Муж моей сестры. Порочная связь

Разгорячённые, тяжело дыша, мы идём в ванную. Нам нужен срочно прохладный душ. Но и он не остудил нашего желания. Мы проделываем всё то же самое, только уже под льющимися струями воды. Наконец-то помывшись, оборачиваемся в полотенца и, забыв про бардак на кухне, идём в комнату.

У каждого человека бывают моменты, которые остаются в их памяти навсегда. И пусть этот момент не самый лучший в моей жизни, но он непременно значимый и уйдёт в копилку воспоминаний. Многие бы меня осудили в том, что я изменяю своей невесте и пристыдили бы, но я не считаю себя виноватым. Прекрасно понимаю о том, что мне завтра нужно будет выйти из этой квартиры и забыть эти красивые зелёные глаза, как бы тяжело не было. И я это сделаю. Потому что у меня будет жена и ребёнок, ответственность за которых будет лежать на моих плечах. Ну а сейчас я позволю своей слабости взять надо мной верх.

– Тебе никогда не казалось, что твоя жизнь свернула куда-то не туда? – шепчет мне практически беззвучно Софья.

Мы удобно расположились на её кровати и включили какую-то комедию. Только от фильма совсем не смешно.

– Да. Именно сейчас я это и чувствую. – Признаюсь ей со всей честностью.

– Ты знаешь, у меня такое ощущение, что мы с тобой нарушаем все законы, которые есть на свете, и нам предстоит самая ужасная расплата. – Не смотря на неё, улыбаюсь. Я не сомневаюсь, что за то, что я сейчас делаю, буду расплачиваться очень долго.

– Да, я тоже думал об этом.

– А давай сыграем в игру? – её голос становится задорнее.

– В игру? – с усмешкой произношу я.

– Да. Назовём её «Голая правда». Каждый из нас будет говорить одну правду, секрет, который кроется в его голове.

– И что потом?

– Ничего. Просто освободим свою душу от тягости.

– Хорошо. Кто начнёт?

– Могу я, – она пожимает плечами.

– Начинай.

Глава 6

Софья

Правду следует подавать так, как подают пальто, а не швырять в лицо, как мокрое полотенце.

Марк Твен

Человеческие судьбы разрушает незримое чувство любви, даже если оно относится к тем, кого мы знаем несколько часов. Мы можем жить с кем-то годами, сотнями лет, но так и не узнав его. А бывает, ты встречаешь человека, и тебе хватает несколько минут, чтобы понять – это он. Тот, кто тебе нужен. Это твоя судьба. Именно об этом я сейчас думаю, лёжа рядом с мужчиной, которого знаю сутки. Почему за двадцать семь лет я не смогла встретить такого «мистера совершенство»? И вот стоило мне приехать туда, откуда я бежала когда-то и – вуаля! – вот он! И как бы мне ни хотелось, было несправедливо то, что мы с ним расстанемся. Совсем скоро. Может даже это последняя наша встреча, и нас больше не станет.

– Начинай, – говорит он и замолкает. Несмотря на работающий телевизор, в комнате становится тихо.

– Я ненавижу свою семью. В детстве мне было непросто. Мама умерла рано, и отец женился на другой женщине. Мы возненавидели друг друга до боли в печёнках. А ещё у меня есть сводная сестра, которая желает моей смерти. – От своих же слов я рассмеялась.

– Я надеюсь, про смерть – это твои личные выдумки?

– Нет. Она один раз столкнула меня с лестницы, и мне пришлось два месяца лежать в больнице с переломом. А ещё она запирала меня в погребе. Это всё, конечно, потом переводили в шутку, что, мол, нечаянно, но я-то знаю, что это было сделано специально.

– Ты это сейчас серьёзно? – Оскар удивлённо смотрит на меня.

– Да.

– У тебя что, семейка Адамс?

– Хуже. Теперь твоя очередь.

Не знаю, о чём он мне может поведать, но я без зазрения совести хочу очистить душу и рассказать все свои секреты, которые могла доверить только себе. И то, что мы больше никогда не увидимся, это становиться плюсом. Я ведь потом не буду жалеть о высказанном.

– У меня есть девушка, – произносит он, а я на секунду замираю. «Есть девушка», – проносится в моей голове, и если всё так же говорить честно, то я не удивлена. Было бы странно, если бы у него никого не было. Такие, как Оскар, очень редко и, как правило, никогда не бывают одни. Первые секунды меня начинает мучить неприятная ревность, но от понимания, что это не мой мужчина, она так же резко пропадает, оставляя в моей душе пустоту.

Оскар молчит. Интересно, он сожалеет о том, что признался мне в этом? Наверное, да. Мне бы было сложно в таком признаваться. А ещё я точно знаю, если бы он любил её, то не изменял. Любимых не предают. Любовь – это же как самый нежный и ранимый цветок. Один раз забудешь полить, и всё, он завянет.

– Ты молчишь. Считаешь меня плохим человеком? – произносит он без капли радости в голосе.

– Я молчу, потому что понимаю, что тебе было непросто в этом, признаться. Я думаю о том, что ты неплохой, потому что нет плохих или хороших людей. Мы все одинаковые. Нас различает только то, как мы относимся к тем поступкам, которые совершаем.

На самом деле я даже думаю, что он смельчак. Ведь не каждый в таком признается. А самое главное – это потом не винить себя в том, что ты сказал или сделал.

– Я не была с мужчиной уже больше семи лет, – выдаю я ему свою голую правду.

– Этого не может быть. Я отказываюсь в это верить.

– Почему? – наши взгляды встретились.

– Да потому! Невозможно находиться рядом с тобой и не хотеть тебя. Ты ходячая доза конского возбудителя. – Проговорил он это с полной серьёзностью в голосе, а я засмеялась так громко, что из глаз пошли слёзы.

– Мне ещё никто подобного не говорил!

И так захотелось, чтобы мы с ним встретились раньше, чтобы всё это время моего одиночества он был рядом, проходя все трудности и невзгоды, держа меня за руку. Я уже давно не задумывалась об отношениях до встречи с этим мужчиной. Оказывается, это безумно приятно, когда с тобой есть сильное плечо, на которое ты можешь опереться. Я совсем забыла, что это и как.

– У меня был брат, – заговорил Оскар. – Он был младше меня всего на пятнадцать минут. И на правах старшего брата я брал на себя обязанность следить за ним и защищать. Мы с ним были совершенно разные, но родителей всегда просили, чтобы они покупали нам одинаковую одежду, игрушки. Когда пошли в школу, я защищал его, он ведь был младше, слабее. А когда подросли, у нас даже девчонки одни на двоих были. Мы всегда находились вместе, даже когда ругались, то тоже не отходили друг от друга далеко. У нас была команда. Я был красавчик, а он умник. Я никогда не понимал его рвения к учёбе. Он постоянно что-то зубрил, даже когда я его на тусовки с собой брал, он и то умудрялся там что-нибудь учить. Ну, или кого-нибудь! – он усмехнулся. – А потом его не стало. Это был единственный день, когда меня не было рядом.

Оскар замолчал. Его кадык ходил ходуном, как и скулы. Ему трудно было об этом говорить. Не сомневаюсь, что я первая, кому он признался о том, что винит себя в смерти своего брата. Но он не был виноват.

Мне захотелось прижаться к нему и забрать всю боль на себя. Вырвать её с корнем. Он чувствовал свою вину в смерти брата, и это душило его. Он страдал. Всё это время он страдал и никому ничего не говорил. Страдания разрушают нас, делая из людей живую бесчувственную куклу, обречённую на вечные муки. Все мы рано или поздно умираем.

В одном из ток-шоу Киану Ривз сказал такую мысль: «Никто из нас не выберется отсюда живым. Так что, пожалуйста, прекратите относиться к себе с запоздалыми мыслями. Ешьте вкусную еду. Прогуливайтесь на солнце. Прыгайте в океан. Говорите правду, которую носите в своём сердце, как скрытое сокровище. Будьте глупыми. Будьте добрыми. Будьте странными. Нет времени ни для чего другого».

И он чертовски прав. Трудно перебороть свою боль и перестать себя в чём-то винить, в чём ты не виноват. Люди уходят из этой жизни. Да, это трагедия, от которой иногда хочется самому скончаться, но это не повод перестать жить. Люди – это не дыхательный аппарат, их нужно отпускать учиться жить самостоятельно, даже если они покидают нас навсегда.

– Не вини себя, – тихо произнесла я и пододвинулась к нему ближе, опуская голову на его плечо. – Ты не мог предотвратить то, что предназначено было судьбой. Так должно было случиться, как бы это сейчас дико ни звучало.

– Да, ты, наверное, права. – Это были последние его сказанные слова, потому что потом больше из нас никто не произнёс ни слова. Мы просто лежали и смотрели комедию в полной тишине. Я не помню, как уснула, а когда проснулась, Оскара уже не было.

Я лежала в своей кровати в полном одиночестве. Его не было ни в душе, ни на кухне. Я осталась одна. Он ушёл, оставляя после себя цветы в вазе и недоеденный ужин.

Было ли мне жаль? О да! Было так жаль его ухода, что хотелось рыдать, но я не имела прав на этого человека. У нас разные жизни. Даже если бы что-то между нами получилось, мы бы не смогли жить на две страны. Любви не существует на расстоянии. И поэтому, взяв себя в руки, я встала с постели и пошла в ванную. После прохладного душа я прибралась на кухне. Собрала всю разбитую нами посуду, еду с пола и сварила себе крепкий кофе.

Мне ещё нужно было дописать свою статью и отправить её в редакцию. Чем я, собственно, и занялась. За работой время всегда летит быстрее. Целый день я просидела за ноутбуком, составляя из букв слова и печатая предложения. Освободилась уже только поздним вечером.

Решила на ночь глядя немного прогуляться по ночному городу. Это так странно. Вроде один город, а ночью совсем другая жизнь, не та, что днём. Ночью краски приобретают совсем другие оттенки. Я, наверное, в прошлой жизни была вампиром, раз так люблю ночь.

Завтра мне ещё идти на «семейный» ужин. И какой от него будет толк, если я там никого не знаю, как и те, кто придёт, не знают меня? Интересно, а жених-то знает о существовании старшей сестры? И какой он, этот жених? Чтобы выдержать мою сестрёнку, у него должны быть железные яйца и ангельский характер. Ведь Жанну невозможно выдержать. Даже представить себе не могу, какая она стала. Отец как-то давно присылал фотографии, они были на отдыхе. Все счастливые и беззаботные. Но это было несколько лет назад.

Вспоминая о своей сестре и мачехе, меня аж передёрнуло от отвращения. Скорее бы оказаться дома в своей любимой студии, где всё пахнет спокойствием.

Глава 7

Софья

Знаешь, что я думаю? Я думаю, что на всё есть своя причина.

Я думаю, что у каждого из нас своя судьба.

И я думаю, что бог припас для меня что-то особенное…

Просто не в этой жизни.

(с) Джиа

Машина такси остановилась у загородного дома, окружённого высоким железным забором. Как же я здесь давно не была! Моё дыхание участилось, а руки задрожали больше от приятных воспоминаний, чем от волнения. Ведь в этом доме прошли как самые лучшие мои годы, так и самые худшие.

– Девушка, мы приехали, – оповестил таксист и мне пришлось нехотя покинуть его автомобиль.

Я стояла на брусчатке перед железными воротами и провожала взглядом таксиста, который практически сразу скрылся за густым лесом. Перевела взгляд на автомобили, которые были припаркованы у ворот, и сделала шаг вперёд.

– Соберись! Это всего лишь простой ужин в компании незнакомых тебе людей. Нужно потерпеть всего лишь немного, и всё закончится, – твердила я себе под нос, пока шла по дорожке к дому.

Сегодня я решила остановиться в своей старой комнате. Надеюсь, её не переделали под какую-нибудь каморку, и в этом доме ещё осталось для меня место. Стоило мне только поравняться с входной дверью, как она резко отворилась и вышел отец.

– Дочка! – произнёс он, и я бросилась в его объятия. Мне срочно нужна была поддержка.

– Привет, папуль! Прости, что опоздала. Не думала, что попаду в пробку.

– Ничего страшного. Пошли, я провожу тебя в комнату, положишь вещи и пойдём к столу. Гости уже давно ждут тебя.

О том, что меня ждут, я думаю, отец сказал только ради уважения к моей персоне. Навряд ли вообще кто-то обо мне помнит. Мы поднялись на второй этаж и подошли к моей спальне. Я открыла дверь и замерла на пороге в ступоре. Здесь вообще ничего не изменилось за эти семь лет. Мои постеры так и остались висеть на стенах, даже плед всё тот же лежал на кровати. Всё было, как и прежде, словно я вернулась в прошлое, и мне двадцать лет.

– Всё осталось на своих местах, – отметила я вслух и вошла внутрь комнаты, бросая на кровать сумку с вещами.

– Я не позволил здесь сделать ремонт и всё поменять. Это твоя комната, – чуть слышно проговорил отец.

– Спасибо.

Я словно в музей попала. Подошла к стене, где висел коллаж из моих фотографий и провела по нему рукой. Этот коллаж подарила мне моя школьная подруга на моё восемнадцатилетие. Она собрала все наши позорные и смешные фотографии и создала уникальный шедевр.

На высоком комоде всё так же стояла фоторамка с фотографией моей матери, и рядом лежала игрушка дракончика. Это последний её подарок. Уже живя в Италии, я на запястье сделала татуировку в виде такого же зелёного дракончика с именем моей матери. Так она всегда была рядом со мной. Иногда, когда мне становилось невыносимо плохо, я представляла, как она меня гладит по голове своими нежными руками и успокаивает. В моих представлениях от неё всегда пахло моим любимым яблочным пирогом.

Ещё в детстве я выдумывала истории, в которых мамочка рядом со мной. И стоило мне прикрыть глаза, как я ощущала её присутствие. Даже иногда разговаривала с ней, и на душе становилось тепло и спокойно. Я верила, что если мы помним людей, которые ушли от нас, то они будут жить вечно в наших сердцах и головах.

– Софи, дочка, пошли к гостям! – папа вывел меня из моих воспоминаний, и я обернулась к нему, утирая скатившуюся на щёку слезу.

Родитель, как в детстве, взял меня за ладонь и повёл за собой. Быстро миновав лестницу и коридор, мы оказались в шумной столовой. За длинным широким столом сидело около двадцати человек. Вот так семейный ужин! Неужели это все мои родственники?

Стоило нам войти, как голоса стихли.

– А вот и моя старшая дочка. Прошу любить и жаловать – Софья! – отец приобнял меня за плечо в знак поддержки, и на меня будто из ниоткуда набросилась Инга. Я даже опешила, когда она заключила меня в свои объятия.

– Как же мы все по тебе соскучились! – в её глазах появились слёзы. Я ещё раз взглянула на неё, чтобы убедиться в том, что мачеха живая, и мне она не привиделась. И когда она стала такая добрая по отношению к моей персоне? А может, это просто сон, я сейчас проснусь и всё это испарится? Но мой сон никак не заканчивался. Инга всё ахала да охала, говоря, как безумно соскучилась по мне. И стоило ей от меня отойти, как я услышала визгливый голосок своей младшей сестрёнки.

– А-а-а… Софи! Софи! – визжала Жанна, бросаясь мне на шею. – Ты приехала! Как я рада!

Да, им всегда удавалось так быстро перевоплощаться из ведьм в принцессы. Как говорится, яблочко от яблоньки… В детстве, мне помнится, они меня ненавидели и смешивали с грязью. Что ж, снимаю перед ними шляпу. Прекрасное представление. Жаль, «Оскар» с собой не прихватила. А то прямо бы здесь им его бы и вручила. За идеальное актёрское мастерство.

– Я тоже рада вас видеть, – выдавила я из себя улыбку и, чтобы отойти от этого шока, сделала шаг назад от мачехи и сестры.

Инга выглядела, как всегда, прекрасно. Сколько бы времени ни прошло, она, кажется, только молодеет. Неужели где-то нашла эликсир молодости? Как всегда, у неё на голове был высокий начёс и красная помада на губах, с которой она, кажется, никогда не расстаётся.

А вот сестрёнка подросла и из прыщавого подростка, который постоянно замазывал свои прыщи и не мог жить без тонального крема, она превратилась в прекрасного лебедя. Жанна была просто прекрасна. Молода, красива и, надеюсь, не глупа, как раньше. Только вот папа сдаёт с каждым годом и стареет, в отличие от жены.

– Пойдём, я познакомлю тебя с моим женихом. – Сестра схватила меня за руку и потащила в сторону, подводя меня к мужчине, который сидел ко мне спиной. Стоило мне только взглянуть на его затылок, как сердце забилось сильнее, а дыхание замедлилось. До ужаса знакомая причёска и запах одеколона.

– А это мой Оскар! – чуть ли не завизжала сестра от переизбытка своих эмоций, а мужчина поднялся из-за стола и обернулся. Наши взгляды встретились, и мы замерли, смотря друг на друга.

Знаете, что чувствует человек, когда его мир рушится на кусочки и тут же сгорает дотла, превращая всё в пепел? Нет? А я знаю. Сейчас я сгорела. Мой мир уже не будет прежним, и я останусь калекой. Единственный мужчина, которого я полюбила и раскрыла свои тайны, оказался будущим мужем моей сестры. Безумная боль пронзила моё тело, ноги подкосились, и я уже была на грани того, чтобы упасть, но я удержалась.

Вы знаете, есть такая теория, которая гласит так: «Вселенная и время бесконечны. Значит, любое событие неизбежно, даже невозможное»

И сейчас на мне эта чёртова теория сошлась. Почему из четырёх миллиардов мужчин на этой земле я повстречала именно этого? Почему? На это есть какой-то ответ? М-м-м… Как вообще такое могло произойти? Я только вчера пыталась его забыть и смириться с тем, что мы больше не увидимся, и у нас совсем разные дороги. И тут он мне становится практически родственником.

Я без понятия, сколько длилось наше молчание, но кажется, что прошёл целый век или даже больше. Отвлекли меня пухлые губы Оскара, которые начали двигаться. Он что-то говорил, но у меня в ушах стоял только гул, который с каждой секундой становился только громче. Я встряхнула головой, чтобы прогнать его.

– Что? – проговорила я, не услышав, что он мне сказал.

– Приятно с вами познакомиться! – наконец-то услышала я.

– И мне, – он протянул свою ладонь, но я её не пожала, а только сделала шаг назад и врезалась в отца.

– Что это мы стоим? Давайте за стол, – проговорил папа и, как назло, посадил меня напротив жениха и невесты.

Жанна была не в себе от предстоящей свадьбы, она светилась как самый яркий огонёк. Никогда раньше не видела её такой счастливой, даже когда она делала мне самые гнусные пакости.

Мне в тарелку положили каких-то салатов, но кусок в горло не лез. И я, выхватив взглядом пустой фужер, попросила сидящего рядом мужчину наполнить мне его шампанским и выпила залпом. Сейчас как никогда хотелось напиться, хотя я никогда не дружила с алкоголем.

Кроме своих мыслей, я не слышала других людей. Они о чём-то говорили, кто-то спорил, что-то обсуждали. Изредка я бросала взгляд на Оскара. Он, кажется, был сам в шоке от всего происходящего. Даже за столом сестра не упускала возможности повисеть у него на шее. Хотела посмотреть на жениха – получай! Вот почему Жанне всегда достаётся всё самое лучшее? Наверное, я просто не заслужила. И как бы я себя ни уговаривала, но не могла я за них порадоваться. Не могла. Теперь даже не знаю, как мне пережить эту свадьбу.

– Софья, честно признаюсь, мы до сегодняшнего дня о вас ничего не знали, – проговорила мать Оскара, а я не удивилась её словам. Если бы не отец, меня бы, может, даже и не позвали на эту свадьбу. Лучше бы уж не позвали.

– Я приезжаю сюда крайне редко. Работа не позволяет, – коротко улыбнулась я ей.

Хотя с моей работой я могла путешествовать по миру без проблем. Ведь для меня важно наличие интернета и не больше. Я – внештатный сотрудник, тем лучше и свободнее.

Мать Оскара оказалась очень хорошей женщиной, как и отец. Жанне повезло с будущими родственниками, что не могу сказать об Оскаре. Ему только ещё предстоит узнать свою тёщу, а она отнюдь не ангел.

– А молодой человек у вас есть? – подмигнула она мне, а я почему-то автоматически перевела взгляд на Оскара, который в ту же минуту посмотрел на меня. Но мне не дали высказаться. Моя мачеха решила взять себе слово. Видимо, молчание её совсем утомило, да и как упустить возможность, чтобы не унизить меня?

– Пффф, какой парень? У нашей Софьи ещё ветер в голове. Двадцать семь лет, а выглядит как нерадивый подросток. Но она не виновата, это сказывается отсутствие матери, а у меня не было времени, чтобы сделать из неё приличную девушку. Всё время уходило на Жанну, она очень часто в детстве болела. Да и какому мужчине понравится такой вид? – она провела в воздухе своими ладонями, якобы мой контур.

– Инга! – пресёк её отец, но её это не остановило.

– Дорогой, на правду не нужно обижаться! Наша Софья не умеет за собой следить. Ты только посмотри, в чём она сегодня пришла! Что это на тебе за платье? Даже не подумала о том, чтобы причёску сделать. Хотя знала, что идёшь в гости.

– А мне нравится платье. И персиковый цвет Софье к лицу. И вообще, кому какая разница, кто во что одет? А что насчёт мужчин, так они влюбляются в душу, а не в наряды! – перебила Ингу девушка, сидящая в самом конце стола. Мачеху аж передёрнуло из-за того, что с ней кто-то не согласен. А я только повернула свою голову в сторону девушки и благодарно ей улыбнулась.

– Вы простите, я отойду, – проговорила я и вышла из-за стола. Покидая столовую, направилась в сторону сада, убегая подальше от родственничков.

Глава 8

Софья

У судьбы нет причин без причины сводить посторонних.

Коко Шанель

Тёплый вечерний ветер колыхал пряди моих волос. На улице было тепло, но по телу пробегал холодок, вызывая мурашки и дрожь. Как один человек может принести столько неукротимых эмоций? Первый раз за долгое время мне захотелось разреветься в голос и пожалеть себя. Но нужно держаться. Нельзя показывать свою слабость, потому что мачеха и сестра только этого и ждут, чтобы обидеть и снова растоптать меня.

– Красивый вид, правда? – женский голос раздался за моей спиной, и я обернулась.

– Да, мне тоже нравится.

Девушка поравнялась со мной и протянула свою ладонь.

– Я Эля, сестра жениха.

– Софья, сестра невесты. – Мы улыбнулись друг другу, и я только сейчас вблизи увидела, насколько Эля и Оскар похожи друг на друга. Она, несомненно, была младше его. Всё те же тёмные густые волосы, пухлые губы, разрез глаз. Только цвет отличался. У девушки они были нежно-голубыми, это можно было увидеть даже в вечерней темноте. Ростом она была чуть ниже меня и совсем худенькой. На первый взгляд могло бы показаться, что она совсем беззащитная, но мужества этой девушке не занимать.

– Спасибо, что заступилась там за столом, – робко улыбнулась ей.

– Пффф, перестань. Я только рада позлить эту мегеру. Жаль мне братца. Нет, Жанна вроде ничего, красивая девушка, но глупая как пробка.

Мы рассмеялись в голос. Видимо, не меня одну раздражает моя мачеха. Нашлись союзники. Эля оказалась прекрасной собеседницей. Из разговора с ней я узнала, что она уже замужем, но детишек у них пока нет. Она домохозяйка, а муж занимается инвестициями и постоянно находится на работе. Даже когда он дома, то не отрывается от своего телефона.

Поговорив немного, она ушла, а я, решив, что не пойду больше в столовую к гостям, захотела прогуляться по саду. Вечер, и правда, был прекрасный, несмотря на случившуюся встречу, которая выбила из колеи.

За время прогулки, как бы я ни пыталась, не могла перестать думать об Оскаре. Было неприятно видеть его со своей сестрой, как его обнимает чужая девушка. Если бы этой девушкой не была моя сестра, я бы, наверно, не так расстроилась.

Сразу вспомнила случай, когда Жанна со своими подругами, которые тоже почему-то меня невзлюбили, решили на спор увести моего парня. Я на тот момент была в девятом классе и встречалась с одноклассником. Я была забитой девчонкой, постоянно сомневающейся в себе. Эти качества выработали во мне мачеха и сестра, говоря изо дня в день, какая я страшненькая и убогая. А я в это активно верила и не любила себя.

Антон, мой одноклассник, давно ухаживал за мной, но я была против этих отношений, потому что думала, что он только хочет посмеяться надо мной и всего-то. Но как оказалось, у него были искренние чувства ко мне. Как сейчас помню, это было празднование Нового года в школе. Мы с ребятами договорились пойти после бала к однокласснику на квартиру, чтобы там отметить праздник, и я готовилась к тому, чтобы стать девушкой. Хотела в этот Новый год преподнести Антону подарок – себя. Мы уже не раз говорили с ним об этом, и я всё-таки решилась.

После окончания бала мы с ребятами вышли на улицу, но Антона нигде не было, и я решила поискать его в школе. Когда зашла в наш класс, то застала его целующимся с подругой Жанны. Я так расплакалась, что забыла про весь праздник и убежала домой. Только наутро узнала от сестры, что она в споре на Антона выиграла серьги подруги, которые ей так нравились. И с того момента я ещё больше её возненавидела.

Гуляя по саду, я не заметила, как пробежало время, и практически все гости разъехались, кроме тех, кому были предоставлены гостевые комнаты. Я зашла в дом. Было тихо. Пошла в кабинет отца, хотелось всё-таки пообщаться с ним. Дверь кабинета была немного приоткрыта, и папа с кем-то разговаривал по телефону. Он стоял спиной к двери. Я открыла её и прошла внутрь. Он был так увлечён разговором, что не заметил меня.