Двенадцать миллиардов

– Я сказал, убирайся отсюда! – еще сильнее прокричал Вернон.

Юлия решила больше не играть с огнем.

– Теперь он точно готов! – сглотнув комок в горле, прошептала она, выходя из дома.

~ * * * ~

/Солнечная система. Планета Земля. Центральная база ОДО/

Этим вечером закат выдался одновременно красочным и необычно волнительным, подсвеченные яркими лучами прощающегося солнца тучи, образовывали пелену из темно-бардовых и серо-синих облаков. Ветер все сильнее размешивал их друг с другом слагая их в невероятный салат подобный наброску масляных красок, размалеванных кистью тренирующегося в живописи ребенка. Словно почуяв что-то неладное, сотни огромных дроздов, скапливались в небольшие стаи, спешно пытаясь подыскать себе более спокойное пристанище. С трудом борющиеся с порывами усиливающегося ветра деревья, окружавшие базу ОДО, что было сил цеплялись корнями за землю, пытаясь устоять на своем месте. Природа готовилась к ночной буре.

– Разрешите войти! – послышался сопровождающийся двойным постукиванием женский голос .

– Прошу! – ответил генерал Майерс, не отрываясь от расставленных в его кабинете полупрозрачных дисплеев нейронных компьютеров.

– Спасибо! – в дверях появился Андрей Берг, сопровождаемый своей супругой Светланой.

– И все же покидаете ОДО в один из самых важных моментов, – с сожалением в голосе произнес генерал.

– Совсем не покидаем, – закачал головой Андрей. – Скорее берем передышку перед главным рывком.

– Мы работаем без отпуска уже почти пять лет, – дополнила его супруга.

– Знаю, знаю, Светлана. Я, конечно же, предоставляю вам такую возможность. Тем более, что все без исключения сотрудники боевых дивизионов ОДО отзываются о “Полярисах” исключительно в положительном ключе. Вчера я видел испытания первых двух прототипов «Поляриса Б-14». Это почти совершенство. Хотел бы я получить больше финансирования для начала их немедленной постановки в серию.

– Вы знаете, что мы всегда выкладываемся на все сто, генерал. Признаться честно, раньше, когда мы работали над заданиями дома, нам было более комфортно. Но что делать… Мы, конечно же, понимаем, что время не стоит на месте. И сейчас от нашей работы требуется повышенный уровень ответственности. Мы конечно же будем на связи и окажем всю необходимую поддержку по служебным каналам. Мы будем на связи во время всех ключевых испытаний.

– Это будет очень кстати, ведь, как вы знаете, сейчас мы параллельно начали работы над усилением парка воздушного крыла резервной базы ОДО по ту сторону Атлантики, – добавил Майерс. – Всегда хотел поинтересоваться у вас. Отправляя на задание Алексея и Виктора, я всегда замечал, что они по-прежнему предпочитали использовать в операциях “Фотоны”, хотя, на мой взгляд, “Полярисы” более продвинутые во всех отношениях машины.

– Это не совсем так, генерал, – пояснил Андрей. – “Фотоны” – уникальные машины. Единственные в своем роде. Они были изначально разработаны для ребят. И в правильных руках их потенциал может превзойти “Полярисы”. Они не универсальны, сложны в управлении, иногда у них даже отказывали некоторые системы вооружения. Но, пообщавшись с Алексеем, мы пришли к выводу, что его первые межзвездные корабли навсегда останутся для него непревзойденными образцами маневренности. Однако, другие пилоты, выполняя тестовые полеты на “Фотонах”, так и не смогли показать удовлетворительные результаты. В отличие от “Полярисов” они не универсальны.

– Виктор, Алексей, София и Ирина с первых дней рождения этих звездолетов были их испытателями и модернизаторами. В них они как в домашних тапочках, в них все под рукой и главное они им доверяют, – добавила его супруга.

Генерал Майерс обратил внимание на то, с какой теплотой Светлана Берг говорила об этих космических кораблях, что решил и сам поделиться некоторыми откровениями.

– Знаете, одним вечером я летал на “Фотоне-1”. Да-да, тряхнул стариной. Ведь раньше я был одним из лучших пилотов в ОДО. Конечно же, не могу сказать, что почувствовал себя как в своих тапочках, тапочки, безусловно, были сшиты не под мою ногу, – на этих словах генерал изобразил подобие ехидной улыбки. – Машина показалась мне чересчур резкой, строптивой и несбалансированной. Впрочем, вы и без меня знаете все мои замечания на их счет. Модернизировав их с вашей помощью, в конечном итоге мы и получили наши новые звездолеты, которые пришлись по вкусу всем нашим пилотам. Однако, то, что я ощутил при том полете абсолютно созвучно вашим словам сейчас. В “Фотонах” словно есть душа. Они готовы отдавать тебе всю силу и энергию, когда это необходимо, сидя за штурвалом, ты чувствуешь, что он способен пойти до конца. У него нет ограничителей, нет демпферов, словно в них нет страха опасности. В тот день я понял, что не отдам приказ убрать “Фотоны” из космического парка ОДО. Понял, что хотя они и сложны и требовательны и дороги в обслуживании, только на них ребята смогут показать лучший результат. И они не разочаровали меня. Более того, продолжают удивлять с каждым днем все больше.

– Нам очень приятно, что вы оценили по достоинству нашу работу, генерал. А летающие сканирующие дроиды? У вас уже есть окончательные результаты по их тестированию?

– Да, мы уже получили много положительных заключений о них с нашей марсинской базы. Они использовали десять аппаратов в одном из потухших вулканических кратеров и обнаружили систему подземных тоннелей. Скорость и точность построения секторальной карты оказалась впечатляющей. Остается поработать разве что над алгоритмом их перемещения, я думаю, на них можно было бы установить более мощные двигатели и увеличить запас топливного бака. Ведь мы планируем применять их в более важных операциях.

– Мы обязательно займемся этим, генерал. Те двигатели, которые мы разработали для самонаводящихся торпед, как раз должны подойти. Весят они совсем немного и по форм-фактору они идеальны для встраивания.

– Хорошо. Уже решили как проведете свободное от работы время?

– Хотим немного попутешествовать, навестить старых друзей, подлечить старые болячки на Венере, – улыбнулась Светлана.

– Что-то серьезное? – забеспокоился генерал.

– Нет, нет, ничего страшного.

– Вы знаете, лучшие стационары ОДО всегда к вашему распоряжению

– Да, конечно. Но хотелось бы все же хотя бы ненадолго выпорхнуть из стен Департамента.

– Да, я понимаю, – улыбнулся генерал.

– Вся эта секретность, признаться немного утомила нас за все прошедшие годы.

– Вы точно не собираетесь в отставку? – забеспокоился Майерс.

– Нет, нет, генерал. Мы таким образом с работы не сбегаем. Мы обязательно вернемся, – улыбнулась Светлана. – Не смотря на все, нам очень нравится работать в ОДО. Здесь наш потенциал впервые в нашей жизни раскрылся по-настоящему.

– Рад слышать это, – генерал Майерс встал из-за стола, давая понять, что больше не смеет отнимать драгоценное время своих сотрудников. – Я знаю, что вы устали. Немного отдыха пойдет вам на пользу. И все же возвращайтесь скорее. Совсем скоро нас ждут чрезвычайно ответственные дела.

– Спасибо большое, генерал.

Майерс подошел поближе к Андрею и сжал его ладонь в крепком мужском рукопожатии,

по-военному осторожно обнял Светлану.

– И еще, – дополнил генерал, остановив их почти у самого выхода. – Я хочу чтобы вы знали. Всем известно, что я не очень щедр до комплиментов, но все же я бы очень хотел поблагодарить вас за то, что вы смогли воспитать таких детей как Виктор и Ирина. Они невероятно выносливые и самоотверженные ребята. Не многие даже опытные штурмовики ОДО могут похвастаться таким уровнем упорства, храбрости и сплоченности. Я очень ценю эти качества и уверен, что ребята еще покажут себя. К сожалению, у меня никогда не было своих детей, но я хочу чтобы вы знали, что я горжусь вашими, как если бы они были моими.

– Нам очень приятно это слышать. Мы тоже гордимся ими, – ответил Андрей Берг и снова одарил генерала своей необычно обаятельной и в то же время строгой мужской улыбкой.

Спустя несколько минут они уже оказались у главного внешнего контрольно-пропускного пункта ОДО.

– Ну что, как решили? Сначала на Европу к Колинсам, – уточнил Андрей, проходя процедуру авторизации.

– Да, а потом навестим Таню Фостер на Венере, – согласилась Светлана.

Двери контрольно-пропуского пункта открылись, и они медленно вышли из периметра базы. На улице быстро темнело, но в полумраке спускающейся ночи им все же удалось разглядеть фигуру высокого молодого человека облаченного в черный костюм, тщательно скрывавшего свое лицо. Он внимательно вглядывался в происходившее внутри первого контура защиты базы, однако, беглый взгляд Светланы по всей видимости спугнул его, и он заторопился к кабине своей летательной капсулы.

– Очень подозрительный, – прошептал Андрей Берг, запуская двигатели звездолета.

– Нам надо отдохнуть, Андрюша, а то скоро все люди нам будут казаться подозрительными, – засмеялась его супруга, стараясь разрядить обстановку и сосредоточиться на предстоявшем, хоть и крайне коротком, но все же отпуске.

~ * * * ~

/Звездная система Проксима. Планета Урук./

Со времени возвращения с Нибиру прошло уже две недели, однако София так и не приходила в сознание. Предоставив межзвездному Совету убедительные доказательства того, что медицинские достижения шумеров позволят быстрее других помочь Софии, им было разрешено разместить тело избранницы Нибиру в центральном медицинском куполе, работа над созданием которого завершилась всего полгода назад. Здание нового корпуса, специально построенного шумерами для размещения центрального медицинского купола, выглядело поражающе революционным даже для передовых технологий шумеров. Высотой превышающей в несколько раз самые высокие постройки в Солнечной системе, окруженные голубым защитным полем, на толстом центральном стержне были словно нанизаны двенадцать круглых вращающихся платформ. Каждая следующая платформа подсвечивала предыдущую тысячами мощных прожекторов, рождая впечатление что каждый из них словно пронзал их насквозь, а лучи прожектора двенадцатой платформы уходили в сам космос.

Беспрекословно следуя своему принципу допускать в главную палату новой лаборатории лишь двух сопровождающих, в зал двенадцатой платформы с центральным и самым большим медицинским куполом в тот день шумеры допустили лишь только профессора Фостера и Виктора. Войдя внутрь, они в очередной раз не смогли сдержать эмоций.

– И все же это невероятно, – прошептал Виктор.

– Соглашусь, – ответил ему профессор, поднимая голову вверх, в очередной раз поражаясь увиденному, – До сих пор не могу понять. Либо здесь потолки уходят в сам космос, либо они применяют какой-то специальный отражающий слой, который не позволяет глазу оценить реальную высоту свода. Мне кажется на такой высоте даже осадки не могут выпадать, ведь мы выше самих облаков.

– Пойдемте быстрее, мне кажется Тори скоро откроет купол, – произнес Виктор и поспешил приблизиться к их старой знакомой.

София не приходила в сознание уже несколько недель, и хотя ультрасовременное медицинское оборудование шумеров и показывало, что шансы вернуть ее к жизни достаточно велики, каждый следующий день приносил лишь новые беспокойства и волнения. Земляне, шумеры и майя объединяли свои усилия для того чтобы ускорить процесс ее выздоровления, но словно само проведение стремилось к тому, чтобы не спешить с ее приходом в сознание. Они почтительно поклонились и поприветствовали главного медицинского эксперта шумеров.

– Здравствуйте, Тори, что-нибудь новое сегодня? – поинтересовался Виктор, внимательно наблюдая как две огромные белые полусферы медленно раздвигались в стороны, пока еще не давая им увидеть Софию.

– Как бы мне хотелось вас порадовать, Виктор, но, увы, иногда мне кажется, что кто-то очень могущественный словно общается с ней, не давая ей шанс уважить своим вниманием нас.

– Что же все-таки с ней происходит? – спросил Виктор, подойдя поближе. От волнения его сердце билось так сильно, что казалось, в любой момент было готово вырваться наружу.

Тори приблизилась к неподвижно лежащей Софии и осветила ее тело большими белыми прожекторами

– Признаюсь вам честно, я впервые вижу такую клиническую картину. Исходя из последних данных обследования купола, такое состояние у живого организма нам ранее не встречалось, а опыт в этих делах, поверьте, у нас огромный. Это что-то среднее между анабиозом и летаргическим сном.

– То есть это сон, от которого она не может проснуться самостоятельно?

– Не только самостоятельно, но и мы тоже ничем не можем вернуть ее в наш мир! Купол! – обратилась Тори к искусственному интеллекту, контролировавшему работу медицинского оборудования. – Изложи полные результаты проведенного вчера анализа.

– Состояние пациента вызывает серьезные опасения, – компьютер заговорил вполне естественным голосом, без каких либо металлических искажений и с правильной интонацией. – Скорость функционирования жизненно важных процессов настолько мала, что только самые глубокие методы диагностики едва позволяют обнаружить проявления жизни. Такая клиническая картина теоретически может наблюдаться при резком ухудшении условий существования организма, таким как воздействие низкой температуры или отсутствием достаточного количества влаги. В случае с анабиозом при наступлении благоприятных условий жизни происходит восстановление нормального уровня жизненных процессов, правда вчера, я сымитировал внутри купола идеальные условия для функционирования ее организма, и все же результат оказался неудовлетворительным. Работа жизненно важных систем все равно продолжала протекать в минимально возможном для поддержания жизни уровне.

– Есть что-то, что роднит подобное состояние и с летаргическим сном, – добавила Тори. – Как правило он, длится от нескольких часов до нескольких дней.

– А в чем же схожесть с летаргическим сном? – уточнил Виктор.

– В отличие от анабиоза, летаргический сон может быть следствием психологического влияния на организм или гипноза. Данного заболевания не было в нашей картотеке, и я приняла решение дать ему название "временное прекращение жизнедеятельности по причине сильного психовоздействия".

– Как долго она может находиться в таком состоянии? – спросил все это время молчаливо стоявший рядом Александр и сделал глубокий вздох.

– День, неделя, месяц… – с грустью произнесла Тори. – Позволю себе лишь поделиться с вами одним важным наблюдением. При том, что ее физиологическая активность равна нулю, скорость работы нейронов головного мозга возросла в тысячи раз с того момента, когда я имела честь последний раз обследовать ее.

– Никаких изменений с обменом веществ? Эту загадку пока так и не удается разгадать? – не переставая удивляться необычной манере речи шумеров, поинтересовался профессор Фостер.

– К сожалению, нет. Над этим трудится весь научный совет нашей лаборатории. Однако, пока они могут предложить лишь гипотезу.

– Поведайте нам хотя бы ее, – попросил Виктор, приблизившись к наконец-то полностью раскрывшемуся куполу и получив шанс дотронуться до руки Софии. Она без единого движения лежала на спине, веки ее были сомкнуты, и лишь едва слышные вздохи выдавали пульсирующий в ней ритм жизни.

– Они считают, что София находится в состоянии консиенсного сна. В древних писаниях шумеров сказано, что ин-диго, выбранный богом неба Ан даст ему силу оказаться от потребностей обычных живых существ.

– Вы сказали Ан? На вашей планете он главный Бог? – уточнил Виктор.

– Не только на нашей, но и на вашей тоже, – с улыбкой ответила Тори. Как обычно, ее губы не раздвинулись в стороны, а напротив, сжались и немножко вытянулись вперед. – Он высшая сущность в божественной иерархии, он воплощение верховной власти, космоустроитель и верховный судья. Сейчас Ан общается с ней, и, видимо, она уже обрела первый признак ин-диго. С того дня на Нибиру она получила возможность питаться энергией космоса напрямую. Вот почему мы перевели ее в главную сферу нашего центрального медицинского корпуса. Здесь нет ни крыши, ни потолка, энергия космоса ниспадает на нее напрямую.

– А, так вот в чем дело, – профессор наконец начал понимать принципы строения столь любопытной ему конструкции. – А как же осадки? У меня было время уточнить особенности климата Урука. У вас бывают и опасные соляные дожди и даже, забыл как вы его называете… Ах да, тормендут… А он нашим земным снегопадам и бурям еще какую фору даст.

– Ваши предположения абсолютно верны, профессор Фостер, – спокойно отвечала Тори, не отводя глаз от проекционной панели, отображающей различные графики и показатели. – Именно поэтому на высоте примерно ста двадцати ваших земных метров, над нами расположена высокотехнологичная диафрагма, сохраняющая ниспадающую энергию звезд, но фильтрующая опасные для пациента и оборудования химические соединения, образуемые погодными эффектами.

– Да, в ваших медицинских технологиях вы явно ушли немного дальше нас, – признал Виктор, в очередной раз поднимая голову и пытаясь рассмотреть какое-то подобие сетки или сот.

– Наверное, этим и объясняется тот факт, что продолжительность жизни шумера в среднем в три раза больше, чем наша, – отдавая должное своим соседям по галактике, констатировал Александр.

– Но тем не менее, непреложным фактом остается и то, что космоустроитель Ан выбрал в качестве своего посланца представителя именно вашей расы. И я делаю все возможное и невозможное, чтобы София как можно быстрее вернулась к нам. Сейчас время для нас непозволительная роскошь. – Тори сделала уважительный поклон головой Виктору и профессору Фостеру. – А сейчас прошу вашего позволения… Мне необходимо провести очередное исследование. Совет считает, что его результаты приблизят нас к пониманию, когда София сможет очнуться.

– Конечно, Тори. Не смеем больше вам мешать, – сказал Виктор, бросив прощальный взгляд на лежавшую с сомкнутыми веками Софию.

– Я лишь надеюсь на то, что она проснется раньше, чем наш мир погрузится во тьму, – в словах Тори впервые прозвучала нотка фатализма.

Профессор и Виктор сделали несколько шагов назад, чтобы дать Тори возможность делать свою работу. Круглая печать на ее поясе вдруг неожиданно заискрилась голубым сиянием, и створки купола начали медленно скрывать тело Софии в своем гостеприимном чреве.

– Что это? – прошептал Виктор, искренне удивляясь происходящему.

– Насколько я понял из разъяснений моего друга в медицинском Совете шумеров, Тори была значительно повышена в должности, и ей предоставлена возможность взаимодействовать с системой управления купола напрямую.

– Как это напрямую? – уточнил Виктор.

– София вместе с Ирой уже проходили здесь курс обследования, пока мы выполняли наше задание на Тикале. И именно Тори лучше всех знает строение их организмов и способна быстрее всего понять, как вернуть ее к жизни. Купол обладает свойством так же быть и передатчиком, быть связью между двумя живыми существами помогая доктору и пациенту быстрее найти причину недуга. Этот купол, без сомнения, уникальное изобретение. Пожалуй, одна из самых сложных и полезных машин, из всех что я увидел здесь на Проксиме. Мне очень приятно, что шумеры оказали нам такую честь и предоставили все сведения о его конструкции. Только одни его чертежи заняли больше половины памяти моего чипа. Хотел бы я, чтобы у меня выдалось побольше времени заняться исследованием его конструкции. И все же главнейшей задачей сейчас является совершенствование схемы фотонного контура для доведения его до третьего уровня. Скоро я буду вынужден покинуть всех вас и вернуться на Землю. Генерал Майерс уже выделил место для нового полигона на территории резервной базы ОДО и строительство плацдарма для колонн по моим новым чертежам уже началось. На общем Совете шумеров, майя и землян было принято решение, что строительство фотонного контура третьего порядка на планетах Проксимы слишком опасно. Пока мы еще продолжаем некоторые исследования на Тикале, но делается это лишь для того чтобы ускорить процесс разработки и переправить в Солнечную систему уже готовые блоки и конструкции. Времени остается слишком мало.

– Да, вы правы, профессор, – поддержал Виктор. – Через четырнадцать часов в объединенном разведывательном центре на Эльмирадоре, глава ОРЦ-12 Иртар будет докладывать о ситуации на орбите Шакары.

– Да, я знаю, меня тоже пригласили туда, как посланника научного совета. Я слышал, нас ждут плохие новости? Снова Сипан?

– Да. Зафиксированы маневры по приведению в боевую готовность орбитальной группировки. Последний раз это закончилось атакой на Эльмирадор.

– Так поспешим!

– Хорошо, профессор. Я залечу за Лешей и Ирой и распоряжусь подготовить “Фотон-2”, который доставит нас на базу ОРЦ-12.

~ * * * ~

– Мы в десяти минутах. Перевожу системы в режим ручной посадки, – объявила Ира.

– Что случилось? – поинтересовался Алексей, возвращаясь в кресло пилота. – Почему не в автоматическом режиме?

– Диспетчеры базы Алькатар передают, что вот уже как двадцать четыре часа на планете введен комендантский час. Копан лично отдает распоряжения о выдаче кодов посадки, каждому приближающемуся звездолету.

– Да, они явно чем-то напуганы, – заключил приближающийся к центральной кабине пилотов Виктор.

– База Алькатар. Говорит борт Два, четыре, восемь, восемь, три, два. Просим разрешение на посадку на базе для принятия участия в разведсовете ОРЦ-12. Состав команды: Сопредседатель объединенного научного совета профессор Фостер и его сопровождающие Ирина Берг, Виктор Берг, Алексей Шторм. Просим разрешения на посадку в ручном режиме.

– Не отвечают, – констатировал Алексей, спустя десять секунд ожидания ответа.

– Что-то не так, – забеспокоился Виктор. – Можете включить дополнительные посадочные огни?

– Нет. Не стоит. Ира, заходи на второй круг. Мы должны дать им время. Это все дополнительные меры предосторожности. Помните, что мы пережили здесь совсем недавно.

– Ты прав, каждый звездолет проверяется на предмет перехвата. Вместо нас внутри корабля могут быть и кордицепторы, – согласилась Ирина. – Иду на второй заход.

– Борт два, четыре, восемь, восемь, три, два. Просим вас повторно отправить идентификационные коды и отключить системы вооружения звездолета, – наконец послышалось в динамиках звездолета.

– А вот это уже что-то новое. Это конечно главная военная база планеты, но… – прошептала Ирина. – Хорошо. Отправляю.

Александр настороженно посмотрел на Алексея, обстановка внутри корабля становилась нервозной.

– Борт два, четыре, восемь, восемь, три, два. Ваш идентификационный код подтвержден. Перейдите на режим нейтрального полета и ожидайте стыковки с конвоем штурмовиков сопровождения. Они зафиксируют ваш корабль и самостоятельно доставят вас в нужный сектор космопорта.

– Невероятные меры безопасности. После стыковки с ними они запросят нас отключить двигатели, – предположил Алексей и оказался прав.

– Стыковка через три, две, одну секунду, – послышался голос майянских пилотов управляющих штурмовиками. – Борт два, четыре, восемь, восемь, три, два, отключите двигатели и системы управления телеметрией. Мы берем управления вашим звездолетом на себя.

Ирина подчинилась приказам, послышался звук скрежета обшивки и небольшой толчок стал подтверждением успешно выполненного маневра. Проследовав в полной темноте сквозь плотные слои Эльмирадора, сцепленные звездолеты устремились к сектору ОРЦ-12 базы Алькатар.

– Борт два, четыре, восемь, восемь, три, два. Через минуту мы осуществим посадку. После стыковки с поверхностью, вам разрешено открыть главный трап и проследовать до приготовленного для вас бронетранспорта, который доставит вас к месту назначения.

Четко выполнив все инструкции, друзья проследовали до базы разведывательного управления, где только что вернувшиеся с орбиты Шакары агенты уже начали свой доклад.

– Армия кордицепторов тщательно скрывает мобилизацию своих войск, прибегая к улучшенным методам маскировки, однако нам все же удалось получить неопровержимые доказательства того, что военная кампания будет готова полностью развернуться уже в течение нескольких дней. Мы абсолютно убеждены, что Сипан снова готовится напасть на одну из планет, так как большинство уже произведенных им новых кораблей, относятся к классу X8, то есть предназначенных для орбитальных штурмовых операций. На ключевых заводах по производству военной техники за последние шесть месяцев было произведено восемь флагманов, однако, лишь два из них принимали участие в недавней атаке на Эльмирадор. Каждый флагман способен нести в своих внутренних космопортах до сотни тысяч штурмовиков. Таким образом, уже введенная в строй огневая мощь приближается к полумиллиону боевых единиц. Их боевые истребители теперь комплектуются новыми лазерными еще более скорострельными орудиями, а флагманские станции оснащаются турсутовыми орудиями увеличенной мощности. Нам также стало известно о том, что кордицепторы разработали новый вид мощнейшего атакующего генератора, но принцип его работы нам понять пока так и не удалось. Единственным сдерживающим Сипана фактором остается мобильность. Он понимает, что без наличия технологии быстрого перебрасывания боевых корпусов, ему не удастся добиться значительного успеха. Объединенных частей майя, шумеров и урбитов может оказаться достаточным, чтобы снова отразить его атаку. Именно поэтому боевые корпуса по-прежнему остаются на орбите Шакары. К сожалению, из-за введения кордицепторами нового кода в коммуникационном оборудовании нам не удалось получить наглядных доказательств нашего предположения, однако в завершении моей части доклада я решусь озвучить следующее. Сипан осознает, что его флагманы хоть и обладают невероятной огневой мощью все же слишком медлительны и он не начнет крупномасштабное нападение, не предприняв предварительных попыток заполучить технологии межзвездного перемещения.