Отель Фламинго

– О, бля!.. Русский приехал.

Нет – поверьте мне! – ничто… ничто так не будоражит душу русскому человеку, как родное матерное слово в неродной стране! “Бля” – это больше не “бля”: это доброе бабушкино “Хочешь борща?”, это шальное школьное “Перемена!”, это старый анекдот про Чапаева… Нет, глубже! Это запах русского духа в избушке у Бабы Яги.

– Да, бля! Русский приехал! – весело отчеканил в ответ Гордов и захлопнул за собой дверь.

Андрюха

Уже второй день подряд два субъекта в чёрном наведывались в отель на Хайлэнд-авеню, и уже во второй раз их беседа с менеджером принимала один и тот же характер. Сначала они полчаса дожидались, пока мужчина в кепке закончит на кухне свой кофе. Потом один из субъектов не выдерживал и, подойдя к кухне, многозначительно опирался на деревянные ставни. “Мистер Баркер!” – терял терпение второй. Мистер Баркер громко кашлял, мямлил вялое “минуточку” и с обречённым видом выходил в лобби к своему рабочему месту. Так было и сегодня.

– Мистер Баркер! – строго начал первый субъект. – Наша инспекция была у Вас в начале месяца. К сожалению, результаты оставляют желать лучшего. У здания наблюдаются проблемы с фундаментом. Некоторые стены серьёзно повреждены. Мы опасаемся, что…

– И мы опасаемся, – вежливо перебил мужчина в кепке, – опасаемся и чиним потихоньку – и всё починим, вы не сомневайтесь! Восемьдесят лет стояло, и ещё сто простоит.

– Дело не в Ваших прогнозах, мистер Баркер! – раздражённо ответил второй субъект в чёрном. – Дело в том, что при таких условиях Вы подвергаете опасности всех, кто живёт под этой крышей. Если Вы не примете соответствующие меры, то этот отель будет занесён в список подлежащих сносу!

– Да, конечно… Но знаете, – замельтешил Баркер, – все эти вопросы не ко мне, а к владельцу…

– Владельцу мы уже звонили. Никто не берёт трубку и не отвечает на наши сообщения. Может, Вы попробуете позвонить сейчас?

– Ох, я и сам-то к ним пробиться не могу, – ответил Баркер упавшим голосом и махнул рукой в сторону телефона.

– Мистер Б… Баркер! – второй субъект в чёрном явно терял своё терпение. – Вы должны, нет, Вы обязаны с нами сотрудничать в этом вопросе, иначе будут приняты меры! Понимаете?

– Тшш, тшш! Клиенты же услышат! – судорожно зашептал менеджер, одной рукой делая жест, будто он нажимал на невидимую педаль, а другой указывая на двух молодых людей, направляющихся к выходу через лобби…

– Я так и думал, что где-то видел тебя! – смеялся Игорь, хлопая по плечу своего первого русского приятеля в Голливуде – того самого автора “О, бля! Русский приехал!”, которого звали Андрюха Попов.

– А я знал, – отозвался Андрюха сиплым, грубоватым баритоном. – Ты вчера в наше “Свежая мясо” зашёл и сразу растерялся, когда Лариска на тебя напирать начала.

– Ага, кто бы говорил! – ухмыльнулся Игорь. – Слышал я, как она тобой погоняла: нарежь то да сё, не так режешь!

– Э-э, даже не напоминай! “Королева” кассы… – криво улыбнулся Андрюха и добавил пару ласковых.

– А мы куда сейчас идём? – вдруг опомнился Игорь.

– Дешёвую пиццу есть идём, – важно ответил Андрюха. – Здесь супермаркет через дорогу. Там забегаловка внутри небольшая. Фабьен там пиццу раскатывает.

– Ну-ка, расскажи мне побольше о наших соседях по комнате! – начал любопытствовать Игорь, как только оба приятеля уселись за столики из пластмассы и принялись разбирать куски горячей пиццы, будто пришитые друг к другу нитками тягучего сыра.

– Соседи как соседи, – Андрюха сделал важное лицо. – Вот Фабьен. Ты его уже встретил. Он вообще-то мужик неплохой – тоже приехал ловить удачу голливудскую. Как и все тут. Хочет актёром стать – ходит каждый вечер после работы на Голливудский бульвар, встает в позу и начинает какие-то речи разводить, пока его оттуда не выгонят. Смешной мужик!

– Ну-ну, кто ещё? – не унимался Игорь.

– Малик ещё.

– Какой малёк?

– Да не малёк, а Малик! – хрипло засмеялся Андрюха. – Это имя такое. Он на верхней койке у двери спит. Сам он из Сирии, но не беженец. Английский отлично знает, поэтому работает на ночной смене сержем.

– Ты имеешь в виду “консьержем”?

– Да, да… как-то так…

– Интересные у нас с тобой соседи!

– Н-е-ет, интересные соседи у нас в смежной комнате, – ухмыльнулся Андрюха. – Наши “смежники” в самом отеле работают – дерьмо чищут. За это им жильё бесплатное полагается. Я тоже пытался здесь в чистильщики записаться, да мне отказали. Говорят, что язык плохо знаю. А я ведь и “сэнк ю” и “фэнк ю” могу. Чего ещё нужно, чтобы с туалетами разговаривать! Кстати, ты можешь попробовать. Платить за койку не надо будет!

– Так что же про наших “смежников”?

– Что-что, соседи как соседи, – говорил Андрюха, немного растягивая каждое слово. По его размеренному говору с небольшим ударением на “о” можно было догадаться, что этот парень был явно не из столицы. – Вот, например, один из них – длинный, то ли индеец, то ли чернокожий, весь важный такой. А зовут Исаак, представляешь! Я про себя его зову “чёрный еврей”. Когда он к нам в комнату заходит, сразу начинает речи какие-то толкать: встанет в позу со своей шваброй и разводит, и разводит… Я ничего не понимаю, но видно, что говорит он что-то очень важное о жизни и смерти и постоянно чем-то недоволен. Лучше бы пол подраил и ушёл, чес-слово, а он балабонит да балабонит…

– Философ, одним словом, – добавил Игорь.

– Ага. А вот ещё этот… Педро, сантехник который! – просипел Андрюха, явно увлёкшись собственным рассказом. – Он то ли мексиканец, то ли кубинец… Я даже не знаю. Их всех здесь латиносами зовут. Он, кстати, как и ты, тоже музыкант.

– Это хорошо!

– Но он не рок-музыкант, – с видом знатока продолжал Андрюха. – Он этим, как его, фламенком увлекается. У него на гитаре струны нейлоновые. Этот Педро парень ничего, но мне кажется, что он петух. Ты понял, о чём я… – Андрюха засмеялся неожиданно высоким голосом и широко раскрыл рот, откуда чуть не вывалился кусок пиццы.

– А ещё у нас есть свой сумасшедший… – продолжил он, справившись с неподатливой едой.

– Сумасшедший! Отлично!

– Ага. А как же без сумасшедших-то в голливудском отеле! Ох уж этот Элвис!

– Элвис? – переспросил Игорь. – Как Элвис Пресли что ли?

– Он самый! – Андрюха нарочно выпучил глаза и снова засмеялся. – Он, правда, единственный так думает. Раньше этот Элвис вообще был бездомным, всё время здесь по улицам слонялся… У него даже бумажника нет, зато есть машинка караоке. Как врубит он её под вечер и затянет “Баба Луба! Баба Люба!”, так хоть уши затыкай, и то не поможет! А ему и затыкать нечего: ему же на них медведь наступил.

– Чувствую, что будет здесь интересно, – бодро подытожил Игорь и даже потёр ладони.

– Чес-слово, ничего интересного… – тихо заключил Андрюха.

– Слушай! – вдруг встрепенулся Гордов, когда два приятеля уже закончили с пиццей и направились обратно в отель. – Я про себя тебе уже всё рассказал. Про соседей мы тоже знаем. Теперь твоя очередь. Ты-то как в Голливуде очутился?

– Ох, уж больно ты любопытный какой-то! – замялся Андрюха. – Ладно, ладно, расскажу. История как история. У меня всё просто было. Я же человек деревенский.

Двое приятелей прошли на крыльцо отеля и уселись за маленькие столики, усыпанные свежими лепестками красных бугенвиллей. Андрюха важно положил ногу на ногу, что в его исполнении смотрелось скорее комично, чем важно, и, наконец, начал свой рассказ.

История о том,

как я, Андрюха Попов, в Голливуде очутился

Ну вот… значит… Когда я был пацаном, я фильмы очень любил смотреть. Разные всякие. Вестерны и боевики мне больше всего нравились: Чак Норрис, Шварц Неггер, Клин Исвуд! Просто жесть! Подрос я и тоже стал всякие сюжетики в голове изобретать. Сначала всё боевики да боевики, а потом у меня даже любовный треугольник был – страсти настоящие! Мамка меня ругала, говорила, что зря бумагу и время перевожу. А друг Костян всё время трындел: “Ты гений, ты самородок! Тебе в Голливуд надо с таким сценарием!” Ну вот… значит… А Голливуд-то от нас далеко будет. Я по карте проверял. Мы-то ведь под Белозерском живём. Город такой есть старый, исторический. Озёра у нас красивые. Вишь, как я фильмами увлёкся – даже забыл рассказать, откуда я сам родом. Живём мы в деревянном доме в деревне Михайловская. Мы – это мамка, брат Сашка, бабушка и я. Отец от нас давно ушёл. Дед умер. Когда он был жив, мы курей и свиней держали. Очень любили мы с Сашком, когда к нам поросят приведут. Они маленькие такие, розовые, чистенькие. Я особенно помню тех двоих – даже имена им дал: Чарли и Маруся. Дед принёс их домой и сразу на гладкий деревянный пол поставил. Они тут же стали скользить и ёрзать по доскам, как по катку, своими копытцами мелкими. Мы с Сашком от смеха просто угорали! А Чарли с Марусей по полу разъезжаются, друг за друга рыльцами держутся, как будто целуются, и с визгом падают! Ха-ха! Эх… Ладно, что-то я опять отвлёкся. Ну вот… значит… Голливуд! Я тогда поразмыслил. Думаю, на автобусе туда никак, и на поезде тоже нельзя – только если на пароходе плыть или в самолёте лететь, и то из Москвы одной. Школу сельскую закончил я хорошистом и пошёл работать грузчиком, чтобы деньги на билет до Москвы накопить. Платили мало. Но через пару лет на столицу я всё-таки накопил и сценариков крутых много понаписывал – один даже специально для Спилберга! А Костян мне говорит: “Ты лучше в Питер езжай! Там, говорят, академия есть морская и кафедра военная. Заодно и от армии отбояришься!” Я подумал: “Хорошая идея! Молоток, Костян!” Пожал другу руку, обнял Шурика, мамку с бабкой поцеловал и рванул в Питер. Самым сложным из экзаменов в академии (называется она Академия Макарова) была медкомиссия. После неё половину у нас отсеяли. Но я, слава Богу, здоровый и крепкий с детства. Приняли они меня, в общежитии поселили, и стал я на моряка учиться, сценарики свои тихонько пописывать и за английский тоже сел… только до сих пор никак с ним не подружусь. Ну вот… значит… Дождался я преддипломной практики и поступил в одну израильскую компанию на торговое судно. Вот тогда-то и началось самое интересное – жизнь моряка, так сказать! Наша компания определяла маршрут, и мы по нему ходили. До сих пор помню: Шанхай – Бусан – Иокогама – Осака. Потом двадцать один день плыли через Тихий океан, проходили через Панамский канал и стояли там в порту Колон. Там, как мне морячки опытные рассказали, есть бордель “Хот Палас”, замаскированный под ночной клуб, и девочки колумбийские работу свою там делают с удовольствием. Ну я, сам понимаешь, туда тоже заглянул: моряк же! Только про сценарики свои я не забывал. Они у меня после таких морских впечатлений ещё живее стали – не хуже Спилберга! Жизнь моряка мне нравится, но сердце-то всё равно к кинематографу лежит. Так уж у меня с детства. После Колона был порт Кингстон (это на Ямайке, где Боб Марлин родился), а потом была она сама – Америка! Сначала мы прибыли в Тампу, потом в Мобиле, а за ней был Хьюстон. Вот там-то в Хьюстоне я… (об этом надо шёпотом), там-то я и сбежал… Все свои пожитки, документики и сценарики взял и сбежал. До сих пор помню, как ехал я поздней ночью из Техаса в Калифорнию на каком-то автобусе. На нём борзая была нарисована. Мест не было. Сидел на полу, яблоко грыз. Прибыл я в Голливуд на следующий день. Погода стояла хорошая, жаркая, солнечная: дело-то этим июлем было. Я весь день бегал по Аллее Звёзд, на знак Голливудский пялился, а прохожие пялились на меня: я ведь даже тельняшку свою снять забыл! К вечеру опомнился и жильё искать пошёл. Вот так я и очутился в голливудском отеле на Хайлэнде. Здесь тогда койка была свободная и дешёвая. На следующее утро принял я душ и решил себе работу искать. Просто шёл вниз по Хайлэнду и к речи людей прислушивался: вдруг да и русские слова где уловлю или нашего в толпе замечу… и действительно заметил! Мы от иностранцев взглядом отличаемся. У нас какая-то влажная искорка в глазах, задоринка какая-то. Я даже не знаю, как это объяснить, но я русского сразу в любой толпе узнаю. Звали его Боря. Я ему, мол, привет, так и так, помоги советом, куда податься, где работать мне по-чёрному дадут, документы у меня никакие, виза для буратин! Боря дельный оказался и сразу мне всё объяснил. Грит: “Ты в русскую комьюнити иди. Там есть квартал такой на перекрёстке бульвара Санты Моники и Феи Факса. Найдёшь там кучу русских магазинов и ресторанов, и много всего такого. Где-нибудь да и пригодишься, и наличными под столом платить будут – на жизнь хватит”. Поблагодарил я Борю этого и пошёл искать ту самую комьюнити. Нашёл я её на удивление быстро, да и как пройдёшь мимо такого! Всё кругом русскими буквами написано, а по улицам одни старушки шастают, дряхлые и крашеные, как куклы. Помыкался я, помыкался и нашёл себе работёнку в одном русско-армянском продуктовом магазинчике, том самом “Свежая мясо”. Сейчас я там и работаю каждый день: колбасу нарезаю, фрукты на витрине расставляю, разгружать помогаю и всякое такое… Работа, конечно, так себе и кассирша Лариска злая, как собака. Но у меня же здесь миссия! Я свои сценарики в порядок сейчас привожу, переводчика ищу. Не будет же Спилберг их у меня на русском читать! Ну вот… значит… Так я и живу.

– Да… Нехило, нехило! – отозвался Игорь. – Ты, я вижу, тоже лихой! А сам прибеднялся, говорил, что история у него не интересная…

– О! – вдруг встрепенулся Андрюха и взглянул куда-то мимо Игоря.

– Чего “О”? – Гордов невольно обернулся.

Мимо двух приятелей пропорхнула невысокая, аккуратно сложенная блондиночка с корзиной, полной свежих полотенец. Своими маленькими, серо-голубыми глазками она насмешливо и даже немного высокомерно оглядывала всё вокруг, как будто говорила постояльцам: “Только попробуйте намусорить здесь, я всё менеджеру расскажу!” Увидев Андрюху и Игоря, она ещё больше приосанилась и, слегка улыбнувшись напоследок, сбежала с крыльца и шмыгнула в прачечную, находившуюся сбоку в главном здании.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

англ. – Вот ключ от твоей комнаты!

2

название автобуса.

3

йен. англ. – Много работы! Много работы!

4

англ. – Долина Сан-Фернандо.

5

англ. – Дай мне отшлёпать тебя, сучка!

6

англ. – Голливудский бульвар.

7

англ. – Голливуд – Хайлэнд.

8

англ. – Бичвуд-драйв, дом 2124.

9

англ. – Отель/Хостел. Есть дешёвые номера.

10

англ. – Извините?

11

англ, слэнг. – девчонку (a chick).

12

англ. – Я Игорь.

13

англ. – канал “Открытия”. ТВ-канал о дикой природе и т. д.

14

англ. – мне тоже.

15

франц. – кабриолет.

16

англ. – университет в Лос-Анджелесе. (University of California Los Angeles).

17

англ. – Дайте Миру Шанс! Название песни Джона Леннона.