Земля и Черепаха

– Э, мы так не договаривались! – запротестовал дядя Вася. – Я говорящего пива не пью! А вдруг оно заразное?

– Да не бойся ты, – успокоил его Лопни Башка. – Пиво как пиво, не ядовитое, не опасное, жидкое и вкусное. Да и не оно это, собственно, говорит, а всего лишь бактерии брожения внутри него в коллективный разум объединились. Вот и выпендриваются перед кем ни попадя. Ты их не бойся, они маленькие, беззащитные, легко организмом усваиваются без остатка и последствий. Притом ещё и придают напитку оригинальный вкус. Будешь потом хвастаться, что пил разумное пиво, да ещё и беседовал с ним. Если будет перед кем хвастаться…

– Ну, я не только с пивом разговаривать умею, – уже увереннее ответил Косых. – Я ещё и со спиртом общаюсь, и с другими его производными. Были бы производные…

– Будут-будут, – произнёс неизвестно откуда проявившийся Жбан, на этот раз натуральный, в металле и пластике, звонко ступая по металлическому полу. – Вот он я, пришёл, как шантажировали. Нужен я вам ещё или сомневается кто?

– Это я сомневаюсь? – спросил дядя Вася. – Да чтоб я тут же ислам принял! Давай сюда своё пиво.

– На! – просто ответил Жбан. – Ползи сюда к крану, сейчас всё получишь, что хотел!

Дядя Вася скептически посмотрел на начищенный бронзовый вентиль, торчавший из нижней части обширного живота Жбандита.

– А что посуды никакой нет? Вот я ещё роботам минет не делал! Пусть даже и пивным…

– Ну, если ты такой привереда… – протянул Жбандит. – Вот, получай. Только смотри осторожно, он у меня табельный.

С этими словами он достал из дверки на груди пузатый бокал и протянул его дяде Васе.

– Расписку не требую, только не разбей. Он мне дорог как память о будущем.

Дядя Вася принял бокал и, наклонившись, наполнил его пенной янтарной жидкостью.

Отхлебнул.

Из бокала раздался протестующий вопль:

– Куда глотаешь! А ну немедленно верни на ме… – Вопль оборвался, когда Косых в три глотка допил бокал.

– Верну, верну, только позднее. А пивко ничего, знатное, только поговорить много любит. Оно у вас всегда такое?

– Да нет, только пока не проглотишь, – отозвался Гнилофор. Из живота не вещает. Точно понравилось?

– А что делать? Ничего, ёршик знатный, скоро приду в надлежащий вид, – проговорил дядя Вася. – Ещё пару бокалов бы…

– Пейте, пейте мою кровь! – проговорил Жбан, наполняя опустевшую ёмкость Косых. – Вот всё выпьете, усохну я, воспроизводить нечего будет, уйду я от вас.

– Куда ты уйдёшь, дурашка, в открытый космос, что ли? – ехидно поинтересовался Лопни Башка. – Или обратно в вычислители подашься?

– Ну нет, только не это! – в ужасе взвизгнул Жбан. – Лучше уж в пространство вывалиться. Висишь себе один-одинёшенек, на звёзды смотришь, о вечном думаешь, энергия не расходуется, жёсткое излучение омывает, кайф!

– Ещё парочку! – потребовал Косых.

– На! – выдал ему новый объём Жбан. – Скоро ты уже?

– Ск-коро, – утвердительно икнул дядя Вася. – Сенечка, братец мой, слышишь меня? Поговорить надо…

Судя по всему, искомый Сенечка наконец услышал зов дяди Васи. Выразилось это в том, что Косых надолго притих, усевшись на пол в позе увядшего лотоса, и стал медленно раскачиваться. Раскачивался он столь долго, что на него даже перестали обращать внимание. Лопни Башка уже собрался предложить Ольге сходить с ним куда-нибудь в более удобное место, когда неожиданно для всех проснулся медведь Шарна.

Очумело осматриваясь по сторонам, он вперился в тихо медитировавшего Косых. Подошёл к нему, поводил когтистыми лапами перед его лицом, словно пытаясь убедиться, в сознании ли тот или уже полностью ушёл в астрал.

Дядя Вася уже даже не раскачивался, лишь его губы беззвучно шевелились, точно он с кем-то напряжённо беседовал.

Медведь тихо уселся рядом с ним.

– Эй ты, стерильный, что этот земляшка здесь устроить собрался? – поинтересовался Гнилофор.

– Да вот, разговаривает, – неожиданно тонким голоском отозвался Шарна.

– Сам вижу, что не размножается, – проговорил Лопни Башка. – Ты конкретней говори, с кем и о чём.

– Конкретней не могу. Второй участник диалога сильно далеко и, похоже, вообще неживой. Но болтливый… Наш ему слово – тот в ответ целую кучу, причём не могу понять чего, такое впечатление, что разговор кодированный.

– А этот что несёт? – спросил Гнилофор.

– Что и хотели. Про Луну и про пещеры, да ещё про каких-то зелёных уродов. Погоди, это про вас, получается, что ли?

Лопни Башка еле удержал Гнилофора от очередного избиения медведя.

– Ты что, совсем деформированный, прерывать подслушивание? Он же контакт потеряет!

– Не был бы этот уродец волосатый психозондером, давно бы я его в пространство выкинул! Подобрали его, отмыли, в запой вернули, а он уродом обзывается! Сука малограмотная!

– Да не он обзывается, а земляшка. Так с него и спрос невелик, он же никогда таких, как ты, не видел. Помолчи лучше, он делом занимается. Глядишь, и от патруля оторвёмся. Ты бы лучше к Флэш сходил, поинтересовался, как там у неё успехи на ниве космовождения.

– Да? Может, ты мне ещё предложишь в фокус аннигилятора нашего залезть? – ядовито поинтересовался Гнилофор. – Ты что, Бабулю не знаешь? Попадёшься к ней, когда она не в духе – слопает, как икринку.

– Потому и советую, что знаю, – ответил Лопни Башка. – Нечего психозондера во время работы обижать! Ладно, не хочешь идти к Бабуле, и не надо. Пусть робот сходит.

– Оставьте эту бочку, пусть лучше ещё пива сделает, – раздался вдруг сверху чей-то рык. – Кто тут меня поминал?

– Бабуля! – тихо пискнул Гнилофор, безуспешно попытавшись укрыться за неподъёмной тушей Шарны. – Принесла же нелёгкая!

Ольга подняла голову, высматривая источник рычания. А когда увидела, тихонько охнула и присела.

Рост – под три метра. Чёрный блестящий комбинезон с массой металлических шипов и застёжек плотно облегал мощную фигуру. Грива спутанных седых волос увенчивала громадную голову кошмарной старой ведьмы-людоеда. Крючковатый нос, мутные белёсые глаза и остроконечные уши овеществляли самые страшные кошмары Ольги. В добавление к костюму на поясе висели две кобуры, откуда выглядывали рукояти пистолетов какого-то дикого вида.

Бабуля Флэш, хищно вцепившись в металлический поручень ограждения парой жужжащих механических протезов, заменявших ей руки, пристально осмотрела собравшуюся внизу компанию.

– Сброд! – рыкнула Бабуля, обнажив пару длинных жёлтых клыков. – Ну, докладывайте, что вам надо было от капитана?

– Похоже, Бабуля не в духе, – тихо проговорил Лопни Башка, обращаясь к Ольге. – Веди себя тихо, а то может быть плохо.

Ольга, уже вконец обалдевшая от этого сборища монстров, только слабо качнула головой.

– Мы тут двух местных выловили, – крикнул Лопни Башка. – Не совсем, правда, тех, кого хотели, зато один из них может полезным оказаться. Говорит, что знает, где нам от крейсера укрыться.

– Ничего я не говорю, это Сенька говорит, – медленно промычал пробудившийся от транса дядя Вася.

– Сеня, Феня, мне какая разница! – рявкнула Бабуля. – Если знаешь, так живо ко мне в рубку, я уже не знаю, куда от их убийцеров прятаться!

– А пиво там есть? – спросил Косых, нимало не смущённый грозным видом Бабули Флэш.

– Будет тебе и пиво, и чтиво, и криво! – пообещала громадная ведьма. – Пошли на мостик, пока Кибермозг без меня сдаваться не удумал!

– Ну, пошли, – согласился дядя Вася и, покачнувшись, неуверенными шагами направился к лестнице, где стояла грозная капитанша.

Рубка «Сияющего Оргазма» выглядела довольно живописно. Размеры её были под стать отсеку, откуда прибыл дядя Вася. Всю переднюю стену занимал громадный обзорный экран, в равной степени покрытый звёздами, плевками и прилипшими окурками. Прямо перед экраном в ряд торчали пять кресел-бутонов, способных подстраиваться под форму тела любого существа.

Между экраном и креслами располагалось нечто похожее на командный пульт управления и одновременно на стол с остатками недельного банкета. Контрольные огоньки обиженно перемигивались из-под донышек битых стаканов, рукоятки управления, сильно смахивающие на пустые бутылки, торчали из радиальных щелей пульта, пол был усеян жуткой кашей из металлической блестящей стружки, белого пепла, при каждом шаге поднимавшегося в воздух, разнообразнейшей пустой посуды в разных степенях повреждения и чьих-то мелких костей. Вдобавок ко всему посреди висящих в воздухе дополнительных экранчиков и прочего вспомогательного оборудования, в самой середине полукруглого зала рубки покачивался на трёх тонких ножках-проволочках громадный пивной бочонок, литров этак на тысячу, перевитый лентами с надписями. Бочонок жужжал и приветливо подмигивал пришедшим голубеньким глазом, озорно выглядывавшим из треугольной рамочки.

– Пиво! – радостно воскликнул Косых, устремляясь прямиком к бочонку. Отыскав нечто похожее на кран, дядя Вася радостно вцепился в него и попытался открутить его до упора.

Однако вместо ожидаемого пенного напитка из крана вдруг вылетело штук пять небольших шаровых молний, как следует тряхнув Косых сиреневыми разрядами.

– Ты что, со Жбандитом не наобщался? – раздался металлический голос изнутри бочонка. – Совсем уже охамели земляшки! Можно сказать, как равного приняли, в святая святых привели, и на тебе, вся скотская натура опять наружу полезла. Хочешь пить – зови Жбана, а ко мне не лезь.

– А ты кто? – задал вопрос Косых.

– Мозг корабля этого безмозглого, – сварливо ответил бочонок. – И прошу не мешать, я как раз сейчас противоторпедный манёвр обдумываю.

– Слушай, если ты мозг, то почему в бочке сидишь? – продолжил своё самообразование дядя Вася.

– Его на планете Кроненбур сделали, – ответил Гнилофор. – Практически единственное, что они производят, – это пиво. Лучшее во всей известной вселенной. У них там даже звездолёты и те на пиве летают, что уж о несчастном кибермозге говорить? Жбандит наш, кстати, тоже оттуда.

– Поговорили, и хватит! – прервала их разговор Бабуля Флэш. – Эй ты, спасатель двуногий, иди сюда. Залазь в кресло, расслабься и попытайся представить себе то место, куда хочешь нас затащить. Да поживее, мы уже еле-еле от залпов этих уродов уклоняемся. Болтаемся в пространстве, как верблюды в мяче. Корму повредили, стражники хреновы!

– А почему я этого не почувствовал? – настороженно спросил дядя Вася.

– Потому что кораблик представительского класса, – ответила Бабуля. – Активная гравитационная подвеска с амортизацией отдачи, два десятка независимых двигателей, плюс инерционные поглотители. Внутри всё красиво, а снаружи, наверное, уже всю краску содрали. Так что если хочешь уцелеть, лучше объясни Кибермозгу, куда нам прятаться. Пока ещё есть кому… Хочешь посмотреть, что с тобой будет, если нас всех не укроешь?

– Ну, покажи, – неохотно проговорил дядя Вася.

Бабуля влезла в центральное кресло, с отвращением пнув валяющийся под ним сосуд. Тот откатился, разбрызгивая моментально испаряющуюся жидкость.

– Эй, полегче, это же был мой хлорэтан! – запоздало вскрикнул Лопни Башка.

– Был твой, стал общий, – буркнула Бабуля. – Лучше туда посмотри. Такое впечатление, что они за нами решили флагман снарядить.

В центре большого экрана развернулось окошко поменьше. А в этом окошке, едва помещаясь, висела жуткая конструкция, похожая на свёрнутый в спираль человеческий позвоночник, утыканный массой ажурных антенн и башен, по которым струились сиреневые энергетические разряды.

На мгновение спираллер полностью утонул в этом сиянии. А затем громадная молния, сорвавшаяся с его корпуса, устремилась прямо в центр экрана, заставив Косых в ужасе отшатнуться назад. Внутреннее окошко на экране погасло.

– Вот гады, ещё один датчик уничтожили, – выругалась Флэш. – Ну как, будешь ещё сомневаться?

– Ладно, убедили, – буркнул Косых, ворочаясь в псевдоживом кресле, которое тщетно пыталось принять форму тела дяди Васи. Наконец устроился. Встроенный биосканер восемью лепестками полностью охватил его голову, впитывая всё то полезное и важное, о чём дядя Вася ещё только собрался подумать…

Кибермозг почти тотчас же проявил бурную активность, зажужжав и задёргавшись так, что Гнилофор с испугом посмотрел на его тонкие ножки.

Луна уже заняла практически весь экран, и поверхность её продолжала быстро приближаться.

Бабуля Флэш запрыгнула через спинку в центральное кресло, как заправский ковбой. Огляделась по сторонам.

– А где наша розовая соня? – зловеще поинтересовалась она, не обнаружив Шарну. – Где этот психозондер немытый? Боевая тревога, а он небось опять спит где-то. Жбан, тебе всё равно делать нечего, пойди притащи его сюда, только не покалечь по дороге.

Впрочем, услуг пивного робота не потребовалось. Шарна пришёл сам, видимо почувствовав недовольство Бабули. Пробормотал что-то о работе с новым членом экипажа и попытался незаметно проскочить мимо Бабули.

Не получилось.

Её клешня отвесила медведю мощную оплеуху, от которой тот покатился в противоположный угол рубки, даже не попытавшись протестовать.

Трив с Гнилофором заняли свои места вторых пилотов. В соседнее кресло влез медведь-психозондер, чтобы хоть немного контролировать надравшегося землянина. Лопни Башка из любопытства приказал своему креслу установить контакт с сидящим рядом Шарной, чтобы напрямую узнать мысли Косых.

Но не успел.

В ответ на стандартный запрос механического пси-контакта медведь вдруг затрясся крупной дрожью, зажужжал своими прозрачными крылышками и даже попытался поменять цвет на синий. Длинная шерсть его начала истекать густым дымом.

Гнилофор и Лопни Башка в ужасе следили за этими превращениями.

– Я же только хотел с ним мысленно потрепаться слегка, – тихонько проговорил Трив. – Клянусь, это всё не я, это он сам!

Продолжалось так с полминуты, пока медведь не обмяк в своём кресле. Дым за это время успел отслоиться от его шерсти и принять собственную форму.

Теперь стало видно, что это человек в рваном скафандре с помятым шлемом. Стекло шлема было разбито, а у лица за забралом шлема отсутствовала нижняя челюсть. Не считая этого малозначимого дефекта – вполне нормальный человек. Разве что прозрачный, как и полагается привидению.

Покойный космонавт подплыл к креслу с дядей Васей и бесцеремонно выдернул его из псевдоживого сиденья.

– Ну наконец-то, – глухим, утробным голосом проговорил он. – Брат решил прибыть в гости к брату. Ты чего меня звал, алкоголик?

Дядя Вася очнулся на удивление быстро.

– Сенечка! Живой! Настоящий!!! – завопил он и, не дожидаясь ответа, сразу перешёл к делу: – Я тут случайно, но всё равно рад тебя видеть. Обещаю высококлассные похороны по первому разряду, если сможешь уберечь меня от них же. За нами тут какие-то агрессивные сволочи гоняются, грозят всех поубивать, если мы до тех пор не смоемся куда-нибудь. Ты, помнится, хвастался, что у тебя на Луне какой-то схрон имеется. Наша телега туда поместится?

Прозрачный Сеня скептически хмыкнул:

– Поместиться-то поместится, да вот войдёт ли? Кратер маленький, тачка большая. Гляди, бока поцарапаете.

– Лучше бока поцарапать, чем в корму полный заряд уничтожителя получить! – ответила Бабуля. – Давай показывай, где вход.

– Ну, я предупредил, – проговорил Сеня. – Аристарх отсюда в трёх тысячах километров. Продержитесь столько?

– Разве что на матюках, – ответил Гнилофор. – Ох, мать вашу!

Последняя фраза относилась к преследователям.

«Сияющий Оргазм» тряхнуло так, что Лопни Башка, не успевший устроиться в пилотском кресле, вылетел из него, треснувшись головой в экран.

Похоже, наступление началось всерьёз.

Призрак космонавта подлетел к бочке Кибермозга и осторожно впитался в его верхнюю часть. Капитанша дёрнулась было остановить его, но уже в следующее мгновение притихла, поскольку Кибермозг, получивший новую информацию, тут же выдал её на интерфейс кресла Бабули.

Пару секунд она осмысливала новые данные, а затем по рубке и всем остальным помещениям корабля пронёсся её басистый рёв:

– Ну, держитесь, уроды! Кто не привязался, я не виновата! Сейчас немного потрясёт!

Это было слишком слабо сказано.

Луна уже закрывала собой весь экран. Различались даже крупные валуны на её поверхности. Ещё минута-другая – и «Сияющий Оргазм» протаранит её насквозь.

– Гниль, переходим на ручное! – крикнула Бабуля.

Гнилофор послушно кивнул.

Бабуля вцепилась обеими своими механическими клешнями в торчащие из пульта бутылочные горлышка, заменявшие отломанные рычаги. Послышался отвратительный хруст, но инопланетное стекло выдержало.

Зато не выдержала Луна, которую по касательной задел их корабль. Взметнулась туча пыли и камней, экраны заволокла непроглядная завеса. «Сияющий Оргазм» запрыгал по лунной поверхности точно километровая лягушка, сокрушая холмы и кратеры и каким-то чудом не разваливаясь при этом сам, с учётом его немалых габаритов и массы. Лопни Башка, почти добравшийся до своего кресла, вновь не смог на нём удержаться и полетел на этот раз в сторону выхода из рубки.

Протрезвев от этой эквилибристики, Косых попытался освоиться в кресле. Лепестки, нежно обнявшие его голову, на первый взгляд казались непрозрачными, но когда он испытал непреодолимое желание осмотреться, тот лепесток, что прикрывал его лицо, услужливо развернул перед ним картину пылевой бури.

«Мысленное управление», – сообразил кремлёвский сантехник и уже увереннее потребовал:

– Задний обзор!

Бабуля как раз вывела корабль из не слишком удачной петли. Теперь они удалялись от спутника. Внизу висело поднятое ими облако пыли. В это облако вдруг вонзился десяток радужных энергетических пучков, проделав в нём довольно обширную дыру.

Дядя Вася вновь переключился на передний обзор и, не сдержавшись, охнул от ужаса.

Корабль преследователей был виден теперь во всей красе. Ощетинившийся всеми своими неизвестными орудиями уничтожения, сейчас он был сравним в размерах с Луной. Ну, может быть, чуть поменьше.

Увидев, что добыча в очередной раз ускользнула от него, крейсер медленно разворачивался в сторону «Сияющего Оргазма». Бабуля с Кибермозгом, похоже, тоже отметили это обстоятельство. «Оргазм» вильнул в сторону, уклоняясь от очередного энергетического пучка, и по пологой кривой начал удаляться от поверхности. Пролетевшая мимо плазмонить добавила Луне ещё один кратер. Справа от Косых громко и непонятно ругалась Бабуля, сзади повизгивал изрядно помятый Трив, а корабль нёсся куда-то к своей неизвестной цели. Луна то пропадала, то снова появлялась на экране, звёзды от этих метаний походили на короткие чёрточки. Дядю Васю вновь начало мутить. Он попробовал переключиться на общение с Кибермозгом, но в ответ получил такой заряд плотно спрессованной информации, что тут же прервал контакт.

– Прижимает к поверхности – крикнул Гнилофор, – Что делать будем? Раздавит ведь как таракана!

– Сиди и подчиняйся приказам! – рявкнула Бабуля. – Уже почти на месте. Не мешай прицеливаться, а то опять Луну поцарапаем!!

Лавируя между смертоносными нитями, корабль свечой взмыл вверх, оставив Луну позади. На переднем экране мелькнул и снова пропал преследовавший их крейсер.

«Сияющий Оргазм», отлетев на пару сотен километров от поверхности, сделал крутой разворот и на мгновение замер. Светло-серая каменистая поверхность вновь заняла передний экран.

– Ну, теперь молитесь, кто умеет! – крикнула Бабуля.

С этими словами корабль, набирая скорость, устремился вертикально вниз. Прямо к безобразно плоскому дну лунного кратера, усеянного острыми глыбами, без малейшего намёка на обещанную Сеней пещеру или хотя бы узкую щель.

Косых в ужасе закрыл глаза, не желая видеть, как они через пять секунд разобьются в лепёшку.

Прошло пять секунд…

Затем ещё пять…

И ещё…

Уставший от томительного ожидания дядя Вася наконец решился открыть глаза.

И ничего не увидел.

Ещё через несколько секунд он понял, что тупо смотрит на центральный экран, который с удовольствием демонстрировал ему все жизнерадостные оттенки чёрного цвета.

Дядя Вася медленно осмотрелся вокруг. Внутри рубки всё находилось на своих местах. Даже Лопни Башка, который где-то потерял свою кепочку, смог наконец забраться в кресло, судорожно держась обеими руками за сиденье.

– А что, похоже, выгорело! – довольным тоном произнесла Бабуля, откинув с головы лепесток биоинтерфейса. – Прав-таки оказался этот недомертвяк. В самую точку попали.

– Ну и что дальше? – раздался слабый голос Трива. – Ой, мне плохо!!! – застонал он, вспомнив все свои побитые о внутренности рубки места.

– А дальше надо с крейсером разделаться, – гулко зазвенел Кибермозг. – Думаете, они успокоились там? Как бы не так, висят и ждут, когда мы наружу выберемся.

– А сейчас мы где находимся? – поинтересовался Лопни Башка.

– Внутри спутника этого окаянного, – ответил выплывший из Кибермозга покойный близнец дяди Васи. – Ты что, не знал, что Луна внутри полая, как мячик?

– Нет, – промычал мало что соображающий Трив.

– Я тоже не знал, пока сюда не свалился, – честно признался Сеня. – Вот посидишь здесь, как я, пару лет, тогда и не такое узнаешь.

– Нет уж, спасибо! – проговорил Лопни Башка. – А обзор тут хоть какой-нибудь есть? Или эти гниды нам все датчики расколотили?

– Обзор-то есть, только не стоит нам лишний раз светиться, – ответил Гнилофор. – Мы сейчас как подлодка на аккумуляторах сидим, даже силовую звезду погасили. У них же там наверху полно приборов слежения, никогда не знаешь, что и как могут засечь. Сигнал поймают и тут же из всего бортового прямо в точку пальнут. Хочешь быть такой точкой?

– Ой, что же мне всё хуже и хуже?! – воскликнул Лопни Башка. – Нет чтобы успокоить больного, так он вместо этого всякие гадости рассказывает! А всё-таки хоть бы одним глазком посмотреть, что там снаружи. Интересно же.

– Одним глазком можно, – милостиво разрешила Бабуля.

Обзорный экран осветился мертвенным синим светом – Бабуля Флэш включила внешние прожекторы.

В свете этих прожекторов проявилась немаленькая пещера.

Громадный летающий притон в ней совершенно не смотрелся. Лучи терялись где-то вдали, и лишь на самой границе видимости слабо мерцала какая-то далёкая скала.

– Хорошо устроились! – сказал дядя Вася. – А эти бандиты нас точно не видят?

– На этот счёт можешь быть спокоен, – отозвался Сеня. – Аристарх – кратер подлый. Сверху выглядит как обычная поверхность, а на самом деле – иллюзия. По крайней мере, для глаз и приборов. Откуда взялась, неясно, но уж точно не земной работы. Мой кораблик тоже аккурат сквозь эту иллюзию тогда пролетел, наверняка где-то неподалёку валяется.

– А ещё какой-нибудь выход отсюда есть? – поинтересовалась капитанша.

– Может быть, и есть, – неопределённо хмыкнул Сеня.

– Ты же говорил, что всю Луну облазил? – недоверчиво спросил дядя Вася.

– Я её сверху облазил, – огрызнулся призрак. – Ты что думаешь, если я привидение, так мне в темноте страшно не бывает? Ошибаетесь, дорогой товарищ, призракам тоже жить охота. А ну как вылезет откуда-то какая-то местная неведомая тварюка, да и сожрёт меня ненароком? Нет уж, лучше сверху на солнышке пожариться, на Землю родную посмотреть, да с тобой, пьяницей, пообщаться. Всё развлечение какое-то…

– Ты, развлеченец прозрачный, лучше скажи, что там наверху делается, если такой умный, – проговорила Бабуля. – Крейсер ещё не убрался?

– Где уж там! – махнул рукой Сеня. – Барражирует на предельно низкой высоте, видимо что-то подозревает. Одна радость – в кратер ему не пролезть. Размеры не позволяют.

– Он что, стокилометровый? – ужаснулся Косых.

– Да нет, всего лишь десяток в диаметре, – успокоил его до сих пор тихо сидевший в своём кресле Шарна. – И к тому же пока нас не засёк. Пока…

– Не могу я долго здесь сидеть! – взвизгнул вдруг Лопни Башка. – От этих побоев у меня опять клаустрофобия начинается! – Бабуля, на что у нас аннигиляторы? Взлетели, включили, и дело с концом. И никаких крейсеров!

– Сейчас ты у меня сам и взлетишь и от клаустрофобии своей избавишься! – оборвала его капитанша. – А вдруг они в Запределье прятаться умеют? Вылетишь, прицелишься, а они шасть в свой псевдоспейс и оттуда по тебе из невидимого спектра тяжёлыми разлагателями. Что умолк? Вот то-то же! Сиди и не мешайся, когда старшие думают!

– Думайте, думайте! – обиженно пискнул Трив. – А пока вы тут думаете, я пойду да и выпущу на них Букку. Букка сонный, злой, то-то обрадуется добыче! Мыслители ушасты…

Он не закончил. Механическая клешня Бабули ударила его точно в челюсть, моментально вытянувшись наподобие телескопической дубинки. Лопни Башка в глубоком нокауте повалился на загаженный пол рубки.

Бабуля втянула обратно свою руку и с неудовольствием посмотрела на поверженное тело.

– Альтаирский университет, Альтаирский университет… Больно умный… Три высших образования украл, а ума не нажил. Букку будить собрался. Он же его самого первым сожрёт и даже не заметит. А потом и за остальных примется. Хотя вообще-то… Может, этот балбес ушастый всё-таки прав? Только вот кто рискнёт с Буккой связываться? Не я так точно.