. Когда я в небе, то становлюсь невидимым для тех, кто находится на земле. Нечестные люди пользуются моей необычностью и, боюсь, из-за этого я никогда не обрету свободу. Если, конечно, ты мне не поможешь!

– Ой, за разговорами я совсем забыла спросить о важном. Почему ты написал слово «ВРЁТ» на стекле? Что ты знаешь о Камиле?

– Он страшный человек, – понизив голос до шепота, Гри придвинулся ближе к уху Свон. – С ним тебе грозит смерть.

Глава 11

– Расскажи подробнее. Я не понимаю, – потребовала тихим голосом Свон. – Зачем Камиль хочет жениться на мне? Что ему нужно?

– Ты когда-нибудь прежде слышала о жрецах рода Бахриман, к которому принадлежат Камиль с Халидом? Нет? Знаешь ли ты, что среди них нет ни девочек, ни женщин? Они воспитывают сыновей. И все, как один, являются вдовцами.

Свон вспомнила о Леоль. Женщина казалась счастливой, живя с Халидом. К тому же ждала от него ребенка.

– Гри, ты что-то путаешь?! Как же Леоль? И ее ребенок, который может родиться девочкой?

– Подумай, куда деваются женщины, вышедшие замуж за жрецов? И дочери, которых они производят на свет?

– Наверное, они, подобно Леоль, живут в своих замках?

– Нет. Их умерщвляют. Бахриманы тайно создают могущественную империю. Для этого они женятся на наследницах огромных состояний. Как только в браке появляется сын, мать становится не нужна. Ребенок будет наследником всего богатства. Думаешь, смерти родных Леоль случайны? Жрецы решили прибрать к рукам крупное графство и в течение трех лет сделали Леоль единственной прямой наследницей. Первым ее ребенком была девочка, которая не прожила и часа. Такая же участь постигнет и хозяйку замка, стоит ей родить сын.

– Нет, не может быть! Ты ошибаешься! – горячо воскликнула Свон. – Допустим, с Леоль все произошло так, как ты описываешь: она богатая наследница, которая является лакомым кусочком не только для Бахриманов.  Но я тут с какого бока припека? Я же простая сирота. Чем могут поживиться жрецы, если Камиль женится на мне?

– Пока не знаю. Но они ничего не делают беспричинно. Я с ними уже много лет, и ни одна женщина не выжила. Вдовцы везут новорожденных сыновей в Сулейх к Верховному жрецу. Следующими по важности в иерархии рода Бахриманов идут принцы Халид и Камиль. Почему Халиду так важно получить сына? Со временем именно сын Халида сделается Верховным жрецом. Что в Сулейхе происходит с младенцами, какие совершаются ритуалы, я не видел. Но повзрослев, дети становятся фанатично преданными единой идее: мировому господству. И Камиль, и Халид воспитывались без матерей, но являются наследниками огромных состояний своих родительниц. Все повторяется из года в год, и никто из правителей королевств не догадывается, что большая часть их земель давно находится в руках жрецов рода Бахриман. Кто может их остановить?

– Какие ужасные вещи ты рассказываешь. В это трудно поверить, – Свон задумчиво вертела на пальце Кольцо Жизни. – Случалось ли, чтобы какая-нибудь наследница отказывалась выходить замуж и Бахриманы оставались с носом?

– Нет. Посмотри на Леоль. Сначала Халид влюбил ее в себя, потом стал опорой и защитником. Куда спрятаться сироте, как не за широкую спину спасителя?

– Но со мной все иначе: нет наследства, нет влюбленности в Камиля.

– Хорошо. Мы не знаем, кто ты и чем владеешь. Но у тебя есть замечательная вещица: Кольцо Жизни, которое само по себе является богатым наследством. Если ты умрешь естественной смертью, то оно достанется твоему мужу.

– Камиль мне объяснил, что я буду жить очень долго, а в случае насильственной смерти кольцо станет обыкновенным.

– Тут кроется какая-то хитрость, уловка, о которой мы не подозреваем. И не дай бог нам узнать ее.

Оба вздохнули одновременно.

– Если все обстоит так, как ты утверждаешь, тогда нам нужно бежать из этого страшного места как можно скорее.

– Наконец-то, ты поняла, – обрадовался Гри. – Светает, – дракон посмотрел на небо. – Вот-вот появится солнце, и нас заметят стражники. Увидимся вечером, Свон. Готовься к побегу!

Его голова стремительно нырнула вниз, а Свон забралась в постель, но сон долго не шел к ней. В голове крутились мысли о маме, которую она не помнила, Камиле и Леоль. Решив, что днем обязательно навестит беременную женщину и уговорит ее бежать вместе с ними, Свон уснула.

Утром в комнату зашла служанка. Не желая тревожить гостью, она села у двери в ожидании, когда та проснется. Давно остыл завтрак, дразнивший запахами кофе и булочек, а девушка все спала.

Не сразу служанка заметила, что опасное окно открыто. Когда сквозняк от приоткрытой двери вытащил полотна занавеси наружу, снизу взвился огненный смерч, грозя сжечь все на своем пути. Дракон отлично нес сторожевую службу.

***

Наступил полдень, и Свон открыла глаза. Она не могла поверить, что так долго спала. Перекусив на скорую руку, попросила служанку указать ей дорогу в покои Леоль. Женщина вела ее длинными анфиладами, через просторные галереи, залы, на стенах которых висели портреты бывших обитателей замка, рыцарские латы и гобелены с картинками доблестного прошлого. С портретов на Свон с печалью и надеждой взирали лица людей. На ней лежала миссия по спасению последней из их рода. Провожая глазами каждый нарисованный взгляд, Свон ощущала растущую в сердце тревогу. Как отнесется к ее словам Леоль? Поверит ли?

Когда они вышли во внутренний сад замка, Свон поразилась разнообразию клумб и кустарников, обильно цветущих в столь тесном пространстве, создавая уютную композицию в союзе с ажурной беседкой, небольшими качелями и низенькими скамеечками. Если бы Свон довелось провести в замке более длительное время, сад стал бы ее любимым местом.

Служанка словно растворилась в воздухе, но скрип железных петель закрываемой за ней двери подсказал, что за деревьями, посаженными вдоль периметра дворика, существует второй вход в сад.

– Свон, это ты? – раздался голос Леоль из беседки. – Ох, и долго же ты спишь. Я уже дважды посылала за тобой. Камиль хотел с тобой встретиться, но дела заставили его покинуть наш райский уголок.

Обнаружив хозяйку замка полулежащей на диване у стола со сладостями и фруктами, Свон присела рядом с ней.

– Здравствуй, Леоль. Как ты себя чувствуешь?

– Прости, я за ужином была неприветлива. Мне нездоровилось.

Свон обратила внимание, что даже сейчас Леоль кутается в шерстяную шаль, хотя яркое солнце достаточно нагрело воздух.

– Сейчас тебе лучше? – Свон не слишком хотелось начинать тревожный разговор, но ее подгоняло время.

– Милая Свон, до рождения ребенка осталось меньше месяца. Я боюсь, что лучше мне уже не будет. Каждый день начинает болеть что-то новое. К болям в спине добавились слабость и отеки. Не переживай, лекарь осматривал меня и не нашел никаких отклонений. Мое тело готовится к появлению на свет новой жизни.

– Расскажи мне, пожалуйста, что ты знаешь о жрецах Сулейха. Твой муж принадлежит к этому роду? – Свон не знала, как начать разговор, поэтому решила зайти издалека.

– Я мало знаю о Бахриманах. Сулейхом правит Верховный жрец. Камиль и мой муж, а также те жрецы, что встречались мне, называют его Отцом. На самом деле он их отец или нет, не могу сказать точно. Но мне не верится, что у одного человека может быть сотня детей.

– Почему нет? Если у него была, например, сотня жен, то вполне возможно. По-другому никак не получается, – предположила Свон. – А где матери этих детей? Они тоже живут в Сулейхе?

– Как-то не задумывалась об этом. Знаю только, что у Халида и Камиля есть сводные братья по отцу, но их матери давно оставили наш мир.

– Как они умерли?

– Халид не помнит мать. Видимо, она умерла, когда он был ребенком. На мои расспросы он отвечает одно: «О моих родственниках ты узнаешь, когда родишь сына, и мы отправимся в Сулейх».

– А я слышала, что в Сулейхе женщин нет. Только мальчики и мужчины.

– Ой, Свон, какая ты смешная. Наверное, слушаешь глупых служанок? Чего они только не рассказывают. Одна из них выдумала такие ужасы о моих родных, что я плакала несколько дней. Она уверяла, что в их гибели виноваты жрецы! Но более преданных, отважных и приятных людей, чем жрецы, я никого в жизни не встречала!