УбАнТу

Виктор Пипа', Олег Найденышев

УбАнТу

Пролог

– На самом деле, я не сумасшедший. Хотя все, кто меня знают, часто так думают.

Африканский черный кулик по имени Тари достал из холодильника крабовую палочку, перелетел на диван и приобнял плюшевого крокодила крылом.

– Если б ты знал, братец, как я соскучился по обычной крокодильей пасти. Будешь? – спросил он у «собеседника», но тот никак не среагировал. – Ну, как хочешь. Да, я бросил родную страну. А знаешь, как там сейчас хорошо? Жара, зверюшки всякие, пищевые цепочки, вкуснейшие насекомые, черви… А не вот это жалкое подобие.

Тари помахал крабовой палочкой перед носом своего игрушечного приятеля и съел её.

– Между прочим, Катя вчера гоняла меня по комнате, – он покосился в сторону холодильника. Оттуда, с фотографии на магнитике, им счастливо улыбалась рыжеволосая десятилетняя девочка и крепко обнимала кубок с надписью: «I место».

– Тобой гоняла, помнишь? А за что?

Птица показала висящую у неё на шее блестящую пуговицу.

– Всего лишь за то, что я вернул свою вещь.

В это время порывом ветра открыло форточку. В комнату влетели снежинки и устроили маленькую метель. Тари зябко взъерошил перья.

– Это окно меня когда-нибудь доконает! Здесь, в конце концов, не Африка!

Он взлетел и с разгона захлопнул форточку так, что стёкла задрожали.

– И всё ради чего? Ради любви. К рыжему, вредному, человеческому детёнышу.

Пернатый взял крокодила за нос и потащил на другую сторону дивана к планшету.

– Слушай, я расскажу тебе одну историю…

Глава 1

Рассказчик широко расставил лапы, раскинул крылья и провозгласил:

– Итак! История отважной птицы, героически спасшей московскую девочку и её папу, редких зверей, а так же всех, кого смог найти, случившаяся в Африке примерно год назад!

Он замер в ожидании восторженных аплодисментов, но тишина наступила такая, что было слышно, как за окном ветерок шуршит снежинками. Тари обернулся к плюшевому крокодилу и наткнулся на его непонимающий взгляд.

– Хорошо, тогда начнём по-другому.

Птица включила планшет, ткнула игрушку мордой в экран, а затем указала на окружающую обстановку в комнате.

– Вот найди отличия.

На экране появилась фотография небольшой квартиры-студии, напичканной разными африканскими штуками: деревянной маской зулуса, занимающей полстены подробной картой Африки, на которой маркером были обведены ареалы обитания исчезающих видов животных, многочисленными фотографиями саванн и пустынь. Полки забиты книгами. На письменном столе – компьютер в окружении причудливых статуэток и амулетов. В углу – похожий на пальму фикус с разлапистыми листьями, украшенный, как новогодняя ёлка стеклянными шарами и мишурой. На диване валялся плюшевый крокодил-альбинос. В центре комнаты мужчина лет сорока держал в одной руке экспедиционный рюкзак, а второй обнимал Катю. Оба улыбались. Но у взрослого улыбка была виноватая, а у ребёнка – грустная.

– Нашёл? Правильно, и не найдёшь. В квартире ничего не изменилось. Хотя фотографию сделали год назад. А ты можешь понять, что здесь происходит?

Плюшевый приятель многозначительно промолчал. Рассказчик дружески похлопал его по плечу.

– Они расстаются, недотёпа.

В глазах у птицы появился хулиганский огонёк.

– Щас, – кивнул он собеседнику и перелетел на стол. Там он нацепил на шею деревянные бусы, подхватил палочку из эбенового дерева и опёрся на неё, как на посох. Затем величественной походкой прошествовал мимо гипсового бюстика Пушкина к краю стола. Окинув взглядом комнату, он набрал полную грудь воздуха, открыл клюв и… наткнулся на равнодушный и ничего не выражающий взгляд крокодила. Тари разочарованно выдохнул.

– …А, ну да, мы же не в Африке, – и небрежно кинул за спину свой эбеновый посох. Сзади что-то грохнуло. Он повернулся и увидел упавший портрет Джеральда Дарелла. Знаменитый писатель, закинув ногу на ногу, рассказывал что-то лемуру, который смотрел на него большими, удивлёнными глазами.

Пернатый перелетел на диван, уселся напротив приятеля, закинул лапку на лапку и, подражая Дареллу, увлечённо продолжил:

– Холодный, зимний вечер. За окном метель. Катя опираясь на стену, стояла в вертикальном шпагате, и внимательно слушала рассказ папы Макса, который собирал вещи в дорожную сумку:

– … легенда гласит, что в первобытные времена и людям, и зверям жилось очень трудно. Тогда они придумали особое слово «убанту»». – Макс достал из комода выгоревший на жарком африканском солнце походный комбинезон, развернул и увидел, что вместо одной из пуговиц пришита снежинка со стразами.

– А что, обычной пуговицы не нашлось?

– Не а, была только такая. Будешь чаще обо мне вспоминать, – с хитринкой взглянула на отца Катя.

Макс усмехнулся и покачал головой.

– Думаю, местные оценят.

– А что это слово значит? – с любопытством спросила девочка и села на пол.

– Какое? «Убанту»? Что-то вроде «не надо бояться». – Учёный забросил комбинезон в походную сумку. – А тогда оно помогало выживать.

Внезапно Тари вышел из образа рассказчика, подмигнул крокодилу и саркастически произнёс:

– Вообще-то, это байка для туристов. «Убанту» помогает и сейчас. Просто мы, настоящие африканцы, никому об этом не говорим.

Вернувшись в образ, птица продолжила:

– Чуть не забыл! – спохватился зоолог. Он взял со стола свою фотографию, прямо на ней что-то записал и, прикрепил магнитиком на холодильник.

– Вот, на всякий случай.

Катя подошла к папе и посмотрела на него глазами обиженного котёнка.

– А тебе обязательно уезжать?

Макс вздохнул.

– Понимаешь… Редким животным, которых я столько лет изучаю, нужен заповедник.

– Тогда возьми меня с собой. Я уже взрослая, буду тебе помогать.

– А как же соревнования?

Грустно вздохнув, Катя плюхнулась на диван, обняла игрушечного крокодила и надула губы. Увидев такую реакцию, учёный подсел рядом и виновато произнёс:

– Это в последний раз. Обещаю.

Тари прервал рассказ и с сарказмом подытожил:

– И он соврал. Катя и мы с тобой здесь, а он опять там! А почему? Я знаю, в чём секрет.

Птица наклонилась к игрушечному крокодилу нос к носу и, многозначительно заглянула ему в глаза.

– Человечество вышло из Африки, бро. Это – зов предков. Его туда тянет и Макс не в силах сопротивляться.

Тари открыл новое изображение на планшете, где Катя стояла возле окна. Надышав на холодное стекло, она нарисовала на нём сердечко. А на улице, в свете фонаря, падали снежинки, заметая следы колёс машины, на которой папа уехал в аэропорт.

– Эту фотографию я сделал сегодня. И можешь не сомневаться, брат, тогда было то же самое: она так же грустила у окна, а папаша уехал в Африку нянчиться со своими зверями… Итак, – пернатый опустил планшет, заложил крылья за голову и, глядя в потолок, продолжил:

– Утром следующего дня наша хозяйка проснулась от глухого звонка. Почему глухого? – Тари повернулся к крокодилу. – Потому что у неё есть дурацкая привычка запихивать будильник тебе на ночь в пасть. Он, видите ли, по утрам слишком громко звонит, – передразнила птица. – Чтобы отключить будильник, она привычно шлёпнула тебя по носу. Сонная, с трудом встала на ноги, оставила кровать не застеленной и в одном тапке пошла в ванную комнату. Там, почистив зубы, Катя оставила зубную щётку прямо в раковине, вытерла лицо полотенцем и небрежно бросила его на тумбочку.

Неожиданно рассказчик подскочил и зажал крокодилью пасть крылом.

– Если ты назовёшь её неряхой, я больше никогда не буду с тобой разговаривать!

Крокодил послушно промолчал. Пернатый успокоился, вернулся на своё место и продолжил:

– Она не неряха. Она так протестует против одиночества… В то утро, во время завтрака, ей на глаза попался календарь. Там красным карандашом было обведено число 28.

– Ещё и соревнования завтра, – вздохнула Катя и поспешила в коридор к своему рюкзаку. Проверяя на месте ли гимнастический костюм и ленточка, она подумала:

– А если у меня не получится? Папа точно расстроится.

Тари взял со стола пустой стакан.

– Слушай, принеси водички, в клюве пересохло, – он изучающе посмотрел на собеседника сквозь стеклянное донышко, как через подзорную трубу. – Ладно, сиди, я сам.

Через минуту птица вернулась, вытерла клюв об макушку игрушечной рептилии и плюхнулась в ту же вальяжную позу.

– Вообще, с хозяйкой весело. Правда раньше она такой не была. А почему? Потому что был у неё один недостаток. Вот представь: стоит она одетая, с портфелем в руках перед дверью, собирается идти в школу, как вдруг зажмуривается, и у неё перед глазами возникает всякая дичь.

Увлечённый рассказом, Тари снова вскочил на стол и, изображая фантазию девочки, забегал по столешнице.

– Буря мглою небо кроет! Светофоры мигают сразу всеми огнями! На переходе огромная псина рвётся к Кате и тащит за собой на поводке маленькую старушку! На красный свет при этом мчатся гигантские грузовики, которые так и норовят наехать на нашу героиню! Она со страхом озирается по сторонам!

Не удержавшись на краю, рассказчик бухнулся со стола на пол и, уже сидя, невозмутимо продолжил:

– И вот она, наконец-то, открыла дверь и вышла на улицу. А там – обычная жизнь: тихо падали снежинки, куда-то спешили прохожие и изредка проезжали легковушки. На другой стороне, у светофора, стояла старушка с большой собакой. Пёс помахивал хвостом и преданно поглядывал на хозяйку умными глазами. На красный свет остановился грузовик. Катя с опаской пошла по переходу. Вдруг машина басовито рыкнула мотором. Девочка шарахнулась, налетела на собаку, которая с испуга запрыгнула старушке на руки и все вместе повалились на заснеженный тротуар… Фух.

Тари подозрительно глянул на плюшевого крокодила:

– Ты что, уснул?

В своём молчании и неподвижности рептилия напоминала африканского истукана. Тогда пернатый запрыгнул на диван, помахал перед мордой приятеля крылом и, не дождавшись реакции, пнул его. Игрушка завалилась на бок.

– Эй, брат, что с тобой? Тебе плохо?!

Не обнаружив у собеседника признаков жизни, птица заметалась по всей квартире.

– Он умирает! Его надо спасать!

В панике рассказчик влетел в стоящий на полке спортивный кубок и вместе с ним грохнулся на пол. Придя в себя, он слегка покряхтел и неожиданно замер – из полированного металлического бока пялилось его взъерошенное отражение.

– О! – в глазах у Тари загорелся хулиганский огонёк.

Крылатый авантюрист выбрался из-под позолоченной чаши, с заговорщицким видом подошёл к крокодилу, пощупал крылом его лоб, и сочувственно произнёс:

– Я знаю, брат, ты уже много дней живёшь без воды. Какой крокодил это выдержит? Никакой. Сейчас я тебя спасу.

И, кряхтя, потащил своего приятеля вместе с кубком в кухонную зону.

Глава 2

На кухонной столешнице, в наполненном водой кубке, сидел промокший крокодил.

– В Африке шутят, что если твой организм состоит на шестьдесят процентов из воды, то ты уже из состоятельной семьи.

Тари долил в чашу ещё одну кружку:

– Ну вот. Теперь тебе гораздо легче.

Разбухшая морда рептилии улыбалась в ответ.

– Кстати, а знаешь, чем я тебя спас?

Птица погладила крылом зеркальный бок спортивной награды.

– Год назад Катя хотела эту штуку больше всего. И поэтому она каждый день по нескольку часов махала ленточкой на палке. Не понимаешь? Наша хозяйка не только учится в школе, как другие дети. Она ещё и тренируется. Это называется – «художественная гимнастика». Год назад у неё была проблема – она боялась сделать сальто и всякий раз в её воображении возникала картина неудачи…

Тари на секунду замешкался.

– Никуда не уходи, я сейчас.

Осмотревшись, он подмигнул крокодилу, метнулся к письменному столу и через мгновение вернулся с маркером обратно.

– Итак…

Рассказчик вихрем бросился к картонной коробке с яйцами, открыв, поставил её наклонно и намалевал на каждом яйце подобие рожицы.

– Она представляла своё выступление в зале.

Пернатый указал на разрисованные яйца.

– Полная трибуна зрителей! Гремит музыка! Катя исполняет гимнастические элементы, подбрасывает вверх палочку с лентой, разгоняется, делает двойное сальто, и по инерции вылетает с помоста прямо на колени зрителям, сидящим в первом ряду. Трибуны свистят, хохочут, кричат «б-у-у-у!».

– Представляешь, какой позор?

Игрушка молча таращилась в ответ.

– Да ладно, не переживай. Это же было в её голове.

Тари обратил внимание на плакат, где на фоне Катиной школы красовалась надпись: «С новым учебным годом!», и на секунду задумался.

– В тот день, после неудачной тренировки, грустная Катя притащилась в школьный вестибюль. Вокруг кипела обычная жизнь, туда-сюда сновали дети. Наскоро набросив зимние куртки, несколько из них, с весёлыми криками выбежали на улицу. Четверо хулиганистых ребят застряли в дверях, когда одновременно протискивались с большим тюбингом наружу. Из коридора послышался воинственный вопль. Темнокожий школьник с разгона прыгнул на «ватрушку», и вся компания вывалилась через входную дверь на снег. Ребята с хохотом потащили его по школьному двору. За этим, через окно, безучастно наблюдала упитанная девочка. Она, наполовину надев пальто, сидела на подоконнике и доедала огромный бутерброд… Подожди.

Пернатый быстро слетал к холодильнику и вернулся с ещё одной крабовой палочкой. Проглотив её, он снова взглянул на школьный плакат и продолжил сочинять:

– В дальнем углу фойе двое одноклассников дрались портфелями. Между ними пыталась протиснуться девочка с большой стопкой книг. Пропуская её, один из мальчиков остановился, но тут же получил по голове от соперника, и драка продолжилась с новой силой. Катя уже переодевалась в гардеробе, когда у неё в кармане зазвучали африканские тамтамы. Девочка достала телефон, и по видеосвязи включился папа. Только не спрашивай меня, что такое видеосвязь, – отмахнулся от крокодила Тари. – Ты же видел, как я листал фотографии в той плоской стеклянной коробке. А телефон – это такая же стеклянная коробочка, только поменьше, и иногда в ней можно видеть, с кем ты разговариваешь. Так вот, хозяйка увидела в ней своего папашу Макса.

– Привет из Африки, дочь! Из самого сердца саванны! – воскликнул он и показал, как из водовоза в специальные поилки льётся вода.

– Представляешь, – с азартом продолжил учёный, – в этой местности почти все животные занесены в Красную книгу! – зоолог повернул камеру телефона, и девочка увидела нескольких белых носорогов и детёныша. Довольно похрюкивая, они пили из самой большой поилки.

– Симпатичные, – равнодушно пробубнила Катя. – Ты не хочешь спросить, как у меня дела?

Макс спохватился и снова заглянул в телефон.

– А, кстати, как у тебя дела?

– Можно я завтра не выйду на соревнования? Я боюсь, что у меня ничего не получится.

– Нет, ты должна быть уверенной в своих силах. «Убанту», – подмигнул ей отец. Неожиданно в кадр влезла довольная рожа коренастого британца с короткой стрижкой. Он улыбался и держал за шею страусёнка. Тот лягался и безуспешно пытался вырваться…

Тари снял с себя бусы и нацепил их на приятеля.

– Кстати, я знал этого птенца. Он уже сильно подрос и выучился летать, потому что не мог смириться с мыслью, что на земле его снова схватят за горло. Представляешь, единственный страус в мире, который умеет летать. Правда, никто, кроме меня этого не видел… Не веришь? – обратился рассказчик к рептилии. – Ладно, не отвлекаемся.

– Привет, ребёнок! – радостно прокричал британец.

– Дядя Куллмен, ему же больно, – испугалась девочка.

– Ты что творишь?! – возмутился учёный. – Отпусти!

Папа на секунду повернулся к Кате:

– Прости, давай созвонимся позже.

И экран погас. Девочка разочарованно вздохнула.

Тари многозначительно посмотрел на игрушку.

– Так вот, друг мой, запомни: если люди не хотят услышать друг друга, никакие стеклянные коробочки им не помогут.

Внезапно раздался звонок в дверь. Птица подскочила от неожиданности, затем полетела в прихожую. Там, зацепившись коготками за притолоку, она свесилась вниз головой и заглянула в дверной глазок. Впечатлившись увиденным, Тари тихонечко спрыгнул на пол, и по-пластунски пополз к своему плюшевому товарищу.

– Тихо! – прошептал он и вытащил приятеля из кубка, затем крадучись, поволок игрушку из кухонной зоны в гостиную под диван. За крокодилом остался длинный мокрый след. Пернатый прикрыл пасть рептилии крылом:

– Там Катины друзья. Но мы им не откроем. Потому что мне страшно. Они там почему-то вверх ногами. Кто знает, что им придёт в таком положении в голову.

В это время за дверью послышался шум и удаляющиеся детские голоса.

– О, кажется, ушли, – выдохнул Тари. – А тогда они были ещё нормальные и ходили, как положено людям, ногами вниз. И даже бегали.

Птица вылезла из–под дивана и продолжила рассказ:

– Итак, школа, фойе. Распахнулась дверь и с улицы вбежали трое разгорячённых Катиных друзей.

– Привет. Мы тут собрались на ледянках кататься. Давай с нами, – ухватился за Катин рукав мелкий и шустрый Стасик.

Тари разбежался и, продолжая рассказывать, заскользил по мокрому полу.

– В заснеженном парке друзья катились с довольно крутой горки.

– Посторонись! – проорал Стасик и исчез внизу. За ним старался угнаться Ваня. Под грузным телом мальчика снег проминался. Пыхтя, он помогал себе руками, но всё равно ехал медленно. Едва он скрылся из поля зрения, как тут же, с радостным визгом пронеслась на ледянке Катя. Вдруг в неё врезался тот самый темнокожий мальчик на «ватрушке», который верховодил компанией хулиганистых пацанов в школе. От удара Катю вынесло на горку. Подлетев на ней, как на трамплине, девочка непроизвольно сделала двойное сальто и чётко приземлилась на ноги!

В это время Тари занесло на повороте и он, не удержавшись, врезался в тумбочку. От этого стоящее на ней зеркало покачнулось, упало и разбилось на мелкие куски. Птица нисколько не смутилась этим.

– …Ух ты, получилось… Вы видели?… У меня получилось! – завопила от радости наша хозяйка. Друзья весело набросились на девочку, но через мгновение «куча мала» развалилась под звонкий смех ребят. Лёжа на спине, Катя с восторгом посмотрела в небо и вдруг спохватилась:

– Щас–щас–щас…

Стянув зубами варежку, она набрала на смартфоне номер папы. Но, как только включилась видеосвязь, вместо учёного, на экране появилась чья-то зубастая пасть. Девочка вздрогнула и чуть не уронила телефон. А оттуда послышался голос мужчины:

– Пошёл вон!… Фу! …

В ответ раздалось недовольное рычание. Катя успела заметить, как на экране огромный крокодил-альбинос ударил хвостом по воде и скрылся в глубине.

– Страшно? – наклонился Тари к сидящей под диваном игрушке. – Это – Африка, брат. – И увлечённо продолжил дальше:

– Через секунду ребёнок увидел мокрое и злое лицо Куллмена:

– Чего тебе?!

– …А где папа?

– Не знаю! Пропал!

– …Как пропал? – оторопела девочка. В это время из телефона снова раздалось рычание.

– Не до тебя сейчас! – отмахнулся британец, и экран погас.

Катя повторила вызов, но телефон зоолога уже был выключен. Ваня, Бася, и Стасик слышали весь разговор.

– Что это было? – пробасил крепыш.

– По-моему, у неё пропал отец, – шёпотом ответил Стасик.

– Ужас, – поёжилась Бася.

Тари присел рядом с игрушечным собеседником:

– Ну да, ситуация неприятная. Но наша маленькая героиня не опустила крылья, побежала домой, бросив в коридоре портфель, устремилась к холодильнику, где на дверце была наклеена фотография папы. Он корчил испуганную рожу и указывал на написанный внизу номер, который Катя тут же набрала. На этот раз в её стеклянной коробочке появился чернокожий мужчина лет сорока. Это был Абубакр, братишка, мой старый знакомый, который вечно попадал в какие–то сомнительные истории.

– Здравствуйте, – взволнованно произнесла девочка.

Мужчина невозмутимо чистил ружьё.

– Ты кто?

– Я – Катя Смирнова. Папа сказал звонить вам, если что.

– А, Макс о тебе рассказывал.

– Он пропал!

Охотник на секунду отвлёкся, пожал плечами и снова вернулся к своему занятию:

– Мне жаль, но ничем помочь не могу. Я уже не проводник. Меня сегодня уволили.

– Но вы же…

– Сорри, детка, – перебил её африканец. – Меня это уже не касается.

И выключил телефон.

Глава 3

Раскисшая морда плюшевой рептилии уныло торчала из-под дивана.

–Да не расстраивайся ты так, – попытался утешить друга Тари, – дай я тебя обниму.

Птица вцепилась в мокрые щёки собеседника, упёрлась лапами в диван и потащила на себя. Крокодил не поддавался.

– Да что ты так испугался? – пробормотал пернатый и резко дёрнул. От этого оба кубарем покатились по полу и замерли на середине комнаты. От крепких объятий рассказчика у рептилии вокруг глаз выступила вода.

– Ты плачешь?! Прекрати, ты разрываешь мне сердце! Ничего же плохого пока не случилось! Да, Катя грустила! Она залезла в кресло с ногами, в своей любимой леопардовой пижаме и машинально листала фотографии на экране планшета. А на них – мои родные места: барханы, саванна, зверушки…

Голос Тари жалостливо задрожал:

– Там, в камышах, моя мама качала меня на руках.

Птица увидела недоумевающий взгляд игрушки и скрестила крылья на груди:

– Ну да, у птиц нет рук! Ну, вообразить-то можно!.. Так вот, Катя грустно листала фото на планшете. Последним был снимок, где в кабинете, о чём-то спорили Куллмен и Макс.

Тари подхватил крокодила и усадил его за стол, а сам уселся напротив и нацепил на клюв валявшиеся на столе очки.

– В богатом офисе за столом сидел бизнесмен Куллмен. Напротив стоял Макс, – указал он на себя и, подражая зоологу, продолжил рассказ:

– …Понимаешь, сейчас для животных наступают трудные времена, и я обязан поддержать их.

– А я тут при чём? – удивился Куллмен.

– А ты поможешь мне создать на территории оазиса заповедник.

– Макс, зверюшек я, конечно же, люблю. Но я – бизнесмен.

– Пойми, – настаивал учёный, – там много редких животных из «Красной книги». Из–за браконьеров они находятся на грани вымирания. А в период засухи добавляется ещё нехватка еды и пищи. Так что мы оба просто обязаны помочь им.

Неожиданно Куллмен оживился:

– Подожди. Ты сказал «редкие животные»? А ведь это идея… Да, я согласен! Для этих редких животных будут созданы редкие условия! О них будут заботиться, давать им много воды и пищи! Всё, что угодно! Их звериная жизнь превратится в рай!

– Здорово! – воскликнул Макс.

– Да! Здорово! – поддержал его Куллмен. – Чтобы увидеть исчезающих зверей, посетители хлынут потоком и принесут большие деньги! А каждые пару часов – какое–нибудь представление редких зверюшек! Очень мимимишное представление!

Бизнесмен хитро подмигнул учёному:

– И на это – отдельные билеты. Они ведь поддаются дрессировке?

– Я не знаю, – пожал плечами зоолог.

– Жрать захотят – станцуют! – хищно улыбнулся бизнесмен. – В общем, решено! Мой корабль отплывает в Европу как раз через четыре дня. Мы переловим их и очень выгодно продадим!

– Прости, ты, наверное, ошибся. Я говорил о заповеднике, – растерялся учёный.

– Нет, мы говорим о цирках! И знаешь, животным это тоже выгодно. О них там будут заботиться, чтобы их никто не съел. Они ведь в саванне жрут друг друга?

– Сейчас у них перемирие. Продолжает охотиться только крокодил-альбинос.

– Крокодил-альбинос! Да на нём же можно озолотиться!

– Прости, но животные должны остаться на свободе.

– Нет, они будут работать в цирках.

– Они будут в заповеднике! – возмутился Макс.

– Цирк!

– Заповедник!

– Да!

– Нет!

– Да!

– Если ты не остановишься, я пожалуюсь в центр защиты животных, и тебя выгонят из страны, – изображая Макса, хлопнул крылом по столу Тари и уставился на плюшевого друга. Тот молчал. – Вот и Куллмен, как только учёный хлопнул дверью, молча задумался, а потом отправился искать крокодила.

Тари, потирая ушибленное об стол крыло, продолжил рассказ:

– Вскоре британец появился в оазисе, на берегу моего родного озера. Отложив винтовку, он опустился на четвереньки и с опаской заглянул в воду. Вдруг там мелькнуло отражение зубастой крокодильей пасти. Мужчина замер и медленно потянулся к оружию, которого на месте не оказалось. Он осторожно повернулся и увидел стоящего на задних лапах огромного крокодила-альбиноса, который поигрывал подобранным ружьём и улыбался. Куллмен непроизвольно сделал шаг назад и облокотился спиной на пальму.

– Всё, амба, – обречённо выдохнул бизнесмен.

– Молодец, почти угадал. Я – Мамба, – скалясь, ответил хищник. – Что надо?